Лечение в госпиталях. Глава. 17 Мемуары

Глава. 17                Подвиг Олега Вострикова.
   

Появляйся в таких местах, куда противнику, чтобы защититься, нужно будет поспешить; поспешно перемещайся туда, где не ждут твоего появления.

Сунь Цзы - из трактата Искусство войны


Водителя – Володи Вотинцева на месте не было, зиял открытый над его сиденьем люк, в который вытягивало вверх густую шлею дыма.

Придерживая ногу, сержант Востриков полез в проход между кресел, сразу наткнулся на наводчика, безжизненно свесившегося из кресла.

Он взял его за висевшую плетью кисть, попробовал нащупать пульс. Пульс не пробивался.

Салон был пуст, не считая ещё двух тел, лежавших на полу сразу возле откинутых сходней. Там, в десантном отсеке бушевало пламя, припекая, и дышать было нечем …

Подхватив обмякшее тело наводчика, сдерживая крик от тупой боли в бедре и жарящего огня спину, положил в проход. Олег Востриков влез на вращающееся кресло, закрутил рычаг маховика.

Башня с лёгкостью поддалась, разворачивая пулёметы на низкую кирпичную ограду, из - за которой, в полный рост, безнаказанно расстреливали бойцов бандиты.

Он нажал на кнопки электроспусков, посыпались гильзы, но, оглушённый взрывом, Востриков не слышал, ни звона падающих гильз, ни грохота очередей.

Он  лишь видел, как крупнокалиберные пули смертоносным веером прошлись по ближайшей ограде, разбивая в пыль старый кирпич куда скрылись за ним стрелявшие, давая солдатам спасительные секунды для занятия круговой обороны.

- Что, суки ?! - засмеялся он, счастливый маленькой победой. - Не по зубам ?!
И тут корпус броневика сотрясло, в трансмиссии взорвались баки с бензином, и тугой огненный вал накрыл его.

В салоне бушевало пламя, вырываясь отдельными причудливыми языками наружу, жадно облизывая броню. Волосы и брови Олега Вострикова обгорели, водянистые пузыри вздулись на лбу и на впалых щеках, с ладоней лохмотьями отставала кожа …

- А – а – а - а !… - застонал он от невыносимой боли. Оторвавшись от наглазников прицела, он увидел собственную руку - рукав дымился, а на пальцах, обхвативших рукоять маховика, вздувались волдыри.

Он не бросил горящую машину, отчётливо в те секунды, понимая, что ему не жить, но тем. давая шанс спастись уцелевшим солдатам.

Вращая маховик, он вёл пулемётами огненные строчки со смертоносным свинцом, улавливая одиночные вспышки, лупил по ним из обоих стволов, заставляя заткнуться.

64-х и 13,75 граммовые пули КэПэВэТэ калибра 14,5 мм и пулемёта 7,62 мм хищно рыскали по вершине холма и прилегающих домов села Гехи Чу, пожиная кровавую жатву.

Вжав горячие кнопки, сержант крутил башней, не давая противнику высунуться из укрытий…
- Получили суки  !… по зубам ? - пробормотал он.

Фугасный заряд граника «Мухи» пробил тонкую, как лист картона, броню и взорвался в салоне. Взрывная волна выбросила сержанта Вострикова из кресла, горячей волной пронзило поясницу. Он закричал, понимая, что это конец. И захлебнулся вязкой, хлынувшей ртом, кровью…

Так геройски погиб весь экипаж арьергардного БэТээРа. Два остальных бронетранспортёра охватил в плотные клещи чадный дым, который неумолимо валил от охваченных пламенем покрышек колёс, а внутри отсеков с треском рвались боеприпасы.

Отряд нохчей не прогадал устроив на окраине села стандартную засаду: подрывом фугаса или мины головной машины, затем выстрелами из граников вывести из строя броню в арьергарде и всё колона федералов в мышеловке !

Долби гяуров как в тире по мишеням ! Группу «чехов» возглавлял опытный командир – Муслим Гакаев. Муслим носил позывной Дунга.

По одной из версии, позывной пошёл от прозвища, которое, в свою очередь, он получил от отца, Вахи Гакаева, который любил футбол и хотел видеть сыновей футболистами.

Отряд Гакаевых состоял из полусотни отлично подготовленных боевиков, причём группа Муслима была наполовину укомплектована этническими русскими, принявшими ислам, в том числе националистами, приехавшими на Кавказ отточить боевое мастерство.

Продолжение следует …