В бессмертном строю

               

     Они, словно белые журавли, проплывут в нескончаемых колоннах Бессмертного полка на портретах, какие понесут в день 80-летия Великой Победы благодарные потомки. И снова мы не сможем сдержать слёз, вспоминая о героических подвигах тех, кто отстоял мир на нашей, политой кровью земле.
    Давно отгремели те жестокие бои, практически не остаётся в живых освободителей родной Отчизны, но память о них, их делах живёт, и будет жить в веках. Мы, их дети, внуки и правнуки, по крупицам собираем теперь любые сведения о жизни и подвигах фронтовиков, потому что «это нужно не мёртвым, это нужно живым»! Вот и в этих коротких эпизодах, услышанных от самих героев или их родственников, рассказывается о том, какими были наши земляки на войне и в жизни.
      
                ЗА «ЯЗЫКА» - ОРДЕН

    - Алексей, ты ведь из этих мест? – неожиданно по-дружески обратился командир к вызванному в штаб рядовому Лавринову.
    - Так точно! – чётко отрапортовал немного смутившийся юноша. – Родом из Васильевки. Тут – рукой подать…
    - Знаю. Поэтому и поручаем тебе это ответственное задание: добыть языка!
    - Есть! – снова взял под козырёк Алексей. И вдруг почувствовал, как по телу пробежала противная мелкая дрожь. Но он тут же справился с волнением и стал внимательно слушать командира, который говорил, что без «языка» в сложившейся ситуации не обойтись: от этого зависит исход операции, разработанной командованием Юго-Западного фронта.
   
    Детали предстоящего похода в тыл к врагу обсуждали тщательно, все вместе. С рядовым Лавриновым должны были отправиться в Васильевку ещё два бойца. Оба – Николай из Новосибирска и москвич Сергей - такие же крепкие и серьёзные ребята, как и Алексей. Один из них - Николай хорошо знал немецкий язык.
    От Опухтино, где располагался штаб, до Плоток солдат подвезли на  старой телеге, запряжённой бойкой лошадью, которая буквально рвалась вперёд, будто понимала, на какое ответственное дело везёт седоков. А Алексей ехал и радовался встрече с родными местами. Правда, как рассказывал потом, то и дело, будто молнией, пронзала мысль об ответственности задания. Любой ценой они обязаны были взять и доставить в часть врага, в логово к которому и отправлялись бойцы, переодетые в немецкое обмундирование.
   
     От Плоток, куда отряд прибыл, как и планировалось, под вечер, следовало добираться пешком. Июльская жара плюс тяжёлая экипировка затрудняли движение. К тому же, чтобы не встретиться с противником в открытом поле, пришлось пробираться по небольшой речушке Холопчик, берега которой заросли густым камышом. Тяжело, но зато безопаснее, да и не так душно, как на равнине.
     Где-то около одиннадцати, когда тьма полностью укутала землю прохладной пеленой, Алексей привёл товарищей в Грачёв сад, где и планировалось захватить фрица. Затаившись среди молодой поросли старых деревьев, бойцы слышали только стук собственных сердец. И вдруг, словно удары по голове, тяжёлые шаги по высохшей земле и немецкая речь.
    Караул сменился, и теперь нужно было, буквально по-кошачьи, подойти к оставшемуся на посту, схватить его и исчезнуть так же незаметно и тихо, как пришли. Мешкать было некогда, поэтому, переглянувшись, отважные бойцы молниеносно ринулись в атаку. Не успев опомниться, немец уже лежал на земле с кляпом во рту. Связали ещё быстрее, так как после удара прикладом по голове он в любую минуту мог прийти в себя, и тогда возня привлекла бы внимание стоявших невдалеке остальных караульных.
   
    Взвалив тяжёлую ношу на себя, Алексей первым отправился по проторенной дорожке. Товарищи, с автоматами наготове, шли следом, чтобы в любую минуту дать фашистам отпор, защищая Лавринова. А тот торопился, так как пришедший в себя немец начал стонать и пытался шевелиться.
    К счастью, до речушки, впадающей в Холопчик, по которому бойцы должны были возвращаться, недалеко, и вскоре Алексей смог опустить тяжёлую ношу, так как дальше нужно было пробираться по воде. Теперь языка тащили по двое. Торопились. То и дело, утопая в прибрежной тине и путаясь в зарослях камыша, с трудом преодолели не более пятисот метров, когда сзади раздались выстрелы, а вскоре – и лай разъярённых собак.
   
    Фашист, услышав своих, всячески пытался освободиться от связывавших его пут, но верёвки были завязаны так профессионально, что у него ничего не получалось. Правда, тащить такой неспокойный груз становилось всё труднее. К тому же преследователи не жалели снарядов, которые то и дело взрывались буквально рядом. А когда один из них просвистел у виска, Алексей понял, что находился на волоске от смерти.
    
    Спасли отряд тёмная ночь и высокий камыш, за которым фашисты не смогли различить двигавшиеся фигуры. Да и собаки потеряли след, так как бойцы двигались по пояс в воде. Когда стрельба, наконец, прекратилась, они всё ещё не верили, что остались живы и возвращаются в часть, выполнив боевое задание. В Плотках их ждала та же повозка с ретивой лошадью, доставившая смельчаков прямо в штаб, где их с нетерпением ждал не только командир, но и все друзья.
   
    За этот подвиг Алексей Лавринов, как и его товарищи, получил орден Красной Звезды. И хотя до конца войны фронтовик заслужил немало наград (орден Отечественной войны второй степени, медаль «За боевые заслуги» и другие), этот орден до конца оставался для него самым дорогим.
    
    ДОСЬЕ:
    Алексей Григорьевич Лавринов родился в селе Васильевка Тербунского района, тогда Курской, а ныне Липецкой области, в сентябре 1923 года. После окончания семилетки трудился в колхозе. На фронт ушёл в первый день войны. Был связистом в гвардейской стрелковой дивизии под руководством генерал-лейтенанта Ивана Никитича Руссиянова. Освобождал родные места. Дошёл до Вены. После войны младший лейтенант Лавринов работал в милиции Санкт-Петербурга. Похоронен там же, в 1991 году, на Ковалёвском кладбище. Сейчас в Питере живут его дочь и внук, которые каждой весной ходят в колоннах Бессмертного полка с портретом отца и деда. Связь поколений не прерывается.
НА ФОТО: Бессмертный полк в моих родных Тербунах.2019 год.
ФОТО АВТОРА.