Неумытыми руками 2

Игнатий Богоносец (1 век) — муж апостольский, священномученик древней Церкви, третий епископ Антиохийский после апостола Петра и Евода, ученик Иоанна Богослова.

                НЕУМЫТЫМИ РУКАМИ 2 (или в плену иллюзий)
                (Посвящается Светлому Христову Воскресению)

БЕЗРАССУДНЫЙ
«Писание Святое дано нам от Бога ради спасения нашего и прославления имени Божия, — ради этого и должно его читать, поучаться и внимать ему. А если для своего прославления читаем и стараемся его знать, то оно не только не на пользу, но и во вред нам будет» (Святитель Тихон Задонский. Келейные письма.)

                «разум верный у всех,
                исполняющих заповеди Его.» (Пс.110:10)


В работе «Неумытыми руками 1» мы разбирали тему о полном разумении Писания и говорили, что это возможно лишь при наличии духовного преображения, т.е. через веру, поскольку данное творение духовно. Ещё говорили, что по настоящему владеть вопросом или предметом без практики, опираясь лишь на одни книжные знания, разъяснения, толкования не возможно, а знание без практики тоже, что и незнание предмета по сути - известно, дилетант знает «всё», а невежда и без знания «умён». Нам знакомо понятие «веры», много рассуждаем, много спорим об этом предмете, но дел по вере имеем мало, а значит до конца понимать не можем. То есть наше разумение в меру нашего делания. 

«Что вы зовете Меня: Господи! Господи! - и не делаете того, что Я говорю?» (Лк.6:46).

Вера же, как дело, как образ жизни, предполагает открытия в человеке духовного просвещения, сердечных очей, душевного виденья, а отсюда другого настроения и иных ощущений. Ученики Христа кто были и кем стали? - Были рыбаками, а стали Апостолами Господа Иисуса Христа. Конечно дело не в названии, а в их преображении и физическом и духовном. И нам известно, даже «чувственным» умом, назначение на должность меняет человека не только внешне, но внутренне, а тем более духовное делание.

«И увидел Моисея Аарон и все сыны Израилевы, и вот, лице его сияет, и боялись подойти к нему.» (Исх.34:30).

 Внешнее изменение Моисея после Синая произошло на столько разительно, что невозможно было смотреть на него и он, выходя к народу, «полагал покрывало на лице свое».

Христос за необычность, неординарность речей Своих оказался отвергаем не простым людьми, а как раз самыми что ни на есть учёными и книжниками.
 
«Почему вы не понимаете речи Моей?» (Ин.8:43).

Согласитесь, всё Писание постичь умом невозможно, что есть места очевидные, а есть смутные, непостижимые для ума и даже противные нашему здравому смыслу.

Например, разговор Учителя с книжниками и фарисеями в тех же главах 6 и 8 Евангелия от Иоанна, где от непонимания Его слов они просто неистовствуют. А разговор тот достаточен ли нашему разумению, не относится ли он в какой-то мере к ассоциативному мышлению и даже чувственному восприятию? Да, речи Христа иррациональны и для нас, но мы соглашаемся с Ним, поскольку: «это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым?» (Ин.10:21) и для нас это аргумент, перевесивший всё остальное, но только не для учёного ума.

Хорошо, вот обычное: многие ли из нас не просто принимают (т.е. соглашаются), а осмысленно осознают, про себя убеждены, что Иисус Назарянин, Наставник, Учитель, - Он есть Христос, Сын Божий, Господь, Бог?
Без духовной практики одним чувственным разумением это осмысленно знать (т.е. почувствовать) нельзя (1Кр.12:3)!
Удивительно, но тогда невозможно правильно воспринимать Его поступки, Его речи и всё остальное, что рассказано в четырёх Евангелиях и в тех же Деяниях и Посланиях.
И мало того, без практики, как уже говорилось, понимания не бывает, поскольку, даже «соглашаясь», мы (всё же) не понимаем, что Иисус Христос – Бог, да настолько, что, когда «и пошел дождь, и разлились реки, и подули ветры» (Мф.7:25), всё наше строение соглашательства развалится, рассыплется в прах и, заметим, Он уподобил такого человека «безрассудному». Все наши убеждения шатки и не тверды, грешат «маловерием», но это возрастное, оно пройдёт по мере духовного делания - исполнения заповедей.

Казалось бы, та же Нагорная проповедь, где всё ясно и очевидно на одном чувственном разумении и даже безбожнику? Однако не всё так просто.

ВЕЛИКИЙ МУДРЕЦ-ПИСАТЕЛЬ (или «зеркало русской революции»)
Рассмотрим один из выдающихся примеров чувственного, человеческого мудрствования.
Хорошо известно основное утверждение Льва Николаевича (Толстого), которое он ясно увидел из слов Христа: «А Я говорю вам: не противься злому.» (Мф.5:39) и которое перевернуло сознание писателя – это «непротивление злу насилием». Действительно ли он понял то, о чём говорит Христос? Попробуем разобраться по рассуждениям Толстого из работы «В чём моя вера?».

Он такие простые слова здесь в Евангелие раньше не замечал.
Теперь же (в 50 лет) ему открылся их смысл, но оказалось для чисто своих писательских интересов, чтобы самому нападать.

Христианство не политика, это жизнь со Христом, а он превратил его в социально-политическую полемику.
Жизнь в семье посчитал невыносимой для себя. Тем самым сделав невыносимым отношения своим близким. Если бы он «убегал» к Богу, то были бы оправданы неприятности близким, но он скорее убегал от христианского смирения, а значит от Бога.

Употребление вещи не по назначению абсурдно, тем более заблуждение, оказавшееся на месте понимания, т.е. принятое за истину, в лучшем случае есть комедия, в худшем же – трагедия.
Почему же эти слова «непротивления» задели Льва Николаевича, ведь там (в Евангелиях) очень много чего говорит Христос и каждое из них целое открытие, ведущее в Царство Божие? Призыв к непротивлению хорошо укладывался в его представление о власти, государственных учреждениях и институтах, в том числе и церковно-религиозных, как весомый аргумент их отрицания, их негатива. Он для себя открыл и это его поразило, что учение Христа так легко подрывает авторитет государства, переворачивает все его принципы и основы, но забыл лишь одно:
«Иисус отвечал: Царство Мое не от мира сего» (Ин18:39).

 Конечно, учение Христа противоречит миропорядку и всё здесь противиться и враждует сему, потому что известно кто здесь Начальник и чьи здесь порядки, а поэтому: «В мире будете иметь скорбь» (Ин.16:33). Но Он же сказал и это: «отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу.» (Мк.12:17))

Нет, писатель «не противится», он просто сам наотмашь бьёт словом сначала государственные устои, его чиновников, но под «горячую руку» попадают свои же близкие, а там и тот, кто нёс учение народам – ап. Павел, думаю, ещё немного и досталось бы Основателю учения, которое он, писатель, вдруг так ясно понял. (Однако, судя по его ответу Синоду, всё же досталось и Основателю.)

А надо-то было лишь отнести это к себе, оставить для себя как эффективное оружие против самомнения и гордыни, тщеславия и зазнайства в нас.
Например, обидели и только собрался «крепко» ответить – ан нет, нельзя противится;
оскорбили, сейчас отвечу! – ан нет, нельзя противится;
не так поняли, раскритиковали, огорчили, насмеялись, унизили, ударили, … сейчас уж точно врежу! – ан нет, подставляю другую щёку!
Так подвергаясь лично злому и по Христу терпя и не противясь ему, мы сточили бы все шипы нашего эгоизма и получили бы сердце «плотяное» и веру спасающую.
А пока? А пока как всегда!
Мы ясно видим нарушение, невыполнение кем-либо нравственных законов, тех же заповедей, кроме самих себя и в этом главное безверие, что и есть заблуждение, слепота. Правильное (духовное) понимание, разумение заповедей - это, когда ты считаешь, что все кругом их выполняют и все попадут в Царство Божие, кроме тебя одного. Кто же бьёт больного, калеку, немощного, а не пытается помочь? Вот «Война и Мир», «Анна Каренина» - это помощь, а «толстовство» - это уже удар. Не зря революционный классик за этот «удар» назвал писателя «зеркалом русской революции», правда выбросил его «непротивление», как ненужное, пустое, оставив лишь одно бунтарство и брань.

Господь пришёл спасти не человечество, не государства и учреждения, а конкретного человека – меня, тебя, его, её. И если я буду жить даже в аду, но устою и не изменю Его заповедям, Он и там меня научит, оградит и даст душевных и физических сил перенести невзгоды. Вспомните праведного Лота, всем нам на то пример!

Заповеди имеют не общечеловеческое, не общевселенское исполнение, а индивидуальное, личностное проявление и делание: конкретно мной, а не моим соседом, знакомым, родственником, просто кем-либо другим, даже государством или всем человечеством. Ведь если я замечаю чужие грехи, я самый несчастный, поскольку он делает, не разумея этого, а я разумею и грешу, т.е. делаю это уже сознательно: видеть грехи дано не для осуждения другого, а для моего смирения – сегодня он, завтра я. Всем нам хочется быть судьями, но жизнь не президиум, а скорее скамейка подсудимого.

 «И, сев, призвал двенадцать и сказал им: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою.» (Мк.9:35).

ДЕТАЛИ
Один из принципов Льва Николаевича - это, что знаю я, то что во мне, - это благо и истина, а что хотят мне дать - это заблуждение и обман и по факту – зло.

«Из всех Евангелий, как что-то особенное, всегда выделялась для меня нагорная проповедь.»1 – пишет Толстой.
А из всех мест «проповеди» им признавались лишь те, где «проповедуется любовь, смирение, унижение, самоотвержение и возмездие добром за зло.»
Смотрите, чисто «чувственным» умом, на дереве хороши на вкус плоды, а само дерево: кора, корень, листья невкусные, тогда зачем и дерево, оставим лишь плоды. «Чувственное» в чём? Что касается дерева – понятно, а что так же или приблизительно с духовным, здесь мы уже копаемся – это нравится, отставим, а то непонятно, не нравится, … выбросим. И получается, что остаёмся и без «дерева», и без «плода».

Зачем нам тогда и Евангелие, если есть «нагорная проповедь», а из неё и надо-то нам «непротивление»? Если же необходимо всё Евангелие, то как быть с этим?

«Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни.» (Ин.6:53).

Или с этим?

 «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день.» (Ин.6:54).

А вот ещё?

«Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие.
Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем.» (Ин.6:55-56).

А что делать с этим, как понять?

«Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною.» (Ин.6:57).

И это всё догматы, тайны, постигаемые постами и молитвами, берущиеся только верою и больше ничем! Обращаю внимание, ни о любви, ни о смирении, ни о унижении и т.д. здесь не говориться, хотя без этого ничего не бывает, как образования без обучения, как грома без молнии, как волны без ветра.
Тогда послушайте, что на это сказал великий мудрец и писатель.

«Мне была нужна и дорога жизнь, основанная на христианских истинах; а церковь мне давала правила жизни, вовсе чуждые дорогим мне истинам. Правила, даваемые церковью о вере в догматы, о соблюдении таинств, постов, молитв, мне были не нужны; а правил, основанных на христианских истинах, не было.» (Л.Н. Толстой. В чём моя вера? 1884.)1
(т.е. «дерева не нужно!»)

И ещё раз, чисто «чувственно», ребёнок, пока незнающий, неопытный и наивный по жизни человек, любит конфеты и сладости, а супы, каши, котлеты всё портят, а значит не хороши, вредны («не нужны»). Так вот догматы – это «супы и каши». Большинство нас крестилось не сознательно, а значит не готовыми к «супам и кашам», и это не зависит от возраста, некоторые ещё во чреве матери исполняются Духа Святого. (Лк.1:15), а другие и до глубокой старости никак не могут «разродится», хотя и давно были крещены во Христа. Крещение не даёт веры (ученик-предатель Иуда, всем пример), поскольку вера – это труд в поте лица души нашей, до кровавых мозолей. Церковная жизнь (её осознанность) предполагает, что любовь и смирение, т.е. вера, её зачаток, в нас уже есть, а иначе, какие же мы христиане, и чего мы можем знать (понимать) о христианстве – мы (без веры, без сознательно крещённые) всего лишь «оглашенные» (т.е. призваны стать христианами). А помните, что «оглашенным» на Литургии говориться: «Оглашенные, изыдите (вон)!» Раньше без веры в Церковь Христову никого не принимали, а кто случайно попадал, долго не задерживался.

«Никто не может прийти ко Мне, если не привлечет его Отец» (Ин.6:44)

Иначе, кощунствует и согрешает кто самочинно со своим уставом пытается туда войти и естественно он для себя ничего не находит кроме «попов и опиума», т.е. лишь осуждения, пререкания и смуты сердечные. 
Нам давно надо понять, в Церковь не приходят, туда Бог приводит!
«Дом Божий, Церковь Бога жива есть общество верующих.» (Феофан Затворник. Толкование на 1Тм.3:15). Смотрите, - «общество верующих»! А кто, пологая руку на сердце, может сказать о себе: «я верующий»? Никто! Потому что об этом ведома только Богу! 

Хорошо, попробуем показать не состоятельность аргументов Льва Николаевича, удовлетворяясь лишь выписками, приведёнными здесь из его книги. Он говорит: «Правила, даваемые церковью о вере в догматы … мне были не нужны.» и перечисляет ненужные ему правила и в частности отвергает таинства, одним из которых является крещение. Смотрите, когда он лично ещё не понимал ничего в религии в христианстве (оно, понимание, ему пришло лишь в 50 лет) над ним совершили обряд крещения и в частности, где даётся обещание отречься, оставить дела дьявола, т.е. грешить, и жить по заповедям Христа и Ему одному служить. Теперь же в сознательном возрасте (ну, когда просветился ум его) Льву Николаевичу оно (обещание) оказалось не нужным, и он освобождает себя и не признаёт данный догмат полезным для себя. Если бы это осталось ради «словца», как бывает у гениев …  но увы, вся дальнейшая его деятельность только доказывает последовательность этим словам. А теперь представим будущий Суд, где «взвешиваются» дела наши земные – добрые и злые и приходит дьявол и кладёт на чашу «хартию» со словами: «… мне были не нужны» и дела по ним … , дальше вы понимаете: ох, как тяжело будет такой душе!
Одна надежда, Господь - Многомилостив и если бы не милость Его, то кто бы и спасся?

Теперь попробуем узнать, что Толстого интересовало в Писании в хорошем смысле. Читаем.
«… во всем Евангелии трогало и умиляло меня больше всего то учение Христа, в котором проповедуется любовь, смирение, унижение, самоотвержение и возмездие добром за зло.»1

 «Унижение» его «умиляло» - Льва-то Николаевича!? Или вот ещё - «возмездие добром за зло». Представляю, попробовал бы кто тогда унизить его или же он ответил бы добром, сделавшему ему зло, например, на то же унижение (вон как распаляется, что государство, церковь не дали ему веры). Однако это возможно так и есть, так как нас всегда трогает то, чего в нас самих нет. А что значит: «в нас этого нет»? Тогда в нас есть противное сему: себялюбие, нетерпимость, возвеличивание, эгоизм, злопамятство и жажда мести, обида (последнее, замечу, это симптом Иуды, а чем он кончил мы знаем). И всё это бурлит и кипит в нашем сердце, т.е. подогрето характером, талантом, умом, в общем, гений он и есть гений! Ну тогда держитесь все!
 
«С детства меня учили тому, что Христос — бог и учение его божественно, но вместе с тем меня учили уважать те учреждения, которые насилием обеспечивают мою безопасность от злого, учили меня почитать эти учреждения священными. Меня учили противостоять злому и внушали, что унизительно и постыдно покоряться злому и терпеть от него, а похвально противиться ему. Меня учили судить и казнить. Потом меня учили воевать, т. е. убийством противодействовать злым, и воинство, которого я был членом, называли христолюбивым воинством; и деятельность эту освящали христианским благословением. Кроме того, с детства и до возмужалости меня учили уважать то, что прямо противоречит закону Христа. Дать отпор обидчику, отмстить насилием за оскорбление личное, семейное, народное; всё это не только не отрицали, но мне внушали, что всё это прекрасно и не противно закону Христа.
Всё меня окружающее: спокойствие, безопасность моя и семьи, моя собственность, всё построено было на законе, отвергнутом Христом, на законе: зуб за зуб.»1

А сколько воинов, военачальников, государственных деятелей стали святыми? Место и занятие не помешали им прийти к Богу, т.е. (по чувственному) измениться и стать добрыми и хорошими людьми. Вспомним, как был удивлён Иисус в Капернауме верою сотника (военачальника) на его просьбу исцелить слугу, что даже:
«сказываю вам, что и в Израиле не нашел Я такой веры». (Лк.7:9).
 
И ещё, закон Христос не «отвергал».

«Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить.» (Мф.5:17).

Теперь основой учения Христа, ключом к пониманию Писания, Лев Николаевич полагает заповедь «непротивления». Однако нам известен, даже неверующим и далёким от религии, основной призыв Христа.

«Заповедь новую даю вам, да любите друг друга» (Ин.13:34).

И это, можно сказать, лейтмотив Его учения.

Но продолжим.
«Я не говорю уже о нашем сословии, - пишет Толстой - деятельность которого почти вся состоит в противлении злым: военные, судейские, администраторы, но нет того частного, самого скромного человека, которому бы не предстояло это решение между служением богу, исполнением его заповедей, или служением «тогу», государственным учреждениям.»
Это напоминает нечто: «позволительно ли давать подать кесарю, или нет?» (Мф.22:17). На это лукавство фарисейское мы все без исключения знаем ответ. Зачем же писатель искушает(ся) ещё раз!?

А вот как на всё подобное чувственное отвечают святые, свыше рождённые и достигшие совершенства в духовной жизни люди.
«единение веры и любви, драгоценнее которой нет ничего, особенно же с Иисусом и Отцом: чрез это мы выдержим всякое насилие князя века сего, и, избежавши его, приблизимся к Богу.» (Свмч. Игнатий Богоносец. 35-107гг. Послание к магнезийцам.)

То есть ни государство, ни институты и учреждения, ни службы и департаменты, ни войны и катаклизмы и ничто иное, а верою, которая в нас совершается любовью, только этим всё здешнее сможем перенести и «приблизиться к Богу». Если же этого в нас нет, то даже монахом, сидя в затворе всю жизнь, ни на йоту не «приблизимся».

Или вот апостол Павел.
«Но все сие преодолеваем силою Возлюбившего нас. Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем.» (Рм.8:37-38).
А он говорит, что «служением «тогу», государственным учреждениям» отлучили его от Бога. («Да был ли мальчик-то?»)

 Смотрите, даже упади Луна на Землю или Земля распадись на части, ничто не может повредить живущему со Христом. Христос воскрес и своих Он (даже в пыль стёртых и по ветру развеянных) воскресит для Царства Божьего – в том и есть Его торжество и победа!

ДОБРО И ЗЛО
«Как всякое благо для нас есть Бог, так всякое зло, всякая мерзость греха есть диавол. Простое сердце, наученное Богом, умеет сочетаваться с Богом и не иметь никакого общения с диаволом.» (Праведный Иоанн Кронштадтский (Сергиев). Моя жизнь во Христе.)


Утром на дворе! Мой питомец, четвероногий друг, смотрит на меня преданными, полными добродушия и ласки глазами и хвост, и весь он трепещут от радости. Барсик тоже не отстаёт, спешит выразить своё доброе расположение – мурлычет и усиленно трёт мои ноги. Полное «роговое» изобилие добра и ласки изливается на меня прямо в душу! И настроение неудержимо поднимается от прилива хорошего начала дня …

Однако это иллюзия, заблуждение, мои впечатления и больше ничего. По настоящему быть добрым или нет можем только мы свами. Потому что понятия Добра и Зла природе не ведомо, а ведомо на земле только одному живому существу – человеку и то только тому, кто познал их суть и смысл, - испробовал как плод на вкус, и запах. Потому что добро, а с ним и вера, и любовь - духовная «материя», являющаяся в нас. Духовное – это когда пренебрегается всё земное, даже жизнь, ради Бога! Так как доброе духовное – это от Бога, а злое духовное, грех, – это от дьявола. Жизнь во плоти дана нам, чтобы научится различать «сладкое» от «горького» и делать доброе и не делать злого, отстраняться (одёргиваться) от него как от заразы, как от смертельного яда. Природе же свойственно лишь притворство и приспособленчество, конечно, которые окрашиваются нашими красками добра и зла, а, следовательно, и солнце улыбается, и небо хмурится, не говоря уже о моих дворовых питомцах. 
По чувственному разумению от природы дано знать только, что вредно нам, а что полезно. Но полезное не значит доброе. В духовном же и яд нам не вредит и злострадания полезны.

Нагорная проповедь это правильное, Божье понимание доброты, её истинное лицо, настоящее проявление духовного в нас. Всякая доброта, которая вне (например, плотская, чувственная) или которая противна «проповеди» - ненастоящая, ложная, та самая, «языческая», т.е. полезно мне или вредно. (Мф.5:46-47). Первая ведёт к смирению, другая - к гордыне. Нагорную проповедь ещё можно сравнить с этикетом, уподобить правилом духовного общения и поведения, приводящего к стяжанию Духа Святого, а значит к Царствию Божьему.
Кто же указывает о нормах приличия другому, сам будучи далёк к их прилежанию? Отсюда нормы и правила даны тому, кто им не следует либо по незнанию, либо ненаучен, либо по самомнению, по нежеланию. Тот же, кто выполняет, т.е. живёт по ним, зачем тогда и правила писанные, если они «написаны» в его сердце. Поймите, для духовного человека заповеди это как воздух, еда для плоти – не просто правила, буквы, а именно средство существования, поэтому душевному человеку исполнять заповеди невозможно, для этого надо родиться от Духа. Как рыба не может без жабр обитать под водой, так и человек мыслить, творить, жить, радоваться, переживать, любить духовно не может, не имея соответствующего «духовного органа» - веры.
Вспомните реакцию учеников на «трудно богатому …»
«Услышав это, ученики Его весьма изумились и сказали: так кто же может спастись?
А Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же всё возможно.» (Мф.19:25-26).

Это-то и должно первоначально запечатлеться в нас и стать узнаваемым как вкус и запах.
Духовное то, что нельзя рассказать и передать, а только испытать.

«Если Я сказал вам о земном, и вы не верите, - как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Ин.3:12).

Надо побывать в «небесном», тогда оно станет (желанным, родным) узнаваемым, как вкус раз испробованный.


«БРЕВНО»
Теперь о самом понимании изречения, так ощутимо преобразившее нашего писателя. Нагорная проповедь обращена к конкретному лицу: ко мне, к тебе, к нему и другому внимающему ей. Заповедь говорит, чтобы я лично перестал отвечать злом на зло (а уж тем более делать зло), а не мой сосед, не читатель или другой кто, так как именно я «вырос» своим сердцем (внутренним состоянием) духовно настолько, что могу начинать «не противиться» злу. Это можно уподобить лишению соски у повзрослевшего дитя, переростка, поскольку он вырос для «совершенной» пищи. Итак, я готов, созрел, но не делаю этого, а начинаю приставать ко всем другим, кто не готов, ведь мне так ясно показано исполнение этой заповеди, что я вижу в своём окружении людей их ошибки и пытаюсь вынуть «сучок» из их глаза, но мне что-то мешает …
Я знаю, но не делаю, а они не знают и не делают, так кто ж из нас больше виновен?
Хорошо, почитайте Матфея главу 5 стих 39 от слов: «не противься злому». Там ничего не сказано о судах, вОинах, государственных и церковных институтах, а разъясняется мне, как я должен не противиться злому. Например, я – судья и честно исполняю свои обязанности и если меня кто ударит или отнимет рубашку, я не влеку его в суд (даже если мне это ничего не стоит), а если я - воин, то всё исполняю по уставу, и воюю против таких же вооружённых, как я, а не против безоружных: пленных, стариков, детей, женщин и не занимаюсь мародёрством (опять же, за это мне ничего не будет). Это и есть исполнение заповедей мною судьёй или воином. Или вот на госслужбе, я бескорыстно по совести выполняю свою работу, как герой известной картины – «Ты ведь меня знаешь, Абдула, я мзду не беру, мне за державу обидно!» То мне хвала и от «кесаря», и от Бога. От «кесаря» понятно, а от Бога – «Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом» (Лк.16:10). Или может кто-то думает, что верующий может быть взяточником или мародёром? («Или не знаете, что неправедные Царства Божия не наследуют?» (1Кр.6:9)).
Ярким примером может служить пророк Давид, который и хорошим воином был, и госслужащим, и, думаю, судить приходилось и всегда он с Богом был, и, даже когда оступился - согрешил, Бог не покинул своего Давида, и теперь покаянием пророка мы все просим милости для себя (Псалом 50, покаянный)

Теперь по поводу роптания Льва Николаевича на церковь.
Когда Иисусу исполнилось 12 лет Он с родителями ходил на праздник Пасхи в Иерусалим. Возвращаясь они потеряли Его и нашли через 3 дня в храме. На их сетования Он отвечал.

«Он сказал им: зачем было вам искать Меня? или вы не знали, что Мне должно быть в том, что принадлежит Отцу Моему?» (Лк.2:49).

Многие ли из нас, произносящих молитву «Отче наш …», когда идут в церковь могут сказать о себе: «Иду туда, что принадлежит Отцу Моему Небесному»?
Иисус всегда старался приходить и учить народ в синагогах и храме, хотя Его изгоняли оттуда, а первосвященники предали Его даже на смерть. Однако от того, что «виноградари» оказались недостойными возделывателями и хранителями, разве «виноградник» перестал быть «виноградником» или Хозяин отказался от него? Или вот, что Он говорит о самих нерадивых «виноградарях».

«итак всё, что они велят вам соблюдать, соблюдайте и делайте; по делам же их не поступайте» (Мф.23:3).

И точно так можно сказать о всех остальных претензиях и недовольствах Льва Николаевича - не надо путать Божье с кесаревым. Но писатель не может не путать поскольку смотрит на всё земными «телесными глазами» и мы подобны ему: не различаем Божьего от кесарева, ведь для этого нужен «духовный орган зрения».

По прочтению его рассуждений о вере, сложилось мнение …, нет, убеждение, что Его, Господа, «нагорный» призыв можно выполнять и без Него – без Бога. Нет, писатель не отрицает Бога, но ум ставит выше. Бог лишь подсказал нам «правила поведения», а дальше мы сами с усами – можем (и должны) жить по его правилам, благодаря нашему уму. В его, Льва Николаевича, «вере», а скорее «философии жизни», очень много противоречивого, много эмоционально давящего, авторитет тараном прошибает на соглашательство там, где явные нестыковки, неувязки. Рассуждения писателя хороши, но для дилетантов, мало знакомых с данной темой читателей, а значит для широкой публики, такой журнально-газетный «шлягер», т.е. равнодушным никого не оставит. Однако популярность темы не означает всезнания и «всепонимание», так о науке, о её достижениях, практически ежедневно слышишь в новостях, но это не значит, что они интересны лишь учёным. 

Выберем из «В чём моя вера?» пару цитат. Читаем.

«Я не видал того, что невозможно в одно и то же время исповедовать Христа-бога, основа учения которого есть непротивление злому, …»

Вообще-то основой учения Христа есть любовь и главной (основной) заповедью – это «возлюби Бога», а второй, не меньше первой, - это «возлюби ближнего».  Смотрите, в чём разница, я могу всю жизнь прожить и не противиться злу, подставлять щёки налево и направо, а любви не иметь, то по учению - «нет мне в том никакой пользы». (1Кр.13:3) (Невольники тоже не отвечают на побои и что?). А если я не то, что щёк не подставлял, а сам же нападал, но верой своей всё же дотянулся до Христа, то - «истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю». (Лк.23:43).
Если нет веры, а это и означает, нет любви, никакие «щёки» не помогут. Любовь красной линией проходит через всё учение и нагорная проповедь — это её посев, т.е. не дитя рожает мать, а мать рожает дитя.
---------------------------
Замечание. Возможно Лев Николаевич и не возлюбил ап. Павла за то, что он своей «никакой пользы» перечеркнул его понимание «непротивления» (и скорее не его «понимание», а применение, как укора другим, а не себе). Не только в этом, но и многие писательские утверждения о вере расходятся с павловскими рассуждениями. Но мы знаем, Павел – «духовен», Лев Николаевич, как и мы – «душевен» (1Кр.2:14). Кто же вместо наученного, опытного врача пойдёт к слесарю советоваться о своём здоровье?
----------------------------
Другая цитата.
«Всё меня окружающее: спокойствие, безопасность моя и семьи, моя собственность, всё построено было на законе, отвергнутом Христом, на законе: зуб за зуб.»
Неправда, Христос не отвергал закона.
«Не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков: не нарушить пришел Я, но исполнить.» (Мф.5:17).
И далее добавляет для таких как мы со Львом Николаевичем.
«Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна иота или ни одна черта не прейдет из закона, пока не исполнится все.» (Мф.5:18).
Лев Николаевич лукавит, поскольку сразу за «блаженны», почти в начале, как бы предваряя заблуждения слушателей о «другом учении», Господь говорит эти слова нагорной проповеди.
Правда, Толстой в 5 главе своей книги пытается наверстать упущенное, но получилось неубедительно, растерянность скрыть не удалось и совсем запутался в «учениях».
А всё тщеславие наше, хочется продавить, протолкнуть свою мысль, своё виденье. Прочтите, прочтите ещё раз эти слова Господа (Мф.5:17-18) – Он пришёл именно «исполнить» закон, а «не нарушить», а уж тем более не «отвергнуть»!  А значит, «зуб за зуб» - это тоже заповедь любви.

«… ни ветхозаветные заповеди не были жестоки, ни новозаветные не обременительны и не тягостны; но и те и другие показывают одинаковую попечительность и любовь» (Свт. Иоанн Златоуст. Беседы на Евангелие от Матфея.)

Да, «не противиться злому» стоит выше «рангом», но кто может, кто достиг, да исполнит, мы же – маловеры, а потому по «жестокосердию» нашему, постараемся хотя бы отвечать, делать злое, не больше, чем сами получили. И кто из нас исполняет пусть даже этот малый «закон» любви? Вспомните, как пустяковая обида, приводила нас в ярость, мы просто испепеляли чем могли нашего обидчика, даже не взирая на его хорошие отношения к нам, а что творит с нами чувство ревности, даже правосудие пасуют перед ней? Хорошо, а сам писатель, который так ясно понял слова о «непротивлении», разве только и делал, что подставлял «щёки»? Что-то верится с трудом.

Для меня из всего писательского мировоззренческого обсуждения веры, религии и человека в ней утвердились два вопроса: зачем Господь приходил на землю и зачем нужен Бог для исполнения нами заповедей («нравственных правил»)? И ещё раз, Толстой не отрицает Бога, но как бы «риторически» не понимает – зачем Он?

Начнём с первого вопроса.
Человек создан для Царствия Божьего.
Земля его временное пребывание: здесь он должен родится в начале от плоти и второй раз от воды и Духа (Ин.3:5) Никто не спрашивает: для чего нам родители? Всем понятно. Но если бы мы так же ясно понимали (знали, мыслили, ну как неизбежную необходимость, например, так же, что умрём), что ещё должно нам родится свыше от Духа, то никто бы никогда не задавал подобных вопросов. Здесь дана свобода, можно так и остаться, и умереть плотью. То есть зерно сеется и не всякое даст колос, а часть из посева просто погибнет, тогда зачем им (этой части) знать и Бога? Помните притчу о неплодной смоковнице в винограднике (Лк.13:6-9) и после какого случая Он её рассказал? Почитайте довольно ясная, понятная (даже недуховному) притча. Одним словом, все так умрём, если не родимся свыше. Да и какая польза человеку не делать доброго и хорошего на земле, а прожить здесь паразитом, а ещё хуже вредителем, вот и Хозяин виноградника считает – никакой, «на что она (он) и землю занимает?» (Лк.13:7). Тогда понятно зачем Господь приходил на землю, как раз для этого самого:

«Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, - не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее.» (Лк.13:8-9).
«Ибо Сын Человеческий пришел взыскать и спасти погибшее.». (Мф.18:11).

Конечно для святых и праведников Господу явно являться на земле было не нужно, Он и так всегда с ними и на земле, и на небе. А вот для «потерявшихся овец» и «утерянных драхм», (то есть для таких как мы – маловеров погибающих) Он не мог не прийти и не отыскать их по Своей именно, именно всечеловеческой любви и больше ни почему, ни по какой иной причине!

Теперь о втором вопросе – Зачем нужен Бог для исполнения нами заповедей?
Практически каждый из нас, где-то там убеждён, что благодеянием можно заниматься самостоятельно, не привлекая Высших сил, быть как бы безыдейным филантропом. Однако не вредить это одно, а делать доброе кому-либо по одному желанию невозможно, потому что понятие добра и зла - это вещи духовные. Мы плотские, а значит по человеческому разумению различать их не можем, т.е. рождаясь по плоти мы не рождаемся со знанием добра и зла, о них надо узнать, а значит различать.


Да, для таких правил как «свобода, равенство и братство» Всевышний не нужен, это убедительно показали в начале Французская, а затем наша Октябрьская революции. (Вот же напасть, если бы разумно объяснили, что под этими словами подразумевается, поскольку кроме прикрытия тирании для меня других мнений нет – в общем, червяк на крючке.)

Всем известно с детства изречение сказок: «Пойди туда — не знаю куда, принеси то — не знаю что», так и с «добром и злом» - делаем то – не знаем что!

«Ибо не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю» (Рм.7:15).

Итак, заповеди утверждены от Бога («Бог есть дух»), и первая из них была – не есть плодов от сего дерева иначе смертью умрём. И что?  - Умираем!
Затем закон на каменных скрижалях – научитесь делать добро. И что? - Грешим!
И наконец новая заповедь – перестаньте холить и лелеять свою мертвятину. И что? - Смердим!
А почему так?
«Ибо мы знаем, что закон духовен, а я плотян, продан греху.» (Рм.7:14).
Духовное надлежит духовным, чем и является в нас вера и только через неё и не чем иным, и без неё всё «плотяно».
«Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине.» (Ин.4:24).
Только верою могу служить Богу, а больше ничем иным, поскольку только это, что во мне может быть и интересна Всевышнему.

«Благодарю Бога моего Иисусом Христом, Господом нашим. Итак тот же самый я умом моим служу закону Божию, а плотию закону греха.» (Рм.7:25).



БОГОНОСЕЦ
Друзья, пишите друг другу письма, ведь письмо есть душа словом запечатленная! Подобно талантливому портретисту, который изображая внешнее старается уловить и внутреннее, а поэтому портрет всегда прекрасен, кого бы он не изображал. Искренность есть непосредственное явление души во внешнем и в чём бы она (искренность) не отразилась, в слове или в рисунке, обязательно её (душу) покажет. Надо помнить, что внутреннее наше есть «царица» внешнего, именно то самое – из сердца и доброе, и злое (прекрасное и ужасное).

Предлагаю почитать и увидеть, что такое духовное по плоти (по человеческому уму), а что духовное по духу, т.е. ангельское мышление. Читая обратите внимание на то, о чём говорится, но больше - как говорится.

Первое письмо. Рассуждение чувственного, душевного о духовном.
«Я понял теперь, - пишет Лев Николаевич - что говорит Христос, когда он говорит: Вам сказано: око за око, зуб за зуб. А я вам говорю: не противься злу, а терпи его. — Христос говорит: вам внушено, вы привыкли считать хорошим и разумным то, чтобы силой отстаиваться от зла и вырывать глаз за глаз, учреждать уголовные суды, полицию, войско, отстаиваться от врагов, а я говорю: не делайте насилия, не участвуйте в насилии, не делайте зла никому, даже тем, которых вы называете врагами. Я понял теперь, что в положении о непротивлении злу Христос говорит не только, что выйдет непосредственно для каждого от непротивления злу, но он, в противоположение той основы, которою жило при нем по Моисею, по римскому праву и теперь по разным кодексам живет человечество, ставит положение непротивления злу, которое, по его учению, должно быть основой жизни людей вместе и должно избавить человечество от зла, наносимого им самому себе. Он говорит: вы думаете, что ваши законы исправляют зло, — они только увеличивают его. Один есть путь пресечения зла — делание добра за зло всем без всякого различия. Вы тысячи лет пробовали ту основу, попробуйте мою — обратную.»
 «Напрасно говорят, что учение христианское касается личного спасения, а не касается вопросов общих, государственных.»
(Опять спасаем «человечество», себя самих не можем исправить, а «человечество» берёмся исправлять!)
Нигде и никогда Господь не говорил, что человеку самостоятельно можно исправить (побороть) зло и что здесь земные человеческие устройства, государственные институты надо менять, поскольку в них всё зло. Так рассуждать может только революционер, а по простому – бунтарь. И оно (бунтарство) не заставило себя ждать, в христианстве появилось новое течение – «толстовство», а по сути – ересь, ведущая к расколу и противостоянию, т.е. к новому злу - к войне пусть и не явной (вот бы было «непротивление»). Одним словом, всё могло закончится печально, и одними «щеками» не отделались бы - Бог миловал.

Второе письмо. Рассуждение духовного по духу. Прежде чтения поясним, выписки эти взяты из послания к римлянам Святителя Игната Богоносца епископа Антиохийского. Он был осуждён римским императором Траяном в 107 г. на казнь, на растерзание зверями в римском Колизее за то, что исповедовал Христа и не отрёкся. В оковах под охраной был отправлен из Антиохии в Рим, и по дороге написал послания разным церквям, в том числе и к римлянам, где просил не хлопотать о нём, а дать благую возможность пройти ему христовым путём. Слушаем.

«Ибо я боюсь вашей любви, - пишет Святитель Игнатий (Богоносец) - чтоб она не повредила мне; потому что вам легко то, что хотите сделать, а мне трудно достигнуть Бога, если вы пожалеете меня. …
Умоляю вас: не оказывайте мне неблаговременной любви. Оставьте меня быть пищею зверей и посредством их достигнуть Бога. …
Теперь только начинаю быть учеником. … Огонь и крест, толпы зверей, рассечения, расторжения, раздробления костей, отсечение членов, сокрушение всего тела, лютые муки диавола придут на меня, – только бы достигнуть мне Христа. …
Кто сам имеет Его в себе, тот пусть поймет, чего желаю, и окажет сочувствие мне, видя, что занимает меня. …
Не по плоти я написал вам это, но по разуму Божию. Если пострадаю, значит, вы возлюбили; если же не удостоюсь – вы возненавидели меня. …
Его ищу, за нас умершего. Его желаю, за нас воскресшего. Я имею в виду выгоду: простите мне, братья! Не препятствуйте мне жить, не желайте мне умереть. Хочу быть Божиим: не отдавайте меня миру. Пустите меня к чистому свету: явившись туда, буду человеком Божиим. Дайте мне быть подражателем страданий Бога моего. Кто сам имеет Его в себе, тот пусть поймет, чего желаю, и окажет сочувствие мне, видя, что занимает меня.»

А поймём ли мы с Львом Николаевичем Святителя с нашими амбициями и чувственными желаниями? Нет! Поскольку это возможно, только тому «Кто сам имеет Его (Христа) в себе»!
Увы, чего нет, того нет.

Легко заметить, что каждый из них искренен и выносит из сердца, то что имеет: там – негодование и самомнение, здесь – смирение и человеколюбие!

Обратите ещё внимание, предмет обсуждения один (вера), характеры же отношения к нему в обоих случаях различны до противоположности. Так Писатель рассуждает подобно естествоиспытателю препарируя объект исследования логикой. Святитель же ведёт рассказ с близкими о вещах обычных, «житейских» для них. То есть для первого объект чужд - не познан, для второго же - родная стихия.

ЧЕЛОВЕК
Два Мира – Духовный и Материальный, Небесный и Земной. Попробуем сейчас увидеть единые, близкие, схожие процессы жизнедеятельности там и здесь.
Итак, Христос на зеле и вся Его здешняя жизнь полностью очеловечена, ну как у нас с вами: родился в семье, которой вскормлен и воспитан, обласкан любовью и добротой. Единственное, что отличает от других, не следует греху, т.е. не имеет изъяна – чист и непорочен, «кроток и смирен сердцем». (Мф.11:29). Обладает сверхспособностями, т.е. не земными, а небесными признаками деятельности. Слова, речи Его были чудными и завораживали слушателей, от них исходила благодать, вливающая в их сердца радость и разумение - «и дивились словам благодати, исходившим из уст Его» (Лк.4:22). Близкие, тем и близки, что понимают друг друга и даже не словом, а сердцем. Чужой же и есть чужой и отторгается, как инородное, т.е. иного рода - не Христова, а отсюда непонимание и вражда.
И дела, которые творил Он были чудны, не земные, хотя и на земле. А главное и речи, и дела он творил глаголом уст своих.
- «хочу, очистись» (Мф.8:3);
- «протяни руку твою» (Лк.6:10);
- «вы дайте им есть» (Мф.14:16);
- «прозри!» (Лк.18:42);
- «девица, тебе говорю, встань» (Мк.5:41);
- «умолкни, перестань» (Мк4:39);
- «выйди, дух нечистый, из сего человека» (Мк.5:8);
…
И ещё многое чего совершалось по слову Его.

Не Бог, говоришь!? А ты скажи ветру, или горе, или той же смоковнице и она тебя послушает? Или накорми буханкой хлеба хотя бы 100 человек (да чтобы осталось ещё две), или перейди море, или воскреси умершего!
Не можешь? А говоришь – Он обычный человек из Назарета.
Да, мы тоже люди, но не можем и самой малости сделать чего творил этот Человек, но со Христом нам всё по силе.
Вот «малость». Рыбаки, жизнь прожившие у моря и имея немалый опыт в своём деле, всю ночь трудились, а наутро, не поймав ничего, усталые, измученные ночной работой лишь вымывали пустые сети, но стоило им смиренно послушаться Его и уже сети рвались и лодки тонули от количества пойманной рыбы. Смотрите, без Господа – ничего, пусто, а с Господом – полная чаша, извините, лодки! И только за их смирение и послушание и больше ни за что другое!

------------------------------------
Сейчас представил, мы с писателем, который так «ясно» (ну как бы с эти и родился) умеет «не противиться», выползли мокрые, замёрзшие, усталые, без рыбы под утро на берег, намыли и только уложили сети, а нам говорят:
«отплыви на глубину и закиньте сети свои для лова» (Лк.5:4).
И мы бы с таким желание и благодушно ответили.
«Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не поймали, но по слову Твоему закину сеть.» (Лк.5:5).
Нет, скорее Лев Николаевич и я, соглашаясь с Ним, сказал бы «не противясь» и до-обро так: «Хороший человек, ты не прав.» …
В общем, так и остались бы без рыбы, но гордые, самодовольные.
-------------------------------------

А вот немного погодя, всё те же из лодки, апп. Пётр и Иоанн, но уже такие как Он, их Наставник, подходят к храму, где у входа человек хромой от рождения, так что носили его на руках, просит у них милостыню. Они отвечают ему.

«… серебра и золота нет у меня; а что имею, то даю тебе: во имя Иисуса Христа Назарея встань и ходи.
И, взяв его за правую руку, поднял; и вдруг укрепились его ступни и колени, и вскочив, стал, и начал ходить, и вошел с ними в храм, ходя и скача, и хваля Бога. И весь народ видел его ходящим и хвалящим Бога; и узнали его, что это был тот, который сидел у Красных дверей храма для милостыни; и исполнились ужаса и изумления от случившегося с ним.» (Дн.3:6-10).

Неходячий «скачет», и народ встревожился и заволновался – Не Христос ли вернулся!?
Да, это Он со своими учениками идёт и творит дела Отца Своего.
 «Который есть и был и грядёт» (Отк.1:4).

Но и Он не один, не Сам.
«Разве ты не веришь, что Я в Отце и Отец во Мне? Слова, которые говорю Я вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела.» (Ин.14:10).
А отсюда - не мы сами, а всё с Ним и всё от Него! даже до того, что:
«Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать, ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас.». (Мф.10:19-20).

Тому подтверждение и в том истина – без Христа мы ничто (Ин.15:5), даже ответить толком не можем!

ДЕЛА ДУХОВНЫЕ.
В заключении немного о посте и молитве, чего так не любит писатель.
Всякий знает для поддержания тела в здравии и силе необходимы ему пища и питьё, лиши тело необходимого и оно погибнет. Для поддержания в нас «духовного тела» требуется и «духовная пища».

«Иисус говорит им: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его.» (Ин.4:34).

Так и для верующего, как и для Христа, духовной едой (хлебом) является творение воли Всевышнего, т.е. исполнение заповедей, в том числе и «непротивления». И чем выше, совершенней мы в духовном, тем больше требуется и «Хлеба» нам. Так и обратное: перестань делать добро, лиши себя «духовной пищи» и духовное тело умирает и остаются в нас плотские (животные дела) злоба и страсти. Итак, не имеющий Бога, не может творить и воли Его, а значит не имеет и духа Его в себе, тогда чей дух в нём, - догадаться не трудно.
Добрые дела необходимы нам в поддержании и возрастании духовного в нас. Однако всякий ли день мы можем делать добрые дела? – Не всегда и не всякий день, а подкреплять дух наш надо постоянно. Так вот пост и молитва есть тот же самый «духовный хлеб», как и основная «пища» – исполнение заповедей. И вообще верующий человек не может не укреплять своё тело для служения Богу, хотя бы терпением, и не общаться с Ним, что и есть пост и молитва. Если в человеке этого нет или ему они не нужны, то он либо духовный младенец, либо ещё и не родился. Обратите внимание, как нам не хочется делать доброго, например, подставлять щеку (уж больно не приятно), так и желаний поститься и молиться никаких не имеем, поскольку они: дела, пост, молитва, оказывают на нас одно действия – духовное утоление. Если не молимся, не постимся, то и от добрых дел «бегаем», - чего же и утолять, когда не жаждем?

ПОСЛЕСЛОВИЕ
Не признание или частичное, выборочное, удобное нам, признание Христа в конечном итоге приводит к отрицанию Бога, потому как «отрицание» Творца есть акт оставления ума Божьем светом и погружение его во тьму, в слепоту; и будем смотреть, слушать, читать Писание и ничего из этого понимать кроме безбожия не будем – увидеть Бога там невозможно, если Его нет здесь - в нас!

Постойте, но мы же живём? Яркий пример, гоголевский городничий из «Ревизора». Обман (как у нас безбожие) не мешал ему жить, веселиться, мечтать, до того пока он, обман, не открылся.
Помните, о Потопе сказано.
«ибо, как во дни перед потопом ели, пили, женились и выходили замуж, до того дня, как вошел Ной в ковчег» (Мф.24:38).

Покоримся, смиримся и покаемся и Свет опять просветит умные очи наши. Бог везде и всюду, потому что – Бог! И Он тот, Кто дал и ум и разум, а значит может и забрать (без нашего ведома на то). Тот, кто без условно по любви принимает Его, того Он просвещает.
 
 «Тогда отверз им ум к уразумению Писаний.» (Лк.24:45).

Кто противиться и высокоумничает, того Он же оставляет без света блуждать во тьме своего высокоумия.

Вернёмся к теме.
Суды чьи? «Кесаревы»? Если честно по совести служим, то хорошо делаем и в том нам благодарность и от «кесаря», и от Бога, а если по корысти и лицемерию, то худое делаем во всех отношениях (тем более и в Божьем). Надо иметь добрую совесть и Бога боятся, тогда нам будет хорошо везде, куда бы жизнь не привела: в суды ли, полицию, войско или в монастырь, или в пустыню.
Человек духовно родившийся становится гражданином небесным, сыном света, а, следовательно, никакие законы земного жития его уже не касаются (как и показал Иисус), он подобен ангелу, спустившемуся на землю. Что плохое может повлиять на того, кто уже здесь приобрёл, достиг Царствия Небесного? Душа его с Богом и лишь телом пока остаётся на земле.
«Говорю же вам, друзьям Моим: не бойтесь убивающих тело и потом не могущих ничего более сделать» (Лк.12:4).

Отрицание духовного – от непонимания, а непонимание - от неделания, отсутствия практики, опыта в духовном. Просто знания от чтения, пусть и Св. Писания, не дают понимание и разум, каким бы сильным не был, остаётся духовно слепым. А потому начитанные духовные знания так и остаются на уровне плотского понимания, а значит (подняться) кроме гордыни, самолюбия, тщеславия (а это уже «мерзость») ни к чему не способны. Да не будет так! чтобы Духовные Писания возбуждали в нас недоброе, а служили руководством к исполнению Божьих заповедей и учили бы нас жить с Богом и любить ближнего. Поэтому, чем больше человек упражняется в выполнениях заповедей, тем яснее и понятней становится Слово, а отсюда ещё больше старается в делах.

«Вкусите, и увидите, как благ Господь!» (Пс.33:9).

К кому это обращено, может к государству, судам, а может к моему соседу? Да лично ко мне! И если я сделаю что-либо доброе ради Господа, а не по своим капризам и хотелкам, то я же и увижу, и узнаю, и вкушу «как благ Господь»! От этого знания у меня появиться уже желание, от желания – делание, от делания – новое знание и так, «родившись», я возрасту до духовного совершенства, до любви Божьей ко всем и ко всему – к государству, судам и даже к соседу!
--------------------------

Подведём итог. С одной стороны, так ясно показанная и Львом Николаевичем понятая заповедь «непротивления», с другой, гениальное самомнение, где-то даже подогреваемое этим открытием, привела его к непреклонному отрицанию и противостоянию всему, что не поддерживает, им сочинённого, нравственного учения, что и есть результат человеческого мудрования.

Ответ на определение Синода (4 апреля 1901 года. Лев Толстой.)
«То, что я отвергаю непонятную троицу и не имеющую никакого смысла в наше время басню о падении первого человека, кощунственную историю о боге, родившемся от девы, искупляющем род человеческий, совершенно справедливо. Бога же — духа, бога — любовь, единого бога — начало всего, не только не отвергаю, но ничего не признаю действительно существующим, кроме бога, и весь смысл жизни вижу только в исполнении воли бога, выраженной в христианском учении.»

(Всё, полный финиш!)

P.S.Удивляет не то, что Городничий («Ревизор») принял Обман за правду, а то, что он же, Обман, и убеждал и подтверждал, что он есть правда и ничего кроме правды.
Однозначно, такая же «правда» случилась и с Писателем.