Самур. Хождение по мукам. Глава 9

Потерпев фиаско с получением дворянского титула и после безуспешных попыток найти работу в других местах, Самур осознал, что пинок в спину не всегда является толчком к развитию, а крепостное право о прописке всё ещё действует.

Только в КГБ к нему отнеслись с пониманием: внимательно выслушали, от души поздравили с обретением профессии и тактично намекнули, что у них не богадельня, а серьёзная контора, посоветовав зайти повторно с трудовой книжкой и рекомендацией от партии.

Напоминание о богадельне внезапно натолкнуло Самура на шальную мысль: «А не устроиться ли в церковь? Например, певчим или электриком. На худой конец, гробокопателем. Говорят, если усердно выполнять свою работу, то от батюшки можно получить рекомендацию для поступления в семинарию или даже стать послушником!»

Так и поступил.

Кафедральный собор, восхищающий архитектурным великолепием, с самого утра был окружён толпой нищих. Предстоящий День памяти святых первоверховных апостолов Петра и Павла обещал им хороший сбор пожертвований. Один сирый с посиневшим лицом, выставив напоказ голую ногу, громче всех гремел алюминиевой кружкой с монетами.

— Во имя Отца и Сына и Святого Духа! Помогите Христа ради! — жалобно верещал христарадник, словно заведённый.

Самур нащупал в кармане мелочь и огорчился: Святому Духу, может, и хватит, а Отцу с Сыном — едва ли.

— Во имя Святого Духа, — подчеркнул он, опустив монету в кружку для пожертвований. — Не могли бы вы, любезный, показать, где у них отдел кадров?

Попрошайка на миг замер, искоса заглянул в кружку и съязвил:

— Может, тебе за неслыханную щедрость и ангела с кружкой пива кликнуть? — и нехотя кивнул головой в сторону боковой калитки.

Эконом церкви, узнав, что прихожанин не только наделён певческим талантом, но и разбирается в электричестве, чрезвычайно обрадовался и тут же принёс из ризницы большую упаковку лампочек Ильича.

Судя по полутьме в здании, нетрудно было догадаться, что храму действительно требуется электрик. Тем более в канун православного праздника. Даже перед образами свечи не горели! Их там вообще не было! Священнослужитель рассказал, что виной тому был предшественник Самура, который обменял тысячу восковых свечей на две электрические лампочки силой света по пятьсот свечей. Как выразился сам виновник, совершил «равноценный бартер». Вот так собор в одночасье и лишился тысячи свечей. Не считая тех, которые верующие в профилактических целях вставили самому деляге.

Работа по освещению завершилась глубокой ночью. Самур, крайне измождённый и сонный, присел на солею, чтобы насладиться плодами своего труда и перекусить чем бог послал. А гордиться было чем! Внутреннее убранство собора, залитое светом люстр-паникадил, поражало своим великолепием. Горнее место, жертвенник и сень над престолом, покрытые червонным золотом, завораживали. Иконостас из белого каррарского мрамора сверкал и переливался, как драгоценный камень.

Неожиданно откуда-то прозвучал зычный голос священнослужителя:

— Раб Божий, не следует ступать на солею и сидеть спиной к иконостасу. Тем более трапезничать в храме. Это дурное предзнаменование. Креста на тебе нет!

От неожиданности Самур вздрогнул и чуть не подавился яйцом.

«Не храм, а минное поле, — с неудовольствием подумал он. — Туда не ходи, здесь не садись, яйцами по амвону не стучи!»

К несчастью, батюшка оказался прав в своих предсказаниях. Беда случилась ночью. Сильный порыв ветра повалил множество деревьев в городе и сорвал крыши с домов. В том числе грозовой шквал сбросил с колокольни собора чугунный крест, который кто-то успел унести.

Самур крепко спал и не подозревал об этом. Утром, наспех глотнув стакан сладкого чая, он поспешил на работу. У входа в храм он застал всё духовенство, читающее молитву «Огради мя, Господи, силою Честнаго и Животворящаго Твоего Креста и сохрани мя от всякаго зла».

«Никак, будут благодарить за аккордную работу», — обрадовался Самур.

Увидев электрика, батюшка ухватил его двумя пальцами за пуговицу и проникновенно загудел:

— Сын мой, да хранит тебя Господь! Не пошёл бы ты отсюда с миром? — приправив сказанное выражениями, отсутствующими в святых писаниях.

Самур осознал, что в произошедших за ночь событиях по какой-то причине обвиняют его.

— Не брал я никакого креста, — обиженно пробормотал Самур, пытаясь освободиться от цепкой хватки. — Не верите? Ну, честное комсомольское, я здесь ни при чём! Зачем он мне нужен?

От услышанного батюшка чуть не задохнулся.

— Что?! К тому же и комсо… — прохрипел он, вспомнив, что к сносу православных храмов когда-то были причастны и комсомольцы.

— Изыди, приспешник Князя тьмы! — поддержал его эконом и изготовился к запрещённому приёму «Замах кадилом через плечо».

Внутренний голос подсказал Самуру, что оставаться здесь небезопасно, и он бросился бежать.

«Дворником не взяли, посчитав слишком умным, — рассуждал он, перепрыгивая через цветочные клумбы и бродячих собак. — В НИИ не приняли из-за того, что не дружу с паразитами. В КГБ отказали как беспартийному, а из церкви погнали в шею как комсомольца. Где же логика? Какое я имею отношение к пропаже креста? Ведь батюшка сам говорил, что на мне его нет. И вообще, не надо было строить собор на месте, которое народ окрестил «проклятым». Недаром ходит молва, что в древние времена на этом месте стояла виселица».

Рисунок Наби Анкаева