То, что помнится. Аксакалы

Вспоминая талантливую молодёжь, с которой посчастливилось работать в Ленинке, нельзя пройти и тех, кого я назвал бы аксакалами библиотеки. Это Клара Олеговна Бирюкович и Ольга Алексеевна Коновалова, Лариса Васильевна Назарова и Вера Дмитриевна Трифонова, Людмила Сергеевна Сиськова и Зинаида Михайловна Слученкова, Лариса Николаевна Зайцева и Тамара Валентиновна Бергавина, Нина Николаевна Коновалова и Нина Васильевна Серикова, Зоя Филипповна Байдак и Ирина Александровна Жиженко, Валентина Николаевна Травченко и Надежда Сергеевна Романовская.
Из всех их мне пришлось вплотную поработать с Зинаидой Михайловной Слученковой, когда я попал в отдел искусства. Он находился там, где ныне располагается музейная экспозиция, посвящённая писателям-землякам. Поначалу я работал простым сотрудником отдела, а потом был назначен заведующим отделом. С Зинаидой Михайловной отношения были непростыми, так как я человек порывов, а Слученкова – человек педантичный, любящий исключительный порядок во всём. Постоянные читатели и сотрудники библиотеки помнят, как она учила правильно обращаться с грампластинками или листать журналы мод и книги. О том, что слюнявить пальцы это не гигиенично и наносит вред бумаге, знает каждый. Зинаида Михайловна учила, что листать печатную продукцию нужно аккуратно и исключительно за верхний уголок страницы, дабы она не порвалась.
Сколько мною было написано обзоров и бесед по искусству, уже и не вспомнить. Память сохранила лишь написанный мной текст беседы с громким названием “Царица оркестра” – о скрипке. Кажется, это название придумала сама Зинаида Михайловна. Учитель математики по образованию, она почти всю жизнь проработала в библиотеке, любила и знала искусство.
Общение с ней на темы, связанные с искусством, доставляло истинное удовольствие. Да и не только на темы искусства, а и сугубо житейские. Зинаида Михайловна жила в “Залинии”. Её домик стоял в частном секторе на улице Бочкина (если не изменяет память) и Зинаида Михайловна приносила плоды своего сада или что-то приготовленное ею. Когда я женился, он испекла торт и принесла в ЗАГС.
Потом на долгое время, когда Зинаида Михайловна ушла из библиотеки, надолго потеряли друг друга. Правильнее бы сказать, я перестал общаться с ней, в чём чувствую вину. Помнится, когда мы готовили книгу к юбилею библиотеки, я одолжил у тогдашнего заведующего гомельским филиалом Ветковского музея Петра Михайловича Цалко электронный диктофон для того, что записать воспоминания старейших сотрудников библиотеки. Одной из первых позвонил Зинаиде Михайловне. Оно поговорила со мной кратко и холодно. Понимаю её обиду и очень сожалею, что не проявлял должного внимания человеку, который сделал немало для тог, чтоб я стал профессионалом своего дела.
Поделиться воспоминаниями согласились лишь Лариса Васильевна Назарова, Вера Дмитриевна Трифонова, Надежда Сергеевна Романовская и Ольга Алексеевна Коновалова. Первые трое из названных сами пришли в библиотеку и ответили на все мои вопросы. А Ольга Алексеевна пригласила к себе домой. Жила она в небольшим двухэтажном домике, находящимся на улице Красноармейском, сразу же за общежитием БелГУТа. Перед этим домиком рос огромный куст жасмина. В начале лета он обильно цвёл и, проходя мимо, наслаждался его ароматом, а потом и стихи написал:
Цветёт созвездие жасмина.
Все звёзды в нём – белым-белы.
Всё это так необъяснимо –
Схожденье звёзд в ладонь земли.

Цветёт созвездие жасмина —
Благоуханьем залит мир.
И радость в сердце объяснима —
Ведь нет комет и чёрных дыр,

Да, лишь созвездие жасмина,
Собою осеня июнь,
Плывёт под небом этим синим
Здесь, на земле, - без солнц и лун.

Ольга Алексеевна оставалась единственной из библиотекарей-краеведов, которых я застал, когда пришёл работать в областную библиотеку. Клара Олеговна Бирюкович к тому времени уже покинула этот мир.
Клара Олеговна – уникальный человек. Если бы встретили на улице простовато одетую, слегка сгорбленную пожилую женщину, вряд ли бы рассмотрели в ней большую умницу, интеллектуалку, человека исключительных поисковых способностей. Клара Олеговна за свою трудовую деятельность написала немало статей о связи известных людей с Гомелем и Гомельщиной. Среди них были Клавдия Шульженко, Константин Паустовский и др. Название собранной ею книги краеведческих эссе она назвала по строчке песни Клавдии Шульженко о гомельском парке – “Сколько связано с тобою”. Клара Олеговна обивала  пороги тогдашнего руководства библиотеки (и вышестоящих инстанций), чтобы издать книгу. К сожалению, сборник уникальных материалов так и не увидел свет. Но остались отдельные, разрозненные публикации Клары Олеговны в местной прессе.
Когда я пришёл в библиотеку, отдел краеведения ютился в маленьком помещении, где потом заседал Константин Воробьёв со своим видепрокатом и находился созданный позже отдел редкой книги. А потом краеведов переместили в помещение по соседству, где был сектор по работе с юношеством ( в 2008 году там откроется музей редкой книги). В этих помещениях в любое время года ощущалась прохлада, и Клара Олеговна выплывала к читателям из-за стеллажей в пуховом платке, накинутым на плечи.
Её я запечатлел в своём цикле историй для детей “Служба спасения” (Лара Ольгертовна), который вошёл в изданную в гомельском издательстве “Барк” книгу “СнегоВитёк – мой друг”.
Лариса Васильевна Назарова возглавляла отдел книгохранения. Если мы посмотрим на здание библиотеки с улицы, увидим двухэтажное здание. Но  в библиотеке царит другое измерение – хранилище занимает…четыре яруса: от цокольного этажа и до самого чердака. В его лабиринтах легко потеряться, что и случалось со мной не раз в первые годы работы. 
Лариса Васильевна как-то посетовала, что ей “везло” на творчески одаренных подчинённых: одна из них, забыв о служебных обязанностях, притаившись за стеллажами хранилища, писала роман, вторая, Маша Островская, кропала вирши, написанные от лица Жозефины, какой она якобы была в своём прошлом воплощении. Маша активно участвовала в библиотечных капустниках. Человеком она была тихим и добрым, но когда на неё что-то находило, можно было ожидать чего-угодно. Помнится, на одном новогоднем капустнике я, присев на сцене, пел песню о счастье (“Счастье вдруг, в тишине, постучалось в двери…”), а Маша была в образе тол и цыганки, то ли испанки. Подойдя ко мне поющему сзади, она захватила мою шею в крепкий замок согнутой руки, едва не задушила. Еле её оттащили пришедшие на помощь коллеги.
Часто Маша дарила коллегам всякие безделушки. Мне подарила, помнится, значок в виде пегаса. Любила всякую живность. Кормила городских голубей. Когда жила в общежитии на улице Жарковского, свою комнату превратила в голубятню – подбирала раненых и больных птиц и ухаживала за ними, как за детьми. Замуж она не вышла. Была у неё лишь странноватая, как она сама, мама, которая приезжала навестить и могла неделями жить у дочери. Однажды стало известно, что Маша больше не работает в библиотеке – у руководства библиотеки не стало сил терпеть её выходки. Маша нашла себе работу приемщицы в какой-то ремонтной мастерской. Потом её из-за  жалоб жителей общежития выселили вместе с “голубятней”. Пришлось Маше ехать к матери в какой-то далекий от Гомеля городок. Там она и умерла. На  одной из общих  фотографий “Грачей” её можно увидеть в верхнем ряду между Ритой Шимко и Олей Невейковой.
В отделе Ларисы Васильевны, а потом в отделе  Веры Дмитриевны Трифоновой (она руководила отделом технической и сельскохозяйственной литературы, который после перепрофилирования стал отделом периодических изданий) работала тихая и приятная Таня Паршикова. Мы с ней подружились, часто общались. А потом Тани не стало: однажды она возвращалась после работы домой и скоропостижно скончалась на улице – инсульт или инфаркт.
Вера Дмитриевна – человек, в котором гармонично сочетаются лучшие качества профессионала и просто хорошего человека. Не зря к её мнению всегда прислушивалось руководство библиотеки, а без Веры Дмитриевны просто не представляю ни методического, ни редакционного советов, в которые она входила многие годы.
Вера Дмитриевна – почти соседка Ольги Алексеевны Коноваловой: дом, в котором она живёт, выходит на проспект Ленина. В нём с давних пор находится книжный магазин, в котором я бывал очень часто. В этом же дворе, но в другом доме, живёт и Лариса Васильевна Назарова.
Отдел литературы на иностранных языках, который возглавляла Людмила Сергеевна Сиськова, находился в цокольном этаже справа от центрального входа. В нём работали Светлана Дулуб и Татьяна Рябикова. Каждая из них, видимо, метила на место заведующей отделом после ухода Сиськовой. Руководство назначило руководить отделом гомельчанку Татьяну, и Светлана,  которая жила в милицейском общежитии на улице Рогачёвской, уехала в свою родную Речицу, где нашла себе место в районной библиотеке.
 В своём ироническом «Незаконченном романе с библиотекой» я описал один яркий случай из жизни абонементного отдела, в котором работали во время моего прихода в библиотеку Тамара Валентиновна Бергавина, Лариса Николаевна Зайцева и Инна Евгеньевна Кочубей. Основное хранилище абонемента находилась в цокольном этаже под оным. Там же стоял стол, за которым сотрудники отдела обедали. Там же была приспособлена для приготовления обедов электрическая плитка. И когда в глубинах хранилища варилась картошка или другая снедь, об этом знали сотрудники и читатели  – головокружительные запахи съестного витали по всей библиотеке. Видимо, кто-то из читателей пожаловался на отвлекающие гастрономические ароматы (трудно работать в читальном зале полуголодному читателю, если откуда-то вкусно пахнет едой, а буфета в библиотеке нет), а может руководство решила само пресечь гастрономический беспредел – вскоре “подпольная кухня” в хранилище абонементного отдела прекратила своё существование.
Лариса Николаевна  - очень душевная женщина. Добрая и с чувством юмора. Всегда шутила, встречая меня, спрашивала, как поживают её будущие невестки. Потенциальными невестками в шутку называла моих дочерей, которые с младых ногтей приходили ко мне на работу после школы (Лиза училась в школе №5 на Ветковской и её первой учительницей была обаятельная Наталья Дмитриевна Василевская, а младшая – в специальной школе на улице Гагарина). Зайцева часто приводила в библиотеку своего внука, кандидата в “женихи”.
Для меня громом среди ясного неба стало известие о внезапной кончине Ларисы Николаевны. Также скоропостижно, но много лет спустя, ушла и филолог по образованию Инна Евгеньевна Кочубей, которая помогала коллегам (например, Кларе Олеговне Бирюкович) делать маленькие литературные открытия. Инна панически боялась врачей, не ложилась в больницу и так запустила свою сердечную болезнь, что когда приехала машина  скорой помощи, было уже поздно оказывать помощь.
Отдельно хочется вспомнить Зою Филипповну Байдак и Ирину Александровну Жиженко. Зоя Филипповна возглавляла справочный отдел, а Ирина Александровна - входящий в структуру отдела сектор информации по вопросам культуры и искусства. Меня грела мысль, что умнейшая Зоя Филипповна – моя землячка. Со своим будущим мужем она познакомилась в областной библиотеке, где он работал в методическом отделе – так родилась, наверняка, первая в истории Гомельской областной библиотеки библиотечная семья.
С Ириной Александровной мы не только участвовали в библиотечных капустниках, но и располагались в одном помещении  цокольного этажа  - оно располагалось за отделом литературы на иностранных языках. После возвращения из Бобруйска (имел глупость уехать туда из-за безумной влюбленности, а через полгода страсть прошла)назад в гомельскую Ленинку, оказалось, что мест  в методическом в то время уже не было, и Галина Григорьевна поручила мне созданный намедни сектор социокультурной деятельности.
До меня этот сектор возглавлял некто Жарский. Но руководству библиотеки не нравилось, что он в актовом зале за закрытой дверью собирал каких-то людей и называл это то ли гостиной, то ли клубом. А новый сектор создавался, чтобы поднять массовую работу в библиотеке на более высокий уровень, для более широкой общественности. Ничего этого руководство не дождалось и тогда Жарский был вызван к директору и ему сообщили, что в его услугах библиотека больше не нуждается. Обиженный Жарский, уходя, бросил директору упрёк, что он якобы знает, почему его увольняют – мол, освобождают место для вашего покорного слуги. До сих пор для меня остаётся загадкой, откуда он знал о моём существовании и почему решил, что очищают место для меня.
Итак, я занялся работой, которая была мне не в новинку. И хочется надеяться, что оправдал надежды руководства и не посрамил себя. Память не сберегла, сколько лет просуществовал сектор социокультурной деятельности, но предполагаю, что не очень долго, так как вскоре в библиотеке родился театр “Грачи” и начался новый этап в нашей общей библиотечной жизни. А до этого момента Ирина Александровна была для меня не только соседкой по помещению, но и интересным собеседником, советчиком во многих вопросах и человек, как и я, любящим искусство. Именно Ирина Александровна познакомила меня с примой областного театра, народной артисткой Беларуси Ниной Алексеевной Корнеевой, ибо со школы была дружна с дочерью актрисы и была вхожа в их дом. А вскоре, благодаря Ирине Александровне, в квартиру Нины Алексеевны (её апартаменты находились, кажется, в доме, где раньше находился магазин “Зубрёнок”) стал вхож и я. И вскоре из-под моего пера родилась одна пьеса, а за ней вторая, посвящённая Корнеевой, – “Джульетта в старости и страсти”. Нина Алексеевна познакомилась с моими нехитрыми опусами и тактично сказала, что от пьесы к пьесе я пишу лучше. До сих пор сомневаюсь, достойны ли те мои творения называться пьесами.
Под благотворным влиянием Ирины Александровны и Нины Алексеевны я стал писать заметки о премьерах областного театра и посылать их в “Гомельскую праўду”, а в газете меня заметила Алина Фёдоровна Клыга (которая, кстати, жила в соседнем с библиотекой доме, № , по Красноармейской).
Хочется несколько слов сказать о двух коллегах из отдела краеведения – Нине Николаевне Коноваловой и Нине Васильевне Сериковой. Если Нина Николаевна работала в Ленинке до моего распределения в библиотеку, то Нина Васильевна работала методистом в  Гомельской районной библиотеке (находилась ЦРБ во районном Дворце Культуры на улице Ильича) и в купе с Сериковой мы ездили по району, когда проверяли работу библиотек. В Ленинке Нина Васильевна нашла себя именно в отделе краеведения. Поддержанная Ниной Николаевной и директором библиотеки Валентиной Петровной Дубровой, наладила контакты с многими писателями, стала собирать уникальные материалы, которые потом легли в основу созданного при отделе музея писателей-земляков.

Не могу не вспомнить двух главных аксакалов библиотечного дела, сыгравших немаловажную роль в моей профессиональной и человеческой судьбе – моих директоров Галину Григорьевну Потапову и Валентину Петровну Дуброву. Галина Григорьевна приняла меня на работу в Гомельскую областную библиотеку и всячески поддерживала. Когда, после полугодового отсутствия, я вернулся в Гомель она с радостью приняла меня назад, нашла мне работу по душе. Когда ушла на заслуженный отдых и место директора заняла её заместитель Валентина Петровна, я почувствовал тоже какое-то особенное отношение ко мне. Оба директора поддерживали финансово, не обижали хорошими премиями и надбавками.
Валентина Петровна выбила для меня служебную квартиру на улице Свиридова, которую  мы позже приватизировали. Когда я устал от хлопотной должности заместителя директора (наибольшее напряжение вызывали два курируемых мной направления – платные услуги  и закупки), Валентина Петровна предложила должность учёного секретаря, в которой я проработал до самого отъезда из Гомеля.
Кроме того, что Галина Григорьевна и Валентина Петровна были хорошими хозяйственниками, они по праву считались проффесионалами библиотечного дела. Галина Григорьевна начала лоббировать в высоких инстанциях необходимость пристройки к зданию библиотеки, так как растущий фонд (более миллиона) уже с трудом размещался на существующих площадях. Она обратилась за поддержкой председателю областного совета депутатов Валерию Степановичу Селицкому и он привёл в библиотеку тогдашнего председателя Гомельского облисполкома Николая Григорьевича Войтенкова. Галина Григорьевна провела высоких гостей по библиотеке и Н.Г. Войтенков убедился, что пристройка библиотека жизненно необходима. Начались проектные работы, выделились финансы под строительство.
Возведением пристройки занялась ставшая директором Валентина Петровна. Она вникала в нюансы строительных  работ, следила за их качеством, как настоящий прораб. Хорошо запомнился такой яркий эпизод, свидетелем которого был сам. Во время ремонта полуколлон на крыльце библиотеки рабочие хитрили и невыполненные работы представляли как выполненные. Но Валентина Петровна, руководствуясь принципом “доверяй, но проверяй”, спросила строителей, делался ремонт баз, на которых стоят полуколонны. Получив утвердительный ответ, она взяла в руки кусок нового кирпича и стала стучать по основанию колонны. Раздался гулкий звук, будто внутри была пустота. А потом место стука осыпалось и из-под краски вывалился полусгнивший красный кирпич. И сразу стал виден обман. Валентина Петровна простучала таким образом всем полуколонны и заставила строителей выполнить ремонт как положено. И в 2001 году пристройка была торжественно открыта.
Без лишней скромности скажу, что помогал Валентине Петровне в деле создания музея редкой книги (идея  его, как библиокафе “Бестселлер”, принадлежит В. С. Селицкому) – в первую очередь в закупке необходимого оборудования и мебели (ведь я на тот момент курировал тендерную комиссию). И в 2008 году красную ленточку при открытии разрезали Валентина Петровна, Валерий Степанович и тогдашний председатель Гомельского облисполкома Александр Серафимович Якобсон.
Видя нашу с Валентиной Петровну работу, а также активное участие в организованном В.С.Селицким Румянцевском обществе, Валерий Степанович  решил поощрить поездкой в Псковскую область, по пушкинским местам. Ранним дождливым утром микроавтобус Гомелького дворцово-паркового ансамбля, в котором, помимо нас и Валерия Степановича, сидели директор дворцово-паркового ансамбля Олег Гарьевич Рыжков и его заместитель Оксана Валерьевна Торопова, заместитель главного редактора газеты “Гомельская праўда”  Нина Александровна Злыденко, профессор Гомельского государственного университета Владимир Иванович Коваль (оба – мои земляки, уроженцы Брагинщины) и юная поэтесса Маша Малиновская.
(Отступление. За много лет до этой памятной поездки судьба в лице редактора Гомельского областного радио Елены Лагуновой соединила нас с Машей в популярной познавательной передаче для детей “Покачану”. Специфика записи передач была такова, что мы с Машей ни разу не виделись: отдельно записывались мои реплики, отдельно машины, а потом монтировался полноценный диалог. Только во время поездки в Михайловское и Пушкинские горы я познакомился с Машей. Просто фантастика! Маша оказалась не только очаровательной девушкой, но и талантливой поэтессой. Её имя ныне можно встретить во многих авторитетных литературных, в том числе международных, журналах и сборниках).
Поездка была долгой, но не утомительной. За беседами мы не заметили, как приехали в Пушкинские горы. Правда, в пути не обошлось без курьёзов. Во время одной из остановок по пути в Псковскую область, мы решили подкрепиться. Микроавтобус съехал с дороги на обочину. Когда поели и собрались садиться в автомобиль, выяснилось, что он застрял, так как почва под травой оказалась мягкой. Кто-то предложил подтолкнуть микроавтобус. Тех, кто подталкивал, стоя напротив задних колёс, окатило струёй грязи, вырвавшейся из-под тонкого слоя травы. Больше всех пострадал Олег Гарьевич – он и его элегантный костюм были залиты чёрной жижей. Пришлось ему отмываться. К счастью, у Олега Гарьевича с собой была запасная одежда “на всякий случай”, он переоделся и мы продолжили путь к пушкинским местам. Сохранилось немало фотографий из той поездки, где мы запечатлены у могилы Пушкина, у его домика и внутри его, в старом парке в Михайловском.