Закоренелый холостяк. Советские хроники

Дверь председателя заводского комитета профсоюза открылась бесшумно.
- Валерий Александрович, вы не заняты? - Послышался женский голос.
- Занят. – Ответил сидевший за столом человек.
- Я не надолго. Можно?
- Надежда Николаевна, ты уже ввалилась в мой кабинет, не выгонять же тебя? Садись, рассказывай с чем пришла.
- С просьбой пришла.
- Кто бы сомневался. Я ещё ни разу не слышал в этом кабинете признания, что кто-то пришёл с предложением помощи.
- У тебя работа такая, профсоюзная, помогать членам. - Улыбнулась посетительница.

Неизвестно, как долго продолжалась бы перепалка между предзавкома и предцехкома, начальником и подчинённой, по профсоюзной линии, одного крупного химического предприятия, если бы ни приближающийся обеденный перерыв.

- Рассказывай, Надежда Николаевна, кому в этот раз потребовалась помощь, что ты сама лично пришла её просить.
- Два года назад в наш цех после училища пришла работать по направлению девушка. Славная, добрая, трудолюбивая и наивная. Жила в общежитии. Кто-то из «кабелей» не мог пропустить такой лакомый кусочек, соблазнил. Она забеременела, когда пришёл срок, уехала рожать к родителям в село. Сегодня пришла увольняться – нет ей места на заводе. Ни места в детском садике, очередь на два года вперёд, ни жилья. Ведь в общежитие с ребёнком её не пустят, снять жильё с годовалым ребёнком тоже проблема. Да, и денег нет у неё…
- А отец ребёнка помочь не хочет?
- Да, не признаётся она кто отец. Молчит, как партизанка! Как я ни пыталась выпытать его имя.
- Понимаешь, Надя, с детским садом проблему решить мы можем, позвоню, прикажу взять мальца у матери одиночки вне очереди. А вот с жильём… Даже не знаю, что можно придумать – все три семейных общежития забиты под завязку. Тут с наскока не решить проблему.
- Так, решай, Валера, решай! Ты для того и сидишь в этом кабинете.
Председатель завкома, помолчав некоторое время, очевидно, пытаясь найти варианты решения проблемы, тяжело вздохнул и сдался.
- Ладно, пускай приходит твоя мать одиночка, будем что-то думать, решать.
- Так, она пришла уже. Вон, за дверью, сейчас позову.

 В кабинет вошла молодая девушка с ребёнком на руках. Это была очаровательная годовалая девочка с большими голубыми глазками и светлыми локонами вокруг милого детского личика. Она была маленькой копией сидящего за столом мужчины. Сходство было настолько очевидным, что Надежда Николаевна громко «ойкнув», быстро зажала рот рукой, и преградила путь к отступлению матери одиночки выскочив из кабинета, закрыв дверь, и подперев её с обратной стороны спиной.

Валерий Александрович медленно встал из-за стола, и не мигая смотрел на девушку и ребёнка.
- Я не знала, что вы… что тут - ты… Можно я пойду, а то на автобус в село опоздаю?
- Присядь.

Сняв трубку телефона он позвонил в заводской гараж, попросил на обеденный перерыв директорскую Волгу, отвёз маму с ребёнком к себе домой, попросил её дождаться, пока он вернётся с работы, и вернулся в свой кабинет.
Это уже вечером из квартиры доносился его крик.
- Ты что творишь? Почему ты ничего не сказала мне о ребёнке? Характер показала, гордость? Я тебя обидел? Почему ты решила сама распоряжаться судьбой дочки, лишив её отца?
- Не кричи, Ася спит. Поешь вот, лучше, я приготовила, ведь, не обедал же?…

Но вернёмся к холостяку закоренелому.
Заводское общежитие рабочей молодёжи. Только что построенное пятиэтажное благоустроенное добротное здание, с новой мебелью. Два этажа женские, два этажа мужские, первый этаж – административный.  Жильцы все молодые, красивые. И хоть этажи гендерно разделены, но где-то, всё же, пути обитателей и обитательниц пересекаются, и, наверное, поэтому, свадьбы гуляют регулярно.

В одну из комнат вселяются три родных брата.  Они очень похожи между собой – не высокого роста, симпатичные, голубоглазые шатены с вьющимися волосами. И очень дружные. Обитатели общежития, шутя, прозвали их «три богатыря», хотя, богатырского в их образе не было ничего.

 Спустя некоторое время, старший брат женился и уехал в соседний город. Младший поступил в ВУЗ и тоже уехал. Остался в общежитии только средний брат, Валера. Работал электриком, был очень серьёзным, ответственным, он быстро начал продвигаться по служебной лестнице.
 В личной жизни, а она ведь на глазах всех обитателей общежития проходила, он был одиноким, без пары. Когда шумливые девушки приставали с расспросами, он всем отвечал, что он холостяк, ему так хорошо и комфортно, и просил не беспокоить.  Так, у него появилась новая кличка – холостяк Валера. Добрый, умный, не пьющий, но холостой…
 
И чем его зацепила новенькая обитательница общежития, сельская девушка Марина, как смогла разрушить броню холостяка, сколько длился их роман, об этом история умалчивает.   Но проблема жилья для матери, теперь уже, не одиночки была решена одним днём – однокомнатная, холостяцкая квартира председателя заводского комитета профсоюза приросла жильцами, и стала немного тесной.

Городская площадь забита до отказа, день города, яркая, многочисленная толпа жителей ожидает салют фейерверков, а темнеет так медленно! Слышу рядом разговор.
- Валера, забери у неё конфеты, а то она их все схомячит!
Оглядываюсь и вижу Валеру, вытирающего чумазые щёчки пятилетней девочке, своей копии. Рядом стоит миловидная женщина и держит на руках спящего ребёнка.
- Положи Мишку в коляску, руки оборвутся.
- Не, не оборвутся. В коляске он может испугаться выстрелов салюта. Возьми Аську на руки, чтобы ей лучше видно было. Ой, стреляют, началось! Уууух… Как красиво!
Я наблюдаю со стороны эту семейную идиллию, подхожу ближе, и в перерывах между выстрелами шепчу на ухо Валерию Александровичу.
- Привет, холостяк!
Он оборачивается, смеётся, шутливо бьёт меня кулаком в плечо. Видит кулак моего мужа, грозно поднятый над головой, и отвечает.
- Привет элЕктричка, и  её муж!

Мы были молоды, сильны и счастливы. И только счётчик лет неумолимо тикал.