О журналистах, приближавших Победу

В войне против фашизма участвовало более 300 тысяч кузбассовцев. Были среди них и журналисты, печатники, корректоры, режиссёры, дикторы, фотографы, работники иных профессий редакций газет, радио, издательств. Они сменили перо и микрофоны на винтовки и гранаты, на автоматы и штурвалы. Стали пехотинцами и артиллеристами, лётчиками и связистами, разведчиками и танкистами. А кто-то из них бился с фашизмом и штыком, и пером.

С фронтов вернулись не все. Но те, кто пришёл домой, снова вернулись к своей профессии. А для некоторых фронтовиков профессия журналиста стала родной уже после войны.

Установлено, что около 240 человек – работников СМИ Кузбасса – участвовало в боях Великой Отечественной. Их имена можно увидеть на сайте слово-сочетание.рф, посвящённом изучению истории журналистики Кемеровской области.

И этот список продолжает расти. Сегодня расскажем о некоторых из них…


                МИХАИЛ ПОПРЯДУХИН – ОТ ПОСЛЕДНЕЙ СТРОКИ ДО ПОСЛЕДНЕГО ПАТРОНА

В ночь с 29 на 30 августа 1941 года политрук пулемётной роты лейтенант Михаил Попрядухин спал плохо. Утром предстояло идти в наступление. Все волновались: как выполнить этот приказ, если немцы прут вперёд, на Москву, огромными силами, не считаясь с потерями? Приказ о наступлении на превосходящего противника – почти невыполним. Но и не выполнить его нельзя… Значит, предстоит биться до последнего.

Их 211-я стрелковая дивизия прибыла на фронт 4 августа 1941 года – в Смоленскую область, район современного Десногорска, Рославля, Ельни – на восточный берег реки Десны. Михаил Попрядухин вместе с бойцами своей роты квартировал в одном из стрелковых батальонов. Военного опыта у большинства явно маловато, – думал политрук. Вернее, его нет совсем. А воевать надо. Надо выполнять приказ – бить страшного врага.

Директива Ставки пришла в штаб Резервного фронта 25 августа. Она предписывала 43-й армии перейти в наступление, разгромить Ельнинскую группировку противника, освободить Ельню, развить наступление на Починок и Рославль, и к 8 сентября выйти в район Хиславичи-Петровичи. Сам-то Михаил уже имел военный опыт. Участвовал в финской компании 1939 года. А вот бойцы его пулемётной роты – совсем необстрелянные. Как-то поведут себя в первом бою?

                ***
Биография Михаила Степановича Попрядухина, журналиста прокопьевской городской газеты «Ударник Кузбасса» (ныне «Шахтёрская правда»), проста и очень типична для его поколения, в истории которого воедино слились подвиг трудовой и подвиг ратный.

Сын шахтёра. Год рождения – 1912-й, место рождения – село Прокопьевское (ныне город Прокопьевск).

Выпускник городского промышленного училища. Недолгое время – студент Сибирского металлургического института. Служил в армии. Участвовал в советско-финской войне 1939-1940 годов, причиной которой стало желание советского руководства отодвинуть финскую границу от Ленинграда (ныне Санкт-Петербург) для укрепления безопасности северо-западных границ СССР, и отказ финской стороны сделать это. И что бы ни писали и ни говорили о тех схватках, СССР всё-таки в результате добился территориальных уступок от Финляндии, о которых просил в ходе мирных переговоров.

После армейской службы Михаил работал литсотрудником, заведующим промышленным отделом редакции городской газеты.

«Ему, младшему лейтенанту запаса, прошедшему дорогами финской войны, был всего 29-й год. И потому, наверно, когда он устроился в редакцию, никому не приходило в голову называть его по имени-отчеству, для всех он был просто Миша, – писала в своих воспоминаниях старейший сотрудник газеты «Шахтёрская правда» Екатерина Митрофановна Белокопытова в книге «Журналистика Кузбасса: строки истории». – Я работала вместе с Михаилом Попрядухиным всего два месяца – май и июнь 1941 года. Но и такого короткого срока хватило, чтобы увидеть, как много сочеталось в нём хороших качеств, необходимых журналисту».

Да и к его натуре, ко всему его облику редакционная атмосфера подходила как нельзя лучше. Он весь светился радостью и весельем, любил шутку, извечный в редакции розыгрыш, никогда не жаловался на усталость.
– Как это можно устать, – говорил он, – если работа в удовольствие?!

                ***
22 июня 1941 года фашистская Германия вероломно напала на СССР. Началась Великая Отечественная война. И уже на четвёртый день, 26 июня, Прокопьевский горвоенкомат призвал Михаила Попрядухина на фронт. Накануне он сдал в секретариат редакции последний свой газетный материал.
Местом его службы стал 894-й стрелковый полк, (куда его – с лейтенантскими погонами на плечах – назначили политруком пулемётной роты), 211-й стрелковой дивизии 43-й армии Резервного фронта РККА, дислоцируемого в Московском военном округе.

В июле 1941-го 211-я стрелковая дивизия размещается в городе Загорске (ныне город Сергиев Посад в Московской области) и формируется из мобилизованных призывников Новосибирской (куда в те годы входил Прокопьевск), Запорожской, Ростовской, Ивановской, Ярославской областей и Ставропольского края. Дивизией командует полковник Фурсин, а 894-м полком – майор Устименко.

В одном из стрелковых батальонов дивизии находился и М. С. Попрядухин.
В военных документах отмечается, что личный состав дивизии не имел боевого опыта. Тем не менее, в условиях войны с этим не считались.

По всем фронтам шли кровопролитные бои. Враг наступал, Красная Армия с боями отступала на восток. В этих условиях советское командование скрыто готовило контрнаступление силами 43-й армии, получившего для этого свежее, необстрелянное подкрепление.

                ***
Миша, Михаил Степанович проработал в прокопьевской городской газете менее полутора лет. Но все, кто близко знал журналиста Попрядухина, отмечали, что он искренне был предан профессии газетчика. Хотя с детства мечтал совсем о другой. Хотел стать инженером. Только вскоре после того, как он поступил в Сибирский металлургический институт, умер его отец.

Не знавший лёгкой жизни, не избалованный материальным достатком, шахтёрский сын мог бы пробиться и на стипендию. Однако надо было думать о семье: помочь младшему брату окончить школу, встать на ноги. И недавний студент пошёл работать в редакцию, не особенно надеясь, что репортёрство окажется ему по плечу.

Только сомнения были напрасными. Работа ему понравилась, так увлекла, что для такого человека, как Михаил Попрядухин, общительного, способного видеть широко вокруг, строго спрашивать с себя, на короткое время стала главным делом в жизни.

«Его часто хвалили за оперативность, за живость изложения материалов, а главное – за их действенность, – отмечала Е. М. Белокопытова. – Это очень нелегко – поспевать за быстротечными событиями, добиваться нужной отдачи от того, что ты написал. Но помогали его неистощимая энергия, умение работать с людьми. Трудно назвать в Прокопьевске такой рабочий коллектив, в котором бы его не знали. На шахте «Центральной», именовавшейся тогда № 3-3-бис, его считали своим собственным корреспондентом. На шахтах имени Ворошилова, имени Калинина тоже говорили: «Наш Миша».

Часто к Попрядухину приходили шахтёры, строители, специалисты горного дела. Это были, как говорил Михаил Степанович, его ребята, то есть выращенные им рабочие корреспонденты.

                ***
Рано утром 30 августа, после артиллерийской подготовки, войска 24-й и 43-й армий перешли в наступление на Ельню. 894-й стрелковый полк, где служил Михаил Попрядухин, пулемётным огнём прикрывал один из флангов дивизии. Михаил с пулемётными расчётами находился в самом пекле. Умело направлял огонь своей роты.

Бои были очень жаркими. Неожиданность нашего удара первоначально принесла успех. В первый день наступления наши прорвали оборону немцев и продвинулись вперед на 12 километров. Но дальше развить наступление не удалось. Утром 31 августа 1941-го враг нанёс контрудар. И уже 1 сентября наши войска были вынуждены снова отойти к Десне.

Вот строчки из докладной командующему Резервным фронтом генералу армии    Г. К. Жукову от его первого заместителя генерал-лейтенанта И. А. Богданова:
«Ход событий на фронте ударной группы (211,149 сд (стрелковые дивизии) и         109 тд (танковая дивизия) к вечеру 31.8 и 1.9.41 г.:

В течение 31.8.41 г. дивизии продолжали успешное наступление и к 16.30, встречая сильное огневое сопротивление противника, вышли на фронт: Новое Крутилово, Старые Костыри, северная окраина Буда 3-я, Макаровка и высота 215,0.

Около 19 часов, когда 211 сд достигла рубежа Новое Крутилово, Старые Костыри, а 149 сд – северная окраина Буда 2-я, Макаровка, выс. 215,0, противник произвёл контратаку на правый фланг 211 сд в общем направлении на Григорьевку.

Второй эшелон 894 сп (стрелковый полк) в это время был в районе Васильевка. Около 10.00 1.9.41 г., стало ясно что, 887 сп, отошедший в беспорядке, находится в лесу 2,5 км с-в. Васильевка, остальные два полка перемешались и отошли в лес на 2 км ю-з. Богданова».

Положение 43-й армии обеспокоило штаб Резервного фронта. 1 сентября на командный пункт 211-й дивизии прибыл командующий Резервным фронтом Георгий Жуков и до 9 сентября сам руководил боями.

Битвы были настолько жаркими, что оружие не успевало остывать. Политрук Попрядухин помогал бойцам заливать в кожух перегревшихся пулемётов Максима испарившуюся воду. (В стрелковых наставлениях по этому пулемёту советовалось охлаждать ствол через каждые две расстрелянные пулеметные ленты. Иначе оружие может выйти из строя).

Вместе с командиром роты Михаил Степанович строго требовал от солдат, чтобы содержали оружие в порядке. Ведь от пулемётчиков во многом зависел исход каждой схватки с врагами.

Благодаря толковой тактике Жукова и героизму наших частей и подразделений в начале сентября удалось отбросить гитлеровцев к реке Стряне. Но наши войска были очень измотаны. А противник предпринял ряд крупных контратак при поддержке артиллерии и авиации. И продвижение вперёд 211-й дивизии опять затормозилось.

12 сентября гитлеровцы предприняли ряд контратак под Амшарами и Шмаковым против 211-й дивизии. 13 сентября немцам удалось оттеснить советские войска за реку Стряну и занять западный берег реки. Наши части снова и снова несли потери. Боевое состояния 211-й дивизии на конец сентября таково: по штату положено 14500 человек, фактически – 9673 человека. Немецкие войска превосходили войска 43 армии в людях в 3,2 раза, в орудиях и миномётах в 7 раз, в танках в 8,5 раза.

Отдельные части 43-й армии попали в окружение. Весь сентябрь рота политрука Попрядухина вместе со всей дивизией не выходила из тяжёлых боёв. 

Удивительно, что в этой обстановке отчаянно сражавшийся с врагом под ураганным огнём лейтенант Михаил Попрядухин не получил даже царапины. Затишья между боями были такими короткими, что он не всегда успевал написать письмо домой. Поэтому научился мысленно общаться со своими родными и коллегами из редакции, как бы молча «пересказывая» им итог каждого боевого дня. Это напоминало ему чтение книги, но не вслух, а «про себя».

                ***
Попрядухин был семейным человеком, воспитывал двух дочек. В мирной жизни, засиживался на работе допоздна. Но дома на него не обижались за то, что задерживался в редакции.

– У Миши было много благодарностей за хорошую работу, – перебирала в памяти пережитое жена Попрядухина Муза Владимировна. – Но и мы ему всегда и бесконечно благодарны. Он очень заботился о семье. В каждом письме с фронта просил меня: береги дочек, береги себя.

– Я всегда представляю Мишу Попрядухина только молодым, полным сил и неистощимой энергии, каким впервые увидела его. В ту пору он заведовал промышленным отделом редакции, а я была всего-навсего практиканткой, которой надо было учиться да учиться у старших, – отмечала прокопьевская журналистка Е. М. Белокопытова. – У Попрядухина научиться можно было многому, и прежде всего, умению работать с людьми, находить нужные контакты, источники самой свежей информации.

Человек очень общительный, он поразительно быстро сходился и с рядовыми рабочими, и с теми, кто возглавлял коллективы шахт и заводов, имел техническое образование.

Ему то и дело звонили с угледобывающих предприятий, к нему приходили в редакцию, приносили заметки, статьи, обращались за советом, за помощью. Обращались не официально, а просто как к близкому и понимающему человеку, которому можно всё без утайки рассказать и доверить.

Работая в газете, Михаил не имел привычки просиживать рабочий день в кабинете: это претило его характеру, противоречило его понятию о журналистской деятельности. Поговорка: журналиста ноги кормят, – это о нём. Он бывал в трудовых коллективах очень часто, особенно там, где не справлялись с планом, где не решались как следует какие-то важные вопросы производства.

И если уж в газете появлялся его большой материал, то он был глубоко обоснованным, бил в нужную точку и помогал улучшить дело. Работал Михаил Попрядухин всегда увлечённо, с большим удовольствием, и со стороны казалось, что именно для этой работы он и рождён, что никогда ни о какой другой не мечтал и не думал. 

                ***
Немцы изо всех сил рвались к Москве. И перед нашими войсками стояла одна задача – удержать врага любой ценой.

2 октября 1941 года на участок фронта длиной 60 километров, который удерживала 43-я армия, фашисты, в ходе операции «Тайфун», превосходящими силами – пятью танковыми и двумя пехотными дивизиями – перешли в наступление, пытаясь выйти на Варшавское шоссе. И им удалось прорвать нашу оборону.

События развивались драматично и стремительно. В октябре остатки 43-й армии включили в состав Западного фронта.

Из Боевого приказа от 3 октября 1941 года: «211 сд с 145 тбр оборонять рубеж Ивановка, Заболотье, отм. 236,0, Горачёвка, Роганы, Андреевское, отм. 210.7, Колодези, Новосёлки, Павловка. Не допустить дальнейшего прорыва противника в направлении Заболотье, Малиново, Воробьёвка, собрать и привести в порядок отошедшие разрозненные группы и мелкие подразделения».

Однако сдержать противника не получалось. Части 43-и армии с тяжёлыми боями отходили в направлении населённых пунктов Спас-Деменск, Юхнов, Медынь, Угра, Малоярославец, Износки, Мятлево, Шаховский.

В октябре 1941-го 43-я армия не могла выполнить поставленную задачу: остановить наступление немецких войск на Десне. Но её бойцы и командиры в жестокой обороне на Деснянском рубеже до конца выполнили свой долг, и ценой многих своих жизней задержали продвижение врага на дальних подступах к Москве. Тем самым они дали возможность подходящим из тыловых районов частям Красной Армии организовать оборону под Можайском и Малоярославцем.

В тех изматывающих, смертельных боях пропал без вести политрук М. С. Попрядухин. Через три месяца после ухода на фронт от нашего земляка, прокопьевского журналиста уже не было ни одного письма…

Вот что удалось прочесть в воспоминаниях журналиста А. П. Ханова, который вместе с Михаилом Степановичем работал в редакции прокопьевской городской газеты и вместе с ним начинал боевой путь:

Политрук пулемётной роты Попрядухин мужественно преодолел всё страшное и ужасное, что было на фронте, был смелым и решительным в бою. Как родных братьев, берёг солдат, в критические моменты сам поднимал их в атаку на врага.

Погиб отважный политрук, наш товарищ по перу, коммунист Попрядухин в тот момент, когда у бойцов и командиров, удерживавших рубеж, кончились все патроны…»

К сожалению, нет ни даты, ни точного места его гибели…

                ***
В одном из писем с фронта он писал: «Когда пригласили в редакцию, не думал, что задержусь здесь. А взялся за газетную работу, и сам не заметил, как отдал ей руку и сердце».

Таким вот, влюблённым в своё дело, он и расстался с коллективом газеты, с семьёй, родным городом. Родина призвала его на защиту своих рубежей, на бой, святой и правый. Михаил Степанович погиб за Родину.

Но его гибель, как и гибель тысяч и тысяч солдат Великой Отечественной, не была напрасной. Они до конца выполнили свой долг, ценой своей жизни задержали продвижение врага на подступах к Москве, дали возможность подходящим из тыловых районов страны частям Красной Армии организовать оборону под Можайском и Малоярославцем.

Именно с этих рубежей 5 декабря 1941 года войска Западного фронта начали разгром немецко-фашистских захватчиков под Москвой. Отсюда начиналась наша Великая Победа.


                ВЛАДЛЕН АНЧИШКИН: «ПРОШЕДШЕЕ ВСЕГДА ПОДЁРНУТО ДЫМКОЙ ГРУСТИ…»

Закончив войну в звании капитана артиллерии, автор известного «Арктического романа» – о шахтёрах Заполярья – Владлен Анчишкин решил учиться на журналиста. Получив диплом, он затем несколько лет работал собственным корреспондентом центральной газеты «Комсомольская правда» по Кузбассу…

                ***
Владлен Анчишкин родился 29 марта 1924 года в городе Покровске (на тот момент город Гришино) Донецкой области Украинской ССР. В 1941 году окончил среднюю школу. Ему было всего 17 лет, когда 8 августа он добровольцем ушёл в армию. Призывался через Красноармейский военкомат Красноармейского района Сталинской области Украины.

Воевал на Украинском фронте – в 124-м миномётном полку, в 616-м гвардейском отдельном миномётном полку резерва Верховного Главнокомандования, входившем в состав 3-й гвардейской танковой армии. С боями прошёл всю Великую Отечественную войну. В феврале 1943 года был ранен.

Участвовал в освобождении от фашистских захватчиков Украины, Польши. Вместе с передовыми танковыми батальонами вошёл в Прагу, штурмовал Берлин.

За отвагу и мужество стал кавалером пяти боевых орденов, в том числе двух орденов Красной Звезды (1942, 1944), двух орденов Отечественной войны II степени  (в апреле  и августе 1944),  ордена Александра  Невского (1945); медалей «За взятие Берлина», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.».

Командир миномётной батареи Владлен Николаевич Анчишкин воевал с немцами смело, дерзко, умело. Об этом красноречиво говорят его награды. Его подвиги описаны по горячим следам в наградных документах того времени. Вот что удалось отыскать.

В сентябре 1943 года под его командованием 6-я батарея 2-го дивизиона 616-го отдельного миномётного Львовского полка в бою за высоту уничтожила до взвода противника, а также – пушку, бившую прямой наводкой по позициям наших войск, и танк. За решительные действия в этом бою Анчишкин был награждён орденом Красной Звезды.

В период боевых действий у станции Лычково в Новгородской области с 17 по 26 сентября 1942 года командир взвода управления батареи лейтенант Анчишкин с разведчиком и телефонистом корректировали огонь трёх наших батарей. Немцы засекли корректировщиков, товарищи Анчишкина были убиты. Он один продолжал выполнять поставленную задачу, его корректировки помогли подавить пулемётные точки противника. За это и за другие боевые успехи он в феврале 1944 года награждён орденом Отечественной войны II степени.

29 января 1945 года в бою в районе села Буковина противник силами до двух рот пехоты и двух танков перешёл в контратаку против наступавших частей нашей армии. Батарея Анчишкина выдвинулась вперёд и повела точный огонь по противнику, сорвав его атаку. В этом бою миномётчики уничтожили до взвода вражеских пехотинцев и несколько огневых точек гитлеровцев, обеспечили успешное продвижение наших бойцов вперёд. За мужество, инициативу и отвагу в этом бою Анчишкина наградили орденом Александра Невского.

В его книгах о войне написано о том, что он знал, видел и пережил сам. Вот строки из его произведения «Арктический роман»:

«Танковые батальоны рвались к Воронежу, к Дону. Взрывы, выстрелы, удары «болванок» в броню и мучительный холод. И последний, сотрясающий кости, толчок – огненные брызги, угар… А потом тяжёлый и мучительный выход из забытья, – рычание моторов и первая, раскраивающая душу мысль: «Неужели это последняя минута?!»

Словно бы не было тела, раскалывалась голова, перед глазами, как за стеклом, омываемым ливнем, – родной дом, «тридцатьчетвёрка». Окутанная перепуганными языками пламени и клубами смолисто-чёрного дыма, в какую-то из рядом стоящих секунд она должна взорваться: в ней полный боекомплект снарядов…

«Жить…» – он не хотел уходить.
«Жить!.. Жить!!» – он не может уйти. Не может!!!
Залепленные грязью и снегом глаза заплывали слезами…».

После войны Анчишкин вышел в отставку в звании капитана. Поступил в высшее учебное заведение.

Получив профессию журналиста, несколько лет работал собственным корреспондентом центральной газеты «Комсомольская правда» по Кузбассу.

С удостоверением собкора «КП» Владлен Николаевич объехал немало сибирских строек, побывал в шахтах и на разрезах угольного Кузнецкого края, на строительстве Транссибирской магистрали.

Он не знал Сибири раньше, а, увидев и пожив здесь, влюбился в этот суровый край, в людей, которые здесь жили и работали.

«…Сколько поселений сошлось к берегам Оби – пить её голубовато-зелёную воду; сколько – к Транссибирской магистрали, пересекающей Обь, – слушать гудки пробегающих по ней поездов и мечтать о неведомых городах, землях. Он не видел раньше Сибири. Знал лишь – догадывался: на этом трансперекрёстке, видном, наверное, и с Луны, миллионы людей по утрам, ещё затемно, выкатываются из своих жилищ и отправляются в каждодневный путь по улицам и просёлкам – обгоняют друг друга, разминаются, – вечером возвращаются под свои крыши – до глубокой ночи идут, оставляя усталые следы-поскрёбыши на земле. Миллионы!», – однажды восторженно напишет Владлен Анчишкин.

Его репортажи и статьи о развитии экономики Кемеровской области, о появлении на карте послевоенного региона новых городов и производств, о социальной, культурной и спортивной жизни Кузбасса регулярно публиковались на страницах центральной газеты.

Основательно поработав в Кузбассе, набравшись журналистского и житейского опыта, он затем на два года уехал на Шпицберген, архипелаг, расположенный в Северном Ледовитом океане. Жил и работал среди людей необычной профессии – заполярных шахтёров.

Архипелаг принадлежит Норвегии, но хозяйственную деятельность на архипелаге помимо Норвегии, согласно особому статусу архипелага, осуществлял и СССР (теперь Россия), имевший на острове Западный Шпицберген населённые пункты – посёлки Баренцбург, Пирамида и Грумант, где велась добыча угля на самых северных шахтах мира.

Первое крупное произведение Владлена Николаевича «Арктический роман» – о шахтёрах Заполярья – было опубликовано в «Роман-газете» в 1969 году. Его сразу хорошо приняли и читатели, и критика.

«Книга, вместившая в себя лучшие образцы советского производственного романа, – напишут о нём. – При этом вся советскость этого романа состоит только в том, что действие происходит в совсем советские времена преимущественно на территории Груманта – советского посёлка на Шпицбергене, где расположены угольные шахты…».

А вот строки из более поздней рецензии: «…Понятное дело, что раз действие происходит в период существования Советского Союза (действие романа начинается в военные годы и заканчивается в конце 1950-х), то пару раз звучат зловещее слово «план» и не менее зловещая аббревиатура «ВЛКСМ». А в остальном всё развивается по законам обычного неплохого производственного романа. Неплохого потому, что помимо производства в романе имеются люди, которые это самое производство крутят и вертят на все лады. И, собственно, вся интрига как раз и состоит в отношениях между разными людьми по самым разным поводам.

Тут и чисто производственные конфликты, и война личных амбиций, и соперничество старого и нового стилей управления, и просто соперничество между старым закалённым матёрым Директором и новыми поколениями Управленцев и Инженеров. И не без любовных треугольников, а кроме того, как водится, непременно борьба Добра со Злом, но только не в высокопарном смысле, а вполне в земном – есть сволочи и негодяи, и есть простые нормальные люди, вот и стукаются друг об дружку, высекая искры…».

Герои «Арктического романа» – люди разных судеб и поколений. Например, начальник Грумантского рудника Батурин начал свой трудовой путь после Гражданской войны, Инженер – после Великой Отечественной, а юный Владимир Афанасьев только вступает в самостоятельную жизнь. В «треугольнике» этих персонажей писатель решает основную проблему своего произведения – о месте человека в обществе и государстве. В романе немало образов инженеров, техников, рядовых шахтёров.

«Арктический роман» В. Н. Анчишкина много раз переиздавался, переводился на разные языки народов нашей страны.

Ещё одним произведением автора стал роман «Встречный бой» (1980) – о войне, о непростой военной судьбе однополчанина, солдата-артиллериста.

Также им написаны рассказы, пьесы, сделаны переводы произведений других авторов на русский язык. Многие его работы публиковались в газетах, журналах и альманахах СССР.

Владлен Николаевич Анчишкин ушёл из жизни 8 апреля 2003 года, на 80-м году жизни. Похоронен в Москве.

Думаю, что его книгам уготована долгая судьба. Потому что это – настолько жизненные произведения, насколько это вообще возможно в литературе. И не только те, кто жил в то время, а почти любой вдумчивый читатель ощутит через них и жестокую сложность жизни, и её мощь, перемалывающую характеры и судьбы. «Да, всё другое – идеалы, образцы для подражания – всё, не как в наше время. Так тем и интересно!», – подмечает вдумчивый читатель.

«Прошлое всегда подёрнуто дымкой грусти, прошлое всегда похоже на песнь», – уверен сам писатель и журналист Владлен Николаевич Анчишкин.


                ИВАН ГРИГОРЬЕВИЧ БАТАШОВ – РЕДАКТОР ЗАВОДСКОГО РАДИО

Многие годы Иван Григорьевич Баташов возглавлял редакцию радиовещания на одном из крупнейших предприятий Кузбасса – машиностроительном заводе в городе Юрге. В 1970-1980-е годы здесь трудилось более 20 тысяч человек. ЮМЗ был градообразующим промпредприятием.

Его мощности были задействованы для выпуска продукции военного назначения. Поэтому специалистов сюда принимали после тщательной проверки. К биографии Ивана Григорьевича у проверяющих претензий не было: участник Великой Отечественной войны, герой-орденоносец, не раз проявивший храбрость в боях за Родину.   

Он родился 17 декабря 1918 года в деревне Васильево Ковернинского района, который в те времена числился за Костромской губернией, а ныне – в Нижегородской области, которая до 1990 года носила название Горьковской. С раннего детства познал непростую деревенскую жизнь, приобщился к труду. Полюбил красивую природу своего края с его густыми хвойными и широколиственными лесами, где собирал грибы и ягоды, с небольшой, но полноводной речкой с необычным названием Малая Ведомость, где удил с мальчишками рыбу.

Первые слова учился писать в простой деревенской начальной школе… Учителям нравился любознательный и целеустремлённый юноша, который хорошо учился, как губка впитывал в себя новые знания.

Когда пришло время срочной службы в Красной Армии, двадцатилетнего Ивана вызвали в Ковернинский райвоенкомат Горьковской области. Отсюда 17 сентября 1939 года его и призвали на армейскую службу. Отсюда он попал в военно-политическое училище, где успешно осваивал специальность военного политруководителя, учился «вести работу по политическому воспитанию и поддержанию морально-психологической боеготовности личного состава данных подразделений».

Иван Григорьевич прошёл все ступени и звания этой непростой военной профессии: служил в военных подразделениях и частях младшим политруком, что соответствовало общему воинскому званию «лейтенант», потом ему присвоили звание политрука (соответствует званию «старший лейтенант»), затем стал старшим политруком (приравнивалось к капитану)…

В конце 30-х – начале 40-х годов в мире было очень неспокойно. 1 сентября 1939 года гитлеровская Германия начала Вторую мировую войну, вторгнувшись в Польшу. Как говорили в эти дни военные в СССР, «в воздухе запахло войной». В Красной Армии политические руководители поднимали боевой дух солдат с помощью бесед, политинформаций. Иван Григорьевич учился в этот предвоенный период находить нужные слова для сослуживцев, вдохновлять их, чтобы солдаты успешно осваивали военные специальности и навыки.

Надо отметить, что для всех военных политработников тех лет устанавливались широкие права, фактически приравнивая их по рангу к командирам воинских формирований, к которым они были приданы. Кроме того, политруки наделялись контролирующими полномочиями на уровне своих подразделений. Так что прохлаждаться и засиживаться без дела И. Г. Баташову было просто некогда. Он постоянно находился среди подчинённых, много работал с каждым в отдельности.

Когда 22 июня 1941 года Германия вероломно напала на нашу родину, Баташов, в отличие от многих сослуживцев, не поддался растерянности и унынию. Хотя первые дни и месяцы войны оказались очень непростыми для главного советского командования.

В ожесточённых боях с гитлеровцами закалялся характер политрука, его смелость и решительность. Не только на словах, но и на деле он принимал самое непосредственное участие в битвах с врагами, увлекая сослуживцев личным примером.

Части Красной Армии отступали с тяжёлыми боями. Вместе с ними отступал по территории Украины и Иван Баташов, вместе с артиллерийскими расчётами сдерживая напор врага, помогали в обороне, прикрывая отход наших подразделений, обеспечивали им успех контратак.

Умелого политрука – дивизионного комиссара, смелого командира Ивана Григорьевича назначают комиссаром (впоследствии комиссаров переименовали в парторгов) 153-го гвардейского артиллерийского полка, входящего в состав 73-й гвардейской стрелковой Сталинградско-Дунайской Краснознамённой дивизии, принимавшей участие в Великой Отечественной войне в составе 7-й гвардейской армии, 57-й армии, 64-й армии.

153-й (214-й) гвардейский ордена Кутузова 3-й степени артиллерийский полк имеет славную боевую историю. Артиллеристы участвовали в Сталинградской битве, били фашистов на Курской дуге, освобождали Орёл и Белгород, героически обеспечивали нашим войскам успешное форсирование Днепра, освобождали Белоруссию и Украину, сражались за Белград…

Иван Григорьевич не раз рассказывал о тех боях молодому послевоенному поколению о подвигах своих однополчан. Вот фрагменты его воспоминаний:

«Август 1941 года. Враг, ворвавшись в Днепропетровск и с ходу форсировав Днепр, лавиной обрушился на наши боевые порядки. Здесь мне, выпускнику военно-политического училища, пришлось пройти боевое крещение.

Мы, кучка бойцов, вступили в рукопашную схватку и пытались опрокинуть врага в реку. Но враг оказался сильнее, и мы вынуждены отступать с боями.

В Полтаве на батарею, где я был комиссаром, обрушилось 17 немецких танков, а самолёты сбрасывали на нас смертоносный груз. Смерч огня бушевал вокруг, только никто из бойцов не дрогнул. В этом бою подбили 8 танков. Более 20 наших товарищей пали смертью храбрых. Мы поклялись над их могилой мстить и уничтожать беспощадно фашистских палачей…

В районе станции Воропоново (недалеко от Сталинграда, ныне – Волгограда) немцы оказывали сильное сопротивление нашим наступающим подразделениям, не раз переходили в контратаки.

С наблюдательного пункта невозможно было обнаружить вражеские батареи в глубине немецкой обороны. Тогда коммунист Васюнин вместе с радистом садится на один из наших танков, устремившихся на прорыв, и по рации корректирует огонь по вражеским батареям, что существенно помогло нашей пехоте продвигаться вперед и прорваться на станцию. В этом бою Фёдор Васильевич Васютин погиб…

Вспоминаю, как в начале октября 1943 года немцы в который раз попытались сбросить части полка в Днепр. Лавина до 50 танков, прорвавшись через порядки стрелковых подразделений, обрушила огонь на батареи нашего полка. Коммунисты и здесь показывали пример выдержки и стойкости…».

За подвиги – не в переносном, в прямом смысле – Иван Баташов получил немало боевых наград. Так, первый орден Красной Звезды ему был вручён 18 декабря 1942 года, а вторая такая же высокая награда – 12 августа 1943-го. В декабре же 1942 года его героизм был отмечен медалью «За оборону Сталинграда», в декабре 1943-го – орденом Отечественной войны I степени, а в апреле 1944-го – орденом Отечественной войны II степени. В январе 1945 года командование наградило подполковника Баташова орденом Красного Знамени.

Решение о вручении ему медали «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» было принято в День Победы – 9 мая 1945 года. Есть в копилке наград ветерана и орден Отечественной войны II степени, медали «За освобождение Белграда», «За боевые заслуги». И другие награды.

Он ещё долго служил в рядах Советской Армии. В отставку подполковник, парторг полка вышел только 28 января 1959-го, отдав Вооружённым силам страны без малого 20 лет. Это были лучшие годы жизни Ивана Григорьевича, которыми он по праву гордился.

Война и послевоенные судьбы разбросали бойцов артиллерийского полка по всему Советскому Союзу. Но несколько раз все, кто мог, собирались на Лысой горе в Сталинграде. Приезжал из Юрги комиссар-парторг Иван Григорьевич Баташов и живущий в Волгограде командир Квита Михаил Григорьевич, начальник политотдела полка Иван Андреевич Замастьян. И другие однополчане. С каждой встречей их становилось всё меньше…

                ***
Но это случится потом. А пока же, после отставки, выбрал бывший воин-артиллерист Иван Баташов жизнь в Сибири, в маленьком полувоенном городе, называемом Юрга. Здесь его приняли на огромный завод ЮМЗ, который и после войны выпускал для страны артиллерийское оружие, поддерживая и укрепляя боевую мощь Советского Союза.

И участок работы для полкового парторга нашёлся далеко не самый простой – редакция заводского радиовещания. Баташов со свойственным ему умением разбираться в людях, организовывать их на высокопрофессиональную работу, за короткий срок сумел сколотить небольшой, но очень дружный и работоспособный творческий коллектив. Бывшие заводчане вспоминают душевные передачи заводского радио о тружениках машзавода, о лучших цехах и бригадах, выпуски новостей, программы-поздравления для передовиков производства или юбиляров. 

А ведь не всё было так просто. Завод-то делал серьёзную, секретную по тем временам, продукцию. И далеко не обо всём можно было рассказывать в проводном эфире. Это теперь мы знаем, что ЮМЗ специализировался на крупнокалиберных артиллерийских орудиях калибра 100-мм, 122-мм и их стволах.

В 1960 годы завод производил корпуса ядерных головных частей для ракет комплекса «Луна» и для противолодочного ракетного комплекса «Вихрь» и пусковые установки для ракетных установок противовоздушного комплекса С-75. В 1980-е изготавливал морские артустановки АК-130 и пусковые для стратегических ракетных комплексов «Молодец». А также наземное стартовое оборудование для многоразовой транспортной космической системы «Энергия – Буран».

Но люди завода не виноваты, что заняты в секретной сфере производства. И Баташов уверен, что их тоже надо благодарить за добросовестную работу, стимулировать на качественный производительный труд.

Вот что вспоминает известная юргинка, журналист и редактор Светлана Ивановна Деменкова (Погорелова), которая недавно отметила 70-летие. Её путь в журналистику начался в 1981 году: она стала корреспондентом радио Юргинского машиностроительного завода:

«Всё это благодаря редактору радио Ивану Григорьевичу Баташову, который принял меня на работу корреспондентом радио, разглядел во мне способности, вложил все свои знания, опыт и научил азам новой профессии. Ведь я на тот момент окончила культпросветучилище. Работа в редакции для меня была новым делом и осваивать эту специальность, признаюсь, было нелегко. И если бы не стремление Ивана Григорьевича сделать из меня профи в этой области, я бы одна, возможно, не справилась с навалившимися на меня новыми обязанностями. Он предпринял всё от него зависящее, чтобы я смогла научиться журналистскому мастерству. И это ему удалось! Я вместе с ним радовалась успехам работы на радио, выходу в эфир первых моих материалов».

Он требовал от своих подчинённых, чтобы они чаще бывали в цехах, проникались настоящей рабочей атмосферой предприятия. Чтобы умели разговорить людей. Тогда простые работяги поделятся с журналистом проблемами, которые мешают людям жить и хорошо трудиться. И тогда работники редакции помогут рабочим коллективам в решении этих проблем: «Совместными усилиями, в конце концов, мы добивались положительного исхода дела».

«Середина 80-ых, – продолжает С. И. Деменкова. – Высшим органом власти на заводе является партийный комитет. Наша редакция, наряду со всеми подразделениями завода, была в полном подчинении парткомитета. Но ни в какие времена, мы не ощущали давления или контроля с его стороны. А наоборот, смело могли критиковать руководителей цехов или отделов за какие-либо промахи, а парткомитет брал эти факты на заметку и контролировал исполнение, таким образом, помогал людям в разрешении вопросов.

На первый план выходили не только деловые отношения, строящиеся на тесном сотрудничестве, доверии, уважении друг к другу, но и человеческие, где царили и взаимовыручка, и взаимопомощь, и желание оказать помощь (любую) человеку, нуждающемуся в ней.

В общем, жить и работать в те времена было одно удовольствие. А завод для нас был единой семьёй, где тебя обогреют и помогут...

Иван Григорьевич несмотря на то, что был строг, требователен, слыл прекрасным человеком, окружал заботой и вниманием работников коллектива, стараясь помочь каждому, даже в житейских вопросах».

А вот отклик бывшего юрмашевца:

«Сколько замечательных передач вышло, благодаря прекрасному творческому коллективу. Молодцы! Огромное спасибо за благородный и очень нужный для нас труд! Заводчане с удовольствием слушали обзор событий завода и города. Классные специалисты освещали происходящие события. В моей памяти вы навсегда, люблю вас, помню!»

Согласитесь, для ветерана войны, ставшего редактором, такие оценки дорого стоят.

На перекрестке у цеха № 70 – бывшего автотранспортного цеха Юргинского машзавода – на невысоком постаменте стоит машина военного образца (выпуск 1942 года) «ЗИС-5». Это не просто машина, это машина-солдат, которая была незаменима в годы Великой Отечественной войны.

У этого памятника интересная история. Он был установлен накануне Дня Победы 1987 года по инициативе бывшего начальника цеха 70 машзавода Эвальда Петровича Петкау. А идею такого необычного монумента ему подсказал Иван Григорьевич Баташов. Идею подхватили и активно поддержали. «Полуторку» автотранспортники ЮМЗ искали чуть ли не по всему СССР. А отыскали подходящую машину совсем рядом – в деревне Александровка, что в 20 километрах от города Болотное Новосибирской области. Выкупили её у хозяина частного подворья.

Кстати, несколько лет подряд эту машину на 9 мая снимали с постамента, и она своим ходом двигалась по улицам города, украшая праздничные колонны в честь Дня Победы. Теперь же легендарный грузовичок стоит «на приколе» на постаменте на юргинском перекрёстке дорог на Томск-Новосибирск-Кемерово… 

Редактор Иван Григорьевич Баташов отмечен и трудовыми наградами: орденом Октябрьской Революции, медалью «Трудовая доблесть». Ему присвоили звания ветерана труда, почётного ветерана труда завода.
Он скончался 13 августа 1988 года, не дожив нескольких месяцев до своего 70-летия…

«Мой дед, Баташов Иван Григорьевич…  Мои родители, которые совсем недавно ушли из жизни, мой дядя и большая дружная семья Баташовых – Евтюшкиных… составили золотую славу Юргинского машиностроительного завода, – читаем мы в сочинении внучки ветерана, юргинки Светланы Зарубиной, опубликованном в книге «Между адом и адом…». (Эта книга воспоминаний посвящена жителям Юрги – и бывшим малолетним узникам фашистских концлагерей, и тем, кто приехал сюда в годы войны создавать завод и строить город). – …Я горжусь тем, что нашу семью знают и уважают в городе. В городском краеведческом музее есть портрет моего деда и родителей, а мои краеведческие и исследовательские работы занимают отдельную полку в хранилище». 

Авторы этой книги, в основном, школьники. Они бережно собирали рассказы людей, переживших ту страшную войну. В книге – имена и героев, и рядовых. В книге есть и имя комиссара, журналиста Ивана Григорьевича Баташова. И хочется верить, – пишет Светлана Зарубина, – что «не прервётся ниточка, связывающая нас, молодое и беспокойное поколение и их, умудрённых жизненным опытом людей».


                КРАСНОАРМЕЕЦ, АКТЁР, РЕЖИССЁР АЛЕКСАНДР КУЗНЕЦОВ

На молодые годы актёра Кемеровского театра драмы и режиссёра Кемеровской областной студии телевидения Александра Арефьевича Кузнецова выпало немало испытаний. Он выдержал их с честью: бесстрашно бился с немецко-фашистскими захватчиками, не сломил солдата вражеский плен, не испугали битвы с врагом в партизанском отряде.

Он родился 1 января 1922 года в большом селе Черёмное Павловского района Алтайского края. Родители его были простыми крестьянами. Всей семьёй они переехали в посёлок Салаир (ныне одноимённый город), который в те годы находился на территории Западно-Сибирского края (позднее – Новосибирской, ныне Кемеровской области), жили на улице Фабричная, дом 16. Отец Александра работал заведующим магазином, мать Анастасия Степановна была домохозяйкой. 

Александр в 1939 году окончил Салаирскую среднюю школу. Работал на местном руднике. Здесь же вступил в ряды ВЛКСМ. 22 февраля 1940 года Гурьевский райвоенкомат призвал парня на срочную службу в Красную Армию. Служил рядовым красноармейцем в стрелковом подразделении, изучал воинские уставы и военное дело. В это время всюду говорили о войне, которую в Европе ведёт Германия. А вскоре война пришла и на советскую землю. 

226-й отдельный батальон связи 146-й стрелковой дивизии, где Александр Кузнецов был телефонистом, отправили на передовую – в район города Кременец Тернопольской области Украины. Здесь на киевском направлении в июне-июле 1941-го шли тяжёлые бои, массированное наступление фашистов наши пытались остановить контратаками. Красная Армия несла большие потери и отступала. Многих сослуживцев потерял Александр в первые месяцы того страшного лета. Судьба берегла его от пули, готовя не менее тяжёлое испытание. Часть, где воевал Кузнецов, попала в окружение. 10 июля 1941 года красноармеец оказался в немецком плену.

Фашисты издевались над пленными, били, заставляли возводить оборонительные сооружения, почти не кормили. Но Александра сломить не удалось. Дни и месяцы в неволе тянулись долго, но он мечтал только об одном – о возвращении в строй Красной Армии, о новых сражениях с врагом. Сделать это было очень непросто, любые попытки бежать карались смертной казнью. Тогда Александр и товарищи по плену решились на хитрый шаг: согласились с предложением немецкого командования вступить в так называемую «Русскую национальную народную армию», которую фашисты создавали из наших военнопленных для борьбы с Красной Армией. Им выдали оружие, обмундирование. Отправили на передовую. Это было в Белоруссии. Но воевать со своими «Русская национальная народная армия» не стала – 16 августа 1943 года в полном составе перешла на сторону белорусских партизан.

Из её частей сформировали 1-ю Антифашистскую партизанскую бригаду. Были созданы 5 стрелковых отрядов, рота автоматчиков, рота связи, артиллерийская батарея, сапёрно-подрывной отряд. Бойцы этих подразделений – в их числе и Александр Кузнецов – воевали с фашистами бесстрашно, смело, дерзко, пытаясь своей кровью смыть позор немецкого плена.

Бригада действовала в Борисовском, Логойском, Плещеницком районах Минской области; Куренецком, Плисском, Поставском, Вилейском, Лепельском, Ушачском районах Витебской области. О героизме бригады, которой сначала командовал Владимир Владимирович Гиль-Родионов, а после его гибели в мае 1944-го – Иван Матвеевич Тимчук, ходили легенды. Её бойцы наносили немцам большой урон, не давали покоя врагу ни днём, ни ночью. Комиссару бригады И. М. Тимчуку в январе 1944-го было присвоено звание Героя Советского Союза.

Фашисты бросали против 1-й Антифашистской свои лучшие силы. В апреле – мае 1944 года в тяжёлых боях с карателями бригада понесла большие потери. В результате переформирования в бригаде осталось всего 4 отряда. Наконец, 4 июля 1944 года оставшиеся отряды бригады численностью 422 партизана соединились с частями Красной Армии.

О героизме Александра Кузнецова рассказывает официальный документ из Центрального архива Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ). Вот его содержание: «Кузнецов Александр Арефьевич, 1922 года рождения, Новосибирской обл., Гурьевского р-на, п. Салаир – состоял на службе в 1-й Антифашистской партизанской бригаде полковника Гиль-Родионова В. В. С 16 августа 1943 года по 24 июля 1944 года в должности стрелка ПТР (противотанкового ружья). Участвовал в штурме девяти немецких гарнизонов, четырёх засадах, трёх операциях по подрыву рельс на жел. дороге и 10-дневных оборонительных боях.
Командир бригады
Герой Советского Союза Тимчук,
Комиссар бригады Евмененко,
Начальник штаба бригады капитан Пономаренко.                24 июля 1944 г.».

После этого Александра Кузнецова направили для проверки в военно-пересыльный пункт 176-го армейского запасного стрелкового полка. Здесь с ним встречались и беседовали представители военной контрразведки и других органов, которые интересовались его прошлым, временем, проведённым в плену, и разными подробностями его мирной и военной жизни.

Надо отметить, что эту проверку Александр Арефьевич выдержал.
Более того, стрелок ПТР 6-го отряда 1-й Антифашистской партизанской бригады был представлен к награде – медали «Партизану Отечественной войны» I степени. (Наградной лист от 27 января 1944 года подписан командиром бригады полковником Гиль-Родионовым В. В.). В кратком изложении подвига партизана А. А. Кузнецова записано:

«1 октября 1943 года в засаде на дороге Плещеницы – Логойск выстрелом из ПТР сжёг автомашину, убил 2 немцев и захватил 2 винтовки. Участвовал во всех боях, проведённых отрядом».    

1 сентября 1944 года его откомандировали для продолжения воинской службы в 219-й гвардейский стрелковый полк 71-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта. Здесь ефрейтора А. А. Кузнецова назначили помощником командира взвода связи.

Он участвует в освобождении Белорусской ССР.  Освобождает от немецких оккупантов Латвийскую и Литовскую ССР. И снова были тяжёлые бои, но моральный дух нашего воина подпитывало то, что наша армия теперь уверенно наступала, вытесняя врага с советской земли.

В октябре 1944 года Александр был тяжело ранен. 27 октября его доставили в хирургическое отделение № 2 эвакогоспиталя № 3167, расположенного в здании школы № 7 на улице Ленина в городе Слободско;й Кировской области.

В палаты к раненым приходили ученики этой школы, рассказывали о том, как помогают матерям, пока их отцы на фронте. Читали стихи, пели. Вместе с врачами госпиталя дети стремились помочь раненым бойцам преодолеть боль, скорее выздороветь. На втором этаже в актовом зале показывали кино, «тяжёлых» сюда доставляли на носилках. Приезжали в госпиталь и артисты с концертами.

В госпитале Кузнецов узнал, что за смелость и мужество награждён орденом Славы III степени (приказ по 71-й стрелковой дивизии № 195/н от 31 марта 1945 года). И буквально следом новая весть о награждении орденом Отечественной войны I степени (приказ по 6-й гвардейской армии № 401/н тоже от 31 марта 1945 года).

                ***
Из госпиталя Александра Кузнецова выписали в августе 1945-го, когда страна уже отпраздновала Победу над фашизмом. Ему было всего 23 года. После демобилизации он вернулся в Кузбасс. Погостил на малой родине – в Салаире, где теперь жила одна его мама.

После войны была учёба актёрскому и режиссёрскому мастерству в одном из образовательных учреждений культуры. Затем Александра приняли на работу актёром в труппу Кемеровского областного драматического театра имени А. В. Луначарского.

А в 1961 году Александра Арефьевича пригласили на Кемеровскую студию областного телевидения в качестве режиссёра. Ему уже шёл сороковой год, и его профессионализм подкреплялся опытом работы в театре.

Начало 1960-х для Кемеровского телестудии, созданной в январе 1958-го, были годами становления. Директором студии ТВ в то время был Дмитрий Иванович Култаев. Как вспоминал первые годы развития телевидения Кузбасса бывший главный режиссёр КСТ Фёдор Мефодиевич Ягунов, были желающие познать новое дело, были и вакансии, на которые люди шли по объявлению: «Приходили актёры, фотографы, газетчики, художники, киномеханики, школьные учителя. Среди них не было ни одного, кто бы раньше имел хоть какое-то отношение к телевидению. Однако они считали, что опыт их прежней профессии может пригодиться новому виду искусства. И они не ошиблись, многие нашли здесь себя и составили потом ядро молодого коллектива».

С таким примерно настроем оказался на областном ТВ и А. А. Кузнецов. Новое давалось трудно. На КСТ ещё продолжали вырабатывать правила, которым надо следовать, делая передачи, расширялся круг возможностей телевидения. «Это была учёба, в которой не было учителей и не было учебников. Все постигалось в процессе работы», – утверждал Ф. М. Ягунов.

Вот в эту «кипучую бучу» с головой окунулся Александр Кузнецов. Его закрепили за редакцией художественного вещания, где режиссурой руководил Аркадий Айзикович Блехман, тоже участвовавший в Великой Отечественной войне. Кузнецова привлекали к работе над текущими передачами редакции: литературными, музыкальными, детскими и научно-познавательными. Но, кроме «текучки», одной из его главных задач было участие в создании телеспектаклей.

Первые телевизионные спектакли Кемеровской студии ТВ «Орлиная степь» и «Гранатовый браслет» вышли в эфир в 1960 году. В марте 1961-го вышел спектакль «Горное гнездо».

Как утверждают специалисты, жанр телевизионного спектакля возник на КСТ как вынужденная мера заполнения эфира в эпоху, когда Центральное ТВ до региона ещё не доходило, а собственных передач не хватало. Зато к концу 1950 годов в Кемерово уже сформировалась театральная культура и публика с удовольствием заполняла залы драматического и музыкального театров. Перенос готовой постановки с театральной сцены в павильон ТВ занимал существенно меньше времени и сил, чем создание подобного зрелища «с нуля». При этом с помощью трансляции спектакля на телеэкране удавалось многократно увеличить количество зрителей.

Поэтому ежегодно – до самых 1980-х – на КСТ ставили по нескольку телеспектаклей. Размер съёмочной площадки в павильоне позволял размещать готовые театральные декорации, а свет, звук – всё было на месте. Спектакли тщательно репетировали и в означенное в программе время выдавали из студии телезрителям в режиме «прямого эфира». Недостатком такой схемы была невозможность записать и повторить спектакль, так как видеозаписи на начальном этапе у КСТ не было.

Телевизионные спектакли ставили, как правило, театральные режиссёры или специально работавшие на телевидении режиссёры с театральным образованием и опытом. Александр Арефьевич поставил на КСТ несколько телеспектаклей. Одним из них стала драма «Лубянка» (1961), где сам режиссёр-постановщик Кузнецов сыграл и роль, перевоплотившись в Феликса Дзержинского. Постановка была об Октябрьской революции, Гражданской войне, непростом становлении власти Советов…

Со временем у Александра Кузнецова накапливался опыт работы. Как и его коллеги, он чётко придерживался так называемого принципа студийности, когда овладение всеми тонкостями профессии происходит в процессе коллективной работы, которой на телевидении, как говорится, не было ни конца ни края.

Другой важной творческой составляющей в работе режиссёра Кузнецова стали киноочерки, которые по праву относят к жанру телевизионной публицистики, создающейся на основе литературного сценария, где во главе угла лежат реальные события и факты. Тут и индивидуальная задумка режиссёра важна не менее, чем при производстве телеспектакля, на всех этапах – от написания сценария, съёмки материала, записи звука на плёнку, монтажа, синхронизации изображения и звука, до печати копии смонтированного очерка на плёнке для показа на телеэкранах. Создание киноочерка занимало много времени. Поэтому в год на КСТ их снимали не больше трёх-пяти.

Сложность обращения с кинокамерой, длительность обработки материала, на которую иногда уходило по нескольку месяцев, не снижали энтузиазма режиссёра Кузнецова. В первые годы своей работы на телевидении он присматривался к этому жанру, помогал коллегам в создании очерков. Наконец, сам взялся за режиссуру подходящего материала.

Выпущенный им киноочерк назывался «Друг Серёга» (1966) – по рассказу Гария Немченко, который опубликовали в совместной книге рассказов «Когда друзья рядом» писатели-новокузнечане Г. Л.  Немченко и Г. А. Емельянов в 1964 году.

Киноочерк получился замечательным. В нём рассказывалось о комсомольцах и молодёжи, работающих на строительстве Западно-Сибирского металлургического завода. Его главными героями стали простые рабочие люди, весёлые, энергичные, неунывающие, оптимистичные, для которых строительство сталелитейного гиганта стало смыслом жизни. И будто бы эпиграфом к тому давнему видеоматериалу режиссёра Александра Кузнецова звучат сегодня строки, написанные позднее Геннадием Емельяновым:

«Новокузнецк кинул гирю немалого веса на чашу исторических весов, и чаша та медленно, но и верно склонилась в нашу пользу. У города особая, неповторимая судьба, отмеченная массовым самопожертвованием и массовым героизмом, поэтому нам есть кого вспомнить и чтить добрым тихим словом, есть кого отметить, запечатлеть в мраморе и бронзе». Хочется добавить: запечатлеть и в кадрах хроники, кино- и телеочерках, в художественных фильмах…

Между тем, подорванное войной, ранением здоровье Александра Арефьевича стало серьёзно сдавать. И уже в 1971 году его не стало. Участнику войны, телевизионному режиссёру было всего 49 лет.


          ИВАН АНДРЕЕВИЧ СОКОЛ ПОБЕДИЛ В ВОЙНЕ И ОТДАЛ ЖИЗНЬ ОБЛАСТНОМУ РАДИО

«Иван Андреевич Сокол внешне очень соответствовал своей фамилии, – вспоминает своего коллегу бывший директор областного Дома радио и экс-председатель (директор) ГТРК «Кузбасс» Тамара Владимировна Алиева. – Широкоплечий, длинноногий, всегда с прямой спиной и умным пронзительным взглядом из-под очков в роговой оправе. Настоящий Сокол!

И в поведении он был таковым – основательным, умеющим рационально распределять время и потому казался неторопливым, всегда был спокойным и внимательным. Особенно в отношениях с молодыми коллегами.

Идёшь, бывало, к нему в кабинет сдавать текст передачи (так называемую микрофонную папку) – а по спине холодок. Всё ли правильно сделал? А он, руководитель – главный редактор ОблРадио – усадит тебя напротив и давай для начала расспрашивать. Про мужа спросит, про детей и про здоровье, про последнюю командировку... И делает это так заинтересованно и просто, что поход к начальству не выглядит пыткой.

Поговорит и отправит в редакцию ждать результата. Причём, прочитав всё и поправив, не вызывает к себе, а заходит к тебе в кабинет сам.  Сначала обязательно похвалит (всегда находил за что), а уж после спокойно и рассудительно, с высоты своего огромного журналистского и житейского опыта объяснит, что, где и как надо дописать или вообще переделать.

Мы, молодёжь областного радио, Ивана Андреевича нисколько не боялись. Наоборот, уважали и любили. Понимали: профессионал, мастер слова...».

А ведь судьба у ветерана Великой Отечественной войны была непростая. Родился Иван Андреевич 19 января 1923 года в уездном городке Славгороде Алтайской губернии (ныне Алтайский край).

Его родители – переселенцы из Центральной России – прибыли на Алтай по реформе, проводимой ещё в 1910-е годы в царской России председателем Совета министров Петром Аркадьевичем Столыпиным. Как и большое количество жителей Центральной части России, а также Малороссии, они устремились в Западную Сибирь, где всем желающим предоставлялись земли для ведения сельского хозяйства.

Однако, недаром говорят: «Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше». На Алтае им не пожилось, и вскоре они обосновались в Щегловске, который в 1932 году переименовали в Кемерово. Ваня учился в средней школе № 16, расположенной в Рудничном районе. Известно, что в школьные годы юноша начал сочинять стихи, даже посылал свои рукописи в газеты. Окончив школу в 1941 году, сначала поработал сплавщиком на Томи, потом разнорабочим.

Но шла война – фронту требовались солдаты. И в переломном 1943 году, 10 апреля, Ивана призвали из Кемеровского райвоенкомата в Красную Армию. Воевал он рядовым 677-го стрелкового полка 409-й стрелковой дивизии в составе 46-й армии Степного фронта, затем были битвы на Юго-Западном (57-я армия) и 2-м Украинском (7-я Гвардейская армия) фронтах. По военной должности он числился оружейным мастером мастерской боепитания своего полка. Но это не значит, что отсиживался за спинами однополчан. Участвовал в боях за освобождение Украины, Молдавии, сражался с фашистами в Румынии, Венгрии и Чехословакии.

Воину Ивану Соколу повезло – пройдя через самые кровопролитные бои, он остался жив. За умелые, инициативные и смелые действия, сопряженные с риском для жизни, содействующие успеху боёв с врагами, его наградили медалями «За боевые заслуги» (приказ подразделения № 4/н от 22.05.1945 г.), «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» (приказ от 9 мая 1945 г.). А уже в мирное время – орденом Отечественной войны II степени и другими наградами.

После демобилизации Иван Андреевич вернулся в Кузбасс. Здесь с новой силой проявились его творческие наклонности. Желание писать однажды привело его на областную радиостудию.

С середины 1940-х годов радиовещание в молодой Кемеровской области развивается быстрыми темпами. В крупных городах Кузбасса организовывают местное вещание, при котором работали собственные корреспонденты областного радио. Так, в Анжеро-Судженске собкором стал Иван Сокол. При этом он не забывает и про стихи. Его первые стихотворные произведения в это же время впервые печатает областная газета «Кузбасс». А вскоре он становится литературным сотрудником непосредственно в кемеровской редакции областного радио.

В 1952 году Иван Андреевич успешно окончил отделение русского языка и литературы историко-филологического факультета Томского педагогического института. А его стихи уже печатаются в литературном альманахе «Огни Кузбасса».

При этом он не оставляет работу на областном радио. Хотя жизнь кемеровских радийцев в тот период простой не назовёшь. Старейший журналист областного радио и телевидения Фёдор Мефодьевич Ягунов в своих мемуарах писал, что основным содержанием передач тогда были последние известия о производственных и спортивных успехах, об итогах выполнения пятилеток, сводки погоды, концерты, выступления писателей, поэтов, производственников, политические и информационные беседы. Иван Сокол выбирал для себя и своих слушателей подготовку передач на темы экономики и промышленности – они ему особенно удавались.

«При этом, – пишет Ф. М. Ягунов, – процесс производства передач был непростым. В 1950-х радио Кузбасса кочевало по разным зданиям. Одно время часть редакции была в здании, где сейчас Союз писателей Кузбасса – в Кемерове, на Советском проспекте, а также – на Красноармейской, 128. А наши крохотные радиостудии, центральная аппаратная, мастерские техников по ремонту оборудования располагались во Дворце труда, который стоял на пересечении кольцевого бульвара и Вокзальной улицы. (Сейчас здесь находится областной колледж культуры и искусств).

Запись передач производилась и во Дворце труда, и на Красноармейской, и на Советском. Дикторов и начальника отдела доставляли туда на машине».

Впрочем, эти трудности не останавливали творческого роста Ивана Андреевича и многих его коллег. Радиослушатели узнавали их не только по звучащим в эфире голосам, но и по присущему каждому из них особому стилю работы, умению интересно рассказать о важных событиях региона.

Когда в Кемерове впервые появилось телевидение, было решено объединить в общую организацию Областной отдел радиоинформации (ОблРадио) и вновь образованную Кемеровскую студию телевидения (КСТ). Так получился Кемеровский областной Комитет по РВ и ТВ.  Его создали 14 января 1958 года по распоряжению Кемеровского облисполкома Совета депутатов трудящихся. А первая телепередача в Кузбассе вышла в эфир 22 апреля 1958-го.

Областное телевидение стремительно росло, а готовых кадров для его развития не хватало. Решили позаимствовать для КСТ специалистов из радиовещания. В результате в 1959 году 34-летний Иван Сокол оказался на должности ответственного редактора Кемеровской студии телевидения. Но трудился он здесь недолго.

Как подчёркивает Ф. М. Ягунов, важно было отладить процесс, создать коллектив и организовать его работу, заложить телевизионные традиции. А когда эти задачи были решены, Иван Андреевич снова попросил вернуть его на любимое радио. Его просьба было услышана. И в 1962 году председатель областного Комитета по радиовещанию и телевидению Пётр Михайлович Попов издал приказ: «Назначить И. А. Сокола главным редактором областного радио…».

А вскоре подоспело и долгожданное решение Кемеровского обкома КПСС и облисполкома о строительстве (наконец-то!) в областном центре Дома радио. Напомним, что пробивала этот проект Мария Михайловна Лапшина – на тот момент заместитель по радио председателя областного Комитета по РВ и ТВ.
Возведение объекта началось в 1965 году на улице Красноармейской. Строительство шло долго, с остановками, задержками, срывами графиков. Коллектив ОблРадио участвовал в субботниках, помогал строителям, чем мог. И вот в 1972 году начали понемногу заселяться в новое здание. Окончательный переезд в новый Дом радио состоялся в марте 1973-го.

В новом специализированном здании, оснащенном для профессиональной работы: студиями записи программ и прямого эфира, большой концертной студией, где записывали или в прямом эфире шли концерты, где было сконцентрировано самое современное оборудование (пульты, компактные магнитофоны, звукопоглощающие ковры и прочее), имелись кабинеты для персонала, большая фонотека, – главному редактору И. А. Соколу выделили светлый кабинет.

Как и все в коллективе, Иван Андреевич радовался этим замечательным переменам. Условия труда радийцев улучшились на несколько порядков. Выросло и качество передач. А по оперативности и степени воздействия на аудиторию ОблРадио опережало КСТ.

В должности главного редактора ОблРадио И. А. Сокол проработал до 1984 года. Наверное, дольше него здесь никто больше не «главредствовал». Десятки молодых журналистов получили от него первые профессиональные наставления, многие его ученики работали в городских, областных и даже республиканских СМИ. Об одном из уроков от И. А. Сокола, полученном в свои первые дни работы на ОблРадио, рассказала Тамара Алиева:

«После переезда из Томска в Кемерово кое-как устроилась воспитателем дошкольного комбината № 56 при кемеровском заводе «Химмаш». Однажды случайно зашла в Дом радио. Директором областного радиовещания тогда работал Юрий Софронович Тотыш. Он не обрадовал молодого специалиста: мест на радио нет. Но он же предложил «не исчезать, трудиться у них внештатно и ждать»:

Так я и сделала. Несколько месяцев исправно внештатно сотрудничала с Домом радио, пока у них не появилась вакансия. И вот с 1980 года, наконец, началась моя журналистская доля.

…До сих пор помню свой старательно написанный репортаж про комсомольско-молодёжную бригаду на «Химпроме» с вожаком по фамилии – очень неблагозвучной – Воняйкина. Главный редактор кузбасского радио, ветеран войны, мастодонт в журналистике Иван Андреевич Сокол к эфиру репортаж сначала не подписал. Мол, соображаешь, как это звучать в эфире будет – бригадир Воняйкина?! Я рыдала, как ненормальная. Зато потом училась, как можно и нужно исправлять ситуацию. Иван Андреевич так всё мастерски выправил, столько слов-заменителей нашёл, что мой репортаж на редакционной летучке потом назвали в числе лучших».

Был он и хорошим семьянином. Другой ветеран радио Кузбасса Татьяна Павловна Микельсон припомнила, что ещё до знакомства с Иваном Андреевичем подружилась в летних пионерских лагерях с его дочерью Любой: «Мельком видела и её родителей, когда они приезжали в выходной день навестить своих детей, Любу и её брата Сергея. С Любой мы любили обсуждать прочитанные книги, вместе ходили на просмотры кинофильмов, которые регулярно привозили в лагерь. А позже в нашем родительском доме появились книги Ивана Андреевича с его автографами моему отцу Павлу Ивановичу Антипову.

С самим же Иваном Андреевичем я познакомилась в 1985 году, когда влилась в коллектив Областного радио. Незадолго до этого он сдал пост главного редактора радио пришедшему к нам телевизионщику Валентину Ивановичу Масленникову. Однако и после выхода на пенсию Иван Андреевич часто приходил к коллегам в областной Дом радио».

Татьяна Микельсон рассказывает, что сотрудники любили встречаться со своим недавним руководителем. Немало таких встреч осталось в памяти:

«На втором этаже Дома радио – рядом с кабинетами нашей редакции последних известий – была свободная комната. Она становилась многолюдной с приходом Ивана Андреевича. Он заваривал чай по своему рецепту («щепотками», как он выражался). И все дружно спешили сюда не только попить чаю. Иван Андреевич и на пенсии продолжал слушать наши передачи. И иногда здесь проходили своего рода вторые летучки. Неофициальные. С ним делились и своими творческими планами. С его советами мы считались.

Нам были интересны и его воспоминания о войне. Фронтовик, как говорится, прошёл пол-Европы, освобождая её от фашизма. Он рассказывал про тяжёлые бои, героизм солдат. Слушали увлекательные повествования Ивана Андреевича о встречах с известными людьми, с которыми его сводила творческая судьба во время подготовки передач.

Вместе с ветераном нашего радио, тоже фронтовиком Василием Фёдоровичем Холодком, который в 1970-х возглавил редакцию последних известий, Иван Андреевич любил играть в шашки. При этом оба нещадно курили. Бывало, дым валил до потолка!


Однажды я удостоилась его похвалы после просьбы… заварить чай. Иногда он просил, чтобы и мы принимали в этом участие. Помнится, приготовила чай из трёх сортов. Отведав, Иван Андреевич произнес: «А ты заварила его даже лучше меня»…

Гастрономические «изыски» Сокола порой удивляли подчинённых своей оригинальностью. Та же Т. В. Алиева описала одно его любимое блюдо:

«Он нам запомнился своими, как мы их называли, «главноредакторскими бутербродами». Выглядело это так: прибежишь на работу утром, а он заходит в редакцию и приказно-весело зовёт в свой кабинет. А там на большой тарелке аккуратно разложены малюсенькие кусочки чёрного хлеба с резко пахнущими чесноком и перцем малюсенькими кусочками сала с прожилками... А рядом его любимый свежезаваренный крепкий чай. Непередаваемая по красоте картина! И незабываемый на всю жизнь вкус!»

Ветеран радиожурналистики всегда приходил в родной коллектив в День Победы. Кстати, 9 мая, когда чествовали победителей, Иван Андреевич нарушал дань предпочтения сигаретам – курил исключительно махорку, как во фронтовые времена…

Но возраст, прошедшая война брали своё – здоровье фронтовика начало сдавать.

«Через несколько лет выяснилось, что Иван Андреевич неизлечимо болен, – продолжает Т. П. Микельсон. – Наш тогдашний директор облрадио Алексей Николаевич Калинин подошёл как-то ко мне: «Давай, я, ты и Нина Леонидовна Букарева (работала выпускающей на ОблРадио) навестим Ивана Андреевича. Он дома».

Поехали по адресу Телецентр, 1, в этом доме проживало немало работников телевидения и радио. Дверь открыла жена Ивана Андреевича Анна Михайловна. Мы её знали не только по телеэкрану: она вела на ТВ передачи о кино, – но и по работе в одном Комитете по телевидению и радиовещанию. Она пригласила в квартиру: «Ваня лежит в своей комнате. Выйти уже не может. Проходите к нему».

Алексей Николаевич вошёл к нему первым, потом и мы. Поприветствовали Ивана Андреевича. Но разговора уже не получилось. Пожелали Ивану Андреевичу сил, терпения и надежды на выздоровление, которому, к сожалению, не суждено было сбыться...».

20 апреля 1990 года ветерана не стало…

Но очерк о нём стал бы неполным без рассказа о его литературном творчестве. Всю жизнь, сколько себя помнил, Иван Сокол писал стихи, прозу. Многие из его произведений были адресованы детям. Так, в 1966 году Кемеровское книжное издательство выпустило книгу его сказок «Волшебная бусинка», в 1971-м – книжку «Про девочку, которая ничего не хотела уметь», а в 1974-м вышел его небольшой сборник стихов для детей «Лесной стадион».

Бывший руководитель редакции последних известий ОблРадио Геннадий Леонидович Мызин сообщил также, что Иван Андреевич писал ещё и пьесы для Театра кукол Кузбасса имени Аркадия Гайдара.

Писал он и для взрослых.

«Мы все знали про то, что он пишет прекрасные стихи, но стесняется их публиковать, – «порывшись» в памяти, говорит Тамара Алиева. – Когда были коллективные праздники, просили его почитать. Всегда   читал про войну, которую знал не по книгам. И делал это мастерски! Но потом обязательно заводил разговор про то, как «важно беречь жизнь».

Его стихи о войне – просты, но очень искренни. Одно из таких стихотворений называется «Фронтовому другу»:
Нас сроднили военные тропы,
Мы с тобой, как родные братья,
Рядом рыли свои окопы:
Насмерть было с тобой стоять нам.
Заметалась свинцовая вьюга.
Сибиряк дал южанину руку…
Кто теплей фронтового друга
Мог в траншеях согреть разлуку?
Мы последний сухарь делили,
Котелок на двоих имели,
И о доме вместе грустили
В час ночной под сукном шинели.
Незнакомые матери наши
Нас домой одинаково ждали.
Каждой не было сына краше –
Мы пред ними в письме оживали.
Все окопные тяготы, нужды
Мы сносили в жару и морозы,
И великую эту дружбу
Не сломали военные грозы.
Мы вернулись к родному дому:
Ты – распахивать пашен просторы,
Я – в излучины улиц знакомых,
В молодой мой сибирский город.
Хлебопашцы и рудокопы,
Мы – строители новой жизни.
И в бою за расцвет Отчизны
Снова рядом наши окопы.
                (Газета «Кузбасс», 9 мая 1948. С. 1).

Ещё один интересный факт из творческой биографии нашего героя – песенный. Его песню «Гуси-лебеди» на музыку кузбасского композитора Владимира Пипекина до сих пор распевают хоровые коллективы во многих регионах России. А в 1992 году в фирме «Мелодия» вышла большая пластинка под общим названием «Сибирячка-речка» с песнями композитора Пипекина на стихи кузбасских поэтов, в том числе на стихи Ивана Андреевича Сокола.

В книге «С песней по жизни» о творчестве композитора В. Пипекина читаем:

«…Сидел он тогда на стуле в студии Гостелерадио, играл на баяне и пел свою песню «Горки круты». Зашёл Вячеслав Шувалов, солист академического хора Гостелерадио, прекрасный исполнитель народных песен. Остановился, прислушался, потом как закричит:

– Слушай, так это моя песня!

Стали слушать и другие вещи: «Гуси-лебеди», «Калина алая», «Ах ты, баня», «Золотой гребешок». Их тоже признали «своими». Оставили Володю ещё на несколько дней в Москве. И записали все эти песни в фонд радио. С солистом В. Шуваловым, женскими и мужскими вокальными ансамблями, аранжировками О. Морозова. Потом передали их по первой программе радио.

…Какие яркие мелодии, какие красивые голоса, какая сочная, колоритная оркестровка! Прекрасные песни! Там, в Москве, на радио, и возникла идея пластинки. Сами музыканты изъявили желание помочь В. Пипекину найти исполнителей и записать на радио, специально для пластинки, все 16 отобранных самим композитором и одобренных, кажется, аж двумя художественными советами песен.

Авторами большинства других песен, записанных для пластинки, были кузбассовцы Валентин Махалов, Владимир Коньков, Илья Ляхов, Иван Сокол…». (Книга «С песней по жизни», Кемерово, 2019. С 17-18).

А сколько души, сколько лиризма вложил Иван Андреевич в эти, казалось бы, бесхитростные, но очень напевные строки музыкального произведения «Гуси-Лебеди»:
Был он ласковым и добрым, мой Иванушка,
Да умчался с вражьей силой воевать,
И осталась я Аленушкой на камушке
Друга милого с войны жестокой ждать.
Гуси-лебеди – птицы белые,
Где летаете, в каком краю?
Гуси-лебеди – птицы добрые,
Сохранили вы любовь мою.
Говорят: «Пропал мой милый друг без весточки».
Нет войны, а горе вдовье не унять.
Вот и снова на березках в листьях веточки,
Перелётных птиц мне снова окликать.
Гуси-лебеди, птицы верные,
Где летаете, в каком краю?
Гуси-лебеди, птицы добрые,
Может, встретили любовь мою?
На висках моих уж иней поздней осенью,
Только в сердце не утихла боль моя,
И летят, летят, летят в небесной просини
Гуси-лебеди в далекие края.
Гуси-лебеди, птицы белые,
Где летаете, в каком краю?
Гуси-лебеди, птицы добрые
Возвратите мне любовь мою.

«Приехал я как-то в Оренбург, – рассказывает композитор Владимир Пипекин, – знакомлюсь там с руководителем оркестра народных инструментов, тот уточняет фамилию. А потом говорит, что они его песню во Францию возили в этом году.

– Какую песню?

– «Гуси-лебеди» на слова кемеровчанина Ивана Сокола.

Эта песня помогает находить контакт с любой аудиторией в любом месте России. Она часто звучит. Всюду, где есть женский ансамбль, её поют. И на радио исполняется. Эта песня помогает мне жить», – говорит композитор.

А ведь В. М. Пипекин сочинил не одну песню на стихи Ивана Андреевича. Есть в совместном репертуаре и такие песни на стихи Сокола, как «Ой ты, вьюга, вьюга», «Судьба моя простая», «Провожая зимушку».

Что же, недаром говорят: песни, так же, как и дети, рождаются от любви. Любви к красоте. К женщине. К Родине. Своей земле, которая питает и помогает стать светлее и сильнее. Любовь эта позволяет увидеть заколдованную будто до
поры до времени красоту.
Поэт Иван Сокол однажды написал:
«А надо мной берёзок косы
Весенний ветер шевелит.
Бежит тропинка в чистых росах,
Судьба моя по ней бежит...».

Разве выразишь лучше?!
               
                Журнал «Огни Кузбасса» № 2 2025 г. С. 121-133.