***

Заведение Рюрика было, пожалуй, главной достопримечательностью этого убогого городишки. И посему являлось многофункциональным – среди предоставляемых услуг можно было выделить ночлег, еду, выпивку. Имелись также свои секреты. Секреты, о которых знали все и все пользовались. В крохотном подвальчике располагалась опиумная курильня, а к себе в номер можно было заказать несколько девочек. Естественно, неофициально. Трактир пользовался дурной славой, однако клиентов не терял – как уже говорилось, он был единственной достопримечательностью города. Сам мэр частенько тут задерживался на ночь, хотя имел приличный особняк на окраине. Поэтому хозяин ничуть не смущался, когда парочки и группки слишком громко кричали – мэр и сам был не прочь постонать в глубоком экстазе, создаваемом умелыми проститутками, что он в этот момент и делал.
Была глубокая ночь, когда дверь трактира открылась, впустив довольно подозрительную личность. Под опущенным капюшоном можно было разглядеть лишь кончик мясистого носа и искривленные в жутковатой гримасе губы. Грязный плащ волочился по полу, оставляя на нем мокрый след – на дворе шел дождь. На человеке была сшитая из грубой ткани, но искусно отделанная рубаха и кожаные штаны. Узкий в плечах, он, тем не менее, отличался завидной статью и изяществом походки. Единственным, что портило общее впечатление, была толстая бычья шея, никак не вязавшаяся с худощавой фигурой.
Бармена не удивил ни поздний приход, ни вид пришельца – в его заведении появлялось много странных типов. Но Рюрику было все равно – лишь бы исправно платили.
Подойдя к хозяину, незнакомец выложил на стойку несколько монет, произнеся сиплым голосом: «комнату на ночь». Равнодушно кивнув, хозяин смахнул монеты в подставленное для этой цели ведро и ткнул пальцем вверх.
- Идите наверх, третья дверь справа.
Не ответив, гость направился к лестнице.

Глава 1.

Сквозь дырку в пологе пробивался первый луч солнца. Радостно и независимо танцевал он на разбросанных по подушкам вещах, обшарпанных досках, бочках с вином. Он был полон жажды свободы, непередаваемой радости существования. Но теперь он только раздражал обитателя фургона. Протяжный стон возвестил о его пробуждении.
С трудом открыв правый глаз, Арман с раздражением обнаружил, что тот упирается в подушку. Однако закрыть его уже не было никакого желания. Зверски болела голова. Рядом лежало несколько пустых бутылок. Парень с отвращением пнул одну из них ногой и вновь застонал, вторя ноющей голове. Прежде он никогда не пил, но то был особый случай… осторожно перевернувшись на спину, Арман подождал, пока утихнет боль. Уже предпринял первую попытку сесть, когда напоролся на что-то острое. Помедлив секунду, он с молниеносной скоростью вскочил. На кровати среди хлама и бутылок лежал двойной чехол для ножей. Однако клинок был лишь один.
Поморщившись от нового всплеска головной боли, Арман вытащил кинжал и замер… Раскрытые в ужасе глаза таращились на окровавленное лезвие. Теперь он наконец вспомнил все подробности этой ночи.

***

Он сидел здесь уже несколько часов, напряженно поддерживая образ запоздалого пьянчужки. Это было его первое настоящее задание. Но оно было лишь первым этапом испытания. Сегодня он должен был убить человека… конечно, убийство было обычным делом Вольного Братства и он знал на что шел, когда захотел к ним присоединиться, но все же ему было как-то не по себе. С детства ему запомнились сказки о бесстрашных братьях, защищающих бедных и наказывающих богатых. Теперь он понимал, насколько далеки были от истины материнские рассказы. Братство выполняло лишь высокооплачиваемые заказы, а кому нужно платить за убийство нищего? Его пропажи никто и не заметит – нанимать ради такой мелочи профессионалов было бы в крайней степени глупо. Арман попытался отвлечься от тревожных мыслей, сосредоточившись на созерцании двери. Ему зверски надоело ждать и хотелось в туалет. Останавливал он себя лишь мыслью о возможности невыполнения задания – тогда его убьют, просто и банально. Жизнь человека не представляла для Братьев никакой ценности – она была их работой. А некоторым просто нравилось убивать. Подобные им и создали Кодекс… согласно ему каждый начинающий ассасин, не сумевший пройти испытания, изгонялся из Братства и предавался казни. Вид казни определялся главой организации. И вот он сидит в этом захудалом городишке в двадцать милях от столицы, а на окраине его поджидает фургон, который должен будет отвезти его, Армана, к следующему заданию. Причем подобная помощь предполагалась лишь на первом задании. Только теперь парень понял назначение штабелей бутылок и винных бочек в повозке – первое задание всегда самое трудное.
От невеселой задумчивости его отвлек зазвеневший колокольчик, подвешенный на двери. В трактир вошел тучный мужчина в плаще с капюшоном. Он настороженно оглядывался по сторонам, еще ниже опуская его край – видно было, что господин мэр отнюдь не рад возможности быть узнанным. Поприветствовав кивком головы хозяина заведения, он быстро прошмыгнул вверх по лестнице. Весело прищурившись, Рюрик крикнул:
- Парко, двух курочек в двадцать шестой.
Арман уже знал, что «двадцать шестой» не номер – у здешних комнат не было номеров. Так хозяин сообщал, что пришла важная шишка и надо подать все самое лучшее… в том числе, и девочек.
Очевидно, хозяин нисколько не боялся огласки, раз говорил так громко. Что ж, посмотрим, как он отвертится после обнаружения трупа главы города. Но Арман все еще не мог сдвинуться с места – его сковала нерешительность. Уже давно прошли проститутки, послышались приглушенные крики, а он все сидел, сжимая стакан с выпивкой. Наконец, он решился. Дождавшись, пока хозяин отвернется, Арман неслышно поднялся на второй этаж. По доносившимся крикам он смог безошибочно угадать «двадцать шестой». Вот только крики эти, примешивающиеся к страстным мужским вздохам, были вовсе не криками страсти. Терзаемый смутными догадками, ассасин потянул ручку двери. Конечно, она была закрыта изнутри. Но он знал и другой путь – день исследования трактира не прошел даром. Пройдя в конец коридора к заросшему грязью окну, он немного повозился с разбухшими от влаги рамами, открывая его. Встав на подоконник и ухватившись за раму, подтянулся и через несколько мгновений оказался на плоской крыше трактира. Он прислушался к звукам, доносящимся из комнаты. Затем перешел на другую сторону и спрыгнул на окно комнаты, где мэр предавался похоти. Увиденное отнюдь не принесло Арману удовольствия. Замерев, невидимый в ночной темноте, он выжидал удобный момент. Внезапный вскрик заставил его вздрогнуть:
- Пожалуйста, мне больно!
Как раз в этот момент толстяк с полубезумной улыбкой и пеной у рта заталкивал одной из проституток в рот ее косу. Что он в этом находил, Армана уже не интересовало – он решился. Открыв окно, он прыгнул в комнату. Погруженный в свои похотливые грезы мэр все еще не заметил убийцу, что тот и использовал. Сбросив на пол свечу – единственный источник света здесь – Арман обернулся к мужчине. Ассасин ждал, когда тот повернется к нему лицом – ему была назначена казнь откровения, но Арман даже об этом забыл. Он просто хотел, чтобы жирный извращенец увидел свою смерть и ее посланника.
Мужчина обернулся. В непроницаемой тьме нельзя было различить его лица, но по дрожащему, сухому голосу Арман догадался, что тому было не менее пятидесяти лет.
- Ч.. что вам надо? Кто вы? – прозвучал испуганный голос мэра.
Затем в нем послышались гневные и капризные нотки:
- Ты знаешь кто я? Если ты сейчас же не уберешься… - в его голосе послышалась угроза.
Арман улыбнулся. Он вспомнил приказ и теперь с нескрываемым удовольствием вытащил из-за пояса свиток. Не дав мэру закончить, он тихо, почти шепотом, но твердо продекламировал наизусть заученный текст:
- Лаггар Беранд, достопочтимый и уважаемый – в голосе убийцы зазвенели нотки презрения – мэр города Канта-сетта, вы приговариваетесь к казни откровения. Вам предоставляется право услышать имя вашего убийцы. После его произнесения вы умрете. – ассасин развернул пергамент – Сим приказом свидетельствую:
Лаггар Беранд.
Вышеупомянутая персона отмечена для казни откровения в соответствии с законной традицией и практикой Вольного Братства. Носитель этого неоспоримого документа имеет официальное право убить вышеупомянутую персону.
Парень пожалел, что из-за темноты не может видеть лица старого извращенца. Но дрожащий голос мэра послужил ему наградой.
- Что все это значит? Кто вы?
- Меня зовут Арман…

***

Ему вдруг захотелось выпить. Он уже шарил в подушках в поисках полной бутылки, когда непреодолимый зов, вторгшись в его и без того пострадавшее сознание, вынудил его высунуться из фургона и исторгнуть выпитое ранее. Только сейчас он сообразил, что повозка движется. Пошатываясь, Арман на четвереньках переполз к месту погонщика. Хмуро покосившись на отодвигающийся полог, кучер протянул:
- Мно-ого же ты вчера выпил…
- Были причины – голос Армана выражал сплошное недовольство.
- Не груби мне, юноша – извозчик, казалось, повеселел. – Впереди тебя ожидают испытания посложнее.
- Снова убивать?
- Это работа – кучер пожал плечами.
Арман указал, куда куда эта работа может направиться, на что извозчик философски заметил:
- Работу надо выполнять. Если ты не выполняешь свою работу, она перестает приносить заработок. А в твоем случае это так же означает смерть.
- И что можно сделать? – заинтересованно спросил парень.
- Ну, некоторые превращают работу в хобби… или вешаются… э-э-э, парень. Да ты совсем плох – кучер наконец улыбнулся, услышав в подтверждения стон. – Да ты еще совсем мальчишка. Сколько тебе? Шестнадцать?
Арман кивнул.
- Крайний возраст для организации. У меня есть кое-что для тебя. – весело крякнув, он извлек из-под скамейки бутылку. – Нам одна ведунья поставляет. Как рукой снимает последствия гхм... крепких напитков.
- Что это?
- Я тоже как-то интересовался. Сказали, что мне лучше этого не знать, так что пей – я уже на себе пробовал. – Хитро прищурившись, кучер протянул бутылку.
Арман настороженно вынул пробку, понюхал и решительно возразил:
- Нет уж, спасибо. Я сам как-нибудь…
- Тебе решать – погонщик вновь пожал плечами. – Хотя я бы на твоем месте выпил – мы уже почти приехали. Через час будем в столице. – Он указал на показавшийся вдали город.
Арман посмотрел в том направлении, где уже можно было различить высокие шпили храма, монахи которого до сих пор оставались злейшими врагами Братства. К счастью, большим влиянием храм обладал лишь в Саррамене – столице обширной империи, занимавшей добрую половину континента. На данный момент правителем был его Величество Халлаф Третий, хотя точно он сказать не мог – здешние правители менялись в среднем десять раз за столетие. Естественно, не без участия Великого Братства. Примерно восемьдесят процентов убийств осуществлялось именно ими. Наивные властители слишком поздно понимали, что Братство не принадлежит никому – лишь самому себе. А после раскаиваться и пытаться изменить положение было поздно. Казалось бы, давно пора учиться на ошибках других, но новые правители империи, заказав предыдущие организации, считали ее купленной… и вновь ошибались.
«И вот этому городу снова, уже в который раз, придется выдержать двенадцать дней непрекращающихся убийств – дней испытания будущих ассасинов. Каждые два года, в одни и те же дни – это уже вошло в традицию. Естественно, на улицы будет выставлена стража, люди будут избегать тихих улочек, но это не спасет намеченных жертв»: думал Арман, гипнотизируемый мягким качанием крупа лошади.
- Кто мой осведомитель? – внезапно спросил он.
- Тебе лучше знать, – кучер заговорщески подмигнул.
Арман не ответил. Он и сам прекрасно понимал, что уж его-то без задания его не оставят. Вздохнув, парень вырвал у кучера бутылку и несколькими глотками осушил наполовину. К его удивлению, напиток оказался не таким плохим, как он представлял. По крайней мере, головная боль тут же притупилась, уступив место гулкой тишине. Мимо проезжали повозки, проходили люди – крестьяне, солдаты, паломники, нищие. Сегодня дорога была особенно оживленной, то и дело мелькали фургоны, подобные тому, в котором ехал сейчас он – люди опасались оставаться в городе на «кровавую дюжину». Но таких было не много – в основном это были зажиточные темные крестьяне, не понимавшие, что даже если Братство ими заинтересуется, им не спрятаться ни в одном городе Империи…
Вскоре они миновали городские ворота. Остановив лошадь, кучер сочувствующе, с чуть виноватой ухмылкой, обратился к юному ассасину:
- Извини, парень, конечный пункт – дальше я тебя не повезу.
- Да, я знаю – лицо Армана затвердело, собравшиеся мышцы образовали жесткие бугры на скулах, – спасибо… за снадобье.
- Да в чем проблема? – уже весело ответил извозчик. – Это моя работа.
- Да… работа… - не тратя больше времени на разговоры, Арман спрыгнул на пыльную вымощенную камнями мостовую.