Испытание чувств. роман

                «И сказал человек: вот, это кость от костей моих и
                плоть от плоти моей; она будет называться женою,               
                взята от мужа."
                (Библия о браке).

                Шариат разрешает наличие у мужчины до четырех жен.
                Женщина же не обладает правом на многомужество.
                (Из священного Корана).




1.ИЗМЕНА.

Аларм разбудил, как обычно в 6:30. Рука сама нашла смартфон и машинально остановила мелодию. "Надо бы сменить пластинку" - промчалась первая утренняя мысль. Но она знала, что ей не хватит на это решимости. "Gloria" Вивальди  слишком трепетно напоминала ей ночь двадцатилетней давности. Под эту фанфарно-божественную музыку она когда-то лишилась девственности. Это была первая ночь любви. Потом их было много и разных.

На телефоне светилось сообщение от мужа. Лео задерживался в Далласе ещё на одну ночь: "Люблю, скучаю, поцелуй детей." Она решила не отвечать: слишком рутинно обьяснился в любви. Во всяком случае, отвечать не хочется.

Отогнав подальше ностальгические мысли о потере целомудрия под Вивальди, Мариам скинула ночную пижаму, мельком осмотрелась в зеркале и ринулась под холодные струи душа - лучший способ окончательно свыкнуться с реальностью.

Дальше шло по привычной колее: разбудила Луизу, приготовила дежурный завтрак, накормила трёхлетнего Майкла. Спустя полчаса подкатила к школе дочери, затем - к дому Лорены, бэбиситера.

Ровно без пяти девять вошла в лифт небоскрёба в Манхэтене.В последнюю секунду в кабину втиснулась толстушка Хелен Томас из финансового департамента. От неё всегда пахло свежими пончиками. Мариам чуть отодвинулась и с улыбкой приветствовала: "Ты как всегда, выглядишь утренней розой!"

Хелен возвела зрачки к небу: "Спасибо, дорогая. Даже не верится! Особенно после бессонной ночи!" Затем прижалась к её уху, чтобы никто не слышал, но достатчоно громко: "Адам до пяти утра не сходил с меня, представляешь?" Мариам пришлось изобразить удивление, вздёрнув брови: "Господи Иисусе! Вот это любовь!" Пожилая дамочка хихикнула и переглянулась с юным курьером.

Между тем, всего лишь неделю назад старший юрист холдинга, сосед Мариам по офису, долговязый и вечно влажный от пота Кристофер с саркастической ухмылкой рассказывал, что Хелен на грани отчаяния: застала мужа с собственной несовершеннолетней сестрой. Просила совета, как лучше и быстрее развестись.

Миловидная Кэтти, секретарша босса встретила Мариам  прямо у дверей лифта на тринадцатом этаже: "Боб просил срочно напомнить обо всех деталях судебного иска против Jack in the Box." Мариам кивнула, сразу поняв, о чём идёт речь.

Роберт МакМиллан, хозяин кампании и глава Совета директоров, трижды разведённый семидесятилетний извращенец, полгода назад начал недвусмысленно преследовать её непотребным домогательством. Этот ужас начался  с празднования Рождества в одном из его отелей. Уже изрядно набравшийся виски, он затащил Мариам в президентский номер и без всяких прелюдий предложил отдохнуть с ним пару дней в Лас Вегасе.

"Но это же невозможно, мистер МакМиллан! Я замужем, у меня двое детей. И потом, Лео тоже работает на Вас!" - попробовала выйти сухой из воды. Но получив в тот вечер вежливый отказ, через неделю Бобби возложил на неё дополнительные функции: теперь она стала  ответственной за еженедельный доклад о ситуации на рынке недвижимости.

Все знали, что Роберт не нуждается в дополнительной информации, ибо располагал большим штатом экспертов, разбросанных по всей стране. Новая прихоть всего лишь  означала, что раз в неделю она была обязана приходить в один из номеров его роскошного отеля "MakMillan Town".

Первый же "доклад" закончился в постели: Мариам даже не поняла, как, но впервые изменила мужу. С тех пор это переросло в традициию. Неприятную, но вынужденную. Правда, Роберт вдвое поднял "ставки": Мариам стала получать ежемесячные бонусы, равные её окладу.

Секретарь Кэтти только что сообщила ей условный пароль. "Jack in the Box" на языке Бобби это означало очередное свидание. А слово "срочно" напоминало о степени возбуждённости детородного органа. 

Мариам с чувством некоторого омерзения посмотрела на часы: до назначенного времени оставалось полчаса, ровно столько, сколько нужно, чтобы доехать до подземной парковки злополучного отеля.

Кэтти продолжала стоять в дверях, вперив свои наглые глазёнки на её новенькую блузку. Пришлось сьязвить: "Она стоит 169.99 , детка. Правда, я купила последнюю такую блузку, можешь не искать." Кэтти с роскошной улыбкой процедила сквозь зубы: "Боссу нравятся розовые оттенки. В том числе и белья."   Её взгляд не пытался даже скрыть: "мне всё известно."

К счастью,  "доклад о ситуации на рынке недвижимости",  как правило, длился не дольше двадцати минут. Включая прелюдию. Роберт с годами становился тяжёлее "на подьём". Принципиально избегал известных медикаментов: кардиолог строго запретил после второго инфаркта.  Но зато быстро "катился под гору": всего лишь за пять минут он опускался с Олимпа на грешную землю.

Он тяжело уселся в кресло, даже не посчитав нужным прикрыть свои утомлённые годами "прелести": "Я попросил твоего Лео задержаться в Техасе, чтобы внимательно ознакомился с расширением бизнеса в Далласе и Хьюстоне".

Всё ещё не отдышавшись, он раскрыл маленькую коробку, в которой лежали бриллиантовые серьги. Мариам поблагодарила его взглядом и пристегнула их  к своим  ушам: "Спасибо, милый."

Покрутилась перед зеркалом, застёгивая бюстгальтер, а затем - надевая стринги: "Я так и поняла, когда он утром сообщил мне, чтобы я его не ждала. Но почему бы тебе не задержать его там на весь год?"

Роберту понравился юмор: "Мне жаль, что ты всё ещё замужем. Если бы развелась, я бы мог предложить тебе брак со мной. Ты бы могла войти в состав Совета директоров и унаследовать кампанию."

Она поцеловала его в лоб: "Ни в коем случае, папуля. Если мы поженимся, наши отношения перестанут тебя удивлять, волновать и возбуждать. Твой "шалунишка" даже раз в неделю долго отзывается на мои ласки." Они оба опустили взгляд на "шалунишку", который даже не шелохнулся.

Мариам взяла его за подбородок и спросила: "Ты же не хочешь, чтобы он остыл ко мне по примеру "инструмента" моего супруга?" Глаза Роберта заблестели: "Ты не только обворожительна, но и умна, дорогая." Уже у дверей, он как бы нечаянно уронил жёлтый конверт, лежавщий на круглом столике вместе с почтой. Высыпалась пачка фотографий.

Мариам подобрала и стала складывать. На одной из фоток она увидела Лео, лежащего голым на животе, между ног у пожилой дамы. Мариам узнала её. Это была вице-президент кампании по Юго-Западу миссис Фокс. Её веки были прикрыты от наслаждений. Глубокие морщины на шее, поникшая вялая грудь и дряблая кожа не скрывали её возраста: Элизабет пару месяцев назад отметила шестидесятипятилетний юбилей. Эта старая кляча была дважды замужем, вырастила трёх сыновей, дочь и пятерых внуков!

Мариам протянула конверт Роберту. Их взгляды  пересеклись. По яркому румянцу на её   лице он понял: цель достигнута. Мариам с трудом преодолев растерянность, попыталась изобразить улыбку: "У меня просьба, Бобби: поручи ему задержаться в Техасе хотя бы на неделю. Я ещё не готова принять его в нашей спальне."

Дверь за ней захлопнулась с грохотом.

2. СЕРЬГИ.

В машине пахло электронным дымком, сладковатым и слегка одурманивающим. За рулём Uber сидела совсем юная девочка, с табличкой "Патриция". Судя по лицу, ей не было и двадцати.

Она переглянулась с Лео через зеркало заднего обзора. Затем глубоко затянулась и только потом игриво спросила: "Надеюсь, не возражаете, мистер Голд?"

Они уже не в первый раз встречались в аэропорту JFK.  Лео не возражал, хотя в душе был против. После повторного вдоха  изумрудные глаза Патриции стали откровенно блудливыми. Лео чуточку забеспокоился за безопасность. Но слава богу, автомобильный трафик уже шёл к спаду.

Машина подьехала к его дому и Лео вышел на тротуар с чувством облегчения. Патриция открыла багажник и подала ему чемодан. Затем оценивающе оглядела внушительный трёхэтажный особняк и в очередной раз заметила: "У Вас потрясающий дом."

Он поблагодарил и как в прошлый раз,  добавил "двадцатку" на чаевые. Увидев сумму, Патриция расплылась в улыбке: "Всегда приятно иметь дело с Вами. Можете на меня расчитывать." -  протянула ему карту с номером телефона. "Это мой электронный адрес и телефон. Буду не против выпить чашку кофе....и не только."

В прошлый раз она уже давала ему визитку, но последняя фраза была неожиданной. Лео вновь обратил внимание на её выразительную попу и упругую грудь. И добавил с улыбкой: "Исключено, детка, я женат."

Дом был погружён во мрак, хотя не было и десяти вечера. Обычно Мариам всегда оставляет свет на кухне. Но сегодня, видимо, забыла. Бросив чемодан в прихожей, Лео собрался было направиться в сторону спален детей на втором этаже. Но услышал странные звуки, раздающиеся откуда-то снизу, из бейсмента.

Прислушавшись, Лео понял: играют в бильярд. "Так поздно в будний день?" - подумал он и стал спускаться вниз. По мере приближения, он пытался узнать голоса гостей. Но кроме стука кия по шарам ничего не было слышно. Словно, состязались молча. Зашевелилось подозрение: Мариам не ждала его этой ночью: он в последний момент поменял авиабилет после телефонной беседы с Робертом МакМилланом.

Решил подкрасться незаметно. Дверь обычно скрипела, когда открывали медленно. Поэтому Лео приоткрыл её резко, чтобы через небольшую щель оценить ситуацию. 

У правой угловой лузы, примериваясь сильно пригнувшись, стояла Мариам. На ней была одна из его рубашек. И больше ничего! В полумраке она выглядела как strip girl из элитного бара. Особенно, в этой соблазнительной позе.

Лео непроизвольно замер, внимательно изучая её, полуприкрытую короткой сорочкой, будто видел впервые. В очередной раз отметил про себя, что его жена в свои 39 по-прежнему способна возбуждать его, как юношу.

На круглом столике слева от бильярда стояла бутылка красного Merlot Sebastiani стоимостью пару сотен баксов, уже почти пустая. На бортике бильярдного стола дымилась самоскрученная сигарета. Судя по аромату, марихуана.

После долгого и тщательного прицела Мариам замахнулась слишком сильно: шар под номером "5" проскочил мимо всех и угодил прямиком в среднюю лузу. "Fuck!" - раздался её злобный  шёпот. По тональности голоса Лео понял: Мариам редко бывает так пьяна.

Он подкрался сзади и прижался к её голому заду. Она слегка вздрогнула и резко повернулась к нему лицом: "Я тебя не ждала этой ночью, сукин ты сын! Ты вернулся слишком рано." Её губы раскрылись, чтобы добавить что-то уличное, но были накрыты его поцелуем.

Она уронила кий и повисла на его плечах. Он с лёгкостью приподнял её и усадил на угол стола. Её рука привычно пошарила в его брюках и беззастенчиво растегнула на нём ширинку: "Ненавижу тебя....и всё равно хочу "его" в моём гнёздышке!"

От неё исходил знакомый запах жаренного миндаля. И этот запах всегда сводил его с ума: "Я спешил, как мог". Он вошёл без стука, зная что желанный гость. Её голова тяжело опустилась на его плечо с глубоким стоном. 

Лео знал, что она хочет от него услышать: "Если ты прикажешь, я брошу работу и стану твоим привратником, милая. Ты же знаешь?" Она ответила ему тяжёлым вздохом от первого пьяного оргазма. Её губы шептали непристойности, которые можно было списать на счёт почти целой бутылки Merlot Sebastiani. Лео знал, что она сейчас полностью расслабляется.

И тут, словно читая его мысли, она вдруг запнулась на полуслове. Неожиданно откинулась назад и посмотрела на него странным взглядом: "Иногда мне кажется, что я схожу с ума. Хочу, чтобы ты подыскал себе другую работу. Не хочу, чтобы ты ложился спать....." Она чуть было не проговорилась: имя Элизабет Фокс было готово выскочить из её губ.

Он посмотрел на неё с вопросительным ожиданием, ни на секунду не останавливая движения: сам приближался к желанному финалу. У неё закрылись веки от второго оргазма и она со стоном закончила фразу: "....чтобы ты уезжал надолго и ложился спать без меня!" Лео еле успел обезопасить её. Правда, пострадала его белоснежная рубашка.

Он поймал всё ещё хмельной взгляд Мариам и услышал уже  почти отрезвевший голос: "Сегодня ты мог бы кончить в меня. За 20 лет, так и не запомнил мой календарь?"

Раздался скрип, от которого они оба неожиданно замерли: это открылась входная дверь. В проёме, держась за руки, и боясь молвить слово, стояли проснувшиеся дети. Неизвестно, как долго они наблюдали любопытную сцену любви.

Первым опомнился Майкл: "Папа, ты вернулся!" Лео поспешил застегнуться, поднял его на руки и подозвал к себе дочь: "Расскажите, как вы скучали по мне." Луиза неуверенно подошла и кокетливо показала отцу свои уши: "Мама подарила мне красивые серёжки!"

Лео внимательно рассмотрел серьги. Камни показались ему довольно крупными и слишком дорогими для подростка. Он переглянулся с женой. Мариам обняла его со спины: "В ювелирке была большая распродажа. Я не могла пройти мимо."

А затем шаловливо шепнула ему на ухо: "Позавчера Луиза.... стала юной леди..." У Лео глаза полезли на лоб: "Так рано? Ей же всего 13!"  Мариам ущипнула его за ягодицу: "Она повторяет свою мать. Со мной это произошло даже раньше." Лео поцеловал дочь: "Серьги тебе очень идут, детка. Мама забыла тебе сказать: это подарок от нас обоих! Мы оба стараемся для вас."

Уложив детей спать, Мариам от усталости  еле доползла до постели и прикрыла наконец, отяжелевшие веки. Засыпая, она слышала, как Лео сбросил с себя одежду и прошёл в ванную. Обычно он любил напевать себе под душем. В тишине она всё ещё засыпала под его слегка фальшивый Вивальди. Но неожиданно раздался тихий писк телефона. Звук шёл со стороны брошенных на пол брюк.

Мариам нашла его быстро. Это был Iphone 16, но уже серебристого цвета. "Он обзавёлся вторым телефоном!" - Мариам почувствовала прилив крови к вискам. Любопытство взяло вверх и она открыла сообщение: "Не наелась тобой. Скоро буду в Нью-Йорке."

Лео проснулся в пять утра. Заперся в туалете с ноутбуком Мариам, который она держала в последнем ящике письменного стола Луизы.

Пароль ему был известен давно. Он знал, что ищет, и сразу вышел на тайную электронную почту. Последним отправленным ей сообщением было краткое письмо от "Макса". Под этим ником скрывался старый развратник МакМиллан: "Он вернётся сегодня вечером."

Мариам благодарила его за серьги: "Это был самый изящний подарок, дорогой. Даже Лео не бывает таким щедрым ко мне в редкие ночи любви".

3. СДЕЛКА.

Слушания по бюджетному запросу Президента обещали затянуться надолго. Глава Комитета, конгрессмен от штата Флорида демократ Дуглас О'Нилл провёл бессонную ночь, и готов был перенести слушания на понедельник.

Заметив, как он часто стал зевать, Марта Флорес, его незаменимая помощница, незаметно положила на стол перед ним короткую записку с именем Роберта МакМиллана.

Он обернулся к ней, сиядщей за его спиной, и по губам прочёл: "Просил позвонить."

Дуглас вспомнил: речь идёт о выделении 3-х миллиардов на разработку засекреченных исследований в области биотехнологии.  Грандиозный проект планировался к пуску в его родном штате в середине уже следующего года.

Обьявив перерыв на полчаса, он направился к себе в офис, по дороге поручив Марте соединить его с мистером МакМилланом. Марта прошла вперёд, чтобы успеть найти мультимиллиардера, хозяина гигантского холдинга, с которым нелегко связаться даже из Вашингтона. При этом она точно знала, что глаза Дугласа по привычке следят за её круглыми ягодицами, которые еле поместились в тесной юбке.

Дуглас облизнул высохшие губы и отметил про себя: "Практически без белья!" А  вслух добавил: "Принеси мне кофе, детка."

Спустя пять минут, Марта уже стояла рядом с чашкой кофе: "Роберт МакМиллан на первой линии." Правая рука Дугласа потянулась за телефонной трубкой, а левая - под юбку Марты. "Так и есть: почти невидимые стринги!" - пронеслось в голове законодателя, когда он услышал собеседника: "Как дела, Роберт? Надеюсь, скоро встретимся: приближается твой юбилей." Он любил напоминать Бобби, что моложе него на пять лет.

Голос МакМиллана звучал бодро: "До большой "семёрки с нулём" ещё далековато. Хотел бы встретиться с тобой на днях. Как и обещал, покажу тебе наше "детище". Имей ввиду, что такого успеха русские добьются лет через 10-15. Нам надо спешить с выделением ассигнований."

Марта почувствовала, что босс проникает в неё надолго, она пригнулась и оперлась о край письменного стола, предоставив ему свободный доступ к своим прелестям. Дуглас облизнул указательный и средний пальцы и ласково вернулся сразу в обе пещерки.

После небольшой паузы он откликнулся: "Зачем же тянуть? Завтра я собираюсь в Майами. Могли бы встретиться, если располагаешь временем."

Роберт МакМиллан радостно поддержал: "Разумеется. Я сейчас же прикажу подготовить джет к полёту. Обещаю, ты получишь на месте все необходимые разьяснения и по лаборатории, и по научному центру."

Дуглас ответил уклончиво: "Ты же знаешь, всё это не просто: республиканцы пытаются урезать средства по некоторым отраслям. Мне нужны основательные аргументы в пользу твоего проекта." Наступила тишина. Роберт нервно ждал продолжения. 

Конгрессмен вдруг вспомнил: "Кстати, твой эксперт....забыл, как её звать...в прошлый раз она оставила у меня приятные впечатления...и не только своей информированностью..."

МакМиллан понял, к чему клонит старый ловелас: "Понимаю. Но учти: есть красные линии, и ты о них знаешь. Но если ты настаиваешь, то  она будет сопровождать меня. Кстати, её звать Мариам Голд. Скажу тебе по секрету: это - богиня во всех отношениях. Самое удачное приобретение в моей практике."

Закончив беседу, конгрессмен O'Нилл допил кофе и попросил Марту об услуге: "Я хочу иметь на своём столе всё, что касается Мариам Голд из корпорации МакМиллана. К завтрашнему утру."

Марта поняла, что у босса вскочил серьёзный интерес к этой даме. Она многозначительно поправила сьехавшие стринги и с грозной ухмылкой удалилась прочь.

Кэти Тайлор удивилась звонку по личному телефону от помощницы конгрессмена Марты Флорес. Они были близки в годы учёбы в колледже. И даже очень близки, разделяя комнату в кампусе и соединив кровати.

Но вскоре всё закончилось скандалом: не сумели разделить педагога-ловеласа, звезды студенческого джазового клуба. Марта овладела им хоть и краткосрочно, но практически безусловно.

Голос Марты звучал вкрадчиво: "Я соскучилась, крошка. Не таи обиды на меня. Тем более, что завтра мы увидимся с тобой в Майами. Хочу встретить тебя, как принцессу."

Кэти моментально растаяла: "Постоянно думаю о тебе, детка. С удовольствием позволю тебе поиграть на разорванных тобой струнах."

Уже завершая взаимные комплименты и воспоминания, Марта вдруг неожиданно попросила: "Кстати, пришли мне по электронной почте файл некоей Мариам Голд. В Комитете заинтересовались её послужным списком. Наверняка, хотят переманить."

Кэти не ожидала такой концовки. В ней поднялась волна возмущения: "Интересно за какие такие заслуги? Это же ходячий кошмар! Трахается с боссом, будучи замужем с двумя выродками!"

Марте именно это и нужно было: "Ну так пришли мне всё что тебе известно, с подробностями интимного характера."

Положив трубку, Кэти ещё раз внимательно прочла поступившее поручение от Роберта МакМиллана. Решила заглянуть к Мариам Голд.

Перед тем, как спуститься на ланч, Мариам тоже получила новое сообщение. МакМиллан собрался во Флориду!  "Чёрт бы его побрал!" - выругалась про себя: предстоял непредвиденный полёт в его кампании на двое суток.

Судя по адресам почты, босса будут сопровождать Хелен Томас, Кристофер Гринн и разумеется вертлявая секретарша Роберта, вечно крутящая перед ним своей попой Кэти Тайлор.

Первым долгом надо было предупредить мужа. Она оставила Лео сообщение, чтобы на пару дней занялся детьми. Затем плотно закрыв дверь, набрала номер телефона клиники, чтобы перенести дату психотерапии.

"Передайте доктору Зельман, что мне приходится отменить свой визит, назначенный на послезавтра. Мне предстоит неожиданный полёт в Майами."

При этих словах дверь неожиданно открылась и бесцеремонно вошла Кэти.

Мариам не дождавшись ответа, отключила телефон. Кэти с поддельной вежливостью заметила: "Готова к поездке в Майами? Не забудь подобрать нужные наряды: предстоит встреча с самим Дугласом О'Ниллом. Хотя зачем это я? Ты и без меня знаешь, что мужчинам нравится."

Мариам не успела ответить- перезвонили из клиники: "Доктор Зельман предлагает встретиться сегодня в удобное для Вас время. Она бы не хотела пропустить очередной сеанс терапии."

Мариам "сожгла" своим взглядом Кэти и попросила телефонную собеседницу: "Передайте доктору, что я могу быть у неё на приёме сегодня в половине пятого. Спасибо."

Затем повернула к Кэти своё гневное лицо: "Ещё раз ворвётесь ко мне без стука, я буду вынуждена попросить мистера МакМиллана избавиться от Вас навсегда."
 
 
4. ТЕРАПИЯ.

Клиника работала с 9-ти утра до 4-х с понедельника по пятницу. Когда в четыре двадцать пять Мариам входила в приёмную, весь персонал уже отсутствовал. Её встретил  молодой человек весьма элегантной внешности: "Присаживайтесь, миссис Голд. Софи Вас примет через пару минут. Меня зовут Ален, я недавно приступил к обязанностям её ассистента."

Мариам видела его впервые и вежливо кивнула: "Надеюсь, доктор Зельман довольна таким  удачным приобретением." Ален присел за небольшой столик: "Это мне дико повезло. Доктор Зельман - живая легенда. Многие хотели бы оказаться на моём месте."

Действительно, в большом Нью-Йорке трудно было найти более известного психотерапевта. Софи Зельман специализировалась на семейных конфликтах, до-и после разводных коллизиях, нарушениях в половой жизни и многих других повседневных конфликтах.

Среди её пациентов был достаточно длинный список известных личностей, имена которых держались в строгой тайне. Багаж знаний и практики свыше 30 лет, изысканность манер, утончённая интуиция, аналитический ум оставляли неизгладимое впечатление с первой же встречи.

Она славилась особой методикой, выработанной за годы учёбы в Китае. Её главным достоинством была способность восстановить эмоциональный баланс у самого сложного пациента в течение первых пятнадцати минут: она легко отправляла в глубокий и краткосрочный сон, известным только ей магическим способом. Пациент, или пациентка возвращались в реальность совершенно другим человеком.

Ален оказался не только обоятельным, но словоохотливым собеседником. За пару минут он успел рассказать Мариам многое о себе: ему 29, он прошлогодний выпускник медицинской школы, холост и уже работает над своим первым большим научным трудом.

Слушая его с интересом, Мариам вдруг предположила, что доктор Зельман не случайно остановила свой выбор на нём. Вполне может быть, что они состоят в особых отношениях. В свои 60 Софи никогда не была замужем, и пару лет назад разошлась с бойфрэндом, который был моложе неё лет на двадцать, как минимум.

Ален вдруг словно подтвердил её догадки: "Софи - Он назвал её по имени - щедро делится со мной советами, и обещала рекомендовать мою будущую книгу лучшим книгоиздателям". Глаза Мариам улыбнулись. Ален понял, что проговорился. Но даже не смутился.

Мариам поймала себя на мысли, что увлечена беседой. Он был выше среднего роста, обладал привлекательным баритоном и был учтив. Даже, кажется слишком. Не успела она спросить Алена о содержании его научного труда, как дверь открылась. На  пороге стояла доктор Зельман во всей красоте и обаянии.

Они обнялись, как добрые друзья: "Я вижу ты уже успела познакомиться с моим ассистентом, и мне не придётся представлять вас друг другу. Располагайся, дорогая, поудобнее. У нас будет долгий разговор."

Мариам уже знала, что её ждёт удобный loveseat. Софи накрыла её ноги пледом: "У меня как всегда холодно. Устраивайся поуютнее." Включила монитор со своей лекцией и села в кресле у изголовья Мариам: "Давай сразу перейдём к делу. Значит тебе предстоит вторая встреча с нашим "другом". Видимо твой шеф хочет поделиться тобой взамен государственного бюджета. И на этот раз ты просто обязана взять быка за рога."

Мариам тяжело вздохнула: "Это прожжённый ловелас. Ему нужны дамы-однодневки. Мне вряд ли удастся надолго вскружить ему голову. Говорят, к тому же он мазохист. И это меня пугает." Софи открыла ноутбук и вышла на связь. Обменявшись краткими текстами, она закрыла ноутбук.

"До твоего прихода я уже сообщила о твоей поездке во Флориду. Куратор просит сделать всё возможное и даже невозможное. Дуглас - это тот самый "зверь", которого следует поймать на капкан. Он возможный кандидат от демократов. Вся надежда на тебя, милая."

Мариам уткнулась в потолок, словно там могла найти ответы на свои вопросы: "Ну и чем, и главное как, мне его соблазнить? У тебя есть конкретные рекомендации?"

Софи загадочно улыбнулась: "Не стану баловать тебя комплиментами. Ты и сама знаешь свои достоинства. Но в этот раз тебе надо вооружиться его же оружием. После продолжительного кокетства и упрямства, ты должна довести до его сведения о своём "недостатке": тебе нравится доминировать над самцом. Любишь сочетать в постели с ними "кнут и пряник". Желательно, чтобы ему об этом сообщил кто-то другой."

Мариам поморщилась от брезгливости: "Это же обоюдоострый нож! Такой извращенец может пройтись кнутом и по мне! И как после такой "любви" мне вернуться к мужу?"

Наступила пауза. Мариам добавила: "Кстати, о Лео. Мне порой становится невыносимо. Кажется Роберт делает всё, чтобы разбить нашу семью. По его наводке, Лео начал крутить шашни со старой шваброй, Элизабет Фокс!"

Софи покачала головой: "Это не совсем так, дорогая. Скорее, совсем не так. Наверное тебе неизвестно, что младший брат Элизабет, генерал Филипп Леннон котируется на пост министра по делам вооружений. Связь Лео с Элизабет является частью плана, одобренного Центром."

Мариам привстала: "Но почему меня не поставили в известность?" Софи с улыбкой остановила её: "Потому что ты не должна знать об этом. И прошу тебя забыть сейчас же." Затем она выключила монитор и в наступившей тишине продолжила: "В прошлый раз мы с тобой договорились по поводу проблемы раздвоения личности. Ты оказалась в ситуации замка, который открывается на два разных ключа."

Мариам согласно кивнула головой: "Порой я кажусь себе просто шлюхой. И самое страшное в том, что я начинаю испытывать к Лео ...новые чувства. Далёкие от служебной необходимости."

Софи открыла дверцу стенного шкафа и достала бутылку Old Blended Scotch Whisky двадцатилетней выдержки. Протянула Мариам и налила себе: "Именно поэтому я всегда была категорически против "семейного дуэта" для себя. Предпочитаю свободный полёт. Да, конечно, ближе к старости я ощущаю необходимость дружеского плеча, а иногда и лояльного мужского члена. Или скажем, упущенную возможность растить детей и внуков."

Виски обожгли гортань и приятно скользнули вниз к животу. Мариам понимающе кивнула: "Ты права. Я сама предложила идею "соединиться" с Лео 20 лет назад. Но все эти годы умела держать дистанцию. И только на днях, меня словно подменили. Даже не знаю, как вернуться назад."

Софи Зельман обняла её за плечи: "Любой недуг имеет своё противоядие, милая. Но всё зависит от нашего восприятия к способу лечения. Твой случай не такой уж и редкий. Большинство женщин устроены именно так, как ты. Они ощущают себя крепостью, которую стремятся покорить мужчины."

Мариам усмехнулась: "А разве это не так? Без их "осады" наши крепости теряют привлекательность, не правда ли?" Софи налила себе ещё: "Нет, не совсем так. Есть небольшая категория женщин, которые не считают себя "замком" для всех ключей. Они видят себя в качестве уникального ключа к "замку" любого самца. Иначе говоря, есть женщины, которые сами подбирают "снаряд" и взламывают нужную им "крепость".

Она повернула Мариам к себе лицом, посмотрела ей в глаза и в упор произнесла: "Одна из таких женщин - перед тобой! Научись управлять собой. А я тебе помогу."
Мариам слушала её молча и с восторгом в глазах. Наступила тишина. И она не узнала свой изменившийся голос: "Не уверена, что сумею контролировать себя, как ты".

Софи посадила её в кресло и продолжила: "Запомни, детка, главную мысль: сперва научись управлять своими желаниями, потребностями и эмоциями. Затем найди тот единственный способ, который разрушает нужную тебе "крепость". Универсальный путь к успеху - держать намеченного самца на коротком поводке. Никогда не бойся стаи самцов: чем больше перед тобой "замков", тем большим успехом пользуется твой ключ."

После этих слов доктор Зельман нажала на кнопку селекторной связи и величественным голосом поставила точку: "Ален, зайдите ко мне!"

5.ВЕРБОВКА.

Лео дождался, когда Леона выкатит в коридор рабочую коляску и закроет за собой дверь в офис мистера МакМиллана: « Вы уверены,что мне не нужно прибраться у Вас, Лео?» Лео покачал головой: «Всё в порядке. Спокойной ночи, Леона.»

Двери лифта закрылись и в тишине он услышал, как она вышла уже на первом этаже. Он предварительно выключил  камеры, которые были установлены в комнате босса, и сел за его компьютер. Роберт держал файлы в небольшом сейфе, вмонтированном в письменный стол. Он знал об аккуратности шефа: каждый файл имел свой код.

Лео легко нашёл нужный документ по дате рождения своей супруги: мистер МакМиллан не отличался оригинальностью. Роберт имел привычку записывать на видео все свои половые контакты без исключения. Эти интимные кадры возбуждали его воображение и позволяли судить о степени искренности любовниц.

Проплывшие вначале сцены любви не удивили Лео ничем необычным. Мариам исполняла свою роль безукоризненно. Даже глубокие стоны от оргазма впечатляли своей правдивостью. Лео вдруг на секунду допустил, что она действительно получает наслаждение от этого немощного старика. Но тут же отбросил эту мысль: работа есть работа.

Он уже был готов выключить компьютер, но его внимание привлекла коробка, протянутая Робертом. В них оказались те самые серьги, которые Лео видел на ушах дочери.

Но ему стало особенно не по себе, когда он услышал слова Мариам: «Ты же не хочешь, чтоб твой «шалунишка» остыл ко мне, как "инструмент" моего мужа!» Это был её ответ на предложение Роберта развестись с мужем и обвенчаться с ним. Удар оказался ниже пояса в буквальном смысле!

Лео выключил компьютер, и тут же услышал телефонный звонок: «Мистер Голд, говорит специальный агент FBI Бетти Твилд. Простите, что звоню во внеслужебное время. Но нам необходимо срочно встретиться».

Лео моментально вернулся в реальность: «Какого черта? У меня нет никаких дел с FBI. И почему такая срочность?» После некоторой паузы, которая вызвала у него подозрение, дама обьяснила: «Речь идёт о кибербезопасности нескольких корпораций, включая и Ваш холдинг.» Лео закрыл сейф и сел в кресло: «Если это настолько серьёзно, то разумеется....»

Они встретились в ночном баре на Пятой авеню. Бетти Твилд оказалась полноватой дамой около пятидесяти лет приятной внешности. Они уединились в углу бара с двумя коктейлями. Речь шла о некоем субьекте наблюдений по имени Патриция Краснофф, студентке колледжа, подрабатывающей в Uber.

Лео понял, что Федеральное бюро село на хвост той самой рыжей девушки, которая недавно подвезла его из аэропорта домой. Бетти, словно прочитав его мысли, достала из сумки фото: «Вам не знакома эта особа?» Лео покрутил карточку и задумался. Затем покачал головой: «Не думаю.»

Но когда Бетти с удивлённым выражением лица вернула фотографию в сумку, он остановил её: «Погодите. Дайте ещё раз взгляну.» Затем с некоторым сомнением в голосе добавил: «Кажется, она на днях подвозила меня.»

Лицо Бетти теперь изображало облегчение. Лео понял:они давно «ведут» девчонку, и лгать было незачем. Бетти выглядела непринуждённой и заказала второй коктейль: «Очень скоро нам понадобится Ваша помощь, уже как эксперта в области кибербезопасности. Эта сучка связана с группой хаккеров, которые планируют взломать банковскую сеть в нескольких штатах.» Лео широко улыбнулся: «Я к Вашим услугам, миссис Твилд.»

Она жеманно повела томным взглядом: «Можешь звать меня Бетти. И кстати, мисс:  я никогда не была замужем.» Её рука легла на его пальцы и слегка надавила на них. Это был стопроцентный намёк. Лео поцеловал руку: «Это обстоятельство делает наше знакомство ещё более приятным. Я правда,  женат, но далеко не каждую ночь, Бетти.»

Спустя пять минут Лео следовал на своём FordExplorer вслед за двухместным BMW-cabriolet специального агента FBI Бетти Твилд. Её старенький каменный дом был расположен в престижном районе Трайбека. Это было здание пятидесятых годов, оставшееся в наследство от двух поколений семьи Твилд.

Бетти притормозила справа от него, не доезжая до гаража и  приоткрыла окно: «Вьезжай в гараж, я припаркуюсь снаружи.» Уже войдя в дом, она обьяснила: «Я очень берегу репутацию внучки адмирала Эдмонда Твида. Не люблю давать повод для сплетен.»

Бетти разлила Amaretto Disaronno: «Я просто без ума от этого ликёра. Ты не против?» Она стояла перед ним у кресла в изумительном брючном костюме. Лео взял протянутый напиток, пригубил его и поднял глаза к её полураскрытой блузке: она обладала прекрасным бюстом, никогда не рожавшей женщины. «Из рук агента FBI я могу принять даже яд. Если только это яд любви.»

Она с улыбкой погладила его щёку: «Ты даже не подозреваешь, как долго этот агент «ведёт» тебя, и как много знает о тебе. И если быть честной до конца: я спешила «завербовать» тебя в свою постель. Ты просто неотразим.» Её влажные губы продолжили «вербовку» с такой неподдельной страстью, что Лео призадумался: каков действительный багаж информации о нём.

Он так и не успел прийти к какому-либо заключению, когда они оказались в душевой. Бетти шептала ему о своих желаниях, покрывая его тело поцелуями. Лео слегка расслабился, когда она наконец, опустилась перед ним на колени: у него появилась возможность сосредоточиться, не глядя ей в глаза.

Утром в шесть часов тридцать минут он проснулся первым. Бетти дышала ровно и глубоко. Так спят дети после рождественных подарков. Но перед ним была красивая, но уже стареющая женщина, удовлетворившая свою давнюю похоть.

Оделся он быстро, но уходить не спешил: ему необходимо было увидеть эмоции Бетти, уже на трезвую голову. Она подошла к нему со спины, когда он на кухне наливал себе кофе. Её тёплая рука опустилась к ягодицам и слегка ущипнула его: «Прошедшая ночь не обязывает тебя ни к чему абсолютно. Я получила то, к чему стремилась, и совсем не разочарована. Ты вправе поступать так, как считаешь нужным.»

Лео налил кофе во вторую чашку и протянул ей: «Мне было хорошо прошлой ночью. И я совсем не против повторить. Но ты должна иметь ввиду, что я...» Она приложила палец к его губам и продолжила за него: «..женат и у вас двое детей. Именно поэтому я не планирую провести с тобой остаток жизни. Только лишь настолько, насколько я буду тебе интересна.»

Он услышал писк полученного сообщения, но не торопился его прочесть. Они  расстались в гараже. Он дал ей номер телефона, по которому они могут впредь обмениваться текстами.Уже после второго поворота Лео остановился на заправке Quik Trip и прочёл сообщение от Мариам: «Надеюсь, провёл приятную ночь. Дети у бэбиситера, забери, когда сможешь. Улетаю в Майами на пару дней.»

6. ДЬЯВОЛ В ДЕТАЛЯХ.

Ультра современный джет корпорации MacMillan можно было отнести к не самым дешёвым.Он обошёлся в позапрошлом году в 245 миллионов. Роберт гордился своей «игрушкой». И имел на то все основания.Расчитанный на 15-16 пассажиров, частный самолёт из семейства Airbus ACJ, покорял изысканным комфортом и роскошью.

Мариам удобно села, как обычно в кресло в самом хвосте.В другом конце расположился Роберт, развернувший свежий номер Washington Post. Время от времени к боссу подходила секретарь Кэтти: то с чашкой кофе, то с минеральной водой, то с сообщением о полёте. На ней была настолько короткая юбка, что из под неё «кричали» о желаниях её упругие ягодицы.

Мариам надела наушники, прикрыла веки и прислушалась к изумительной музыке Вагнера. Это не только успокаивало, усыпляло уставшие мозги, но и  уводила в сказочную нереальность. В её памяти возникли слова доктора Зельман: «Любой недуг имеет противоядие. Женщина – это уникальный ключ к «замку» любого самца.»

Эта мысль так запала в глубь сознания вчера, что неожиданно появившийсяв дверях Ален, ассистент Софи Зельман, смутил её, словно страшеклассницу, застигнутую обнажённой. Первое что пронеслось в голове у Мариам, «Хочу доминировать над ним!»

Но её тут же охладили слова Зельман: «Доктор Ален Нейман с завтрашнего дня будет твоим «спасателем». Дело в том, что мне предстоит длительная поездка в Лондон. И клиникой на время моего отсутствия будет руководить он. Иначе говоря, он тот самый новый резидент, о котором я тебе говорила раньше.»

Они с Аленом обменялись взглядами. Его голос звучал, словно колокол: «Я постараюсь не слишком утомлять своим присутствием. Но буду рад каждой встрече с Вами, госпожа Голд.» Она не узнала свой твёрдый ответ: «Давай мы сразу перейдём на ты, и можешь звать меня Мариам. Как жаль, что завтра мне предстоит поездка в Майами. Пожелай мне удачи.»

Ален улыбнулся глазами: «Если Софи не возражает, я буду в Майами тоже, в пределах досягаемости. В соседнем с Вашим отеле. На всякий случай.»

Мариам вернулась к реальности, услышав громкий и знакомый стон. Приоткрыла веки и совсем не удивилась увиденному: Кэтти стояла перед Робертом на коленях и усердно завершала оральную услугу. Он стонал, запрокинув голову назад и по-старчески дрожал от оргазма. Спустя несколько секунд Кэтти кокетливо привстала, вытерла салфеткой губы и беспардонно опрокинула остатки виски, недопитого боссом.

Их взгляды встретились, когда Кэтти направилась в её сторону.  В глазах Кэтти горели огоньки женщины, одержавшей победу. Она с язвительной улыбкой нагнулась к наушниками. Мариам пришлось снять их, и она услышала шипение змеи: «Он так и не вернул мне мои трусики!» Мариам посмотрела в сторону Роберта: тот уснул в своём королевском кресле, крепко держа в пальцах розовое бельё Кэтти.

Вскоре раздался голос второго пилота: «Через 15 минут мы садимся в международном аэропорту Майами.»

Люксовый Four Seasons Hotel упирался в изумительный пляж и всем своим видом призывал к похоти и разврату.Построенный ещё в тридцатые годы прошлого века, это чарующее место для отдыха выделялось среди других своим знаменитым The Surf Club. Многие известные люди со всего мира полюбили этот клуб, благодаря уютному бару и волшебным спа-салонам.

Для Мариам на этот раз был зарезервирован не как обычно двухместный номер. Это были изысканные апартаменты, расчитанные на четырёх гостей. Номер поражал своей роскошью и удобствами. Мариам застыла на минуту у входа, наблюдая за юным портье, укладывающим два её чемодана в клозете.

Наконец опомнившись, она успела всунуть ему чаевые, вышла на балкон и с чувством неопределённости и тяжёлых предчувствий,чтобы вдохнуть океанский воздух полной грудью.

Получив сообщение от Лео - «Детей забрал. У нас всё в порядке.» - она планировала после душа, слегка вздремнуть перед встречей с боссом: они должны были обсудить «стратегию» обработки конгрессмена. Ложась в постель, Мариам возмущённо подумала, насколько мужчины тупые животные: «О какой «стратегии» может идти речь, если этот Дуглас жаждет только одного: войти, кончить и побежать подмыться! Этот урод Роберт хочет за пятнадцать минут секса заполучить с Дугласа 3 миллиарда долларов из бюджета. Это же непостижимо!»

Зазвонил телефон. В трубке зазвучал подобострастный женский голосок: «Говорит Марта Флорес из оффиса конгрессмена Дугласа О’Нила. Надеюсь, хорошо устроились?» Мариам поняла, что Дуглас меняет планы Роберта: «Да, да. Спасибо миссис Флорес. Я даже успела принять душ.» Что-то подсказывало, что платить за выделение ассигнований, придётся раньше, чем этого хотел Роберт МакМиллан.

Миссис Флорес приложила ладонь к трубке и о чём-то пошепталась со своим боссом. Затем извинилась: «Простите, мисс Голд. Я хочу соединить Вас с конгрессменом О’Нилом.» В трубке раздался щелчок и она услышала хрипловатый голос главы Комитета Палаты представителей: «Дорогая Мариам, рад приветствовать Вас во Флориде. Кстати, это была моя идея, чтобы с деталями проекта Вашей корпорации меня ознакомили именно Вы.»

Мариам вспомнила почему-то доктора Софи Зельман: «Научись сама взламывать «крепости», и самцы перед тобой не устоят!»

Её голос приобрёл твёрдость в сочетании с оттенками щедрости: «Знаю, мистер конгрессмен. И даже знаю, какие именно детали Вас интересуют. Можете быть уверены: я располагаю всем, что может удовлетворить Ваше любопытство.» Наступила пауза. Дуглас пытался оценить услышанное. Если это откровенное приглашение, то ему показалось это слишком неправдоподобным. В прошлый раз он получил холодное «нет, я замужем».

Он решил уточнить: «Ну в таком случае, могу ли я быть уверенным, что в «деталях нет дьявола?» Мариам отметила про себя, что Дуглас уже на крючке и она вонзила свои ногти в его душу: «Дорогой мистер О’Нилл, русские назвали бы проект задумкой дьявола, если бы подобрались к деталям, которыми располагаю я. Но без необходимых для этого ассигнований, даже дьявольские детали могут превратиться в мыльный пузырь.»

Дуглас облегчённо вздохнул: она требует твёрдых обещаний перед тем, ка лечь в постель. Его голос зазвучал почти ласково: «Разумеется, дорогая Мариам. Я достаточно оседомлён о ценности, которую несёт в себе разработка. И если быть откровенным: большинство членов Комитета не возражают против дополнительных ассигнований. В моих планах завершить весь процесс в ближайшие дни. Как только вернусь в Вашингтон, Роберт МакМиллан будет информирован о решении Палаты представителей.»

Мариам уже нисколько не сомневалась в своей сокрушительной победе: «В таком случае, дорогой Дуглас, считайте, что я в в полном Вашем распоряжении.» Дуглас растерялся от неожиданного согласия: «Я бы не возражал против нашей встречи сегодня после ужина. Я остановился в соседнем с Вами номере, дорогая Мариам.»

7.UBER.

Лорена проводила своего бойфренда Джимми до его старенького Lincoln цвета увядающей фиалки: «Прости, что так вышло. Мистер Голд обещал забрать детей ещё час назад. Я сама так соскучилась по тебе.»

Джимми выглядел расстроенным: «Если хочешь, позвоню тебе через пару часиков, и мы сможем махнуть куда-нибудь? Или даже могу остаться у тебя на ночь?»

Лорена не ожидала этого, и бросилась ему на шею: «Разумеется, дорогой. Я буду ждать. Честно говоря, мне не хочется никуда...хочу встретить утро с тобой...как это было однажды  месяца два назад.»

Джимми поцеловал её и с улыбкой сел в машину: «Договорились, детка. Не спеши в душ без меня.» «Детка» засияла, как золотой доллар и виляя попой вернулась к детям.
Луиза посмотрела на неё с хитринкой девушки, которой уже известен женский флирт: «Ты его сильно любишь?» Бэбиситер шлёпнула её по попе: «Тебе ещё рано знать такие подробности, милая. Ещё успеешь!»

Майкл доедал чипсы, ловко орудуя компьтерной игрой у монитора. Лорена погладила его по голове и окинула себя взглядом в зеркале.

Филлипинки рождены для любви и услады. Когда пару лет назад она потеряла своего мужа, Лорена долго не могла смотреть в сторону мужчин. Они прожили в браке двадцать восемь лет.

И все эти годы Лорена не могла пожаловаться на отсутствие супружеского внимания. Не помнила ночи, чтобы Фернандес не пытался заполучить положенное наслаждение. Даже в последний день, лёжа в госпитале в ожидании операции по удалению злокачественной опухоли, он глазами дал ей понять, чего от неё хочет.

Тяжёлое предчувствие подсказывало ей, что эта ночь может стать последней в их браке. Она дождалась, когда в девять вечера медицинская сестра положила на тумбочку назначенные медикаменты и попрощалась.Закрыла за ней дверь в палату, задёрнула шторы и выключила свет.

Давно известно, что филлипинок отличает преданность семейным ценностям, готовность распахнуть для любимых не только душу, одарить мужчину сердца любовью и неподдельной страстью.

В темноте, при лунном свете в зашторенном окне, Лорена встретилась взглядом с Фернандесом. Его глаза, горящие жаждой желаний, говорили ей больше, чем любые слова. Она медленно скинула с себя одежды, подошла к его постели и приложила руку к давно изведанному вдоль и поперёк "волшебству". Фернандес был более, чем готов.

Её ласковые губы, слегка коснувшись, подняли в ней самой потребность оседлать его. Протяжный стон нарушил тишину палаты. Но это был не стон любви, а крик боли. Лорена быстро сошла с него и укрыла одеялом: «Прости, любимый, что причинила тебе боль.» Веки Фернандеса были прикрыты, по щеке струились слёзы, сжатые кулаки чуть не рвали простыню.

Это была их последняя ночь. Операция длилась три с половиной часа, но хирургу не оставалось ничего, кроме сожалений. В тот день Лорена в свои сорок восемь стала вдовой в расцвете своей восточной красоты.

С холодного и безразличного зеркала на неё смотрела уже немолодая, но всё ещё отмеченная природой красивая женщина. Лорена поправила прядь седеющих волос и тут же услышала дверной звонок.

Она встретила Лео своей обычной вежливой улыбкой: «Добрый вечер, мистер Голд. Они совсем не соскучились. Но если Вы настаиваете, я позволю Вам забрать от меня этих чудовищных динозавров.» 

Луиза обняла отца справа, а Майкл – слева. Лео поблагодарил взглядом: «Мне надо срочно сообщить их маме, что они едут домой.» Он вытащил телефон и попытался его включить. Но тщетно.

«Простите, Лорена, мой телефон сдох в самый неподходящий момент. Могу я воспользоваться Вашим?» Лорена протянула ему свой мобильный, и Лео отошёл в сторону кухни.

В перечне входных звонков самым последним был номер, принадлежащий бойфрэнду, некоему Джимми. Лео знал, что это агент FBI, приставленный к нему по поручению Бетти Твилд.

Тем не менее, он набрал нужный ему номер, отправил сообщение и тут же удалил его. Затем вернул телефон Лорене: «Спасибо, Лорена. Я немного выпил с друзьями и хочу оставить мою машину здесь у Вашего дома. Мы поедем домой на Uber.» Через минут десять подьехала машина по вызову.

В  салоне было по-прежнему накурено. Лео попросил открыть окна, и только затем посадил детей на заднее сиденье: «Вам бы надо отучиться от дурных привычек....если не ошибаюсь, Вас кажется зовут Патриция?»

Рыжая девушка с выдающимся бюстом улыбнулась: «Ради бога, простите. Я очень стараюсь бросить, но пока плохо получается.»

Лео строго посмотрел на неё: «Я не из тех зануд, которые жалуются на водителей, но будьте уверены: кто-нибудь из пассажиров обязательно это сделает рано или поздно.»
Патриция отложила в сторону электронную сигарету: «Обещаю, что завяжу с этим, мистер Голд.» Лео порылся в бумажнике и с холодком вернул ей визитную карточку, которую она вручила ему в последний раз: «Боюсь, что Вашими услугами я больше не воспользуюсь».

Они подьехали к дому со стороны бэкярда. Проводив взглядом Лео и детей, Патриция прочла карточку: «У тебя есть несколько часов. Предупреди остальных.» Она положила карточку в пепельницу и подожгла.

Войдя в дом, Лео проследил, как отьехала машина и отправил Мариам сообщение «Детей забрал. У нас всё в порядке.» Затем помыл Майкла, уложил его в постель и прочёл пару страниц из его любимой книги Makes me stronger. Когда малыш, утомлённый за день, сладко захрапел, Лео решил проведать дочь.

Луиза вытянув ноги на письменном столе матери, что-то строчила на маленьком ноутбуке. Увидев входившего отца, зарделась и резко захлопнула компьютер. Было ясно, что шла страстная переписка с одним из сверстников.

Лео пересадил её на свои колени и поцеловал в щёчку: «Как дела в школе?» Луиза соскочила: «Неужели у тебя нет других вопросов? Я уже устала на него отвечать. И думаю, тебе совершенно всё равно, что происходит со мной.»

Он понял, что разговор не получится: «Детка, мне интересно всё о тебе. Но думаю, ты теперь настолько взрослая, что вряд ли будешь делиться с папой самым сокровенным. Обещаю, больше не задавать тебе этот рутиный вопрос. Тем более, что мне надо ехать за своей машиной, обратно к Лорене. Спокойной ночи, детка. Увидимся утром.»

Через полчаса Лео вышел из такси там, где припарковал свою машину. У входа в гараж стоял знакомый Lincoln Джимми. Свет горел лишь в окне спальни на втором этаже. Но что-то подсказывало Лео, что их там уже нет.

И тут его подозрения оправдались. Задвигались шторы в окне гостевой. И спустя минуту зажглась настольная лампа. В окне появилась мужская тень. Джимми закурил. Лорена подошла к нему с напитками.

Лео сел в машину и достал небольшой футляр. Затем надел наушники. В тишине услышал голос Лорены: «Ты остыл ко мне. Но я не знаю причины. Поверь мне, дорогой, мы филлипинки очень чувствительны к переменам у мужчин.»

Голос Джимми звучал не очень убедительно: «Не преувеличивай, пожалуйста. Это произошло впервые. Просто, у меня был длинный день. Уверяю тебя, я люблю тебя по-прежнему.»

Лорена присела на ручку кресла: «Дело, мне кажется, в другом. Я слишком стара для тебя. И скорее всего у тебя есть другая женщина.»

Лео ухмыльнулся: филлипинка была так близка к истине! Агент FBI Эндрю Бэдфорд был счастливо женат вот уже пять лет и растил двухгодовалого сына. Завязав роман пару месяцев  назад с бэбиситером Лореной Гонсалес, он пытался установить слежку за Лео, через его детей.

Когда «Джимми» пригнул голову Лорены к своему паху, Лео снял наушники, положил футляр обратно в сумку, включил двигатель и пустился в обратный путь.

Луиза уже спала, забыв как всегла выключить ночную лампу. Рядом на полу лежал ноутбук. Лео поднял его и выключил свет.Долго не мог решиться, но всё же раскрыл компьютер.

На модном молодёжном сайте «Let me have you» самой свежей перепиской была с конопатым мальчиком под ником «Big and Fat». Луиза скрывалась под именем «Goddess».

Лео прочёл несколько строк, и тут же понял: дальше ему не следует влезать в диалог крутых подростков. Он захлопнул ноутбук на строчке, где «конопатый» обещал довести Луизу до оргазма, покусывая ей клитор.

Он вошёл в спальню, всё ещё не соображая, как ему следует поступить. Пропустив пару стопок виски, он вошёл под душ. Сильные струи холодной воды били его по спине.

Он стоял с прикрытыми веками и в его ушах звучала Gloria Вивальди. В его памяти плыла сцена той ночи любви из двадцатилетнего прошлого, когда Мариам лишилась девственности. Но проблема была в том, что Лео знал, зачем его жена улетела во Флориду. И даже знал, для чего.

8. АЗОХЕН ВЭЙ.

Многим хорошо известно, что Sagamore - один из наиболее популярных отелей в Балтиморе, штат Мэрилэнд. Старый причал, благодаря чьей-то мудрой фантазии, был превращён в высококлассную роскошную гостиницу с видом на изумительную гавань. Изысканные номера и ресторан готовы удовлетворить самые невообразимые желания. Ну а как известно, именно желания управляют миром, то Sagamore производил множество желаний.

Алекс Уилсон был несказанно рад, когда месяц назад получил здесь работу. Пятый и младший отпрыск большой негритянской семьи из Алабамы, юноша не очень расчитывал на удачу. Но на первом же интервью сумел завоевать симпатии менеджера Мэри Блументаль.

Несколько полноватая для своего небольшого роста симпатичная дама бальзаковского возраста долго листала короткое резюме, оценивающе оглядывая претендента с ног до головы. Её проницательный взгляд нескромно задержался почему-то ниже ремня на брюках юноши. И дело было как раз в ширинке. Она выпирала настолько внушительно, что миссис Блументаль невольно воскликнула про себя «Азохен вэй!»  На лбу у одинокой незамужней дамочки родом из Одессы появилась предательская  испарина. Хотя в офисе было даже слишком прохладно.

Придя в себя и поправив бретельки тесного бюстгальтера, она с приятным идишским акцентом вслух произнесла фразу, которую молодой человек никак не ожидал услышать: «Завтра выходите в первую смену. Испытательный срок ппройдёте под моим руководством.»

Когда он был уже у дверей вдруг оклинула: «Мистер Уилсон, задержитесь, пожалуйста. Чуть не забыла: Вам необходимо пройти вместе со мной и подобрать униформу.»

В тесной комнате она быстро нашла пару тёмно-синих брюк, белую сорочку и галстук-бабочку. Вручив Алексу вторую часть униформы, миссис Блументаль сама приложила брюки к его поясу. Алекс чуть вздрогнул от прикосновения её пальцев на чувствительной части своего юного тела.

Мэри, стоявшая вплотную к нему,  вперила свои голубые глаза и очень медленно выдохнула: «Мне кажется, я нашла нужный размер.» Это прозвучало несколько двусмысленно. Алекс тут же вспомнил слова матери, проводившей его сегодня утром на собеседование: «У тебя есть всё, чтобы свести с ума определённых потаскух, сынок. Будь осторожен.» Уж она-то хорошо знала, о чём говорит. Перед глазами Алекса слишком близко поднималась и опускалась белоснежная грудь, требующая к себе утончённого внимания.

Всю неделю мисс Блументаль плотно опекала Алекса, не упуская случая, чтобы подбодрить его, поглаживая по спине. Порой даже чуть ниже. Алекс понял, чего от него хотят, и завершил испытательный период более чем успешно. Вначале в соседнем с отелем ночном баре, а вслед за этим - в спальне мисс Блументаль. Они оба остались довольны. Она - его природным талантом, который произвёл такое впечатление в первые минуты их знакомства. А он - первыми в своей жизни уроками секса.

Начиная с того дня, между ними установились приятельские отношения. И сегодня, как обычно, она придирчиво заметила незначительное  пятнышко на его белоснежной сорочке: «Алекс, гости в тебе видят лицо нашего отеля. Будь пожалуйста, аккуратен с униформой.» В то время, как её правая рука пыталась аккуратно зачистить пятно, левая не теряла даром времени, поглаживая вечно возбуждённый юный «азохен вэй».

В тот день мисс Блументаль была особенно романтично настроена. Но неожиданно за её спиной выросла очаровательная молодая дама в умопомрачительной кофте и дорогой кожаной юбке небесного цвета. Её длинные ноги упирались на высокие шпильки дорогущих туфелек, сделанных Sara Flint Perfect. Стоимостью полтысяча фунтов стерлингов!

Двумя пальцами изящно приподнятой руки  она держала электронную сигарету. Алекс тут же почувствовал знакомый аромат табачного наркотика, способного возбудить даже покойника.

Мэри Блументаль испуганно изобразила на лице выражение гостеприимной хозяйки: «Добро пожаловать в отель Sagamore. Наш мистер Уилсон будет счастлив обслужить Вас. Если понадобится моя помощь, я буду к Вашим услугам в своём офисе.» Напоследок успела бросить Алексу взгляд ревнивой мамочки.

Гостья поблагодарила, а затем подарила Алексу один из тех взглядов, которые придают мужчинам уверенность в предстоящей ночи и завтрашнем утре: «У вас должен быть зарезервирован номер.» И протянула водительское удостоверение.

Когда он увидел фамилию, у Алекса глаза чуть ли не вышли из орбит: «О, разумеется, миссис Кардашьян. Правда, мы ждали Вас после полудня, но Ваш номер уже готов.» Дама с роскошными тёмнокаштановыми локонами, затянулась Vapor и выпустила дым прямо ему в лицо. Это означало высшую степень признательности.

Вслед за этим в дверях появилась фигура таксиста с двумя внушительными чемоданами. Алекс вернул документ и предложил: «Позвольте вначале помочь Вам с багажом, а затем мы займёмся формальностями.»

В просторном лифте их разделял лишь багаж. Но Алекс чувствовал, что пьянеет от аромата,  исходящего от Smoke Vapor: «Прошу прощения, могу ли я спросить....». Она тут же широко улыбнулась: «Знаю-знаю. Всех интересует моя фамилия. Да-да-да! Душка Ким моя кузина. Но у нас с ней мало общего». Она игриво выставила Алексу попу: «Особенно, в этой части!» Алекс покраснел и был рад, что лифт вовремя остановился на нужном этаже.

Войдя в номер, миссис Кардашьян бросила на столик сумку и подойдя к зеркалу, сбросила с себя сьехавшую набок юбку: «Спасибо, мистер Уилсон. Поставьте чемоданы, я  разберу позже.» И протянула ему купюру в $50.00.

Алекс растерялся: «У меня вряд ли будет размен, мэм...» Она махнула рукой: «Не беспокойтесь, мне ещё понадобятся Ваши услуги. Но чуть позже. Кстати, когда заканчивается Ваша смена?» Алекс дрожащей рукой положил купюру в карман: «В 5:30 PM, мэм. Но это не имеет значения. Я могу быть в Вашем распоряжении в любое время суток.» Это были его первые крупные чаевые.

Она посмотрела на него через зеркало, облизнула верхнюю губу и слегка подмигнула: «Это меня вполне устраивает, детка. Я дам тебе знать.»

Когда Алекс вышел, она закрыла за за ним на оба замка, прошла в спальню и быстрым движением рук сняла с головы парик. Расправив рыжую копну волос, избавившсиь от белья, она прошла в душевую, чтобы снять усталость.

Ближе к пяти вечера, когда Алекс, как обычно докладывал Мэри Блументаль итоги дня, совсем некстати в дверь постучался официант ресторана Мигель. Мисс Блументаль успела вовремя отвернуться к сейфу, чтобы застегнуть кофту.

Но Мигелю было не до ситуации: «Гостья из номера 328 исчезла. Когда я постучался и не услышал ни звука, дверь поддалась сразу. Чемоданы продолжали стоять на том же месте. Но гостьи не было видно нигде. В ванной комнате на полу валялись влажное полотенце, розовый бюстгальтер и сиреневые трусики".

Мисс Блументаль, обученная горьким опытом в прошлом, тут же набрала полицию : «Неужели эта сучка воспользовалась служебным выходом из отеля?»

Между тем, Boeing 737, выполняющий рейс Нью-Йорк-Барселона, выруливал на полосу в ожидании разрешения на взлёт. В полумили от самолёта стояли две полицейские машины. Пятеро офицеров неслышно обменивались предположениями. Командир экипажа, получив какое-сообщение, вызвал к себе бортпроводницу Эмили Суарес.

Выслушав его внимательно, она деловой походкой направилась в сторону салона эконом-класса. В третьем ряду от хвоста у окна сидела яркая блондинка, тщательно изучаюшая красочный журнал на иностранном языке. Стюардесса обратилась к ней вежливо-официальным тоном: «Валентина Медведефф?»

Губы блондинки слегка дрогнули: «Да, это я.» Эмили Суарес протянула руку: «Прошу Вас следовать за мной.» Блондинка удивлённо вскинула брови: «А в чем, собственно говоря, дело?» Бортпроводница пригнулась к её уху: «Наш командир Даниэль Форс благодарит Вас за выбор нашей авиакампании для перелёта в Европу. По счастливой случайности у нас есть свободное кресло в салоне бизнескласса.»

Усадив пассажирку, она направилась к своему напарнику за минеральной водой: «Ты представляешь, у нас на борту невестка бывшего президента России!»

На следующее утро Лео строго проследил за тем, чтобы Луиза доела свой маффин с ветчиной и моцареллой, а Майкл самостоятельно перешнуровал левый ботинок. Дети не хныкали, чувствуя, что папа сегодня не в духе.

Налив себе горячий кофе, Лео посмотрел на часы. Было 7:58 утра. Он включил телевизор, стоявший в углу кухни. Заканчивались новости. Бегущая строка сообщала малозначительную городскую хронику: «Пропала собака ценной породы. Обещано вознаграждение.» И далее был номер телефона в Бруклине.

Лео быстро набрал и услышал голос автоответчика: «Собака найдена. Просим не беспокоиться.» Глаза Лео теперь выражали удовлетворённость: неисправимая «курильщица» из Uber благополучно добралась до Центра.

9. ВОСПОМИНАНИЯ О ПРОШЛОМ.

Аэропорт Хитроу встретил её извечным туманом, мелким дождём и грустными воспоминаниями. Терминал напоминал пчелиный улей. Софи вдруг ощутила себя совсем ещё молодой и влюблённой в шумный и чопорный Лондон.Она провела здесь лучшие несколько лет своей жизни, сразу после Тайбея.Здесь обрела профессиональную уверенность, кучу дорогих сердцу друзей. Здесь познала впервые страсть и коварство.

Размеренный ритм работы ассистента главы департамента медицинских услуг её вполне устраивал. И она была довольна,  и ею были довольны MI-6 впервые удалось заполучить высокопрофессинального психоаналитика с редкими природными способностями. «Пациенты», подозреваемые в двойной игре, не имели даже малейших шансов избежать раскрытия.

Группа L вплотную занималась контингентом атташата в СССР.Непосредственным шефом молоденькой Софи был майор Secret Intelligence Service Лэрри О’Брайен.На первой же встрече с ним, Софи открыла для себя решение этой задачи: «лёгкая добыча».

Типичный ирландец, Лэрри был суховат, немногословен и предельно педантичен. Ходили слухи о предстоящем разводе Лэрри с женой на почве ревности. Узнав об этом, Софи  старалась держаться с ним предельно осторожно, соблюдая почти пуританские отношения. Старалась не вызывать негативных реакций своей внешностью и одеждой. Подбирала платья, кофты и юбки строгих фасонов и тёмных тонов.

Однажды она обратила внимание, что майор задержал свой взгляд на слегка задравшемся подоле юбки, когда она скрестила ноги в тёмных чулках. Она с удовлетворением отметила мимолётное любопытство Лэрри: Софи в тот день надела бельё в стиле ретро, заправив чулки в трико.

Очередной день Святого Патрика в тот год было решено отметить в узком кругу в оффисе О’Брайен.Софи позволила себе в честь такого праздника надеть тонкий зелёный свитер, не скрывающий достоинств почти целомудренного упругого бюста. Долго отказывалась пригубить спиртное. Но Лэрри настоял. Она отпила чуточку, не отрывая глаз от шефа. И чуть не поперхнулась.

После лёгкого фуршета, уже ближе к восьми вечера, Лэрри подсел к ней и неслышно предложил ей полюбоваться праздничным Лондоном. Софи густо покраснела, но не посмела ему отказать.

В центре города, на Трафальгарской площади проходил ежегодный шумный, весёлый праздник. Играли оркестры, выступали театральные группы, множество пабов зазывали посетителей. Народ ликовал, танцевал, обнимался и смачно целовался, не скрывая праздничного настроения.

В клубе Ronnie Scott's было тесно и накурено. Джазовая музыка приглашала к наслаждению. Они сидели так близко друг к другу, что Софи казалось слышит, как пульсируют его слегка опьяневшие баккенбарды. Он заказал Irish Four Walls по третьему кругу, когда она посмотрела в его глаза и тихо шепнула: «У меня уже нет сил, я пьяна...Уведите меня отсюда.»

Район St.John’s Wood в северной части Лондона ещё пару сотен лет назад считался пригородом. Но теперь там выросли целые престижные кварталы домов. Он был известен и тем, что здесь располагалось одно из лучших полей для крикета Lord’s Cricket Ground.

За четверть часа они добрались до уютного дома О’Брайена по ветке метро, ведущей в сити. Ехали молча, не отнимая рук и глядя в глаза. От качки и толпы время от времени касались друг друга слишком интимно.

Когда она почувствовала сухость на своих губах и провела языком, его губы вдруг неожиданно покрыли её поцелуем. В метро было так тесно, что Софи явно ощутила на своём пупке его твёрдоё неуёмное намерение.

Они буквально вбежали в спальню, уже не скрывая желаний. Она лишь успела заметить, перевёрнутую лицом вниз фотографию в стеклянной рамке на небольшой тумбочке. Скорее всего это была фотка его жены-итальянки, которую он как-то застал с любовником.

Лэрри раздевал её осторожно, словно раскладывал цветы в вазу. Софи прошептала: «Выключи свет...Я стесняюсь.» Он посмотрел на неё, как истиный католик на икону Девы Марии. Когда попытался растегнуть бюстгальтер, Софи остановила его: «Позволь мне это сделать самой.» Она аккуратно его сложила, но не успела всунуть  под подушку. Лэрри овладел бюстгальтером и приложил чашки к ноздрям: «Ты само целомудрие!»

Она легла на спину и прикрыла веки. Его горячие губы не оставили даже сантиметра без поцелуев. Софи прикрыла грудь ладонями. И напрасно: он опускался ниже и ниже. Пока не достиг намеченной цели. Он входил губами, не спеша, наблюдая глазами за её реакцией. И услышал, наконец глубокий стон: «Господи Иисусе! Что ты со мной делаешь!»

Её рука стала шарить в поисках спасения. Прикрыла влажное от слёз лицо чем-то тонким и терпким по запаху. Это была его нательная рубашка. Она сразу поняла: это сразило Лэрри наповал. В мыслях пробежала шальная мысль: «А ведь могли быть и трусы!»

Она проснулась едва взошло солнце. Лэрри похрапывал,  распласташись на животе лицом к окну. Стараясь не шуметь, Софи быстро собралась и сумела выскочить на улицу, умудрившись избежать даже скрипа входной двери.

Стадион для крикета в раннее утро выглядел пустынным и безлюдным. Хотя рекламные щиты оповещали о предстоящих соревнованиях в ближайший уикэнд. С противоположной стороны по периметру забора настречу шёл старый охранник. Он приподнял фирменную фуражку в знак приветствия: «День обещает быть солнечным, говорят.» Софи улыбнулась: «Даже не верится.»

Он обернулся назад, а затем приоткрыл служебную калитку. Софи прошла в сторону туалетов. Открыв третью кабину, закрыв за собой, влезла на унитаз и оставила в бачке небольшой пластиковый пакет. Затем ушла тем же путём, не обнаружив ничего подозрительного.

Её бросило в жар позже, когда у ограды на улице St.John’s Wood она увидела припаркованный чёрный автомобиль. Он стоял там где не было разрешений для стоянок. Это было похоже на провал! Старого охранника не было видно нигде. Дальше произошло просто невероятное.

Камера, в которой она оказалась спустя час с небольшим, была узкой, душной и невыносимо тусклой. Вскоре Софи потеряла счёт времени. Молодой следователь положил на койку фирменные бланки: «В Ваших интересах изложить всё, что нас может интересовать.»

Ночью на протяжении нескольких часов она слышала свои возгласы в постели у Лэрри О’Брайена. Это были магнитофонные записи с прошлой ночи. Она поняла, что пора приступать к исповеди....

Эти воспоминания всплыли у доктора Зельман, когда она уже стояла в ожидании своего багажа в аэропорту Хитроу. И даже не успела заметить, как со спины её обняли ласковые мужские руки. Полковник Лэрри прикатил два её чемодана: «Добро пожаловать домой, я успел соскучиться.»

10. ЦЕНА ПРОЕКТА.

Ужин несколько затянулся. Роберт МакМиллан на сей раз старался изо всех сил. Заполучить руководителя одной из наиболее важных Комитетов Палаты представителей имело колоссальное значение. Речь шла не только и не столько о результатах голосования: Роберт реально имел шанс поймать Дугласа на крючок.

Они с конгрессменом когда-то в молодости играли в одной футбольной команде. Это были годы учёбы в SMU of Texas, который по известной причине часто называли Southern Millionaires University. Дуглас уже тогда снискал себе славу сердцееда. Не пропускал ни одной доступной юбки.

С тех пор утекло много воды. Спустя годы О’Нилл превратился в прожжённого юриста, избравшего политическую карьеру. Сегодня он уже мог позволить себе разговаривать со своим бывшим однокашником чуть свысока и пренебрежительно. Хотя миллиардер МакМиллан считался одним из самых крутых финансовых гигантов страны.

Ассигнования на разработку секретной лаборатории в любом случае должны были быть на столе дискуссий. Кроме корпорации Роберта МакМиллана в ней были заинтересованы и Пентагон, и Агенство национальной безопасности.

Дуглас прекрасно понимал, что просьба ускорить выделение ассигнований будет одобрена, в том числе и на самом верху. Тем не менее, он не был бы врождённым политиком, если б не воспользовался удобным случаем, чтобы не выкроить кое что и для себя лично.

Ведущий эксперт коропорации Мариам Голд принадлежала к инициативной группе, и владела полнотой картины. Но это было не всё. Она была к тому же изумительной красоты женщиной, запавшей в душу конгрессмена ещё с первой встречи в прошлом году. Он просто жаждал овладеть ею во что бы то ни стало.

Роберт МакМиллан обещал сделать ему такой подарок. Но будучи извращенцем от рождения, велел тайно установить камеру в номере у Мариам Голд. По его задумке, это должно было служить именно тем крючком, на который он посадит любвеобильного политика.

Мариам сидела справа от О’Нилла в достаточно откровенном наряде. Черное длинное платье чисто символически прикрывало белоснежное тело. На точёной спине разрез опускался до той части, где обычно носят бельё. Вызывающий декольте, ломая все стереотипы, раскрывал взору таинственную ложбинку с жемчужным ожерельем. Мраморная кожа не позволяла оторвать взгляды обоих мужчин. И даже женщин.   

Сидевшая рядом Марта Флорес, без устали осыпала её комплиментами, одновременно наблюдая ревнивым взглядом за своим боссом. Слева сидел Роберт МакМиллан. За ним неустанно ухаживала толстушка Хелен Томас из финансового департамента.

Мариам обратила внимание, что Хелен необычайно фамильярна с шефом: частенько шептала Роберту что-то неприличное. Мариам умела читать по губами, и была в шоке от степени извращённости вроде бы добропорядочной дамы.

Между тем, Роберт был уже на взводе от выпитого, и сыпал сплетнями из Белого дома. Он делал это с определённым намерением. Всем сидевшим за столом было известно о планах Дугласа О’Нилла выставить свою кандидатуру на праймериз от демократов. Роберт очевидно, подбирался к щекотливой теме, надеясь вызвать Дугласа на откровенность.

Рука Дугласа под столом коснулась выше колена Мариам. Она посмотрела на него исподлобья. Дуглас, как бы не замечая её взгляда, ответил Роберту: «Ты знаешь, Боб, жизнь слишком коротка, чтобы не замечать вокруг красоту. Мне наплевать на интриги, происходящие в Овальном кабинете».

Мариам шлепнула его по руке под скатертью: «А мне казалось, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом.» Дуглас поднял бокал: «Вы не только изумительно прекрасны, Мариам, но и обладаете острым умом.» Мариам вдруг заметила, что Хелен исчезла куда-то.

Мужчины раскраснелись от выпитого и перешли на чересчур пикантные анекдоты. Стали откровенно звучать постельные тайны известных политиков, кинозвезд и наркобаронов. Мариам поднялась и шепнула Марте: «Мне нужно в дамскую комнату.»

У дверей она столкнулась с вернувшейся к столу Хелен Томас. Толстушка как-то странно посмотрела на Мариам. Войдя в туалетную комнату, Мариам хотела подкрасить губы, но тут раздался писк её телефона. Поступило сообщение из клиники: «Доктор Нейман просит не забыть о назначенном визите на следующей неделе.» Это означало, что Ален обнаружил что-то неладное в номере Мариам. Хелен выполнила задание Роберта. 

Между тем, в банкетной комнате напряжение нарастало. Вконец напившаяся Хелен вела себя просто разнузданно. Её пышные кудри с завидной ритмичностью опускались и поднимались над пахом Роберта МакМиллана.Видимо ситуация накалилась до откровенного порно! Между тем, Марта вела какие-то переговоры с барменом.

Было далеко за полночь, когда стали расходиться. Мариам уже у дверей своего номера слышала, как Марта доложила своему боссу: «Заказала Chardonnay 85-года, как ты просил.» Мариам вошла к себе в номер и оставила дверь открытой: знала, что скоро появится ночной гость.

Дуглас не заставил себя долго ждать. Он ввалился нетвердым шагом, с пьяной улыбкой: «Прости за пошлости, которые произносились за столом. Я сразу понял: они не в твоём стиле. Но Роберт просто невыносим. Устроил целый спектакль. Как ты его терпишь все эти годы?»

Мариам стояла у окна с бокалом Armagnac Baron de Lustrac  сорокалетней выдержки, и не посчитала нужным ответить. Его дыхание она почувствовала у себя на шее. Резко пригласила сесть, указав на кресло.  Дуглас предпочёл диван на двоих (loveseat) и потянул к себе.

Не успел развязать галстук, как в дверь постучали. Это был официант с бутылкой вина. Мариам вспомнила шёпот Марты «Заказала Chardonnay 85-года, как ты просил.»  Она присела приподняв подол настолько, чтобы глаза Дугласа вспыхнули.

Официант хотел было откупорить вино, но Дуглас покачал головой: «Я сам это сделаю.» Как только юноша вышел из номера, Дуглас попытался поцеловать её. Но Мариам подставила ему щеку. Он потянулся за бутылкой: «Это самое ценное вино из полей Калифорнии. В нём пылкость песков Африки и аромат цитрусов Бургундии.»

Мариам прикрыла свой бокал ладошкой: «Я предпочитаю Cabernet Sauvignon. Но сегодня я выпила достаточно вина. Хочу насладиться капелькой арманьяка... и твоим обществом.»

Почувствовав призыв, он опустил руку на её бедро. На лице Дугласа была изображена вся сумма мужской похоти всей Палаты представителей. Мариам с омерзением подумала, что не может придумать ничего, чтобы избежать близости.

В тот же миг за спиной Дугласа на балконе промелькнула тень. Преодолев отвращение, Мариам позволила ему поцеловать себя. Его влажные губы были готовы проглотить её язык. Ей пришлось продлить поцелуй так долго, чтобы знакомый силуэт успел ловко заменить стоявшую на столе бутылку на точно такую же. Мужская тень исчезла также бесшумно, как и появилась.

Только сейчас Мариам поняла смысл сообщения по телефону. Теперь уже с долей уверенности в себе, Мариам приложила свой указательный палец к его губам: «Прошу тебя, не спеши. И по возможности тише: здесь могут нас подслушивать. Позволь мне поухаживать за тобой.» Она налила ему вина из таинственной бутылки.

Дуглас сиял, как золотой прииск: «Мне надо было догадаться, что есть редкая категория женщин, которые любят управлять мужчиной.» После паузы он добавил: «Мне это даже импонирует, дорогая.» Мариам поняла, что Марта успела посплетничать: «В таком случае, предлагаю выпить за эту фантастическую ночь. Уверена, что она подарит мне бездну наслаждений.»

После третьего бокала, и уже в постели,  голос Дугласа стал звучать как далёкий набат, язык стал заплетаться, веки стали чаще моргать. Мариам, не успевшая ещё снять бельё, продолжала ласкать совершенно беспомощного "дугласа-младшего". Эти ласки скорее убаюкивали, нежели возбуждали члена Палаты представителей.

Электронные часы показывали 3:48 утра, когда Мариам поняла, что несостоявшийся любовник проснётся уже не скоро. Накинув на себя лёгкий пеньюар, она вышла на балкон подышать свежим океанским воздухом. С глубоким удовлетворением она поняла, что практически очень легко приручила зверя без единого выстрела.

Легкий ветерок и тишина навеяли воспоминания. В один из таких ночей в далёком прошлом, девятнадцатилетняя  Мариам познакомилась с Лео Голдом, ставшим впоследствии её мужем. Он овладел ею в ту ночь так нежно, что Мариам мечтала это повторить. И не обязательно с ним.

И вдруг еожиданно для себя поняла, что стоит на балконе не одна. Боялась повернуть голову: «Неужели Дуглас очнулся?» Кто-то заботливо накинул на её плечи тёплый плед. Не поворачивая головы, Мариам услышала чарующий баритон Алена Неймана: «Я думаю, всё ужасное позади. Он проснется не раньше полудня.» В его руках сверкал какой-то предмет. Это была камера, которую он обнаружил в спальне.

Она шла за ним во вторую спальню, словно во сне. Он не успел произнести ни слова, когда упал под её руками спиной на постель. Впервые в жизни Мариам сама раздевала мужчину. Но это был мужчина, которого она хотела. Она не позволила ему даже шевельнуться: с жадностью волчицы сорвала с себя всё, что мешало, и овладела Аленом, словно ждала его с юности.

Погружая в себя ствол любви размеренно и с пристрастием, Мариам удивлялась мужской мощи Алена. Это было нечто фантастическое, она никогда прежде не ощущала в себе нечто настолько величественное и победоносное. В темноте её глаза светились бесконечным вопросом: «Разве такое возможно?»

Его крепкие руки схватили её за бедра, настойчиво ускоряли скачку, словно пытаясь проникать в неё, как можно глубже и чаще. Бешеный ритм стал неумолимо приближать тот сладостный миг, который подобен лёгкой смерти. Их губы сплелись и они услышали свои волнительные оргазмы.

К пеплу от бешеного огня они подобрались почти одновременно. Он счастливо улыбался, пытаясь отдышаться. Она охрипшим голосом шептала не совсем приличное восхищение: «Он у тебя просто великан, детка!»

Ален ушёл до восхода солнца. Уходил не спеша, время от времени оглядываясь на ее обнаженную попу. Их телефоны стояли рядом на ночном столике. Он застегивал пуговицы на рубашке, свободной рукой набирая текст. Мариам боялась открыть веки, чтобы не проснуться от фантастического сна.

Когда после почти незаметного прикосновения губами к её ягодице, Ален исчез через балкон, Мариам протянула руку к телефону, чтобы проверить сообщения от Лео. Экран светился отправленным текстом с её телефона. Она сразу сообразила, что Ален спутал телефоны.

Сообщение было адресовано на сайт клиники для доктора Зельман: «Пациентке удалось восстановить баланс сил. Потенциальная угроза устранена.» Мариам показалось, что Ален выполнял в постели инструкции резидента.

Она вошла в ванную и... не узнала себя в зеркале. На неё смотрела сорокалетняя женщина с опухшими от порочной ночи глазами, осунувшимся лицом и морщинами под подбородком. Она даже растерялась: в таком виде нельзя возвращаться домой.

В соседней спальне распластавшись на мятых простынях спал Дуглас О’Нилл. От него на расстоянии исходил зловонный запах перегара. Мариам брезгливо глядя на старого развратника, нашла в шкафу свой купальник и бесшумно вышла, чтобы успокоить свой разум на океанских волнах.

К двум часам небольшая команда МакМиллана покидала гостиницу, чтобы через двадцать минут расположиться на борту корпоративного джета. Роберт потребовал свежий номер газеты. Теперь его обслуживала уже не Кэтти, а Хелен, в розовой кофте. Сразу после взлёта Роберт отложив Washington Post, с беспечной улыбкой поманил к себе Мариам.

Отпив глоток виски, он сочувственно произнёс: «Детка, ты заслужила недельный отпуск. Отдохни. Я не против, если даже полетишь куда-нибудь в Европу.» После небольшой паузы строго добавил: «Только без Лео. Твой муж понадобится мне здесь: из FBI сообщают об угрозе хакерской атаки.»

Мариам понимающе кивнула головой и тяжело вздохнула подумав про себя: «Супруг не  входит и в мои планы сейчас.»

11.ОШИБКА.

Кладбище Charlotte Jane Memorial Park утопало в зелени и цветах. Это одно из самых тихих и уютных достопримечательностей Майами. Среди захороненных здесь немало известных личностей. Но значительно больше тех, кто совершенно незнаком широкой американской публике.

Самая обычная серая надгробная плита с внушительным крестом, стоявшая рядом с десятком точно таких же, гласила о памяти в честь некоего Ираклия Багратиони. Никому во Флориде не известному  человеку с таким необычнм именем и фамилией. Между тем, Ираклий был прямым потомком последнего грузинского царя Ираклия Двенадцатого.

Примерно в полдень возле узкой аллеи ведущей к памятнику остановилась черная автомашина, из которой вышла дама средних лет и направилась в сторону могилы. Она  возложила небольшой букет цветов к могиле. Это была могила её деда. Вскоре она услышала шаги за своей спиной. К плите приближался джентльмен в сером костюме. Его лицо было покрыто маской, предохранняющей от вирусов.

Она очевидно ждала его, и слегка кивнула головой. У изголовья возник второй букет цветов. Дама развязала ленту и разложила цветы у основания надгробного памятника. В букете был спрятан маленький конверт. В нём лежал USB-накопитель.  Джентльмен протянул ей ещё один, плотный пакет: «Вы получите столько же, как только сообщите об исполнении.»

Она спросила его на армянском: «А где гарантия, что файлы будут уничтожены?» Он ответил ей на английском: «Это всё что я могу Вам предложить. Но Вы всегда можете отказаться. » Она крепко сжала флешку в ладони: «Но у Вас наверняка сохранились копии, не так ли?» Его глаза усмехнулись: «Мисисс Гаянэ, мы с Вами обязательно поговорим о копиях при следующих встречах.»

Чёрный автомобиль ждал её на том же месте, не заглушив двигателя. Миссис Багратиони села на заднее сиденье справа от  водителя: «Поехали, Джеван.» Молодой человек молча выехал на трассу и через пятнадцать минут они уже входили в Inter Continental.

Одноместный номер обошёлся в $415.00 за ночь. Он не был шикарным, но зато блистал уютом. Гаянэ осталась довольна: «Мне здесь нравится. Оставь чемодан и помоги мне растегнуть замок на платье: эта жара меня убьёт.» Уже направляясь в ванную, небрежно бросила через плечо: « Можешь составить мне кампанию.» Он послушно входил уже в ванную вслед за ней, когда зазвонил телефон.

Она подобрала нужную температуру воды и капризно возмутилась: «Ну кто этот сукин сын так некстати звонит тебе? Не обязательно отвечать, Джеван!» Он выглядел немного смешно совершенно голым. Посмотрел на экран мобильника: «Прости, но это твоя дочь. Она будет звонить беспрерывно.» Гаянэ изменилась в лице: «Аствац! Что ей понадобилось? Даже не думай отвечать! Потерпит!»

Он прислонился к её спине и провёл намыленной рукой по плечам: «Можешь не беспокоиться, дорогая. Я успел договориться с нашей горничной: она зайдёт через минут двадцать. Мы успеем.» Она медленно повернулась к нему лицом. В её глазах он прочитал всю гамму неутолённой с прошлой ночи похоти.

Опустилась на колени и подняла взгляд на него: «Я думала, что сойду с ума, пока ехали с кладбища.» Её жаркие губы обхватили плоть  с жадностью львицы. Затем она с сожалением добавила: «Нам надо на какое-то время быть осторожными. Нужно убедиться в том, что за нами нет слежки.»

Этажом выше в аналогичном номере остановился доктор Ален Нейман. Он не собирался здесь долго задерживаться. Выполнил задуманное и был готов вернуться в Нью-Йорк.   Почти безукоризненно удалось обхитрить любвеобильного конгресмена О’Нилла. Мало того: он провёл сказочную ночь с Мариам Голд. И теперь оставалось чуточку отдохнуть, пообедать и успеть на самолёт.

Войдя к себе в номер, он обратил внимание, что к нему ещё никто из обслуживающего персонала не входил. Перед тем, как принять душ, доктор Нейман отправил закодированный отчёт в Лондон и тут же получил ожидаемый нагоняй от Софи Зельман: «Вы совершили непростительную ошибку не только в диагностике, но и в процедуре лечения.» Ален задумался: ревнует, или действительно права?

Он склонялся к первой версии.  Стареющая Софи скорее всего считает молодого ассистента собственным приобретением. Тем не менее, Ален решил пока ей не отвечать. Совсем другое дело -  Мариам Голд! Тут есть, от чего потерять голову.  Это очаровательное создание до сих пор вертелось у него в мыслях. Именно поэтому он ошибочно отправил шифрованное сообщение в Лондон....из её айфона, спутав со своим. И тут он вспомнил предупреждение Софи Зельман: «У неё ревнивый муж!»

Горячий душ после изумительной ночи, должен был снять напряжённость. Стоя под мощными струями , прикрыв от удовольствия веки, он мысленно воспроизводил каждое движение, каждую фразу и каждый стон Мариам. Ему казалось, что он не встречал ещё женщины, которая так искренне и страстно отдавалась ему.

Связь с Софи, годившейся ему в матери,была непростой, хотя и любвеобильной. В этой умудрённой женщине привлекало всё, что может будоражить воображение молодого человека. Она умела управлять мужчинами. Именно она сумела за несколько недель овладеть его чувствами, казалось бы окончательно.

Но первая же встреча в клинике с Мариам стала для Алена поворотной: он сразу понял, что готов подчиниться любым её капризам. Знал, что она давно связана брачными узами. Знал, что её муж Лео Голд один из давно внедрённых агентов.

И тем не менее, Ален воспользовался тем, что Мариам находилась в состоянии глубокой депрессии. Была готова сорваться в любой момент. Её взгляд просил о помощи. И не только о помощи. Ален интуитивно почувствовал скрытый женский интерес у Мариам. И был не в силах отказаться от этого.

Когда Софи Зельман рекомендовала ему «поработать» с Мариам, она разумеется имела ввиду совсем другое, то есть профессионально вывести Мариам из состояния депрессии, помочь избавиться от опасных комплексов. По идее доктора Зельман, Ален должен был убедить Мариам в необходимости завербовать конгрессмена любой ценой. Даже ценой собственного падения.

Шум воды заглушил щелчок открывшейся двери и шаги юной горничной. Ален выключил душ, укрылся первым попавшим под руку, но оказавшимся коротким,  полотенцем и улыбнулся: «Чем могу помочь?»

Она протянула ему конверт: «Это Вам, сеньор Нейман. Один из гостей просил передать.» Её испанский звучал с колумбийским акцентом. Раскачиваясь с ноги на ногу, она неотрывно смотрела на плохо прикрытый похотливо торчащий бугорок.

Он поймал её взгляд: «Спасибо, сеньорита...» Она тут же представилась: «Марселина, к Вашим услугам, сеньор.» На ней была короткая юбка, тесная кофта и игривый шарфик, который она непрерывно теребила двумя пальцами.

Ален заподозрил, что она по всей вероятности, ждёт чаевые. Быстро достал из кармана брюк купюру в $20.00 и не заметил, как при этом полотенце упало на коврик и он окончательно обнажился.

Марселина взяла деньги, хихикнула, прикрыв рот ладошкой. После небольшой паузы, стреляя в него откровенным взглядом, она провела языком по верхней губе и тихо прошептала уже на сносном английском: «Если Вы добавите ещё пару «двадцаток», я сделаю Вам оральное соло.»

Ален слышал о тайных услугах в отелях Флориды, но почувствовал некий подвох: это стоило не меньше двухсот-трёхсот баксов, а эта куколка оценивает себя дёшёво. Он поблагодарил и взял протянутый конверт. Марселина чуточку разочарованная, не спешила уходить. Стала заправлять постель, пока сеньор с удивлением вертел в руках нежданную почту.

В конверте лежал лист бумаги, на котором не было ни единого слова! Ален приложил бумагу к ноздрям и тут же понял: напрасно! Бумага издавала неприятный и подозрительный запах.

Марселина поправила телефонный аппарат на письменном столе, продолжая надеяться, что обнажённый гость всё же примет её предложение. Но неожиданно зрачки у гостя стали расширяться, он почувствовал слабость в ногах и стал опускаться на коврик рядом с постелью.

Горничная выждала минуту, подошла близко к его губам и не почувствовала дыхания. Затем разорвав на себе кофту, сняв трусики и сбросив рядом с трупом, она выбежала в коридор с криком: «Помогите! Меня пытались изнасиловать!»

Детектив Марла Стивенсон работала в убойном отделе всего лишь полгода. Это было первым серьёзным происшествием в её недавней карьере. Её напарник Уолтер Пирс, высокий и мускулистый афро-американец, имел двадцатилетний опыт, и воспринял новость совершенно спокойно: «В этом отеле очень часто помирают от передозировки наркотиков.»

Через пятнадцать минут они уже входили в номер с трупом. Увидев тело обнажённого молодого человека, Марла Стивенсон покрылась лёгким румянцем: «Уолтер, не могли ли бы Вы прикрыть его гениталии?»

12.КОНТАКТ.

Лэрри включил телевизор и налил горячий кофе. Ведущий BBC-One сообщал о наводнении в Испании, о пожарах в Калифорнии и землятрясении на Гаваях. Постоянный эксперт ознакомил с ситуацией на российско-украинском фронте.

Кратко обьявили об очередном витке напряжённости между Азербайджаном и Арменией. Крупным планом показали фотографию главы России и президента Азербайджана: «Ожидается рабочий визит господина Кубышкина в эту богатую минералами страну».

Затем промелькнуло сообщение из криминальной хроники. Ведущий назвал неожиданной смерть доктора Алена Неймана в одном из отелей Майами, штат Флорида. Предварительное расследование предполагало отравление неизвестным ядом. В палате интенсивной терапии скончался также единственный свидетель происшествия, горничная Марселина Санчес, 19 -ти лет.

Лэрри остановил новость на паузе, чтобы затем показать Софи. Подошёл к дверям ванной и стал подглядывать в щель. Софи наслаждалась мощным напором воды между раздвинутыми ногами. Он внимательно наблюдал, словно впервые. Дождавшись, когда она выключит душ, он предусмотрительно подал ей банный халат. 

Она догадывалась, что была предмотом обозрения, посмотрела на него  укоризненно, покачав головой: «Ты всё такой же неугомонный, любитель порно-сцен. С той лишь разницей, что теперь уже даже не мастурбируешь. Неужели тебе было мало прошлой ночи?»

Он лишь ухмыльнулся. Она прошла в спальню, где всё ещё храпел молодой человек с внушительно накаченным торсом. Софи показала на него взглядом: «Не пора ли его будить, милый? Думаю, мы оба с тобой остались довольны функциональностью этого самца.» Лэрри меланхолически скрестил руки на груди: «Пусть выспится, он поработал на славу.»

Софи открыла дверцы гардероба и решила сменить тему: «Я никогда прежде не была на приёме в Букингемском дворце. Помоги мне подобрать что-нибудь. Всё что у тебя сохранилось от прежнего Лэрри, это идеальный вкус и стиль. Всё остальное» – при этом её взгляд недвусмысленно опустился ниже его пояса-«ушло в небытие.»

Лэрри раздвинул несколько выходных нарядов, висящих в длинном ряду, и остановил выбор на тёмно-синем платье от «Кэтрин Уокер»: «Не забывай, дорогая, что я перенёс тяжёлую операцию по удалению злокачественной простаты, и знаю, на что теперь гожусь в постели. Но как видишь, Стиву удалось доставить тебе удовольствие, которого тебе так не хватает. Он в самой лучшей форме.Даже в лучшей, чем ты предполагала.»

Услышав своё имя, молодой увалень перевернулся на другой бок, выставив на обозрение свои упругие ягодицы. Софи встала перед зеркалом и приложила наряд к  телу. Правда, задержалась у зеркала чересчур долго. Профессиональный взгляд Лэрри заметил, куда мотрят ненасытные глаза Софи. Ловким движением он укрыл тело молодого человека: «Не отвлекайся, милая. Тебе надо спешить.»

Софи в ответ показала ему средний палец. Застёгивая бюстгальтер, спросила: «Ты думаешь сегодня на приёме я сумею произвести  эффект на южную куртизанку?»
Лэрри достал из сейфа бриллиантовое колье и застегнул у неё на шее: «Она, как и все восточные женщины, падка на камушки. Поверь мне, ты будешь выглядеть восхитительно.»

Самый просторный зал Букингемского Дворца был тщательно подготовлен к торжественному государственному приёму.  Императорская чета Испании находилась с визитом по приглашению Короля Великобритании.

Юная Габриэла следила за каждым движением Гарри Лернера, чтобы повторяя за ним, правильно расставлять на столе приборы.От напряжения она даже вспотела: ведь это был её первый королевский банкет.

Сразу после поступления в имперский колледж, Габриэла была принята на работу в Букингемский Дворец с испытательным сроком в шесть месяцев. Любой проступок, или малозначительнная ошибка могла послужить основанием для увольнения.

Привилегия здесь работать доставалась далеко не всем. Лишь по самым внушительным рекомендациям. Поручителем  Габриэлы стал сам королевский шеф-повар, бывший бойфрэнд её матери.

Опытный мистер Лернер согласился принять её под  своё попечение с испытательным сроком, сразу дав понять, что поблажек не будет. Его чуть седеющие усы и квадратный подбородок лишь подтверждали суворость характера.

С первой же встречи с ним Габриэла дала себе слово не перечить: обучение в колледже было не дешёвым даже с учётом стипендии, которую она получила по окончании школы.

После завершения сервировки Гарри подозвал Габриэлу и повёл по длинному коридору в сторону комнат для персонала. Мистер Лернер был в числе тех счастливчиков, которые за долгие годы службы удостоились своей комнаты отдыха во дворце. Пропустив её вперёд, он оглянулся по сторонам и не заметив никого, вошёл крепко заперев дверь на два замка.

Комната была тёмной, тесной и бедно меблированной – старая кровать, небольшой письменный стол, шкаф для верхней одежды и дверь в ванную с туалетом. Габриэла своей спиной почувствовала  холодную стену, а перед глазами увидела грозные усы Гарри Лернера.

От него пахло дешёвым табаком и перегаром: «Детка, согласно распоряжению мэтра, ты должна обслуживать двух дам, которые будут сидеть рядом друг с другом. Одна из них супруга Президента ...кажется Ардербажана. Нам с тобой надо бы поменяться: тебе придётся взять на себя моих гостей,  супружескую пару из Канады.»

Габриэла ощутила его руку на своём девичьем лобке. Его пальцы откровенно блуждали в поисках наиболее чувствительных мест. Пытаясь опередить его намерения, она быстро закивала головой: «Разумеется, мистер Лернер.» Вдруг поняла, что её голос приобретает игриво-послушный характер.

После её слов Гарри осмелел ещё больше: «Хорошо. И вот ещё что: не спеши уезжать сразу после приёма. Нам с тобой предстоит  кое что обсудить. Уверен, тебе понравится.» Габриэла поняла, что предстоит нечто более ужасное, чем домашний оральный секс с невыносимым отчимом. Уже выйдя в коридор, Гарри с важным видом добавил:«И можешь звать меня Гарри...но только когда мы с тобой вдвоём.»

Банкетный зал стал наполняться медленно, церемониально и политически корректно. Приглашение получили 220 гостей. Помимо членов королевской семьи было немало кинозвёзд, выдающихся спортсменов,  первых лиц из Европы. Гарри ещё издали заметил, как в зал вошли две очаровательные дамы, мило воркуя между собой.

По описаниям,  Гарри Лернер их узнал сразу: это была Первая леди Азербайджана миссис Шейхрибан Паша-задэ и  профессор психиатрии из Имперского колледжа Лондона доктор Софи Зельман.

13. РЕВНОСТЬ.

Дождь лил, не сбавляя интенсивности. Зонт едва справлялся: северный ветер добавлял неприятностей. Лео не хотел красоваться в здании аэропорта: в La Guardia всегда слишком многолюдно. Укрывшись тёмным плащом с капюшоном, он стоял под проливным дождём в двух метрах от трапа, подкатившего к частному джету, принадлежащему корпорации «МакМиллан».

Наконец, раздался характерный скрежет открывающейся двери. Первым спустился Роберт МакМиллан и быстрым шагом направился к лимузину. Кэтти услужливо держала зонт над его головой. Уже хотел было сесть, но потом обернулся и крикнул, как бы продолжая начатый в салоне разговор: «Но ты можешь сесть ко мне в машину, попозже подброшу тебя домой.» Это относилось к Мариам. «Попозже» - означало после секса!

Лео напрягся. Ему важно было услышать ответ супруги. Голос Мариам прозвучал хладнокровно: «Нет, Бобб, спасибо. Меня дети заждались дома.» Вслед за ней спускалась Хелен Томас из финансового департамента. Чуть в отдалении  поджидал чёрный джип. За рулём был муж Хелен, отставной сержант морской пехоты Адам Томас.

Тот самый, которого полгода назад Хелен застала в супружеской постели с собственной сестрой. Судя по всему, развод так и не состоялся,  в семье по-прежнему воцарилась идиллия: Хелен села рядом с мужем и поцеловала его в губы.

Лео хотел было выйти из своего укрытия, чтобы обняться с женой, но тут же передумал: она уже садилась за спиной Адама, и джип взяв с места, поехал в сторону I-181 N. Значит, чета Томас вначале довезёт Мариам, а затем поедет к себе. Лео посмотрел на часы: он как раз успевал заехать в школу за Луизой.

Припарковался  вовремя: дочь стояла под крышей беседки у северного входа в школьное здание с каким-то долговязым мальчуганом. В это время Лео заметил, как ему машет рукой миссис Эллери Сигал. Пышная, как сдобная булочка, директрисса давно искала повод, чтобы перекинуться с ним парой слов. Одинокие женщины за пятьдесят вечно находятся в поисках.

Лео заметил, что Луиза взглянула на отца испепеляющим взглядом, и сразу понял: на сей раз повод серьёзный. Миссис Сигал взяла Лео под руку и повела в сторону оффиса: «Думаю, нам с Вами надо посекретничать, мистер Голд.» Лео почувствовал на своём локте упругую грудь, тоскующую по мужской ласке.

Она начала издалека: «Мы все хорошо помним наше детство и подростковый период, наши первые ощущения, тягу к противоположному полу и прочие интимные желания в период созревания.» После паузы тут же успокоила:«И разумеется, ни в коем случае речь не идёт о каком -либо преступлении, а тем более –   наказании.»

Она вперила свой взгляд в Лео, как бы ожидая реакции. Он решил дать ей высказаться. Одинокая вдова загадочно добавила: «Наш секюрити мистер Ричард совершенно случайно застал Луизу в одном из пустых классов в кампании одноклассника Нельсона.»

Лео вздохнул с облегчением: «Да-да, я в курсе, она рассказывала, что этот рыжий мальчишка не даёт ей прохода...» Миссис Сигал поджала губы и закатила глаза: «Но дело в том, что именно Луизу застали в не совсем приличной позе.»

Тут она густо покраснела и замолчала. Несколько секунд Лео и миссис Сигал смотрели друг друг в глаза молча. Она собралась духом и перешла на шёпот: «Нельсон лежал на полу под ней...» - и еле выговорила - «он делал ей ...кунилингус.»

Теперь настал черёд покраснеть Лео. Он попытался изобразить улыбку: «Вы наверное, шутите, миссис Сигал?» Она облизнула губы и прошептала: «Женщинам трудно шутить по такому поводу, как Вы понимаете.»

Она действительно была смущена и стала ломать пальцы. Лео сжал её тёплую руку в своей ладони: «Спасибо, что сообщили мне об этом. Моя супруга обязательно поговорит с ней. Но Вы же понимаете: в тринадцать лет трудно устоять от соблазнов.»

Директрисса понимающе кивнула: «Разумеется. Если быть откровенной, я просто без ума от Вашей дочери. Она иногда так напоминает мне моё собственное детство: она невероятно умна. И главное – находчива и настойчива в своих помыслах.»

Лео ухватился за эту мысль: «Спасибо, миссис Сигал.» Затем с некоторым смущением предложил:  «Послушайте: а почему бы нам с Вами как-нибудь не посидеть за чашкой кофе. Заодно, обсудить совместный план, как уберечь Луизу от будущих соблазнов.»

Он попал на благодатную почву - на лице миссис Сигал расцвела улыбка: «О да! С удовольствием, мистер Голд. Буду только рада. И не надо откладывать в долгий ящик: на следующий уикэнд я к Вашим услугам.» После паузы тихо добавила: «Должна Вам сказать, миссис Голд - счастливая женщина. Но думаю, её пока не стоит беспокоить.»

Уже провожая Лео, снисходительно добавила: «Я непременно поговорю с родителями Нельсона. Мне кажется, им надо будет подыскать для своего отпрыска другую школу. У нас в школе нет места для маленьких извращенцев!»

Луиза всю дорогу молчала. Когда подьехали к дому Лорены, чтобы забрать Майкла, она вдруг неожиданно спросила: «Почему вы с мамой ездили в Майами одновременно, но в отдельности? Неужели нельзя было совершить поездку вместе?»

Лео чуть не опешил. Пришлось соврать: «Лично я только что вернулся из Орландо.»  Их взгляды скрестились в зеркале заднего видения: «Кто тебе сказал, что мы оба ездили в Майами?» Луиза посмотрела на него как-то странно, взглядом зрелой женщины: «Отец Фернандо сегодня утром летал в Майами с тобой в одном самолёте.»

Лео понял, что речь идёт о папаше того самого долговязого, с которым Луиза стояла в беседке. Лео представил, как манипулирует им Луиза: «Неужели, и бедному Фернандо придётся скоро менять школу?»

Лорена выглядела унылой, и Лео уже знал причину: её «бойфрэнд Джимми» ( в действительности агент FBI Эндю Бэдфорд) исчез из её жизни также неожиданно, как и появился в своё время для слежки за семьей Голд. Следовательно, слежка снята. И слава богу!

Майкл не спешил уходить: он так привык проводить большую часть жизни с Лореной, что мог даже остаться там на ночлег. Но тем не менее, вспомнил о матери: «А когда приедет мама?» Лео помог ему нацепить рюкзак: «Мама уже дома и ждёт тебя.»

Дома пахло чем-то очень вкусным.  Майкл бросился на шею матери, Луиза обняла её молча. В глазах Мариам читалась затаённая тоска, которую скрыть от Лео было невозможно: «Ты не представляешь, как я устала!»

Лео поцеловал её: «Выглядишь, как кинозвезда! Что у нас на ужин?» Она приподняла крышку сковороды: «Твои любимые куриные ляжки с жаренными шампиньонами и картофелем. Открой-ка красное вино, мы с тобой давно не ужинали вместе.»

Дочь включила телевизор и под шум последних новостей подсела на колени к отцу. Она давненько не баловала его своим вниманием. Прижавшись к его уху, она жеманно попросила: «Не говори маме ничего. Я обещаю не шалить с мальчишками.»

К десяти вечера дети уже разошлись по спальням. Лео хотел было выключить телевизор, но голос ведущего CNN привлёк внимание. Мариам попросила: «Оставь, Лео. Кажется, произошло убийство в Майами.» Она побледнела.  Их взгляды перекрестились. Она ждала, что он скажет. Ей было важно  узнать его реакцию.

Лео небрежно кивнул: «Я в курсе. Похоже на расправу.» Она уронила бокал с вином. Вино разлилось, но стекло не разбилось. Мариам посмотрела на мужа как-то странно: «Ты так думаешь? А может на почве ревности?» Лео присел и растелил на полу несколько бумажных салфеток: «Вполне возможно.» Мариам растерялась.

Она опустилась так неловко, что оголила прелести. Помогла ему вытереть пятна вина на ковре. Они с минуту смотрели друг другу в глаза. Её ноги раздвинулись шире. Он почувствовал, что сейчас услышит что-то неприличное. Мариам проглотила слюну и гортанным голосом потребовала: «Хочу тебя через пять минут под душем, сукин  ты сын!»

В ванной она вела себя, как самая настоящая шлюха. И дело было вовсе не в двух бокалах вина. Её было трудно остановить. Он и не хотел этого. В ней бушевала страсть, которую он не помнил уже давно. Её зубы вцепились в его нижнюю губу до крови: «Я готова тебя изнасиловать. Хочу убить тебя в своих обьятиях!» Успокоилась позже в постели. Уснула, как младенец.

Среди ночи Лео потянуло вниз: захотелось выкурить сигару. Он осторожно укрыл Мариам и хотел было поцеловать её распущенные локоны. Но тут раздался её шёпот во сне: «Ален, не мешай мне полакомиться твоей игрушкой.»


14. НАВАЖДЕНИЕ.

Конгресмена  разбудила помощница: «Уже половина первого. Два раза звонила жена, на семь вечера назначена встреча с партийным руководством,  а рейс на Вашингтон - через полтора часа. Я заказала кофе покрепче.»

Дуглас еле приоткрыл веки. Голова дико болела. Собравшись с силами, он выскользнул из постели. И только потом понял, что стоит перед Мартой в чём мать родила.

Она с улыбкой протянула ему гостиничный халат: «Помочь принять душ, как обычно, или сам справишься?» Они обменялись ничего не значищим взглядом. Марта нескромно «стрельнула» ниже его пупка: «Он» вроде бы неплохо поработал, но всё ещё горит желанием.» Но Дуглас-старший выглядел неадекватным.

Плетясь в сторону ванной, он попытался восстановить в памяти события прошлой ночи. Мысли кружились вокруг волшебного голоса Мариам: «Не надо спешить, милый, у нас с тобой впереди целая ночь.»

Холодный душ ударил по телу, как электрический заряд. Он прикрыл веки, и перед его взором появилась мраморная кожа, изогнутый силуэт Мариам, роскошный аромат, исходящий от её волос.....и кружева белья на изумительной попе.

После ледяного фонтана он вернулся в спальню вчерашним Дугласом: крепко сложенным для своих шестидесяти пяти лет главой Комитета Палаты представителей.  Марта предусмотрительно держала в руках смену белья, выглаженную сорочку и тёмно-бордовый галстук. Голос когрессмена приобрёл прежний тон, не допускающий возражений: «Соедини меня с женой.»

Мэрилин О’Нилл происходила из семейства Розы Фитцджеральд, ставшей впоследствии супругой Джозефа Патрика Кеннеди, основателя известного клана. Унаследовав от бабушки гены долголетия, Мэрилин в свои пятьдесят девять сумела сохранить свежесть и привлекательность американской модели.

Она категорически была против потомства и предупредила об этом Дугласа ещё за полгода до помолвки: «Можешь разводить питомцев, как кроликов, с кем угодно. Мне важно сохранить своё тело для любви.»

Её дорогие наряды со всей откровенностью подчёркивали девственность пышной груди, изящную талию и алчную задницу.Когда зазввонил телефон мужа, Мэрилин мило беседовала с лучшей подругой, Сарой Брэдли, супругой бывшего губернатора штата Огайо.

Мистер Брэдли вот уже два года не выходил из «овощного» состояния после второго обширного инфаркта. Мэрилен извинилась: «Позволь, милая, перезвонить тебе. Дуглас наконец-то вспомнил обо мне. Надо бы выяснить, когда он возвращается из Майами.»

Голос супруги не выражал никаких эмоций: «Надеюсь, у тебя всё в порядке? Хотела узнать, ждать тебя к ужину, или принять приглашение Сары Брэдли?»

Миссис Брэдли часто устраивала в своём дорогом особняке так называемые «девичники». Дуглас подозревал, что встреча перезрелых «девиц» не так уж и невинны. После нескольких крепких напитков их, как правило,  тянет на стриптёров. Чаще всего из числа афроамериканских юношей с классическим телосложением. При этом старик Джон Брэдли, лишённый зрения, слуха и даже разума, мог находиться в соседней комнате. 

Дуглас взглядом подозвал Марту, чтобы она завязала ему галстук, и ответил супруге: «Планирую быть дома к десяти вечера, или чуть позже. Думаю, тебе лучше принять приглашение Сары. Расслабься и отдыхай, дорогая. Смотри только, чтобы твой «стэйк» не оказался пережареннным.»

Мэрилин поняла намёк и в ответ тяжело вздохнула: «Вечно ты слишком занят для любящей тебя жены. Надеюсь, хоть на уикэнд мы с тобой уединимся в нашем гнёздышке.»

Затем перзвонила подруге: «По всей вероятности, буду вечером у тебя. И надеюсь, будет также забавно, как в прошлый раз. Кстати, мой Дуглас просил не пережарить мой «стэйк». Дурачок, он так и не может запомнить, что я сижу на скромной диете и предпочитаю молодые «рёбрышки». Сара оценила шутку  подруги: «Тебе вегда достаются лучшие «рёбрышки», сучка. Завидую!»

Марта привычным движением рук ловко завязала боссу галстук и помогла надеть пиджак: «Что насчёт встречи с мистером Эдвардом?» Ледяной взгляд Дугласа стал несколько теплее: «Передай его помощнику, что я предпочитаю провести встречу не в гольф-клубе, а в штаб-квартире партии на South Capitol St.»

Она подала ему кофе, принесённое горничной отеля: «Ланч я поручила предусмотреть на борту джета.» В это время раздался телефонный звонок. С экрана светился номер Альберта Эдварда, председателя демократической партии. Марта засияла: «На ловца и зверь бежит: мне ответить? Или ...» Дуглас протянул руку и ответил сам.

Мягкий баритон мистера Эварда прозвучал в трубке вкрадчиво, как призыв дорогой проститутки: «Дорогой Дуглас, хочу сообщить тебе хорошую новость. Можешь не спешить с сегодняшней встречей: твои условия полностью приняты, и большинство готово поддержать тебя.» Это означало, что победу на праймериз получит он. Дуглас поблагодарил, передал телефон Марте и задумался.

Ещё до вчерашнего дня его позиции не внушали особого доверия. Дуглас даже подумывал сделать на днях заявление о возможном отводе своей кандидатуры.  Дело в том, что ему противостояла изысканная и авторитетная Джэнифер Ривера, губернатор Калифорнии.

Что же могло такого произойти за последние 24 часа, что партийные боссы готовы принять жёсткие условия конгрессмена от Флориды и отказаться от блестящей перспективы калифорнийской куколки?

Уже усаживаясь в кресло чартерного рейса Майами-Вашингтон, Дуглас позвонил своему другу Роберту МакМиллану: «Как договорились, ты получишь ассигнования из бюджета.»
Роберт вздохнул с облегчением: «За мной должок, дружище. И кстати, хочу  выразить «сочувствие». Ты ещё не слышал о Джэнифер Ривере?»

Дуглас вопросительно посмотрел в сторону Марты, которая уже мчалась с хвостовой части к нему со своим ноутбуком. У Дугласа расширились зрачки: «WashingtonPost», «Politico»,  «Bloomberg» и прочие рупоры  в один голос публиковали сенсацию: сорокашестилетняя Джэнифер Ривера найдена мёртвой в своём загородном доме.

Странным было преположение нескольких журналистов о передозировке, ибо близкие губернатора категорически утверждали, что она никогда не употребляла наркотиков. Новостью стало также сексуальная ориентация погибшей: она оказалась скрытым трансгендером. Причём, экспертиза выявила сексуальную близость с какой-то женщиной незадолго до кончины!

Наступила пауза. Дуглас буквально онемел. Роберт нетерпеливо спросил: «Ты ещё на линии?» Конгрессмен с трудом вернулся в реальность. В его ушах звенел почему-то шёпот Мариам: «Позволь мне пригубить тебя». Дуглас тихо попросил: «Передай мою личную благодарность мисссис Голд. Её профессиональные знания полностью убедили меня в значимости проекта.»

Роберт положил трубку и взглядом подозвал Мариам. Когда она присела в кресле напротив, он пытаясь перекричать шум самолётных двигателей, с улыбкой сообщил: «Можешь взять недельный отпуск и смотать куда-нибудь в Европу. Ты заслужила отдых, детка.»

Перед тем, как приземлиться в Нью-Йорке, Роберт спросил её: «Не хотела бы и меня прихватить с собой на отдых?» Это было приглашением на близость. Мариам вскочила в негодовании: «После твоих откровенных выкрутасов с Кэтти, а потом с Хелен... на моих глазах! Извини, Бобб, но с меня хватит! Я закрыла эту страницу своей жизни. Можешь меня уволить!»

В аэропорту La Guardia шёл проливной дождь. Спускаясь по трапу вслед за Робертом, Мариам краем глаза увидела знакомый силуэт мужа в плаще и под широким зонтом. Но услышав приглашение Хелен, она поспешила сесть в чёрный джип в кампании с четой Томас.Она не чувствовала себя пока готовой для обьятий с мужем.

15. КЛУБОК СТРАСТЕЙ.

Марла Стивенсон была гордой и одинокой матерью подростка, которого она родила ещё не завершив среднюю школу. Отец мальчугана оказался наркоманом и после первой ночи попал за решётку, совершив неосторожное ограбление.

Жизнь научила её быть осторожной в общении с мужским полом. В полицейской академии она легко сошлась с ровесницей из Луизианы. Сьюзи не стала скрывать своей ориентации, когда пригласила её выпить виски в соседнем баре. Мускулистая чернокожая очаровашка сумела уложить Марлу в постель легко и с любовью.

В первую же ночь она сумела внушить подруге, что если и брать в руки мужское достоинство, то непременно шоколадного цвета. «Они умеют доводить дело до нашего с тобой конца.»

Марла запомнила ценную рекомендацию. Спустя 3 месяца приступила к испытательному сроку в полицейском участке Майами. Её напарник Уолтер Пирс был одним из тех «всадников», которые даже в почтенном возрасте внушают девочкам лёгкое недомогание в области лобка.

Он в свою очередь,  не привык игнорировать порывы лучшей половины человечества. Именно по этой причине он был счастливо разведён и наслаждался полной свободой.

С первого же дня Марла оценивающе поглядывала на Уолтера, пытаясь сопоставить рекомендации Сьюзи с реальностью. Задавала много вопросов. Очень часто они озадачивали сержанта Пирса. Порой их нельзя было трактовать однозначно.

Особенно тронуло сердце Уолтера, когда в отеле, на месте преступления, Марла слишком порывисто попросила укрыть обнажённый член симпатичного молодого человека.  Уолтер успел прочесть на её лице целый эротический роман. Хотя самого Уолтера член вовсе не впечатлил: встречаются и побольше.

А спустя некоторое время, уже в участке, изглагая суть происшествия на бумаге, Марла задумчиво спросила опытного Пирса: «Всегда мёртвый член выглядит неестественно крупным?» Уолтер посмотрел ей в глаза. Голубые зрачки не могли обмануть профессионала: девочка нуждается в помощи.

Стоя сзади, он слегка пригнулся к её плечам и услышал её частое дыхание. Этого было достаточно, чтобы определить «диагноз»: «Детка, прежде чем рапортовать о происшествии, тебе надо бы расслабиться». Её губы расплылись в улыбке. Она послушно разорвала недописанный рапорт и сложила руки в ожидании помощи. 

Уолтер по-отечески обнял её за плечи, и почувствовал, как плечи отозвались немедленно: «Знаю одно укромное местечко, где я сумею ответить на все твои вопросы относительно мужских членов. Сначала живых, а затем и мёртвых.»

Через двадцать минут патрульная машина припарковалась возле мотеля к северо-западу от даунтауна, в районе, известном как Overtown. Он  населён в основном афроамериканцами. Хозяйка мотеля со скромным названием «Райский уголок», пожилая дама необьятных размеров встретила Уолтера с улыбкой: «Давненько не заглядывал к своей тётушке. Думала, что ты уже погиб в перестрелке с бандитами.»

И не задав лишних вопросов, протянула ему пластиковый ключ от номера 69. Проводила его многозначительным взглядом со словами: «Твой любимый номер, малыш. Желаю отдохнуть, как следует.»

Номер оказался более опрятным, чем Марла могла ожидать. Когда она вернулась из ванной Уолтер в полной тьме лежал совершенно голым поперёк кровати. Луна в окне освещала его огненные глаза и широкие плечи. Она  испугалась: «У тебя всё в порядке? Может ляжешь на подушки?»

Он усмехнулся: «Детка, я думал ты хоть чуточку сообразительная. Ну-ка ложись попой ко мне. Я всегда начинаю уроки секса с позы «69». Пытаясь в темноте оседлать толстый «инструмент» Уолтера, Марла  воскликнула в ужасе: "О Боже праведный!"

Через час с небольшим Марла Стивенсон сама уселась за руль патрульной машины. Она выглядела не только посвежевшей, но и значительно умудрённой от полученных знаний: «Никогда не могла бы даже предположить о подобных размерах мужского достоинства!» -подумала, краем глаза "стреляя" в ширинку напарника.

Глава криминальной полиции Джеффри Бонэр встретил их у входа, стоя рядом с джентльменом средних лет, в костюме и галстуке: «Знакомьтесь, это специальный агент CIA  Кристофер Гринн. С сегодняшнего дня вы оба входите в группу по расследованию отравления в Inter Continental.»

Мистер Гринн предложил, не откладывая сьездить в отель, на место преступления. Положив на стол список гостей отеля в ту злополучную ночь, Уолтер Пирс обратил внимание Кристофера на парочку, которая жила в номере, расположенном этажом выше: «Это были резиденты Балтимора, штат Мэриленд Гаянэ Багратиони, 46 лет и Джtван Мехди, 28 лет. Номер  двухместный, и судя по существенной разнице в возрасте, они скорее всего находятся в интимных отношениях».

Агент CIA возразил: «Таких пар немало. Чем таким особенным они тебя заинтересовали?» Уолтер тяжело вздохнул: «Это единственная пара гостей, которая покинула отель сразу после происшествия, до приезда полиции. Все остальные были нами допрошены.».

Кристофер запросил по телефону нужную информацию. Через десять минут держал в руке протреты любовников и детали биографии: «Вы правы, сержант. Они заслуживают подробного изучения. Джеван Мехди, гражданин Турции, состоит в браке с дочерью миссис Багратиони, Саломэ Мехди, 19 лет. Похоже на классический семейный треугольник. Так что, вам  следует очень осторожно понаблюдать за ними и затем допросить. Отправляйтесь в Балтимор. А мне придётся лететь в Калифорнию: там нашли тело губернатора при странном стечении обстоятельств. Очень возможно, что заказчик один и тот же.»

После тяжёлого разговора с Президентом глава CIA была несколько расстроена. Она  резко оттолкнула его, когда он попытался помочь ей застегнуть новенький бюстгальтер: «Не беспокойся, сама как-нибудь справлюсь!»

Дуайт Крамп сел на край постели и внёс ясность: «Дело явно политическое. Они  пытаются повесить ответственность на меня, используя нашу перепалку с губернатором.»

Кармелла Фортуната поправила колготки. Подкрасила губы: «Ради бога, перестань паниковать раньше времени. У меня есть подозрение, что в её смерти был заинтересован Дуглас О’Нилл из Палаты представителей. Именно к нему переметнутся теперь боссы демпартии, некоторые законодатели и либеральная пресса.»

Зазвонил телефон. Гостевая спальня огласилась писклявым сопрано главы администрации: «Из Москвы просят назначить благоприятное время для телефонной связи.»

Кармелла чмокнула Президента в лоб: «Я поручила оба кейса самому опытному агенту. Он уже в процессе. Я доложу тебе детали, как только он вернётся в Лэнгли».

Президент ответил помощнице: «То же самое время, что и в прошлый раз. Неужели трудно это запомнить?»- и положил трубку на рычаг. Кармелла уже у дверей усмехнулась: «Тебе не кажется, что она ищет повод помешать нам всякий раз, когда знает, что я в втоей спальне? Она что,  ревнует?»

Садясь в машину, Кармелла Фортуната подумала о том, что решение задачи будет не из лёгких. Связалась по закрытой связи со специальным агентом: «Крисс, будь повнимательнее в Сакраменто. Ставки очень высоки, и заказчики могут навредить и тебе.  Докладывай мне в любое время суток. Постарайся не разочаровать меня!»

Кристофер хотел было что-то ввернуть, но глава ЦРУ была категорична: «Не сейчас, Крис, не сейчас. Не по телефону.»

 16. НЕДУГ КОРОЛЕЙ.

Борт номер «один» с красочным названием «Azar» приземлился в аэропорту по расписанию. Первая леди отложила буклет парижских бутиков и с ардебильской улыбкой обратилась к гостье: «Добро пожаловать в Азербайджан, милая доктор Зельман.»

Пилот как раз выруливал правым бортом к терминалам, и доктор Зельман смогла внимательно осмотреть вид из своего илюминатора. Аэропорт носил имя Хайдара Первого, одного из наиболее кровавых диктаторов современности. Именно поэтому, его впоследствие прозвали «великим».  Главное здание  блистало роскошью и переизбытком дизайна. Порт имел всего лишь два терминала, и оба выглядели полупустыми. Было ясно, воздушные ворота в страну создавали впечатление. Не более того.

Но внимание Софи привлекла многолюдная толпа. Было заметно, что люди протестуют. Эта удручающая картина у величественного здания аэропорта сразу испортила настроение у Первой леди. Было слышно, как человек пятьсот или шестьсот скандировали лозунги на  местном наречии. Транспоранты с лозунгами были написаны латинским алфавитом. Прочесть было легко, но понять  – невозможно. Лишь один огромный плакат был на английском. Короткое слово  с неприличным содержанием изображало общеизвестный средний палец. И палец этот был адресован Президенту страны, Хайдару Второму. Пока не великому.

Хозяйка самолёта, фундаментально изменившаяся в лице, подозвала к себе молодого человека спортивного телосложения. Судя по всему, Мустафа был из президентской охраны. Он выслушал  Первую леди молча, с несколько фамильярным выражением лица и  кивнул, как своей подружке в баре.

Не зная ни слова на местном языке, доктор Зельман тем не менее догадалась, что выезд из аэропорта предстоит не совсем обычный.  И действительно, вскоре к самолёту подкатила вереница лимузинов в сопровождении мотопехоты. Доктора пригласили сесть в лимузин вместе с Первой леди. Кортеж мотоциклистов, шедший впереди неожиданно исчез в возникшем туннеле. Президентская автомашина вьехала в туннель вслед за ним и тут же наглухо закрылись некие железные ворота. Софи была удивлена тем, что по всей длине  было тусклое освещение и не встретилась ни одна встречная автомащина. Это был секретный подземный путь к резиденции главы государства.

Настроение у миссис Паша-задэ стабилизировалось. Возвращаясь к теме протестующей толпы в аэропорту, она посчитала нужным внести ясность: «Это всего лишь горстка недовольных, которые есть в каждой стране. Те же требования, что и по всей Европе: повышение зарплат и пособий.» Наступила пауза. Софи поняла, что ждут её реакциии и решила высказаться: «Разумеется, дорогая Шейхрибан. Думаю, слишком ретивые социальные сети всегда добавляют к событиям чуточку перца.»

Первая леди отвернулась к окну, оценив по своему возможности современной информационной свободы.

Не прошло и пятнадцати минут, как кортеж вьехал в поместье, равное по размеру приличному полю для гольфа. Это была одна из загородных резиденций правящей династии.

Доктор Зельман с улыбкой шепнула хозяйке: «Вы меня простите, но мой мочевой пузырь тоже готов протестовать и требует к себе внимания.» Шейхрибан понимающе кивнула и взглядом обратилась к тому же Мустафе, с которым по всей вероятности, редко расставалась. Услужливый молодой человек пропустил гостью вперёд и на сносном английском пригласил: «Позвольте проводить. Ваши аппартаменты на втором этаже.»

Президентский Дворец впечатлял. Построенный в классическом стиле ЦК КПСС, он был всего лишь двухэтажным. Но высота потолков превышала четыре с половиной, а то и пять  метров. Это создавало ауру неосоциалистического ренессанса. Хайдар Второй во всём предпочитал величественность коммунистических идеалов и вечного Политбюро.

Дорогие восточные ковры в сочетании с изумительными полотнами художников позднего большевизма, дорогая хрусталь из Сибири и пышная позолота «а-ля нахичванство» вопили о сотнях миллиардов, нажитых династией за 60 лет всенародной любви. И всё это буквально кричало о вкусах самодовольного внука баньщика, назначенного правителем и овладевшего казной банно-прачечного хозяйства под названием Азербайджан.

Мустафа открыл двери аппартаментов и пригласил гостью: «Ванная и санузел Вы легко найдёте.» И с хитринкой добавил:  «Если понадобится моя помощь, можете просто произнести вслух моё имя, Муустафа. И я буду к Вашим услугам даже посреди ночи.»

Софи показалось, что она ослышалась: «Неужели ваши стены имеют уши?» Мустафа усмехнулся: «Не только уши, но и глаза.» Увидев на лице гостьи интерес, он тихо прошептал: «Не воспринимайте это всерьёз. Я всего лишь хотел Вас убедить в нашем круглосуточном гостеприимстве. На Востоке слово гостя – закон.»

Уединившись в ванной и оглядевшись, Софи раскрыла небольшой tablet и быстро вышла на страницу BBC. Перелистав все мировые новости, она быстро нашла освещение последних событий в Азербайджане. Оказалось, что протесты были связаны не столько с экономикой, сколько с... государственной порнографией. Постоянно происходили видео-утечки, свидетельствующие о проникновении специальных служб в частную жизнь простых граждан, оппозиционных деятелей, журналистов и политиков.

В социальную сеть вбрасывались видеокадры из спален, ванных комнат и даже туалетов достаточно известных в стране правозащитников, политиков, их жён, матерей и любовниц. При этом, народу преподносился вроде бы истиный образ жизни того или иного популярного писателя, художника, композитора. И эта истина выкладывалась в интернет в позах из Камасутры.

Народу показывали, чем вроде бы занимаются оппозиционеры после наступления ночи в кабаках, отелях, в бассейнах, в салонах автомобилей, в ванных комнатах и даже на унитазах.У Софи сложилось впечатление, что такого рода масштабные наблюдения порнографического свойства не могут реализоваться без одобрения, а может быть и приказа сверху. От самого усатого и носатого Хайдара Второго.

Всё это выглядело так, словно Президент страны не просто запугивает сограждан. Скорее всего, при этом и сам находит сексуальное удовлетворение. В сексологии это называют вуайеризмом. Статистика полна информаций о том, что немало людей обоих полов достигают  возбуждения, созерцая чужой половой акт, или даже мастурбацию.

Войдя под теплые струи душа, доктор Зельман вспомнила свою беседу с Первой леди в день их знакомства на званном обеде в Букингемском Дворце. Она была достаточно откровенна: «Наш единственный сын пугает своими отклонениями. Я не могу поделиться с этим ни с одним специалистом в Баку: в маленькой мусульманской стране любая утечка станет предметом сплетен.»

«Наследный принц» Хайдар Третий, которого тщательно готовили на смену, был женат уже лет пять. Но за эти годы так и не удосужился лишить девственности свою юную супругу. Софи вспомнила, как Первая леди запнулась на этом месте. Слеза досады струйкой потекла по густо намазаному на лицо крему. «»Девочка устала ждать, и в прошлом году уехала к родителям в Москву.»

Оказалось, что травмированный с детства, Хайдар Третий почти каждую ночь приглашал супругу за компьютер и включал предварительно записанные любовные сцены чужих пар. И в этих кадрах были не только отец с матерью, сестры с любовниками. Он получил доступ к тайному хранилищу Министерства национальной безопасности, в котором было изобилие кадров из спален министров, депутатов парламента и чиновников всех рангов.

В конце концов, «принцессе» надоели  мастурбации недоразвитого отпрыска. И когда в один прекрасный день он хотел уложить её в постель со своим охранником  и аписать на видео, она не выдержала, собрала вещи и укатила к родителям.

Обмотавшись в полотенце Софи, примеривала бельё перед зеркалом. И вдруг неожиданно замерла, увидев в отражении слабый мигающий красный огонёк. Камера была встроена так профессионально, что заметить было нелегко. На противоположной стене  висела величественная картина, изображающая Президента в униформе, держащего над головой сжатый кулак. Огонёк мигал из часов, изображённых на его левой руке.

Софи призадумалась. Она вспомнила слова Мустафы: «Стоит Вам громко произнести моё имя, и я буду к Вашим услугам.» Всё ещё укрытая полотенцем, уселась в мягкое кожаное кресло прямо напротив полотна. Прикрылась бюстгальтером.

Затем не спеша, надела на правую ногу кружевное бельё. Натянув его чуть выше колена, она левой рукой погладила лобок и опустила два пальца чуть ниже, приоткрыв врата рая. Откинувшись назад, она стала медленно раскачиваться в экстазе.

Это продолжалось минут пять, или шесть. После лёгких конвульсий, пробежаших по всему телу, Софи облегчённо укрылась банным халатом и закрыла веки. Результата пришлось ждать недолго. В дверь тихо постучали. Услышав «Войдите», в проёме появилась фигура Первой леди, прикрытой прозрачной сорочкой: «Надеюсь, не помешала?»

17. ЗОВ ПЛОТИ.

Она давно не спала так допоздна: часы уже показывали половину десятого утра. Аларм с мелодией Вивальди молчал: она его отключила после изумительной близости с Лео. Всё ещё сонная рука привычно нашла бельё под его подушкой. Следуя привычке, он спрятал сорванные с неё трусики, чтобы после оргазма, прижаться к ним своими ноздрями.

Его сторона постели уже остыла. Видимо, пока она спала, он успел отвезти Луизу в школу, а Майкла – к бэбиситеру.  На телефоне светилось сообщение от него: «Вернусь поздно, важная встреча в Балтиморе. Спасибо тебе за волшебную ночь. Обожаю.»

Был и пропущенный звонок от Роберта МакМиллана. Противное голосовое сообщение она даже не дослушала:  поздравления по поводу долгожданного отпуска, пожелания счастливого пути и надежда на скорое возвращение.  В памяти промелькнул последний нелицеприятный разговор с ним. «Go fuck yourself!» -прошептала про себя и швырнула телефон на пол.

Вставать не хотелось. Прошлая ночь до сих пор отзывалась на искусанных до крови губах, спазмах в области живота. Лео вчера был на высоте. Было видно, что дико соскучился. И вот так каждый раз: вроде бы насытилась «домашним блюдом», но наутро словно не было секса весь год!

В целом, было ощущение недосказанности,  недостаточности, неудовлетворённости, «недоедания». Хотя вроде на протяжении всей ночи было много того, чего ждёшь от  любимого. Она даже не смогла бы сосчитать число полученных оргазмов. Лео не останавливаясь молотил пока не услышал её стонов. 
Но сейчас, наутро, было ощущение пустоты, не хватало ласки и нежностей. А его и след простыл! Так хочется прижаться к его плечу и выложить всё, что накопилось за последние дни. Хотя прекрасно понимала, что этого она не сделает никогда.

Причина депрессии была ей известна: между ними было слишком много тайн, о которых они не могли даже обмолвиться. Для Мариам так и осталось невыясненным,  был ли Лео вовлечён в неожиданную смерть доктора Неймана. В ту ночь Мариам с его помощью усыпила ненавистного ей Дугласа О’Нилла. А потом, словно львица с дикого голода, практически изнасиловала Алена в своих жарких обьятиях.

В её памяти всплыла насмешливая улыбка на лице мужа, когда он «предположил» версию убийства на почве ревности. А уже позже, перед сном как-то странно посмотрел в сторону Мариам: «Как тебе нравится смерть губернатора Ривера? Теперь меняется вся расстановка сил среди демократов.» Мариам не придала тогда этому значения. Но сейчас она воспринимала всё  несколько иначе.

После душа и чашки колумбийского кофе, Мариам не спеша стала складывать вещи во вместительный чемодан: предстоял полёт в Париж, а оттуда – на Лазурный берег. Уже собиралась было  заказать такси, нагнулась, чтоб достать из под кровати мобильник, но неожиданно зазвонил домашний телефон. До боли знакомый мужской тенор ошарашил её сразу: «Привет, это я. Неужели разбудил?»

Мариам почувствовала нервическую боль между лопатками. Она потеряла дар речи. Затем пытаясь оставаться хладнокровной, спросила: «Где ты взял номер домашнего телефона?» Сразу поняла, что вопрос прозвучал не только глупо, но и свидетельствовал о её растерянности.

Он высокомерно усмехнулся: «У меня хорошие связи. И не только в разведке.» Это был Дуглас О’Нилл. Слово «разведка» полоснуло сознание, как ножом. Но Мариам тут же отогнала тяжёлые мысли: «Неуместная шутка!».

Правда, она почувствовала лёгкую слабость в коленях, спазмы в области живота. Пришлось прислониться к холодильнику: «Но ты же понимаешь, что к этому телефону мог подойти муж,...или дочь. И мне пришлось бы долго обьяснять личное знакомство с ...известным членом Палаты представителей.»

Дуглас возразил: «Исключено. Твой Лео по пути в штат Мэрилэнд, а дети в школе.» Видимо, он задумал что-то серьёзное, если расплолагает деталями. Мариам выдержала паузу, чтобы восстановить равновесие. Перед глазами поплыли сцены той проклятой ночи в номере гостницы в Майами. С брезгливостью она вспомнила в своей ладони безжизненный «сверчок», который отказывался «сотрудничать». Даже несмотря на её усилия  губами и языком.

Дуглас не выдержал паузы первым: «Нам есть, о чём переговорить, дорогая. Поверь, я бы не стал тебя тревожить по пустякам.» Она растерялась. Вдруг ей почудилось, что очнувшись, Дуглас мог увидеть их соитие с Аленом в соседней спальне: «Послушай, мне сейчас некогда. Ты меня застал буквально у гардероба. Я спешу... в аэропорт... улетаю во Францию. Давай перенесём разговор. Обещаю сама позвонить.»

Дуглас понял, что она взволнована: «Прекрасно понимаю твое состояние. Но ты просто обязана уделить мне хотя бы  пять минут. Иначе можешь и пожалеть. Это важная для тебя тема.» Он слышал, как она тяжело дышит в трубку, и добавил: «Кстати, твой рейс на Париж ещё не скоро. Вполне возможно, тебе придётся даже его отменить. Всё зависит от твоей оценки того, что ты услышишь от меня.»

Мариам почувствовала, что ей тяжело дышать. «Неужели, это шантаж? Но что ему может быть известно?» По всему было похоже, что Дуглас держит в рукаве какой-то козырь. Нечто такое, что может изменить её планы. И не только ближайшие.

Это становилось похоже на интрижку, ведущую к пропасти: «Нам с тобой не о чём беседовать, Дуглас. Ты прекрасно знал, что речь шла лишь об одной встрече, причём, по твоей личной инициативе. Это был сговор с  Робертом. Мне всего лишь была отведена...скромная роль. Я её исполнила.  И не виновата в том, что ты оказался мягко говоря не на высоте. » Она знала, что ударила его ниже пояса.

Теперь паузу вязл Дуглас. Выждав несколько секунд, он сбавил свой тон: «Я до сих пор не могу прийти в себя после той злополучной ночи.» Мариам даже стало его жаль: «Послушай, давай мы с тобой забудем о том, что должно было случиться, но не принесло тебе удовлетворения. Согласись, что мы оба в одинаковым положении. Ты ведь тоже счастливо женат, не правда? Думаю, Мэрилин не нужно знать ещё об одном твоём похождении?»

Дуглас засмеялся: «Тут ты чуточку ошибаешься. Мы с ней уже давно живём каждый в своей реальности и без взаимных претензий. Но вот что касается тебя, то я бы посоветовал меня выслушать. Это важно не только для твоей судьбы. Это в интересах Лео и ваших детей, можешь мне поверить.»

Мариам сжалась, как пружина и почти прошипела: «Не смей! Слышишь? Оставь в покое мою семью! Я своими руками отобью тебе охоту трахаться!» Дуглас понял, что взбесил её: «Ты меня не так поняла, дорогая. Лучше сделаем так. Взгляни в окно, выходящее на лужайку из твоей гостиной.»

Мариам от неожиданности побледнела: он стоит возле её дома!  Но сумела тут же взять себя в руки и подошла к окну. На улице, примыкающей к восточной части, стоял чёрный автомобиль с затемнёнными стёклами. Это была машина Конгресса. Тут же опустилось левое заднее стекло, и она увидела улыбающее лицо Дугласа О’Нилла.

Судя по выражению лица, он находился в прекрасном расположении духа. Мариам вдруг поняла, что кажется, поднимает бурю в стакане воды: конгрессмен всё ещё находится в плену её чар. Значит, он всё ещё управляем! Она изобразила одну из своих обычных выражений лица: «Это уже становится даже не смешным, Дуглас. Глупо говорить по телефону, стоя друг от друга на расстоянии нескольких футов. Заходи на чашку кофе.»

Он вошёл с букетом свежих роз и огляделся вокруг в поисках вазы. Выглядел помолодевшим: «Спасибо за приглашение, Мариам. У тебя уютный дом. » Она положила цветы в вазу, разлила кофе и пригласила в небольшой офис: «Устраивайся поудобнее. Но имей ввиду, что у меня ещё много дел.» Она взглядом показала на распахнутый чемодан в спальне.

Усевшишь напротив, отпила кофе, прежде чем спросить: «Чем обязана такой высокой чести? Не думаю, что конгрессмены часто посещают законопослушных избирателей на дому. Тем более, что твой округ где-то во Флориде, кажется.» Это был саркастический выпад. Ей хотелось спровоцировать его на откровенность.

Он долго смотрел ей в глаза, затем отложил чашку и с волнением вздохнул: «Мне импонирует твоё чувство юмора. И вообще, я ценю в тебе талант профессионала. То что я хочу тебе предложить может тебя немного удивить. Но поверь мне: это вполне реально.»

Мариам интуитивно почувствовала, что сейчас услышит нечто сногсшибательное. В её висках застучала барабанная дробь. Это происходило с ней крайне редко. «Неужели хочет сделать мне предложение?»

Но последовавшие за этим слова Дугласа окончательно сбили её с толку: «Я решил баллотироваться в Белый дом. И хочу, чтобы ты возглавила мою избирательную кампанию.» После паузы многозначительно добавил: «Как насчёт должности главы моей администрации...в случае победы?»

Она хотела было положить кофе на маленький столик, стоявший  у её ног, но рука предательски задрожала, пальцы уронили фарфоровую чашку. Горячий кофе разлился и серьёзно обжёг ногу выше колена. Она вскочила от боли: «Извини, Дуглас. Но... мне придётся переодеться, я ужасно обожглась. Вернусь через пять минут!»

Она почти вбежала в спальню. Быстро сбросила с себя прилипшие к телу брюки. Нашла в тумбочке антисептические салфетки и приложила к месту ожога, покрывшемуся краснотой. Пошарила рукой в гардеробе в поисках смены. Но не успела надеть юбку, как поняла, что она не одна в спальне.  Дуглас пожирал её взглядом голодного тигра.

Мариам стояла перед ним в нижнем белье и боялась повернуться лицом. Он подошёл к ней медленно, и настолько близко, что его дыхание ощущалось на шее. Когда тёплые мужские ладони коснулись ягодиц, Мариам с трудом нашла в себе силы, чтобы попытаться остановить его:«Не надо, Дуглас. Прошу тебя.» Но понимала, что поздно даже для неё самой. И не потому что Дуглас игнорировал просьбу: по всему телу прошла проклятая дрожь, предвестница порочных, низменных желаний.

Её рука вроде бы хотела оттолкнуть его, но почему-то оказалась в откровенно опасной зоне. Тот самый «сверчок», который в ту ночь отказывался эрегировать, теперь выглядел убедительным бойким «мальчиком».

Дуглас шептал что-то. Но она его не слышала. Мариам казалось,что звучит волшебная флейта по нотам, написанным Вивальди: «Ты сводишь меня с ума. Я потерял смысл жизни. Хочу, чтобы ты всегда была рядом.» Мариам прикрыла веки и с трудом нашла в себе силы, чтобы попытаться отрезвить его: «Но ты же понимаешь, что я замужем, и у меня дочь ....и сын? Я не могу быть твоей любовницей.»

Она не совсем удачно повернулась лицом, чтобы остановить поток любви и страсти. Но губы встретились с.... губами. И она замолчала. От поцелуя у неё в ушах появился шум церковных колоколов. Ей вдруг почудилось, что она подросток и это происходит с ней впервые: «Подожди, Дуглас...не так быстро. Дай мне опомниться. Это нонсенс! Я не могу так сразу.»

В зеркальном отражении она вдруг увидела себя, лежащей поперёк постели, совершенно обнажённой. Дуглас стоял на коленях между её ног, уткнувшись в лобок.  Мариам даже не могла шевельнуть рукой. Руки перестали подчиняться воле. Они теперь были во власти плоти: предательски ворошили седые волосы Дугласа, прижимая его лицо к гнёздышку порока и греха. Поощряя его творить там неописуемые пируэты. Она не могла поверить собственным стонам и впервые не узнала свой голос: «Что же ты со мной делаешь, сукин ты сын? Только не надо спешить...теперь. Ты меня совращаешь, Дуглас!»

В какой-то миг она приподняла голову, чтобы поправить волосы...и вдруг в проёме открытой двери увидела исркивлённое лицо дочери. Луиза была в шоке!

К концу класса по математике Луиза почувствовала сильные спазмы в области живота. Директрисса миссис  Сигал быстро вызвала для неё Uber, который через пятнадцать минут привёз девочку домой. Уже открывая двери, Луиза поняла, что мама дома не одна. Незнакомый чёрный автомобиль был припаркован к их гаражу. Водитель и офицер охраны курили и мило беседовали.

Луиза услышала необычные отрывки звуков из спальни родителей. Дверь была открыта нараспашку. Ноги матери крепко обнимали толстую красную шею незнакомого старца. В тишине слышался стон матери и тяжёлое мужское сопение. Казалось, он есть суп с вольчьим аппетитом,  ложку за ложкой!

Встретившись взглядом с дочерью, Мариам побледнела от стыда и неловкости. Прежде чем уйти, Луиза прошептала слова, которые Мариам сумела прочесть по губам: «Прости, мама...но у меня начался цикл.»
 
18. ВОЗРАСТ НЕ ПОМЕХА.

Внушительных размеров дом губернатора, расположенный в Бель Эйр, что к западу от Лос Анджелеса, оценивался в 30 миллионов долларов. Выставленный уже на продажу,  этот дом оказался в центре внимания прессы в ночь с пятницы на субботу.

Звонок незнакомца в полицейский участок сообщил тогда, что в доме произошёл пожар. Приехавшие спустя десять минут копы обнаружили, что никакого воспламенения нет. Но в просторной спальне на втором этаже в собственной постели лежит уже холодное тело губернатора Калифорнии Джэнифер Риверы, 46 лет.

Предварительный осмотр свидетельствовал о том, что покойная приняла достаточно большую дозу наркотика. Скорее всего, это был героин: его остатки в незначительном количестве обнаружили на бачке унитаза. Помимо этого в организме усопшей нашлись следы сильного снотворного из группы «бензодиапезина». Само тело находилось в полуобнажённом виде: словно она готовилась ко сну. Или к соитию?

В области правого предплечья, на левом соске, а также у влагалища обнаружили волосы, не принадлежащие покойной. Джэнифер была блондинкой, а частицы волос были тёмно-каштанового цвета. Эксперт предположил, что покойная имела половую близость незадолго до кончины. Но следов мужской спермы нигде не обнаружили.

Губернатор Ривера жила в одиночестве после смерти супруга, попавшего в автокатастрофу три года назад. Детей у них не было. Соседка через улицу, попросившая не разглашать её имени, дала важные показания: с её слов время от времени покойную навещал высокий и элегантный молодой человек лет 20-25 . По описаниям это был племянник, сын старшей сестры гуубернатора,  Памелы Тодд. Именно он и выставил дом на продажу.

Агенту CIA Кристоферу Гринну не доставило особого труда найти Эрнеста Тодда. Он не стал долго отпираться: «Да, мы  с Джэнифер вот уже пару лет состояли в близости. И она завещала дом мне.» 

На вопрос, как часто они с тётей имели близость, молодой человек ответил, не задумываясь: «Обычно пару раз в неделю. Но иногда она звонила мне и среди ночи.  Мы занимались любовью инногда достаточно долго, несколько часов. А порой – всего 15-20 минут. Всё зависело от её настроения и свободного времени. Она была очень активной.»

Кристофер задал главный вопрос: «Когда в последний раз Вы с ней виделись?» Эрнест достал свой телефон и показал ему переписку: «Две недели назад. И случилось это прямо в гараже. Ей почему-то захотелось заняться любовью на заднем сиденьи машины. Наверное вспомнила юность. Она рассказывала, что потеряла девственность в тринадцать лет.»

Вдруг ни с того, ни сего Эрнест запнулся и затем неуверенно спросил: «Надеюсь, Вы не используете мои слова для очернения её памяти.» Кристофер обещал, но попросил рассказать, всё что ему ещё известно.

Оказалось, в тот злополучный вечер Эрнест приехал к ней по собственной инициативе. Время точно не помнит, но  уже  после наступления темноты, примерно около девяти вечера. Как всегда, припарковал машину  у дома на сосденей улице, чтобы не привлекать внимания.

Пройдя через неприметную калитку, ведущую к гостевому дому, он увидел, что Джэнифер стоя  у окна, беседует с какой-то женщиной средних лет: «Мне показалось, что они знают друг друга. Хотя я эту незнакомку видел только со спины.»

Кристофер попросил вспомнить детали. После небольшой паузы молодой человек добавил: «Если честно, то они стояли слишком близко друг от друга. Женщины обычно так близко не стоят, если не находятся в ...особо близких отношениях.»  Кристофер зацепился за фразу: «То есть, в интимных отношениях?»

Эрнест кивнул головой. Кристофер предположил: «Выходит, у тебя тоже были основания её приревновать?» Молодой человек побледнел: «Разумеется, нет! Она для меня была святой. Я бы ей простил любую измену! Тем более, с женщиной.» Затем совсем тихо добавил: «У меня даже проскочила шальная мысль...»

«Ну-ну, продолжай, - настоял Кристофер. Эрнест попросил дать ему выпить и продолжил: «Ну  вообщем, подумал о сексе втроём. У меня не было такого опыта. Хотя всегда относился к этому с интересом.» Он выпил воду и продолжил: «Но увидев меня через окно, Джэнифер быстро набрала мой телефон. У неё был странный голос: «Возвращайся домой, малыш. Сегодня не получится. У меня неожиданный гость. Она задержится надолго». Я заподозрил неладное. Она звучала несколько холодно, и это меня насторожило.  Уже перед тем, как отключиться от разговора со мной, она несколько наигранно обьяснила своей знакомой: «Не подумай ничего дурного, это всего лишь мой племянник.»

Кристофер отпустил молодого человека, предупредив, чтобы оставался в пределах доступности, пока следствие не завершится. После недолгого размышления, он пришёл к выводу: если предположить близость покойной с женщиной, то такие отношения, как правило, складываются в период учёбы и совместной жизни в студенческих кампусах.

Найти список выпускников Стэнфордского университета, который успешно закончила Джэнифер, было нетрудно. В небольшом списке, агента заинтересовали всего две сокурсницы. Одной из них была жена бывшего губернатора штата Огайо Сара Брэдли, проживающая в Нью-Йорке. Вторая -  живущая в штате Мэрилэнд Гаянэ Багратиони, риэлтор.

Рассмотрев фотографии, Эрнест Тодд так и не смог точно определиться, кого из двоих он мог видеть в гостевом доме Джэнифер. Впрочем, вторая уже была в разработке. Кристофер отправил в Балтимор двух полицейских из Майами. Он поручил Уолтеру Пирсу: «Можете смело задерживать вместе с любовником.» Сам же решил заняться Сарой Брэдли.

Сара Брэдли вышла замуж слегка после тридцати пяти. Они с мужем  познакомилась совершенно случайно в гостях у Элизабет Фокс, тогда ведущего экперта в кампании «Роберт МакМиллан». Впоследствие Джон, который был намного старше своей супруги, успешно выиграл губернаторские выборы в штате Огайо.

Сама Элизабет Фокс никак не подходила на роль подозреваемой: ей было уже  далеко за шестьдесят, она уже поднялась до ступеньки вице-президента кампании. Но придерживалась консервативных взглядов на супружескую измену: крутила роман с главой службы безопасности Лео Голдом.

Муж Сары Джон Брэдли был уже несколько лет прикован к коляске. Ходили слухи, что дамочка испытывала тягу к своей лучшей подруге Мэрилин О’Нилл. Подруги часто устраивали девичники, любили позабавиться в саунах и время от времени доставляли себе некоторые вольности. Часто с участием молодых людей. Мэрилин  была замужем за  известным политиком  Дугласом О’Ниллом, по слухам, потенциальным кандидатом в Белый дом.

Кристофер отдавал себе отчёт в том, что в кругу элиты нужно быть крайне осторожным, чтобы не напороться на неприятности.Он решил подобраться через Мэрилин. О ней ходили разные сплетни. И этим самым она представляла собой удобный обьект для вербовки. 

Её часто видели в казино Horseshoe Casino  в сопровождении молодого афроамериканца. Наружное наблюдение сообщило Кристоферу, что миссис О’Нилл любит проводить время в отеле Sagamore. Для неё там держали постоянную бронь.

Коллега из FBI Эндрю Бэдфорд рекомендовал связаться со своим  надёжным информатором, менеджером отеля Мэри Блументаль. Бывшая одесситка, ныне одинокая дама сразу признала на фото Мэрилин О’Нилл: «Она регистрируется под чужим именем.» Кристофер поинтересовался: «Под каким?», и был крайне удивлён, услышав имя Сары Брэдли.

Мэри хитро подмигнула: «Но я сразу заметила разницу на водительском удостоверении. Тем не менее, я с ней не вступаю в споры, ведь она регулярный визитёр: как правило, два раза в месяц. Платит за сутки, но уезжает через пару-тройку часов.» Кристофер понял, что Мэрилин к тому же щедра и оставляет неплохие чаевые.

Когда он уже собирался попрощаться,  в дверь офиса постучался совсем юный клерк: «Мисс Блументаль, хочу взять перерыв на ланч, если не возражаете.» Она ему кивнула с улыбкой, а затем повернулась к Кристоферу: «Кстати, это Алекс –  фаворит дамы с чужим документом. Она встречается с ним  почти регулярно. От него можно сойти с ума, уж поверьте мне на слово.» Тут же покраснела и запнулась.

В ночь с понедельника на вторник поступил звонок от мисс Блументаль: «Мистер Гринн, наша птичка только что впорхнула в клетку. «Орёл» отпросился на пару часов.» Кристофер раскрыл свой ноутбук и устроился поудобнее  в соседнем номере. Слышимость была паршивой, но судя по выражению лица Мэрилин, она восхищалась орудием любви, который пыталась еле удержать двумя руками. У неё получалось с трудом, и приходилось помогать губами.

Кристофер не стал врываться в самый неподходящий момент бушующих страстей. Терпеливо дождался, пока Алекс не исполнит весь сценарий до победного конца. Затем  получил заслуженное вознаграждение, а миссис О’Нилл быстренько побежала в  душ.

Он тихо постучал в её номер.  В свои почти шестьдесят  Мэрилин выглядела просто изумительно: даже укрытая полотенцем, взлахмоченная после изнурительных игра с юным любовником,  она могла гордиться своими всё ещё прекрасными формами.

Кристофер постарался быть вежливым: «Простите, что беспокою в неудобное время, но вынужден попросить Вас представиться.» Она удивлённо возмутилась: «А почему я должна это делать? По какому праву Вы это требуете? Разве я нарушаю правила отеля?»

Когда она услышала слово «CIA», сразу поняла: за ней установлена слежка. После напоминания о краже водительского удостоверения у ближайшей подруги, а затем – просмотра не совсем приличных кадров хроники, снятой полчаса назад,  Мэрилин О’Нилл выразила готовность сотрудничать: «Мы всегда можем договориться, молодой человек. Я могу быть не только полезной.» И тут же проворковала: «Только прошу Вас: строго между нами!»

Кристофер не мог отказать себе в удовольствии: там же  одержал лёгкую оральную победу над неугомонной развратницей. Но самая главная цель была по-прежнему недостигнутой: Мерилэн сообщила, что Сара Брэдли в ту проклятую ночь находилась далеко от штата Калифорнии в обществе Элизабет Фокс и самой Мерилэн в Нью-Йорке.

Вытирая губы салфеткой и игриво танцуя ягодицами, она подвела итог: «Я открою тебе небольшую тайну, мой милый Пинкертон: мы  часто проводим время вместе. В тот день мы шалили допоздна в доме у Сары.»

Теперь Кристоферу Гринну оставалось добраться до второй подозреваемой. Между тем,   Гаянэ Багратиони привлекала своей необычной биографией. Ходили слухи, что она прямая правнучка великого грузинского царя,  похороненного на кладбище Charlotte Jane Memorial Park в том самом Майами, где было совершено убийство доктора Алена Неймана.

19. ВЛАЖНАЯ ВСТРЕЧА.

Телефонный звонок застал её врасплох: миссис Багратиони готовила ужин, гремя посудой и пытаясь заглушить размеренный скрип, раздающийся из спальни дочери на втором этаже. Всякий раз, когда она уединялась с мужем, проклятый звук кровати выводил мать из равновесия.

Вроде бы купила в прошлом году новую кровать! Но разве древесина может выдержать этого турецкого буйвола? Он никогда не работает вполсилы. Колошматит, как будто в борделе!  Уж она-то это знает по себе.

Краем глаза увидела, как на экране мобильника высветился “незнакомый абонент”. Заподозрила, что это тот звонок, который она ждёт с нетерпением: “Добрый вечер, мистер Уайт,- рявкнула по-военному– Вы кажется, должны были позвонить мне ещё вчера.”

Его голос звучал, словно духовой инструмент, но без симфонического сопровождения: “Не хотел мешать посторонним, гостящим у Вас на хвосте.» Гаяне выключила под плитой и перешла в соседнюю комнату. Чуточку раздвинув шторы, она поняла, что он имел ввиду.

На противоположной стороне улицы, ближе к перекрёстку стояла старенькая серебристая “Toyota”. За рулём сидела молодая девица с яркими губами. Рядом с ней еле умещался в машине двухметровый афроамериканец.

Гаянэ растерялась: “Симпатичные «гости». Думаете, они войдут без  приглашения?” Мистер Уайт успокоил: “Вряд ли. Они из другого штата, и не могут расчитывать на гостеприимство. Правда, их местные «родственники» могут очень скоро с Вами познакомиться.”

Наступила пауза. Гаяне решила уточнить: “Но как же мы с Вами снова увидимся, чтобы взаимно согласовать условия нашего проекта?» Его голос начинал её возбуждать: “Как и договорились. Жду Вас через час в условленном месте. Но Вам придётся по пути быть изворотливой.”

Отключив связь, она поднялась на второй этаж. Скрип кровати участился, и теперь он просто рвал ей душу: зять приближался к финалу. Но она по опыту знала: Джеван никогда не довольствуется одним «блином». 

Не дождавшись фанфар любви, Гаянэ решительно постучала. Скрип заглох моментально, будто в спальне никого и не было. В тишине голос дочери был особенно раздражённым: “Что случилось, мама? Неужели нельзя было подождать ещё полчасика?”

Мама просунула лицо в приоткрытую дверь, пытаясь не смотреть в сторону зятя: “Извини, солнышко, но обстоятельства вынуждают». Понизив голос до шёпота, добавила: «За домом слежка!  А мне, как назло, срочно надо ехать на важную встречу.  Незванные «гости” прийти сюда, но могут и пресследовать меня. Именно поэтому Джевану надо срочно  исчезнуть. Иначе его депортируют. Через пару дней мы все будем далеко отсюда, обещаю.»

Джеван с испугу соскочил с постели в чём мать родила и стал натягивать брюки, забыв про «предохранитель». Саломэ расхохоталась: “Куда ты собрался с гондоном, идиот? Беги подмойся!» Затем и сама проплыла в душевую, бросив в адрес матери: «В кои веки хотела расслабиться! Ты вечно появляешься в ложном месте в ложное время. Как-нибудь отвечу тебе тем же!»” Гаянэ поняла, что купание затянется.

Она не могла пропустить мимо ушей обвинение дочери: “Ты хочешь жить на широкую ногу, но не знаешь, как заработать даже ржавый доллар! За твои удовольствия я рискую собственной свободой!”

Через десять минут она уже выезжала из гаража на своём BMW X7. В зеркале заднего обзора увидела, как серебристая машина тут же взяла с места и последовала за ней, держась на приличном расстоянии.  Раздался телефонный звонок. Это был мистер Уайт: “Через три улицы возьмите направо в направлении к  Вашингтону. Постарайтесь затеряться в потоке машин.”

От напряжения у Гаянэ застучало в висках. Ей стало душно, хотя кондиционер работал вовсю. Преследователи не исчезли даже через десять миль. Она начала нервничать и потеть. Блузка прилипла к телу. Дрожащей рукой растегнула бюстгальтер и  открыла окно. Встречный воздух взлохматил волосы. Она не узнала себя в зеркале. Глаза навыкате, тушь расплылась по щеке. Щёки горят, как у девочки после мастурбации.

Решила посоветоваться с мистером Уайтом. Слава богу, он ответил сразу: “Я боюсь больших скоростей. Обычно меня возят зять, или дочь. Придумайте что-нибудь, пожалуйста. Надолго меня не хватит.» И тут же почувствовала рези в мочевом пузыре. Сконфуженно взмолилась: «Я сейчас просто....опИсаюсь, мистер Уайт, или как там Вас!”

Лео понял, что дамочка на пределе: “ОК.  Я сейчас скину Вам адресок: это тайский салон красоты на West Franklin, после exit возьмите направо, и две мили следуйте по прямой.  Хозяйку зовут Дуанфэн. Передайте привет от меня. Она укроет Вас в массажном кабинете. Дождитесь меня там.”

Гаянэ вздохнула с облегчением. Вышла на первом же exit и свернула в тихую улочку. Через пару минут прочла вывеску Beauty Salon Full Moon.  Салон ей показался самой надёжной военой крепостью.

Пожилая дама  встретила гостью с традиционной тайской улыбкой: “Добро пожаловать в наш салон. Вы не пожалеете.” Подвинула к ней небольшой список услуг и добавила: “Обычный визит $165.00 за час, дополнительные услуги - $50.00 за каждые четверть часа.”

Они встретились взглядами. Хозяйка внимательно изучала новую клиентку, прежде чем продолжить: “Нашими услугами остаются довольными, как джентльмены, так и дамы.” При этом многозначительно улыбнулась, сузив глаза до неузнаваемости.

Гаянэ не нужно было обьяснять, о чём идёт речь. Она сразу поняла, о каких «дополнительных услугах» может идти речь: “Спасибо, миссис Дуанфэн. Я от мистера Уайта. Он рекомендовал регулярный массаж. Без особых услуг. Во всяком случае, на первый раз.” С натянутой улыбкой протянула две сотни: “Сдачи можете оставить себе”.

Миссис Дуанфэн с признательностью кивнула головой и пригласила следовать за ней. Её место за стойкой тут же заняла молодая девица, будто вдруг свалившаяся с неба. Они вошли в полутёмный коридор, по обе стороны которого располагались  кабинеты. Была слышна тихая азиатская музыка. Вокруг царил таинственный аромат горящих свечей.

Вскоре они миновали коридор и спустились по винтовой лестнице в подвальное помещение. Плотную металлическую дверь открыл почти обнажённый молодой атлет, играющий мускулами. Гаянэ показался уж очень неестественным размер мужского достоинства, еле скрытого под набедренной повязкой.

С трудом поспевая за хозяйкой, она вошла в слабо освещённую просторную комнату. Дуанфэн рукой показала на массажный стол: “Раздевайтесь, устраивайтесь на животе. Я укрою Вас простынёй. Обслужат через пару минут.”

Гаянэ почувствовала, что комната медленно наполняется чрезвычайно приятным ароматным воздухом. Нечто, вроде дыма от кальяна. Через минуту включили классическую китайскую музыку в стиле цзюйцзы. Свечи, расставленные по всем углам комнаты одурманивали разум и внушали покой.

Гаянэ всё же решила не снимать с себя нижнее белье: “Скорее всего, скоро появится  мистер Уайт. А массаж, наверное всего лишь условность.” Она легла лицом в специальное отверстии у изголовья массажного стола. Неожиданно для себя ощутила состояние блаженства. Это последовало после тяжёлого стресса, который она испытала в нещадной гонке от пресследования.

Веки отяжелели, мозги расслабились,  сознание окунулось в дремоту. Перед взором почему-то проплыли картины юности. Пышная свадьба в Глендейле, штат Калифорния. Первая брачная ночь. Грубое насилие пьяного и потного мужа. Ранняя беременность в неполные семнадцать лет.

Затем  годы учёбы в Стэнфорде. Знакомство с симпатичной блондинкой Дженифэр. Первая близость с ней. Бурный развод с мужем, разузнавшим о её шалостях. Переезд с малолетней дочерью в Нью-Йорк. Неожиданная встреча с Джеваном Мехди, студентом из Измира. Он едва говорил по-английски, но сумел вазбудить в ней интерес. А затем её юная дочь Саломэ влюблюяется в... маминого любовника! Пришлось частично уступить. Дочь есть дочь.

От этих греховных  мыслей Гаянэ вернулась в реальность, когда услышала лёгкий шорох чьих-то шагов. Показалось, что это женщина.  Мужчины производят много шума без особой необходимости. Заботливые руки сняли с Гаяне бюстгальтер и покрыли шею, плечи и спину какой-то маслянистой жидкостью.

“Массаж всё же состоится!” - промелькнуло в голове, и от этой мысли даже слегка возбудилась. Заботливые руки напомнили ласки, Дженифер Риверы в тот злополучный вечер в её доме. «Она действительно умела будить желания, rest in peace!”

От глубокой истомы Гаянэ провалилась в сновидения. Ей вдруг показалось, что она видит перед собой до боли знакомый мужской торс. Это был племянник Дженифэр, Эрнест. Он предупреждал её о чём-то опасном, но Гаянэ, как ни силилась, не слышала его. Вскоре Эрнест исчез. Гаянэ поняла, что её тело теперь массируют грубые большие мужские лапы.

“Не поворачивайтесь. Но слушайте меня внимательно.” – прозвучал знакомый баритон мистера Уайта. Он говорил на плохом армянском: «Нам лучше обойтись без английского по понятным причинам. Тем более, что это, кажется, Ваш родной язык, не так ли?”  Гаянэ вспомнила, что и на кладбище они общались на этом языке: “Можно сказать и так. Хотя отец был грузинских корней, а мать и бывший муж - армяне.”

После паузы, чувствуя его руки на своих ягодицах, спросила: “Неужели и Вы армянин, мистер Уайт?” Круговые движение стали приближаться к самым чувствительным точкам в таинственном треугольнике. Только сейчас Гаянэ осознала, что лежит перед ним совершенно голой. Он ответил загадочно: “Почти. Мой отец родился в Армении, правда, он йезид.  По матери я ашкенази. Владею не только армянским, но и пятью другими языками.”

Это был тот самый голос, который обворожил её ещё на кладбище в Майами. Низкий баритон вроде бы не командовал, но вынуждал подчиняться и прислушиваться. Гаянэ попыталась избежать его доминирования: “Но послушайте, мистер Уайт... мы не договаривались, что мне понадобится раздеться перед Вами догола, чтобы получить остаток суммы.”

Видимо цикл массажа уже подходил к концу.  Он принялся  вытирать её тело мягким,  чуть влажным полотенцем: “Но ведь мы с Вами не предполагали, что за Вами будет “хвост”, от которого пришлось избавиться таким способом. Это говорит о том, что Вы оставили после себя следы. Кстати, не удивлюсь, если копы припарковались напротив салона красоты и ждут Вас с нетерпением.” 

Гаянэ присела на массажном столе,  укрылась полотенцем и стала внимательно его изучать. Это был мужчина лет пятидесяти, выше среднего роста, спортивного телосложения. Впечатляли седые волосы, выразительные глаза и глубокая ямочка на подбородке. Она хотела отвести глаза, но не получалось: “Вы не против, если я приму душ?” Направляясь в душевую кабину, она удивилась тому, что он не последовал за ней: «Неужели «голубой»? Жаль если так.»

20. ОПЕРАЦИЯ «МАЙАМИ».   

Величественный Дворец когда-то воздвигли специально к визиту тогдашнего Генерального Секретаря, известного как Бровастый. Назвали «Гюлистан» («Цветочный край») не случайно. Не потому что в этих краях испокон веку любят торговать цветами.  Главным образом, это были своего рода восточные проводы уже потерявшего рассудок вождя прямиком в Рай. И действительно, вскоре его похоронили со всеми почестями. Хотя, нет полной уверенности в том, что он попал по назначению.

Впрочем, вожди как известно, приходят и уходят, а Дворцы остаются. Здание, построенное в духе раннего хайдаризма, предназначалось  для званых обедов и ужинов в строго определённые (исторические) дни, и для приёмов в честь особых гостей.

Как-то Хайдар Первый (он же «великий»),  подозвав к себе юного хайдарёнка строго напутствовал его: «Береги «Гюлистан», как символ власти.»  Хайдарёнок в те годы уже находился под  мощными «парами» недавно появившегося волшебного порошка с загадочным названием «кока». Этим тайно торговали на улице Советской по 50 рублей за дозу. И это во воемена, когда  зарплата уборщицы не превышала 30 рублей в месяц. С тех пор утекло немало воды: некогда «кайфанутый несмышлёныш» теперь  превратился в профессионального тутанхамона Хайдара Второго.

Дворец  блистал, принимая высоких зарубежных гостей. Молодой репортёр Daily Telegraph Конрад Браун изумлённо гулял по фойэ, не веря своим глазам. Он никогда прежде не видел такой роскоши и праздного убранства. Ярко освещённый прожекторами, «Гюлистан» в эту благословенную торжественно отмечал годовщину триумфального взятия карабахской крепости Шуша.

На втором этаже были накрыты столы, расчитанные на полтысячи гостей. Они буквально ломились от разнообразия кулинарного изящества. Золотисто-красная и серебристо-серая  икра, восточные овощи и фрукты, изящные балыки, невообразимые соленья стояли в три этажа. Закуски теснились, чтобы соблазнить глаза и аппетит гурмана.

Журналист Конрад не был в списках гостей,  всего лишь готовился к освещению званного ужина. Он спустился вниз, где  разгуливали, расшаркивались и шушукались придворные чиновники, зарубежные гости, юные официантки, разносящие шампанское.

Внушительный  симфонический оркестр навязчиво исполнял восточную классику из любимого репертуара отца нации – Хайдара покойного. Все с нетерпением ожидали приезда президентской четы.

Мистер Браун  ещё издали заметил красивую даму, единственную гостью, с которой был лично знаком. Она беседовала на неплохом русском с министром национальной безопасности, генералом Ограшем Думбул Оглы. Софи Зельман тоже заметила репортёра и с улыбкой подозвала к себе. Они всю предыдущую ночь «записывали интервью».

Её голос завораживал: «Детка, ты исчез так рано, что я не успела оценить твою утреннюю запятую.» - интонация не оставляла сомнений в искренности. Конрад понял, что оставил у неё неплохое впечатление, и не только как репортёр. Покраснел от удовольствия: «Обещаю, мадам, не поступать так в будущем». Генерал Думбул-оглы, не понявший ни слова, вежливо откланялся и удалился.

Оставшись наедине, Конрад осмелился спросить: «Надеюсь, у меня будет второй шанс, Софи?» Та с сожалением покачала головой: «Боюсь тебя огорчить, милый, но у меня несколько иные  планы на эту ночь. А завтра, увы,  возвращаюсь домой». Затем, видимо вспомнив неоспоримые достоинства «шоколадного мальчика»,снисходительно добавила: « Хотя знаешь? Оставь мне координаты. Очень может быть, я найду тебя в скучном Лондоне.»

Едва успела взять у него визитную карточку, как услышала из сумки писк телефона.  Доктор Зельман видимо ждала текстовое сообщение. Она извинилась: «Мне надо срочно уединиться. Не знаешь, где у них здесь дамская комната?» Конрад с удовольствием проводил.

Она вошла в первую же свободную кабину и села на крышку унитаза. Это было сообщение от полковника Лэрри О’Брайена: «Зайди на сайт клиники, там есть добрые вести.» На сайте среди накопившейся почты, она легко обнаружила письмо, о котором ла речь.

«Дорогая доктор Зельман. Благодаря Вашим ценным рекомендациям, испытываю полное восстановление прежнего ритма. Вошла в колею, как  в личной, так  и профессиональной жизни. Наконец-то вновь счастлива ощущать себя любимой супругой. Но самое главное: курс лечения и Ваши мудрые наставления позволили мне найти ту сферу деятельности, о которой всегда мечтала. Мне сделали предложение, от которого я не смогу отказаться. С благодарностью, М. Голд.»

В соседнюю кабину вошли сразу двое. Причём, разнополые, что было странно для мусульманской страны.  Судя по писклявому голосу, дама явно спешила. Нервно хихикая, она властно потребовала: «Давай скорей!  Мне уже невтерпёж. Ужасная ломка!» Говорила на хорошем русском.

Наступила тишина.Затем раздался шумный вдох через ноздри.  Дважды  чихнув, она тяжело застонала и сбросила с себя юбку и бельё: «Растёгивайся, сделаем по-быстрому, всю ночь не спала, хочу трахаться!» Он повернул её спиной к себе, чуточку пригнул к унитазу. Видимо был высокого роста, долго примеривался. Она вновь неестественно хихикнула: «Нет! Не туда, баран! Ниже!»

Спустя минуту Софи услышала мужское сопение и характерный женский стон. Доктор Зельман заправила колготки и направилась к фойэ с мыслями о неизменности насущных жизненных потребностей.

В зале наблюдалось заметное оживление: служба безопасности вторично проверяла помещение на предмет наличия  взрывчатых веществ. Следовательно, президентская чета уже подьехала ко Дворцу «Гюлистан».

Под бурные рукоплескания гостей Хайдар Второй вошёл с высоко поднятой головой, чуть пропустив вперёд Первую леди. Кивая влево и вправо, он вдруг неожиданно остановился возле Софи: «Добро пожаловать, доктор Зельман. Шейхрибан  много рассказывала о Вас. Приятно познакомиться лично.»

Софи думала, что после традиционных фраз, Президент удалится, чтобы уделить внимание другим гостям. Но была приятно удивлена, когда он фамильярно взяв её под руку, отвёл в сторону. Его голос слегка понизился: «Я признателен Вам за рекомендации в отношении сына. Думаю, мы примем Ваше предложение о трёхмесячном курсе лечения в лондонской клинике».

Доктор Зельман поблагодарила: «Надеюсь, Вы понимаете, мистер Президент, что  я не могу говорить о стопроцентной гарантии полного излечения. Вуайеризм – тяжёлый недуг. Здесь многое зависит от обстановки и методики».

Хайдар Второй величественно погладил  рыжеватые  усы и добавил: «Я со своей стороны готов оказать любое содействие. В том числе, и финансовое. Прошу Вас, назовите любую сумму: Вы заслуживаете самое высокое вознаграждение. Восстановление здоровья сына очень важно для меня.»

Софи подумала, что уже пора вернуть главу государства народу, но Хайдар Второй, видимо, получал удовольствие от беседы с ней. Его английский был с австралийским акцентом. Он неожиданно спросил: «Скажите, миссис Зельман, у Вас есть дети?» Она покачала головой: «К сожалению, нет.»

Президент тяжело вздохнул: «Не надо сожалеть, у каждого своя судьба. Мне никогда не стать известным психиатром, как Вы, а Вам – страшным диктатором, как меня называют в Англии.» Он громко расхохотался над своей шуткой, а потом добавил: «Хочу познакомить Вас с моим первенцом,  любимой дочерью, которую назвал в честь бабушки.»

Он обернулся, тут же нашёл взглядом зятя и подозвал его указательным пальцем: «Элин, найди Мейлушу! Хочу познакомить с гостьей!» Молодой человек ринулся в сторону дамской комнаты, словно знал, где её искать.

Из кабины раздавался размеренный стук, словно кто-то колотил молотком по туше. После каждого удара раздавался женский стон с возгласом «Ещё! Ещё!». Зять Президента скромно постучался: «Мустафа, заканчивай. Её ищет отец!»  Моментально наступила тишина. Затем - театральное хихикание. 

Дама вышла, поправляя резинки трусиков: «Что за пожар, дорогой? Неужели мне нельзя даже попИсать без спешки?»  Мустафа из правил приличия задержался чуть дольше.

Мейлуша направилась в сторону отца, жеманно виляя узкими бёдрами, зная их истиную цену. Президент с гордостью представил её гостье: «Это моя любимица! Балую её с детства.» Затем шепнул доктору: «Хочу попросить Вас обследовать и её.» На вопрос, появившийся на лице доктора, он добавил: «На предмет неуёмных желаний».

Дочь, сверкая «кайфанутыми» глазами, беспечно хихикнула. И тут Софи поняла, что совсем недавно сидела на соседнем с ней унитазе. Она кивнула Президенту в знак согласия, но при этом подумала: «Тут трёхмесячным курсом не обойтись! Давно запущенная клиника!»

Заметила, как издали ей машет рукой Первая леди. Шейхрибан кокетливо беседовала со статным мужчиной с военной выправкой. Софи попросила: «Простите, мистер Президент, мне кажется, тот симпатичный мужчина, с которым беседует Ваша супруга, гость из России, не так ли?»  Хайдар Второй тут же подозвал помощника: «Пригласи-ка к нам генерала Корнаухова, гостя из России. Я хочу познакомить его с доктором Зельман.»

Генерал подошёл с улыбкой: «Для меня особая честь, уважаемый господин Президент, быть приглашённым на званый ужин.» Они пожали друг другу руки. Затем генерал поцеловал руку Софи: «Всегда к Вашим услугам, миссис Зельман. Можете звать меня Егор Кузьмич.»  Софи поблагодарила: «Спасибо, мой генерал. Ваш друг, полковник О’Брайан из MI-6 просил передать Вам лично краткое сообщение: операция «Майами» проходит успешно.»   

Президент с интересом посмотрел сначала на генерала, а затем на доктора Зельман. Онбыл в заметном замешательстве: «Оказывается эти двое располагают совместной тайной. Надо бы попросить Шейхрибан вытрясти эту тайну из генерала Корнаухова.»


21. КАСТРАЦИЯ.

Мариам ждала звонка от него. Он уже получил её уведомление об отставке, и должен был реагировать. Голос Роберта звучал надменно и свысока: «Думаю, нам надо бы встретиться и обсудить детали твоей  неожиданной выходки. Не забывай, что есть некоторые обязательства согласно подписанному нами  контракту.»

Она решила осадить его сразу, и  согласилась при одном условии: «Моё нынешнее положение обязывает меня быть крайне осторожной в своих контактах. Поэтому наша встреча должна быть в высшей степени конфиденциальной.» 

Роберту показалось, что Мариам всё ещё испытывает к нему почтение и даже прежнее влечение: «Разумеется, милая. Мы знаем друг друга не первый день: мне по-прежнему не хватает тебя. Я никогда не позволил бы себе злоупотреблять нашим с тобой  прошлым. Полностью понимаю важность твоей почти безупречной репутации.» Слово «почти» ударило в мозг:было похоже на шантаж. Специально напомнил ей о существовании проклятой коллекции тайных сьёмок. 

Будто электрический разряд пробежал по всей спине. Но она постаралась не подать виду: «Ну что же, в таком случае буду на месте, как условились. Но имей ввиду, Роберт,  предпочитаю беседовать без свидетелей. И без камер!»

Спустя час с небольшим она вьехала в платную парковку в одном из криминальных гетто Трентона в штате Нью-Джерси. В самом глухом углу пустого второго этажа под землёй, она сразу приметила спортивный Mercedes Роберта МакМиллана: он приехал на личном авто и без водителя.

Мариам просигналила ему фарами и пригласила пересесть в её новенький Cadillac Escalade. Роберт выглядел уставшим и поникшим: «Мы не должны были расстаться таким образом. Нас с тобой слишком многое связывает помимо служебных обязанностей. Именно поэтому собирался сразу после твоего возвращения из отпуска предложить тебе пост вице-президента.» Мариам удивлённо вздёрнула брови: «Кто-то из них умер скоропостижно?» Он усмехнулся: «Элизабет Фокс по моей просьбе должна выйти на пенсию.»

Это была та самая старая кляча, которая тайно спала с Лео. Мариам не забыла, как перед поездкой в Майами Роберт якобы случайно «уронил»  перед её носом пачку грязных фоток. И теперь он почему-то решил, что из чувства ревности Мариам клюнет на такой крючок.

Она взяла паузу, а затем посоветовала: «Если тебе нужен действительно полезный вице-президент, предложи это Хелен Томас из финансового департамента. Она гораздо умнее Фокс, в том числе и в постели. Ты же попробовал её во Флориде, не так ли?»

Роберт нисколько не смутился: «Спасибо за рекомендацию, подумаю. Но давай лучше поговорим о Дугласе, который сумел тебя так скоро соблазнить. Боюсь, что пресса может узнать о ваших слишком тесных отношениях и это вряд ли поможет ему одержать победу  на праймериз.»

Мариам твердо отчеканила: «Ничего не выйдет: камера, которую ты установил в моём номере отеля была вовремя изьята и уничтожена. А нашу деловую встречу с конгрессменом О’Ниллом организовал именно ты по известной коррупционной схеме.»

Мариам откинула смотровое зеркало поправила брови, освежила губы и добавила: «Запомни, Роберт, возврата к прошлому у нас с тобой нет, и тебе лучше забыть о нём. Будет разумнее, если корпорация «МакМиллан» присоединится к растущему числу спонсоров Дугласа О’Нилла. Это тебе зачтётся после его окончательной победы в ноябре.»

Мариам включила небольшой монитор телевизора, давая понять, что встреча подошла к концу. Политический обозреватель Fox News Дэн Липарски с необычным энтузиазмом представил зрителям канала главу предвыборного штаба демократов, миссис Мариам Голд. Роберту оставалось сухо поздравить её с началом новой карьеры: «Удачи!»

Подождав когда Роберт пересядет, Мариам отправила только что записанное голосовое сообщение  мужу Лео. И затем от себя добавила :«Постараюсь не опоздать к ужину. Люблю тебя.» Чуть подумав, оставила голосовое сообщение и  главе финансоового департамента корпорации МакМиллана Хелен Томас: «Привет, это я. Хотела узнать, не забыла ли ты о диете? Имей ввиду, детка, это очень важно для твоей карьеры.»

Хелен Томас как раз слушала последние новости. Не могла поверить своим глазам и ушам: оказывается Мариам Голд возглавила избирательную кампанию кандидата в Президенты от демократов Дугласа О’Нилла. Первоначально все, в том числе и Хелен, думали, что Мариам находится в отпуске где-то в Париже.

Теперь поняла, почему Роберт МакМиллан в последние дни ходит сам не свой. Ведь всем было известно: шеф просто сходит с ума от очаровашки миссис Голд! В последний раз, когда Хелен уединилась с мистером МакМилланом в его номере во Флориде, он недовольно бросил ей: «Детка, тебе не помешало бы  сбросить хотя бы пару фунтов веса. Посмотри, как стройно выглядит Мариам Голд. А ведь она лет на десять старше тебя!»

Выключив телевизор Хелен встала на весы и смачно выругалась в адрес шефа «F..k you! Всего за пару недель сумела похудеть на 30 фунтов с небольшим! Прошлой ночью Адам, выглянув из-под  попы не скрыл своей радости: «Ты выглядишь ниже пупка, как подросток, дорогая. Продолжай свои упражнения!»

Ей и самой хотелось быть похожей на младшую сестру Мелинду: тонкую, стройную с параметрами модели. Мелинда уже давно пользовалась повышенным вниманием «морского пехотинца» гораздо  чаще, чем супруга. Как-то узнав о семейной драме, именно Мариам посоветовала Хелен испытанный способ быстро сбросить вес: утренняя пробежка, сорок минут в спортивном зале, никакой пищи после семи вечера и регулярные парилки  в сауне. 

И это сработало быстрее, чем Хелен ожидала. В понедельник  она случайно столкнулась в лифте с Робертом МакМилланом. Пока поднимались на тринадцатый этаж, он рассматривал её взглядом голодного бульдога. Взял под руку и тихо приказал: «После ланча жду тебя с финансовым отчётом.» Это могло означать, что угодно: он был непредсказуем. Но реальность превзошла все ожидания: они кувыркались в люксовом номере отеля до восьми вечера.

Провожая Хелен у дверей, Роберт подарил ей два VIP билета на финальный бой среди боксёров в лёгком весе: «Извинись перед мужем за опоздание к ужину, обрадуй своего прирученного «тигра.»

Адам был помешан на спорте, увлекался боями без правил. Приятели знали: его удар слева имеет эффект «домино»- укладывает целый взвод .» Узнав, что они с женой будут сидеть в специальной секции  нью-йорского Madison Square Garden, он с диким востргом поднял на руки заметно похудевшую Хелен и твёрдо обещал: «Ночью я тебя изнасилую!»

Бой закончился в третьем раунде из-за травмы у кубинца, и чета Томас поспешила домой, быстрее подняться в своё уютное гнёздышко на седьмом этаже. Но Хелен задержалась у почты. Схватив в охапку конверты, она нечаянно уронила небольшой пакетик. Адам поднял его и вскрыл уже в лифте. Удивлённо повертел в руках обнаруженный в нём USB накопитель . Обратного адреса не было, и это вызывало подозрения.

Когда Хелен выйдя из душа, стала сушить перед зеркалом свои огненные кудри, удивилась тишине. Обычно Адам не упускал случая шлёпнуть её по голому заду. Но сейчас он был чем-то сильно увлечён. На экране  ноутбука мелькали кадры, слышались очень знакомые интимные стоны. Хелен усмехнулась: «Настраиваешь свой инструмент под жёсткое порно? Не смей мастурбировать без меня: я почти готова сама поднять его до небес..»

Адам даже не повернул головы. У Хелен от плохого предчувствия опустилась рука с фэном.  Она внимательно посмотрела на отражение компьютера в зеркале. Её зрачки округлились, она прикрыла рот рукой,  когда увидела саму себя, обнажённую  в соитии с Робертом МакМилланом. В полной тишине с монитора  раздался её собственный голос: «Боби, ты посмотри, как он соскучился по мне! Я просто обожаю его сосать!»

Удар Адама пришёлся ей куда-то между левым ухом и затылком. Она рухнула на пол, потеряв сознание, почти как тот самый боксёр-кубинец, который проиграл досрочно,  в третьем раунде.

Адам расхаживал по спальне, не зная что делать дальше. Поначалу решил, что Хелен уже мертва. Но потом заметил, как поднимаются и опускаются её соски. К упругой груди он питал особое влечение. Он осторожно поднял её, уложил в постель и аккуратно прикрыл. Сообразив, что ему срочно необходимо сделать, он направился к бару и в несколько глотков опустошил полбутылки Jack Daniel’s. Виски просочились в вены и заметно успокоили нервы.

В тишине вдруг отчётливо услышал телефонный звонок, раздающийся из сумки Хелен, брошенной в гостиной. Экран телефона указывал на «неизвестного абонента». Чей-то незнакомый ему женский голос отчётливо произнёс: « Нужен хирургический подход. Доведи дело до конца, иначе станет только хуже. Завтра получишь инструкции.»

Адам включил телевизор.

Сьезд демократов завершился триумфальной победой единственного кандидата на пост кандидата в Президенты – главы Комиссии по ассигнованиям Палаты представителей.  Дуглас О’Нилл целых восемь рекордных минут стоял на сцене с сияющей улыбкой, обнимая супругу Мэрилин, одетую слишком вызывающе для своего положения. Бурные овации зала сопровождались государственным гимном и сотнями транспарантов «Сделаем Америку лучшей!»

Мариам Голд покинула арену Dodger Stadium чуть раньше: у неё разболелась голова. Сбросив одежду, включила телевизор, чтобы понежиться в джакузи. Репортаж со сьезда уже завершился, и диктор обьявил новую сенсацию последнего часа: «Глава корпорации «МакМиллан» срочно доставлен в госпиталь с ножевыми ранениями, нанесёнными ему неизвестным преступником. Судя по слухам, его жестоко кастрировали. Видимо, он  стал жертвой ревнивца: Роберт МакМиллан известен своими любовными похождениями».

Дуглас открыл президентский номер своим ключом. Вошёл в ванную и медленно опустился на колени перед джакузи: «Ты была восхитительна на сьезде. С такой Богиней я не имею права проиграть выборы!» Мариам говорила по телефону и приложила палец к губам, призывая Дугласа помолчать: «Прими и мои поздравления, Хелен с новым назначением. И от имени будущего Президента США благодарю за щедрый взнос в фонд избирательной кампанию.»

Дуглас уже раздевшись, влезал в джакузи, ощущая между своих рук очаровательную грудь миссис Голд.
 
22. РАЗОБЛАЧЕНИЕ.

В последнее время Луиза выглядела чересчур замкнутой и крайне напряжённой. Лео чувствовал, что дочь таит в себе нечто такое, о чём боится начать разговор. После ужина, когда Майкл уснул на его коленях, Лео уложил его в постель и заглянул к Луизе: «Спокойной ночи, детка.». Но заметил на её лице слёзы. Он понял, что тяжёлый разговор всё же состоится, и нехотя присел на край её кровати.

Он вытер мокрое лицо салфеткой и попытался улыбнуться. Луиза его успокоила: «Всё в порядке, пап. Просто не могу уснуть. Не знаешь, когда вернётся мама?» Лео инстиктивно почувствовал, что Луиза подбирается к запретной теме. Постарался изобразить олимпийское спокойствие: «Думаю, к концу недели, она сумеет вырваться из большого турне по штатам. Я и сам соскучился по ней, честно говоря.»

Луиза достала из под подушки ноутбук и показала на фотографию кандидата в Президенты Дугласа О’Нилла: «Мама проводит с ним больше времени, чем с семьёй и своим мужем. Неужели он тебе симпатичен? Лично мне он неприятен.»

Лео понял, к чему она клонит. Мариам успела рассказать ему, как дочь неожиданно стала свидетелем неприглядной сцены в их супружеской спальне: «Поверь мне, у меня просто не было даже шанса спасти положение! Уверяю тебя, это была самая неприятная часть работы.» Лео знал, что она ему лжёт: он видел всё в записи.

Он взял Луизу за руку: «Есть вещи, которые не могут нам нравиться. Но в реальной жизни никто из нас не гарантирован от неприятностей. Вот, что могу тебе сказать: это мамина работа. Причём, работа, результатами которой ты можешь гордиться.»

Наступила пауза. Лео решил, что беседа завершена, и хотел было выключить свет. Но дочь остановила его: «Оставь свет, хочу видеть твои глаза. Позволь мне не согласиться: кунилингус с чужим мужчиной вряд ли можно назвать почётной работой.» Лео вышел из спальни дочери, боясь повернуться к ней лицом.

Зазвонил телефон. Это была Гаянэ Багратиони: «Мистер Уайт, всё прошло, как ты и предполагал. Если понадобится почистить за Адамом Томасом, дай мне знать. Сделаю это безвозмездно.» После паузы тяжело вздохнула: «Уже порядком устала ждать. Можно записаться на тайский массаж?»

Лео поблагодарил её: «Всё ОК. Я сейчас немного занят. На днях позвоню.» Затем он раскрыл ноутбук:  на одном из сайтов знакомств «мистера Уайта»  ждали сообщения от прекрасной дамы под ником «I’m ready for u». Под ним скрывалась женщина, которую он действительно жаждал видеть в своей постели каждую ночь.

После очередной встречи с избирателями уже в  штате Пенсильвания, порядком уставший Дуглас согласился встретиться с полковником Стивэном Лонгом. Встреча была конфиденциальной и проходила в гольф-клубе Walnut Lane. При появлении полковника Мариам встала, чтобы оставить их наедине, но Дуглас остановил её: «У меня нет секретов от тебя.»

Специальная служба Агенства национальной безопасности не могла проигнорировать секретную депешу из Лондона. Она была отправлена коллегой  из MI-6 Лэрри Обрайен.  Содержание пакета имело самое прямое отношение к Дугласу О’Ниллу, уже официально ставшему кандидатом в Президенты.

Полковник Лонг решил не давать ход сомнительному сообщению из английской разведки, пока сам лично не переговорит с мистером О’Ниллом. Тем более, что источником информации было диппредставительство Азербайджана в Великобритани.

После нескольких попыток ему удалось связаться с представителем кандидата, миссис Голд. В иносказательной форме передал ей своё беспокойство: «Речь идёт о супруге мистера О’Нилла, мадам Мэрилин. Ему необходимо об этом знать, пока не станет поздно.» Мариам прекрасно знала, чего можно ожидать с учётом сексуальных увлечений будущей Первой леди.

Пара фотографий и трёхминутное видео заставили Дугласа покраснеть. Его супруга в неприглядном виде и позе ублажала незнакомого ему мужчину. Больше всего раздражали её  стоны, свидетельствующие о несдержанности самки. Он резко захлопнул ноутбук: «Где и когда это снято?»

Стивэн ответил уклончиво: «Дату и место установить несложно. Но мне кажется,  важно знать того, кто посягнул на честь Вашей семьи.» Дуглас понял, что сейчас услышит нечто неприятное, и посмотрел на него вопросительно. Полковник был прямолинейнен: «Мы иденфицировали его личность : это специальный агент Центрального разведывательного управления Кристофер Гринн.»

Дуглас взял паузу.  Затем спросил: «Могу ли я поговорить с Мэрилин, прежде чем мы примем  решение?» Глава секретной службы кивнул головой: «Из уважения к Вам, как к следующему Президенту, я могу временно приостановить расследование.» Дуглас встретился с ним взглядом и добавил: «Уверен, что Вас ожидает блестящее будущее, Стив.» 

Мэрилин нигде не могли найти. Горничная отеля смущённо опустила глаза, а затем тихо шепнула: «Мадам О’Нилл в одной из кабин  кинозала на последнем этаже.» Когда Мариам вошла в небольшую комнату для индивидуальных просмотров, она увидела откинувшегося в кресле молодого человека. И только потом, когда зрение свыклось в темноте, она разглядела роскошные волосы, раскачивающиеся на его коленях.

Мариам повернула включатель и в кабине неожиданно воцарился свет. Мэрилин испуганно вскочила. Тем не менее не выпускала из рук орудие любви довольно внушительного размера. Голос Мариам разбудил его и  сразил её: «Дорогая, Вас давно ждёт супруг по крайне важному поводу.»

Мэрили медленно встала, поправила волосы и царственно обратилась к своему приятелю: «Алекс, тебе придётся подождать меня в номере. Я скоро вернусь, и мы продолжим обсуждение  этого потрясающего итальянского шедевра.» Это был фильм образца семидесятых: «Вчера, сегодня и завтра» с участием Софи Лорен и Марчелло Мастрояни.

Выслушав Дугласа, Мэрилин не стала препираться. Сразу перешла в атаку: «Он заставил сделать это, шантажируя меня! Угрожал привлечь, как соучастницу в убийстве губернатора Калифорнии! Ты представляешь?» Наступила тишина. Мэрилин приняла это за досрочную победу и добавила, глядя прямо в глаза Мариам: «А как бы поступили в такой ситуации Вы,  миссис Голд? Уверена, что не упустили бы шанса попробовать «стейка» с чужой тарелки.» Мариам молча вышла из комнаты.

Дуглас решил не раздувать скандал, но всё же предупредить супругу: «Он шантажировал тебя, имея в руках козырь, насколько я знаю. Записал твой секс с неким Алексом Уилсоном, работником отеля.» Мэрилин испугалась: ведь Алекс и сейчас жил в одном с ними отеле.

Дуглас схватил её за локоть и прошипел: «Неужели тебе мало разврата в доме у Сары Брайан?» Она хотела было парировать, но Дуглас прикрыл ей рот:. «Дело тут не в тебе, пойми, в конце концов . Они целятся в меня. И тебе придётся вести более скромный образ жизни, если хочешь стать Первой леди.»

На следующий день Мариам Голд встретилась с главой ЦРУ Кармеллой Фортуната в одной из конспиративных домов на окраине Вашингтона. Миссис Фортуната попыталась было  перевести разговор в выгодное для неё русло. Но миссис Голд была непреклонна: «Мне кажется, Вам следует занять правильную сторону Истории. Будущий Президент пока ещё высокого мнения о Вашем профессиональном руководстве ЦРУ. Не будем портить его впечатление.» И положила на стол машинописный текст в полстраницы.

Это была расшифровка телефонного разговора Кармеллы Фортунаты с агентом Кристофером Гринном, записанного Службой внутренней безопасности АНБ в прошлом месяце. Глава ЦРУ клялалсь своему агенту... в верности: «Напрасно ты меня ревнуешь к Дуайту,  Крис. Между мной и Президентом Крампом никогда  не было близости. Ты единственный мужчина, с которым я изменяю мужу.» 

Мариам дождалась, пока мисис Фортуната прочтёт до конца, медленно встала и с очаровательной улыбкой попрощалась: «Можете оставить себе эту копию.»
 
Через час Кристофер Гринн  был крайне удивлён, когда его отстранили от расследования двух убийств, происшедших почти одновременно в Майами и в Лос-Анджелесе. Дело о подозрительной кончине губернатора Калифорнии передали в окружную прокуратуру. При повторном обыске  квартиры племянника губернатора Эрнеста Тодда обнаружили пакет героина, состав которого был аналогичен остаткам, найденным на туалетном бачке в спальне Джэнифер Риверы.

Сам Эрнест Тодд сразу после допроса поспешно покинул страну через границу с Канадой. Вызванная для дачи показаний однокурсница губернатора миссис Гаянэ Багратиони рассказала много интересного. Оказывается, на её телефоне сохранились фотографии, где в день убийства Эрнест и Джэнифер были засняты в постели в  откровенных позах.

Миссис Багратиони призналась, что она тоже принимала участие в оргии, но только после насильственного принуждения со стороны Эрнеста. Уже накачанный героином, он принуждал её не только к сексу, но и делать фотоснимки. К десяти часам вечера свидетельнице удалось сбежать через гостевой домик, воспользовавшись начавшейся дракой между любовниками. Смерть губернатора, как известно, наступила около полуночи.

Что касается отравления доктора Неймана, то следы вели в Мексику, к наркобарону Мигелю Каррера, дальней родственницей которого являлась горничная Марселина Санчес, скончавшаяся в палате интеснивной терапии.

Кармелла Фортуната не стала допрашивать специального агента Гринна о допущенных просчётах в расследовании. Не коснулась и его безобразного поведения  в номере балтиморского отеля. Беседа с ним велась под протокольную запись.  Шеф ЦРУ обьявила вердикт: «Вынуждена отправить Вас в длительную командировку на остров Тайвань».

Но тело Кристофера Гринна было обнаружено несколько дней спустя почему-то в Сене,  в двух километрах от Парижа.
 
23. НОЧНОЙ ГОСТЬ.

В самый неподходящий момент Кэтти вдруг почувствовала тошноту. Она подняла свои глаза и умоляющим голосом попросила: «Извини, Боб, мне нужно в туалет...пописать. Что-то с мочевым пузырём". Роберт кивнул: «Беги, детка, не то описаешься прямо в моей постели". Он проводил глазами её упругие ягодицы и одновременно услышал дверной звонок. На мониторе показалось знакомое лицо. Это был Адам Томас, муж Хелен.

Он нажал на пульт: «Чего тебе надо, Адам? Я уже в постели, и честно говоря, готовлюсь ко сну.» Раздался возбуждённый голос Адама: «Мистер МакМиллан, меня Хелен прислала. Просила передать благодарность за билеты в Madison Square Garden.» Он держал в руках небольшой свёрток.

Роберт недовольно буркнул: «Нашла время для благодарностей. Могла бы потерпеть до утра, ведь увидимся же на работе.» Но Адам был настойчив: «Дело в том, что она неважно себя чувствует, и не сможет приехать в офис пару дней.» Роберт нехотя накинул на себя халат и спустился на первый этаж.

Кэтти между тем, никак не могла оторваться от унитаза: её рвало долго и мучительно. Это навевало на неприятные предположения. Она вспомнила, что пару месяцев назад познакомилась с симпатичным бармэном. На втором свидании Серджио затащил её на заднее сиденье машины. Ей с ним было так хорошо, что она  не сразу сообразила предохраниться.

Она наспех посчитала дни, и пришла к неутешительному выводу: задержка была около восьми дней. Пощупала грудь: она была явно увеличена. Рассмотрела в зеркале соски: ареола набухла и потемнела. «Надо будет утром заскочить в Wallgreen и купить тестер!» - подумала про себя и хотела было вернуться в спальню. Но тут вдруг услышала крик Роберта: «Ты с ума сошёл? Даже не думай!" И вслед за этим наступила тишина.

Кэтти испугалась не на шутку. Она решила, что в дом проник грабитель. Выключила свет и спряталась в широком шкафу для банных принадлежностей. Подождав минут пятнадцать, услышала, как закрывается входная дверь.

То, что она увидела спустя минуту в просторном зале на первом этаже, не умещалось в воображении. Роберт МакМиллан лежал на белоснежном ковре без признаков жизни, на огромном пятне собственной крови. Изо рта торчал половой член! Тот самый, который она ублажала четверть часа назад.

Скорая медицинская помощь и полиция приехали через семь с половиной минут. Кэтти стояла перед ними по-прежнему в одних розовых трусиках. И не могла избавиться от страха.

Между тем, в другом конце Нью-Йорка, в квартире Адама Томас стояла тишина. Хелен пыталась встать, но тело отказывалось слушаться. Когда наконец приползла к зеркалу, она  вздрогнула от ужаса: правый глаз опух и часть лица была тёмно-фиолетового цвета. К затылку головы нельзя было притронуться из-за дикой боли.

Попыталась восстановить в памяти события прошлой ночи. Вспомнила Адама, сидящего за компом, проклятый USB, кадры орального секса с Робертом в его отеле. Затем неожиданный сильный удар. И видимо,  свалившись ударилась глазом об угол кровати.

Но сейчас не было ни Адама, ни компьютера, ни USB . Она была одна и совершенно голая. Хелен направилась в сторону ванной. С трудом уселась на унитаз.  И только сейчас обнаружила на животе,  чуть выше пупка засохшие следы. Похоже, это была сперма. Тут же вспомнился кошмар, который ей приснился: будто её насилует....горилла.

Сразу поняла, что это был не сон, и это была не горилла. Её насиловал Адам. Насиловал жестоко, с остервенением. Ноги и вся задница были покрыты синяками. К соскам было трудно прикоснуться.  «Этот сукин сын,  поимел меня во все щели!  Наверное возбудился от кадров с Робертом!»

После  душа, с жадностью выпила крепкого кофе. Но тут  раздался телефонный звонок. Это была Кэтти, личный секретарь Роберта МакМиллана. Она рыдала и захлёбывалась: «Произошла трагедия. Мистер МакМиллан госпитализирован с серьёзной травмой. Он просит тебя зайти к нему в клинику специальной хирургии.»  И тут же сбросила трубку.

Хелен включила телевизор. Первые же кадры CNN заставили Хелен встрепенуться: кто-то жестоко надругался над главой корпорации «МакМиллан». Предполагалось, что это совершено из мести на почве ревности. И Хелен с тяжёлым сердцем поняла, что  имя таинственного преступника Адам Томас.
 
Дежурившая в реанимационной палате молоденькая медсестра Амалия Хасан говорила с сильным акцентом: «Вы уверены, что пациент хочет с Вами увидеться?» Её взгляд не скрывал причины, по которой она задала этот вопрос.

Хелен кивнула: «Он хочет меня видеть, причём немедленно.» Амалия попыталась уточнить: «Могу я узнать, кем Вы ему приходитесь?»  Хелен сообразила, что надо соврать: «Супруга. Надеюсь, Вы не потребуете свидетельства о браке.» Медсестра покраснела и извинилась: «Разумеется, нет. Примите мои сожаления, мэм. Просто я обязана предупредить: Вас ожидают не очень приятные новости.»

Женщины смотрели друг другу в глаза. Хелен отвела её в сторону: «Но я слышала о случаях, когда хирурги творят чудеса.» Сестричка перешла на шёпот: «С ним поступили очень жестоко: в медицине это называется эмаскуляцией. Преступник изуродовал половой член так бечеловечно, что хирургия бессильна.»
 
Хелен с некоторым смущением спросила: «А что означает «эмаскуляция»? Я плохо разбираюсь в вашей терминологии.» Девушка смущённо опустила глаза: «Ему удалили половой орган.» Хелен замерла от неожиданности: «То есть, Вы хотите сказать....» Амалия прошептала: «Полностью. Хотя медицинская помощь подоспела и вовремя, но как я уже сказала, Вашего супруга искалечили основательно.»

Хелен не знала, что сказать. Она просто тупо смотрела на медсестру. Девушка сочувственно добавила: «Наш хирург предложил Вашему супругу протезирование, но мистер МакМиллан категорически отказался.» Хелен вдруг представила себе, что значит держать в руках протезный член. «Тем более, в губах! Господи Иисусе!»

По спине Хелен пробежали мурашки, когда она вошла в палату. Роберт выглядел бледнее  стены. Веки были закрыты, и казалось, он уже мёртв. Но словно прочитав её мысли, он не открывая глаз поблагодарил: «Спасибо, что пришла. Присаживайся, нам надо поговорить.» 

Хелен осторожно положила свою руку ему на плечо: «Я люблю тебя, милый. Несмотря ни на что. Можешь на меня расчитывать, я сделаю для тебя всё, что пожелаешь. Хочу облегчить твои страдания.»  Его глаза прослезились. Левой рукой он указал на больничный столик. Рядом с библией стояла посуда, накрытая салфеткой. Хелен только сейчас обратила внимание.

Роберт велел убрать салфетку. Хелен вдруг поняла, что это может быть. В специальном растворе лежал половой член, изуродованный  Адамом. Она встала и благоговейно взяла в руки сосуд. Член выглядел не совсем так, как она привыкла его видеть вблизи. И от этого она  ощутила ледяное чувство омерзения. Но постаралась не показать этого.

Роберт долго смотрел на неё, прежде чем сказал: «Его уже не вернуть на прежнее место. Ибо было упущенно время, в течение которого, он смог бы функционировать...в том числе и  для наслаждений.»  Хелен не знала, что говорят в таких случаях. Она присела к Роберту и произнесла первое, что пришло на ум: «Я бы на твоём месте сохранила его. Он так много значит для нас с тобой.»

Роберт не успел ответить: в палату постучались. Вошёл высокий полицейский: «Мистер МакМиллан, криминальная полиция Нью-Йорка, лейтенант Джозеф Кроули. Это я звонил Вам. Могу ли задать Вам пару вопросов?» Он многозначительно посмотрел в сторону Хелен: «Мадам может присутствовать если приходится Вам близкой родственицей, или с Вашего позволения.»

Роберт кивнул головой: «Да-да, офицер. Я бы хотел, чтобы миссис Томас присутствовала при нашей беседе. Я ей полностью доверяю: она фактически моя правая рука в бизнесе и вне службы.»  Лейтенант Кроули подвинул кресло поближе: «Скажите, мистер МакМиллан, Вы открыли двери, узнав преступника, или проявили обычную неосторожность?»

Роберт протянул руку и крепко сжал Хелен за локоть: «Голос был  незнаком, и я проявил неосторожность, открыв входную дверь». Хелен поняла, что н лжёт: он открыл двери, узнав Адама на экране монитора. Уж она-то хорошо знала устройство в его спальне.

Лейтенант Кроули продолжил: «Преступник был в маске?» Роберт вновь сжал локоть Хелен: «Да, его лицо было покрыто сплошной маской. Светились лишь глаза.» Хелен вновь уловила фальш. Скорее всего, Адам вошёл в дом с открытым лицом, чтобы раньше времени не вспугнуть хозяина.

Лейтенант Кроули продолжил: « Вы были одни в доме?» Ответ не удивил Хелен: «Нет в доме была мой личный секретарь Кэтти. Но именно в это время она задержалась в ванной. И кажется, она уже дала Вам свои показания. Не так ли?» Полицейский кивнул, что-то отметил в блокноте: «Да-да. У меня есть её показания. Просто хотелось это подтвердить.»

Лейтенант Кроули внимательно посмотрел в глаза мистера МакМиллана и спросил в лоб: «Он надругался над Вами молча, или высказывал что-либо вслух? Например, имя какой-либо женщины, знакомой вам обоим?» Роберт покачал головой: «Всё произошло в полной тишине. Я уснул от сделанного им укола морфина спустя минуты две. И уже ничего не помнил. Спасибо Кэтти, которая подняла тревогу.»

Хелен предложила проводить лейтенанта. Они шли молча, пока не дошли до лифта. Уже когда открылась дверь, Хелен погладила полицейского по спине чуточку ласкающими движениями руки: «Спасибо за Ваше участие, лейтенант. Очень надеюсь, что Вам удастся обнаружить преступника очень скоро.»

Глаза Кроули дали понять, что он постарается.  Протянул ей свои координаты: «Здесь мой телефон, миссис Томас. Если вдруг Вы узнаете какие-либо детали, буду рад с Вами пообщаться. Заодно, расскажете мне, что произошло с Вашим глазом.»  Хелен подарила ему улыбку женщины, не скрывающей интимный интерес: «Непременно, мистер Кроули. Даже не сомневайтесь.» А потом добавила: «Просто споткнулась в баре. Чуточку перебрала. С кем не бывает?»

Когда вернулась в палату, Роберт попросил её закрыть двери: «Садись, дорогая, и послушай что я тебе скажу. Во-первых, с завтрашнего дня согласно ты получаешь повышение. Теперь ты Вице-президент корпорации. Причём, в отличие от двух других -  с правом меня замещать.» Хелен вспыхнула от радости и бросилась ему на шею: «Но как я смогу отблагодарить тебя....теперь?».

Роберт остановил её: «В этом нет нужды. И это ещё не всё. Адам обязательно вернётся к тебе, узнав, что он вне подозрений. Ни в коем случае не прогоняй его. Наоборот: будь с ним предельно ласковой. Необходимо узнать его контакты. И мне кажется, только так мы приблизимся  к раскрытию имени человека, который обьявил мне войну.»


24. ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫЙ УЛОВ.

Это была первая рабочая неделя для молоденькой Челси в новом качестве. Она ещё не привыкла к командному тону Мариам Голд, и не была уверена, что нашла работу по душе: «Миссис Голд, Вам звонят из Агентства национальной безопасности. Соединять? Или Вы всё ещё заняты?»

Мариам сразу поняла, кто это мог быть, и подняла трубку: «Хелло, полковник. Вам повезло:  как раз собиралась ехать в школу за дочерью. Но у меня есть ещё пара минут. Слушаю Вас.»

Приятный бас на другом конце в некотором замешательстве пробурчал: «Не хотелось бы Вас отрывать от семейных хлопот, миссис Голд. Могу позвонить и завтра. Дело неспешное.»

Мариам хорошо помнила, что на прошлой встрече в офисе у Дугласа О’Нилла, полковник завороженно «сверлил»  её ноги выше колен. Откровенным взглядом голодного самца. Уже тогда мысленно предположила, что они встретятся вновь: «Нет-нет. Не будем откладывать на потом. Спасибо, что Вы вспомнили обо мне. Видимо, есть серьёзный повод.»

Он откашлялся. Было заметно, что чуточку волнуется: «Я мог бы подьехать. Ваша дочь, Луиза если не ошибаюсь,  учится в Isaac Newton Middle School?» Теперь настал черед смутиться и Мариам. Осторожно спросила: «Неужели Вы так хорошо информированы о деталях жизни всех женщин Нью-Йорка? Знаете, даже где учится моя дочь? Это настораживает меня, мистер Лонг.» Он хотел что-то добавить, но она резко перебила: «ОК. Жду Вас возле школы через двадцать минут.»

Он прохаживался  у своей машины в элегантном сером костюме, при галстуке. Скуластое загорелое лицо с небольшим шрамом на левой щеке. Особенно поражали глаза. Они были очень синего цвета.  Пиджак сидел на нём, как на витрине, и подчёркивал крепкое спортивное телосложение.

«Это похоже скорее на любовное свидание, чем на деловую встречу» - проскочило в мыслях. Мариам посмотрелась в зеркало, пригладила брови, провела языком по верхней губе: А ему не больше сорока пяти, пожалуй. Опасный возраст!»

Мариам неожиданно ощутила первый сигнал тревоги в чашках бюстгальтера. Но тут же пересилив себя, отбросила похотливые мысли. Опустила стекло: «Моя дочь  выйдет минут через десять.  У нас есть время поболтать, садитесь ко мне.»

От него исходил тот самый запах мужского одеколона, который стимулировал второй опасный сигнал у Мариам уже в трусиках. Более сильное искушение. Тут же появилось желание подразнить самца: «В прошлый раз Вы не произвели на меня особого впечатления, если быть честной. Но сегодня – совсем другое дело!» 

Его реакция понравилась: появились лёгкая ухмылка в уголках губ  и румянец на щеке. «Ещё не потерял чувство стыда!» - констатировала Мариам.  Тут же добавила, чтобы смягчить удар: «Выглядите, как голливудский.... каскадёр.» Стивэн широко улыбнулся и поблагодарил: «Вы любезны, миссис Голд. Но почему «каскадёр»?»

Она не смогла скрыть взгляд голодной тигрицы: «Готовитесь к смертельно опасному прыжку.» Он широко улыбнулся, зная что это ему подходит: «Да. Но я не прыгаю за кого-то, я сам достигаю цели, миссис Голд.»

Мариам жеманно убрала локон со лба: «Давайте без церемоний. Можете называть меня Мариам.» Это должно было придать больше откровенности  беседе. Его голос прозвучал с приятной хрипотцой: «Спасибо, Мариам.  Если позволите, сразу перейду к делу».

Он полез в карман и достал небольшой карманный tablet: «Информация, которой хочу поделиться,  не обязательно должна лечь на стол мистеру О’Ниллу. Хотя, это полностью на Ваше усмотрение.» Он показал на фото. Мариам к своему удивлению увидела в нём себя, сидящую напротив Кармеллы Фортунаты в главном офисе CIA.

Мариам спросила: «Кто-то ведёт слежку за мной? Неужели Вы?» Стивэн покачал головой: «Разумеется, нет. Это служба внутренней безопасности CIA.  Но не беспокойтесь: Кармелла не заинтересована в том,  чтобы ваша беседа стала достоянием общественности.»

Он взял паузу, чтобы Мариам чуточку успокоилась. Затем добавил: «Проблема в другом: Вы разбудили в ней  желание отомстить. Она  приказала установить  наблюдение. Причём, не только за Вами лично, но и за перемещениями Вашего мужа.» Она удивилась: «Но с какой целью? Скомпрометировать меня, или избирательную кампанию Дугласа?»


Стивен пожал плечами: «Пока не знаю точно. Могу предположить: и то, и другое.» Мариам задумалась. Затем спросила: «Вы думаете за нами следят даже сейчас?» Он кивнул. Мариам посмотрела в зеркало заднего обзора и заметила пикап серого цвета. Она его видела и вчера, но не обратила внимания.

Их взгляды с полковником встретились. Мариам решила взять инициативу в свои руки: «Скажите  честно, зачем Вы  рассказали мне всё это? Из чисто профессиональных соображений, или...» Она понизила голос до шёпота: «...или из личных симпатий?» Она интуитивно знала ответ, читая его в глазах Стивэна Лонга. Но с нетерпением хотела услышать от него. Это становилось важным для неё.

Он сжал ей пальцы так сильно, что стало даже больно: «Это не совсем то, что Вы имеете ввиду.  Но с некоторых пор для меня стало необходимостью оберегать Вас. Одно могу сказать: это нечто большее, чем просто симпатии.»

Он разжал пальцы и рука Мариам предательски упала на его ногу чуть выше колена. Кончики ногтей и часть ладони коснулись самого неопровержимого доказательства его искренности. Она была поражена его готовностью! Мариам стоило огромного труда, чтобы не выдать своих чувств.

Убрав руку, она заставила себя убрать и глаза в сторону от его «боевой машины». И он прочёл в них всё, что она не смогла скрыть. Мариам готова была провалиться сквозь землю, и в это время из дверей школы выбежала дочь. Мариам не узнала свой голос: «Я позвоню... тебе.» И уже почти шёпотом добавила для оправдания: «Хочу убедиться в твоей искренности.»  Это означало её поражение. Это знаменовало его победу. Стивен вышел из машины с лицом, не скрывающим триумфа.

Луиза вскочила в машину, провожая взглядом незнакомого мужчину, только что сидевшего рядом с мамой: «Мне не верится, что ты приехала за мной в школу!» Мариам протянула ей свёрток: «Это для моей любимой дочери. Можешь открыть.» В коробке лежал новенький Iphone-16. Глаза Луизы были готовы выйти из орбит. Она бросилась не шею: «Ты лучшая мать в мире!»

На другой стороне улицы Стивен Лонг садился за руль своего Ford Mustung . Луиза показала взглядом на него: «У тебя теперь новый босс?» Мариам улыбнулась: «С чего ты взяла? Он из тех, кто отвечает за безопасность.» Луиза проследила, как он отьехал, помахав матери рукой, и  по-деловому оценила: «Ты знаешь, этот красавчик мне больше по душе. А твой босс – полный отстой!»

Мариам театрально возмутилась: «Как ты можешь так говорить о человеке, который  скоро может стать Президентом страны?» Не отрываясь от телефона, Луиза поучительно ответила: «Я бы проголосовала за того симпатягу, с которым ты только что сидела в машине. Он выглядит, как Президент!»

Мариам не смогла спрятать свою улыбку: «Только ради бога, в этот раз не делись  впечатлением со своим папой.» Они обменялись понимающим взглядом. Луиза с сожалением подвела итог: «Ты такая красивая мама. Мне такой бойфрэнд никогда не достанется.» Мариам чуть не влетела на бордюр. Подьехала к дому в полной растерянности.

Лео орудовал на кухне. Пахло уткой, начинённой по специальному рецепту. Он уже накрывал на стол, когда по телевизору показали краткий обзор с пресконференции из Овального офиса.

Пресс-секретарь Джина Талмэр предупредила: «Последний вопрос. Джентльмен в правом углу, в голубой рубашке.» Счастливчиком оказался глава редакционного бюро ИТАР-ТАСС и Russia Today Тимофей Шмыга: «Мистер Президент, как Вы оцениваете свои шансы на второй срок? Опросы показывают, что Вы значительно отстаёте от кандидата демократов Дугласа О’Нилла».

Мариам и Лео переглянулись с вилками в руках. Президент Дуайт Крамп постарался сохранить вежливую улыбку: «В большинстве колеблющихся штатов мы  идём плечом к плечу. Или если хотите, задницей к заднице.  Не следует спешить с выводами. Уверен, что избиратели и в этот раз сделают правильный выбор. Спасибо.»

Мариам посмотрела на часы: они показывали начало девятого. Она собрала посуду и сложила в мойке: «Я уложу Майкла, а Луизе надо сегодня пораньше лечь спать.» Лео взял сына на руки: «Ты устала, я сам займусь малышом. Увидимся в спальне.» Она оба поняла, что предстоит важный разговор.

Лёжа в своей кровати, Луиза никак не могла расстаться с новым Iphone. Когда в ночной тишине раздался звук колёс и фары осветили её спальню, она испугалась не на шутку. Была уже полночь. Она тихо встала и прошлёпала босиком в сторону спальни родителей. Дверь была приоткрыта. Горела ночная лампа на стороне отца. Голова матери лежала на его паху. Луиза прислушалась к беседе родителей.

Голос матери был уставшим: «Я давно подозревала, что этот мальчишка не заслуживает доверия.» Отец гладил ей локоны и пытался отдышаться: «Не беспокойся, он вряд ли вовлечён в игру.» Мариам медленно и лениво встала,  надела через ночную сорочку: «Забыла тебе сказать об интересном персонаже. Он оказывает услуги Дугласу в сфере безопасности. Это полковник Лонг. Я сегодня с ним виделась возле школы Луизы. Ты его знаешь?»

Лео не поднимаясь, ловко надел трусы: «Лично с ним  не знаком, но наслышан: парень  не промах! Прошёл Ирак и Афганистан. Кажется метит на место Фортунаты.» Мариам спросила: «Как думаешь, он может быть полезен нам с тобой?» После паузы она услышала то, что ей было нужно услышать: «Это был бы замечательный улов! Но будь осторожна: он может оказаться с двойным дном.»

Луиза вернулась к себе и долго не могла уснуть. Мать легко справлялась с двумя мужчинами. Между тем, сама Луиза никак не могла определиться, с кем из мальчишек ей хорошо.  На мессенджере её ожидало послание от толстяка Питера: "Хочу видеть тебя на вечеринке по случаю моего дня рождения." После небольшого размышления она ему ответила согласием: "Подумаю над этим предложением. Но только если ты успеешь к тому времени похудеть на десять паундов!"

25. ЧЕКИСТ В ВАШИНГТОНЕ.

Президенту Крампу  всё ещё продолжали задавать вопросы, но он попрощался с улыбкой и помахал рукой: «Спасибо.»  Пресс-секретарь Джина Талмер еле поспевала за ним: «Если я не нужна сию минуту, то скоро вернусь, мистер Президент.»

Он знал, что Джина всё ещё не может бросить курить, и укоризненным взглядом разрешил. Сам  направился в сторону Овального офиса навстречу почти  бежавшему к нему помощнику по нацбезопасности Уильяму Вольцу: «Как могла пресс-служба  аккредитовать этого русского  журналиста? Всем известно, что Тимофей Шмыга - рупор внешней разведки России!» 

Джина Талмер успела услышать замечание в свой адрес, но удалилась,  даже не повернув головы. Через пару минут она уже входила в Восточную колонаду Белого дома. Не успела достать сигарету, как к ней подскочил высокий молодой человек. Это был тот самый «джентльмен в голубой рубашке», которому она предоставила возможность задать последний вопрос  в самом конце брифинга. Зажигалка чиркнула у неё под носом: «Выглядишь супер-секси. Может поужинаем?»

Щёки Джины даже под макияжем покрылись лёгким румянцем. Пальцы, державшие сигарету,  задрожали. Она всегда терялась, общаясь с молодыми мужчинами: «Даже не знаю. Муж ужасно ревнивый, я же говорила.  Надо будет что-то сочинять. А я так не люблю лгать.»

Она разумеется, лгала: они с мужем  вот уже 12 лет жили  в разных штатах. Николс переехал Луизиану к своей любовнице, застав Джину с механиком из соседней автомастерской.  Годы пролетели быстро, и в свои  пятьдесят она теперь находилась в известном критическом возрасте, когда понимают, что терять уже нечего, а приобрести ещё не поздно.

Тимофей подмигнул и протянул ей билет на концерт известного российского шлягера Михаила Шифутинского: «Слушай, есть идея. Скажи мужу, что тебя пригласил сам Посол России, и ты не можешь ему отказать.»

Джина оглянулась по сторонам и взяла билет: «Хорошая идея. Но почему Посол вдруг пригласил меня без мужа? Это не подозрительно?» Затем улыбнулась: «Хотя,  пусть будет так. Может, в нём проснётся ревность!»

Перед тем, как потушить сигарету, пресс-секретарь осторожно добавила: «Надеюсь,  ужин будет не в ресторане: ты же понимаешь, мне  нельзя часто  показываться вместе с тобой в публичных местах.» В её глазах горели два огня, призывающие к пониманию.

Лицо Тимофея озарилось улыбкой: «Разумеется. У меня в квартире. Тебе же понравилось в прошлый раз?» Она жеманно поправила бюстгальтер: «Хорошо. Но  прошу тебя: не делай, как в прошлый раз - следы на попе мне совершенно ни к чему, сам понимаешь.» Она облизнула верхнюю губу, и он сразу уловил: это доставляет ей удовольствие.
 
Джина шагала в Западное крыло, зная что глаза юноши прикованы к её  блудливым ягодицам. Когда она вошла в предбанник,  Памела Ковальски заносила Президенту горячий кофе. В приёмной в его ожидании сидела Кармелла Фортуната. Они с Джиной обменялись приветствием. «Выглядите потрясающе, миссис Фортуната.» «Обожаю смотреть, как ты оперируешь на прессконференциях.»

Между тем, Президент Дуайт Крамп  попрощался с помощником: «Будь неподалёку, Билли, я тебя ещё вызову.» Подождав когда дверь за ним закроется, связался с приёмной: «Срочно найдите мне миссис Фортунату.»  Памела обрадовалась, ибо вызывать не надо было: «Она уже здесь, мистер Президент.»

Кармелла Фортуната открыла дверь привычным движением. Выглядела сегодня, как всегда по-деловому и соблазнительно одновременно. Президента Крампа всегда удивляла её способность преподносить себя чрезвычайно достойно и недосягаемо! Даже после их  интимных близостей  в известных позах, она могла  оставаться царственно недоступной. Он не помнил другой женщины в своей богатой биографии, чтобы та умела также изысканно повернуться задом и величественно пригласить оседлать себя.

Президенту всегда хотелось обуздать эту избалованную кобылицу. И сейчас у него появился повод::«До каких пор я буду терпеть русских чекистов в Вашингтоне?» Но его голос звучал, как рёв эрегированного быка перед случкой. И он это осозновал.

Она слушала, стоя прямо перед ним с очаровательной улыбкой, отчётливо видя,  как он борется с собственной похотью. Даже знала, чем занята под столом в эту минуту  его правая рука: Дуайт нервно мастурбировал. Его глаза скрыть этого не могли.

Светло-сиреневая блузка Кармеллы в сочетании с тесно обтянутой юбкой цвета морской волны оказывали на Крампа эффект красной тряпки матадора. Откровенно растёгнутая пара верхних пуговиц, широко раскрывала волшебную панораму упругой,  почти девичьей груди.  Она знала, что речь идёт о русском репортёре  «Опять напичкался таблетками раньше времени!»- подумала, зная его привычки наизусть.

Её грудной голос зазвучал в его ушах, как последний аккорд в симфонии страсти. Этот дьявольский голосок мог воскресить даже прошлогоднего покойника. А Президенту между тем, не было даже восьмидесяти!

Её губы раскрылись, и его рука замерла:«Не всё так просто, мой Президент. Дело в том, что этот «чекист» вот уже несколько недель «питается» из моих вкусных  пальчиков.» Последние два слова звучали, как намёк: Дуайт сам любил сосать эти пальчики после предварительных увлажнений в пещерке любви.

Он не выдержал такого давления на его психику. Встал и направился к дивану, пригласив её  сесть напротив. Ширинка на брюках была открыта нараспашку, а взгляд настойчиво упирался в злосчастную ложбинку на груди: «Неужели «питается»? В таком случае, присаживайтесь, дорогая. И чем он расплачивается за такое усиленное «питание» из Ваших прелестных рук?» Его рука опасно приблизилась к ширинке. Он прошипел сквозь зубы: «Я пока не вижу какой-либо пользы для страны и её лучшего Президента.»

Кармелла последовала за ним и кокетливо присела на край кресла. Она, как никто другая умела присаживаться  с таким откровенным шиком, будто восседала на царский трон со встроенным в нём фаллосом. Великодушно предоставила его обзору самые потайные части изумительного таинства.

Президент протянул руку и нажал селекторную связь: « Памела, в ближайшие тридцать минут меня ни для кого нет!» Кармелла гордо откинулась на спинку кресла и перекинула ногу на ногу: «Не спешите, мой Президент. Этот Тимофей Шмыга  является  племянником генерала Корнаухова из внешней разведки России. Нам удалось посадить его на «крючок». Мой агент получает от него очень важную для нас информацию. Нам удалось узнать, что Москва внедрила  в команду О’Нилла своего «спящего» агента. И мы расчитываем скоро узнать его имя.»

Дуайт гневным  взглядом приказал ей слегка раздвинуть колени: «Но не означает ли это, что мой кремлёвский друг сворачивает давно налаженные связи со мной? Если это так, то нам необходимо принять превентивные меры! Почему я узнаю об этом только сейчас?»

Кармелла покачала головой, что означало: «в любую минуту может войти Памела». Но вслух добавила: «Разумеется, нет. Это всего лишь значит, что они пытаются помочь нам. Их  «троянский конь будет работать на нас.»  Ну и конечно же, Ваш друг из Кремля хочет застраховаться  на случай Вашего поражения. При любом раскладе, наша задача - выявить имя «троянского коня», и направить его в нужном для нас направлении.»

Хозяин, как всегда, проявил настойчивость: его кулак опустился на кофейный столик и опрокинул чашку с остывшим кофе: «А может быть мне лично позвонить в Москву и потребовать обьяснений?»

Кармелла тяжело вздохнула: она знала то, о чём не знал Президент. В целях обеспечения безопасности Secret Service установил в Овальном кабинете круглосуточное видео-наблюдение. Это тайное от Крампа решение было принято после прошлогодней рукопашной драки, устроенной Президентом с главой союзного Тайваня.

Она прекрасно понимала, что драки больше не намечалось, но зато секса с подчинёнными, включая мисс Ковальски и Джины Талмер было накоплено предостаточно. Кармелле совсем не хотелось попасть в такого рода видео-документы. Она взяла со стола блокнот и чиркнула: «Потерпи до вторника!» Вторник в рабочем календаре Крампа был обозначен, как день «Анализа развединформации.»

Вслух успокоила главу Белого дома: «Обещаю, что к следующей нашей встрече во вторник, я сумею доложить Вам имя  русского агента. Президент хотел было возразить, но ситуация была спасена Памелой. Она вошла как раз вовремя: «Мистер Президент, на линии Джорджиа.» Крамп вопросительно посмотрел на главу CIA: «Это где-то на Кавказе, кажется.» Но Памела возразила: «Для меня звучит,  как из соседнего с Алабамой штата.» Кармелла внесла ясность: «Это скорее всего премьер-министр Италии, Джорджиа Мелони!»

Лицо Президента озарилось детской улыбкой. Он буквально побежал к столу и схватил трубку первой линии: «Привет, дорогая моя! Рад слышать твой голос. Разве мы договаривались о телефонном разговоре? Я что-то не припоминаю.» Премьер харктерно засмеялась: «Нет-нет, дорогой Дуайт. Я просто решила уточнить некоторые детали моего рабочего визита в Вашингтон на следующей неделе.»

Президент полистал календарь на столе и удивился: «Но ведь ты уже у меня была в гостях пару недель назад. Нам неудобно так часто встречаться, люди могут подумать, что у нас с тобой роман.» Госпожа Мелони тут же поправила его: «Нет, Дуайт. У тебя на прошлой неделе гостила твоя супруга Милания.» Кармелла, которая слушала разговор из соседней телефонной трубки, не выдержала: «Ты всё на свете перепутал! Сколько раз я просила не увлекаться Viagra!»

Президент вежливо попрощался с собеседницей из Италии: «Давай-ка я сам тебе перезвоню завтра, и мы обговорим все детали. У меня сейчас важное совещание!»

Постучавшись, вошла Джина Талмер: «Мистер Президент, Уильям  требует, чтобы я пересмотрела аккредитацию росийского репортёра. Но мне кажется, это поставит нас в неловкое положение.»  Как аргумент, включила канал MSNBC. Ведущий спросил у  Мариам Голд, руководителя  штаба демократов: «Белый дом пытается затыкать рты всем, кто критикует администрацию. Что Вы скажете об отстранении журналиста Акушты из CNN?»  На что его собеседница ответила с сарказмом: «Они обьявили войну всем независимым средствам массовой информации. Не удивлюсь, если захлопнут даже «Washington Post.»

Президент возмутился: «Эта дамочка совсем недавно прозябала у Роберта МакМиллана то ли в офисе, то ли в  постели. Каким образом её так высоко подняли? Не пора ли  изучить её подноготную? Она похожа на нелегальную эмигрантку! Приказываю её депортировать!» 

Кармелла переглянулась с Джиной, затем подождала когда пресс-секретарь выйдет и тихо процедила: «Я разумеется, займусь этой «куколкой» вплотную. Но зачем ты всякий раз спешишь принимать таблетки. Мы же ещё не в постели!»

26. ШОКОЛАДНЫЙ ПОНЧИК.

Рейчел Мингарелли, или просто  «Булочка», как её называли в округе,  уже собиралась было закрывать кондитерскую Magnolia и подвести итоги торговли за день. Но тут дверь открылась нараспашку. В проёме еле помещался великан в полицейской форме, с акцентом жителя Алабамы. Тот самый, который ещё в прошлый раз запал ей в душу: «Прошу прощения, мадам. Мне бы только чашку кофе. Устал, как чёрт!» 

Несмотря на трудный день, Рейчел засияла: уж в этот раз она не упустит удачи. Кокетливо включила электронное табло «Закрыто» и заперла дверь изнутри :«Я закрываюсь, красавчик, и у тебя есть пять-десять минут. Как думаешь, успеешь?»

Лейтенант Кроули из криминальной полиции Нью-Йорка прочитал в её взгляде более широкий лимит времени. Оценивающе рассмотрел довольно пышные формы зрелой дамы в его вкусе, снял фуражку и уселся у кассы. 

Он никуда не спешил: только что вновь осмотрел место происшествия и не нашёл ничего важного. Хозяйка bakery налила кофе и положила перед ним несколько пончиков: «Это бонус от меня для шоколадного мальчика. Обычно после тяжёлого дня некоторых мужчин тянет на сладкое, не правда?»

Она медленно прошла от его мощных  колен на другой конец барной стойки, будучи уверена, что глаза алабамца прикованы к её танцующим бёдрам. Убедилась в этом по отражению на стекле оконной витрины.

Лейтенант откусил пончик и облизнул пальцы: «Они у тебя всё ещё свежие и тёплые». Подмигнул,  опустив взгляд на её выдающуюся грудь. Рейчел облокотилась об стойку и выставила их напоказ: «Кто хоть раз пробовал мои пончики, тот облизывал не только свои, но и мои пальчики.»

Кроули взялся за второй пончик и в это время из кухни раздался шорох. Лейтенант автоматически схватился за кобуру, но Рейчел его успокоила: «Это мой племянник Амброзо. Засиделся на унитазе. Подростки часто выпускают свой юношеский пар. Мне бы их богатое воображение!»

Вошёл мальчик лет пятнадцати-шестнадцати, на ходу застёгивая брюки. Рейчел поправила ему волосы на голове: «Ну что, детка, полегчало? Познакомься с мистером Кроули.» Мальчик хмуро кивнул.  Затем повернулась к лейтенанту: «Он подрабатывает у меня курьером. Кстати, часто доставляет пончики мистеру МакМиллану через пару кварталов отсюда. Тому самому, которого на днях кто-то кастрировал. Господи Иисусе! Это же надо понаставлять рогов добропорядочным мужьям.»

Джозеф удивился: «Не знал, что в его возрасте он увлекается не только женщинами, но и пончиками.» Рейчел покачала головой: «Нет, конечно. Пончики не для извращенца: у него сахарный диабет. Он угощает свою секретаршу, когда она ночует у него. Она, видать,  без ума от сладостей.»

Лейтенант Кроули вспомнил, что в тот вечер у Роберта МакМиллана гостила  Кэтти Тэйлор. Он подозвал к себе мальчишку: «Когда в последний раз ты доставлял пончики в дом к МакМиллану?»

Амброзо почесал затылок и после небольшой паузы вспомнил: «В среду около семи вечера. Помню,  хотел позвонить в дверь, но услышал речь. К дому подьехала тачка. Кэтти вышла из машины и прощалась с мужчиной, сидящим за рулём. Я передал ей заказ. Обычно, она не платит, ибо счёт мы отправляем хозяину раз в неделю. Но в этот раз она дала мне целых двадцать долларов. Я даже удивился щедрости.»

Джозеф Кроули спросил: «А что за машина, ты не запомнил?» Амброзо тут же ответил: «Чёрноый Jeep Wrangler, в отличном состоянии.» Лейтенант задумался. Затем поблагодарил: «Ты славный малый, Амброзо. Спасибо. Если ты больше не нужен Хозяйке, можешь идти домой.» Его многозначительный взгляд в сторону  тёти говорил, что ей придётся задержаться. Рейчел поняла его на лету: «Ступай, Амброзо. Я сегодня не смогу тебя подвезти.»

Рейчел закрыла за племянником и не оборачиваясь, почувствовала крепкие мужские руки на своей попе. Его голос отозвался в её ушах, как неаполитанская серенада: «Ты мне здорово помогла сегодня, «Булочка». Даже не знаю, сумею ли я достойно отблагодарить тебя.» От него пахло мужским потом, сигарой и голодным самцом, который не был в случке, как минимум неделю.

Она молча повернулась к нему, а рукой ловко проскользнула за ремень его брюк: «Я ждала тебя с прошлого месяца, шельмец! Помнишь, когда ты впервые попробовал шоколадный пончик.» Они встретились губами, как нетерпеливая пара голубей, запертых в клетке. Она почувствовала как по спине пробежали мурашки, когда в  руке оказался предмет вожделений. Это было гораздо выше её самых смелых ожиданий!

Рейчел не могла уже остановиться. Медленно сползла на колени, хотя и отчётливо слышала, шёпот Джозефа: «Может быть не здесь, «Булочка»?» Она подняла на него снизу вверх свой горящие итальянские глаза: «Дай мне сначала заморить червячка, а потом поедем  на ужин с десертом.» «Ужин» состоялся ближе к полуночи. «Булочка» несколько раз приземлялась в райских кущах.

Лейтенант Кроули  проснулся  около семи утра. Рейчел уже была на кухне и готовила завтрак. Забежала в спальню: «Бейкон с омлетом, апельсиновый сок на столе, мой вкусный. Спасибо тебе за волшебную ночь. Мне пора бежать, уже опаздываю. Закроешь за собой, и можешь оставить себе комплект ключей. Я буду рада тебе, когда бы не вздумал ещё разок оседлать мои булки.»

Она вышла. Затем что-то вспомнила и вернулась: «Да, забыла уточнить для тебя: мне совершенно пофиг, ты женат, или нет.» Джозеф улыбнулся: «До вчерашней ночи я был вроде холост.»

К девяти часам он подьехал к зданию корпорации «МакМиллан». Секреатрь  Кэтти встретила его несколько нервозно: «Мистера МакМиллана нет, он всё ещё в клинике. А без его одобрения, я вряд ли смогу ответить на Ваши вопросы.»

Джозеф присел в кресло и предложил: «Мисс Тайлор, мне кажется, в Ваших интересах покончить с вопросами и ответами, как можно скорее. И лучше всего за закрытыми дверями. Обещаю, наш разговор останется в этой приёмной. Что касается мистера МакМиллана, то он в первую очередь заинтересован узнать имя преступника.»

Кэтти поняла, что если она проявит упрямство, то может попрощаться не только с работой, но и свободой. Она вздрогнула от его первого вопроса: «С кем Вы встречались возле дома Вашего босса примерно в семь часов вечера в день совершения преступления?»  От испуга она чуть не намочилась.  Вдруг опять почувствовала тошноту. Успела ногой подвинуть  корзину для мусора и вырвала прямо перед носом у лейтенанта криминальной полиции.

Она подняла бледное лицо и потухшие глаза с извинениями: «Прошу прощения, офицер. Я кажется «залетела».» Джозеф сочувственно подал ей бумажные салфетки: «Бывает. Неужели мистер МакМиллан в свои семьдесят способен зачать ребёнка?»

Кэтти поблагодарила: «Спасибо. Нет, конечно же, нет. Отец ребёнка не он.» Она пошарила в ящике стола и нашла смену белья: «Вы меня извините, не могли бы отвернуться.» Кроули понял, что Кэтти всё же описалась. Это заняло полминуты. В это время подключился селектор внутренней связи: «Кэтти, ты у себя? Зайди, пожалуйста ко мне на минуту.» Это был голос нового вице-президента миссис Хелен Томас.

Джозеф приложил палец к губам и взглядом пригласил Кэтти выйти с ним в коридор. Взял её под руку и повёл в сторону надписи Exit. Здесь располагалась лестничная клетка, предназначенная для случаев экстренной эвакуации. 

Джозеф поправил кобуру и поправил ширинку. Кэтти расценила это по-своему. Шёпотом попросила: «Только не здесь, прошу Вас. Можем встретиться в другом месте. Даже у меня, если хотите. Уверяю Вас, не пожалете. Роберт сходит с ума от моих оральных удовольствий. Вернее, сходил, теперь уже вряд ли. »

Лейтенант понял свою оплошность: «Вы меня не так поняли, мисс Тайлор. Просто, я подумал, что здесь нам не помешают завершить беседу. Обещаю: если Вы будете искренни со мной, то останетесь лишь важным свидетелем  преступления, а не соучастницей.» 

Кэтти покраснела от стыда за поспешность выводов: «Простите меня, мистер Кроули. Но при всём уважении к Вам, мои намерения были искренними.» Посмотрела ему в глаза и добавила: «В будущем можете всегда на меня расчитывать. Признаюсь: мне самой это очень нравится.»

Джозеф погладил её по спине: «Благодарю. Но не сегодня.»  Вспомнил прошлую ночь с Рейчел и подумал: «Интересно, кто из них делает это лучше?» Затем добавил: «Давайте лучше перейдём к событиям того вечера. Кто же был у дома Роберта, когда доставили Ваши любимые пончики?» 

Кэтти отвернулась к окну и опустила глаза: «Это был Адам Томас, муж Хелен. Мы с ним тайно встречаемся уже почти год. По его инициативе. Я была категорически против, но он добился меня! Умеет это, сукин сын! Если Хелен узнает о нашей с ним связи, меня тут же уволят.»

Джозеф задал следующий вопрос: «О чём была беседа между вами?»  Кэтти посмотрела на него с мольбой: «Он предложил, чтобы я усыпила Роберта, а мы бы могли заняться сексом там же. Я ему тут же отказала, клянусь господом Богом!» Кэтти всхлипнула: «Сразу поняла, что это  подвох. Я же не ребёнок. Мне-то известно, что его жена Хелен вытворяет за его спиной с Робертом. Боже мой! Да с ним переспали все женщины корпорации! И почти все замужние.»

Джозефу стало ясно, что именно Адам позже вернулся в дом МакМиллана, чтобы кастрировать его. Кэтти схватила его за руку: «Я могу поклясться на Библии, что я не видела, как он совершил преступление. Но могу Вам признаться в одном: когда увидела окрававленного Роберта с этим самым... во рту, уже догадалась, кто это сделал. Мне было так тяжело смотреть на это! Ведь за полчаса до этого, эта «штука» было у меня в руках и...на губах!»

Джозефа вдруг озарила мысль: «Прекрасно, Кэтти. Сделаем так. Я попрошу Вас позвонить Адаму и сообщить ему «приятную» новость: якобы Вы беременны от него. И потребуйте встречи, как мать его будущего чада.»

Кэтти достала платок и вытерла тушь с лица. Затем улыбнулась: «Вы удивительным образом попали в «десятку», мистер Кроули. Я вначале думала, что отцом  ребёнка является бармен Серджио,  с которым я виделась всего пару раз. Но подсчитав дни своего цикла, пришла к выводу, что это Адам.»

Они вернулись в приёмную вместе. Вслед за ними влетела Хелен Томас: «О! Вот оказывается, почему Кэтти недоступна! Я уже оборвала всю телефонную сеть в поисках секретаря.» И только потом заметила полицейского: « Мистер Кроули, какими судьбами?»

Джозеф с улыбкой обьяснил ситуацию: «Видите ли,  для полноты картины мне были нужны некоторые детали, которыми располагает свидетельница преступления, мисс Кэтти Тайлор. И я благодарен ей за полезную информацию.»

Хелен перевела взгляд на Кэтти: «Надеюсь, информация, которой Вы поделились с мистером Кроули не является собственностью корпорации. Иначе это может вызвать возражения у мистера МакМиллана и у меня, как исполняющей его обязанности.»

Кэтти заморгала ресницами, не зная что ответить.  Ей на помощь поспешил детектив Кроули: «Вопросы касались личной жизни мисс Тайлор.  Относятся к периоду до службы на корпорацию «МакМиллан».»

Хелен поняла, что её намеренно вводят в заблуждение. Было совершенно ясно, что Кэтти что-то знает и скрывает. Тем не менее, она поблагодарила полицейского за усилия в розыске преступников: «Надеюсь, Вам не потребуется много времени, чтобы привлечь к ответственности заказчиков этого кошмара.»  Кроули кивнул: «Мы на верном пути, мадам, и скоро обнародуем имя исполнителя заказа. А уже он сам выведет нас на тех, кто ведёт войну против мистера МакМиллана».

27. «ТАБЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ».

Часы показывали пять двадцать пять утра. Багровая четвертинка солнца осветила морской горизонт.  Егор Кузьмич заботливо укрыл бесстыдно обнажённую ягодицу уже немолодой женщины, лежащей справа. В нём вновь просыпалось желание овладеть ею: «Годы летят, а она даже в шестьдесят всё также соблазнительна, как прежде.»

Вот уже полгода, как врачи велели ему бросить курить. Он добросовестно пытается. Но пока безуспешно. Всё ещё испытывает тягу к табаку. Особенно после выпивки и  интимной близости.  Покосился на тумбочку, куда он ещё днём спрятал заветную трубку, уже набитую табаком «Герцоговина Флор Марс». Того самого, который когда-то предпочитал сам товарищ Сталин. 

Долго бороться с искушением не смог. Но не хотелось курить в постели, чтобы не нарушить сон дамы. Той дамы, что умеет возбуждать его даже одним своим взглядом, вибрацией голоса, ароматом тела. Не говоря уже о волшебных прикосновениях. Он боялся её разбудить: уснула лишь пару часов назад, испробовав все мыслимые и даже немыслимые для их возраста позы любви.

Тихо вылез из под одеяла  и почти неслышно вышел на широкий балкон. Свежий утренний ветер тут же взлохматил его седые волосы. Он оглянулся вокруг. С высоты последнего этажа отеля «Абшерон»  открывалась прекрасная панорама вечно возбуждённого Каспия.

Он давно привык к этой гостинице. Она служила местом конспиративных встреч для высших офицеров  разведки ещё со времён Хайдара Первого. После кончины ставшего великим. Здесь стены умели беречь репутацию чекистов и их тайных информаторов.

Генерал  с наслаждением вдохнул табачного дыма, но не смог сдержать кашель.  Из соседнего балкона раздался смех: мускулистый молодой человек делал утреннюю зарядку. Егор Кузьмич только сейчас сообразил, что стоит практически голышом. Хотел было прикрыть рукой  причинное место, но тут же почувствовал, как чьи-то заботливые руки накинули на него тёплый плед. Это проснулась она.

Она сразу же гневно отчитала его: «С ума сошёл на старости? Хочешь удивить молодёжь размером своего «табельного нагана»?» Бросила взгляд самки на молодого человека в соседнем балконе и игриво ему улыбнулась. Он видимо узнал её и смутился.

Егор Кузьмич обнял её и они вернулись в номер. Пропустил её чуть вперёд, с удовольствем разглядывая уже чуточку дряблые, но всё ещё амбициозные ягодицы: «Хоть бы сама прикрылась, бесстыдница! Ты всё ещё пытаешься соблазнить молодых людей?»

Она посмотрела на него сонным взглядом, но взглядом сонной львицы, которая не делит ни с кем добычи: «Помнишь, много лет назад, что я тебе сказала при нашей первой встрече? Мне позволено всё, а моему избраннику –только я.» 

Укрывшись пледом, он сел в кресло,  наблюдая, как она заваривает чай. Величественно повернув шею спросила: «Тебе с лимоном?» Он любил  лимонные «попочки»: аромат без кислятины. 

Её голос будоражил его всякий раз, как в тот первый, когда они познакомились в Париже, в одном из бутиков на Елисейских полях. К тому времени он уже около десяти лет служил с вымышленным именем Жан-Поля Дюбуа, вольного предпринимателя. Они столкнулись у кассы. Он сделал ей роскошный комплимент: «Счастлив тот, кто владеет такой красотой.».

Она заворожила его лишь одной фразой: «Я давно и безнадёжно замужем, мсьё. Правда,  не сегодня ночью.» Она даже не скрывала своих желаний. Он упросил позволить ему оплатить  покупки. Тем более, что сумма была смехотворной: несколько сотен тогда ещё франков, а не евро.

Она с чарующей улыбкой пожала плечами: «Спасибо. Но если честно, я в состоянии сама купить Вас целиком. Но только на одну ночь!» Это прозвучало не столько, как приглашение, сколько  как требование.

Наутро провожая её в аэропорту «Орли»,  и увидев кортеж автомашин и дипломатический персонал  у трапа, он наконец догадался: с ним переспала известная красавица из Азербайджана, невестка Члена Политбюро Хайдара Первого. В  том же году он отдал Богу душу.

Уже позже, после возвращения на родину,  при новой встрече Егор Карнаухов услышал от неё своего рода исповедь. Она шепнула ему в ночной тиши: «Ты мне в Париже запомнился своим грозным «табельным оружием. Моё правоверный – рядовой необученный.»  С тех самых пор они встречались  время от времени. Правда, далеко не регулярно.

Вчера ночью в порыве страсти она  призналась ему: «Знаешь, Егор, грех жаловаться на судьбу: меня трудно удивить. Тем более, в постели. Но ты, мне кажется,   из времён Петра Великого!» Затем зажала губами  дуло его «нагана» и добавила: «Может даже Ивана Грозного!»

Запахло ароматным индийским чаем. И как всегда, к чаю на столе появились восточные сладости. Он обожал пахлаву нескольких видов. Она любила каждый раз спрашивать: «Какая из них тебе больше по вкусу?» Он как правило, закатывал глаза: «Та, что ниже твоего пупка, шехерезада моя! Она просто обалденная у тебя!»

Шейхрибан  жеманно присела ему на колени: «Знаю о твоих планах на сегодня, твой самолёт улетает через пару часов. И тебя ожидает важный доклад в Кремле. Но ты так и не ответил на мой вопрос, который я задала тебе на приёме во Дворце «Гюлистан». Что имела ввиду доктор Софи Зельман, когда передала сообщение из MI-6? Что значит «Операция «Майами»? Ты забыл ответить, или намеренно хочешь меня обидеть?»

Он, разумеется, не забыл: «Но и не хотел обидеть, ни в коем случае» Поцеловал её в плечо: «Ты же знаешь, милая: есть вещи, о которых я просто не имею права распространяться. Ни с кем. Категорически. Это не моя тайна. Я могу расплатиться не только службой, но и свободой. Такие вещи не прощаются.»

Наступила пауза. Она медленно сползла с его колен, гневно вылила в раковину свой недопитый «мэхмэри» чай и прошла к шкафу, где была развешеена одежда. Одевалась молча, стоя к нему спиной. Покончив с бельём, чулками, изящным поясом и брючным костюмом, набрала телефон: «Мустафа, подгони машину к служебному входу. Немедленно!» Это был тон взбешенной Империатрицы.

Егор Кузьмич понял: только что ему обьявили войну. Причём, не на жизнь, а на смерть. Знал, на что способна оскорблённая женщина, особенно если облачена безграничной властью. Не попытаться  исправить положение сию минуту, означало, что позже цену потеряет даже самая важная государственная тайна. Он попал между молотом и наковальней.

Тихо попросил: «Сядь. Успокойся. Я могу раскрыть тебе лишь часть того, что скрыто государственной тайной. Но...» Он взглядом указал на возможную прослушку и даже скрытую видеозапись. Вспомнил, как его предупредили коллеги в Москве: Хайдар Второй любит сцены интимных связей. Даже с участием членов собственной семьи.

Она уловила его опасения. Рукой показала на угол спальни, где стоял небольшой столик с бюстом её отца. Грудь бюста украшала медаль. Она светилась красным огоньком. Генерал аккуратно повернул бюст лицом в угол, затем выключил электрический рубильник в коридоре. Весь номер окунулся во мрак.

В потёмках он шёл на её аромат. Она сидела на краю неубранной постели. Её рука сразу нашла его ширинку. Он почувствовал теплоту её пальцев. И тут же был сражён её голосом: «Повторяю ещё раз: что означает «операция Майами»?»

Он уже знал, что  произойдёт в следующую минуту. Страшно хотел продлить этот сладостный миг. Не узнал свой падший голос: «Речь идёт о внедрении агента в ближайшее окружение кандидата в Президенты США.»

Игривые пальчики растегнули замок  и овладели «табельным наганом». Чарующий голос повелел: «Мне важно знать имя, слышишь? Имя!.» Генерал не мог игнорировать теплоту её рук: это был удар ниже пояса. Кузьмич почувствовал, как предательски эрегирует: «Я не имею права раскрывать агента, неужели ты не понимаешь? И потом: клянусь тебе, что настоящее его имя недоступно даже мне.» 

Губы сжались и затем медленно разжались. Это повторилось несколько раз. Пальцы опустились к запретной зоне - «рукоятке нагана». Лёгкое прикосновение кончиком языка, которое сводит его с ума, и снова вопрос: «Какие приметы?»

Он понял, что долго выдержать не сможет: эякуляция приближалась быстрее, чем ему этого хотелось: «Единственное, что я могу сказать: агент родом из ваших краёв, из Карабаха.» И тут же почувствовал извержение вулкана! Она не выпускала его из плена, пока не опустошила всю «обойму».

В правительственный лимузин они садились уже вместе. Одержавшая над ним победу шехерезада,  попросила Мустафу, сидящего рядом с водителем: «Дай  попить, в горле першит!» Затем повернулась к генералу с упрёком: «Так много накопил за ночь, сукин сын! Чуть не подавилась! И как это у тебя получается?» Выпила большими глотками стакан Perrier. Затем приказала: « Мустафа, соедини-ка меня с Ограшем Думбул заде.»

Раздался голос министра безопасности: «Слушаю, Ваше превосходительство.» Шейхрбан отчеканила твёрдым и непреклонным тонм: «Подготовь мне список всех офицеров, родившихся в Карабахе, не моложе сорока и не старше шестидесяти лет. Живых и мёртвых. Даю тебе два дня!»

Когда самолёт российских авиалиний поднялся в воздух, Егор Кузьмич вздохнул с облегчением. Затем раскрыл ноутбук и отправил краткое сообщение по закрытой линии связи своему племяннику в Вашингтон: «Дорогой Тимофей. Если у тебя возникнут сложности, обращайся к Лео Голду из корпорации «МакМиллан». Передай ему мои наилучшие пожелания.»

К шести вечера генерал Карнаухов был уже в приёмной Президента России с готовым докладом о перспективах избирательной кампании в США.
 
28. ADULTS ONLY. (ТОЛЬКО ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ).

Небольшой городок  Пуэбло в штате Колорадо  никогда не собирал одновременно столько людей вместе: на встречу с Дугласом О’Ниллом спешили не меньше 20 тысяч стороннииков. Хотя по подсчётам CNN их было гораздо больше.

Губернатор Пол Джонсон, старый приятель Дугласа, произнёс  пожалуй самую пламенную речь за всю свою карьеру. Вслед за ним на сцену поднялся и сам кандидат от демократической партии. Пока  подходил к микрофону,  толпа аплодировала, визжала и выкрикивала лозунг «Сделаем Америку чище!» Журналисты толпились чуть ли не на расстоянии протянутой руки, в ожидании ответов на свои вопросы.

В середине своего обращения к избирателям, Дуглас случайно обратил внимание, что его супруга Мэрилин, сидевшая в первых рядах, вышла из зала в сопровождении офицера охраны. Но постарался держаться по-прежнему непринуждённо и празднично.  Встреча проходила более, чем успешно.  О’Нилл был в приподнятом настроении, блистал остроумием и рассыпал крылатые фразы, как бриллианты в ювелирном магазине.

Корреспондент MSNBC Билли Симпсон,  пользуясь моментом  первым спросил, каковы перспективы окончания войны против Украины. Дуглас О’Нилл был саркастически категоричен: «Мы просто не имеем права бросать Европу в сибирские концлагеря!»

Тут же раздался громкий голос журналиста из Москвы Тимофея Шмыги: «Каким будет Ваше послание Президенту России?» Публика взорвалась, когда мистер О’Нилл с улыбкой на лице заявил: «Президент США не может выступать в качестве кремлёвского дворняжки, как это происходит на наших глазах.»

Глава избирательной кампании Мариам Голд, стоявшая неподалёку, подозвала к себе пресс-секретаря Фила Роттенберга: «В  следующий раз держите этого мерзавца подальше от пула.» Отошла в глубь сцены и отправила  сообщение на телефон Лео: «Я оказалась права. Наши «друзья» совсем потеряли нюх. Очень скучаю. Детям привет.»

Под непрекращающиеся апплодисменты  Дуглас О’Нилл направился в сторону ожидаюшего его автомобиля. Прежде чем сесть, подозвал к себе Мариам Голд: «Присоединяйтесь, нам надо поговорить.». Она уселась рядом с ним на заднем сиденье. Кортеж направился  в сторону Денвэра.

Дуглас поднял стекло, разделяющее их с водителем и охраной. Его погладила ей ногу выше колена: «Мне кажется, мы чуточку приблизили нашу победу, как ты считаешь?»  Мариам согласно кивнула и поцеловала его в щёку: «Поздравляю, ты был на высоте. Всякий раз слушая тебя со стороны,  я немного возбуждаюсь. Твоя речь сегодня была особенно... сексуальна. Женская половина без ума от тебя. И я даже чуточку ревную.» Затем осторожно сменила «пластинку»: «Тебе не кажется, что пока не стоило дразнить русского медведя? Во всяком случае, до опросов, как минимум.»

Дуглас  покачал головой: «В большой политике нельзя врага гладить по шерсти: он может возомнить cебя победителем. Такова моя концепция, и ты знаешь об этом.» Мариам не стала продолжать ту же тему: вопросы внешней политики не входили в круг её функциональных обязанностей. Во всяком случае, пока.  И это могло вызвать ненужные ассоциации у Дугласа.

Он в свою очередь,  почувствовал, что мог её обидеть. После паузы его пальцы проникли под юбку и слегка пощекотали ей лобок. Он перешёл на другое «поле»: «Мне не нравится выходка Мэрилин: её необьяснимый уход может вызвать множество инсинуаций.» Посмотрел ей в глаза и добавил: «Не могла бы ты выяснить в чём дело? Подозреваю, что она может совершить очередную глупость накануне последних дебатов.»

Мариам попробовала подзадорить его: «Мало ли что могло ей срочно понадобиться. Она у тебя озабочена только одним: у кого отсосать на ужин.И ты об этом знаешь. Мы ведь не можем подключить местную полицию: завтра вся пресса будет насмехаться над мужем-рогоносцем.»

Дуглас убрал руку: «Знаю,что  ты права. Но всё же я не могу сидеть, сложа руки.» Спустя минуту предложил:  « Может,  нам следовало бы связаться с полковником Лонгом из Агентства национальной безопасности? Он лоялен ко мне. И собственно говоря,  уже в курсе её несдержанности, если ты помнишь. У него всегда есть возможности разыскать и остановить её.»

Услышав имя Стивена Лонга, Мариам ощутила некий давно знакомый сигнал тревоги. Этот моложавый самец не выходил из её головы все последние дни. Она всё ещё была под впечатлением их встречи наедине у школы Луизы. Перед её воображением очень часто возникал силуэт его «боевой готовности». Это её беспокоило. Особенно по ночам: боялась, что во сне произносила вслух его имя. Позавчера утром Лео очень странно усмехнулся, когда поцеловал её: «Тебя мучают кошмары?»

Она постаралась быть безразличной с Дугласом: «Честно говоря, у меня сложилось о нём двойственное впечатление, дорогой. С одной стороны, мне импонирует его верность к тебе. Но одновременно, он вызывает у меня...как бы тебе сказать, некоторое отторжение. Даже не могу обьяснить, какого рода. Скорее, инстиктивно.»

Они переглянулись. Взгляд Дугласа не скрывал подозрительности. Мариам всё реже уделяла ему внимание, ссылаясь на постоянное присутствие его жены. На самом деле, в их отношениях наступил период «охлаждения». Его возраст стал сказываться. Он спросил напрямую:«Ты думаешь, Стивэн положил на тебя глаз?»

Мариам про себя сьязвила «И не только глаз! Кое-что посущественнее!». Вслух улыбнулась и подлила масла в огонь: «Это не должно тебя удивлять: ведь я всё ещё пользуюсь успехом у самцов.» Она знала, что попала в «десятку». Но решила сбавить обороты: «Но ты же прекрасно знаешь, что он не в моём вкусе: слишком спортивен и суховат.»

Она намеренно соврала: Стивэн импонировал ей именно своим спортивным телосложением. В том числе и ниже пояса. От него на расстоянии шёл аромат искусителя. Он притягивал к себе, словно мощный магнит.  Но Мариам твёрдо помнила рекомендации Софи Зельман: умей управлять самцами.

Она достала телефон с одолжением: «Ну если только ты настаиваешь.» Стивен ответил после второго гудка. Когда увидел имя абонента, его голос тут же выдал внутреннее волнение: «Рад тебя слышать, Мариам. Давно и с нетерпением жду этот звонок.» Её тон охладил его своей некоторой сухостью: «Есть небольшая проблема, к решению которой мистер О’Нилл  расчитывает подключить Вас.»

После этого она перевела беседу на спикер, чтобы слышал и Дуглас. Опытный разведчик сразу понял, что Дуглас О’Нилл может сидеть с ней рядом: «Да-да, разумеется, миссис Голд. В чём проблема? Сделаю всё, что в моих возможностях.» Мариам в двух-трёх предложениях, мастерски завуалированных,  обьяснила беспокойство Дугласа О’Нилла.

Стивен уже знал своевольный характер его супуруги, Мэрилин: «Хорошо. Не думаю, что нам надо подключать к этому посторонних. Первым же рейсом вылетаю.» Перед тем, как попрощаться  подчёркнуто спросил: «С кем мне поддерживать контакт в случае необходимости? С мистером О’Ниллом, или...?»

Наступила пауза. Мариам сразу уловила: это был намёк на обещание встретиться, полученное в прошлый раз..  Она равнодушно посмотрела на Дугласа, как бы спрашивая дозволения, и после его кивка подвела итог: «Я к Вашим услугам, Стивэн,  любое время.»

Стивэну не стоило большого труда связаться с личной охраной кандидата в Президенты, чтобы через пятнадцать минут уточнить местоположение Мэрилин, которая  в очень скором времени может стать Первой леди.

Между тем, ещё вчера, во время ланча, организованного губернатором Джонсоном в честь гостей штата, Мерилин, извинившись, прошла в дамскую комнату, чтобы слегка освежиться после трёх бокалов Merlot. Стоя перед зеркалом, заметила как позади неё выросла фигура официантки: «Как Вы прелестно выглядите, миссис О’Нилл.»

Мэрилин кокетливо спросила: «Благодарю. Но как Вы меня узнали?» Девушка протянула ей руку: «Господи Иисусе!  Кто же не знает нашу следующую Первую леди?» Мэрилин расплылась в улыбке: «Буду рада, если смогу Вам чем-то помочь, милая.» Официантка засияла: «Спасибо, мадам. Я Нэнси. И мне было бы достаточно иметь возможность познакомить Вас с моим fiance, Тимоти . А если получится, то сфотографироваться вместе.»

Мэрилен не возражала: «Почему бы и нет? Только ума не приложу, где мы можем встретиться?» Девушка предложила: «Мы с ним планируем завтра провести время.» Нагнулась к её уху и добавила: «В отеле для взрослых, Вы наверняка слышали о нём. Можете к нам присоединиться инкогнито. Там всегда полно знаменитостей, но никто не нарушает частную жизнь. Всем ведь хочется иногда расслабиться. Вы меня понимаете?»

Мэрилин разумеется слышала о таких отелях. Даже знала, какого рода услуги там оказывают: подружка Сара ей все уши прожужжала о групповых массажах в джакузи. Втайне планировала даже когда-нибудь попробовать «запретного плода». Разумеется,  вместе с юным Алексом. И сейчас под парами выпитого вина,  она стояла в нерешительности, вертя в руках визитную карточку отеля «Relax in love». 

Попыталась отвертеться: «Честно говоря, мне  просто не с кем... мой муж вряд ли составит мне кампанию, это было бы слишком для его статуса.» Нэнси обняла её за плечи: «Святая наивность! Даже не беспокойтесь. Во-первых, мой Тимоти не даст Вам скучать. А во-вторых,  его лучший друг будет совершенно свободен.»

Она достала телефон и полистала несколько фоток: «Вот! Посмотрите, какой чемпион! Почти 6 футов, 30 лет, бывший морской пехотинец.» Увидев, что вызвала у  Мэрилен живой интерес, она шёпотом добавила: «Строго между нами, он просто король в искусстве куни, можете мне поверить. Только ради бога, не проболтайтесь об этом при моём fiance. Он страшно ревнив.».

Мэрилин внимательно листала фотки молодого мужчины в модных трусах от Bruno Banani. Мужественный торс, играющие мышцы могли возбудить даже строгую монашку, усопшую в прошлом веке!  Стоило Мэрилин увидеть силуэт его достоинства аж до пупка, она не удержалась от вопроса: «Как зовут этого.... Аполлона?» Нэнси поняла, что в сети оказалась большая рыба: «Это Адам. Кстати, разведён. Берёт недорого, обслуживает по высшей категории.»

Мэрилин пыталась с трудом скрыть своё волнение. Но от Нэнси скрыть это было невозможно. Она нанесла «контрольный выстрел»: «Он Вас унесёт в заоблачную даль. И даже не один раз! Вы завоете от наслаждений.»

После разговора с Мариам, полковник Лонг давно не чувствовал себя таким возбуждённым. Он добрался из аэропорта до нужного места за полчаса. Обстановка в отеле для взрослых располагала к интиму. Молодая девушка на reception предложила взять номер на втором этаже: «Не пожалеете: поверьте мне - будете нарасхват.»

Стивэн пожал плечами: «Но у меня  назначено свидание.» Она улыбнулась: «Это самая лёгкая проблема, которую я готова решить. Откажитесь от своих планов: и я сама не прочь украсить Вашу ночь. Если конечно, Вы добавите в стоимость номера ещё две сотни.»

Стивэн покачал головой.  Доверительно показал ей на фото на своём телефоне: «Дело в том, что моя любимая тёща ждёт меня именно здесь. Не подскажете, в каком номере она остановилась?»  Девушка посморела на фото, потом ему в глаза и прыснула со смеху: «Она действительно Ваша тёща? Я поселила её в  49-й номер час назад» Она подала ему второй пластиковый ключ и кокетливо добавила: «Не хотела бы быть Вашей женой, mother facker!»   

Стивэн дал ей сотенную купюру: «Пусть это останется между нами, д етка.» А затем шепнул ей на ухо: «Прежде чем жениться на тебе, я бы с удовольствием попробовал бы  твою маму.». Она густо покраснела и прбурчала: «Думаю, она была бы не прочь.»

Полковник Стивэн Лонг ворвался в номер без стука. Мэрилин, облачённая в символический наряд, который мало что скрывал,  лежала на спине, широко расставив ноги. У её лобка методично двигалась короткостриженная голова бывшего морского пехотинца с татуировкой на шее. Он был раздет догола. В номере стояла тишина, время от времени прерываемая женским стоном и мужским сопением.

Стивэн не стал ждать до оргазма: отправил в кому морского пехотинца одним мощным ударом. Подождав пока он оденется и исчезнет,  внушительным тоном приказал даме: «Миссис О’Нилл, у Вас семь минут, и поэтому  Вам придётся одеваться при моём присутствии. Но предупреждаю: секс меня в данный момент не интересует. Приношу свои извинения за причинённые неудобства.»


29. УДОВЛЕТВОРЕНИЕ.

После возвращения из клиники Роберт МакМиллан уединился, не желая никого видеть и слышать. Его навещал лишь хирург. Приходил он аккуратно раз в неделю. Осмотрев рану в очередной раз, доктор Либерман остался доволен: «Процесс заживления идёт даже быстрее, чем я ожидал.»

Выписал рецепт на болеутоляющее лекарство: «Принимайте только при острой необходимости. Не очень увлекайтесь, к нему легко привыкнуть, в нём содержатся наркотики.» Мистер МакМиллан поблагодарил врача и велел Салиму проводить доктора.

Салим Дудуш оглы, выходец из турецкого Кипра, начал прислуживать МакМиллану совсем недавно. Его рекомендовала бывшая жена Роберта, Долорес. Она пару лет назад выскочила замуж за грека, владельца заправочной станции в Спрингфилде штат Иллинойс.

Муж был моложе её лет на двадцать. При этом, ужасно ревнив.  Недавно Долорес позвонила Роберту и взмолилась: «Мой Дионисий буквально сошёл с ума. Скоро заодозрит меня в измене с теннисной ракеткой. Прошу тебя, пристрой к себе Салима, иначе мне не избежать беды. Он может пристрелить его!»

Хорошо зная свою бывшую, Роберт догадался, в чём настоящая причина её беспокойства. Скорее всего, бедный муж застал её с изменой. Ибо судя по голосу,  Долорес расставалась с садовником  с большим сожалением. Годы так и не смогли остудить горячую кровь мексиканки из Гвадалахары. В своё время Роберту пришлось расстаться с ней по аналогичной причине: она умудрялась переспать с его водителем, парикмахером и даже дантистом! Строго по расписанию.

Так или иначе, Роберт теперь и сам нуждался в домашнем обслуживании. Причём, по известной причине, желательно не в женском. Салим был незаменимым санитаром: Долорес здорово поработала над ним!  После выписки из клиники Роберт особенно нуждался в такого рода услугах.  Салим мастерски накладывал повязки, профессионально массировал спину и самое важное: помогал принимать душ.
 
Молодой турок оказался не только заботливым, но даже мудрым кое в чём. Он сразу оценил эмоциональное состояние нового хозяина, лишившегося главного достоинства у мужчин. Как-то ненавязчиво высказал ценную мысль: в нынешней ситуации мистеру МакМиллану стоит подумать о массировании простаты. Это не только облегчит тяжесть утарты, но вполне может доставить наслаждение.

То ли под воздействием наркотического препарата, то ли по иной причине, но Роберту идея понравилась. С того самого первого анального массажа, он ожил. И вскоре напрочь привязался к Салиму. Любвеобильный турок входил так плавно и заботливо, что потерявший всякий интерес к жизни Роберт впервые испытал оргазм. Именно в тот миг мистер МакМиллан понял, с каким тяжёлым сердцем рассталась с Салимом его бывшая супруга.

С тех пор совместный душ, трепетный массаж и волны наслаждений постепенно вернули Роберта почти к полноценной жизни. Салим оказался наилучшим средством для успешной ребилитации мистера МакМиллана.

Он и в этот раз проснулся утром в обьятиях своего компаьона, когда позвонила Долорес: «Как дела, дорогой? Надеюсь, ты доволен моим подарком?» Голос Роберта раздался словно из кладовой. Он уткнулся лицом к мошонке великого турка: «Всё лучше, чем я мог предположить, милая. Но давай-ка лучше я тебе перезвоню.»

Экс-супруга прекрасно поняла, в какой позе застала Роберта и вздохнула с пониманием: «Я только сейчас начинаю сознавать, как многое я потеряла. Дионисий подал на развод. И по всей вероятности, мне опять понадобится мой садовник.»

Проснулся виновник разногласий Салим. Он заботливо оседлал со спины своего хозяина и размеренно вошёл в него без предварительной смазки. Роберт отложил телефон глухо застонла  и спустя две минут содрогнулся всем телом от оргазма. Салим убедился в его удовлетворённости  и слез с его обмякших бёдер. Сквозь дремоту Роберт услышал новости по телевизору о ходе избирательной кампании. Салим аккуратно повернул хозяина на спину и прибавил звук: «Приму душ и скоро вернусь к тебе, милый.».

Шёл очередной репортаж о ходе избирательной кампании. Дуглас О’Нилл и действующий Президент Дуайт Крамп вели уже последние дебаты. Во время краткого перерыва Роберт мельком увидел знакомый женский профиль: это была Мариам Голд. Она почти не изменилась. Та же царственная осанка, тот же изумительный восточный профиль, те же изумрудные огромные глаза. Но Роберт теперь не испытывал к ней сексуального интереса.

Мистер МакМиллан вдруг понял, что в его жизни было немало очаровательных женщин.  С некоторых пор их заменил один-единственный молодой человек по имени Салим. Красота  Мариам и любой другой женщины уже не имела для него существенного значения.  Он с размаху швырнул стакан с виски, протянутый ему Салимом и разбил телевизор вдребезги.

Мистер МакМиллан с первой же минуты после надругательства над собой, уже твёрдо знал, кто стоит за этим кровавым преступлением. Это был муж Хелены Томас. Но Адам скорее всего был лишь инструментом. Получил от кого-то порно  об интимной связи своей жены с Робертом, Адам решил отомстить. Но ведь кто-то отправил ему злополучное видео! 

Это произошло буквально через день после тайной встречи МакМиллана с Мариам Голд в подземной парковке в Трентоне, штат Нью-Джерси. Роберт хорошо помнил, как она изменилась в лице, когда он намекнул  «на её почти безуперечную репутацию». Она поняла его намёк и заказала месть. Подобраться к его сейфу в офисе, где хранились тайные сьёмки, мог лишь один человек: глава его департамента по безопасности и одновременно муж Мариам, Лео Голд!

Вернувшись в офис на следующий день, он проверил сейф и не обнаружил USB-накопитель, в котором хранились сцены  шалостей с Мариам Голд. Уже тогда Роберту стало ясно, что её муж Лео, который отвечал за систему безопасности, позаботился об этом. Следовательно именно они – муж и жена - могли  отправить на домашний адрес семьи Томас видео, где Хелен занималась любовью с  Робертом.
 
Вслед за этим, мистер МакМиллан установил за Адамом Томасом круглосуточную слежку. Его телефонные контакты привели к  риэлтору Гаянэ Багратиони. А та, в свою очередь, была дважды замечена в обществе Лео Голда, в том числе однажды в в тайском массажном салоне.

Иные доказательства Роберту  практически не были нужны. По его указанию Кэтти Тайлор нашла Адама: «Мистер МакМиллан не хочет сдать тебя полиции. Но при одном условии:  если ты выполнишь его поручение. Причём, не безвозмездно: он обещает награду в 10 тысяч долларов.»

Заказ был необычным. Адаму следовало соблазнить стареющую Мэрилин О’Нилл, супругу кандидата в Президенты. И это произошло в отеле для взрослых в Дэнвере, штат Колорадо. План Роберта заключался в том,ч тобы изобличить супругу Дугласа в разврате и разрушить репутацию кандидата в Президенты. Заодно привести к поражению Мариам Голд, которая расчитывала в случае победы возглавить Администрацию нового Президента.
 
Адам Томас хоть выполнил задачу,но при этом получил увесистый удар в челюсть от полковника Агенства национальной безопасности Стивэна Лонга. Вслед за этим, сержант морской пехоты вернулся в Нью-Йорк, чтобы получить награду наличными. Хелен Томас, супруга Адама, по поручению Роберта МакМиллана ждала его в своём новом двухэтажном особняке в районе Трайбека, стоимостью 5 с половиной миллионов долларов.

Она спустилась к нему по широкой винтовой лестнице в лёгком прозрачном халате и с роскошной улыбкой на лице: «Как ты понимаешь, в наших с тобой отношениях произошли серьёзные изменения.» Она положила перед ним несколько страниц документов: «Мой адвокат уже подготовил соглашение о разводе. Тебе остаётся лишь поставить под ним свою подпись. А мистер МакМиллан просил меня после твоей подписи передать тебе твой гонорар.»

Он полистал документ и подписал его с одним вопросом: «Я слышал, Роберт сделал тебе предложение. Не потому ли такая спешка?» Хелен достала из ящика комода конверт и протянула вместе с бутылкой холодного пива: «Выпей, охладись. Да, это именно так. Думаю, тебя это не должно удивлять.»

Адам усмехнулся: «Мне лишь остаётся пожелать молодожёнам удачной брачной ночи.» Выпил всю бутылку до конца и на прощание добавил: «Правда, никак не могу понять, в чём будут заключаться твои новые супружеские обязанности.» Он злорадно намекал на кастрацию, исполненную им грубо и по-варварски.

Хелен повернулась лицом в сторону спальни: «Ты даже не представляешь, как мне приятно исполнять такого рода обязанности именно теперь.» В дверях спальни показался  почти квадратный чернокожий великан, голый,  в одних лишь трусах от Emporio Armani: «Милая, не познакомишь ли ты меня со своим гостем?»

Хелен с жеманностью подошла к нему, обняла за торс и представила: «Знакомься, это мой бывший муж Адам. Тот самый, который находится в розыске. Адам, а это Джозеф Кроули, лейтенант криминальной полиции.»

Адам побледнел и растерялся: «Вы меня хотите арестовать прямо сейчас?» Джозеф покачал головой: «У меня на сегодня другие планы с твоей бывшей женой, как ты понимаешь.» Он смачно шлёпнул её по заднице.  Хелен с улыбкой добавила: «Разумеется, не сегодня. Ты нужен мистеру МакМиллану на свободе. Во всяком случае, пока не завершится избирательный марафон.»

Когда за ним закрылась входная дверь, она набрала Роберта: «Привет, дорогой. Морской пехотинец только что подписал документы о разводе и получил свой гонорар.» Роберт напомнил ей: «Не забудь теперь связаться с лейтенантом Кроули. За два дня до голосования, он может надеть на него браслеты. И заодно пусть сообщит прессе, что этот мерзавец осуществил покушение на меня по заказу миссис Голд. А затем растлевал Мэрилин О’Нилл в отеле для взрослых»

Хелен прошла в сторону спальни, на ходу сбрасывая с себя прозрачный халат: «Разумеется, милый. Сейчас же займусь исполнением твоего поручения. Надеюсь, мистер Кроули найдёт для меня полчасика своего времени.» Она бросила телефон на пол, а её теплые руки обхватили всеми десятью пальцами животрепещущую шершаво-бархатную  "трубку".


 30. МОСКВА ЗЛАТОГЛАВАЯ.

Клавдия Петровна открыла квартиру дочери своей связкой ключей. Пятикомнатные хоромы на Тверской были погружены в потемки. Она прошла на кухню, включила свет, разложила продукты в холодильнике и прислушалась к странной тишине. Анфисы не было слышно.

Мать даже немного испугалась. Тихо подкралась к супружеской спальне и приоткрыла дверь. Ахнула от удивления! Дочь спала неукрытой и совершенно голой в обьятиях рыжего увальня Она его узнала: сосед по другому дому, таксист Димка Сазонов.

Этот разгильдяй, лет сорока с хвостиком, давно приставал и к самой Клавдии Петровне. Но она так его отшила, что у того пропала всякая охота: «Писун ещё не дорос, чтобы я тобой интересовалась!» А дочь,Анфиска, бесстыжая девка, оказывается спит с ним. Пользуясь тем, что муж в командировке.

Клавдия Петровна прошла на кухню, схватила швабру и вернулась в спальнюс криком: «А ну-ка встал и пшёл вон, сукин сын!» Димка вскочил в чём мать родила и пытался спросонья найти одежду. Но то ли ещё не отрезвел, то ли с испугу, никак не мог найти даже трусы.

Только сейчас Клавдия Петровна поняла, как она ошибалась: детородный инструмент у Дмитрия оказался дьявольского размера! Рука у неё невольно ослабла и швабра с грохотом упала на пол. Она сама подобрала его брюки и рубашку с пола: «Прикройся, бесстыдник! Постеснялся бы показываться женщинам с таким...уродством!» На этот раз Анфиса открыла глаза. Сразу было ясно: она пьяна вдупель.

После холодного душа мать налила ей большую чашку крепкого кофе: «Как ты могла, дура? Ведь ты замужем... за таким человеком! Он же пылинки с тебя сдувает. Да и женаты вы всего ничего: два с половиной года. Что ты нашла в этом оборванце, изменяя мужу-генералу?»

Анфиса отпила пару глотков, посмотрела на мать всё ещё мутными глазами и удивилась: «Ты что не  видела, какой у него елдак, мам? Что ты задаёшь глупые вопросы?  Мне ж в постели не генеральские погоны нужны. Мой старый мудак, кроме как лизнуть меня между ног перед сном, ничего не умеет. Если хочешь, можем поменяться местами.»

Мать странно посмотрела на дочь. Хотела, но не успела ответить. Раздался шум в прихожей, а затем в гостиную вошёл и сам хозяин. Клавдия Петровна вскочила, как первокурсница медицинского при виде мужского члена: «С возвращением, Егор Кузьмич. А мы вот с Анфиской только что о Вас говорили. Она так соскучилась.»

Генерал Корнаухов сбросил тяжёлый портфель и отпустил шофёра: «Жди меня внизу, Костя. Скоро поедем.» Поцеловал жену: «Мне бы срочно принять душ, и надо бежать на Красную площадь.» Тёщу он незаметно ущипнул за попу: «Хорошеешь, мать.  Выглядишь, как девица на выданье.» Тёща покраснела и отвернулась, чтоб скрыть выражение радости. Жена холодно спросила: «Обедать будешь?» Голос Егора Кузьмича раздался уже из ванной: «Не голоден. Вернусь к ужину.»

Услышав шум воды, Анфиса плотно закрыла двери на кухню и укоризненно посмотрела на мать: «Опять трахался со своей бакинской шалавой. Аромат её духов меня просто бесит! А ты вечно на его стороне. Как мне всё надоело! Пусть бы хоть на фронт его отправили.» Мать перекретсилась: «Молчи, дура, не накликай беду. Останемся без мужчины в доме!»  Анфиса хитро подмигнула матери: «А чего ты так испугалась? Не боись, не пропадём. Вон Димка, слава Богу есть.»

Между тем, в Кремле шли последние приготовления к очередному заседанию Совета безопасности. На большом экране в десяти «иконках» уже присутствовали все члены Правительства. Но кабинет Президента был пока ещё пуст.

Неожиданно открылась дверь. Огромный лабрадор подбежал к письменному столу, тщательно обнюхал все углы, затем поднялся на кресло, внимательно осмотрелся. Гавкнул на членов Совбеза,  затем соскочил и вернулся к дверям. Хотел было сходить по малой нужде, но двери неожиданно распахнулись, и пёс передумал. 

Президент вошёл чуть-чуть прихрамывая, но с улыбкой на лице. Внимательно осмотрел публику на мониторе: «Добрый день, коллеги. Садитесь, в ногах правды нет.» Затем обвёл оловяным взглядом всех до единого и добавил: «Правды нет и в жопе, говорят.»

Члены Правительства отреагировали на шутку с заметным опозданием: звук не совпадал с изображением. Улыбка у Спикера верхней палаты Парламента получилась чуточку кривой. Выглядело, как насмешка. Глава государства сделал замечание: «Алевтина Ивановна, что с Вашей верхней губой? Она как будто не слушается нижнюю.»

Наступила тишина. Затем раздался удивлённый женский голос: «Муж говорит, что обе губы его слушаются. Особенно по утрам.» Президент похвалил мужа: «Вот это я понимаю! Губа не дура!»

Тут же перешли к официальной части. «Итак, предлагаю такой порядок. Выслушаем министра обороны, обменяемся мнениями. Если они будут, конечно. Я подведу итоги и разбежимся. Не возражаете? В таком случае, товарищ Белоухов, начинайте.»

Доклад министра затянулся на 48 с половиной  минут. Он коснулся хода специальной операции  на западном фронте, особой операции на северных границах, превентивных операций на южном направлении и хотел было завершить на российско-китайских рубежах, но  Президент подняв руку, остановил его: видимо, утомился.

Отключив звук,  он спросил помощника, сидящего за  монитором: «Слушай, Юрок. Напомни-ка мне: почему мы ведём превентивную операцию на Юге?» Тот подбежал и шёпотом обьяснил: « Так там же  Грузия, Армения и Азербайджан. Без нас не справятся.»

Президент включил микрофон и шлёпнул себя по лбу: «Вот именно! Ты мне напомнил кое-что!» Он посмотрел на Спикера: «Алевтина Ивановна, Вы сегодня кажется  идёте в сауну с Первой леди из Азербайджана. Как её? Шейхрибан, кажется? Так вот  после баньки загляните вместе ко мне. Заодно и поужинаем втроём. У меня в планах  на эту неделю записано награждение орденом  «Служу Отечеству».  Хочу самолично прицепить ей на сиськи. То есть, на грудь.»

Затем Президент посмотрел на часы: «Вот что, коллеги. Наш министр обороны, словно маршал Будёный, и коня на скаку остановит, и в горящую избу войдёт. Но у нас есть более важные вопросы международной повестки дня. И в первую очередь, это тайная операция в Вашингтоне. Мы конечно же не вмешиваемся в процесс принятия решения американским народом. Но с другой стороны, мы не можем позволить империалистическим кругам Европы эту бочку с мёдом превратить в ложку дёгтя.»

Он полистал несколько листков, лежавших перед ним и ткнул авторучкой: «Мы бы хотели выслушать мнение генерала Корнаухова по этому вопросу. Но учитывая, что его доклад носит строго конфиденциальный характер, попрошу всех выйти покурить. Пригласите генерала Корнаухова.»

Один за другим исчезли все «иконы» на главном мониторе. Затем на весь экран повилось усталое лицо генерал-лейтенанта внешней разведки. Президент внимательно посмотрел ему в глаза и улыбнулся: «Ну, здравствуй, Егорушка. Давно не виделись. Не спрашиваю про семью, мне уже доложили: жена у тебя молодая, да шустрая. Сильно по тебе скучает. Тёща тебя  тоже любит частенько. Знаю, что племянник твой, Тимофей Шмыга трудится не покладая рук в тылу врага. Докладывай обстановку. Только покороче. Мне надо ещё разобраться с ситуцией в Буркина-Фасо.»

Егор Кузьмич начал огласно воинский дисциплины: «Товарищ Верховный Главнокомандующий...» Но Президент остановил: «Давай без протокола. Мы с тобой в своё время не один пуд соли сьели в Дрездене. И теперь пожинаем плоды. Переходи к сути дела.» Генерал облегчённо вздохнул: «Если вкратце и  откровенно, то пока нечем похвастаться. Наши аналитики уверны, что демократы чувствуют себя победителями.»

Президент постучал карандашом по столу: «Так это и мне известно, хоть я и не твой аналитик. Ты мне скажи, как там проходит операция «Майами». Судя по вчерашнему заявлению О’Нилла, мы провалили эту операцию. На кой чёрт нам такой агент, если она не сумела обуздать этого развратника?»

Генерал Корнаухов попытался возразить: «Это тот самый случай, когда включён часовой механизм. Мы сумеем даже в случае победы демократов контролировать подбор членов Кабинета, влиять на принятие решений. И в конце конце, держать Президента на коротком поводке с помощью главы его Администрации.»

Вадим Вадимыч окончательно устал и решил подвести итог: «Значит давай решим таким образом. Продолжаешь операцию под личную ответственность. Но если мы не сумеем сформировать  Правительсто, которое нам послушно, то агент нам не нужен будет вовсе. Сам разберись. За что мы должны выделять такие неограниченные средства? Казна ведь не безразмерная!»
 
Егор Кузьмич вернулся домой далеко за полночь. Анфиса давно уже спала. Он прошёл на кухню и открыл непочатую бутылку ледяной водки. Выпил залпом первую стопку, хрустнул малосольным огурцом из тёщиных запасов. Хотел было налить вторую, но женская ладонь накрыла рюмку: «Остановись, шельмец. Жалуешься мне, что «станок» не слушается. А сам в Баку ****уешь ихнюю царицу! Ну-ка марш в кровать!»

По дороге в свою спальню уже шёпотом добавила: «Заждалась я тебя, Егорушка. Я ведь не железная!»  Клавдия Петровна сбросила с себя короткую ситцевую рубашку и оголила всё ещё упругие груди с уже возбуждёнными  сосками.

 31. ТЯЖЁЛЫЙ ВТОРНИК.

Она будто чувствовала приближение неприятностей.  Это началось посреди ночи. В самый неподходящий момент вмешался телефон. Митчелл уже минут двадцать пытался получить желаемый оргазм. Звонок разрушил все надежды! Он смачно выругался: «Никак не могу сконцентрироваться, чёрт побери!»

Звонила Джина Талмер, пресс-секретарь Президента. Кармелла, не выпуская из рук слабеющий «клубочек нервов», всё же ответила на звонок: «Что случилось, дорогая? Неужели нельзя было подождать... чуть-чуть.. до рассвета?» Джина была взволнована: «В том-то и дело, что не могла. Ты же сама поручила докладывать немедленно обо всех важных деталях.»

Рядом Митчелл тяжело дышал, глаза были напряжённо направлены куда-то вдаль. Кармелла боялась за него: ему уже было под семьдесят. Он полчаса назад приянл лошадиную дозу возбудителя: «Не дай Бог может плохо кончить!»  Как будто прочитав её мысли, он взглядом попросил жену сменить руку.

Кармелла услужливо перешла на правую сторону постели и родолжила разговор с Джиной: «Хорошо. В таком случае, не тяни. Что там стряслось?» Джина перешла на шёпот: «Пользуюсь тем, что он побежал под душ. Представь себе,  моется уже в третий раз. Слушай, я не ожидала, что он окажется таким половым гигантом. С восьми вечера не могу сойти с его «гвоздя».»

Кармелла чуть не выругалась: «И ты мне звонишь в три часа 17 минут утра, чтобы рассказать о его «гвозде?!» Скосила взгляд на то, что держит в руке и ей захотелось разрыдаться. Джина в ответ рассмеялась: «Разумеется, нет. Он намекнул, что располагает важной информацией. Но якобы, готов поделиться взамен материального вознаграждения. Он на мели.»

Кармелла от неожиданности выпустила из руки безжизненный «клубочек»: «Он назвал сумму?» Джина чиркнула зажигалкой и прикурила: «Конкретные цифры не озвучил. Но намекнул, что хотел бы приобрести дом на Западном побережье. И думает сделать мне официальное предложение.» 

Кармелла почувствовала, что звонок был необходим: «Ну что ж, Джина. Поддержи его. Но возьми паузу на  пару-тройку дней для на обсуждения с якобы с администрацией, Лионеллой Руппор, например. Но предупреди, что тебе сначала надо бы развестись с мужем.»

Джина не могла сдержать эмоций: «Ты так думаешь? Господи Иисусе! Я могу сойти с ума от счастья!» И тут же добавила трезвым голосом: «Всё-всё... Он уже возвращается. О боже мой! У него опять вырос до пупка! Мне кажется, он меня этой ночью доведёт до седьмого оргазма!»

После важного ообщения Кармелла Фортуната уже не могла продолжать свои супружеские обязанности: «Постарайся уснуть, милый. Мне ведь тоже надо отдохнуть: предстоит трудный день. Ты же знаешь, завтра (вернее, уже сегодня) вторник. Меня ожидает...Президент с его капризами.»

Но то, с чем она столкнулась в Белом доме,  выбило её из колеи окончательно. Без четырёх минут два после полудня она вошла в священную обитель, где как правило  проходили еженедельные консультации.  Этот день недели  имел для Президента буквально сакральное значение. Для публики была запущена утечка о еженедельном раскрытии чакра.

Вот уже пару лет якобы была заложена традиция: Кармелла совершенно тайно оказывает  Дуайту Крампу особые сакральные услуги. Распростарнилась версия о том, что согласно древней индийской филосософии,  центр эенергии, расположенный на уровне между пупком и половым органом, играет гигантскую роль в принятии решений.

Многие избиратели действительно верили, что когда свадхистана раскрыта, человек ощущает себя свободным и не страшится быть уязвимым. Особенно важно, когда речь идёт о личности, которая управляет государством.

Официально, согласно плотному графику Президента, вторник был обозначен, как двухчасовой « Анализ международной разведывательной информации.» Причём в отличие от обычных заседаний, проходивших  в Ситуационной комнате, «Анализ разведданных» шёл строго в Королевской спальне Западного крыла, в формате «лицом к лицу».

Никому, включая любознательную главу Администрации Лионеллу Руппор, категорически не дозволялось беспокоить главу государства в эти критически важные для страны и мира часы.

Само собой разумеется, что миссис Фортуната готовилась к каждой такой встрече с особой ответственостью и тщательностью. И в этот раз, помимо специально заказанного нижнего белья, выписала  из парижского бутика Sonia Ryriel сногсшибательную юбку с умопомрачительным разрезом сзади и спереди. К ней прилагалась в виде бонуса очаровательная блузка по последней европейской моде и феерическая обувь в стиле «оргазм любимого».

И вот она входит в обитель тайных консультаций, и что видит?  В имперское убранство королевской спальни кто-то внёс катастрофичекие изменения! Подозрения сразу падали на эту толстую сучку Лионеллу, которая уже полвека мечтает уложить к себе в постель Дуайта Крампа, но тщетно. 

Историческая кровать, исполненная в федеральном стиле куда-то исчезла! Вместо величественного алькова на этом самом месте, где традиционно проходит процесс «введения» Президента в курс событий, и выведения его из зарубежной кармы,  лежал самый обыкновенный надувной матрас фирмы Pavillo размером 185 на 76 на 22!

Кармелла потеряла дар речи, у неё сразу пропало желание «раскрывать» и не только чакру. Ей показалось, что вокруг неё рушится вся система политического влияния, скурпулёзно выверенная отцами индийской философии.  Она была готова покинуть спальню с чувством омерзения, когда  из потайной двери показался Президент Крамп.

Он выглядел  как-то очень странно. Его чудные белокурые волосы, всегда тщательно уложенные под прессом, были варварски взлахмочены. Глаза смотрели с каким-то потусторонним блеском, говорящим о загробном царстве. Бледные щёки свисали словно старые паруса. С нижней распухшей губы текли невозможные ручьи слюны.

Он поправил дрожащей рукой свои непослушные брови и раздался голос живого трупа: «Как тебе нравится наша новая обстановка? Это личный подарок моего друга из Москвы.  Мой кардиолог Майкл Стуруа рекомендовал его для наших анализов. Он считает, что именно в такой плоскости я буду способен продлить время эрекции как минимум на три минуты. О чём ты всегда беспокоилась, если помнишь! Уверен, что ты останешься довольна в этот раз.»

Она развела руками: «А твой кремлёвский друг и кардиолог не могли поинтересоваться моим профессиональным мнением по этому поводу? Президенту России не приходится тратить почти два часа своего времени, чтобы укрепит твою "информированность", черт бы её побрал! Может быть твой кардиолог сам заменит меня на этой надувной поверхности?»

Крамп стоял молча и  неподвижно, словно столетний дуб перед электрической пилой дровосека. Кармелла решила подрубить его окончательно:  «С меня хватит! Найди себе другого «консультанта по разведывательным вопросам»! У меня в конце концов, и дома  хватает таких же проблем!» Она уже собиралась было хлопнуть дверью, как вдруг услышала за своей спиной грохот. Каково же был её удивление, когда оказалось, что Президент свалился!

Дуайт Крамп упал неожиданно и для самого себя. В тот же миг раздались звуки сирены. И Кармелла поняла, что сверхчувствительная  камера, установленная даже в спальне зафиксировала серьёзную угрозу национальной безопасности США.

Первой ворвалась глава Администрации Лионелла Руппор. Вслед за ней вбежал личный кардиолог Майкл Стуруа. И последней хладнокровно зашла команда реаниамационной службы. Все были несколько растеряны при виде лежащего на надувном матрасе Президента США. Первой опомнилась миссис Руппор: «Надо срочно отозвать Вице-президента из зарубежной поездки по Юго-Восточной Азии. Нам нужен запасной Президент.»

Кармелла остановила её: «Не спешите.» Затем взглядом показала на нижнюю часть живота Президента. Увидев торчащее достоинство, миссис Руппор густо покраснела: «Опять принял слишком много этих проклятых таблеток?» Кармелла кивнула со знанием дела. Затем отвела в сторону кардиолога и что-то шепнула ему на ухо. Кардиолог вздохнул с облегчением: «Слава богу, чтобы в нашей стране есть Центральное разведывательное управление! Боже, благослови Америку.» Кармелла почувствовала, что может покинуть Президента: он теперь в надёжных руках.

Вернувшись к себе в Лэнгли,  миссис Фортуната улыбнулась уже ожидавшему её у лифта  Стивэну Лонгу из Агентства национальной безопасности: «Итак, милый полковник, чем можете нас удивить в этот раз?»

Они вместе поднялись в лифте. Она кокетливо спросила: «Вам не показалось, что интересующий нас персонаж питает слабость к руководителю своей избирательной кампании?» Стивэн хитро подмигнул: «Так об этой «тайне» сегодня не знает лишь ленивый. Она манипулирует им, как дирижёр своей палочкой, 24 часа в сутки.»

Кармелла прошла мимо своего офиса и открыла комнату отдыха, изолированную со всех сторон. Пропутила вперёд гостя: «Кофе, или что-нибудь покрепче?» Он кивнул: «С удовольствием, брэнди.» Отпив глоток, продолжил: «Вы обещали мне сообщить имя «крота» в команде О’Нилла» Кармелла скинула ногу на ногу и откинулась в мягком кресле: «Помню. Но во-первых, мой агент добывает эту информацию в эти самые минуты в поте лица своего.»

Стивэн улыбнулся: «Представляю! Ну, а во-вторых?» Ответ его не удивил: «Взамен Президента интересует всё, что касается Мариам Голд.» Стивэн отложил бокал и доверительно сообщил: «Я не вникал глубоко в её биографию, но могу сказать вот что: она приёмная дочь супружеской пары Файнштейн из Колумбии, штат Южная Каролина.»

Миссис Фортуната налила себе шотландского виски со льдом: «Мир тесен: мой муж Митчелл  родился и вырос в Колумбия-сити, и думаю, слышал об этой семье. При желании нам удастся добыть кое-что интересное о ней.»

Стивэн пожал плечами: «Она там долго не жила. Успешно поступила в масачусетский технологический  и окончила докторантуру в области физики. Согласитесь – это сертификат интеллекта.»

Кармелла присвистнула: «О да, Вы правы. Но ведь учёба там обходится недёшёво. Она была стипендиантом, или кто-то инвестировал в неё?» Мистер Лонг пожал плечами: «Не копал так глубоко. Но если надо, то продолжу исследование.» Миссис Фортуната поблагодарила: «Я не останусь в долгу, можете быть уверены.»

Уже провожая его у дверей, добавила: «У меня в руках очень важная птичка: она «поёт» по-русски. И Вам эта птичка тоже будет интересна.» Стивэн сжал её руку дольше, чем полагалось: «Мне кажется, я знаю: это двуглавый «орёл». Кстати, пресс-секретарь Джина Талмер – без ума от него!» Кармелла прикусила указательный палец: «Этот полковник совсем не прост, как кажется!»

32. ИСКУШЕНИЕ.

В ночь с пятницы на субботу детей оставили у бэбиситера Лорены. Мариам с мужем впервые за долгое время остались наедине. Особых ожиданий у неё не было. Знала, что всё пройдёт по уже накатанной супружеской дорожке. Без особого шика. Особо соскучиться не успели.

Так оно и произошло. Ей даже показалось, что Лео мастерски  имитировал концовку. Она в свою очередь, классически охала и ахала, а напоследок шепнула: «Ты лучший!» И тут же поняла, что прозвучало двусмысленно. О взаимных изменах знал каждый из них. Но старались обходить эту тему.

Она вышла из под душа, посмотрела на часы: Лео уехал в Манхэттен уже час назад, и скоро должен вернуться. Стала  не спеша подбирать наряд на предстоящий вечер. С трудом отыскала чёрное платье, в которое боялась не влезть. Но, о,чудо! Платье легло на ней, словно на манекене.

Нашлась и чёрная шляпа с вуалью, которую Лео купил ей в Барселоне лет пять назад. Глядя в зеркало, не смогла удержаться от улыбки: вспомнила, как в этой же шляпе он овладел ею на заднем сиденьи машины на подземной парковке. Они оба спешили, и шляпа слегка помялась. Тем не менее, секс в машине запомнился: «Такого уже не будет!»

Когда закончила макияж, услышала звук двигателя. Через минуту в дверях появился Лео. Он осмотрел её со всех ракурсов: «Ты выглядишь ангелом во плоти. И одновременно – Афродитой.» Подошёл ближе и повернул её спиной к себе: «Мне трудно узнать в тебе женщину, которую встретил двадцать с лишним лет назад.»

Она улыбнулась ему через зеркало: «Перестань  меня испытывать. Я ведь могу раздеться... и придётся отменить все планы.»  Он усмехнулся: «Даже не сомневаюсь в твоей искренности. Но, к сожалению, ты этого не сделаешь.»

Он положил в её сумку небольшой квадратный предмет: «Ты должна иметь это под рукой. На всякий случай.» В середине коробки была белая кнопка. Она удивлённо спросила: «Что это?»  Он обнял её за бёдра и шепнул на ухо: «Вчера ночью тебе опять снились кошмары. И я подумал, что если вдруг решишь отключить запись, надо будет лишь нажать на эту кнопку.» 

Она повернулась лицом к нему. Ночью она и сама проснулась на собственный крик, Лео даже не открыл своих век, и казалось, спит.  Значит, он слышал, чьё имя она произносила несколько раз подряд!  Она сверлила его взглядом, пытаясь разгадать его мысли. Подумала: «Каков сукин сын!» А вслух попросила: «Проводи меня до машины, милый,  и пожелай мне удачи. Я сегодня не очень уверена в себе.»

Малоприметная католическая часовня St. Paul’s Chapel была выбрана ею не случайно. После сумерек она обычно была совершенно пустой. Прихожан становилось всё меньше и меньше. Мариам заходила сюда раз в месяц. Не только для благотворительности.  В последний раз она исповедалась здесь полгода назад. Обаятельный аббат Питер обещал принять и выслушать: она созвонилась с ним ещё вчера.

Он  почти не изменился. С благодарностью принял чек на внушительную сумму и пригласил в исповедальню: «Всегда приятно Вас видеть в божьей обители, сестра Мариам.» Прошёл за перегородку, уселся и начал чтение псалма. Того самого, в котором провозглашается непоколебимость присутствия Бога и Его стремление защитить каждого.

Мариам внимала ему, неотрывно глядя на его профиль. Выразительный римский нос, глубоко посаженные прикрытые веки, твёрдый мужественный подбородок, бархатистый бас напомнили ей уже знакомые ей черты лица.

Перед её воображением был полковник Стивэн Лонг. Человек, который засел у неё в мозгу, как острие топора вклинивается в стройное молодое дерево. Она хотела встречи с ним, но боялась не сдержать своих эмоций. Она ощущала его по всему телу. Шла на встречу с ним, понимая: речь не столько о необходимости контакта с ним, как с важным информатором. Она стремилась к нему по зову плоти. В ней давно и настойчиво проснулось известное желание. И как бы она ни пыталась обуздать его, всё было напрасно.

Мариам знала себя лучше, чем кто-либо. Её разум, душа и  тело настойчиво требовали принять на себя этот  удар. Она испытывала симптомы неизлечимой болезни, которая называется страстью. Прошлой ночью она видела его в очень неприличном сне. Они сношались. Бесстыдно, пошло и шумно. Он стоял перед ней абсолютно нагой. И вдруг произнёс непонятную  фразу, которая её удивила. Но не запомнилась.  Её ладонь сжимала тугой, упругий и неимоверно большой предмет. Она никак не могла избавиться от него. Вскочила от собственного голоса, вся взлохмаченная. Лео вроде бы спал. Но как потом оказалось, всё слышал.

Отец Питер завершил молитву и направил мысли в нужном направлении: «Я готов услышать Вашу исповедь, сестра, и вместе с Вами просить Отца нашего простить Ваши грехи.»

Мариам всё ещё была под впечатлением греховных грёз.  Потёрла ладони, на которых будто осталось тепло мужского достоинства.  Не знала, с чего начать. Но, как это часто происходит, слова сами слетели с её губ: «Хочу исповедаться в совершении грехов, о которых мне стыдно говорить вслух, святой Отец. Речь идёт о похоти, супружеской измене и лжи. У меня нет оправданий перед Всевышним. Хотя все эти грехи были совершены мной не всегда по собственной воле. Тем не менее, я искренне раскаиваюсь и сожалею о содеянном.»

Отец Питер просил продолжить: «Господь не нуждается в деталях совершённых грехов. Продолжайте, сестра.»  После небольшой паузы Мариам неуверенно добавила: «К сожалению, совершённые  грехи – не последние. Мне предстоит совершить ещё один. Он также относится к супружеской измене и женской похоти. Но его я совершу, кажется, по собственному желанию и разуму. Боюсь, что в меня на сей раз вселился сам сатана!» 

Её голос задрожал, она не смогла удержать слёз. Отец Питер повернулся к ней лицом и перекрестился: «Я не вправе обратиться к Спасителю нашему о предстоящих грехах, ибо они только в помыслах Ваших. Но если Вы раскаиваетесь и сожалеете о совершённых уже, то от имени Владыки нашего отпускаю их Вам. Во имя Отца и Сына и Святого духа. Аминь.»

Они вышли вместе и направились в сторону дверей. В углу у большого креста молился мужчина крепкого телосложения. Его голова была скрыта под капюшоном. Аббат заботливо обняв Мариам, проводил её до дверей храма. Мариам показалось, что мужчина ей знаком.

Уже на улице, убедившись, что их не могут услышать,  крепкие руки аббата легли на хрупкие плечи Мариам. И она услышала то, что хотела услышать: «Доктор Зельман считает, что Ваша новая встреча принесёт  успокоение. Она одобрена Центром.  Вам следует прислушаться к зову Вашего разума и плоти. Вас ожидает успех.»

Через десять минут она подьехала к месту встречи. Отель Aman New York раположенный в самом сердце Манхэттэна, утопал в огнях. В этом очередном американском сокровище Восток интимно встречается с Западом во всём своём великолепии. В его люксовых номерах японский дизайн плавно сочетается с современным камином и просторным джакузи.

Мариам была приятно удивлена вкусу Лео, который забронировал здесь президентский номер. Она устала от изнурительной избирательной кампании и давно планировала  расслабиться, предоставить себе самой ночь исполнения желаний. И этот случай теперь представился.

Она не стала ждать его. Не спеша скинула с себя  бельё, включила «Времена года» Вивальди и вошла в ванну с бокалом Dom Perignon Vintage. Густая пена и аромат шампуня овладели её разумом и увлекли в дремоту. Не прошло и пяти минут, как сквозь прикрытые веки, она услышала шаги. Уже знала, кто это, и боялась повернуть голову.

По запаху табака и одеколона она догадалась, что он присел на краю ванны и начал раздеваться. Она даже знала, что он пожирает её тело глазами. Она не могла заставить себя открыть веки. Сделала это как только услышала его хриплый и долгожданный бас: «Я так давно грезил тобой, что боюсь развеять волшебный сон. Ты прекраснее, чем я мог себе представить даже в волшебном сне.»

Она не могла скрыть улыбки: «Не говори о сновидениях. Они могут свести с ума кого-угодно. Не хочу больше видеть тебя во сне. Хочу утолить свой голод наяву.» Их губы встретились, и он вошёл в неё, как клинок дровосека вонзается в стройную сосну. Она не узнала собственный голос: «Так вот ты какой? Я боялась разочароваться в тебе! Сделай меня так, чтобы я зарыдала от счастья.»

Это продолжалось, казалось, целую вечность. Когда первые лучи солнца проникли в окно, Мариам сошла с него и вспомнила о небольшом квадрате с кнопкой. Протянула руку к сумке. И услышала невероятное. Стивэн шепнул ей: «Не беспокойся, я отключил запись, когда только вошёл в номер.»

Она замерла от неожиданности: «Откуда ты знал?» Он притянул её к себе: «Мы с тобой  оба настолько потеряли голову от страсти, что забыли произнести нужные фразы. В Вашингтоне солнечно и безоблачно».

Мариам вздрогнула. И с трудом ответила на пароль: «В Москве пасмурно и сыро.» Затем она с размаху наградила его оплеухой с возмущённым возгласом на русском: «Что ж ты скрывался от меня всё это время, сукин сын!»

33. ШАНТАЖ.

Джина Талмер спешила на работу, и никак не могла найти бюстгальтер. Он оказался почему-то в туалетной комнате на крышке бачка. Она с подозрением развернула его: на внутренней стенке левой чашки заметила уже высохшие пятна известного происхождения.

Она не знала, что сказать: «Сукин сын! Он мастурбирует на бельё! Господи! Что это значит? Ему меня мало?» И пришла к единственно верному заключению: «Он просто молод и  неутомим!»

«Молодой и неутомимый» копошился в ноутбуке, не удосужившись даже прикрыть отдыхающий предмет её восхищения. Она присела к постели и кокетливо попросила: «Помоги мне застегнуть. В следующий раз учти, что я не держу у тебя запасное бельё. И не успею заскочить домой, чтобы надеть свежий бюстгальтер!»

Тимофей покраснел, как девственник. Ей это понравилось. Она нагнулась и подарила ему  поцелуй ниже пупка: «Слушай, «гигант любви». У меня есть хорошая мысль. Если ты созвонишься с Хелен Томас из корпорации «МакМиллан», она предложит  тебе хорошую сделку.»

Услышав слово «сделка», он тут же отложил компьютер. Джина продолжила таинственно понизив голос: «У них есть некая иформация, предназначенная для преднамеренной утечки. Мне кажется, ты смог бы заработать на этом. Тысяч пятьдесят, а может и сто. Кстати, с Хелен  можешь смело сослаться на меня.»

Затем вдруг вспомнив что-то, добавила строгим голосом: «Только не вздумай трахнуть её! Ты меня знаешь: я не прощаю измен!» Тимофей расплылся в улыбке: «Мне никто кроме тебя не нужен. А вот за идею спасибо.» Он тут же вскочил и начал одеватьcя: «Но ты же понимаешь, что этой суммы недостаточно для всех наших планов: свадьбы, покупки дома и медового месяца.»

От напоминания о свадьбе Джина готова была расплакаться: «Любимый мой, разумеется, я знаю. И я над этим усердно работаю. Мне обещали тебе помочь. Причём, речь идёт о кругленькой сумме.» Она обняла его и шепнула: «Но для этого от тебя требуется пустяк: координаты «крота», засевшего в команде О’Нилла. Уверена, для тебя это не так уж и трудно?»

Тимофей понял, что настало время действовать. При этом, он давно задумал одним выстрелом убить сразу двух зайцев. Проводив Джину, он не раздумывая, набрал нужный номер. Телефонный звонок разбудил Лео. Он осмотрелся: дома никого не должно быть. Мариам уже уехала в Аризону,  дети всё ещё  у бэбиситера. На экране домашнего телефона светился незнакомый номер.

Мужской баритон с русским акцентом не сулил ничего приятного: «Вас беспокоит корреспондент Итар-ТАСС Тимофей Шмыга. Не могли бы мы с Вами встретиться? Я располагаю чрезвычайно чувствительной для миссис Голд информацией. Не сомневаюсь, что это крайне важно для неё.»

Голос собеседника звучал требовательно и даже немного надменно. Лео постарался оставаться вежливым: «А почему бы Вам не обратиться к самой миссис Голд? Могу дать Вам её координаты.» Ответ был ожидаемым: «Она вряд ли сумеет достойно оценить значимость вопроса. Другое дело Вы, как специалист в области безопасности и муж - по совместительству.»

Тон и развязанная манера говорили о том, что собеседник напорист и нетерпелив.  Лео решил не раздражать его: «Вам удалось заинтриговать меня, мистер Шмыга. Готов с Вами встретиться.» После небольшой паузы добавил: «Как насчёт,  ночного клуба Barcade в Бруклине на Union Avenu. Я смогу быть там через полтора часа.» Собеседник согласился.

Приняв душ, одевшись, Лео приготовил кофе и собирался созвониться с Робертом МакМилланом, чтобы перенести обусловленную с ним встречу. Но раздался дверной звонок. Он не ждал вроде бы никого и был немного удивлён, когда увидел перед собой незнакомку.

Это была типичная филиппинка, небольшого роста, хрупкая, с изумительным разрезом глаз и сочными губами. Она тут же представилась: «Здравствуйте, мистер Голд. Я Малэк, племянница Лорены.» Он застыл от неземной красоты, и впервые в жизни пожалел, что уже женат.

Проводил нежданную гостью в кухню: «Чем могу Вам помочь? Хотите кофе?»  И не дождавшись ответа, налил ей чашку. Она поблагодарила с улыбкой: «Вы наверное не в курсе насчёт моего визита. На прошлой неделе меня наняла Ваша супруга, миссис Голд. Я буду помогать вам с уборкой.» После паузы смущённо опустила глаза и совсем тихо добавиа: «И не только.»

Лео немного растерялся: «Но я даже не представляю себе, с чего мы могли бы начать.» Малэк успокоила его: «Не волнуйтесь, миссис Голд успела проинструктировать меня. И я даже знаю, где я буду ночевать. Должна привести в порядок аттик.» Лео вспомнил, что в доме есть чердак, довольно запущенный: «Ах да! Но всё же мне надо связаться с женой, чтобы выяснить ещё один... момент.»

Мариам ответила сразу: «Знаю, что ты немного растерян. Забыла предупредить тебя. Но ты сам понимаешь: я теперь уже не успеваю ничего по дому. Хотела чуточку облегчить твои хлопоты.» Затем после паузы добавила с усмешкой: «Это мой подарок тебе. Я тебе так благодарна за всё.»

Лео почувствовал, что его пытается подкупить собственная жена! После ночи, проведённой в отеле Aman New York с полковником Лонгом, Мариам словно получила второе дыхание. В ней вдруг проснулась прежняя игривость. Она даже вроде бы помолодела. И самое главное: её уже не мучали ночные кошмары во сне. Запись камеры, которую установил он сам, оборвалась в тот самый момент, когда Стивэн Лонг вошёл в номер гостиницы.  Мариам не могла отключить, ибо находилась в джакузи.

Лео посмотрел на филиппинку, пьющую кофе напротив него и ответил жене: «Это попахивает на взаимопонимание, дорогая. Мне кажется, ты делаешь мне предложение,от которого мне трудно отказаться.» Мариам была лаконична: «У тебя сложная работа: быть моим мужем – тяжёлая профессия. Но при этом, мы должны избегать глупостей. Люблю тебя, Лео.»

Он передал Малэк связку ключей от дома и пожелал удачи. По дороге в Бруклин он включил National Public Radio. Ведущий уже заканчивал обзор политических событий: «Избирательный марафон близится к своему финишу. Последние опросы  подтверждают, что демократической партии удалось привлечь на свою сторону значительную часть независимого электората. В большинстве колеблющихся штатов республиканцы теряют подержку.»

Лео переключился на популярного блогера Mr. Beast, аудитория которого перевалила за полмиллирада: «Самой обворожительной дамой нынешней избирательной кампании несомненно является Мариам Голд, будущий глава Кабинета у демократов. Ходят разные сплетни об отношениях, сложившихся у неё с мистером О’Ниллом. Всем известно, что семья О’Нилл находится на грани развода. Правда, сама миссис Голд счастливо замужем и имеет двоих детей. Во всяком случае, один из анонимных источников обещает в ближайшие дни сообщить нам сенсацию на эту тему.»

Лео выключил радио и нажал на газ, чтобы не опоздать на встречу. Тимофей ждал его, сидя в дальнем тёмном углу, в самом конце барной стойки. Бармен узнал Лео: «Вам как обычно, мистер Голд?» И поставил перед ним коктейль Manhatten. Лео отпил глоток и сразу предупредил журналиста: «У меня мало времени, дружище. Слушаю внимательно.»

Тимофей был прост, как детская слеза: «Мне нужны полмиллиона долларов. Причём, срочно.  Кстати, Егор Кузьмич сказал, что я всегда могу расчитывать на Вас.» Лео сделал удивлённое лицо: «Честно говоря, мне не известно, кто такой Егор Кузьмич. И потом, почему Вы решили, что я располагаю таким богатством?»

Шмыга залпом опрокинул  водку, прикусил лимоном и отрезал довольно грубо: «Мне ровным счётом наплевать, богат ты,  или беден. Дело в том, что некоторых важных людей в этой стране интересует супружеская пара, которой удалось внедриться в команду будущего Президента. Они готовы заплатить любую сумму за информацию об этом.»

Лео понял, что пора сменить тон: «Но я действительно не располагаю такой суммой наличных. А тебе, как я понимаю, нужны именно наличные, не так ли?» Тимофей кивнул.  «Так вот, если ты мне дашь, скажем пару дней, я попытаюсь продать свою  яхту. Она стоит полтора миллионов. Но из-за срочности могу скосить половину.»  Глаза Тимофея разгорелись: «Не больше недели. Ты же понимаешь, что дорога ложка к обеду. После поражения республиканцев, информация потеряет смысл. »

Стало ясно, что Тимофей готов слить всё, чем располагает,  даже получив от Лео наличные: «Договорились. Я позвоню послезавтра и назначу место встречи.» Тимофей поднялся вместе с ним: «Слушай, а это правда, что твоя жена спит со своим боссом?» Было заметно, что юноша основательно пьян. Лео похлопал его по плечу: «Не верь сплетням. Красивым женщинам обычно многие завидуют.»

34. БЛИЗОСТЬ.

Бетти  никак не могла уснуть. Испробовала все позы, приняла снотворное  и даже сменила постельное бельё. Ничего не помогало. Перед глазами непрерывно маячила фигура нового босса, главы подразделения FBI по Нью-Йорку.

Высокий крепыш  родом из Арканзаса Дэвид Роджерс с первого дня работы в новой должности вызвал тайное восхищение у всей женской половины. Широкоплечий мулат унаследовал от матери-француженки светлые волосы, голубые глаза, а от отца-кубинца смуглую кожу и  атлетическое сложение. Ходили слухи, что он прошёл тяжёлую школу в составе морской пехоты. Его лицо украшал глубокий шрам, от которого Бетти буквально сходила с ума.

Она отдавала себе отчёт в том, что в свои пятьдесят два года вряд ли может расчитывать на интерес со стороны сорокалетнего самца. Но всякий раз когда сталкивалась с ним на совещаниях, покрывалась краской, словно нашкодившая школьница. Он безусловно это замечал и видимо, воспринимал, как должное. Однако всё изменилось вдруг и  неожиданно. Да так, что специальный агент Бетти Твид даже не успела в это поверить.

Утром мистер Роджерс вызвал её к себе и попросил плотно закрыть за собой дверь. Предложил сесть и начал издалека: «Мисс Твилд, я решил с каждым из коллег познакомиться поближе. Вы не возражаете, если мы с Вами пообщаемся в неформальной обстановке?»

Бетти испугалась. Она решила, что от неё решили избавиться. С натянутой улыбкой покачала головой: «Разумеется нет, мистер Роджерс. Спрашивайте. Мне от Вас нечего скрывать. Хотя у начальства есть подробное досье на каждого из нас.»

Он сел напротив и его взгляд скользнул по её белоснежной шее с кулоном, сверкающим в ложбинке упругой груди: «Вы кажется, никогда не были замужем. Могу я спросить, есть ли у Вас партнёр, или близкий человек.»  Бетти смутилась, на щеках проступил румянец: «Нет, я живу одна.» Потом решила уточнить, чтобы у босса не сложилось ложное представление: «У меня был бойфрэнд, но мы с ним расстались: он женат.»

Мистер Роджерс хотел было продолжить, но тут зазвонил его телефон. Коротко ответив на звонок, он извинился: «Поговорим в следующий раз, мисс Твилд, меня вызывает руководство.» А затем добавил не совсем уверенно: «Может быть, в другой обстановке? Как насчёт ланча? Я люблю итальянскую кухню.»

Бетти не могла поверить своим ушам: «Звучит отлично. Совсем не против, мистер Роджерс. Я знаю одно уютное местечко, где вкусно кормят.» Он протянул ей руку, заглянул прямо в глаза и медленно продолжил: «Когда мы одни, можете называть меня просто Дэвид.» Уже перед тем, как открыть дверь, Бетти вдруг услышала невероятное: «Вы мне очень симпатичны, Бетти. Но пусть это пока останется между нами.» Она молча подарила ему взгляд, говорящий больше, чем слова.

Это было утром. А сейчас она посмотрела на часы: два часа пятнадцать минут ночи! И ни в одном глазу! Переворачиваясь с одного бока на другой, Бетти пыталась успокоить свой разум, душу и непокорное тело. Встреча и беседа с Роджерсом в его офисе уже в сотый раз проматывались в голове. Память упорно возвращалась к его взгляду, к  голосу, к мимике, к торсу, к шраму к слишком тесной ширинке на брюках. Она поняла, что не сможет снять напряжения, пока не успокоит бунтующую плоть.

Рука потянулась к ящику ночного столика. В пластиковой коробке лежал предмет, к услугам которого она прибегала в самые трудные часы. Это снимало стресс, наступала волна  удовлетворённости и равновесия. Она приобрела его пару лет назад в Марселе во время недельной поездки во Францию.

Это был изящный электровибратор в форме мужского фаллоса. При включении он тихо жужжал, издавая звук, похожий на «джим-джим», Наверное поэтому Бетти назвала его «Джимми». После второго раза «Джимми» стал для неё почти родным и близким.

В отличие от других приспособлений такого рода, «Джимми» был элегантным, гибким, в меру упругим. Общался с ней терпеливо и с пониманием. Большинство мужчин уступают «Джимми» именно в этом. 

Бетти  сбросила бельё и направилась в ванную. Спустив тёплую струю со стороны спины, она присела на край небольшого выступа и подвела «Джимми» к самой изнеженной части своего измученного долгим одиночеством тела. Прикрыв веки, она отчётливо вообразила Дэвида.

Он стоял перед ней совершенно обнажённым. Его покатая грудь показалась ей волосатой, но в меру. Внизу, на уровне пупка оказался ещё один шрам. А ниже шрама её ожидало нечто, способное вызвать первый оргазм. Но по закону подлости,  он прервался, не начавшись: Бетти услышала телефонный звонок.

Это был Пол Суарес из штаб-квартиры: «Обнаружены тела мужчины и женщины. Похоже  на политический заказ.  Мистер Роджерс срочно выехал на место происшествия, и просил Вас следовать за ним. Адрес найдёте в телефоне.» Спустя сорок пять минут Бетти уже подьезжала к Бруклину.

В двухбедренных апартаментах на одиннадцатом этаже жилого здания  произошло сразу два убийства. Мужчина 30-ти  и женщина около 55-ти лет были обнаружены офицером US Secret Service, который обычно сопровождал сотрудников Белого дома. Согласно найденным документам это были Тимофей Шмыга, шеф-редактор Итар-ТАСС, и Джина Талмэр, пресс-секретарь Администрации Белого дома.

Дэвид Роджерс встретил Бетти в дверях ванной комнаты. Тело русского журналиста лежало  именно там. Судя по всему, он был застрелен во время купания. Мистер Роджерс перехватил  взгляд  Бетти: «Вы его знали?» Бетти покачала головой: «Мы не были лично знакомы, но он находился под нашим «прицелом», как Вы понимаете.» Она подыскала полотенце и прикрыла нижнюю часть трупа.

Тело дамы в одежде полулежало на диване в не очень удобной позе. Казалось, её специально так  усадили.  В руках крепко держала пистолет Glock 17. Врач, предварительно осмотревший трупы,  был уверен, что она скончалась от передозировки: «Скорее всего, героин. Остатки порошка найдены на кофейном столике.»

Дэвид вопросительно посмотрел на Бетти, как бы спрашивая её мнение. Бетти пожала плечами: «Миссис Талмэр не употребляла наркотиков. Мы бы знали об этом. Она всё-таки член Кабинета.»

Лейтенант криминальной полиции Нью-Йорка Джозеф Кроули решил высказать предположение: «Мне кажется, это всего лишь профессиональная инсценировка. Нам пытаются внушить, что миссис Талмэр вначале застрелила своего любовника, а затем – покончила с собой, приняв лошадиную дозу наркотика.» Мистер Роджерс продолжил версию: «Если это не так, то здесь был и третий участник. Надо бы найти его следы.»

Лейтенант раскрыл сумочку покойной. В нём лежал конверт. Он протянул его агенту FBI. В конверте лежал лист бумаги, на котором были два слова, написанные на незнакомом языке. Бетти отдала конверт мистеру Роджерсу: «Написано на кирилице. Скорее всего, чьё-то имя. Думаю, это следует передать в CIA.» Затем Бетти предложила шефу вернуться в офис: «Я бы хотела вместе с Вами просмотреть записи наблюдений за русским журналистом.»

В штаб-квартире было темно, безлюдно и тихо. Было как-то неуютно. Бетти быстро нашла нужный USB. Проматывая на скорости, она ощущала за своей спиной дыхание мистера Роджерса. Наконец, среди множества сцен, она остановила запись на кадрах из ночного клуба Barcade в Бруклине на Union Avenu.

На кадре за барной стойкой рядом со Шмыгой сидел не кто иной, как её старый знакомый – Лео Голд! Она узнала его сразу и растерялась. Вспомнила ночь, проведённую с ним. Мгновенно почувствовала холодок по спине: рука Дэвида легла на её плечо: «Есть что-то интересное?» Она подняла глаза на него: «Пока лишь догадки. Мне нужно найти вот этого субьекта.»

Она пыталась скрыть свой взгляд, но Дэвид взял её за подбородок и неожиданно ...припал к её губам. Бетти почувствовала, что земля уходит из под её  ног. Тело сразу размякло, колени ослабли и она медленно сползла с кресла на пол. Его крепкие руки подняли и усадили её обратно. Теперь она лицом упёрлась в его тесную ширинку,  которая не давала ей покоя. За желанной ширинкой  было нечто, вскружившее ей голову.

Они об молчали и спешили. Будто не хотели упустить единственный шанс, который вознесёт их в Рай. И этот Рай приближался с кажыдм мгновением. Дэвид взорвался, будто не был в Раю как минимум пару недель. Уже проглотив  наслаждение и получив всё, что было возможно в условиях ночного офиса, Бетти вдруг услышала его шёпот: «Мне всегда не хватало в жизни  тебя. Я не стыжусь признаться тебе в тайне: ты мне напоминаешь мою мать. У тебя те же манеры, те же локоны и тот же ласковый взгляд.»

35. ВЗАИМОПОНИМАНИЕ.

Предварительные данные, поступающие в штаб-квартиру Дугласа О’Нилла , однозначно предвещали успех. Ближе к одиннадцати ночи вся команда стала расходиться по номерам роскошной гостиницы Hilton Bently в родном городе следующего Президента США, в Майами.

Последним попрощался губернатор Колорадо, он же будущий вице-президент Пол Джонсон. Довольно фамильярно поцеловал руку Мариам: «После такого ошеломительного дня мне трудно пожелать вам двоим спокойной ночи.» Прозвучало, как намёк. Затем успокоил Дугласа: «Ты вызываешь у меня зависть. Но только хорошую зависть, мой Президент.»

Дождавшись, когда за ним закроется дверь, Дуглас обнял Мариам со спины: «Мне сегодня нужна ещё одна победа, и  это будет твоя победа надо мной. Я дико соскучился, милая.» Мариам выключила телевизор и остановила его холодным взглядом: «Нам надо бы поговорить, Дуглас. И это очень серьёзно.» Он заподозрил, что речь пойдёт о позорной ситуации недельной давности, когда Мариам неожиданно застала его с Мартой Флорес в известной позе.

«Поверь мне, дорогая. Это произошло случайно и больше не повторится. Меня просто в какой-то момент занесло. Я потерял контроль.» Попытался взять её за руку: «И потом...ты слишком давно не даришь мне свою любовь.»

Дуглас выглядел жалким и беспомощным. Мариам отпила глоток брэнди: «Ты меня не так понял. Твои отношения с Мартой меня давно уже не интересуют. Она тебя обслуживает систематически, и поверь мне: об этом знает вся твоя команда. Дело совсем в другом.»

Она посмотрела ему в глаза и предложила сесть: «Послушай меня внимательно. Если в сексе кто-то из двоих не испытывает прежнего наслаждения, то такая связь превращается в пытку, а не удовольствие. Я давно остыла к тебе... физически.  В отличие от других, в том числе и Марты, я не могу притворяться, играть свою роль в постели. Поверь, мне как женщине,  нужно нечто значительно большее, чем твои регулярные куни. Даже если это делает мне будущий Президент.» 

Дуглас растерялся: «Но мне казалось,....ты была без ума от куни  при нашей первой встрече у тебя в супружеской спальне . Я ж не был слепым и не глухим!» Мариам выпила брэнди до конца: «Это был пожалуй, твой  первый и последний успех. Согласись: мужчина должен уметь делать кое-что ещё, чтобы.... завершать наслаждения, как это принято.» Она надела меховую накидку, собравшись уходить.

Уже у двери подвела печальный итог: «Могу подать в отставку завтра же. Или если ты посчитаешь это важным, сделаю это после твоей инаугурации. Я не плохой эксперт в области биоинженерии, как ты знаешь. Уже имею несколько весомых предложений.»

Дуглас погрузился в  размышления, а затем попросил: «Мне трудно будет без тебя. Давай отложим принятие решения. Я согласен на все твои условия. Только не покидай меня.»
 
Она вернулась в свой номер ближе к полуночи. Первым делом переоделась в лёгкий халат и  набрала номер Лео. Прошлой ночью в Бруклине произошло двойное убийство. И Мариам всеми фибрами души подозревала, что за этим стоит Лео.  Он не отвечал. Позвонила горничной Малэк. Не ответила и она.

Немного поразмыслив, позвонила дочери. Голос Луизы звучал слишком буднично для позднего часа. Мариам с беспокойством спросила:: «Почему не отвечает твой отец? Где его носит в полночь?» тОтвет был жёстким и  безжалостным: «Он  вряд ли может ответить на твой звонок: слишком занят. Вот уже два с половиной часа, как трахает эту девку в разных позах.»

Мариам почувствовала некоторое облегчение: «Но каким образом об этом знаешь ты? Неужели подсматриваешь за родным отцом?» Луиза саркастически рассмеялась: «Вы с ним два сапога пара: оба забываете закрывать двери, когда занимаетесь любовью.» Это было напоминанием злополучной сцены в спальне с Дугласом! Дальше продолжать не имело смысла.

Мариам пыталась переварить то, что услышала. Включила телевизор. В новостях сообщали подробности трагедии. Загадочность случившемуся придавали личности жертв. Особенно одна из них: Джина Талмэр, пресс-секретарь Президента Крампа.

Что касается убийства русского журналиста, то Мариам вдруг почувствовала учащённый пульс. Стивэн нашептал ей,  что Шмыга обещал раскрыть имя «крота», пробравшегося в команду Дугласа О’Нилла. На вопрос журналиста Fox News был ли третий в этом громком преступлении, специальный агент FBI Бетти Твилд была лаконична: «Не исключается. Мы над этим работаем.»

«Лео нужен алиби!» - догадалась Мариам и залпом опрокинула внушительную дозу шотландского виски. После выпитого у Дугласа брэнди это было слишком рискованно. У неё слегка закружилась голова. Она уже собиралась было выключить телевизор и лечь спать, как в дверь постучали.

Она шла открывать со злобной мыслью: «Если только это сукин сын Дуглас, я его отправлю вслед за русским журналистом!» Она резко рванула дверь, забыв, что забыла запахнуть халат. Каково же было её удивление, когда она увидела перед собой Кармеллу Фортунату.

Та выглядела довольно игриво и держала в руке пол-бутылки Jack Daniel’s. Было понятно, что первую половину она уже влила в себя. Они с минуту стояли молча изучая друг друга, словно виделись впервые. Первой «моргнула» гостья. Её голос не оставлял сомнений в том, что она пьяна: «Пришла поздравить с ожидаемой победой. Неужели будешь держать меня на пороге?»

Мариам почему-то стало смешно. Она впустила её, даже не сдвинувшись со своего места. От Кармеллы пахло Clive Christian, от которого Мариам была без ума: «Твой визит настолько неожиданный, что я могу потерять дар речи.»

Кармелла не могла войти, не коснувшись полураскрытой груди хозяйки. Тут же извинилась и прошла к широкому дивану. «У тебя найдётся посуда, чтобы мы могли выпить?» Мариам почувствовала, что отказать было бы слишком грубо: «За победу грех не выпить!» 

Они пили медленно и смакуя. При этом взгляды не отрывались друг от друга, словно шпаги дуэлянтов. Мариам пыталась догадаться о главной причине ночного визита. Ведь трудно предположить, что глава CIA проделала путь из Лэнгли в Майами, чтобы всего лишь выпить с ней за победу Дугласа О’Нилла. Ничего путного в голову не приходило.

Кармелла видела перед собой горящий взгляд женщины, которая очень скоро станет управлять новым Кабинетом.  Подыскивала слова, чтобы заинтриговать её. Мариам для храбрости допила виски: «Спасибо за поздравления, дорогая. Но ведь это не всё, о чём ты хотела бы поговорить со мной посреди ночи? В такое время впору навещать любовников. Особенно, если мужья ни к чёрту.»

Кармелла улыбнулась: «Тут ты попала в точку! В этом мне нечем похвастаться. Мой старый Митчелл вряд ли способен на большее, чем готовить спагетти.  Согласись, дорогая: иной раз женщина хочет выпустить пар. И совсем не обязательно с самцом. Есть такие самки, которые  в любви гораздо умнее, чем импотенты-мужья.»

В глазах Мариам появилась усмешка: «Никогда не замечала за собой интереса к однополой любви. Но с удовольствием послушаю о чужом опыте.»  Кармелла покачала головой: «Ты меня не так поняла. У меня точно также, как и у тебя нет такого опыта. Но должна тебе признаться: ты обворожительна.  Уверена: не только мужчины теряют разум от общения с тобой. Наблюдая за твоим успехом, я иной раз сожалею, что родилась женщиной.»

Мариам почувствовла потребность в виски и медленно допила до донышка. Кармелла заметила в глазах собеседницы искры интереса. Она открыла сумочку и достала небольшой пластиковый пакет. Взглядом получив кивок Мариам, рассыпала на стеклянную поверхность две горки белого порошка.  Мариам знала, что это. Она пробовала дважды с  Робертом МакМилланом. И оба раза возносилась к небесам.

Она не удержалась и облизнула губы: «Кажется, ты собираешься отправить меня в Рай раньше времени, дорогая.» Кармелла скинула одну горку на тыльную сторону руки, присела на корточки у её колен и поднесла к её ноздрям: «Вряд ли я сумею командовать тобой. Я скорее, подчинюсь твоей воле, волшебница.» Вторая горка исчезла на губах самой Кармеллы. Указательным пальцем она тщательно провела порошок по дёснам, а затем облизала палец.

Мариам прикрыла веки и испытала знакомый полёт к Небесам. Перед её взором была  спальня в отеле. На белоснежных простынях Стивэн творил чудеса. Но под ним была другая женщина. Это была почему-то Кармелла.  Она вдруг вспомнила слова Стива о попытках Кармеллы покопаться в биографии Мариам. Она открыла веки:  «Мне кажется, это тот самый случай, когда и я сожалею, что не родилась мужчиной».

Кармелла присела на подлокотник кресла и провела рукой по её спине: «Мне нравится ход твоих мыслей. Ты можешь думать обо мне, что угодно. Но я прилетела в Майами, чтобы высказать тебе свою... лояльность. И лучшее доказательство этому написано здесь .» Она театрально  достала из сумки и положила ей на живот небольшой листок бумаги, слегка дотронувшись пальцами до лобка.

Мариам легко прочла имя, написанное на кириллице: «Стивэн Лонг». Дрожь пробежала по её спине. Затем быстро вернула: «Что это значит? Написано, кажется, на русском.» Кармелла смотрела ей прямо в глаза: «Здесь имя того самого «крота», который работает на военную разведку Москвы.»

Мариам заставила себя усмехнуться, хотя знала, что после принятого порошка в сочетании с виски играть становится всё  труднее: «Похоже на фейк. Правда,  всё зависит от надёжности твоего источника информации.»

Кармелла продолжала сидеть в непосредственной близости от неё. Они буквально дышали одним и тем же дорогим парфюмом. У Мариам от напряжения голова пошла кругом: перед глазами возникли подробности той безумной ночи, проведённой со Стивом в Aman New York Hotel. «Неужели он арестован и даёт показания?».

Кармелла провела рукой по её верхней губе: «Мой источник, хоть и мертв, но очень надёжен. Информация поступила от  русского журналиста через Джину Талмэр. Джина была моим информатором.» 

Наступила пауза. Затем Кармелла продолжила: «Если тебя интересует судьба полковника Лонга, то я готова обсудить непростую ситуацию вместе с тобой. Он согласился сотрудничать. В это трудно поверить, но оказалось, что это подполковник ГРУ Министерства обороны России Олег Кривошеев. О его задержании пока известно лишь тебе.»

Их взгляды пересеклись. Мариам в скоростном режиме анализировала новость. Стивэн вряд ли назвал её имя. Но кто же выдал самого Стивэна? Неужели Лео? Решила подыграть Кармелле: «Если мы с тобой думаем об одном и том же, то я бы с удовольствием начала с душевой.»

Кармелла взяла её за руку и приложилась к ней губами: «Я уже созрела для любви. Но могу ли я довериться тебе. Учти: я выйду из этого номера либо твоей любовницей, либо - отьявленным врагом.»

Мариам почувствовала её губы на своих. Кармелла чуть не задушила её в поцелуе. Мариам еле отдышалась и ощутила её руку под бельём. Ей показалось, что земля пошла ходуном. Она никогда прежде не касалась тела женщины. Не испытывала даже влечения. Но упругая грудь Кармеллы коснушись её пальцев сумела возбудить в ней похоть. От Кармеллы исходила энергия страсти, готовая проглотить Мариам окончательно.

Она сама раздела Кармеллу и прошептала ей в ухо: «Но ты должна учесть, что я решила подать в отставку. И уже обьявила о своём решении Дугласу.» Кармелла приложилась губами к её соску и затем подняла глаза: «Даже не планируй. Нам важно, чтобы ты стала главой новой администрации.» Мариам посмотрела на неё с удивлением: «Зачем, если мы и так будем вместе?».

Кармелла вошла в ванную первой и потянула её за собой: «Разве тебе не нужен свой человек в Государственном департаменте. Ведь ты планировала на этот пост Стивэна Лонга, разве не так?» Мариам включила душ и провела рукой по её ягодице: «Да, но Дуглас об этом публично не заявлял.» Кармелла прижалась к ней и обхватила за талию: «Тем более, тебе нужна теперь я на посту госсекретаря. Дуглас играет по твоим нотам.»

Утро они встретили не сомкнув даже глаз. Спустя несколько часов в Центре уже знали об успешной вербовке главы CIA


36. ПРОВАЛ.

Он сумел открыть глаза с большим трудом. Голова гудела от постороннего шума, тело обмякло, сознание было мутным. Огляделся и обстановку не узнал. Был твёрдо уверен, что никогда здесь прежде не был.

Маленькая комната, перегороженная  тканью неопределённого цвета. Деревяная табуретка в углу. Сам он лежит на старой скрипучей кровати, почти на уровне пыльного цемента. Железная кружка рядом на полу. Из-за стены слышны голоса, похожие на приглушённый женский стон вперемежку с гомерическим смехом.

Раздался звук открываемой двери, за перегородкой включился свет. Появились тени. Это были  юноша и молодая женщина. Они были навеселе и говорили на испанском. Но это был не мексиканский диалект, к которому привыкли его уши.

Молодой человек сказал, что спешит и  стал раздеваться. Она попросила добавить вознаграждение: «То о чём ты просишь стоит немного дороже.» Он не стал торговаться и тут же расплатился. После этого стала раздеваться и она.

Судя по всему, дело шло к анальному сексу. Он долго пытался войти, а она резво хохотала над его промахами. Но вскоре начала театрально стонать и просить ещё. Он ускорил процесс. Прошло не больше десяти минут, и раздался его крик наслаждения. Он поспешно оделся и вышел, даже не попрощавшись. Женщина прошла к умывальнику и стала мыться.

Стивэн решил подать голос: «Помогите, пожалуйста.». Она вздрогнула от неожиданности и стала одеваться. Приоткрыла занавеску: «Очнулся, наконец? Окэй, сеньор гринго. Меня попросили сообщить, когда это произойдёт.»  Ничего больше не обьяснив, она ушла. В наступившей тишине продолжалась какафония платного секса, раздающаяся из соседних кабин. И это не прекращалось долгих полчаса, если не больше.

Вдруг скрипнула дверь и к нему вошла пожилая женщина лет под пятьдесят, прилично одетая. Было видно, что она не из числа проституток борделя. Стройная фигура была туго обтянута короткой клетчатой юбкой и симпатичной блузкой. Седые волосы аккуратно уложены в узелок. Огромные изумрудные  глаза излучали игривость и кого-то сильно напоминали. Судя по всему, она не была мексиканкой, или кубинкой.

Дама улыбнулась: «Ах вот ты какой, «подарочек» судьбы? Я представляла тебя бездомным гринго, живущим под мостами на милостыню. Но я вижу, ты благородных кровей. Слава богу, я не разочарована.»  Фамильярно и по-хозяйски приподняла простыню, которой он был укрыт. И весело воскликнула: «Господи Иисусе!  Они подбросили тебя  совершенно голым».  Затем игриво подмигнула: «Но зато при полном «боевом снаряжении». Никто прежде не проявлял ко мне такой щедрости.»

Стивэн попросил воды. Она напоила. Села на табуретку, и  Стивэн обратил внимание на её ухоженные ноги в модных туфельках. Решился спросить: «Где я? У меня пропала память. Я не помню деталей недавнего прошлого.» 

Она скрестила ноги, продемонстрировав ему больше, чем надо бы: «Ты в небольшом городке Армения, это в Колумбии. А конкретно- ты сейчас в борделе Pollo Estupido предместья Пуэрто Эспехо.»

Подождав пока он проглотит информацию, добавила: «Бордель принадлежит мне. Я велела сообщить, когда ты придёшь в себя. Но я не знала, что ты гол, как сокол. И теперь мне нужно время, чтобы принести тебе одежду, прежде чем забрать к себе домой.»

Она вернулась через час с небольшим со всем необходимым: «Это одежда моего мужа. Тебе повезло: он был примерно такого же роста, хотя теперь здорово изменился.» Она с интересом наблюдала, как он одевается. Брюки сели вплотную, рубашка не застёгивалась, зато туфли не очень давили на пятки. Она оглядела его внимательно и подняла большой палец вверх: «Выглядишь, как сукин сын Пабло Эскобар!»

Они сели в старенький Ford 1975 года. За рулём она выглядела много моложе. В машине, разумеется,  не было кондиционера, и они ехали с открытыми окнами. Ветер растегнул на ней блузку. У неё оказалась почти девичья грудь. Юбка сьехала так, что обнажился её бритый лобок без белья.

Она заметила его взгляд и улыбнулась: «Меня зовут Амалия, у меня армянские корни. Сразу хочу предупредить: не занимаюсь благотворительностью. За тебя мне заплатили. Но всего лишь - частично. Всё, что я знаю о тебе: ты русский по имени Олег, сбежал от американских властей.»  Стивэн вспомнил, что его кто-то слил. Пришлось пойти на сговор. Значит, был провал. Но это ещё не конец, слава Богу.

Через полчаса они подьехали к небольшому дому в местечке Кастельяно. Деревянная постройка стояла на отшибе посреди густого леса. Пока Стивэн принимал душ, Амалия не теряла времени.  Вскоре на столе появились горячие кукурузные лепёшки-тако, начинённые острым молотым мясом. Она налила вина: «Это моё домашнее, у меня небольшой виноградник. Надеюсь, тебе придётся по вкусу.» Стивэн хлебнул пару глотков и похвалил: «Совсем недурно.»

После второго стакана, почти не дотронувшись до еды, Амалия встала и прошла в соседнюю комнату. Через пару минут вернулась, но уже  в сопровождении старика в инвалидной коляске: «Это мой муж, Эстебан. Когда-то был красавцем. После инсульта за последние пять лет весь высох и превратился в «овощ».  Он мой ровесник, а выглядит моим отцом. Пока хорошо слышит и видит, но не говорит и не передвигается. Об остальных его мужских способностях я уже давно забыла.»

Подвинула коляску к столу и стала его кормить из рук. Затем на хорошем английском добавила: «Не задавай при нём  лишних вопросов. Чем меньше он знает, тем дольше будет жить. Он мне нужен, чтобы я окончательно не сдохла от одиночества.»

С наступлением сумерек она убрала посуду и откатила коляску с мужем в спальню. Через приоткрытую дверь Стивэн мог видеть,  как она приподняла его на своих сильных руках и уложила в клиническую койку. Затем положила под его руку пульт управления.

Она вернулась и пригласила его на крытую веранду. В наступившей темноте зашумели сверчки. Амалия разлила текилу: «Как видишь, я не бедствую, хотя и миллионером меня назвать трудно. Деньги, которые мне поступили за тебя, уйдут на врачей и лекарства для Эстабана.» Стивэн подождал пока она допьёт текилу и спросил: «Зачем ты меня подобрала? Только ради денег? Или это был чей-то приказ?»

Она покачала головой: «Не приказ, а просьба. Я не могла отказать женщине, которая мне не чужая. Не имею права называть её по имени. Но ты очень скоро вспомнишь, о ком идёт речь. Именно она организовала твоё бегство из США. Чую нутром, понравился ты ей. Думаю, она успыпила тебя, чтобы вывсети за пределы Америки.  Скорее всего, наркотиком. Твоя память скоро восстановится, можешь не волноваться. Знаю по собственому опыту.»

Стивэн начал догадываться, о ком идёт речь: это была Мариам. Выпил текилу и попросил ещё: «Ты прожила нелёгкую жизнь, Амалия. И несмотря на это, сохранила человечность. Это дорогого стоит.»  Она закурила трубку, набитую ароматным табаком. Затянувшись пару раз, она протянула гостю: «Если хочешь, попробуй. Мне помогает снять напряжение и расслабиться.»

Стивэн не отказался. Затянувшись, он понял, что табак с «начинкой». Она смотрела в даль и вроде бы размышляла вслух: «Лет пять назад один из племянников Эскобара, Карлос по кличке «Компадре»  накачал меня кокаином и овладел на глазах у моего мужа. Так он решил наказать Эстебана за крупный проигрыш в казино. Эстебан не выдержал такой пытки: наутро его перекосило.»

Она посмотрела на часы: «Он уже уснул. И нам пора прилечь, если не против.» Она провела его в спальню, где спал Эстебан: «У меня нет роскошных апартаментов, как в лучших гостиницах. Тебе придётся разделить постель с одинокой женщиной.»

Стивэн кивнул в сторону храпевшего в углу мужа: «Ты уверена, что он не против?»  Она растегнула сняла с себя сорочку и толкнула его на кровать: «Ему уже давно всё равно. А я не железная. Это в фильмах говорят о любви и прочей херне. Пусть поживут в глуши рядом с живым трупом пять лет подряд. Поймут, что такое зов плоти. »

Амалия с жадностью голодной львицы оседлала его и не выпускала из своих цепких рук и ног  пару часов подряд. Когда она в очередной раз повернулась к нему своим белоснежным задом, Стивэн в темноте увидел два огненных зрачка, направленных в их сторону. Это был Эстебан: он приподнял подголовник кровати и с любопытством наблюдал за бурной сценой страсти.

Утром Стивэн не обнаружил Амалию рядом с собой. Она уже колодовала на кухне. Посмотрела на него как-то странно: «Забыла про фразу, которую меня попросили тебе сказать при встрече: «В Вашингтоне солнечно и безоблачно.» Думаю, теперь это уже ни к чему. Но мне интересно знать, это тебе о чём-то говорит?»

Стивэн подошёл к ней со спины и обратил внимание на родимое пятно за правым ухом. Родинка имела очень своеобразную форму: была похожа на изображение сердца. Точно такую же родинку он заметил на том же месте у Мариам. Это не могло быть простым совпадением, ибо изумрудных глаз в мире не так уж и много. Он поцеловал её: «Да. Это говорит мне о том, что я в надёжных руках.»

Она налила  ароматный кофе: « К сожалению, ты у меня долго не задержишься. Через пару часов привезут  документы, телефон и деньги, чтобы ты уехал в Боготу, а оттуда – в Лондон. Я так понимаю, что там тебя уже ждут.»

По телевизору шли новости: «Подходит к финишу президентская кампания в США. Очевидную победу в ней одерживает представитель демократической партии Дуглас О’Нилл. Нам удалось задать вопрос руководителю его штаба миссис Мариам Голд.....»

На большом экране показалось знакомое лицо. Амалия чуть не уронила сковородку: «Она просто прелесть! Ты не находишь?» Их взгляды пересеклись. Стивэн понял, что Амалия – это родная сестра Мариам Голд.

37. АЛИБИ.

Дэвид Роджерс выглядел раздражённым: «Руководство не видит причин для неопределённости в обстоятельствах убийства прессекретаря Белого дома Джины Талмер.» Он испытующе посмотрел на Бетти и добавил: «Если у тебя нет неопровержимых доказательств участия третьего лица, то нам необходимо подвести черту. Ты же понимаешь: речь идёт о международной огласке.»

Бетти была удивлена резко изменившимся отношением мистера Роджерса. И не столько к делу о загадочной гибели Джины Талмэр и Тимофея Шмыги. Её больше смущало охлаждение к ней, как к женщине. Он уже две ночи подряд игнорировал её постель без обьяснений.

Она разжала плотно сжатые губы и попросила: «Мне кажется, я почти у цели. Нужно сделать ещё один шаг. И я займусь этим сегодня же.» Он откинулся на спинку кресла и вытянул ноги на столе: «Неужели ты до сих пор всерьёз подозреваешь в причастности к преступлению несчастного Лео Голда из корпорации «МакМиллан»?  Того самого, с которым ты когда-то, как говорят, кувыркалась в  постели. В тебе до сих пор бушует личный интерес?»

Бетти поняла откуда «дует ветер»: её «сдал с потрохами» агент Эндрю Бэдфорд. В своё время она грубо порвала с ним, чтобы сойтись с Лео Голдом. Он до сих пор не успокоился. На прошлой неделе намекнул на свидание в одном из дешёвых отелей.

Бетти густо покраснела и хотела выйти из офиса, но Роджерс остановил её: «Мы ещё не завершили наш разговор, мисс Твилд. Я Вам даю одни сутки на поиск доказательств. К завтрашнему дню я жду окончательного решения. А вот теперь Вы свободны.»

Встреча русского журналиста с главой департамента безопасности корпорации «МакМиллан» Лео Голдом в ночном клубе никак не выходила из головы Бетти. Проблема заключалась в том, что она не хотела рисковать новыми отношениями, сложившимися с шефом, Дэвидом Роджерсом. Но теперь это уже не имело значения: Дэвид сжёг все мосты.

И всё равно она боится начать официальное расследование в отношении Лео Голда. Ибо дело может коснуться его супруги,  руководителя штаба избирательной кампании Дугласа О’Нилла. А это могут преподнести в средствах массовой информации, как свидетельство внутриполитических разборок между Белым домом и кандидатом в Президенты.

Она подьехала к дому Лео около полудня. По её расчётам супруги Голд должны были быть на работе, дочь Луиза в школе, а сын Майкл у бэбиситера Лорены. Дверь ей открыла миловидная филиппинка: «Чем могу Вам помочь?»  Бетти знала, что это новая горничная: «Меня зовут Бетти Твилд, я специальный агент FBI.» Девушка растерялась: «Простите мэм, но кроме меня дома никого нет. Я всего лишь прислуга.»

Бетти показала ей свой бэдж: «Могу ли я войти. Мне необходимо задать Вам пару вопросов.» Девушке пришлось  пригласить гостью в гостиную: «Желаете что-нибудь выпить?» Бетти покачала головой: «Спасибо, нет. Как Вас звать, как долго Вы служите в этом доме и по чьей рекомендации?»

Девушка испуганно заморгала ресницами: «Меня зовут Малэк.  Наняла миссис Голд по рекомендации моей тёти Лорен, она - бэбиситер. Работаю около месяца.» Бетти открыла блокнот и стала записывать: «Вспомните, где Вы находились в прошлую пятницу примерно с десяти часов вечера до полуночи?»

Малэк задумалась и после паузы вспомнила: «Прошлую пятницу я хорошо запомнила, потому что именно в тот день сломалась стиральная машина. Хозяин позвонил в мастерскую. Правда, ремонт затянулся допоздна.»

Бетти уточнила: «То есть Вы находились в доме?» Горничная закивала: « Я вообще не отлучаюсь из дома, ибо у меня пока нет транспорта и даже водительских прав. Покупками занимается хозяин. На мне уборка, стирка и уход за бэкярдом.» Бетти подвела итог: «Вы утверждаете, что были в эти часы дома. Скажите, кто-нибудь может подтвердить это?»

Малэк покраснела,  опустила глаза и замолчала. Бетти почувствовала, что девушка что-то скрывает: «Неужели дома не было никого кроме Вас?» Малэк понизила голос: «Миссис Голд была в отьезде, она постоянно сопровождает мистера О’Нилла по всей стране. В пятницу она звонила несколько раз из Майами, штат Флорида, часиков в 9, или 9:30 вечера. Но я не могла ответить на звонки.»

Бетти ощутила близость цели: «А где был мистер Голд? Он разве не ночевал дома? Если да, то в котором часу вернулся домой?» Малэк начала мять подол фартука и устремила свой взгляд в угол горничной, где висела фотография супружеской четы.

Выждав несколько секунд, Бетти повторила свой вопрос. И тут глаза девушки прослезились. Бетти удивлённо подняла ей подбородок: «В чём дело, детка? В тот вечер произошло что-то странное? Отвечайте, это чрезвычайно важно!»

Горничная неожиданно всхлипнула: «Если я Вам расскажу, то потеряю работу. Меня уволят без пособия и рекомендаций. Я не смогу найти другую работу. Простите меня, но я не могу рассказать Вам обо всём, что произошло.»

Бетти решила попробовать другой путь: «Можешь расчитывать на мою помощь, дорогая. Даже если ты лишишься работы, я помогу тебе в поисках новой. Но твои показания помогут нам раскрыть серьёзное преступление.»

Малэк вытерла слёзы салфеткой: «В тот вечер мистер Голд был дома и следил за ремонтом стирального оборудования. Когда работа уже была завершена, он проводил мастера по ремонту и поднялся наверх, в атик, где я уже собиралась лечь спать. Он застал меня почти раздетой.»

Она замолчала. После небольшой паузы её голос стал совсем тихим: «В ту ночь я лишилась невинности. Он стал первым мужчиной в моей жизни .»  Бетти от удивления откинулась на спинку кресла: «В котором часу это происходило?»

Малек вновь покраснела: «Точно не помню. Он два с половиной часа, до половины первого утра, не выпускал меня из своих обьятий.» Бетти попыталась поймать её на лжи: «Как Вы могли запомнить время? Вы же находились в необычном напряжении.» 

На это девушка совершенно искренне добавила:  «Именно в это время в дверь постучался малыш Майкл. Он плакал, потому что описался. Мне пришлось его помыть и поменять ему бельё. Помню, мистер Голд сгоряча воскликнул: «Чёрт подери, уже половина первого ночи!»

Бетти решила пойти напролом: «Но почему же Вы не пригрозили ему  полицией? Не сомневаюсь, что это охладило бы  пыл насильника!» Малэк покачала головой: «Но, четно говоря,  это не было насилием.» Они смотрели друг другу в глаза. Бетти – с открытым ртом: «То есть, Вы хотите сказать, что....»

Малэк кивнула: «Если бы Вы хоть раз видели мистера Голда, то и сами не отказались бы с ним переспать. Он красавчик!» Затем уже окончательно сбила с толку агента FBI: «Я не могла так поступить с ним. Мистер Голд всегда был добр ко мне. С первого дня моей службы  втайне от жены открыл внушительный банковский счёт на моё имя.» 

Бетти решила попробовать последний аргумент: «А если о его измене узнает миссис Голд?» Девушка с улыбкой на лице призналась: «Мне кажется, она уже знает об этом.» Бетти удивлённо подняла брови: «С чего Вы взяли?» Малэк с гордостью показала на свою шею: «Позавчера миссис Голд подарила мне это жемчужное ожерелье. Можете оценить, это не побрекушка. Я запомнила её слова: «Мы все когда-нибудь становимся женщинами, дорогая. И в этом нет ничего дурного». После таких слов я просто её стала обожать!»

Это прозвучало, как окончательный вердикт. Бетти уже не могла скрыть свою ярость и вскочила со своего места бордовая от негодования.  Малэк проводила её до дверей, дождалась когда она сядет за руль и набрала номер телефона хозяина: «Милый, я только что выпроводила её. И кажется, испортила ей настроение окончательно.»

Бетти никак не могла завести двигатель: Mazda  тоже не хотела с ней сотрудничать. И тут неожиданно раздался телефонный звонок: «Здравствуйте, миссис Твилд. Вас беспокоят из приёмной миссис Кармеллы Фортунаты. Ваша кандидатура рассматривается для перевода в департамент внутренней безопасности CIA. Просьба прибыть завтра в 10 часов утра в Лэнгли.»

38. ИНТРИГА.

Бриффинг главы CIA обещал быть скандальным. Кармелла Фортуната редко общалась с прессой. Поэтому предстоящая встреча  вызывала  шквальный интерес. Вся мировые средства информации, словно сжатая до предела пружина, с напряжением ожидала заявления о ходе расследования громкого преступления .

Подтвердились слухи о том, что прессекретарь Белого дома Джина Талмэр была  любовницей русского журналиста в течении довольно длительного времени. Утечки сообщали также  о родственных связях между ним и генералом внешней разведки России. А тот в свою очередь, имеет прямой доступ к кремлёвскому вождю. Таким образом получается,  что Москва пусть даже частично, но могла контролировать пресслужбу Белого дома.

Кармелла заметно нервничала. Часы показывали, что у неё есть не более тридцати-сорока минут, а перед ней лежала папка с последними донесениями московских «кротов». Но главный источник так и не выходил на связь. Она вновь «кликнула» на сайт одиноких мужчин и на этот раз получила по почте приглашение на знакомство от «Брюнета». Кармелла не стала выжидать положенные две минуты и вошла с ним в контакт.

После подробных ответов на рутиные вопросы о росте, цвете и предпочтениях, «Брюнет» строго предупредил: «У меня серьёзные намерения, дорогая, и я не люблю всякие тёмные игры. Уже отправил по Вашему адресу интересующие Вас сведения о моих финансовых возможностях. Сообщите, когда получите.»

Не успела Кармелла выйти из сайта, как в дверь постучал помощник Тимотти Пауэл: «Миссис директор, курьер доставил срочную депешу лично для Вас.»  Кармелла взяла в руки пакет и взглядом выпроводила Тимотти. По лёгкой дрожи, пробежавшей по её спине, она поняла, что так ещё она не волновалась. В пакете лежали две фотографии, которые могли изменить многое.

Она тут же набрала номер телефона: «Как обещала, готова доказать Вам свою лояльность, мистер Президент.» Его голос зазвучал благосклонно: «Жду Вас сразу же после прессконференции. Думаю, мы с Вами сработаемся.» Кармелла отключила связь и уже была готова покинуть рабочий офис. Но раздался звонок внутренней связи. Это вновь был помощник Пауэл: «По специальной линии звонит миссис Голд. Сказать, что Вы на прессконференции?»

Кармелла нервно отрубила:»Ни в коем случае, болван!» И тут же подняла трубку: «Я слушаю, детка. У меня буквально пара минут для тебя: спешу на разговор с журналистами. И ты знаешь, уже готова их расстрелять прямо в зале.»

Мариам была хоть и приветлива, но звучала одновременно властно: «Вот поэтому и звоню. Имей ввиду, что наш «сбежавший крёстный» уже в Лондоне. Мне стало известно, что его ждут в Москве далеко не с распростёртыми обьятиями: им известно, насколько далеко зашло его сотрудничество с нами. Будь деликатна, отвечая на вопрос о его побеге.»

Кармелла поняла, что речь идёт о Стивэне Лонге, он же Олег Кривошеев. Но даже не подала виду: «Спасибо за информацию. Приму любые твои  рекомендации.»  После небольшой паузы услышала вкрадчивый голос: «Я бы на твоём месте преподнесла прессе какую-нибудь важную новость. Ну скажем, планы по усилению службы внутренней безопасности. Ведь после побега полковника Агентства нацбезопасности подозрения могут пасть на каждого агента. В том числе и из других спецслужб.»

Кармелла подхватила мысль на лету: «Это очень даже своевременно, дорогая. Я даже знаю верного кандидата на этот пост.»  Мариам усмехнулась: «Разумеется, у тебя под рукой столько профессионалов.» После паузы добавила: «Хотя, на мой взгляд было бы желательно иметь человека извне.»

Кармелла получила почти прямой пас: «Ты права. Надеюсь, не будешь возражать, если я предложу эту должность твоему Лео?» Мариам подвела итог с юмором: «Разумется, не против. Знаю, что ты давно положила на него свой глаз.» Кармелла была прекрасно осведомлена, откуда звонит Мариам. И даже знала, рядом с кем она сейчас лежит и воркуют с ней по телефону.

Супруги давно не наслаждались обществом друг друга в таких роскошных условиях. Романтический номер в отеле Conrad Washington стоил сумасшедшие деньги. Но Мариам теперь  могла себе это позволить: через неё проходили щедрые финансовые потоки.

Лео вышел из ванны, обернувшись в ослепительно белое полотенце и увидел через зеркало её указательный палец: «Иди ко мне, милый. И не забудь избавиться от полотенца.» Она протянула к нему руки:  «Тебя только что назначили главой службы внутренней безопасности CIA. Но прежде чем эта сучка уложит тебя в свою постель, хочу насладиться своим супружеским правом.» На небольшом столике рядом с кроватью был раскрыт ноутбук. На экране были кадры из резиденции новоизбранного Президента.

Дуглас О’Нилл изучал рабочий календарь встреч с главами государств перед тем,  как принять Премьер-министра Армении. Гость вошёл в сопровождении помощницы О’Нилла Марты Флорес и переводчицы. Господин Султанян был заранее уведомлён, что ему отведены всего лишь пятнадцать минут, и тут же начал с поздравлений.

Президент поблагодарил и обратился к переводчице: «Признателен за тёплые слова, но смею напомнить о важном сообщении, которым располагает Премьер. Горю желанием услышать из его уст.» После перевода мистер Султанян раскрыл небольшой портфель, достал обычную канцелярскую папку и положил на стол одностраничный доклад, напечатанный на армянском языке. Затем рядом он положил аналогичную бумагу, но уже на английском.

Президент бегло прошёлся по тексту. Затем поднял глаза на Премьера: «Вы  уверены, что речь идёт о могилах родственников той самой личности?»  Премьер кивнул: «Мистер Президент, Вы можете в этом сами убедиться, если потребуете депортации из Колумбии её сестры - Амалии Чубухян.»

После нескольких протоколных обменов, Президент тепло попрощался с Премьером Армении, пообещав принять его приглашение: «С удовольствием запланирую свой визит в Ереван. И обязательно, лично почту память усопших на кладбище Аван Ариндж.» Затем обратился к помощнице: «Марта, принесите мне чашку кофе, после того как проводите наших замечательных гостей.»

Между тем, в номере отеля Conrad Washington настроение у Мариам резко сменилось. Лёжа поперёк Лео, она внимательно следила за кадрами из резиденции Дугласа О’Нилла. Резко отодвинула руку мужа: «Кажется, нам есть о чём побеспокоиться, дорогой.» Лео выглядел хладнокровным: «Не беспокойся. Детьми займусь я сам. А тебе надо начать реализацию плана эвакуации.» Мариам продолжала слушать и смотреть развитие ситуации.

Марта вернулась к Президенту спустя три минуты: «Вас ожидает госпожа Фортуната.» Президент кивком головы велел пригласить.  Глава CIA выглядела крайне возбуждённой: «Мистер Президент, то что у меня в руках, не оставляет ни малейших сомнений в безупречной работе службы внешней разведки России. Они сумели подобрать ключи к Белому дому. И самое главное, к Вам. Мои старые подозрения полностью оправдались.»

На стол Президента легли две фотографии. Дуглас надел очки и попросил: «Разьясните, пожалуйста.» Кармелла подошла к его креслу со стороны спины. Её рука начала мягкий массаж спины Президента: «Мужчина, которого Вы видите на этой фотографии рядом с известной Вам дамой – это вовсе не министр энергетики Саудовской Аравии, как это преподнесли прессе два года назад. Это действующий руководитель Управления внешней разведки России, генерал-полковник Илья Кубышкин.» 

Дуглас поднял на неё удивлённые глаза: «В национальной одежде принца?» Кармелла положила рядом фотографию генерала при полном обмундировании на Красной площади рядом с Президентом России: «Теперь Вы его узнали?» Кармелла пригнулась ниже и задышала ему в шею. Рука со спины повернулась к направлению живота Президента.

Он подвинул к себе вторую фотографию: «Что это значит, дорогая ...Кармелла?» Она в ответ  молча положила на стол текст перевода с русского на английский: «Это секретный Указ Президента России о награждении нашей дамочки орденом «За службу отечеству». И вторым абзацем ей присуждается очередное звание генерал-майора спецслужб.» Дуглас откинулся на спинку кресла, тем самым открыв дорогу пальцам Кармеллы в святая святых.

Он приготовился, чтобы задать ещё один вопрос, но в дверях появилась голова Марты Флорес. Её профессиональный взгляд заметил, насколько тёплой была беседа. Тем не менее, её тенор вернул шефа в реальность: «Звонят из Кремля. Глава России хочет лично поздравить Вас с победой. На какой день и час можно договориться?» 

Дуглас О’Нилл посмотрел на часы: «У них там сейчас, если не ошибаюсь девять вечера. Передай: или сейчас, или никогда. У меня для Москвы другого времени не будет.»
 
 
39. МАФИЯ.

Карлос Игнасио Агуэро не случайно называл Пабло Эскобара «Компадре», то есть крёстный. Многие из близких знали, что их обьединяет нечто большее, чем отношения дяди с племянником.

Карлос с детства выглядел вылитым Эскобаром. И не только чертами лица, походкой и манерами. Ещё подростком он уже прославился слишком частыми победами над женщинами. Причём, в большинстве своём замужними.

Опытные языки утверждали, что дядя Пабло тайно грешил со своей шестнадцатилетней кузиной Клаудией, наописуемой красавицей.  Когда она забеременела, Пабло быстро выдал её замуж за своего верного телохранителя Мигеля Игнасио.

Клаудия долго и упрямо не допускала мужа к своему телу, не  впускала даже в спальню. А спустя пару месяцев тело молодожёна обнаружили в гараже с пулей в голове и в паху. На похоронах Клаудия выглядела слишком жизнерадостной для юной вдовы. И после короткого траура её стали чаще видеть в обществе Эскобара.

После трагической смерти Пабло,   Карлос, к тому времени уже известный наркобарон, некоторое время залёг на дно в маленьком городке Армения. Тем не менее, не утратил контроля над важным каналом сбыта кокаина в Майами, штат Флорида. Со временем его стали называть «Компадре» по примеру Эскобара, м он вырос до одного из главных главарей картеля.

Этим утром он проснулся от шума на первом этаже своего величественного дворца. До боли знакомый женский голос требовал от охраны пропустить её к хозяину. Карлос заботливо укрыл оголённую попу Анджелы, уснувшей после первой зажигательной ночи любви. На прошлой неделе ей исполнилось четырнадцать. Карлос не мог налюбоваться её красотой, и твёрдо решил сделать Анджелу своей женой, как только она достигнет совершеннолетия.

Он неохотно встал, надел халат и спустился в холл. Узнал женщину сразу. Это была та самая Амалия, муж которой Эстебан проиграл ему в казино приличную сумму, но не хотел отдавать. Взамен, предложил поставить на кон свою Амалию.

Карлос не мог пройти мимо такого заманчивого предложения. Амалия давно запала ему в душу. Но Карлос предложил условие: если выиграет, Амалия отдастся ему на глазах у мужа. Так оно собственно и произошло. Эстебан проиграл,  и  был вынужден  созерцать совокупление своей любимой жены с «Компадре» от первого поцелуя и до самых двух концов со стонами и возгласами.

Карлос внимательно оглядел стоявшую перед ним Амалию с ног до головы и велел охране: «Пропустите, но только если она без оружия.» Она выглядела по-прежнему аппетитно, несмотря на свои пятьдесят с хвостиком. Когда высокий и плечистый Маурильо подошёл к ней, чтобы обыскать, она с дерзостью остановила его и задрала платье вверх: «Как видишь, я «вооружена»! И «Комападре» хорошо знакомо моё «оружие», от которого он когда-то был без ума. Помню, «оно» снесло ему голову минут на сорок!»

Увидев, что она совершенно без белья, Маурильо замер от неожиданности и поджал свои губы от восхищения. Карлос улыбнулся: «Проходи, Амалия. Могу предложить тебе кофе, слишком рано для агуардьенте.»

Амалия прошла в гостиную и уселась в кресле: «Благодарю, но откажусь. Я ненадолго.» Карлос налил себе и вспомнил: «Как поживает Эстебан, твой неудачливый муж?» Амалия перекрестилась: «Отдал Богу душу две недели назад.Господи Иисусе, прими его грешную душу.» Затем медленно добавила: «Его смерть на твоей совести.» Он усмехнулся. Она примирительно добавила: « Хотя если быть честной, лично я не держу на тебя зла: ты был на высоте. И даже – дважды!»

Карлос улыбнулся: «Рассказывай, что привело тебя ко мне. Вряд ли ты хотела бы повторить прошлое.» Амалия усмехнулась: «Куда мне старухе! Слышала, ты теперь потерял голову от малышки Анджелы Флорес. Но это не моё дело.  Я пришла к тебе с просьбой от женщины, которая когда-то помогла тебе наладить нужные связи во Флориде.»

Карлос сел напротив: «Мариам Голд  из корпорации «МакМиллан»?» Амалия кивнула в знак согласия: «Она прилетает завтра утром, хочет укрытия на пару дней. После этого она должна улететь в Россию. Готова оплатить все услуги по высшей категории.»

Карлос включил телевизор и нажал на канал CNN. На экране повилась картинка Белого дома: «Боюсь, что мне придётся отказать тебе. Она слишком близко связана с новым Президентом Дугласом О’Ниллом. Говорят, они даже любовники. Не хочу политики в моём бизнесе.»

Амалия тут же встала: «Ну что ж, «Компадре»! Я всего лишь посредник, так и передам ей. Но мне кажется, ты совершаешь ошибку.» В эту минуту зазвонил телефон. Карлос увидев номер абонента, остановил её: «Подожди минутку в офисе, мне надо ответить.»

Он не сразу узнал голос, хотя по номеру понял, откуда звонят. Это была Марта Флорес из Вашингтона, родная тётя её новой фаворитки Анджелы. Она уже много лет была помощницей у конгрессмена, теперь ставшего Президентом. 

Марта обратилась к нему слишком фамильярно: «Привет, primo (племянник). Не могу долго говорить по этой линии. Но если ты хочешь сохранить свои связи в Майами, то просто обязан выполнить мою просьбу. В Колумбию к своей сестре должна прилететь некая Мариам Голд.»

Карлос усмехнулся: «Мне только что сообщили об этом. Что я должен с ней сделать?» Ответ почему-то его не удивил: «Позаботься о ней также, как твоя покойная мать Клаудия позаботилась о своём муже Мигеле Игнасио.» И тут же раздались короткие гудки.

Карлос задумался на минуту. Затем вызвал к себе Маурильо: «Запри Амалию в погребе, так чтобы её не было слышно.» Затем вспомнив что-то, добавил: «Можешь побаловаться с ней, она это любит. Только без насилия и тем более – без убийства.» На экране телевизора появились новые кадры из Овального кабинета.

После традиционного ланча в Белом доме супружеской пары О’Нилл с президентской четой Крампа, будущий глава государства вернулся в свою временную резиденцию в Вашингтоне, чтобы продолжить работу над инаугурационной речью.

Мысли тяжело складывались во фразы, а фразы не сразу ложились на бумагу. Что-то мешало сконцентрироваться на главных мотивах Послания. Впрочем, Дуглас знал, что его беспокоит. Бросив ручку, вызвал к себе помощницу Марту Флорес: «Считаю излишним спрашивать тебя об этом каждые пять минут. Но ты должна, наконец, сообщить кое-что важное.»

Марта выглядела озабоченной и капризной: «Ты слишком много времени уделяешь персоне нового государственного секретаря, милый. Не хочу тебя отвлекать. Хотя, ты должен согласиться: твоё предыдущее увлечение обходится слишком дорого. И не только тебе, но и безопасности страны.»

Дуглас развернулся креслом в её сторону и протянул к ней руку: «Ты вправе упрекать меня во всех смертных грехах. Но всё это осталось в прошлом. Ты же знаешь, что в моей жизни начинается новая золотая эра. И ты в ней будешь играть важную роль.» Его рука коснулась её попы: «Тебе не стоит ревновать меня к Кармелле Фортунате. Она заслуживает должности госсекретаря. Именно она разоблачила шпионское гнездо за моей спиной.»

Марта положила ему на стол Jack Daniel’s со льдом: «Не за спиной, а ниже пупка.Ты очень легко ранимый кое-где. Мне ли это неизвестно?  Ну да Бог с Кармеллой. Теперь-то не ей, а мне приходится расчищать «авгиевы конюшни»».

Она жеманно присела ему на колено и расслабила галстук: «Мариам Голд только что пересекла границу под чужим именем. Ближайший пункт назначения – городок Армения в Колумбии, где живёт её сестра. Я уже заказала «торжественный  приём». И мне доложат об исполнении один из главарей мафии.»

Его рука проникла под  мягкую ткань юбки и встретилась с влажным гостеприимством: «Марта, как я могу забыть твою многолетню верность? Ты вполне заслужила возглавить мою администрацию. Но прошу тебя об одном: мне важно, чтобы ты сумела сохранить благосклонность Кармеллы Фортунаты. Ты понимаешь меня?»

Марта присела между его колен и привычным движением растегнула ему ширинку: «За это можешь не беспокоиться, милый. Мы с ней уже нашли общий язык. Вот здесь. Но Кармелла в отличие от Мариам знает своё место. Она сама призналась мне в этом.»

40. СТРАСТЬ. 

Мариам Голд поднялась на борт рейса Гвадалахара – Кали одна и быстро нашла своё кресло. Правда, её было не узнать. Ставшая яркой блондинкой, она представилась пограничной службе как Эвелин Чубухьян, старший советник Посольства Армении в Боготе.

Заняв место в бизнес-салоне, она раскрыла ноутбук и вышла на сайт юношеских знакомств. В личной почте нашла сообщение от девушки по имени Милена Сафарян: «Мне  нравится здесь, мы с братишкой и папой уже в Монреале.» Это было сообщение от Лео, который ещё вчера пересёк с детьми границу с Канадой.

Перелёт занял долгих восемь с половиной часов, и уже к полудню с трапа самолёта спускалась усталая, но всё ещё очаровательная Эвелин Чубухьян. У окошка таможенного контроля офицер слишком долго рассматривал её паспорт. Затем вежливо попросил пройти в соседнее помещение: «Это обычная процедура.» - попытался успокоить.

Через пять минут к ней вошёл симпатичный мужчина лет сорока-сорока пяти: «Добро пожаловать в Кали, дорогая миссис Голд. Мы с Вами лично не знакомы, но хорошо знаем друг друга. Меня зовут Карлос Игнасио Агуэро. И Вам уже нет необходимости скрывать свою внешность, Вы теперь мой гость. Кажется, именно об этом меня попросила Ваша сестра Амалия, не так ли?»

Проводив гостью в лимузин, Карлос позвонил главе CIA Кармелле Фортунате: «Миссис Фортуната, Ваша посылка доставлена по адресу. Жду дальнейших инструкций.»
 
Кармелла Фортуната совершила свой последний визит в качестве главы Разведуправления  в Рим. Он был краткосрочным и предполагал лишь участие на очередном заседании стран-членов НАТО.

После Италии миссис Фортуната с супругом планировали провести уикэнд на острове Мальта. Приближалась годовщина их бракосочетания, и одряхлевший Митчелл согласился отметить это на уютной яхте в Средиземном море.

В кулуарных беседах она довела до сведения участников саммита взгляды избранного Президента США на перспективы сотрудничества: «Дуглас О’Нилл твёрд и непоколебим в защите ценностей Запада. Европа может спать спокойно.» Многие из присутствующих уже знали, что сразу после своей инаугурации Президент Дуглас О’Нилл предложит миссис Фортунате  пост Государственного Секретаря.

Руководители стран-членов НАТО, наконец, вздохнули с облегчением: несокрушимая Америка вновь возвращала себе обязанности верного любовника нестареющей красавицы Европы. Китай насторожился, в России забеспокоились, Ближний Восток на время утих, Кавказ традиционно возбудился.

Завершив свою главную миссию,  Кармелла Фортуната под дружные рукоплескания прошла в конец зала в своём изящном брючном костюме от «Жан-Поль Готье». Мужские взгляды провожали её полуоткрытый и вздрагивающий по ходу бюст. Дамы пожирали длинные ноги, растущие из круглой и надменной попы.

С очаровательной улыбкой на лице, она шёпотом поручила своему супругу: «Ты задержись на  ужин от имени Правительства Италии. Постарайся впечатлить хозяйку – Премьер-министра. А мне надо связаться с Вашингтоном и привести себя в порядок.» И вскоре дипломатично испарилась почти незаметно для многих гостей. 

Весь путь до отеля она предвкушала интригу  предстоящей встречи. Тайного свидания с милым Умберто, любимым сыном старшей сестры, ныне уже покойной Ренаты Риччи. Ностальгические воспоминания увели её в те годы, когда она ещё юной девушкой обожала этого малыша. Опекала очаровательного племянника. Порой даже слишком тесно и слишком горячо. Носилась с ним, как с маленькой куклой.

Умберто и сам души не чаял в своей тёте,  не выпускал её руки даже в коротких путешествиях в туалет. Вскоре они уже понимали друг друга с полуслова. Но особые отношения у них сложились, когда мальчик превратился в зрелого подростка. Кармеллита стала для него такой же необходимостью, как воздух, пища и вода. Годы пролетели незаметно.

Подьехав к фешенебельной гостинице Anantaro Palazzo миссис Фортуната распорядилась, чтобы освежили бар в её президентском номере. Не успела Кармелла принять душ и привести в порядок свои локоны, как в дверь постучались.

Это был он!  Минута в минуту! С букетом изумительных роз! Увидев перед собой возмужавшего великана, Кармелла не узнала в нём того застенчивого подростка, которому часто помогала справляться с потребностями переходного периода. Она до сих пор ощущала результаты своих ласк на ладонях и губах. И в его голубых облегчённых глазах!

С тех пор Умберто сильно изменился. Теперь это был широкоплечий и статный офицер Agenzia Informazioni e Sicurezza Esterna, или итальянской внешней разведки. Яркий блондин с небесно-синими глазами, он теперь ещё больше стал похож на свою мать: «Пресвятая Дева Мария! Рената (да покоится она с миром) обожала тебя до безумия, ты был её любимцем».

В памяти возникли картины тех дней. И особенно тот злосчастный день, когда Рената неожиданно застала пятнадцатилетнего сына с собственной сестрой в весьма недвусмысленной ситуации.  Был грандиозный семейный скандал. Голос сестры со слезами на глазах до сих пор порой звучит в ушах Кармеллы. После этого они с Ренатой уже не виделись. Даже на её похоронах. 

И вот спустя столько лет неотразимый и возмужавший Умберто стоял перед ней с цветами, по-прежнему слегка смущённый, но теперь - уверенный в себе: «Ты всё также прекрасна, тётя  Кармелла. Время бессильно против твоей красоты.» Она обняла его и уткнулась лицом в широкую и уже мужскую грудь. Руками ощутила мускулистую спину, ноздрями вдохнула аромат зрелого самца: «С каких это пор, я стала «тётей Кармеллой»? Что-то изменилось? Ты же всегда звал меня Кармеллитой.» Она на секунду отстранилась и всмотрелась ему в глаза: «Неужели ты женат, мой мальчик?»

Он уловил в её голосе грусть и ностальгию.  Притянул её к себе и...неожиданно поцеловал в губы. Его рука опустилась ниже её талии  и задержалась на ягодичном холме. Поцелуй длился так долго, что Кармелле даже стало стыдно. Она вздрогнула всем телом, когда услышала его низкий тенор: «Я дал слово жениться только на тебе, если помнишь.» Затем после паузы недовольно пробурчал: «Это ты всё ещё замужем за этим...Impotente! »

Этого было достаточно: Кармелла поняла, что уже никому не под силу её остановить. Она сжала его попу так  призывно, что наверняка оставила кровавый след: «Идём, мой милый. Этот impotente вернётся только ночью. У нас полно времени, чтобы утолить наш «голод».»

Умберто поспешил достать из букета с розами маленький конверт: «Пока я совсем не потерял голову. Это то, что ты ожидаешь.»  Но она даже не взглянула на письмо. Бросила его на столик: «О делах потом! Во мне бушует вулкан.»

Она первой очнулась от любовного дурмана: голод не был утолён окончательно, она всего лишь «заморила червячка»,  но её мучила жажда. Часы показывали 9:37 вечера: «Господи Иисусе! Два с половиной часа! Мой мальчик превратился в секс-машину!» 

Бокал «Amaretto» был именно тем сексуальным продолжением, которого Кармелле не хватало все эти годы. Ликёр разлился по всему телу и оживил в памяти самые нецензурные детали недавней страсти. Умберто не только был неутомим в ласках. Он шептал ей такие фразы, от которых оргазм накатывал волнами.

Она вернулась в спальню. Умберто входил в ванную. Кармелла застыла от неожиданности,  увидев его голую спину. Она просто  потеряла дар речи! От плеча и до плеча, от шеи и до талии красовался живописный портрет женщины.  Это была татуировка в цветовой гамме, и выглядело просто шедеврально!  Она никогда не видела ничего подобного.

Этой женщиной на изображении была она, Кармелла, собственной персоной! Только теперь она стала понимать истиный смысл его уличных фраз, произносимых в постели: мальчик никогда не забывал свою первую женщину. Он  полюбил Кармеллу всем сердцем.

Она подкралась к его спине и стала покрывать поцелуми собственное изображение. Они вошли под душ вместе. И только там под фонтаном воды Умберто снял с неё короткий пеньюар.

Пока он оставался в ванной, она вскрыла конверт. Там было всего несколько строк: «В Москве тщательно готовятся к смене климата. Подробности Вам сообщит один из гостей  на острове Мальта, его зовут «Синоптик».» Подпись - «Чингис-хан». Кармелла знала, кто скрывается  под этим псевдонимом: её коллега из Москвы генерал Илья Кубышкин.

Она взялась было за зажигалку, чтобы  сжечь письмо, но передумала и отправила его в свою сумочку: «Дуглас О’Нилл просто обязан увидеть оргинал». Включила телевизор. Шли новости.

Ведущая Rai News -24 выглядела заинтригованной: «Поиски пропавшего с радаров частного самолёта увенчались наконец успехом. Остатки корпуса найдены на горной цепи Кордильеры на границе Колумбии с Эквадором. Обнаружены тела пилота и пассажирки. Предполагается, что женщина является пропавшей американкой Мариам Голд. Её опознала сестра , проживающая в городке Армения, в Колумбии. Расследование продолжается.»

Кармелла почувствовала чьи-то руки на своей спине и строгим голосом предупредила: «Одевайся, Умберто. Скоро заявится Митчелл. Ты же не хочешь столкнуться с ним в моей спальне.» И вдруг интуитивно почувствовала, что это кто-то другой. Она резко обернулась. За её спиной стоял муж.

Митчелл с очаровательной улыбкой произнёс любимую фразу: «В это трудно поверить.» Кармелла поняла, что Митчеллу нравится упорно притворяться слепым и глухим супругом. Она чмокнула его в лоб и повела в сторону дивана: «Если ты имеешь ввиду авиакатастрофу с телом Мариам Голд, то мне кажется, это очень профессиональная легенда. Русские всегда отличались фантазией.»

Они сели друг против друга и обмеянялись взглядами двух влюблённых голубков. Её томный голос продолжал оказывать на него волшебное действие: «А если ты имел ввиду моего племянника, то он действительно гостит у меня. И в это даже мне самой трудно поверить.» В дверях спальни улыбался красавец Умберто Риччи.

05/05/2025
Даллас, Техас.