15 строчек - Дед Вася

Василий Дмитриевич Горшков прожил непростую жизнь (см. рассказ "Родословная") длительностью 92 года. Наряду с отцом, он был моим первым учителем жизни. Он был в меру добрый и справедливый. Помню, как он каждое утро начинал с того, что брился горячей водой с мылом из особой кружки перед зеркалом. Потом он отрывал листок численника (календаря), читал его сам и отдавал его читать мне.

Почти никогда не бил меня, обходился словами.

В первые годы жизни, когда меня приучали к общему столу, я потянулся за картошкой в общем чугунке раньше всех. Деда Вася дал мне по лбу ложкой. Слегка, но понятно.

В первые годы я любил прыгать на его животе, набивать на нём ритмы и мелодии. Его песенка:
"Нам не нужен барабан,
Мы на пузе поиграм."

Помню, как он катал меня на валенках: я вставал на носки его валенок, и он со мной так шагал по избе, было очень весело.

Развлекал меня и приучал к неожиданностям так: сажал на колени, припевал:
"Ехали-ехали, в ямку бух!", и резко раздвигал колени, я проваливался, было тоже весело, но не очень.

В детском садике мне немало доставалось от злодеев, я пожаловался деду, как бы совета просил, что делать. Может, убить? Делать такие же подлянки? А то родители сначала запрещали мне драться, потом требовали лишь сдачи давать злодеям. Дед подумал и ответил: "Не делай другому того, чего не желаешь себе". Дед - простой русский столяр и плотник - не читал ни Конфуция, ни Канта, а сам пришёл к такой мысли.

Деда Вася раз в год давал мне поиграть его медалями времён войны, которые он получил в Заполярье. Научил играть в домино, ставить пластинки на радиолу, учил и игре на баяне, но это без толку.

Дед в праздники, выпив полстакана домашнего яблочного вина, садился на завалинку с баяном и, в меру способностей, пел песню, вероятно, собственного сочинения:
"Бабы дуры, бабы дуры,
Бабы бешеный народ,
Бабы дуры, бабы дуры,
По-петушечьи поют."
Я в меру понятия первых лет понял эту песню как "Баба дура" и решил продемонстрировать свои вокально-мнестические способности в землянке, перед бабушкой с дедушкой. Деда Вася для начала дал мне подзатыльник, потом, когда я заревел, объяснил, что нельзя бабушку обижать. Я спросил, "а почему ты сам так поёшь?", он ответил, что поёт не про бабу Надю, а про баб чужих. Я вроде как понял.

В праздники собирались всей большой семьёй за большим столом, ели-пили, пели песни, играли в домино и вспоминали прошлое и родословную. Так и я запомнил. В старших классах школы, потом, даже составил родословную на большом листе.

Дед сначала возил меня в сад на велосипеде, до сих пор помню алые отсверки катафотов педалей на солнце, если их крутить, дрынь-дрынь. Потом научил копать и боронить землю, сажать редиску, отец меня научил ездить на велосипеде, а дед научил накачивать велосипед и, позже, чинить его.

Деда Вася научил меня основам столярного ремесла. Его после войны научил пленный немец, корабельный плотник на барже и буксире, на которых капитанил дед. Дед сам себе сделал большой набор столярных инструментов - от ножовки-рамки, стягивающейся верёвкой, до дубового фуганка. Под его руководством я сделал снеговую лопату для себя. Он мне сделал деревянный пулемёт в младших классах. А в 10-м классе, для военных сборов, сделал габаритный макет автомата Калашникова, такие были требования к школьникам.

Он ездил на велосипеде в сад и в 70, и в 80 лет, здоровье было хорошим, только одну операцию ему сделали в 80 с чем-то. Не курил никогда. То ли дед бабушке, то ли бабушка деду перед сном растирали камфарным маслом то ли поясницу, то ли колени, точно не помню уже.

Был всегда спокоен, рассудителен и силён, никогда не видел, чтобы он с кем-нибудь дрался или матерился. Так что деда Вася был моим, по существу, первым учителем, самым примерным примером в жизни.

В последние годы сильно ослеп, но память о далёком прошлом сохранил хорошую.

Вечная и добрая ему память!