Бодхисаттва из Караганды

«Славься, жемчужина, сияющая в цветке лотоса!»

     Впервые я заметил его, когда возвращался из магазина «1000 мелочей», куда ходил приобрести сиденье унитаза, взамен внезапно разбившегося. Не очень уютно идти с такой вещью, пусть и запрятанной в сумку. Все - таки такой интимный предмет обихода.
     Выбрался я из подземного перехода. Солнце припекало уже всерьез, что для июня в Караганде совсем не редкость. Перешел проезжую часть и тут заметил его. Он сидел в тени дома, теперь в том месте пристроили что-то, а раньше это была советская девятиэтажка, торец которой украшало панно. На нём советская девушка, по-видимому, строитель, в футболке, комбинезоне на помочах  и рукавицах, кажется, подавала команду крану. Позади неё прекрасный город будущего на фоне, может быть, земного шара и ракета, летящая к Луне.
     Бич был одет тепло, совсем не по-летнему, так, как почему-то одеваются все бичи. На седой голове его красовалась вязаная трикотажная шапочка. Когда-то она была в веселую радужную полоску, но теперь от времени и грязи имела вид довольно бледный. Из распахнутого, шерстяного жакета светло розового цвета, который также с трудом угадывался по причине все той же застарелой грязи, выглядывала байковая рубаха в голубенькую клетку. Рукава жакета рваные, манжеты еще более грязные, чем все остальное. Голубые джинсы, на удивление, были самой целой и чистой частью одежды. Завершали костюм мужчины глубокие галоши, надетые, по-видимому, все - таки по летнему времени на босу ногу. Сама нога по цвету мало отличалась от черно-серых галош.
     Бич сидел, скрестив ноги по-турецки,  как раз на углу улицы Ерубаева (бывшая Кирова) и бульвара Нуркена Абдирова, названного так в честь нашего казахстанского Гастелло. В начале бульвара еще стоит ему памятник, на постаменте которого во времена перестройки к фамилии героя была добавлена еще одна -  стрелка-радиста Александра Комиссарова, который, оказывается, тоже был в самолете в момент подвига. 
     Бич сидел на картонке, видимо раньше бывшей ящиком холодильника. Просторную эту картонку вместе с мужиком занимал довольно упитанный с виду и довольный жизнью пес. На коленях бича устроилась пестрая кошка. Она спала, как только могут спать эти животные, когда чувствуют себя в полной безопасности и тепле. Глаза мужика были полуприкрыты и устремлены куда-то в бесконечность, что вместе с кирпично-бурым цветом круглого лица придавало всей фигуре какой-то неуместно скульптурный вид.
     Что-то в увиденной сцене запало мне в душу, и часть дальнейшего своего пути я размышлял о судьбе этого бича, о том, как попал он в такое положение, каково ему зимой, почему с ним эти животные, с которыми ему приходится делить свою, наверняка и так не слишком обильную еду. С удивлением я вспомнил, что на картонке не стояла чашка для милостыни. Считаю, что подавать милостыню нужно всегда, а тут прошел мимо. Ведь известно, что тот, кто просит милостыню и есть сам господь.
     Вообще-то я не верующий, в смысле не верю в личного бога, который заглядывает в тарелки и под одеяло своим поклонникам, интересуясь, кто что ест, да что куда сует, и если что не так, жестоко наказывает. Мне кажется, уж если есть сила, сотворившая этот огромный, прекрасный и непостижимый весьма скромному человеческому уму мир, то она занята  гораздо более важными делами.
     С другой стороны, некоторые мои друзья, мой ребенок и его семья искренне, верят именно в такого творца. Приходится уважать эти их взгляды. Тут одна моя близкая подруга, как раз из числа тех, кто верит, причем так, что в соответствующее время, вполне могла стать Жанной Д' Арк, рассказала мне историю, которая случилась с ней. Как и многие другие, истинно верующие, она жаждет чуда. Тут в её духовных исканиях понадобился ей ритуальный сосуд и обязательно, чтоб это не была обычная покупка, а какое-нибудь чудесное знамение. Как раз в момент этих её мечтаний раздается звонок в дверь. Открывает она и видит молодого человека вполне себе убогой нищенской внешности. Этот парень очень вежливо просит воды напиться. Девушка выносит ему кружку воды, тот пьет, а потом благодарит и заявляет:
- Вы сделали доброе дело для меня, и я хочу вас отблагодарить,- и протягивает небольшую чашку,  вполне подходящую к её целям.
     Дева моя, в силу искренней своей религиозности, абсолютно правдива, и не верить её рассказу, у меня причин нет. Услышав эту историю, я попенял было ей,  что рискованно, будучи одной в доме, открыть дверь незнакомому мужчине, да еще оставить его и отправиться воду наливать. На это девушка, искренне удивившись, сказала:
-- Что вы (она ко мне на «вы» обращается, так как по возрасту, мы с её отцом ровесники), ведь в евангелии от Матфея сказано «как вы сделали это одному из братьев Моих меньших, то сделали Мне».
     История эта заставила меня задуматься. Не в том смысле, что каждый нищий может Христом оказаться, а в том, что не знаю я, почему этот человек просит. Может и правда, на выпивку, как говорит другой мой верующий друг, который принципиально милостыню не дает. Может и так, да ведь и сам бывал я в жизни в ситуациях, когда не выпей сейчас, так, кажется, и умрешь. А может, просит он совсем по другим и гораздо более важным причинам. Короче, когда есть деньги, всегда даю.
     Как бы то ни было, бич тот на углу запомнился мне. В тот же день у меня было еще одно странное переживание. Уже перейдя улицу Лободы, не доходя до пожарки, я поднял глаза и увидел буддийскую пагоду. Видение продлилось всего мгновение, пока я не осознал, что это просто башенка, венчающая заново перестроенный бизнес-центр на въезде на площадь Гагарина. На фоне чистого голубого неба, шпиль и четыре башенки по углам отчетливо напоминали хранилище буддийских реликвий.
     Спустя довольно много времени, хотя тем же летом, проходил я снова мимо того места, и опять застал мужика. Одежду свою он не переменил, все так же жарко было смотреть. В этот раз, кроме знакомых мне собаки и кошки, вокруг  него кормилась стая голубей и воробьев, еще какая-то приблудная псина и несколько сорок, а на земле копошились то ли мыши, то ли крысы. Один воробей сидел рядом с бичем и громко чирикал, как будто рассказывал о бедах всех живущих на Земле. Самое интересное было в том, что мужик вслушивался в рассказ пернатого, будто перед ним был сам Будда.
    Зрелище было примечательное, однако, к моему удивлению, возмущенных прохожих и представителей доблестной милиции видно не было. Более того, проходящие либо будто не замечали происходящего, либо доставали из кошелок какие-то куски и присовокупляли к разложенному корму.
     Я притормозил возле стоящего рядом киоска и, стараясь остаться незамеченным, начал наблюдать за происходящим. Честно говоря, я ожидал скандала и надеялся в случае чего поддержать бича. Однако, время шло, животные очевидно насытились. Даже голуби и воробьи, которые сами обычно не уходят с места, где удалось покормиться, потихоньку рассосались. Мужик тем временем, прибрал куда-то остатки пиршества и стал сам подкрепляться, достав откуда-то из-за пазухи, толстый ломоть хлеба, прикрытый таким же по толщине ломтем чего-то подозрительно розового, сильно напоминающего по цвету соленую семгу.
     Не может такого быть! Я уже совсем было, собрался подобраться поближе, как вдруг понял, что мужик смотрит на меня. Не просто смотрит, а вроде даже подмигивает одним своим угольно-черным глазом. Сильно смущенный я поспешно ретировался. Может такая моя реакция, вызвана была тем, что сам я большой любитель поесть, и соленая семга, а также ветчина для меня сильнейшие раздражители.
Увидев бутерброд с таким слоем деликатесной рыбы в грязных лапах бича, я просто оторопел...
     Последняя наша встреча со странным бичем состоялась уже в конце лета. В этот раз я шел из аптеки по Нуркена Абдирова в сторону перекрестка с Кирова, поэтому маршрут мой проходил как раз мимо картонки, на которой в своей привычной компании пса и кота сидел мой загадочный мужик. Пес увлеченно чесал задней ногой у себя за ухом, а кот спал, свернувшись клубочком у колена своего хозяина.
     Мужик по-прежнему сидел в своем обычном наряде, скрестив ноги в грязных черно-серых галошах. Только сейчас я с удивлением заметил, что колени, обтянутые грязно-голубыми джинсами прижаты к картону. По виду мужик был моим ровесником, то есть ему было далеко за шестьдесят. Я и в пятьдесят уже с трудом удерживал скрещенные ноги в таком положении, что, вкупе с разными житейскими обстоятельствами, и побудило меня оставить занятия восточными мистическими практиками. Мужик задрал свой, покрытый густой седой щетиной подбородок, открыл рот и погружал в него тонкий как бумага листочек чего-то нежно-розового, с белыми прожилками... В другой руке была зажата открытая бутылка, над горлышком которой круглилось маленькой белой пенистой шапочкой пиво.
     Я притормозил, не мог пройти мимо. Явно мужик зажевывает листок нежнейшего хамона.
- Но ка-а-ак, Холмс...? – как сказал бы в этой ситуации незабвенный герой Конан Дойла.
    Мужик, тем временем, прожевал, сделал изрядный глоток из горлышка и обратился ко мне:
-- Что стоишь, присаживайся, угощайся...
     На картонке перед ним было пусто, чем он меня собрался угостить, я не понял, но вежливость и любопытство заставили принять приглашение. Кое-как согнув колени, я примостился рядом с мужиком. На удивление, от него не пахло. Я имею в виду тот характерный дух, который выдает бича, даже если его одежда и руки относительно чистые. Не пахнет, ладно, лето все - таки, сходил в парк искупался...
     Мужик тем временем полез за пазуху своей, расстегнутой чуть не до пупа, теплой байковой рубахи и вытянул откуда-то оттуда пакет с черной окантовкой, один из уголков которой пересекала красно-желто-красная ленточка. Сквозь прозрачную оболочку просвечивали листочки нежнейшего розового мяса с чистыми белыми прослойками жира. «Держи»,- протянул он мне упаковку и неизвестно откуда взявшийся нож. Свежесрезанный не предлагаю, боюсь, ты усомнишься в чистоте моих рук.
    Я молча принял угощение. Такая упаковка мне уже была знакома. Приятель, вернувшись в очередной раз из Европы и зная гастрономический уклон моих интересов, подарил как-то одну такую. Мужик, между тем,  вытащил из-за пазухи бутылку пива. Она была уже открыта и приятно холодила руку.
- Не бойся, не тронут,- сказал мужик, заметив, как я со страхом наблюдаю за парочкой приближающихся фигур в серой полувоенной форме, которую надела наша милиция, когда она стала называться полицией. Руки парней умело поигрывали блестящими черными дубинками.
    Я весь сжался. Ребята, однако, мирно последовали мимо, демонстративно разглядывая верхушки деревьев на противоположной стороне бульвара. Я извлек один листочек лакомства и положил на язык:- он! Ведь просто свинья, но, сколько времени разные мастера плясали вокруг этого животного, чтоб получилось такое! Я взглянул на бутылку в своей руке. «Guinness» скромно значилось на черной этикетке. Тоже, просто пиво, немного жженый вкус, легкий кофейно-шоколадный оттенок ...       
    Кот открыл желто-янтарные глаза, собака вытянула нос в мою сторону.
- Ну что, - спросил бич, - ты и теперь веришь, что достаточно просто знать, что сансара - нирвана? Ты понимаешь, что все феномены не истинны, но в этом мало проку. Это понимание, что все подобно сну, иллюзорно и не истинно, должно впитаться в твое существо. Иначе это просто слова, которые не приведут к просветлению...