ТелИца Фенька

Почему «телИца»? Дак потому - у нас не говорят так вот, по-грубому: «тёлка», «прялка», «девка». А скажут мягко: телИца, прЯлица, дЕвица.

Ну дак вот. Держал один хозяин троех дойных коров: Суббоньку, Пятеньку и Зорьку, двоих быков: Мишку да Ваську, и ещё телИцу Феньку, от прошлаго лета. Ну, понятно дело, под весну ещё три теляти приплоду стало, но эты ещё пока маленьки.

Вот бык-от Мишка, тот был сильный и норовИстый, а нередко и дурной. ТелИцу Феньку он зело не любил, обижал завсегда – гонял ю, бодал и толкал об стену. А она что против него – маленькая, с розовым носом плошкой, рожки коротки, только что глаза большии у ей были, карии. Но так уж хозяева поставили их в стойла по суседству. 

Натерпелась Фенька за зиму от него! Плакать выучилась, в угол хорониться и живот от ушибу беречь. Да, видать, всё же не уберегла и к весне прибаливала – слаба сделалася и невесела. А тут апрель настал, снег с мАндеры сошёл, болото тоже оттаяло – хозяин скотину пастись впервой и выпустил – ещё за две недели до Егория.

Ну что жа, Фенькино дело маленькое – ножки на дорожку да хвост впристёжку – и поскакала на весёлом весеннем глазу по улицы. Коровы вси по закусьям разбрелись, Мишка трубит, Васька букою глядит, а Фенька одна на дворе телица летошняя – ей и кумпании нету. Деревенску улицу пробежала, ножки с непривычки затряслись, двошать опять же стала – надо бы отАпориться, окУтиться где на тёплом солнышке, на припёке –то. Остановилась было Фенька, а сзади топот по мёрзлой земли отдаётся! Глядь – Мишка с Васькой за нею бегут, трёхугловыми рогатыми бошками своима кивают.

Запыхтела Фенька и бегом от них за околицу да в болото. Провалилися у ней ножки чуть не по самое брюхо – копытца-то острые, дыбун болотный протыкают. Прыг да скок, упёхталась и посунулась своей розовой мыльницей прямо в тину между кочкамы. Вода в болоте ледяная, ноги ломит, никак их оттудова не изъять. Потекли у Феньки из глаз горькие сиротские слёзы, каплют в чёрное болотное зеркало. Лежит она безнадёжно в ледяной грязи, ресницами хлопает, как уж засыпать стала, и думает: «Тут мни, Фенюшке, и помереть судьба, видать. Жаль только Солнушко едва увидала…»

А быки Феньку в болото загнали и пошли обратно по улицы бока о столбы чесать. Хорошо хозяин за Феньку свою беспокоился – очень уж она слабенькая телИца к весне-то подошла. «Дай, - думат, - пойду прослежу, как бы злыдни-быки телицу не обидели. Вышел за околицу и увидал Фенькину спину в болотине-то. Батюшки – увязла! Схватился, да и побёг за подмогой. Взял с собой суседа спорядОваго, жене крикнул пуншу крепкаго телИцы приготовить – и обратно. Прибежали – Фенька лежит - ни бе, ни ме. ГлАзы закатила, дышит да трясётся. Взялись вдвоём два мужика за рога да за хвост, стали телицу наверьх тянуть. Хорошо, невелика собою – килограмм не больше ста. На ноги ю поставили – кое-как стоит, а ступить не могёт – ноги не держат, застыли. Подпёрли вдвоих с боков, под брюхо поддерживают – довели до краю болотины и на суху стару траву Фенька уж пала.

Тут хозяйка с пуншиком подоспела. Улеглася на Феньку сверьху, кухайку раскинула, греет ю собой; сусед ноги накрепко телицы растирает, а хозяин из пивной полторашки Феньку тёплым пуншиком поит. А пуншик-то сготовить дело простое: крепкого чаю чайник-заварник, полбутылки водки «Журавли» да сахарница песку. Ну и тёплого кипяточку до нормы.

Тут опять у Феньки из уголков глаз слёзы потекли. И закоченевшие ноги отходят-горят, и видит как все её любят, и треклятаго Мишку ругают, и щастья-радости ей, Феньке, желают. Как тут не заплакать! И тёплая водка с сахарком по жилочкам пошла… Отлежалася так Фенька с хозяйскими процедурами, отогрелася – даже глаза у ей радужками затеплились.

Долго ли, коротко ли, наконец пуншик кончился, хозяйка с верхнего боку слезла, сусед-массажист упарился, шапку на затылок сдвинул. Выстала Фенька сначала на задни ноги, потом на передни. И пошла своим ходом домой, на двор, за хозяйкою. Идёт, хвостом помахиват, головой потряхиват, колоколом малым побрякиват: - Вот, тебе, злой Мишка, от батога шишка!
Тут и сказке конец, а кто слушал, молодец!