Глава 4 Тяжелое утро

Глава 4

Тяжелое утро

Разбудил Тёткина яркий солнечный свет. Он с трудом разлепил слипшиеся глаза и огляделся вокруг. Энтомолог лежал у себя дома в гостиной на диване, в расстёгнутой до пупа сорочке и со спущенными до колен брюками. Вероятно, он хотел их снять, но завершить начатое не смог. Пальто и пиджак бесформенной грудой сиротливо и униженно лежали на полу, зато шарф и галстук, словно победные знамена, гордо реяли на люстре. Туфли почему-то красовались на подоконнике. В довершение всего Тёткин обнаружил в трусах оборванную серебряную цепочку от нательного крестика. Сам же крестик исчез.

 - Плохой знак - потерять крестик, - вяло отметил любитель бабочек.
 Самочувствие у Тёткина было хуже некуда. Голова раскалывалась на части и гудела как медный таз, по которому методично били кувалдой, а в обезвоженном рту было сухо, как в пустыне Сахара, и гадко до омерзения, словно сотня котов использовала его как отхожее место. Тёткин попробовал встать с дивана, но с первой попытки у него ничегошеньки не получилось. В глазах у энтомолога потемнело, он ничего не видел, кроме вращающихся с бешеной скоростью черно-желтых шаров, которые то вырастали до гигантских размеров, то сжимались до крохотной песчинки. Голова у бедняги закружилась, и он упал, как подкошенный, на пол. Придя в себя, Тёткин попытался придать телу вертикальное положение, но безуспешно, и когда, с четвертой попытки, он, наконец, встал на четвереньки, организм выкинул новый фортель. Исследователя бабочек переломило пополам, откуда-то снизу стал подниматься к горлу ком, выкручивающий все нутро, и несчастного стошнило. Одним словом – тяжелое, жутчайшее похмелье. И неудивительно, ибо Тёткин алкоголь употреблял редко и в небольших количествах, а потому вчерашний шестисотграммовый демарш был для его организма, не приученного к спиртному, явным перебором.

 - Рефлекторная эвакуация содержимого желудка, естественная реакция организма на алкогольное отравление, -машинально констатировал дипломированный биолог, вытирая рвотную массу с губ.
 Но после того, как произошла эта самая рефлекторная эвакуация, ему, несомненно, полегчало.

 С трудом поднявшись, Тёткин, держась для равновесия за стенку, поплелся в ванную, дабы хоть как-то привести себя в порядок. Глянув в зеркало, он увидел свою помятую физиономию с красными, как у кролика, заплывшими глазами и с суконной фуражкой на лысой голове (никуда она, проклятая, не подевалась). Зрелище, прямо скажем, малоэстетичное. Кое-как умывшись и почистив зубы, еле живой Тёткин поковылял в кухню.

 -Алла! Аллочка, ты где? Дай аспирина, голова раскалывается! - жалобно позвал Тёткин жену, с трудом двигая шершавым, как наждачная бумага, языком.
Но ответа не последовало. Тёткин взглянул на часы, было без четверти одиннадцать, и понял, что звать жену бесполезно, она давно на службе, где и ему тоже следовало бы находиться. Идти в таком состоянии в школу, конечно же, было нельзя, и посему Тёткин позвонил завучу Татьяне Петровне Петровой и, сославшись на болезнь, взял отгул. Придав нахождению дома в рабочее время легитимность, Тёткин для борьбы с похмельем сам стал искать аспирин, а не найдя, заварил кофе покрепче, но кофе головную боль не унял, и спасительного действия на организм не оказал. Тут явно требовались другие, более действенные средства. Неопытный в таких делах энтомолог растерялся, что делать? И тут на помощь Тёткину пришло знание мировой литературы, что, несомненно, доказывает первостепенную роль искусства в нашей жизни! Он вспомнил, что в его любимом романе «Мастер и Маргарита» в аналогичной ситуации оказался директор театра Варьете Степа Лиходеев. В романе Воланд посоветовал Лиходееву лечить подобное подобным и угостил его водкой с острыми и горячими закусками. При мысли о водке у Тёткина, опять ком подступил к горлу, и он, передернулся. Нет, водку его организм отторгал даже мысленно, а вот пиво - другое дело.
 
- Пиво мне Воланд домой не принесет, это маловероятно. Придется самому идти в магазин, - горестно рассудил Тёткин. И в этот момент в дверь позвонили.
- Кого еще черт несет? - раздраженно подумал энтомолог. С трудом доковыляв до двери и помучившись с задвижкой, Тёткин, наконец, распахнул эту самую дверь, и от удивления вскрикнул. Перед ним стоял тот, кого он вчера так безуспешно искал, а именно, никто иной, как продавец из антикварного магазина собственной персоной.