Серебряный век и чёрная магия

    Представьте себе удивительно нескладную, встрёпанную после сильного ночного ливня цаплю, которая чуть ссутулилась под тяжестью своих больших крыльев, слегка пригнула длинную шею и так замерла в ожидании восхода солнца, задумчиво глядя на уже алеющий горизонт. Добавьте к этому образу сильные очки с толстыми стёклами, восторженность вкупе с катастрофической рассеянностью, разбавленную трогательной непосредственностью, и полу;чите почти точный облик преподавательницы кружка под кодовым названием "Поэзия серебряного века".

    Она была (если брать для примера общеизвестных современных героев) один в один похожа на доктора Сивиллу Трелони из Хогвартса. Согласитесь, более подходящего человека под рамки изучаемого периода, по крайней мере по внешним признакам, трудно сыскать. Однако же не стоит забывать, что дело-то происходило в обыкновенной средней школе, а не в институте благородных девиц. И за окном безумствовали своими кардинальными переменами буйные 90-е годы. До поэзии ли было тогдашним школьникам? Тем более частенько такой метафоричной и не всегда понятной? Ещё и звучащей из уст, мягко говоря, мало похожего на рядового преподавателя человека! Да что там, собравшего будто специально черты антипода стандартного школьного учителя: странно одетая, взирающая на детей огромными, комически искажёнными глазами сквозь толстые линзы старомодных очков, всегда говорящая тихо и даже робко, вечно что-то забывающая и страшно этому расстраивающаяся. В общем, огромное поле для язвительных детских острот и приколов, думали мы. Когда она пришла в школу и сказала, что хотела бы вести литкружок у старшеклассников, мы, рассмотрев её хорошенько, решили, что долго она не продержится. И вообще вряд ли заинтересует хоть кого-нибудь из учеников. Как сказал замдиректора по воспитательной работе, а по совместительству мой друг и коллега: "Она же тележного скрипа шугается! Как ей удастся найти общий язык с нашими архаровцами, не понимаю..." Однако уже через неделю она подошла к нам после уроков, окружённая небольшой группкой ребят, состоящей в основном из учениц 7-10 классов, и, то и дело поправляя сползающую с её плечей шаль размером и весом с хорошую гардину, попросила отпереть ей актовый зал, чтобы там начать занятия своего кружка. На резонный вопрос, зачем им целый актовый зал, если и обыкновенного кабинета будет достаточно для такого количества народа, нам было загадочно, но довольно безапелляционно заявлено, что в актовом зале самая подходящая акустика. Спорить было лень: после семи уроков больше всего хочется молчать и сидеть в тишине, поэтому мы не стали вдаваться в подробности, открыли своим ключом дверь в зал, а сами вернулись к традиционному послеурочному чаепитию в радиорубку по соседству.

    Но наши планы спокойно отдохнуть после трудового дня и расслабиться были грубо нарушены какой-то заунывной мелодией, буквально пронзившей настороженную тишину опустевшей школы и эхом рассыпавшейся по звонким лестничным пролётам и коридорам. Мы посмотрели друг на друга: источник этих звуков установить не составляло никакого труда. Что-что, а акустика в пустом актовом зале была действительно на высоте! Нам оставалось только тихонько подойти к двери в зал и осторожно заглянуть внутрь. Надо сказать, что мы были здорово озадачены. Нет, не этой жуткой мелодией - за время своей работы в школе пришлось всякого наслушаться. Просто было дико любопытно, какое отношение к поэзии серебряного века имеют эти скребущие звуки? К своему сожалению, ничего необычного мы не увидели. Группка учениц с руководителем в центре примостилась на стульях неподалёку от сцены, на которой стоял магнитофон и грустно извлекал из своих динамиков одну и ту же душераздирающую мелодию словно бы сам для себя. А люди увлечённо что-то обсуждали, совершенно не обращая на него никакого внимания. Наши две любопытствующие физиономии в дверях они тоже не заметили. Мы аккуратно прикрыли дверь, переглянулись и пожали плечами: серебряный век всё-таки - мало ли...

    Но когда эти "музыкальные паузы" стали повторяться несколько раз в неделю, мы начали тихо звереть. Удивительно, как может достать одна и та же мелодия раздающаяся в гулкой пустоте просторных помещений да ещё и воспроизведённая на стареньком кассетнике! Сама запись качеством тоже не блистала. В итоге через стену и две закрытые двери, одна из которых была обита железом, до нас долетали какие-то совсем уж замогильные, леденящие кровь звуки. Мы мужественно терпели целый месяц, стараясь найти себе какие-то дела в своём кабинете географии, только бы не пересекаться с "серебряным веком". Но вот беда: кружки ведь начинали работать после того, как заканчивались уроки. А это значит, что и нам нечего было делать в пустом кабинете. К тому же после насыщенного рабочего дня есть хотелось до тошноты, да и чаю выпить не мешало бы, чтобы согреть натруженное горло и связки. А чай и бутерброды ждали нас как раз в радиорубке, где за стеной опять заседали любители сложной поэзии в непременной связке со странным музыкальным сопровождением. Мой друг и замдиректора один раз даже попытался уговорить руководительницу кружка переместить "сеансы экзорцизма" (как мы стали между собой называть эти занятия) в любое другое помещение на выбор. Напрасный труд! Ему всё так же тихо, но твёрдо было объяснено, что для занятий непременно нужна соответствующая атмосфера, добиться которой удаётся только в актовом зале с его, как было сказано, "храмовой акустикой". Мой друг не нашёлся, что на это возразить, и расстроенный вернулся в радиорубку.

    Перспектива весь год сосуществовать с "серебряным веком" нагоняла на нас страшное уныние. Тут ещё за стеной опять раздались эти знакомые до зубовной боли пронзительные звуки, как будто тянут за хвост кошку под тоскливый аккомпанемент виолончели и скрипок.
    - Сегодня они уж что-то особенно разошлись, - задумчиво сказал я. - Там у них похоже не экзорцизм, а сеанс чёрной магии проводится.
    При этих словах мой друг встрепенулся, потом хлопнул в ладоши и радостно заявил:
    - Ладно, будет им чёрная магия! Можешь не сомневаться...

    ... Директор школы был мужчиной опытным и мудрым и, как никто, понимал, что удержать двух молодых парней в школе можно только загрузив их работой, за которую они будут получать более-менее приличную зарплату. Поэтому в начале года он нас вызвал и сказал:
    - Больше, чем есть, я вам часов не дам - просто неоткуда взять. Да у вас на двоих и так их чуть ли не сотня. Единственное, что могу сделать, это отдать ставку гардеробщика и "кружковые" часы, но с условием, что хоть какие-то кружки вы всё-таки будете вести.

    И мы со всем рвением молодости взялись за дело: придумали себе кружков, напечатали объявления и развесили их на всех школьных этажах, прошлись по классам с рекламой. В итоге, ребят мы набрали очень быстро. Особой популярностью пользовался кружок, посвящённый различным тайнам науки, в том числе и паранормальным. Благо дело, тема в то время стала особенно популярной и информации появилось много в различных печатных изданиях и по телевидению. В общем, было что обсудить, над чем задуматься, подискутировать, а иногда даже и поэкспериментировать. И вот один из таких "экспериментов" мы и решили приурочить к "поэзии серебряного века". Руководительницу мы предупредили, что занятия нашего кружка в этот день тоже будут проходить в актовом зале, потому что нам для эксперимента нужна сцена. И возможно мы чуть задержимся, но она может прийти и поприсутствовать со своими девочками, пока мы не закончим. Мы точно рассчитали, что такая восторженная и любопытная личность обязательно придёт и пораньше, чтобы посмотреть, а может быть даже и поучаствовать.

    К намеченному времени у нас всё было на мази;: свет в зале потушен, на сцене в плошке стояла зажжённая свеча, фотоаппарат "Полароид" - популярная штука в то время - заряжен и готов "выстрелить" в нужный момент. Кстати, если кто не знает, особенность "Полароида" в том, что он выдавал моментальные фото. Из специальной щели под объективом аппарата выезжал чёрный квадрат фотобумаги, которая проявлялась прямо при вас. Прикольная штука! Минус был только в том, что фотки получались всегда одного формата. И вот, представьте себе, полутёмный актовый зал, сцена, озарённая единственной горящей свечой, на стульях расселись наши ребята и девчонки из "серебряного века" во главе со своей крайне заинтересованной руководительницей, которая постоянно куталась в неизменную шаль, больше похожую на гобелен или покрывало. Она вся обратилась во внимание и с крайним трепетом взирала на сцену, будто ожидая начала, как минимум, балета "Лебединое озеро".

    Я честно не помню, какому паранормальному явлению был посвящён "эксперимент". Почему - расскажу чуть ниже. А пока все взоры обратились на сцену. И в этот кульминационный момент под сдавленные вздохи и шёпот свеча... вдруг сдвинулась с места и плавно заскользила в сторону! В ту же секунду в темноте зала сверкнула вспышка, и "Полароид" издал характерный механический звук, вытягивая из своих недр чёрный квадратик фотографии сцены, которую сделал мой друг и руководитель кружка. Ошеломлённые зрители замерли, неотрывно глядя на свечу, которая перестала двигаться и мирно горела, разгоняя своим подрагивающим пламенем темноту вокруг себя. Повисла глухая, напряжённая тишина. Словно все ждали ещё чего-то. И оно произошло: тяжёлая шаль всё-таки сползла с плеч остолбеневшего "серебряного века", упала на сиденье стула и столкнула на пол стоявший с краю магнитофон. Он гулко стукнулся о паркет и из его динамиков раздалась хорошо знакомая заунывная мелодия. Руководительница "серебряного века" вздрогнула и нагнулась, чтобы поднять и выключить магнитофон, но замерла, услышав слова моего друга:
    - Надо же! Вы только взгляните, что получилось на фото!
    Ребята подскочили к нему, кто-то первым взял из его рук фотографию и вскрикнул:
    - Господи! Ужас какой!

    Потрясённые, дети передавали друг другу фото, на котором явственно проступила бестелесная фигура в какой-то белой хламиде, как бы парящая над сценой, а рядом горела свеча. Ребята с опаской переводили взгляды на тёмную сцену с одиноким огоньком свечи, потом снова на фотографию и ошарашенно качали головами. Последней квадратик взяла руководительница поэтического кружка. Едва взглянув, она опять вздрогнула и эмоционально прошептала:
    - Боже! Это же настоящий кошмар! Ноги моей больше не будет в этом зале! Где угодно, только не здесь! Пойдёмте скорее, девочки!!!

    Подхватив так и продолжавший душераздирающе играть магнитофон, в окружении своих учениц, "серебряный век", забыв на стуле печально свисающую шаль, удалилась, унося с собой в глубину школьных коридоров обрывки скрежещущей мелодии, которая наконец затихла где-то на третьем этаже...

    ... Я плохо помню сценарий этого шоу, потому что всё время провёл скрючившись под сценой. На меня была возложена важнейшая задача: в нужный момент потянуть за леску, привязанную к плошке со свечой и ни в коем случае не уронить её! А потом в таком же скукоженном состоянии я лежал среди балок, опутанных паутиной, и десятилетиями копившейся пыли, отчаянно стараясь не чихнуть, и надеялся, что моему другу удастся вовремя подменить фотографии...

    На что только не пойдёшь, чтобы обеспечить себе спокойные тридцать минут после трудового дня, полного шума, гама, забот и треволнений! Даже на создание небольшой мистификации под названием "Мамочка", почти как в "Малыше и Карлсоне". Зато в результате никто не пострадал. Все остались довольны. Вот только шаль...
   
    Да, шаль... В тот раз мы отправили кого-то из пацанов с этой шалью вдогонку "серебряному веку". Но рассеянная ценительница поэзии всё-таки забыла её в том же злополучном актовом зале, присутствуя на выпускном. Она оказалась так впечатлена выступлением ребят, так неистово аплодировала, вскочив с места и в очередной раз уронив свой верный атрибут гардероба под стул, так громко кричала "браво!" и "молодцы!", и так оживлённо беседовала с кем-то, покидая зал, что забыла обо всём. А шаль так и осталась одиноко лежать под стулом, где и была нами обнаружена лишь несколько дней спустя. Мы даже не сразу сообразили, что это за штука. Думали, кто-то из выпускников забыл свой театральный реквизит. И ещё долгие годы потом использовали её по назначению - как покрывало, потому что за ней никто так и не вернулся.