Воскресный обед на четыре персоны. Глава 12

                Глава 12
После нового года стало заметно легче. Все поминки были позади, все слезы выплаканы, все решения приняты.
Зима продолжалась своим чередом и, как обычно бывает, до нового года дни бежали стремительно, а после наступления нового тянулись медленно, как поезд перед прибытием на вокзал.
Мальчишки ходили в сад, болели, выздоравливали и снова болели. Цеплялся кашель, были сопли и ангины.  Все, как у всех.
К весне Рамиль сильно вытянулся и их садовская группа стала готовиться к выпускному вечеру. Равилька оставался таким же маленьким и, порой, несносным в своих капризах.
- Я осенью пойду в школу! - важно говорил Рамиль, забывая, что все мы слышали это не раз и не два.
- Па-адума-ешь! - отвечал Равилька в досаде - ему тоже хотелось в школу, - зато папа купит мне гироскутер, вот! Папа мне обещал!
Рамиль помалкивал в ответ на это и уходил в свой уголок с игрушками. Дружней они не становились, но я привыкала к разнице в их характерах и у меня уже выработалась своя стратегия отношений с ними.
Нурия Хасановна теперь звонила реже: сперва через день, потом через два на третий.
Я радовалась, понимая, что она потихоньку возвращается к прежней жизни.
Сводки о состоянии здоровья ребят она, как и до нового года, предпочитала получать от меня, нежели от Раиса.
Раис работал, как вол. По-прежнему я отводила ребят в сад по утрам, он забирал их после работы. Вечером каждый из нас скрывался за своей дверью.
В выходные мы возились с мальчишками по очереди.
Вчетвером нигде не бывали - я не была готова к таким вылазкам, а Раис не настаивал.
- Надя, ну, поехали с нами, - канючил Рамиль, приоткрывая мою незапертую с утра дверь в субботний полдень, - папа собирается в Сокольники!
- Нет, Рамиль, - твердо отказывалась я. - У меня много дел! Стирка, уборка… Вы прекрасно съездите в Сокольники без меня! Зато к обеду я вас жду!
-К обеду? - расстроенно переспрашивал Рамиль.
- К обеду, да. Потом спать и так и быть, вечером папу отпустим отдохнуть, а я с вами погуляю во дворе!
-Ладно! - вздыхал Рамиль и они уезжали в Сокольники или еще куда-нибудь.
Мне, в самом деле, было некогда ездить в Сокольники.
Надо было убраться в двух квартирах, где Равилька любил покатать машинки, елозя животом по полу и наготовить обед и ужин.

За эти несколько осенних и зимних месяцев я хлебнула семейных обязанностей, не переставая удивляться их обилию и нескончаемости.
На работе мне старались помогать, во всяком случае, участие и сочувствие к моим новым обязанностям сквозило у всех моих коллег. За что я была им всем безумно признательна.
-Ты собираешься что-то менять в своем статусе? - подступала с вопросами Люда. - Нельзя же пестовать чужих детей так самозабвенно! Ты пойми - нельзя давать себя использовать  - и только! Отец-то что обо всем этом думает?
Я пожимала плечами: - Никто на этом не настаивал: это было сугубо мое желание  - опекать детей.
-Да но…как же дальше? - обескураженно вопрошала Люда.
-Поживем - увидим! - лаконично отвечала я.
Меня все устраивало и я не хотела никаких перемен. Только бы не кончилось то, что уже началось.

В середине марта случилось то, чего так опасалась Нурия Хасановна.
С утра в воскресенье весь двор замело, ветер свистел так, словно мы на минуточку оказались в царстве снежной королевы.
Снег словно вообще забыл, что ему давно пора растаять.
Потом ненадолго проглянуло солнышко и все ринулись на детскую площадку двора.
У Раиса были неотложные дела по работе и с мальчишками вышла погулять я.
На горке была толкотня и давка: все лезли вверх и уже оттуда, кто на санях, кто  на ледянках, кто просто так, неслись вниз.
Мне это напомнило мое интернатское детство и нашу возню на прогулках. Задумавшись о детстве и спрятав от ветра нос в воротник, я не заметила, как толкучка сверху переросла в потасовку.
Виноват был, как всегда, Равилька.
Он толкался на верхотуре, пытаясь первым пролезть к спуску и какой-то крупный, как кукушонок, мальчишка, пихнул его вниз.
Только не с горки, а через перила с трехметровой высоты.
Равилька упал на бок и остался лежать неподвижно.
У меня потемнело в глазах.
-Убился! - промелькнула молнией мысль и я, штурмуя нагроможденные лопатой дворника снежные валы, понеслась к нему.
Виновник мигом съехал с горки и испарился. Но мне было не до него.
 Я склонилась над Равилем. Он лежал и смотрел на ступеньки высоченной горки.
-Малыш, ты что?- не своим голосом позвала я. - Равиль, детка, вставай!
Равиль молча  скосил на меня шоколадные глаза.
 Я схватила его в охапку и, не помня себя, помчалась бегом в сторону дома. Равилька застонал.
За мной семенил перепуганный Рамиль.
В лифте мне было страшно смотреть Равильке в лицо, а он лежал у меня на руках так   неподвижно, что  думалось о самом страшном, о самом непоправимом.
Ворвавшись в квартиру я, не дыша, опустила Равиля на диван и набрала номер скорой.
-Где у тебя болит? - спрашивала я, боясь разглядывать его внимательно.
Равилька молча показал на правое плечо. В глазах его стояли непролитые слезы.
Пока скорая ехала, я сидела рядом с притихшим Равилем на диване, не раздеваясь, готовая ехать в больницу и гладила его маленькую ладошку. Рамиль стоял рядом и смотрел испуганно.
Бригада приехала быстро, потопала в прихожей, отряхивая снег с ботинок и в комнату вошел здоровенный молодой врач в неуклюжей форменной одежде и немолодая медсестра, похожая в своей медицинской куртке на снежную бабу.
-Рамиль, - разденься, вспотеешь! - приказала я, кинув на старшего  мимолетный взгляд. Тот кинулся в прихожую раздеваться.
Врач, вполуха слушая мои причитания, освободил Равиля от одежек и прощупывал затылок, шею, плечи.
-Поедем в больницу, - сказал он тоном, не терпящим возражений. - Сделаем рентген, чтобы исключить домыслы о возможных травмах. Скорей всего, перелом плеча и ключицы, точнее техника покажет. А там что еще к этому - видно будет!
Рамиль, вспотевший от стояния в комнате в куртке, подошел ко мне вплотную и взял за руку.
-Зря ты раздевался, дружок, - сказала я ему виновато. - Надо ехать в больницу! И я не хочу оставлять тебя одного. Одевайся, ладно? Только поскорей!
-Документы берите и спускайтесь! Полис на ребенка и свой паспорт.  - сказала медсестра. - Мы ждем в машине!
-А…документов у меня нет, - растерянно отвечала я. - Я, понимаете, соседка…
-Чего ж вы нам голову морочите? Родители где?
-Отца вызвали на работу срочно,- сказала я. - А дети со мной остаются, когда его нет!
-А мать, простите, где? - спросил доктор, выходя в коридор со своим тяжелым кофром в руках.
-Нету. Матери нету. Я за нее.
-А вот и неправда, - подал голос Равиль, сидящий у меня на руках. -  Ты - наша мама!-
Врач и медсестра переглянулись.
Врач скосил глаза на Рамиля, что усердно оделся,  прижался к моему боку и снизу вверх испуганно смотрел на высоченного доктора.
-Ладно, поехали, как есть, - распорядился доктор. - На месте разберемся!
Я прижала к себе головенку Равиля и вся в слезах вышла из квартиры.
Доктор, громыхая кофром, пошел вниз пешком, мы же дождались лифта, загрузились в него с мальчишками и медсестрой и лифт потащил нас вниз.
-Мам, не плачь, - жалобно попросил прижатый к стенке в тесном лифте Рамиль и голосок его предательски дрожал. - Ну, не плачь, пожалуйста!
-Не буду! - пообещала я, пряча лицо в Равилькином капюшоне, обшитом пышным мехом.

Из больницы мы вернулись к вечеру. Перелом ключицы подтвердился, перелом плеча, к счастью, нет. Загипсованный по пояс и измученный манипуляциями медиков, Равиль спал у меня на руках.
Не менее усталый, угнетенно молчащий всю дорогу, Рамиль сразу стал раздеваться в прихожей, суетливо и быстро.
Скинув ботинки и куртку, он  помог мне раздеть Равиля, которого я положила на диван.
Схватил в охапку вещи брата и потащил все это к вешалке в коридор.
Что-то при этом у него падало, что-то тащилось по полу.
Мне было все равно, так я к этому моменту устала.
Я выпросталась из пальто, скинула прямо в комнате сапоги и стала накрывать пледом спящего Равиля.
Рамиль вошел в комнату и доложил мне: - Руки я помыл!
-Господи, да ты ж голодный! - сообразила я.
Рамиль молча взял мою одежду и тоже понес в коридор.
Потом вернулся за сапогами и тащил в руках тапочки для меня.
Я все еще сидела возле Равиля, не имея сил встать и идти на кухню.
Рамиль поставил передо мной тапочки, присел на коленки и стал одевать их на меня.
-Зачем же ты опять руки испачкал? - сказала я. - Иди-ка, снова мой и пока Равилька спит, мы нагреем чайник, а? Эх, с обедом-то я не успела сегодня! Ну да, что-то в холодильнике найдем!
-Я сам поставлю чайник! - пообещал Рамиль и отправился в кухню.
Я прилегла на свободном кусочке дивана и прислушалась к ровному дыханию Равиля.
Рамиль не торопился  в комнату. Он там чем-то тихонечко звенел, наверно, расставляя чашки, вполголоса разговаривал с Гошей.
- Что же мы бабушке-то скажем? - успела подумать я и провалилась в тяжелый сон.

Когда вернулся с работы Раис, он заглянул в незапертую дверь моей квартиры и застал в комнате такую картину: на диване втроем в вечерней уже темноте спали вповалку трое - у стеночки раскрасневшийся Равилька, с краю в обнимку мы с Рамилем.
Из кухни лился свет, там скакал по клетке Гоша и распевал свои вечерние песни.
Раис тихо стоял над нами, не беспокоя и еще ни о чем не знал.
Я  перелезла через сонного Рамиля и, приложив палец к губам, пошла в кухню.
Раис прикрыл дверь в комнату и на цыпочках вышел за мной.
-Как приятно вернуться с работы и всех застать мирно спящими! - сказал он.
Я жмурилась на ярком свету после сна и не знала, как глядеть в глаза Раису.
-Ты что? - спросил он меня, почувствовав неладное. - Ты плачешь, что ли?
Я закрыла лицо руками и зашлась в рыданиях.
-Да что ты, Надя? На-а-дя?! Что с тобой? Что случилось?
-Со мной ничего, а вот Равиль… - я не знала, как и сказать о нашей неудачной прогулке.
-Что - Равиль? Говори, что? Да что, в конце концов?! Надежда, что?!
-Не усмотрела я за ним, вот что! С горки его толкнули, перелом ключицы, вот… А я не успела вмешаться, не смогла остановить!
Раис сделал было шаг в сторону темной комнаты, где спали дети, затем вернулся и вплотную подошел ко мне: -Надя, перестань! Все ведь позади?
-Позади - то, позади , - судорожно всхлипнула я. - Только ему теперь долго в гипсе быть, а он такой подвижный! Замучается ведь этот гипс носить!
-Вы были в травмопункте?
-Да, мы вернулись час назад. Он все мужественно перенес. Почти не плакал. Устали только они. Вот, уснули…
- Зато ты плачешь за двоих сразу. А Рамиль что?
-В порядке! Рамиль - большой  молодец, он весь день мне сегодня помогал! Да и вообще, он каждый день мне помогает!
-Как же маме не помогать? Он же старший! Он любит тебя!
Услышав такое, я заревела с новой силой.
Раис шагнул ко мне еще ближе, обнял меня крепко и стал покачивать из стороны в сторону, словно баюкал.
-Ты мне рубашку промочила, - шутливо сказал он, гладя меня по голове, словно маленькую. - Вот и оставляй тебя одну…
- А ты не оставляй!
- Ну-ну, перестань уже слезы лить, переживем. Мы вместе, вместе легче! Мальчишки же без синяков не растут! Это у него уже не первый раз! Успокойся, давай утрем слезы! Прошу тебя, пожалуйста, не плачь!
-Да, не первый! У меня-то первый! Мне страшно! Что мы теперь бабушке скажем?
-Давай, успокоимся и будем придумывать, что мы ей скажем! Нам много ей сказать надо…

-Привет, пап, - сказал Рамиль, появляясь на пороге кухни. - Мам, там Равиль проснулся и есть хочет!
Я кинула взгляд на стол, где Рамиль уже расставил давеча чайные чашки и сказала: -Идите-ка в комнату, включите там телевизор, что ли… Пока вы играете, я оладьев напеку! Это быстро, всего -то пятнадцать минут!
-Только побольше! - попросил Раис. - Мы все ужасно голодные!
(Продолжение следует)