Птица-шутница

     В свое первое утро в Австралии, я был разбужен громкими скрипучими звуками, доносящимися с улицы. Эти скрипы перемежались с мелодичными переливами, похожими игру флейты.
- Что это? – спросил я.
- Это сороки, - ответили мне.
     Да уж!  Как снег бела, как сажа черна. Вертлява, как бес, повертелась да в лес.
     Эту загадку я помню с детства, когда мама читала нам с братом «Лесную газету» Мы жили тогда на окраине маленького степного поселка. Небо и землю вокруг всегда наполняли разные птицы. Ласточки, которые лепили свои смешные земляные гнезда под крышей нашей веранды. Ласточки-береговушки, выкапывающие норки на обрыве противоположного берега реки. Дрофы, пробегающие в степной дали. Дикие гуси, утки и лебеди, плавающие по прудам и озерам вокруг поселка. Величественно пролетающие журавли и аисты. Скворцы, заселяющие наш скворечник. Воробьи, громко топочущие по крыше веранды, куда осыпались ягоды черемухи. Соловей, невидимо распевающий в ветвях вишневого дерева. Грачи, важно шагающие по вспаханному полю и ковыряющие свежую землю своими большими носами. Удод, как коричнево-черно-белая тряпка сидящий у дороги, и, вдруг, неожиданно взлетающий. Синяя птица сизоворонка, сидящая не телеграфных проводах. Орлы, ястребы, соколы, кружащие в небе и высматривающие наших цыплят. И, конечно, вездесущие сороки.
     Зимой какая-то часть птиц исчезала, но воробьи, сороки, вороны, синицы все время крутились вокруг дома. Мама всегда в это время устраивала кормушку  на крыше колодца, и там собиралась шумная компания. В детстве я никогда не думал о том, как прекрасно иметь возможность видеть их всех вокруг. Наблюдать их жизнь. Наслаждаться красотой облика каждой из них.
     Все это было в прошлом веке. Теперь я живу далеко от родных мест. Порой, приезжая туда, с огорчением вижу, что многие мои старые соседи исчезли. Не стало в степи сусликов. Обрыв противоположного берега реки пуст – береговушки исчезли. Нет скворцов, не видно ласточек...
     Возвращаясь в свой город, я теперь гораздо больше ценю то, что некоторые птицы моего детства еще живут рядом. Зимой прилетают на мою кормушку синицы и воробьи. Голуби подбирают то, что роняют на снег те, для кого кормушка предназначена. И, конечно, сороки и вороны «пасутся» возле наших мусорных баков.
     Особенно интересны сороки. Они, сидя на верхних ветках деревьев, постоянно следят за тем, что происходит вокруг,  и, по – своему, комментируют события. Вместе с голосами синиц и воробьев, эти комментарии составляют приятный фон летнего утра. Позже голоса птиц заглушает городской шум, но и тогда, нет – нет, да и услышишь сорочий разговор.
     Конечно, из той же «Лесной газеты», я знал, что «стрекот» сорок имеет смысл. Знающие охотники понимают некоторые «сообщения» этих птиц. В том, что это именно разговор, мне лично помогли убедиться  кошки.
     В нашем доме родились тогда две сестрички, кошки из одного помета. Эти пестрые малышки постоянно радовали нас. Приятно было видеть, как они общаются между собой. Постоянно вместе, такие похожие, и в то же время совсем разные. Изредка ссорятся, но  постоянно поддерживают друг друга.
     Наша квартира расположена на первом этаже небольшого дома. Перед окнами газон, отделенный от тротуара высокими старыми мелколистными азиатскими вязами. У нас эти деревья называют «карагач» Этот газон и эти карагачи были «имением» наших сестричек. На газоне они гонялись друг за другом. Ловили кузнечиков и другую насекомую мелочь. Лазили по деревьям, охотясь на синиц и воробьев. Просто лежали в траве или на голой земле у ствола дерева.
     Даже дома, наши сестрички любили с подоконника и наблюдать за своим «имением» в окно. Но, как оказалось, не только кошки считали это место своим. Где-то неподалеку, наверное, было сорочье гнездо. В нем той весной, когда случилась история, открывшая мне глаза на сорочий разговор, появились маленькие сорочата. Совсем маленьких птиц трудно увидеть. Они сидят по своим гнездам и ждут, когда родители их покормят. Птенцов можно только услышать, их детские голоса ни с чем не спутаешь. Но, чужие дети быстро растут. Вот наступает момент, когда на ветках деревьев появляется птичья молодь, осваивающая искусство полета.
      Свою соседку - сороку, мои кошки и я вместе с ними, заметили, когда она уже уверенно летала. Сестрички в тот день лежали на подоконнике и смотрели в окно. Я сидел за столом, когда услышал, как одна говорит другой: «Там птица» Надо сказать, что я стал понимать, что означают звуки, который издавали мои кошки, еще зимой. Они сидели тогда у окна, за которым я устроил кормушку. Прилетели синицы, и тут кто-то из сестричек издал эти особые звуки. У меня не получится воспроизвести их с помощью букв. Однако, эти звуки я слышал каждый раз, когда в поле зрения моих кошек появлялась птица. Вот сестрички лежат на подоконнике, а на улице, напротив окна на карагаче сорока. Она перепрыгивает с ветки на ветку и «стрекочет» Кошки напрягаются и выскакивают на газон. Там они, по всем правилам кошачьей охоты, медленно крадутся в траве, чтобы поймать сороку.
      Та сидит на ветке и «не замечает» моих охотниц. Наконец, кошки прыгают. Сорока неторопливо взлетает и садится в пределах их видимости на ветку повыше. При этом она издает очень интересный, необычный для моего слуха звук. Кошки продолжают охоту, снова прыгают. Сорока опять лениво взлетает, и что – то «говорит» Потом она перелетает на противоположную сторону улицы и исчезает из виду.
      Самое интересное, что эта сцена повторяется несколько раз в течение всей весны. Звуки, которые издает сорока, каждый раз одни и те же. Я считаю, что она смеется над моими сестричками. Птица – шутница. В конце – концов, все это она превращает в игру. Думаю, что и мои кошки стали воспринимать свою «охоту на сороку» также. Всю весну эти трое с удовольствием играли друг с другом.
     Когда я учился на психолога, и нужно было выбирать специализацию, была возможность стать зоопсихологом. Меня, однако, в то время интересовало совсем другое. Теперь я очень жалею об этом.