***

 
   Гл. 11   http://proza.ru/2025/05/06/1690


                12

  В этом самом месте, по  сюжетной линии  любого любовного  романа,  героиня должна с разбегу броситься на свою  кровать  и проплакать до самого утра.
   У Деборы  даже мелькнула такая мысль.  Но вспомнив, что  весит центнер с гаком,  вовремя одумалась.
   Вместо  этой мысли, пришла другая. Припомнив, что с утра ничего не ела, пошла на кухню и пожарила себе шакшуку из десяти яиц. С помидорами, острым перцем, репчатым луком и восточными приправами.
  Терпеть сердечную боль и сносить   душевные страдания  на сытый желудок оказалось куда легче...
  Да и в конце концов,  на что там было надеяться?  Он, конечно, глупый, но ведь не извращенец.
  Мало того,  что весит в два раза меньше, так ещё и на пол головы ниже...
   
  А через пять месяцев Дебора надела военную форму на законных основаниях.
Правда ей поставили профиль ниже пятидесяти - годна к не строевой службе.
  Значит,  на армейский маанак(денежный подарок)  после службы, рассчитывать было нечего...
      Но…   Во первых – за альтернативную службу(делай, что скажут и то, только в первую половину дня) - платят небольшую зарплату.
Во вторых – жить можно дама.
А  в третьих -  по месту жительства можно ещё и подрабатывать после обеда.
   Так что,  решила Дебора,  все от этого только выиграют.
И боеспособность израильской армии,  и мои финансы.
А значит,  да здравствует тельавивский  университет через три года,  или иерусалимский!
   
            Но этим планам не суждено было сбыться...

В один из июньских дней, когда на дворе  стоял жуткий шараф(сухой ветер с пустыни),  Дебора,  по дороге со службы домой решила не заходить, а сразу пойти на подработку.
  Не успела она открыть дверь маколета(небольшой продуктовый магазинчик) и стать за прилавок, как к ней подошёл мужчина лет пятидесяти в соломенной шляпе,  белой рубашке с мокрыми подмышками и кожаной папкой в руках.
- Дебора Коин? – спросил он подчёркнуто ласково.
- Да. А что вам угодно? – насторожилась Дебора.
- Меня зовут Соломон…  Может,  может присядем за столик в тени этого Эвкалипта?
- Ладно... – пожала плечами продавщица.
- И… И стаканчик водички если можно. Умираю от жажды…
- Пожалуйста… - Дебора открыла холодильник и достала бутылку газировки.
- Н… Не-не, простой воды с крана, содовая мне не по карману…
- Это за счёт заведения – успокоила его продавщица  и наполнила два бумажных стакана.
- Меня Соломон зовут – повторился посетитель, двумя глотками осушив свой стакан  –  я попечитель частной сети домов престарелых.
- А я,  каким боком к...
- Я вас умоляю, голубушка, выслушайте меня...  Две минуточки, прошу...
- Ладно.  Только, если вы заметили, я на работе…
-  Мы к Вам из Хайфы приехали, вон на том минибусе.
Там,  из за сильной жары не выдержала нагрузки проводка кондиционеров и случился сильный пожар, выгорело всё.
   Никто не погиб,  но пока дом отремонтируют,  старикам нужно где то жить…
  Если  их раскидают по коридорам других домов престарелых,  без кондиционеров им не выжить. Вот я и...
- Подождите, подождите, – перебила его Дебора. – Вы что, хотите кого то из стариков, пока “суд да дело”,  у меня поселить???!!!
- Дебора,  - Соломон накрыл своей потной ладонью её руку - в этом  микроавтобусе  два  старика и старуха.
  Один из стариков,  Зислав Коин  - репатриант, выходец из польских евреев…
Я всю ночь просидел в архиве и выяснил, что он старший  брат  Вацлава Коина.
Твоего Ленинградского деда, по материнской линии.
Это твой двоюродный дед, а ты его двоюродная внучка…
Что б я так здоров был…
Вот его документы, смотри, я не обманываю…
  Соломон открыл папку и разложил ветхие бумаги перед Деборой.

- Не надо бояться. Он абсолютно  адекватный…
   Ни рассеянного склероза, ни альцгеймера, ни  старческого маразма….
А память у него такая, что двадцатилетний юноша позавидует…
  Вот только не ходит…   Но коляска у него новая, старая во время пожара сгорела…
Ну,  так что, мы договорились?..    Вот и умничка! – ковал железо Соломон, пока Дебора не могла прийти в себя.
Самое большее это на пол-года, ну на год – это уже  в самом крайнем случае.
   Вот только здесь подпиши, и здесь и вот здесь.
- Что это – Дебора взяла со стола заполненные бланки.
- Это договор на опеку, обязательства сторон, платёжные ведомости.
  Деньги,  что платило на него государство, мы на твой счёт перечислять будем, все до копейки.
  А это тысяча шекелей, как-никак…   По пятьсот шекелей,  пятого и двадцатого числа каждого месяца на твой счёт заходить будут.
Только ты, пожалуйста,  квитанции не выбрасывай, а вот в эту папочку с его документами складывай.
- Какие квитанции?
- Ну как же… Ты ведь  ему еду покупать будешь, одежду, лекарства, памперсы…
  Скорее всего это не понадобиться…   Но если  соцработники с проверкой приедут,  ты за деньги и отчитаешься.
  Можно мне ещё стаканчик водички на дорогу? - попросил Соломон - надо спешить, ещё  двух стариков пристроить нужно.
-  Забирайте  всю бутылку – разрешила Дебора.
- Вот спасибо,  пчёлка ты моя дорогая(Дебора на иврите пчела) – он встал и чмокнул её в щёку. – Ой, какая же ты сладкая! Как мёд.

   - Трогай скорее – крикнул Соломон водителю микроавтобуса, когда прыгнул на своё место – пока эта толстуха не передумала.
Давай, не оглядывайся, не оглядывайся…
     Когда автобус сорвался с места, из пыли проявился закопчённый дед, на кресле- каталке.
   Он вжался в спинку кресла каталки,  прижимая к груди такой же чёрный узелок с пожитками, как и он сам.
  Дед  был такой старый, что на вид ему было,  лет триста и напоминал он ящерицу…
  Тощий, чёрно-зелёный,  с такой же обвисшей морщинистой кожей на шее.

- Вас зенен ир(кто ты)  - спросил он на идиш, когда увидел, что к нему кто то идёт.
   Дебора замедлила шаг и начала ступать осторожно, словно дед мог испугаться, вскочить  и бросится в кусты, как кот.
- Их бин дин иникл(я твоя внучка) – тоже на идиш ответила Дебора.
- Какая внучка? Нет у меня никакой внучки. Все погибли, все.  Только я выжил – закипишевал дед.
- Я Дебора Коин, внучка твоего родного брата, Вацлава Коина.
- Не может такого быть. Все погибли от голода в блокадном Ленинграде.
- Нет, дедушка,  не все. Моя мама,  каким то чудом выжила и оказалась в Израиле.
- Твоя мама? Ева? Она жива?
- Нет, она умерла при родах уже в Израиле.
- Значит ты действительно моя двоюродная внучка? – дед протянул к ней свою испачканную в саже руку и  из его глаз ручьями хлынули слёзы…


   Гл. 13   http://proza.ru/2025/05/08/657