Пятая главка

Мы и не знали, что через пару лет скопом будем сидеть под стенами турецкого Иерусалима, в овраге Хинном (Гей Хинном, Геенна), где, в средние века оборудовали водохранилище именем султана, а теперь дендрарий и студии искусников Хуцот аЙоцер.
Самое юго-западное помещение принадлежало художнице из Амстердама. Катинка не только малевала цветы и поглощала праздничный иудейский свет, но и излучала доброту и привечала натюрморты гостей, включая вальяжного техасца и лежебоку-голландца.
Голландец впадал в ислам. К нему примчалась сестра и тут же была убеждена охочим евреем засаживаться много и часто. Сидя на политой брызгалками траве, она вешала на чистом иглише: "Ему это очень нужно, ну да ладно, надо помочь." Молодые арабы из Силуана начинали к ней лезть и приходилось их увещевать и осаживать, ссылаясь на коран.
Мы сладко засыпали на нашем бивуаке, светились окна  столетнего компаунда Йемин Моше -- дорогущие дома впритык -- и, как НЛО, дом Конфедерации, центр музыки и поэзии, на улице Эмиля Ботты, французского консула в Иерусалиме. Узнать, чем стал знаменит Эмиль и снова забыть.
Заболеем, умрём, но пока, в тени шоколадного дерева,  роняющего свои рожки, быстро сохнут цельнозеренные лепёшки, приобретая отменный вкус, пикниково сочетающийся с марокканскими сардинками и с лучком, огурчиками, помидорчиками с базара Махане Иегуда. И маленькие бананчики, и  лоснящаяся клубника, и опушённые персики, их и не было на перешейке между Африкой (Ливией) и Азией (Левантом) под опёкой римских цезарей.

Вся эта флора завезённая, хотя потомки растений и жителей перешейка до рождения и обрезания Иисуса ещё клубятся на ставшей Святою земелюшке. Даже вишня, вроде, существовала в удивительном Ханаане, ниспадавшем с горных систем Ливана и Антиливана к незаполненной гигантской рытвине Сирийско-Африканского разлома, где на донышке ютилось мелеющее Мёртвое море.
И виноград и гранаты вызревали, как и сейчас,  у всхолмия Моше Мотефиоре, где каменотёсы воздвигли залы собраний, ресторан и библиотеку Мишкенот Шаананим.
Именно под декоративной мельницей и начинался международный слёт поэтов с фуршетами, декламациями и музыкальными интермеццо...

Бедняга нобелиат Иван Бунин считал, что кактусы были присущи Святой земле. Да нет, их привезли из Нового Света и они стали покрываться каменной пылью Палестины.

Израиль, это еврейское счастье или американское?
Могут быть поллюции у парня без препуции?

Сначала битвы 1948 года и Ури Авнери, солдат обороны.
Затем член партий Хаолам Хазе
и Коах Хадаш.
Скакать из партии в партию, но быть при деле?
Чёрные пантеры стали влиять на умонастроения мизрахим.
Постсионизм, Ури Авинери/Авнери  изобрёл этот термин, вот и вклад.

Израильтяне были богоборцами, а стали благодушными.
Мусульмане же покорны Аллаху, но, на самом деле, склонны к консерватизму и к оправданной безжалостности.

Без арабов пропадём мы, евреи...
Вот Ури и расстарался, чуть ли не братание с боевиками Ясира устроил. Что же движет бывшими христопродавцами, а ныне трудящимися Ближнего Востока?

Искреннее желание помочь социалистическим не только коренным евреям и христианам Палестины, но заселившимся арабам и вытесненным из нацистской Европы небелым семитам.

Но они белели на глазах перед тем как загореть под немилосердным солнцем Прииорданья.

Но далеко не все нехристи-мигранты, столетиями оседавшие в Северной Европе, стремились в юго-восточный угол Средиземноморья, о, нет. Отдельные юден прятались, мимикрировали и переезжали на британские острова, в Швецию, в Америку и в СССР.