Конец високосного года 86

-Рекомбинантный тромбин, - говорю я, отогнав от себя ведение Крейфиша в васильковом сестринском комбинезоне, - в нашу аптеку не входит, мы им не пользуемся. И с  эндогенными продуктами системы свёртывания его не спутаешь. Это препарат.  Препарат, введённый извне. А  если в нашей аптеке его взять было нельзя, значит, его сюда принесли и добавили, как ты и сказал, скорее всего, в физраствор, раз уж он попал последовательно двум соседям по отсекам и не попал больше никому. И мы, таким образом, опять возвращаемся от Ней к идее визита миссис Байкли через форточку.
-  Через форточку ей не пролезть, -  на серьёзе возражает Хаус. -  Слушай, а этот Айо...что-нибудь о нём известно, кроме того,  что он фрик и шизофреник?  Его экстрасенсорный бред меня впечатлил. Может,  это он - Сара Бернар и Мерлин Монро?
- Ну, его ведь Кадди перевела. -  может, она и знает.
-  На! -  он впихивает мне в руку телефон.
-  Ну... а что я, собственно, должен узнать?
-  Ну, хотя бы, его настоящее полное имя,  остальное я в интернете посмотрю.
-  Соломон Айо. Еврей, естественно. Инженер-гидравлик. Но свихнулся уже очень давно и, уже свихнувшимся, ещё  какое-то время работал.
- Гидравлик?
-  Занимался системами охлаждения в какой-то компании средней руки. Много ездил. В частности, монтировал гидравлические подъёмники для киностудий.
-  Ага, -  Хаус берёт ноутбук на колени.
- Да зачем тебе?
- Хочу понять, как транексамзилат  оказался в твоём столе.
-  Айо-то причём?
-  А я причём ? Про пересечение множеств слышал в курсе средней школы? Ну, вот я, например, рогов не ношу -  исключаем?  Исключаем.
Доходит до меня, как-до жирафы.
- Подожди! Так ты думаешь, что Айо не случайно погиб?  Что отравить хотели вас обоих?
- Да моё ЧСВ вынуждает меня считать именно так. А если бы я был менее самолюбив, я бы вообще сместил акценты ...
- Но...
- Ладно, помолчи, дай мне время.
Он вводит имя Айо в поисковик и углубляется в гугл-сёрфинг, продолжая машинально крутить туда и сюда свой табурет.
Я прикрываю глаза. И просыпаюсь от восклицания:
-  Вау !
- Только не говори , бормочу, не открывая глаз, -  что этот Айо -  отец кого-то из Байкли.
- Хуже.
- Брось!  Что может быть хуже?
-  Тебе имя Джорджи Уиммер ничего не говорит?
Напрягаю память. Такое впечатление, что я его где-то слышал, это имя. Что-то неприятное...
- Не могу вспомнить.
-  А если я тебе скажу, что у этого Уиммера  есть крутой "Ламборгини"?
- Какое мне дело до его.... Подожди!  Уиммер! Уиммер -это же тот парень, который влетел в "Понтиак" жены Орли, в той аварии,  когда она и его дети погибли!
Хаус смотрит с некоторым уважением:
-  Для человека, над чьим мозгом надругалась наша операционная бригада, у тебя очень приличная память.
-  Ну и что?  При чём тут Джорджи Уиммер?
- Ему дали минимальный срок, несмотря на море наркоты в крови. Отчасти из-за того, что этому сопляку было на момент аварии всего девятнадцать,  и у него был хороший адвокат. Раскопал прямо на киностудии свидетеля того, что женщина садилась в " Понтиак" после джина с тоником из банки, а при дозаправке пролила на пассажирскую дверцу бензин -  у них там на выезде бензозаправка.
- Я пока всё равно ещё не понимаю, к чему всё это?
-  Свидетель. Это был не постоянный работники на студии, а инженер, которого пригласили консультантом. Материалы дела попали в газеты, найти информацию в сети не сложно.
-  Ну и что ты кота за хвост тянешь?
-  Свидетеля звали Соломон Айо. И вот скажи после этого, что мир не тесен - где Голливуд, а  где Принстон!
-  Быть не может!
- Я сейчас тебе на экране покажу, - обещает Хаус. разворачивая ноутбук ко мне. -  Соломон Айо - не Джон Смит. Загнал его имя в поисковик, пятой строчкой выскочило.
Процесс-то не рядовой, Джеймс Орли - звезда Голливуда, не хрен собачий, - от возбуждения новостью Хаус не особенно следит за языком.
- Тише! - одёргиваю его. - О том, что он - не хрен собачий. думаю. Орли и без тебя знает. не надо ему во всеуслышание сообщать эту новость.
- Ну, ты видишь? - Хаус приглушает голос и  трясёт передо мной ноутбуком так, что я как раз ничего не в состоянии увидеть.
- Подожди-ка, -  говорю. - Но как мог Орли его не узнать?  Он ведь был на процессе, слушал показания...
- Ну,  возможно, на процессе Соломон Айо  рогов ещё не носил, а его хитрую фамилию Орли мог и мимо ушей пропустить - не в том был  настроении.  А тут, у нас,  он его особо и не разглядывал,  Ну, лежит через две перегородки какой-то фриковатый тип -  лежит и лежит.
- А  если видел? А если узнал? - холодея  от своих предположений, спрашиваю я. -  Из-за  показаний  этого типа придурка, убившего его детей, толком не наказали. Не мог он....
-  Найти где-то рекомбинантный тромбин,  сыпануть на удачу, кому придётся, а потом выдумать негритянку в защитном костюме? Ну, и Саманту Клейн задушить до кучи?
- Последнее -никак. Он отсюда не выходил.
-  А первое сейчас проверим, - с воодушевлением предлагает Хаус. - Ты можешь отсюда видеть Харта?
-  Если встану и подойду к стеклу.
- Ну, так встань и подойди. И смотри не на Орли, смотри на него.
И, не давая мне времени опомниться, повышает голос:
- Орли, не спите ? Интересная информация: оказывается, этот наш умерший пациент проходил по делу шофёра, убившего вашу семью, свидетелем защиты - вы знали ? Я сейчас в сети нарыл.
Мне очень хочется оценить выражение лица Орли,  но я послушно смотрю только на Лео. И вижу, как  Лео быстро опускает ресницы и отворачивается.
-  Вот ты знал! - с абсолютной убеждённостью я тычу в его сторону пальцем.
- А ты - нет, -  констатирует Хаус, имея в виду Орли. -  Уилсон, дотянись, вызови сестру - похоже мистеру Орли не по себе.
- Это что. правда? И ты знал? - может, Орли и не по себе, но в помощи он с каждым мгновением нуждается всё меньше.
- Ну, знал, - помолчав, говорит Леон мрачно. -  Я фамилию запомнил.
- Почему же ты мне не сказал?! -  рявкает на него Орли.
-  А зачем?  Ну, вот ты узнал -  ты стал счастливее?
В этот миг, вызванная моим звонком, входит Ли, и мы вынужденно замолкаем - все четверо.
- Да, ничего, -  машет на неё Орли.-  Пара перебоев. Уже всё прошло.
- Ну, укольчик всё равно надо, -  решает кореянка.- Я сейчас вернусь и сделаю. В листе назначений всё есть - я только наберу. Лежите, не вставайте и готовьте ягодичку. А вы, доктор Хаус, вернитесь на место и перестаньте нарушать режим.
- Ой, отстань, -  морщит нос  Хаус  и, дождавшись пока Ли выйдет за лекарством, снова поворачивается к Орли:
- Вы что же, не запомнили свидетеля на процессе? Как так?
- Я и процесса не запомнил, - говорит Орли. пожимая плечами, что в положении лёжа на животе выглядит странно. -  Я тогда обдолбался накануне этого процесса всей фармакопеей Соединённых Штатов и вообще мало. что понимал. Леон и Крейфиш были со мной, они меня в бок пихали, когда надо было что-то говорить, я мычал, а судья оценивал это мычание, как "да" или "нет" в зависимости от контекста.
- Крейфиш? -  навостряет уши Хаус. -  Почему Крейфиш?  Зачем? Вы разве друзья?
- Коллеги.
-  Крейфиш, - доносится вдруг до нас голос Лайзы Рубинштейн, - Дружил с Минной. Он, кстати,  был крёстным их первенца, это потом они отдалились, когда Минна сошлась с этим казановой Хартом.
- Твою ж мать! -  вырывается у Хауса.

Да уж, мир,выходит, и правда тесен - я в этом всё больше убеждаюсь, как и в том, что вот уже третья наша с Хаусом теория никуда не годится.
Нет, Крейфиш ,в принципе, мог в фильтре переодеться в медсестру и так подражать её манерам и походке, что даже Орли ввести издалека в заблуждение - он артист и, судя по рейтингу, неплохой. Мог и подлить в капельницы - вернее, в раствор для капельниц  - всё, что его душе угодно, например, рекомбинатный тромбин. Не в каждом, конечно, киоске его купишь, но возможность всегда есть - например,  рецептурные препараты совершенно свободно  отпускаются в ветеринарных аптеках,  и от того, что на упаковке нарисован какой-нибудь жизнерадостный ризеншнауцер, действовать иначе они не начинают.
Но есть сразу несколько возражений, и первое: на кой черт Крейфишу это надо? Даже если Айо лжесвидетельствовал на том процессе, что ещё не факт, потому что Минна реально могла и выпить, и пролить бензин, разве это - повод убивать, да ещё и не только Айо, но и Хауса - а может быть, и остальных. Хотя... откуда мне знать: может быть , как раз Харт или Орли ему - кость в горле? Что он на самом деле чувствовал к Минне? Хотя, нет, без Орли  ему прощай "Карьера доктор  Биллинга", а с ней и приличные гонорары - Леон говорил, что давно столько не зарабатывал, а Крейфиш - один из центральных персонажей. Но самое главное, что  задушить Саманту он точно никак не мог, потому что бокса не покидал.

-  Что вы там обо мне сплетничаете? -  подаёт вдруг голос сам Крейфиш, уловивший своё имя.
Ответить ему, однако, никто, даже если и собирался, не успевает - перед фильтром появляются вместе, как две подружки-школьницы  Кадди  и Блавски, обе в сильно растрёпанных чувствах, насколько я могу судить. И обе, хоть и в пижамах, но не в  положенной здесь защите.
- У нас тут сегодня прямо паломничество , - комментирует Хаус . -  Жалко приложиться не к чему, все мощи уже вынесли в морг, - и к дамам. - Вам чего? Одеты явно не для контактного секса - значит, всё несерьёзно.
- Всё серьёзно, -  говорит Кадди. - Только что пришел министерский приказ.  Из-за этой истории вам припомнили и прошлое. Так что  вся администрация отстраняется от руководства, и  в больницу будет назначен супервизор. Хиллинг опросил всех, пока искал эту вашу лже-медсестру, о которой дал показания Орли.  Тело  медсестры Клейн забрали на освидетельствование. Так что дальше уже нельзя было хранить этот секрет полишинеля, и  материалы дела  доведены до  представителей Минздрава. И сведения по карантину - тоже. А там решили что это слишком.
- Вот оно, - говорю я. - Вот вам и ставленник Воглера, могу спорить.
- Большой Эд ни перед чем не остановится -  согласен со мной Хаус. - Лишь бы нам подгадить, Даже удивительна такая мелочность в субъекте таких габаритов.
- Не мелочность, -  резонно возражает Кадди. -  Ты, может быть, не заметил, но твоя больница  собрала лучшие кадры:   Корвин, Сабини, супруги Чейз,  ты сам. Перспективное важное направление, инновационные схемы,  вы приносите прибыль.  Я понимаю, что ты в такие низменные материи не вникаешь, но спроси Уилсона.
- Серьёзно? -  он поворачивается ко мне, в глазах -  веселое удивление. - Ты это отслеживаешь?
-  Естественно, -  говорю. -  И серьёзно. Мы полностью окупились уже через три года работы, у нас одни из самых высоких зарплат  персоналу в округе, и мы постоянно расширяем список исследований. А ты правда не знал?
- Это плохо, -  подумав, говорит Хаус.-  Это значит, что Воглер будет неутомим. Тут не только амбиции, тут деньгами пахнет, а у него на этот запах реакция, как у кобеля на запах течной сучки. Ты же помнишь историю с его партнёром? - обращается он ко мне. - Мы тогда подмочили его репутацию, но он, как известное вещество, всплыл.
- И кого же нам сватают в супервизоры? - спрашиваю. - Хотелось бы хоть познакомиться.
-  А ты с ним знаком. Это Ньюлан.
-  Ух, ты! -  говорит Хаус.
- С перспективой остаться главой администрации больницы на постоянной основе.
-  Ух, ты! То-то  он землю роет... Ну а если, допустим, совет старейшин этого кандидата забанит?
- Тогда ваша пещера директивно закроется. И сможете спустить контрольный пакет в канализацию, - говорит Кадди.- Тем более, что опыт у тебя уже есть. А потом без лицензии на медицинскую деятельность сможешь перепрофилироваться в гастроном или автостоянку. Ну, или, если это тебе ближе, в казино или диско-бар.
- Ладно, - говорю. -  Пусть супервизор. С этим сейчас всё равно ничего не поделаешь, приказ же подписан. Да и кому воевать?  Мы с Хаусом в карантине. Блавски...  это не лучшее время для администрирования,  ты радоваться должна.  А у тебя, - поворачиваюсь к Кадди, - своя больница есть , так что лучше не вмешивайся -  забрызгает.
-  То есть , я " радоваться должна"? -  язвительно переспрашивает Блавски. -  Я пришла сюда работать у Хауса, а не у Ньюлана, который и  врач- то только на бумаге.
- Что я сейчас могу сделать? Что Хаус может сделать? В больнице убийство. Убийство! Я понимаю, что в силу каких-то особых симпатий к нам ада, нас это даже шокировать перестало, но Минздрав нашей толерантности не выработал пока.
- Я и об убийстве тоже хочу сказать, -  говорит Блавски.-  Мы пересмотрели камеры...
- Знаю, в больницу никто посторонний не заходил. Я тоже уже посмотрел.
- Не только, -  качает головой Блавски. - В значимый промежуток времени, когда Саманты не было в боксе, в инфекционный бокс тоже никто не входил. Кроме тебя.
- В смысле? -  я не сразу понимаю, о чём она. - А другой  персонал?  Врачи?
- Другой персонал заходил, когда в боксе был кто-то ещё - Саманта, Чейз. А ты заходил именно тогда, когда не было никого. По камере в коридоре это хорошо видно.
- Значит, - говорит Хаус с какой-то нехорошей задумчивостью, - транексамзилат нашли у тебя в столе, и сюда ты заходил, когда Саманты не было... А негритянка?
- А никакая негритянка сюда в это время не заходила.
- Значит, - говорит Хаус. - Мистер Орли твой, Ядвига, пациент. Зрительные галлюцинации, бредовые интерпретации. Займись.