День Радио

День Радио.

О том, что существует День Радио — Прокоп узнал только в 21-м веке.
Нет, про то, что такой праздник существует, празднуется 7-го мая и приурочен к дню рождения Попова. Не Олега Попова, который клоун-солнце, а Александра Степановича, который русский физик и радио изобрёл  - это Прокоп знал.
Между 1-м и 9-м, только профессионалы празднуют, на "Радио Маяк". Так думал простодушный Прокоп.
Но 2001-й год настиг Прокопа, когда он трудился во ВНИИ (В — означает Всероссийский), для которого День Радио считался профессиональным. И отмечался широко, с советским размахом, осложнённым постсоветской Ельцинской вседозволенностью.
Проще говоря, пили в том НИИ инженера как кони. Что  для Прокопа, только что из руд Сибирских возвратившегося, года 2 как, было неожиданностью.
Понятное дело, в рудах с алкоголем люди тоже дружат. Но там собутыльниками Прокопа были в основном люди простые: экономисты, снабженцы, переводчик, пара врачей из местных, водители в конце концов или из начальников склада.
А тут — учёные, доценты с кандидатами, публично напиваются в козюли!! С танцами-тётками и прочими прелестями.

Никакой мастер с золотого участка АО «Ключи» такого себе не позволит.

Первые пару лет Прокоп считался в конторе новичком, до возможности присутствия на профессиональных праздниках уровня отдела  (они предназначались для начальников секторов и матёрых инженеров) — ещё не доросшим. Чему он был рад — Прокоп с трудом справлялся с днями рождения коллег - сотрудников сектора программистов. Коих было ровным счетом 21 штука. И сидели они в одном большом помещении. Половина послеинститутских пацанов до 25-ти, половина тёток за 35, застряли в НИИ после местного универа в 80-х..
Почти ровесницы  Прокопа. И не отметить днюху у них считалось западло. Закуску приносили дамы в виде домашних блюд салатов и солений, недостающие деликатесы и алкоголь в складчину закупались. Музыку мальчики обеспечивали. Хоть Верку Сердючку, хоть Батакакумбу.
С алкоголем вообще проблем не было — на территории НИИ, режимного предприятия, работал магазинчик. Торгующий как пирожками для немудреного перекуса, так и простым алкоголем ,  шампанское и водка как наиболее популярные.
И когда праздник разгорался, начальник сектора, в этот костёр подливал , как наиболее состоятельный. На фоне нас, программеров-нищебродов, с зарплатами мизерными , спасающимися заработками на стороне, Пантелеев успел съездить в Африку. Куда в святых 90-х институт умудрился впарить один из своих проектов. Правда, пришлось удовлетворить хотелки всякие, и потом лет 5 наши спецы и начальники ездили зарабатывать командировочные в валюте. Как рассказывал любивший посплетничать Пантелеев, начальники между собой интриговали и чуть ли не дрались кому ехать. Матёрых же инженеров брали только нужных.
Короче, праздники были как и положено праздничные и поначалу было прикольно. Вообще все в этом институте сперва напомнило Прокопу всякие КБ и НИИ 80-х. Внешний вид конторы — 16-ти этажный монстр из  стекла и бетона, с цехами и двором занимающий квартал в центре города. Центр раньше, лет 50 назад, был окраиной, и поэтому рядом кладбище и ипподром. Внутри Прокоп застал  интерьеры советских «почтовых ящиков».
Что вызвало в нем ностальгию, и он наконец-то почувствовал себя дома.
Были, конечно, отличия.
Курили везде где ни попадя, на большинстве этажей у балкона в конце коридора стояли стайки весёлых институтских дам — почему-то на работе курили если не все, то половина - точно. 
Публика в институте была другая, не как в 80-х, - тертая-битая перестройкой и прочими прелестями. Да и всероссийский НИИ был крупней провинциального КБ, имел в заказчиках непосредственно вояк. Так что способность потреблять алкоголь в значительных количествах была отчасти воспитана заказчиком. Представители которого сидели тут же, в институте. Не считая принимающих заказ в непосредственно в частях. В Тамбове, помнится, после сдачи вечеринка с шашлыком в бане, биллиард и все дела.
 Вы выпивали когда-нибудь с военными? Уверяю вас, это круче чем с врачами. Темп сумасшедший.
Но с военными — это потом Прокопу бухать пришлось пару-тройку раз.
А сейчас, к 2001-му, Прокоп выбрался из общей комнаты: в составе группы из нескольких студентов во главе с 25-летним умником (реально был умник, голова как у слона, размер 60-62), которого эти самые днюхи доставали и мешали работать, - его переселили в бывшую «экранку». Мобильников тогда еще не было, так что никого это не напрягло.
Группа студентов-ботаников во главе с ведущим-фриком отказалась от всяких претензий на участие в «африканских» заказах. Взамен группе было разрешено уже официально подрабатывать в сторонних организациях в рабочее время. В результате такой организации труда «умник» на работе писал программы для микроконтроллеров. Эти контроллеры успешно вставлял в какие-то приборы наш начальник сектора электроники (по совместительству — ИП). Меня «умник» снабжал книжками из библиотечки ФизТеха. За что я ему, кстати, весьма признателен. Так же я признателен студенту Ивану. Он мне «Поколение П» дал почитать. И напоминать , чтоб я возвратил книгу— не стал. Спасибо, Ваня!
Студенты подрабатывать пытались, но особо не парились - родители обеспечивали. Прокоп тоже как-то без подработок выживал, выручали остатки руд. Ну и зарплату платили иногда.. Хотя были случаи подработки, но это уже позже, с учёным полковником. Как нибудь расскажу - обхохочетесь. Но это уже когда Прокоп типа снова женился.
А пока...Квартиру снимать и на пиво — хватало. Что еще программеру надо?
 Заново Прокоп осваивал ремесло программиста. На тот момент группа «умника» начала первый проект под Windows  NT(до этого весь софт писали в интституте  под MS DOS).
Потом «умник» уволился, а Прокоп из новичков стал «бывалым». Потом коллектив ботаников дополнили парой учёных дам и отставным полковником, тоже учёным. Коллектив стал походить на обычный, т. е. дней рождений праздновать не начали, но 7-го мая, День Радио.. Пропустить — значит отрываться от коллектива. По всему институту дым коромыслом, музыка гремит , гремит посуда и разговоры.
Бегают, зачем-то громко хохоча, весёлые накрашенные потные тётки.
Всякий праздник хорош тем, что заканчивается рано или поздно. День Радио в институте долгий. После того, как тетки при помощи не сбежавших студентов убрали со столов и сами свалили, Пантелеев , как самый юный из начальников оставленный за «старшего», вместе с добровольцем — Прокопом, напоследок обошли помещения отдела.
На предмет возгорания, незапертости-невыключенности и проч. И в одном из помещений обнаружили двоих сотрудников. Одним из них был Игнатьич, начальник сектора, крупный седой мужчина лет 65-ти и почти 2-х метров роста, матерый рукодельный инженер, и к тому же ученый с широким кругозором.
Второй, Петя, его помощник и заместитель.  Петя, смуглый невысокий крепыш весом 60 кило, уже совершенно пьян и сидит за столом , подпирая голову кулаком.
Игнатьич настаивает, толкая Петю в плечо:
«Нет, за это ты должен выпить!»
Петя, встрепенувшись, тянется за стаканом, но снова роняет голову на кулак.
Пока Пантелеев приводил в порядок Петю, Прокоп составил компанию недовольному Игнатьичу. Они успели за умными разговорами опрокинуть рюмки по 3-4, когда Пантелеев объявил, что Петя очухался и ушел.
Пора было приниматься за эвакуацию Игнатьича. Что оказалось задачей непростой. Выйдя из конторы, Прокоп обнаружил ,что Игнатьича мотало, как мачту яхты в хороший шторм.
«Надо отправлять их с Пантелеевым на такси — они живут рядом. А мне потом сюда, в центр возвращаться не кайф.» - подумал Прокоп.
Однако, когда он эту вполне трезвую мысль озвучил,  Пантелеев, иногда скуповатый, выбрал автобус. А Игнатьич — крепкий старик, сейчас сконцентрируется и дойдёт до остановки. Тем более что и до такси и до автобуса всё равно пешком идти — через светофор и пол-квартала вдоль спорткомплекса до кладбища. Игнатьич , воспитанный на догме «наши люди на такси не ездят», тряс башкой и мужественно мычал. Что означало «не бздите, братва! Щас сконцентрируюсь!»
И — сконцентрировался. И — рванул абсолютно не шатаясь , с лютой скоростью летя по людной майской полуденной улице. Прокоп и Пантелеев едва поспевали за ним, как Пятачок за Винни-Пухом, уворачиваясь от разлетающихся прохожих. Тут Прокоп заметил  у Игнатьича развязанный шнурок. И пока Прокоп думал как бы поаккуратней Игнатьича затормозить, Игнатьич на шнурок наступил. Вдобавок, падая, Игнатьич зацепился лбом за какую-то железную грубо-сваренную лестницу. Которая зачем-то торчала из задней стены спортсооружения. Обильно пролитая кровь слегка протрезвила Игнатьича, и , как я сейчас подозреваю, спасла от инсульта.
Заодно рана сделала Игнатьича и напуганного Пантелеева более сговорчивыми насчет такси.
Зато усложнила разговор с таксистом и обошлась в лишний полтос и носовой платок для перевязки. Пантелеев раненого увёз,
И Прокоп побрёл к себе домой — через кладбище на улицу Ленина.
Думая про себя «а если б были смартфоны и прочие юберы-хуюберы — и не приключилась бы такая фигня..»