Неправильная аватарка ч1 г. 7

Неправильная аватарка ч.1 г.7.

Не было у бабы забот
завела баба порося

В тот день я совершала очередную дальнюю разведку. Отошла на пол дня пути от дома по прямой, соединяющей мой холм и развалины того, что я считала разрушенным городом. Вечерело, и я искала дерево, на котором можно было бы безопасно переночевать, когда услышала странный звук, очень похожий на детский плач. Остановилась и прислушалась: такое впечатление, что где-то рядом плакал ребёнок. Взяв меч на изготовку, я осторожно двинулась к источнику шума. Звук доносился из под корней поваленного дерева. Раздвинув корни, я просунула меж них голову и чуть не лишилась глаза. Из темноты в меня ткнули острой палкой, но я успела отпрянуть. Я обошла поваленное дерево и попробовала заглянуть с другой стороны. Там лежал человек выставив в моём направлении корявую палку.
- Привет, ты кто? Я - Оля. — попыталась я наладить контакт и улыбнулась.
Мне не ответили, я подождала несколько минут и опять попробовала залезть под корни. В меня вновь попытались ткнуть палкой, но в этот раз я была готова, и перехватив её, вырвала и отбросила в сторону. Затем, схватив за ноги, попробовала вытащить человека из укрытия. От дикого крика боли у меня заложило уши, и человек как-то странно обмяк. Озадаченная, присмотрелась по внимательней. В ямке под корнями упавшего дерева, лежала молодая девушка, почти девочка. Она была без сознания. С её ногами ниже колен было явно что-то не так. Осторожно подхватив её выше колен, я вытянула её наружу и рассмотрела. Ей врят ли было больше четырнадцати, скорее даже меньше, смуглая кожа, спутанные волосы, губы потрескались от обезвоживания. Округлившийся, живот указывал на вероятную беременность на большом сроке. На ней не было ни клочка какой либо одежды. Когда я рассмотрела её ноги, то прикусила губу. Не удивительно, что она потеряла сознание. На правой фиолетовыми и красными разводами красовалась огромная гематома, в переломе левой сомневаться не приходилось: наружу торчал обломок кости. Я включила свой «томограф». Кости на правой ноге были в целы. Имелись разрывы тканей, гематома, неприятно, конечно, но терпимо. А вот левая-это пипец, открытый осколочный перелом. Пока девочка была в отключке, я как смогла, вправила кость и наложила шину с помощью найденных поблизости веток. Нужно как можно быстрее оттащить её к дому: там есть инструменты, может, удастся спасти ногу, надеюсь, ампутация не понадобится. Я проверила «томографом» её живот: она была беременна. Положив голову девушки себе на колени, я тряпкой смочила ей губы , потом выжала ей воду на лицо. Когда она судорожно сглотнула, я приложила к её губам деревянное ведёрко, которое служило мне походной флягой. Не приходя в сознание, она сделала глоток, затем другой. Девушка открыла глаза, и увидев меня сделала резкое движение рукой, которую я без труда перехватила. В руке был зажат странного вида нож. Я выкручивала перехваченную кисть пока пока она не выпустила оружие. Придерживая голову девочки (сучки неблагодарной), я пыталась её напоить. Когда в ведёрке почти кончилась вода, она обречённо вздохнула, прикрыла руками живот и подставила мне шею. Я попыталась её успокоить, поглаживая по голове и шепчя: «всё будет хорошо, не волнуйся я тебе помогу». Долгое время она лежала не шевелясь. Из-за неудобного положения у меня затекли ноги. Я задумалась: «А мне это надо? Может оставить её здесь? Наверняка, её уже кто-то ищет». Но тут она открыла глаза, в них светились надежда и страх. Я достала из сумки лепёшку и сахарную луковицу, очистила и положила ей в рот кусочек. Как-то недоверчиво, она раскусила лепёшку, и из её глаз покатились слезы, я вытерла их ладонью и ещё раз приложила к её губам ведерко с остатками воды. Девочка жадно стала пить, обхватив ведерко руками. Пока она пила,, я гладила её по голове, шепча всякие нежности, типа: «не бойся милая, всё будет хорошо». Когда она напилась, я указала на себя и сказала:
-Ольга.
И положила руку ей на грудь. Она непонимающе посмотрела на меня, накрыла своей ладонью мою, посмотрела мне в глаза и спросила:
-Орьга?
Я покачала головой, вновь указала на себя и сказала:
- Ольга - положила руку ей на грудь и вопросительно посмотрела на девушку.
-Акки - сказала она накрыв мою руку своей ладонью. Я приложила свою руку к её груди и спросила:
- Акки?
Она утвердительно кивнула.
Я поделилась с ней своими запасами. Пока она ела, думала, как её дотащить до дома. Даже если бы были костыли, с такой ногой ей самостоятельно передвигаться не вариант. Может сделать волокушу, а потом три дня тащить по лесу? Но волокуша будет постоянно застревать, поросль в джунглях весьма густая. Лучше, тогда уж на плечах. А как же её живот? И тут я вспомнила одну картину. Ирка была поклонницей живописи, и сама неплохо рисовала. Иногда таскала меня по разным выставкам. Так вот, как-то на выставке меня поразила картина, которая называлась «Лишение рая», не помню, кто художник. Там Адам нёс израненную Еву на перевези по пустыне, а она держалась за его шею. Меня тогда поразило, как художнику удалось передать чувство беззащитности и полного доверия измученной девушки мужчине. Припрятав всё своё походное имущество среди камней, я повесила меч за спину, осторожно взяла девушку на руки, пристроила её попу в сумку, и двинулась в путь. Я-девушка хоть и не высокая, но совсем не слабая, мастер спорта как-никак. Последние месяцы способствовали развитию моей выносливости, и Акка была хрупкой и весила, даже, будучи беременной, не много, но всё же, это был адски тяжёлый путь. Мы добрались до моего дома только к вечеру следующего дня. Я чудовищно устала и еле передвигала ноги, когда вдруг моя новая подруга неожиданно психанула. Это случилось, когда мы подошли к воздушной завесе вокруг моего холма. Она стала кричать и биться в истерике. Девушка выскользнула из перевези, попробовала вскочить на ноги и упала, потеряв сознание от боли. Матюкнувшись, я взяла её под мышки и притащила к шалашу. Устроив Акку на циновке, слазила за инструментами, развела костер, перекусила сушеной рыбой. Акка пришла в сознание и вела себя спокойно, вероятно у неё просто больше не было сил. Я напоила её наркотической настойкой и, подождав пока она уснёт, занялась её ногой. Малая берцовая кость была по счастью цела, сломана была большая берцовая. Я вправила и соединила кость почистив рану от гноя, грязи и мертвых тканей, обработала порошком из сушенной лилии, зашила рану, наложила новую жёсткую шину. Когда закончила работать, я только что не падала от усталости, но всё-таки нашла в себе силы, вернулась в пещеру, но почему-то положила инструменты не в нишу а на алтарь. Выбралась наружу и легла рядом с девушкой. Укрывшись циновкой, мгновенно провалилась в сон.
Проснулась от резкого неприятного запаха. Посмотрела на свою пациентку: так и есть - обделалась. Я злобно выругалась. Вот на фига это всё мне? Жила одна себе спокойно, привыкла уже. Я достала ведро, и нарвав свежей травы, обтерла и обмыла Акку. Она проснулась и уставилась на меня, потом что-то залопотала, наверное, пыталась извинится. Я отмахнулась, и приложила палец к губам. Привыкла за это время к тишине, и это козье блеяние меня бесило. Она не замолчала, а продолжала тараторить. Я была не выспавшейся, усталой и голодной, поэтому крикнула, чтобы она заткнулась. Она заплакала и укрыла руками живот. Мне стало стыдно. Я попыталась её успокоить, погладила по голове. По моей руке, что-то пробежало. Б****, вши! Этого только не хватало. Теперь и у меня однозначно будут, даже скорее всего уже есть. Придётся бриться на голо поскольку перспектива заболеть тифом или чумой меня совсем не радует. Обтерла Акку и накормила её сушеной рыбой, поела сама. Наносила воды, вымыла девчонку и побрила ей голову. Отрезала свою косу и зарыла в землю возле кострища. Сходила на ручей, хорошенько помылась сама и тоже обрила голову.
Вернулась и увидела, что Акка пыталась ползать, опять её обматерила. Ну как этой дуре объяснить, что ей сейчас надо спокойно лежать, чтобы нога была неподвижной. Акка смотрела на меня большими карими глазами, её губы тряслись, вот-вот заревёт. Ну не умею я общаться с беременными калеками. Вздохнула и присела перед ней. Я попыталась жестами показать, чего от неё хочу. Вряд ли она меня поняла, но всё время кивала, боясь меня разозлить. Я вздохнула, с туалетом надо было что-то решать, памперсов для взрослых или даже «утки» у меня не было. И я не представляла, как и из чего их можно сделать. Поразмыслив, выкопала рядом с ней ямку и объяснила ей знаками зачем. Собрала и выбросила обгаженные циновки и шкуры. Пошла в лес, нарубила мачете пару больших охапок травы. Когда вернулась, увидела, что Акка использовала ямку по назначению, но закопать её почему-то не догадалась. Показала ей, что нужно закапывать и вырыла новую «утку» рядом. Положила свои руки на живот Акки и почувствовала, что ребёнок голодный. Не Акка, а именно ребёнок внутри неё. Я так устала за день, что сил удивляться своим новым способностям уже не было. Запасы пищи подходили к концу, так же как и дров, воды и мыла. Я встала и разыграла перед Аккой целую пантомиму, пытаясь объяснить ей, что сейчас уйду, а она должна оставаться на месте.
В конце уставилась на неё и спросила:
- Поняла?
- Поняра, - ответила девушка и неуверенно кивнула.
- Ну, вот и умница, — я улыбнулась и погладила её по лысой голове.
Перед тем как отправиться на рыбалку, откопала раковину с пивом. Отпила сама и дала выпить Акке. Та попробовала. Она явно не была знакома с таким напитком. Видимо ей понравилось, но я не дала ей сделать больше пяти-шести глотков. Ферментов привычных к алкоголю у неё наверняка нет. «Оля, как тебе не стыдно? Спаиваешь несовершеннолетнего беременного ребёнка»,- подумала я и помогла Акке поудобнее улечься на свеже собранной охапке травы. Отправилась на огород, собрала гусениц и принесла их своей гостье. Та явно обрадовалась угощению, видно было, что это блюдо ей знакомо. Поев, явно довольная она растянулась на подстилке и заснула. Я положила руки ей на живот и попробовала ещё раз почувствовать ребёнка, он ел, и был очень доволен, как и его мама.
Я отправилась на рыбалку, благо время было за полдень и пиявки забились в камыши и спали. А вот с рыбой было не очень, видимо крупных я переловила а новые ещё не выросли. Наверное, придется сменить место лова, а жаль. За час я поймала всего лишь трех небольших рыб. На обратном пути удалось добыть жирную змею, которая решила безмятежно подремать на прогретом солнцем камушке. Змей я любила, у них было нежное, сладковатое мясо, как у кролика. Больше мне нравились только конечности и спины крабов.
Когда я вернулась, Акка ещё спала. Развела костер, и повесила над ним кастрюльку, почистила и порезала в неё змею, корнеплодов и «рисовых» зёрен, добавила специй. Акка проснулась, принюхалась и посмотрела на меня с удивлением. Тут я задумалась. Обычно, я ела суп непосредственно из кастрюльки, без ложки. Как кормить им Акку? Подождав, пока суп остынет до приемлемой температуры, посмотрела на Акку и показала, как я ем суп из кастрюлька. Потом помогла ей усесться поудобнее и всучила ей в руки кастрюльку. Девушка повторила мои действия. Сделав первый глоток, она с удивлением посмотрела на меня, на кастрюльку, потом с жадностью принялась, громко чавкая, есть. Очень быстро суп был съеден, Акка облизала пальцы, рыгнула и облизала кастрюлю. А ловкий у неё язычок... «А ну, цыц», - прикрикнула я на себя. Я вытерла травой руки и лицо Акки и помогла ей улечься поудобнее в шалаше. Подождала пока девушка уснёт, и пошла заниматься домашними делами. Собрала золу, чтобы завтра сварить мыло. Присела отдохнуть. Солнце клонилось к закату, и я решила откопать себе еще кувшинчик пивасика. Сделала глоток и вспомнила Ирку. Вы думаете, откуда я знаю, как готовить пиво и делать мыло? В институте на каких ни будь факультативных курсах типа "история гигиены и пивоварения"? Не угадали, таких курсов у нас не было. Более того все факультативные курсы шли первыми парами которые я просыпала после тусовки с мальчиками в каком ни будь ночном клубе. Этому (варить мыло и пиво а не спать с мальчиками), я научилась у Ирки, вернее мы научились.
Дело, в общем, было так:
У Ирки была мечта купить квартиру и забрать детей у свекрови. Она постоянно искала источники дополнительного заработка. Ирка была очень даже не глупой. Но при всём своём жизненном опыте обладала какой-то детской доверчивостью. Она верила, что большинство людей вокруг честные и им можно верить на слово. Например, если купить какую-то крипту и через месяц продать её в три дорога. Или вложить в робота, который будет торговать акциями на Гонконгской и Ханойской биржах, и он будет приносить постоянный доход. Я замучилась объяснять ей, что суть подобных инвестиций вкратце описывается формулой «без лоха-жизнь плоха». Если бы они действительно приносили такие прибыли, то не пихали бы свою рекламу в каждый порноролик, а тихо бы сидели и рубили бабло. Без особых потерь мы пережили нашествие сетевого маркетинга, хотя продукции AVON у нас было пол балкона. Ну, это хоть бытовая химия, и честно говоря, неплохая.
Потом наступил крафтовый период. Ирка решила варить крафтовое, экологически чистое мыло и продавать его в интернете. Для начала нам был нужен щёлок, а он делается из золы. Купили берёзового угля, и пошли в ближайший лесопарк. Там мы сожги уголь, чтобы получить золу. При этом к нам сначала клеилась компания малолетних кавказцев, которых вспугнули менты, которые тоже сначала к нам начали клеиться, но после того как мы им выставили прайс лист за наши услуги, решили выписать нам штраф за разведения огня в неположенном месте. После долгих переговоров мы сошлись на том, что покажем им сиськи, а они нас отпустят с ведёрком получившейся золы. Прихватив по дороге бутылочку дешёвого вискарика, мы вернулись домой. Щелок полагалось варить на огне не менее четырёх часов. Так что пришлось сходить купить ещё бутылочку. Пока Ирка бегала за вискарём. я заснула за столом. Зола, которую мы варили, убежала, залив ровным серым слоем плиту и половины кухни. Мы смешали получившийся щёлок с растительным маслом и под распитие второй бутылки виски стали варить, помешивая. Варить надо было не менее пяти часов. Но за третьей бутылкой виски мы решили не идти, достали припасённую бутылочку коньяка... Ну, в общем, мыло у нас получилось. Мы прикинули стоимость средств и сил, потраченных для ликвидации последствий наших экспериментов. Прибавили стоимость потраченных материалов, двух бутылок виски и одной коньяка. Подсчитали и решили, что наше хозяйственное мыло вряд-ли будет востребована на рынке по цене, которая хотя бы покроет убытки.
Потом мы решили варить экологически чистое крафтовавое пиво. Тут обошлось без бытовых катастроф, и кухню отмывать не пришлось. Но соседи пожаловались участковому на странные запахи из нашей квартиры. Так как Ирка стояла на профучете, участковый знал о её барыжном прошлом. Ночью он завалился к нам с операми из местного отделения и устроил обыск. Решил, что мы варим мет, или ещё какую-то дрянь. Я попробовала возразить и не пустить их, требуя ордер и понятых, чем вызвала приступ лошадиного ржания у защитников закона и правопорядка. Более опытная в этих делах Ирка спорить с ментами не стала, и пока они ржали над моей наивностью, успела сбросить смс маме Розе (нашей бандерше) прежде чем у нас отобрали телефоны и отвезли в отделение. Из отделения через два часа нас забрал муж мамы Розы, полковник полиции и отвёз на своем «Майбахе» домой, попросив нас больше не экспериментировать. Менты на следующий день, возвращая нам пустые изъятые ёмкости, сказали, что пиво у нас вышло неплохое.
Я подбросила дров в костёр и уставилась на пламя, вспоминая свою прошлую жизнь. Ирка, как ты там без меня? Надеюсь, у тебя всё хорошо. Акка завозилась на своём ложе, пытаясь присесть. Я встала и помогла ей устроится поближе к огню. Налила ей немного пива в чашу.
- Ты как, хорошо?
- Хошьёоо...
И тут меня пробрал словесный понос. Дала о себе знать потребность в общении. Я стала рассказывать Акке про себя, про Ирку, и как сюда попала. Про соревнования в Болгарии, где я заняла первое место и получила мастера. Про папу и как ходила в рестораны, и что там ела. Про институт и спортивный интернат. Про то, как мы с Иркой варили мыло и пытались делать пиво, как я дралась с собаками и крысоптицей. Акка оказалась очень благодарной слушательницей. Она ничего не понимала, но и не перебивала. Она настроилась на мою эмоциональную волну и вместе со мной в нужных местах рассказа улыбалась и хихикала. Высказавшись до конца, я смочила пересохшее горло пивом. Некоторое время мы сидели молча, смотрели на догорающий костёр. Неожиданно Акка сказала:
-Ольга хошьёроо
Я обняла её и погладила по гладкой как шар макушке.
- Всё будет хорошо.
Мы забрались в шалаш, укрылись циновкой и уснули обнявшись.
А наследующий день Акка разорила мой огород.