20. Круги по воде

20. КРУГИ ПО ВОДЕ. Одной из первых арийскую мощь познала на себе Трипольская культура. Из-за тамошней большой тесноты, говорят, степняки поначалу стороной обходили владения «трипольцев», обтекая их с юга и с севера. Однако долго так продолжаться не могло. В северных лесах полукочевым ариям и пришедшими вместе с ними «эрбинам»-ямникам не хватало простора. Участь трипольских земледельцев в итоге была решена. Эти ребята умели строить, умели пахать, и еще много чего умели, не умели только одного – воевать. Народ был миролюбивый, и в его верованиях военной тематики не было совсем. А как известно, всерьез рассчитывать на мирную жизнь может только тот, кто всегда готов к войне. 4100 – 4000 лет назад арийцы и «эрбины»-ямники волной прошли по стране, оседая и ассимилируя, увлекая за собой часть местных и гоня перед собой тех, кто не захотел покориться. На этот раз это был не простой набег с целью грабежа. Для многих переселенцев Триполье стало новой родиной. Смешавшись с местным населением и впитав его в свою массу, они дали ему свое мировоззрение и свой язык, который мы теперь называем индоевропейским, если, конечно, он уже не был в ходу в тех местах. Взамен они приобрели навыки развитого земледелия и чувство привязанности к обработанной собственными руками земле. Поначалу у осевших на землю кочевников преобладало привычное уже скотоводство, но параллельно с этим началось и быстрое прогрессирование развитых форм земледелия. Еще совсем недавно ковырявшие степь костяной мотыгой, они довольно быстро сумели освоить плуг. Выражаясь современным языком, можно сказать, что воинственные арийцы и трудяги «трипольцы» стали арматурным каркасом, уложенный в фундамент всего древнего славянства. Правда, исследователи до сих пор не могут определиться, какой из этих двух компонентов оказался для протославян определяющим, причем, не в плане генетики, а в том, что касается обычаев, верований и взглядов на жизнь.

Далеко не все «трипольцы» согласились покориться непрошенным гостям. Покидая родные дома, они веером начали расходиться по бескрайним лесным массивам Восточной и Центральной Европы. Вслед за ними потянулись и первые отряды арийцев. От берегов Десны и Днепра, продираясь сквозь неведомые лесные дебри, эта пестрая кампания добралась до Оки и верховьев Волги, оставляя на своем нелегком пути памятники так называемой «Фатьяновской культуры», которая 4600 – 3850 лет назад сменила Волосовскую культуру - мы в большой степени ее потомки. Фатьяновцы первыми принесли в лесную полосу Русской равнины животноводство: разведение рогатого скота, свиней, лошадей. Они продолжали жить кочевьями и передвигались на повозках, перевозя на них свои лёгкие жилища. Центром кочевой территории являлось родовое кладбище. В мужских захоронениях находят сверлёные каменные топоры, орудия труда из камня и кости, глиняные шаровидные сосуды. В женских погребениях были обнаружена вещи домашнего обихода, посуда, а также украшения, в том числе из меди. Говорили они на индоевропейском наречье, из которого позже вырос балто-славянский праязык. В новые земли, где еще продолжал царствовать каменный век, фатьяновцы помимо скотоводства принесли развитую металлургию и весьма искусную керамику. Однако среди тамошних аборигенов эти достижения южной цивилизации особой популярностью не пользовались. Местные мужики, привыкшие к камню и дереву, которого вокруг было в избытке, вовсе не горели желанием копаться в земле в поисках какой-то там руды или корчевать пни, очищая лес под пашню, в то время как в окрестных лесах и реках копошилось столько съедобной живности. Поистине, Лень Матушка родилась значительно раньше нас

4200 лет назад началось постепенное наступление «R1a» на Запад. Праславяне вернулись с Русской Равнины в Чехию и Словакию. Эти праславяне все еще величали себя ариями.

Примерно 4200 – 4000 лет назад арии научились запрягать лошадей в колесницы, которые потом использовались ими в военных целях. Это нововведение сразу же обеспечило им перевес над соседними народами. Воины-колесничие заняли привилегированное положение в своих общинах, выделившись в особое сословье. Только им было по силам защитить от алчных соседей медные рудники, а так же огромные стада и табуны, разбросанные по бескрайним просторам степей.

Плацдармом для дальнейшего завоевания Центральной и Западной Европы стало Триполье. Отсюда носители индоевропейских языков продвинулись, прежде всего, на соседние с ними Балканы, где на руинах великой  средиземноморской цивилизации они начали возводить свою собственную культуру, пусть и не такую передовую, как та, древняя. Позже, впитав в себя немногочисленное, уцелевшее от «эрбинского» погрома, население тех мест, они заложили основу для формирования индоевропейской группы фракийских племен. Перевалив через Балканы, следующая волна переселенцев - «еще не греки» двинулись дальше к Пелопоннесу. Причем шли они опять же не общей массой, а волнами, из столетия в столетие захлестывая все новые и новые земли. В материковую Грецию новые волны индоевропейцев начали прибывать 4200 - 4000 лет назад. Давно уже известно, что связь между теми, кто уходил на юг, и теми, кто остался на Дунае и Днепре, не прерывались никогда. Именно поэтому считается, что генетически и духовно фракийцы и греки всегда стояли к славянам ближе, чем любые другие народы Европы. 4100-4000 лет назад носители индоевропейского языка – минийцы добрались до Пелопоннеса и разбрелись по всему полуострову в поисках мест пригодных для поселения. Местность там была гористая, плодородные равнины попадались крайне редко, и потому с коренным населением особо не церемонились. Для пеласгов и лувийцев, издревле населявших материковую Грецию и острова Эгейского моря, и некогда оттесненных ахейцами в северо-западную часть Балкан и в Пелопоннесские горы, настали и вовсе трудные времена. Спасаясь от всевозрастающего натиска северян, аборигены толпами грузились на корабли и бежали за море. Большинство перебралось в Малую Азию и на Ближний Восток, некоторые нашли себе приют на Крите среди сородичей, известных благодаря Геродоту под именем лелегов. На этом забытом Богом и людьми острове тут же начался бурный рост промышленного производства, появилась бронза, были заложены первые крупные здания и дворцы в Кноссе, Фесте, Маллии. Не лишним будет заметить, что пеласгов и лувийцев многие авторы так же считают носителями индоевропейских языков. Просто их угораздило выйти к побережью Средиземного моря несколько раньше, чем их сородичей ахейцев и минийцев.

Чуть восточнее шел ещё один поток переселенцев – там перебирались на новые места предки иллирийцев. Им в вотчину достались: побережье Адриатического моря, Северные Балканы, долины Среднего и Нижнего Дуная.

Север Европы тоже пришел в движение. Около 4000 тысяч лет назад на юге Скандинавии появились кочевые скотоводческие племена, оставившие археологам прекрасно отполированные орудия - боевые или ладьевидные топоры. Пришельцы оттеснили прежних обитателей страны и быстро освоили внутренние области южной и средней Швеции. «Прежними обитателями», видимо, были потомки беглого рода «I2», укрывшиеся в Скандинавии от «эрбинов», а явившиеся с востока «кочевые скотоводческие племена» могли представлять культуру «Шнуровой керамики» и иметь в основном арийскую кровь. Их в свою очередь примерно 3600 лет назад лет назад в значительной степени потеснили восточные «эрбины» . Это были опять же кочевые, скотоводческие племена, прибывшие, вероятно, из регионов южнорусской «Курганной культуры». Естественно, эти культуры пересекались, сосуществовали в той или иной степени на разных территориях, и никогда не вытесняли полностью одна другую.

Индоевропейская «реконкиста» на арийских и восточно-«эрбинских» копьях, меж тем, шла в Европе своим ходом. Дальше всех тогда продвинулись те, кому предстояло стать легендарными кельтами. Они пошли на запад в сторону атлантического побережья, по пути впитывая в себя встречное население. Движение на запад для «шнуровиков» не было столь уж беспрепятственным. Им пришлось лицом к лицу столкнуться со своим давним врагом – западными «эрбинами», которым тоже были знакомы металлургия, земледелие, скотоводство и у которых были свои виды на Европу. У них тоже в тылу, далеко на западе, где-то на территории современной Испании существовал свой собственный этнический «котел», и в нем варилась совсем иная каша. В историю каша, сваренная родом «R1b» вошла как «Культура колоколовидных кубков», о которой мы уже говорили ранее. Ей была уготована недолгая жизнь, довольно быстрая индоевропейская ассимиляция и, тем не менее, весьма значительная роль в зарождении народов Западной и Центральной Европы. Как мы с вами помним, в Западную Европу они пришли из Передней Азии, обогнув Средиземное море по побережью Северной Африки, и недобитые ими «старые» европейцы являлись для них угрозой экзистенциальной. Они и сейчас ставят этот принцип в основу своей политики по отношению к нам.

Где-то в первой половине 2 тысячелетия до нашей эры вновь сильно «бабахнуло» в Южно-Русских степях. Как круги по воде покатили на запад новые волны переселенцев. В Центральной Европе и на Среднем Дунае появились поселения степняков – носителей «Курганной культуры». «Еще не славяне» получили дополнительную порцию крови, а лоскутное одеяло европейских культур пополнилось новыми кусками яркой материи. На первых порах эта культурная пестрота еще какое-то время имела место быть, но затем произошло нечто неожиданное. Все многочисленные мелкие этносы, обитавшие на бескрайних европейских просторах, от Одера до Волги, как-то вдруг неожиданно стали жить по одним правилам, и даже своих умерших начали хоронить одинаково – по «степному». Этот факт позволил некоторым исследователям утверждать, что уже в бронзовом веке в Европе существовало огромное государство, возможно даже с централизованной властью. Однако ни о каком государстве и даже об ассимиляции речь, разумеется, идти не может. «Курганники» и «шнуровики» подчинили себе местных, навязали им свои порядки и дали им вождей из своей среды, но не более того. И как результат, на карте Европы, разом окрасившейся в однородный «курганный» цвет, очень скоро вновь начали проступать разноцветные пятна новых пока еще родственных культур. Именно в эту эпоху началось формирование «Унетицкой культуры», охватывавшей современную Чехию, нижнюю Австрию, Саксонию, Тюрингию и Силезию. Это уже был не просто каркас, а прочный бетон, залитый в фундамент древнего славянства.

Откуда пришли степняки «курганники» и «шнуровики», с такой легкостью покорившие Европу, гадать не приходится. Около 4000 лет назад уже знакомая нам южнорусская «Ямная культура», созданная восточными «эрбинами», несколько видоизменилась и превратилась в культуру «Катакомбную». Будучи накрыта волнами из волжско-уральского арийского «котла», она всей массой подалась на запад и вместе с ариями «наехала» на Центральную Европу. К этому времени индоевропейская семья уже не была на сто процентов арийской, её представляли разные по крови, но единые по языку племена.

До Крита возвращающие свое индоевропейцы тогда не добрались, а вот до Малой Азии им было, что называется, рукой подать, тем более что на Пелопоннесе места действительно оказалось маловато, в то время как растущее племя по-прежнему нуждалось в жизненном пространстве. На Балканах в ту пору бурлил собственный этнический «котел», в котором индоевропейцы активно перемешивались с иноязычным средиземноморским населением. Там варилось новое «блюдо» – фракийское. Время от времени крышку с котла срывало, и во все стороны расходились новые волны переселенцев. В то время как эллины наползали на материковую Грецию, их сородичи - несситы переправились в Малую Азию и объявились на берегах Галиса, где обитали родственные хурритам хатти. Никого не спрашивая, индоевропейцы начали расселяться в чужих владениях, осев на территории будущих Пафлагонии, Лидии, Трои, попутно сражаясь с местными вождями и споря друг с другом за лидерство в регионе.

Есть, впрочем, еще одна не менее правдоподобная версия заселения Анатолии индоевропейцами. Согласно ей - и хатти, и хурриты, и несситы, и более поздние митанийцы были вылеплены из одного и того же теста и на полуостров прибыли друг за другом прямо из волжско-уральского арийского «котла», не заходя при этом в Центральную Европу. Об этом в частности говорит близость их языков с «чистым» арийским языком Индии. В Малой Азии они, разумеется, столкнулись с встречным потоком из Фракии. Замкнулся гигантский круг. Дети одних родителей - арийцы, не помнившие Европы, и европейцы, никогда не бывавшие на Южном Урале, встретились в Анатолии, чтобы положить начало великому хеттскому народу, который, если можно так выразиться, был дважды индоевропейским.

Параллельно с движением на юг и юго-восток выходцы из фракийского «котла» шли и на север во владения южных «шнуровиков» вплоть до бассейна Днепра. При этом их поток был столь интенсивным, что очень скоро местные «шнуровики» были ассимилированы более мощным культурным этносом. В фундамент древнего славянства лег еще один блок, на этот раз фракийский. Некоторые уверены, что благодаря именно этим переселенцам южная часть протославянской общности начала вскоре «видоизменяться» и в купе с иллирийцами породила на свет легендарное племя венедов.

3700 лет назад начал, наконец, приходить в себя «исконный» род  «I1», с трудом оправившийся после «эрбинского» погрома и прошедший через собственное «бутылочное горлышко» в диапазоне 4800—4000 лет назад. Пережив почти полное истребление, они бежали из Центральной Европы на север. Им тоже крепко досталось в ходе первой глобальной войны Запада с Востоком. Не известно, когда этот род стал носителем индоевропейского языка, но теперь его потомки живут от Британии до Восточной Европы. 7% славян и 6,5% русских этой «крови».