Моккачино моей жизни

Зима. Мёрзко. Работаем. Земля парует, а потому что трубы теплосети рванули. Трактор упирается, кряхтит, трещит ещё советскими стальными суставами, ковшом вгрызается в почву, ищет лотки – бетонные коробы, в которых эти трубы хоронятся, наворачивает горы грязи – жирной, чернозёмной, со снегом перемешанной. И мы – с лопатами да ломиками вокруг скачем – будто шаманские пляски танцуем. Наша задача – найти и устранить аварию во что бы то ни стало – во имя тепла в домах. Такой тихий, малооплачиваемый, каждодневный подвиг в городе, недалеко от линии фронта, который изо всех сил хочет жить. Мы ему в этом помогаем.

Но шаманам подпитка требуется. Невозможно вкалывать с утра до позднего вечера, а то и за полночь, с освещением от фар работающей техники или от прожекторов, подключенным к генераторам, плюс – личные налобные фонарики с неожиданно садящимися аккумуляторами. Наружное освещение включать нельзя – комендантский час. Весь город во тьме, а часто – вообще без электричества, особенно – этот, в своё время брошенный на произвол судьбы, район.
Да, война рядом, и звуки  мирного труда смешиваются со звуками постоянной канонады. Шныряет над нами всякая убийственная хрень – то ли ракеты, то ли снаряды, то ли дроны. Привыкли, даже не вздрагиваем, но внутри – постоянная тревога, перерастающая в разряды мата. Работаешь, ковыряешься в дерьме – и будто забываешься, отвлекаешься от злой действительности. Отупеваешь и забываешь мучиться проклятым вопросом – сюда прилетит, или рядом, или куда подалее.

Валимся с ног от усталости, зубами цокотим от холода. Наше верное руководство – с нами. Прячутся по личным машинам, по производственным или ещё где, непонятно. Появятся, проинспектируют, указаний натыкают, исчезают. А нам ни погреться нигде, ни горяченького попить. Нет у нас ни автобытовки, ни какой другой техники, куда б можно было от холода-снега-дождя спрятаться. А то, что есть и техникой-то назвать язык не поворачивается – некие четырёхколёсные уёбища, готовые в любой момент развалиться. Те средства передвижения из этого металлолома, которые более-менее на ходу были – доблестные всушники у предприятия отжали. Наверное, вернут после  в целости и сохранности, без царапинки и с новым ремкомплектом – когда всех врагов победят, ага.

Самый старенький наш коллега, 75 лет от роду, сталинско-брежневской закалки, всё пытается начальничков нагнуть, «бабки» с них сбить, чтоб хотя бы горячим чаем нас обеспечили, кипятится так, что хоть в нём этот чай заваривай. Да что толку. Начальнички – «беженцы» из Мариуполя и Донецка, непонятным (для нас, работяг) образом впихнувшиеся в руководство предприятия, – вообще чужаки, временщики. Да срать они хотели на коллектив с высокой колокольни. Им сейчас момент – урвать, отмыть «баблосики» в мутной воде. Им война – мать родна. Кто знает – какие грехи несмываемые за ними тянутся? Эти «прохаванные», всегда вовремя сориентируются, у них всё схвачено. Спаянные одной цепью с руководством города, с ментами, прокурорами, вояками и прочим мусором – изо всех сил изображают лояльность, только бы им не мешали. А как только и здесь жареным запахнет – затихарятся, сдрыснут в свои европы, и фиг какой военком отыщет. Да и искать никто не будет – ибо поделились, подмазали, лизнули, где надо и кому надо, а вы, простые смертные, рабы божьи – корячьтесь, выживайте за копейки, жрите эту землю, пока она вас в себя не примет. Тьфу ты, господи! Мы их отбросами считаем, они – нас.

И вместо горяченького – хлебнём горячительного за кустом, за углом – для успокоения нервов, и – вперёд за орденами. Вот он – наш шаманский допинг. Хотя, на нём далеко не уедешь, да и последствия для организма потом скажутся. Начальство наше «бухалово» предпочитает не замечать – кто вкалывать-то будет, если всех за «синьку» уволить? Работаем же, в канавах не валяемся. Чего-чего, а водки на территории, где действует сухой закон – хоть залейся. Контрабандисты не дремлют. Они знают – как преодолевать блокпосты, с кем делиться. Навар за товар оправдывает риск. Но и цены – соответствующие – в разы выше, чем в соседней области, из которой доставляется «огненная вода».

Строжайший запрет на продажу алкоголя?.. Не, не слышали. Да в любом магазинчике, в любой «наливайке» из-под полы – пожалуйста, только своим людям, прикормленным… А «стражи порядка» – муниципалы, теробороновцы, полициянты, всушники – хрен их поймёшь расплодившихся дармоедов – одного болота ягоды – ходят такие, делают вид, что «всё хорошо, прекрасная франшиза»… И сами при случае – не брезгуют расслабиться. Да ещё как!.. Ну, для отчёта перед начальством по графику образцово-показательные рейды проведут, постановочно-отмазочные кадры на камеру местного ТВ поустраивают, хозяев «ганделыков» потормошат, штрафы выпишут – и опять все «булки» расслабят.

Бухло – бухлом, но жрать-то тоже надо, или – закусывать. Тормозки, кто брал с собой – умолотили, а голод не Зеля, зельца не даст. Хорошо – рядом – магазинчик. Можно пирожок купить или пиццу, или ещё шаурму там какую – интернациональную славянскую еду, ага. И настоящим горяченьким запить. А в магазинчике – чудо техники – кофе-машина имеется. Прекрасно!.. Так, что выбрать? – латте, американо, эспрессо, капучино,.. а это что за очередное витиеватое название – моккачино?.. Попробуем?.. Авжеж.

В аппарате происходят некие внутренние механические процессы – бурчит, как в животе у Громозеки – и ароматная горячая жидкость с густой пенной шапкой сливок выплёвывается в одноразовый стаканчик. Приступаю к дегустации. Пригубливаю – ууу – неплохо,.. делаю глоток – да это же праздник вкуса какой-то,.. попиваю – погружаюсь волшебство,.. довольные вкусовые рецепторы, сговорившись с желудком, растягивают рот в улыбку. А я – растягиваю удовольствие – глоток за глотком-ммм –  божественно…

Вышли из магазинчика в морозец, стоим посреди ночной тьмы на берегу мутной парующей реки в грязной вонючей робе, сверху то ли снег, то ли дождь сыплется – хоть не «град». Грязными, окоченевшими руками сжимаю стаканчик, перенимаю его тепло и ловлю наслаждение от погружения в чудо… Так вот ты какое моккачино! Феерия вкуса посреди мрака и хаоса! Изумительно, нечеловечески, апассионатно, божественно… Теперь и помереть не страшно – этаким просветлённым, умиротворённым рабочим человечком с бабочками во всём теле… Правда, из бабочек потом черви вылупляются… Ну и тьфу на них, как и на руководство наше хитрожопое!

Вот так всегда что-то впервые и происходит. И это открытие моккачино продолжилось, потому что мы не раз и не два ещё выезжали на многострадальную, не ремонтировавшуюся с незапамятных времён, теплотрассу заброшенного района города, в далёкие времена гремевшего славой огромного динасового завода на весь Союз. И если бы не этот кофейный напиток – хрен бы мы её вообще восстановили! Я даже ввёл в наше рабочее коллективное сознательное слоган «Едем на моккачино!» И у всех на душе теплело, и товарищи по несчастью улыбались.

13-16.12.2023; ред. – 7.05.25