Новое Великое молчание. Глава II

                Глава II
                Андрей
 
       Ночь выдалась веселенькая...
       Я ,конечно, привык, что работники администрации не отличаются умом и сообразительностью.  Вспоминаю случай, когда мне приходилось проходить тестирование на допуск к подписке о неразглашении. Я успешно прошёл психологов и мне осталось только подать заявление со всеми печатями. На этой планете местная администрация предпочитает бумажную форму заполнения. Они считают, что почерк подающего может рассказать о нём, если понадобиться необходимость. Но на самом деле планетарная администрация просто выражает протест Совету Вольницы.
После Великого молчания жители этой планеты скатились в первобытный строй. Причин этому было много. Планета «Б486!», как её назвали официально(так как геоним аборигенов был непроизносимым из-за их языка и содержал больше букв для которых использовались и цифры, и буквы, и знаки интонации, которые её не обозначают цокающие звуки), расположена довольно близко к солнцу и океан занимает девяносто восемь процентов, климат тут тёплый и влажный. У «Б486!» нет больших континентов. Вся заселенная территория это множество архипелагов, сосредоточенных в западном полушарии. Флора и фауна довольно разнообразна. Растениям было свойственен гигантизм и огромная площадь листьев, животные же были карликовые. Таким образом, идеальные условия планеты побудило население отказаться от технологий, и перейти к аграрному хозяйству.
        Планета долго была в изоляции даже после Воссоединения. Космическое прошлое они сохранили в фольклоре, где чудовища-демоны с неба низвергли на землю ангелов-людей. Вся мифология и религия аборигенов была построена на ненависти их народа к злым духам с космоса, из-за чего они долгое время не шли на контакт с этнографами Вольницы. Окончательно освоить планету было решено после решения о постройки здесь космического лифта.
        У планеты нет её естественного спутника, поэтому корабли останавливаются на орбите, а экипаж по космическому лифту спускается вниз, чтобы подышать свежим воздухом и ощутить естественное притяжение.
        Цивилизация заканчивается за пределами острова, на котором находится лифт. Если законы Вольницы ещё работают здесь, то за пределами царит анархия в плохом смысле этого слова. Представители Вольницы после множества попыток договорились с местными вождями, что данный остров будет иметь статус автономной области, которой будет править совет из двух палат. Нижняя палата – представители аборигенов, верхняя-- представители, утверждённые Советом(иначе неместных). Вся остальная область за пределами острова находится в руках вождей, и в их дела Вольница не лезет, чтобы у них там не происходило.
        Аборигены нашего острова более цивилизованы, чем остальные. Они ходят в наших официальных одеждах, называют своих детей нашими именами. Но при всём этом, они мечтают о полной независимости и власти над своим народом. Эта потребность не имеет логического довода и движет ей скупая жажда местной знати. На самом деле они хотят показать своё превосходство над своим же народом.
        Клава Анатольевна была аборигенкой. Её потомки были из тех, кто подписывал договор. Соответственно, для местных её род считается благородным. Чтобы отличится, её предки стали называть своих детей именами пришельцев(нашими). Свою должность она, скорее всего, получила из-за своего происхождения. Хоть ей около семидесяти, она не поняла, что власть это ответственность. Для Клавы это прежде всего способ управления над другими, а устав от Совета это аргумент для самоутверждения.
Вообще, я полетел сюда за компанию. Антон (мой старый знакомый), сказал, что его проект будет реализовываться здесь, а мне как раз надо было написать статью о диалектах нашего языка на дальних планетах. Но мне отказали лететь вместе, как самостоятельна единица. Поэтому Антон придумал мне должность в его техническом проекте – переводчик-синхронист-представитель. В описании указали, что так-как проект будет длительное время будет проводиться совместно с носителями экзотического языка, то в рамках культурного обмена, им понадобится лингвист. Вопросов не возникло и меня приняли в команду. Работники местного НИИ прекрасно знали наш язык и моя помощь не понадобилась.  За восемь лет проведенных здесь я написал замечательную статью и в добавок к ней значительный объём мемуаров. Думаю, когда мы вернёмся, я пожертвую их в музей нашего НИИ.
          Последние мои приключения за пределами острова были экстремальными. Я пять раз был на волосок от гибели. Отлёта я ждал дольше всех. Неделю назад начальник Антона позвонил ему, и сказал, что об отчёта о моей работе нет. То есть на бумаге я ничего не делал для проекта. Когда он связался непосредственно со мной, я сказал, что все мои приключения я вмещу в одну презентацию, суть которой будут мои общие впечатления от изучения культуры аборигенов и моего влияния не неё. Я днями не спал, чтобы отрепетировать каждую часть, и вдруг позавчера Антон говорит мне, что он не летит, и что презентации не будет, мне дадут речь на пять минут. В итоге я решил оставить только краткую историю человечества, а Антон за такую неожиданную весть, будет должен сократить мою презентацию и эффектно меня представить.
         Я решил сразу собрать вещи, сдать квартиру и пойти в космопорт к нашим. Когда я пришёл, они уже ругались с Клавой. Через десять минут нас задержала полиция местных. Меня взяли, потому что я был рядом и был членом проекта. Полиция космопорта пыталась нас отбить от полиции местных. Первые были под юрисдикцией Совета, местная же полиция подчинялась муниципалитету. После первой попытки космопортовские отдали нас во избежания конфликта.
         Я сидел в какой-то каморке. Меня почему-то заперли отдельно от остальных. Нас не имели права отвозить в отдел. То, что техники нарушили закон, считают только Клава и муниципальная полиция. Но муниципалы не имеют права задерживать на территории космопорта, а так как космопортовские не считаю, что мы что-то нарушили, они могут препятствовать нашему вывозу за пределы, но не противоречить муниципалам. Конфликт решиться, когда наш начальник в лице Антона приедет сюда. То есть утром.
        Я смирился с бюрократической машиной и задремал.
– Подъём, рецидивисты! Амнистия.
       Это был Антон, он прибыл раньше времени. Я вышел из каморки. В комнате на лавочках сидели наши технари, перешёптывающиеся с Капитаном, напротив них стояла Клава с муниципалами, а в дверях двое космопортовских разговаривали с Евпатием Ы. Евпатий Ы – директор НИИ, которое сотрудничало с нами. Видимо через него Антону удалось вызволить нас.
       Евпатий Ы вошёл в комнату, прочитал нотации и нам, и Клаве, а затем ушёл вместе с полицией и Клавой.
– Ну наконец-то – сказал я.
– Андрей блин, ты что тут делаешь-то?  У нас же вылет в шесть, после мероприятия.
– Да я решил пораньше собрать вещи…
– Боишься, что без тебя улетим? – сказал Капитан.
– Да не, просто хотел уже полностью быть готовым к отлёту.
– А-а, ну да. У тебя же тут было особенное исследование – Кэп ехидно посмеялся
       Я не стал реагировать.
– Что там с мероприятием? – спросил я
– В общем… Опять изменения. Теперь наш экипаж будет состоять из курантов.
– Не понял. Твоим новым кораблём будут управлять дети? А как?
– Не бойся, не всё так плохо. Медик, астрофизик и навигатор будут «взрослые». Остальные обязанности разделят выпускники офицерского училища.
– А технари, а конструктора не летят с нами?
– Нет, они полетят отдельным рейсом домой. Они же просто конструктора.
– То есть из всего проекта на необлётанном корабле буду лететь только я и Саша? Я считал, что испытывать изобретения должны сами создатели.
     Капитан вновь вступил в разговор
– Ну во-первых, ты к нашему проекту зайцем привязался, по сути ничего не делал для него, а лавры разделишь как равный. По этому справедливо будет отправить тебя на нём. Да и потом, под моим командованием долетим без происшествий.
– Хотя бы до моей высадки, а после хоть потоп. Ладно, пойду в кафе, переписывать речь для курсантов.
      Я отправился в кафе, сел у окна и начал переписывать. Я уже не знал что менять. Зачем курсантам краткая история человечества? Я подумал и решил ну его. Придумаю находу.
      Позавтракав, я отправился в наш ангар. На пути я встретил Евпатия Ы.
– Здравствуйте, Андрей Григорьевич. Не смог поздороваться с Вами ранее.
– И Вам здравствуйте. Надеюсь наше происшествие ни на что не повлияет?
– Нет, ну что вы. Тут я полностью на Вашей стороне. Клава просто сделала из мухи слона. А Вы с ней знакомы? Вы называли её Клавой, а не Клавдией.
– В нашей культуре никто не пользуется длинной формой этого имени. Даже в её документах написано «Клава».
      Я попрощался и собрался идти дальше. Евпатий окликнул меня в конце коридора и сказал:
– Антон Григорьевич, надеюсь Вы помните про уговор?
      Я натянул улыбку, повернулся и сказал:
– Конечно.
Дойдя в ангар, я стал ждать собрания участников проекта.