Глава 2. Новая жизнь

Во тьме таясь на тёмный мрак, не даст вам новую причину, чтобы жить. Крича во мраке о пощаде, он просил: «Верните свет, прошу я вас». И недалёк ведь взгляд его, его душа скверна, чёрная, он так нечестно поступил, он так без совести остался, как тот, кто предал и его. Великий Абалим всё слышал, и боль его, и крик в ночи. Томились во мраке и апостолы, и бесы. И все его мученья в этой тёмной и холодной пустоте ведь длились недолго, а для него как вечность длились все его часы...


Уж дивный сад, я вам скажу! Уж тихо тут и так душевно. Он так же светел, как и сын, который появился на этот дивный грешный мир. Теперь он не Камиль, кликать его теперь Мироном! Его глаза, как сиянье моря голубого, его улыбка истончённа и так изыскана, его светло-русые волосы, там все грехи его томятся. А его мягкие черты будто жарили мне рассвет, дарили новые дыханья, улыбку дали в тот же миг. Его маман вся из себя, те светло-русые волосы сынишке отдала, те морем подобные глаза она ведь тоже подарила сыну. И та улыбка. И та улыбка, которую любила я, дала ему его маман. 


Отца в помине не было. Убили молодого творца. Взамен ему его сынишка обязан был держать семью. Но он ещё совсем младенец. Пусть детство будет беззаботным, пусть проживёт спокойно он, судьба его ещё накажет, ему даю я время отдыхать. 

Шли годы, Мирон стал старше, любил гулять, вслушиваться в красивые мелодии и пенье птиц. И рисовал он, как художник, и речи он кричал, как сам поэт, а лишь было шесть. Маман глядела на сынишку и восхищалась каждый день, он был её надеждой и светом, был послан ангелом с небес. Все восхищались молодцом, такого сына воспитать, «да надо же, и в правду ангел, спустившись к нам с небес», — кричали все соседи и восхищались по сей день. 


Пока в раю судьба его писалась, он не давал надежды к искупленью, судьбу ему писали страшную. Писали боль и расставания, писали смерть и горечь в жизни. Но всё не сразу, а пока пойдём вперёд. 


Мальчишке наняли сиделку, та его обучала: сказки читала, учила речи иностранной, писать всем письма научила, готовить вкусный, сладкий пир. А мать его святая дива, богу верна всегда была всегда, ходила в церковь на даренья даров великих и священных и богатых, на созерцания веков. Она любила домою к Богу приходить. Была преданна лишь ему, любила время проводить там тихо и свежо. Нет ни души там грешной, там всё так величаво. Но не знала она, что настоящая грешная душа живёт в одном доме с ней и у неё с ним одна кровь. Изысканная дама ходила в божий дом, даря свои ценные часы жизни. Любовь свою она дарила сынишке, да Богу дорогому.


Таились и обиды. И у маман его были враги, её сестра пред ней всю жизнь завистью томила, и не любила она её. Лира была изысканна, одно лишь имя говорила ободном: «Я свет, любовь и музыка. Я вся изысканна и так легка». Но Лира всё молчала, хотя и видела зависть сестры. После замужества Лира стала счастливее, ожидая сына, сестра её таила злость, но голос ей кричал: «Карина, стой, не надо так. Но сделала ошибку она.  Но сделала ошибку она, наняв убийцу, чтобы тот любимого Лиры застрелил, тот как раз был на службе, и вся подстроенная сцена заставила упасть Лиру в горе и печаль. Карине было слишком мало, видя счастье Мирона младого, а тот резвился в том саду, такой он кроха, такой он милый. Карина портила им жизнь, как только можно, то всё игрушку украдёт, то им еду подпортит, то вдруг заставит мальчишку плакать, а тот не знал, как отвечать. И Лира твёрдо заявила: «Я не позволю править мраком. С тобой я обрываю связь, прости, прощай, так будет лучше». С того момента Лира, не отвечая на все письма, не продолжала диалог. Вскоре в семье всё тихо стало, защита божья помогла. И не было в семье их больше бед. Бедой была она, Карина. 


Вот дивный сад вновь вижу я. Там вновь я вижу мальчика, но подождите... Вырос он! Он стал смелее и отважней, любил про рыцарей читать, хотел он вырасти и стать великим рыцарем при замке. Уж стал красивей мальчик наш, но те его черты остались, такой невинный и красивый, прям точно послан ангелом с небес. Маман его ничуть не постарела, осталась той же, как тогда. Мальчишку вырастила 15 лет, та как красив. Его сидела всё так же обучала младого рыцаря, но рыцарем не станет он. Он знал и говор иностранный, на языке картавых говорил, болтал, как немец славный, и англичан он понимал. Любил искусство изучать, те танцы и стихотворения тянули и манили его взгляд. Какой он славный был парнишка, аж не нарадуется глаз, такого сына воспитать, чтоб петь он мог и сочинять, творение дивное хранил, хранил он то, чего давали все живопись и творцы. Хранил и мамину любовь, он рос лишь только с ней, такой красивый молодой, велик, как царь, а царь велик. Не знал никто, как будет жить он. Жить, может, будет долго он, а может, нет. 


 Пришёл гонец! Встречай, народ, бежит великий мастер наш. Мне очень интересно жить, ведь каждый день я вижу новые виденья. Гонец пришёл, принёс письмо. В письме том было приглашение, на званый ужин приглашенье: «Здравствуй, славный Миронушка и дорогая Лира. Я приглашаю вас на ужин, ведь это честь вас пригласить. Вы так прекрасны и так милы. Я не могу не сделать это. С меня прекрасный ужин, а с вас лишь ваше присутствие и красивый вид. Жду вас я завтра в 7 вечера в дворце моём. Ваш величайший кароль Маман сначала не поверила в письмо, но после, увидев царскую печать, была на самом высшем небе счастья. 


-Какая прелесть, мой родной Миронушка. 

Мирон был сильно удивлён, но был он рад, узнав известие. 

- Я ведь увижу там царя! И я могу к нему в рыцари податься, и буду верен я царю! 

- Конечно, сына. Ты точно понравишься царю, и станешь ты великим рыцарем, будешь царя ты защищать. Найдёшь ты даму сердца своего, и ей ты верен, как твой отец был верен мне, и будешь защищать её, всем сердцем обожать. 


Мирон же, вслушиваясь в речи мамы, так восхищался всей душой. Так он любил её и так был рад её улыбке. 


Ал-Сит великий наблюдал, ему поручено следить за милым мальчиком Мироном, который был когда-то Камием великим. 


- Эх, жаль тебя, малец. Не помнишь прошлое своё, как же бы ты был в этом мире? Твоя душа чёрная греха и так не исправима. Мне жаль тебя, но буду я тебя оберегать и буду рядом всегда, всегда... 


Зная всю судьбу мальчишки, Ал-Сит пытался облегчить всю участь его... 


Время было поздним, маман и маленький мальчишка отправились уж спать. На утро Лира готовила платьице парадное. А сыну костюмчик величавый. День пролетел так быстро, что вот уж вечер, через час начало вечера и пира. Маман и сын сели в карету и отправились в тот час. Под вечер сад так не сверкал, казалось, что-то может быть. Беда какая, я уж не знаю, не видала, но по рассказу было так. Они всё ехали и ехали. Маман почуила неладное, и тут, как в тот же миг, какой-то шум, на улице тёмненько уж было. 


И тут! Бабах! Всё затряслось, всё резко начало летать и падать. Крики людей несчастных были уж слышны... Карета перевернулась.... Всё стихло. Мальчишка опомнился, глянул в сторону кареты и резко встал. 


- Ай! Моя голова..... 


Всё поплыло, и он чуть было не упал, но вдруг увидел платье мамы, и силы резко появились. Он побежал к своей маман и был то в ужасе, то в страхе. Не понимал, что происходит, пытался мать свою достать... Каретой придавило хрупкое тело прекрасной Лиры... Мирон в слезах, пытаясь достать мать, в обморок упал... Слёзы течь продолжали, но было слишком поздно. В больнице он узнал дурную весть. Впал в горе и печаль. 


- Как так? Маман моя погибла, да лучше бы я был под картой, как жить я буду сиротой? Если на свете есть Бог, то за что ты так со мной? Что сделал я дурного? Скажи, прошу, скажи...

 
Бедный мальчишка весь в слезах, порезах и крови. Он был обмотан весь в бинтах, но даже так боль не проходила. Холод на душе его сильнее был. Мне очень жаль...