Виолончелистка. Часть третья

V.

Мое место в третьем ряду почти не позволяло мне видеть пианиста: мешала высоко поднятая крышка рояля. Зато я мог хорошо видеть виолончелистку. Смотреть на нее, наблюдать за ее игрой было одно удовольствие. Она не играла механически, как большинство музыкантов в оркестре. Она вдохновенно слушала пианиста. Когда подходила ее очередь взять даже несколько нот, она всем своим видом показывала, как ждала этой минуты. На каждую музыкальную фразу, которая ей нравилась, она поднимала глаза, улыбалась и играла с еще большим удовольствием. Казалось, улыбка не сходит с ее лица, а глаза ее просто сияют.

Иногда она делала знаки другим музыкантам с той же очаровательной улыбкой. Я даже позавидовал ей: чувствовалась, как она увлечена всем, что происходит на сцене. Я подумал, какой же она счастливый человек!

Невольно мне вспомнилась моя работа, мои коллеги, мой начальник. Я работал в компании уже двенадцать лет. Сначала мне очень нравилось, потом стало надоедать. Я ходил на службу просто потому, что надо было где-то работать. Ко мне благосклонно относился босс, меня уважали сотрудники: я считался хорошим специалистом. Но если бы они знали, как мне надоело то, что я делаю, как мне скучны и неинтересны все их проекты и начинания. Каждый день я заставлял себя ехать на службу и отсиживать там рабочий день. Устраиваться в другую компанию, привыкать к новому окружению, к новым людям мне вовсе не хотелось. Я понимал, что и там будет та же скука, те же люди, которых не захочешь видеть каждый день, те же начальники, которые отдают идиотские распоряжения. И вот прямо передо мной девушка, которая наслаждается своей работой и радуется тому, что она делает.

Тут я поймал себя на мысли, что, думая о посторонних вещах, я совсем не слушаю музыку. «Зачем ты сюда пришел, слушать Брамса или думать о работе и глазеть на виолончелистку?», — подумал я. В это время пианист закончил свою партию, музыканты поддержали его мощным долгим аккордом и остановились. Закончилась вторая часть фортепианного концерта. Это было ужасно: я пропустил почти две части!

В это время началось соло виолончели, из третьей части концерта. Бесподобная музыка лилась из под смычка ее инструмента. Я посмотрел на девушку: играя широкое масштабное соло, она стала очень серьезной и сконцентрированной. Это была ее партия, ее индивидуальный вклад в этот фортепианный концерт. Виолончель поддержали скрипки, но ее партия продолжалась, пока пианист, сначала несмело, а потом все увереннее, подхватил мелодию и заиграл соло.

Концерт продолжался. Закончилась третья часть, началась финальная, четверная. В этой части темп менялся несколько раз. Я продолжал смотреть на девушку. У нее было необыкновенно вдохновленное лицо: она будто сияла каким-то внутренним светом. Она не просто играла свою партию: казалось, что она живет этой музыкой.

После финального аккорда зал взорвался аплодисментами. Действительно, исполнение было чудесно: и солист, и дирижер, и оркестр заслужили эти овации. Зрители встали и продолжали аплодировать стоя.

Я тоже встал и громко зааплодировал. Последние две части, которые я внимательно слушал, оркестр играл великолепно. Пианист и дирижер кланялись залу, потом дирижер знаками просил подняться каждого музыканта в отдельности. Публика продолжала неистово аплодировать. А я все смотрел на виолончелистку, которая улыбалась своим коллегам. Когда дошла ее очередь и она встала, раздался новый шквал аплодисментов. Она несколько смущенно поклонилась залу. И вдруг, или мне только показалось, она посмотрела на меня, и наши глаза встретились. Она кивнула мне, как старому знакомому, и улыбнулась.



VI.

Наступил антракт, зрители вышли в фойе. Я думал только о виолончелистке и беспокоился, что после первого отделения поменяются некоторые музыканты, и вместо нее будет играть кто-нибудь другой. Что я буду делать тогда, ведь сегодняшний концерт для меня - это ее концерт, хотя соло ее виолончели продолжалось всего три минуты.

Я ходил по светлому украшенному фойе взад и вперед и думал. Что это со мной, неужели я влюбился? Нет, этого не может быть! После того, как мы расстались с женой, у меня не было постоянных отношений ни с кем: так, случайные встречи, случайные связи, которые ни к чему не обязывали. Я считал, что мы с женой были близкими друзьями, замечательными любовниками и нежными супругами. Все кончилось внезапно: однажды вечером я вернулся домой после работы, и она сказала, что уходит от меня. Оказалось, что она встретила человека, которого любила до встречи со мной, и поняла, что хочет быть с ним.

Мне было очень тяжело и больно. Я чувствовал эту боль еще долгие годы. Это мешало мне по-настоящему сблизиться с другой женщиной и начать серьезные отношения. Я боялся нового предательства и морального унижения. Холостяцкая жизнь меня вполне устраивала: в ней не было потрясений и разочарований. А может, я все еще любил бывшую жену, но боялся себе в этом признаться.

Я купил газированную воду в буфете и выпил ее здесь же, у стойки. Холодная вода освежила меня, но мои мысли продолжали лихорадочно работать. Ну да, понравилась девушка, она не такая как другие, ну и что? Кто я для нее? Незнакомец, который пришел на концерт? Я ведь даже не живу в этом городе и не смогу переехать сюда. Какой же я идиот!

Антракт заканчивался, фойе опустело. Я прошел в зал и сел на свое место в третьем ряду. Музыканты уже заняли свои места, и я снова увидел виолончелистку. Она играла какую-то фразу несколько раз подряд, видимо что-то не получалось или не устраивало ее. Я уткнулся в программку, чтобы не смотреть на нее, но она просто притягивала меня к себе. В программке был список музыкантов оркестра и я нашел ее имя. Теперь она была для меня не просто виолончелисткой: у нее было удивительное имя.

Все второе отделение я старался внимательно слушать симфонию Шумана и не смотреть на девушку. Я боролся сам с собой, но не мог победить себя. Мой взгляд продолжал находить ее, а про себя я тихо шептал ее имя.

Концерт закончился бурными аплодисментами и криками «Браво!!!»: дирижер и музыканты были действительно в ударе. Я пытался снова встретиться взглядом с этой девушкой, но она больше не смотрела в мою сторону. Зрители стали выходить из зала, некоторые останавливались у сцены и разговаривали с музыкантами. Наверное, это были их друзья или знакомые. Мне очень хотелось окликнуть девушку по-имени, пока она оставалась на сцене, и сказать ей, как мне понравилась ее игра, но я так и не решился это сделать. Магический вечер бессмертной музыки закончился.


Copyright © 2024 by Марк Лэйн