Добрынины. Часть 7. Глава 19

 Гурам Анзорович очень хотел немедленно сделать то, о чем мечтал уже много лет - не  привлекая внимания посторонних наблюдателей, быстро и тихо забрать племянников из ставшего для них смертельно опасным Поселка к себе, в Абрау Дюрсо так, чтобы никто из недоброжелателей не смог догадаться, куда исчезли Миша и Лиза...

        Кроме того, Гурам Анзорович планировал в целях безопасности поселить Мишу с Лизой в Абрау Дюрсо так, чтобы до окончательного  разрешения опасной ситуации  об их присутствии в Абрау Дюрсо никто из посторонних даже не догадывался...

         И еще генерал Кипшидзе продолжал лелеять мечту о том, как впоследствии, когда ситуация нормализуется, он поселит Мишу с Лизой в специально купленный для них дом и вновь пригласит Мишу на работу своим вторым заместителем, а Лизу - бухгалтером...

         Но Миша вполне резонно заметил, что в данный момент переезд может только раздразнить недоброжелателей и привести их прямиком к Добрыниным, поскольку Анна Михайловна знает достаточно много, а в том психологическом состоянии, в котором она в настоящее время находится, она вполне  в состоянии, не задумываясь о последствиях, рассказать своей сволочной мамаше о возможностях генерала Кипшидзе и  тем самым подставить под удар обитателей Абрау Дюрсо...

        Намерения же самой мамаши им с Лизой были пока не известны...

        Поскольку Миша с Лизой очень боялись исчезать из Поселка раньше времени и тем самым провоцировать генеральшу Седову на поиски, а Анну Михайловну - на воспоминания о планах Гурама в отношении племянников, в результате договорились о том, что Миша с Лизой проживут в Поселке еще некоторое время, по крайней мере, до тех пор, пока сотрудники и друзья Гурама не получат достаточный для начала решительных действий объем информации...

        После этого Миша с Лизой собрали немалое количество своих вещей, семейные альбомы, разные дорогие как память безделушки и фотографии, и отправили их с Гурамом Анзоровичем в имение Абрау Дюрсо...

        Гурам с Лидочкой уехали от Берсеневых домой еще до того, как начался рассвет...

        И только после этого Миша и Лиза, закрыв все двери и опустив рольставни, рухнули в постель и проспали почти до вечера...


     В это же время в Абрау Дюрсо  не спали...

     Гурам Анзорович и Лидия Михайловна дали прослушать привезенные из Поселка кассеты всему семейству...

     Потрясены были все... 

   
     Тогда Гурам рассказал домочадцам о том, что предложил племяннику воспользоваться услугами своих юристов, а также о том, что Миша с благодарностью согласился...

     В тот же день Гурам поднял по тревоге своих юристов и поручил им негласное наблюдение за Анной Михайловной и ее семейкой, а также негласное наблюдение за Берсеневыми с целью узнать, не наблюдает ли за ними кто-нибудь еще, и если наблюдает, избавиться от конкурентов всеми доступными законными способами...

     Осипов, по просьбе Гурама, тоже послушал записи и забеспокоился... Он сделал себе копию кассет и обратился к подруге своей жены, полковнику Мартыновой...

     Узнав, что Юлия уже слушала все аудиоматериалы, разговаривала с Берсеневыми и вплотную занята их делом, он успокоился и стал ждать результатов...

     После этого Добрынины долго думали, как еще они могут помочь родственникам, попавшим в столь тяжелую ситуацию, а потом прямо поинтересовались, какой помощи от них ждут Миша и Лиза...

     Берсеневы ответили, что они очень хотели бы, чтобы, в связи со сложившейся обстановкой, у них была возможность при необходимости, в случае возникновения  прямой угрозы их жизням, срочно бежать из своего дома, причем налегке, практически не привлекая внимания заинтересованных лиц, если таковые найдутся...

     При этом Миша уточнил, что им необходимо бежать в такое место, которое совершенно незнакомо их врагам, к людям, с которыми их враги или совершенно незнакомы, или знакомы поверхностно, не зная их адреса...

     Разумеется, семья Добрыниных-Кипшидзе возражала против побега родственников неизвестно куда и неизвестно к кому...

     Добрынины-Кипшидзе вновь предложили Берсеневым при необходимости переехать к ним, под опеку всей семьи, юристов Гурама Анзоровича, а также под опеку, хоть и отставного, но все же милиционера Владимира Яковлевича Осипова, имеющего неплохие знакомства в своем бывшем ведомстве и немало друзей на Петровке, 38.

     На Мишины возражения Гурам Анзорович с Лидией Михайловной ответили, что устроить Мишу с Лизой в доме так, чтобы никто из посторонних даже не догадался об их присутствии, а дети ни при каких  обстоятельствах не проболтались, они смогут...
    
    

     С тех пор в доме Добрыниных началось оборудование временного убежища для Берсеневых...

     Когда в Поселке окончательно сошел снег, Вадим-младший, не привлекая внимание аборигенов Поселка,  сделал несколько ночных рейсов в Поселок и перевез в дом Добрыниных документы на имущество Берсеневых, а также почти все их вещи...

     Кроме того, поскольку Миша опасался слежки за собой и за Лизой, и боялся привести "наблюдателей" к Добрыниным и тем самым навлечь на них неприятности, и Добрынины, и Берсеневы "ушли на нелегальное положение", то есть полностью прекратили поездки в гости друг к другу, а общение вели только по телефону, причем Добрынины-Кипшидзе звонили Мише и Лизе только на те номера, которые были заведомо неизвестны ни Анне Михайловне, ни ее матери...

     И как долго продлится их жизнь на нелегальном положении, не знали ни Добрынины, ни Берсеневы...

     А уж обсуждение ситуации в ее ежедневном развитии занимало все свободное время Добрыниных-Кипшидзе-Никольских...


     Вот в один из таких напряженных дней в гости к Лидии Михайловне и пожаловала Шапокляк...



     Дома из взрослых были только Лидия Михайловна и Елена Гурамовна...

     Остальные взрослые были, кто в школе, кто в автосервисе...

     Вадимовны в этот час с удовольствием отыхали после обеда, как и младшие Вадимовичи...

     Старших бабушка Зина  после уроков, как обычно, взяла с собой в магазин...

     Приехавшей Нине Константиновне были безусловно рады и Ляля, и ее свекровь, но у обеих сразу возникло подозрение, что приехала она не просто так...

     После сытного и вкусного обеда, за чаем с нежнейшими домашними эклерами, испеченными Еленой Гурамовной, и легким светским трепом, Лидия Михайловна сочла, что политес сильно затягивается, и, по своему обыкновению, первая перешла в наступление...

     - Ниночка, - поинтересовалась старая дама, - а как дела у тебя дома?

     Шапокляк, знавшая манеру своей подруги исподволь вытряхивать все интересующие ее сведения, напряглась...

     - У нас все отлично... Котя, благодаря Мишенькиной протекции, вполне прилично зарабатывает извозом... Ниночка сидит дома... Она у нас беременна! На сносях!

     - Когда должен родиться ребенок?

     - Приблизительно, через полтора-два месяца... В конце мая или в самом начале июня, если, конечно, врачи не ошиблись со сроками...

     - И ты воспользовалась моментом? - улыбнулась старая дама, изображая безобидного одуванчика...

     - Да, вырвалась к вам, пока еще есть возможность... - ответила Нина Константиновна. - А то потом я буду так занята, что даже к Мишеньке выбраться не смогу...


Продолжение следует...