80-летие Победы. Борис и Саул, простите нас

Памяти двух отцов – моего и моей жены

Я родился в Ленинграде за две недели до войны, моя жена – в Луганске за неделю, куда ее мама незадолго до войны приехала к своим родителям из Ленинграда. Началась война, наши отцы сразу отправились на войну. Ее отец, Дмитрий Павлович Поварков (1915-1941), так и не увидевший дочь, погиб в декабре 1941 года на подступах к Ленинграду, на Пулковских высотах. Мой, Зусман Львович Докторов (1906-1948), участвовавший и в советско-финской кампании, – умер летом 1948 года от болезней, обострившихся войной.


Через полвека после увиденных мною в 8-9 лет фильмов «Падение Берлина» и «Встреча на Эльбе» я познакомился с участниками тех исторических событий. Советским фельдшером Борисом Басиным и американским водителем Студебекера – Саулом (ударение на «а»). Уверен, не думали они, что через 80 лет мир снова окажется на грани мировой – Третьей, еще более страшной и разрушительной. А войну между Россией и Украиной нормальные люди не допускали и пять лет назад. Герои моего текста не выдуманы мною ко дню Победы, я писал о них задолго до этих дней.
В первые годы этого века, когда я немного освоился в Америке и стал понимать что-то в окружающем пространстве, я начал писать друзьям в письмах о том, как живу, и постепенно закреплять все это в коротких рассказах. Сначала публиковал их в петербургском социологическом журнале «Телескоп» и в интернете, а позже они вошли в книгу «Я живу в двуедином пространстве...» (2020 г.).


В 1997 году наша семья поселилась в только что выстроенном доме в небольшом калифорнийском городке Foster City, и тогда я познакомился с двумя немолодыми супружескими парами  Борисом и Агнессой Басиным и Саулом и Мэри, их фамилий я не помню, возможно, и не знал. Басины жили на втором этаже и были нашими соседями, американская пара – на третьем. Скорее всего, при случайных встречах эти люди лишь молча приветствовали друг друга, но не обменивались даже замечаниями о погоде, одни не знали английского, другие – русского. Не знали они и того, что могли немного общаться на идиш, скорее всего в детстве они слышали этот язык от своих родителей.


В еще большей степени Бориса и Саула объединяло то, что были они ровесниками и ветеранами Второй мировой, для Бориса это была война Отечественная, для Саула – войной с фашизмом и за места, которые в свое время оставили его родители. Борис Семенович Басин прожил 103 года, я писал о нем и при его жизни, и когда он ушел. Как долго жил Саул я не знаю, когда Мэри заметно сдала они переехали поближе к внучке.


Но так получилось, что еще в начале 2000-х я немного рассказал о них:
Есть у меня знакомая пара, американцы Саул и Мэри. Думаю, Мэри была очень красивой, она напоминает киноактрис 30-х годов, в последние пару лет она стала хуже ходить. Сaул – всегда в бейсболке и шортах, он воевал, встречался с советскими войсками на Эльбе. Не знаю, кто он по профессии, но иногда за ними приезжает их внучка и куда-то их везет. Смокинг и бабочка на Сaуле сидят очень хорошо. Да, ему – 93 года, по утрам он в кроссовках на босу ногу бегает в соседний универмаг, но три дня назад я встретил его и Мэри в большом универмаге, и в их тележке с покупками лежали две большие бутылки брэнди.
    - Хай, Саул, я помню, ты любишь брэнди...
    - да, Борис, это мое лекарство...
    - на пару дней хватит?
    - думаю, на два с половиной
    - буду брать с тебя пример.
Сегодня в первую половину дня я отлично поработал, за неделю дико устал и решил вечером воспользоваться опытом Сaула. Отчество моей мамы – Сауловна, может все Саулы лечатся алкоголем, и во мне есть что-либо от моего деда Саула? <http://proza.ru/2021/07/07/1262>.


Впервые о Басиных я написал в июне 2005 года, то был этнографической сюжет, чем угощают посетителей русского ресторана в Америке. Но там говорилось, что в ресторане отмечалось 85-ти летие друга нашей семьи, были его многочисленные родственники. Вплоть до полугодовалой правнучки в платье и носках, оформленных так, что они производили впечатление ботинок. Этим другом был Борис Басин.
Через полтора десятилетия , на 100-й юбилей Бориса, была небольшая заметка «Борис Басин, 1920 г. р. Война через всю жизнь», и в 2023 году - прощальный текст «Борис Басин, 103 года. Ушел последний солдат ВОВ» <http://proza.ru/2023/09/15/1086>, опубликованный в русской газете «Взгляд», выходящей в Сан-Франциско.


Последний солдат Великой отечественной войны – это не метафора. Борис Басин прожил 103 года и 3,5 месяца. Он родился 21 июня 1920 года, очень многие его ровесники были выкошены войной, нередко – в их первых боях. Потом, в мирные годы они умирали от ран, болезней и тяжелого труда, от горькой жизни.
Россия – большая страна, в ней и во многих близких и дальних странах, возможно, живет еще немного 100-летних ветеранов, они – тоже последние солдаты той войны. Они понимают, что здесь сложно найти «самого последнего». Да и надо ли?


Басин прошел войну «от звонка до звонка». Передо мной тонкая полоска бумаги. Справка от 22 января 1976 года: «Выдана ст. лейт. мед. службы запаса Басину Борису Семеновичу в том, что согласно личного дела, он значится участником Вел. Отеч. войны с 20.11. 1941 по 9.5. 1945.»
Еще до войны Борис Басин поступил в военное фельдшерское училище и оттуда в ноябре 1941 года был отправлен на фронт. Начинал воевать под Москвой. Дошел до Берлина. Всю войну был на передовой, возглавлял подразделения, которые оказывали помощь раненым непосредственно на поле сражения. Он говорил мне: «Дело – простое: доползти до солдата, убедиться, что он еще жив, оказать раненому первую помощь и постараться вытащить его с передовой». Скольких спас он лично и его подчиненные? Невозможно сказать.


Без малого 27 лет мы жили рядом, в одном доме, на одном этаже. Могу с уверенностью сказать, что война всегда присутствовала в нем. Но на душе у него было светло, он знал, за что воевал.
Виделись мы постоянно, много раз и по разным поводам – и без поводов – встречались за столом, немного выпивали. Борис вспоминал войну, но как-то глухо, обыденно, ничего героического в своих делах не подчеркивал. Честно выполнял боевые задачи и следовал этике медицинского работника. Был мужественным и осторожным. Понимал, если он или кто-либо из санитаров погибнет или будет ранен, то раненные бойцы останутся – возможно, навсегда – на поле боя. Пули и осколки его не задели. Его родители вместе с другими евреями его родного городка – Почеп, в Брянской области – были зверски растерзаны, а он остался жив, даже не был ранен.


Я попросил Бориса дать мне книгу генерала В.В. Кованова, известного хирурга и организатора медслужбы. На ней надпись: «Дорогому Басину Борису Семеновичу. В память о минувшей войне, одному из героев книги. С уважением (подпись)» 25.II.1986. Скольких офицеров высоко ранга, врачей всех специальностей встречал в годы войны автор, но нашел возможным рассказать немного и о фельдшере, лейтенанте медицинской службы Басине, который при одной из инспекционных поездок показал ему приспособление для эвакуации раненных с поля боя на носилках, установленных на лыжах. Передано в книге и содержание беседы с Басиным о том, как им организован уход за ранеными, кто из санитаров особенно отличился в недавних боях.


А вот – ксерокопия вырезки из газеты «Медицинский работник», дата не указана, лишь отмечено – 1970 год. Автор заметки «Незабываемое» – Г. Лисицкий, участник штурма Берлина, в 1970 году – полковник медицинской службы, начальник терапевтического отделения клинического госпиталя им Н.Н. Бурденко в Москве. В заметке говорится: «Не изгладится из памяти величественное зрелище – над главным корпусом поверженного рейхстага гордо реет Красное знамя Победы. Вспоминаю, как со своим коллегой лейтенантом медицинской службы Б. Басиным стояли у рейхстага и любовались развевающимся на ветру красным полотнищем – символом нашей долгожданной победы».
В годы войны Борис Басин был награжден орденами Отечественной войны и Красной Звезды. Ими награждались рядовые и младшие офицеры за личное мужество и отвагу.


Вспомню и жену Бориса – Агнессу Григорьевну, любовь к которой он пронес через всю жизнь.
Закончилась война, Бориса не сразу демобилизовали. Осень 1945 года, его часть стояла в городе Лиде, в Белоруссии. Дали ему несколько дней, чтобы побывать в родном Почепе, за все годы войны он не имел оттуда ни строчки. В ту поездку встретил он молодую – четырьмя годами младше его – учительницу русского языка Агнессу, которая в годы войны закончила институт в Уфе. Борис немного помнил ее с довоенного времени, они были дальними свояками. Прошло три дня, 25-летний ветеран войны полюбил строго воспитанную молодую учительницу. Она поверила ему. И сразу расписались. На всю жизнь.

Я помню, относительно недавно можно было видеть, как два уже немолодых человека, стройных, подтянутых, с прямыми спинами часами гуляли по берегу озера в центре нашего города. Было очевидно, что им очень хорошо вдвоем. То, что Борис и Агнесса были влюблены, было видно сразу. По глазам. Борис написал несколько стихов о своей любви к Агнессе. Несколько лет назад ее не стало. На прощальной службе в синагоге Борис нашел особо теплые слова, даже растроганный рабай отметил это. На поминках, Борис читал свои стихи... в которых, конечно, же были Ромео и Джульетта.


После смерти Агнессы на столе стояла ее большая фотография. Я не раз видел Бориса, сидевшего напротив неё, их разговор продолжался.
Многие годы до отъезда в Америку Агнесса и Борис жили в Риге. Она стала одним из наиболее уважаемых в городе преподавателей русского языка, Борис возглавлял санитарно-эпидемиологическую службу на железной дороге. Никаких откатов, никаких конвертов. Однажды в связи с каким-то праздником подчиненные Бориса принесли им домой несколько коробок консервов. Вернулся Борис с работы и все отнес обратно.


В последние годы жизни Борис Басин часто читал наизусть бесхитростные строки Михаила Исаковского о старике, посадившем вишню. Я не спрашивал Бориса, посадил ли он в своей жизни вишневое дерево. Но знаю, как много доброго он принес людям. Значит, этот стих был и о нем.

Легко понять, была бесконечно малая вероятность моей встречи в крошечном пространстве Foster City с советским и американским ветеранами войны – Борисом и Саулом. Но она реализовалась. Это знак – я должен их помнить и должен был написать о них.