37. Библейские сказки Циклоп. Гусли

Он одноглазый.
Он кривой.
Его Петровна очень любит.
Любовь приплода просит, любит.
Никто ей больше не указ.
Она его в покои  вводит.
 
Царица многих родила, но дочь одна лишь вырасти сумела.
Супруг хоть видом страшен, но он в любви прекрасен.
Копья не держат руки, но всё равно развлечь от скуки ему супругу, долг велит.
Однажды тетиву от лука он дёргал, вырывалися звуки.
 
Под эти звуки за столом, он восхвалял любимой дом.
Он пел в саду и у пруда, любовь сладка как сладок мёд, что виноградник нам несёт.
Понравились царице звуки.
Мастеровые потрудясь супругу гусли смастерили.

Он так запел на все лады.
Он детство вспомнил как отец царицы, сам мастерил и строил корабли.
Он много песен рассказал о славных днях, но был он худ и медленно зачах.
Царица плакала над ним но, что бы в памяти хранить, велела байки записать.
Когда же умер славный муж, богиня памятную дань ему воздвигнуть захотела.

Бояре предложили ей воздвигнуть памятник нетленный.
Дела супруга и отца и деда увековечить на доске.
Там Одиссей с сестрой Марией, Христос распятый на столбе, там Каин, Авель и Адам - отец народам, бог он нам.
 
Там всё написанно в бетоне, а на вершину вознесём злачённый стол, нем в меду, в стеклянной пирамиде, любезного супруга глаз - пусть зрит в округе.
И писари на деревянных книгах всё ИЗ СТАРИ, что повелось в Рассее поведали, хвалу воздав царице.
В Египет книги отвезли и воеводе приказали воздвигнуть памятник супружнику царицы.
Размеры, планы указали и как отлить в бетоне книги и про злачённый стол, чтоб было всё по царскому веленью.

В Египте воеводой был Орлов, что в смерти друга косвенно повинен.
Узнав в чью честь он память строит, просил прощенья у него, но друг молчал, уж нет его.
Отмерив место у реки, где Сфинкс встречает утром бога, Орлов фундамент заложил и пирамиду начал строить.
Досчатый ящик он сложил, внутри циновкой обложил, залил бетон - песок со щебнем.

Так быстро пирамиды рост позволил сразу приступить к отливке плит для облицовки - там письмена людских историй.
Три года другу память строил, но он не смог - он тоже помер.
Но сын его продолжил строить и пирамиду завершил.
Послал гонца в столицу.
Но сам не смел туда явиться.
Хоть был Петра слугой, его оруженосцем.

Царица получив письмо о завершении работ, весною собралась в поход.
По Волге матушке в галере, в Дон батюшку на перекат, а в море пресном на корабль.
Так по Азову, море Чёрному, в Стамбул.
В Стамбуле малость отдохнув и возле башни, где Христа распяли, молилась долго.
Корабль далее везёт богиню в Александрию.

Народ ликует при виде корабля.
Как много чёрного народа!
Богиню в кресле на руках несут и в новую галеру содют.
О Нил! Великая река! Тебя царица посетила.

До пирамиды добралась и там в корете прокатилась.
А пирамида высока. С востока деревом покрыта.
По этой лестнице крутой, царица тысячу ступей в честь мужа хочет превозмочь.

- Прочь слуги! Я сама! Не смейте трогать. О мой Циклоп! Твой глаз на собственных руках я донесу до неба.
И трудный путь, он главный в жизни, своими ножками должна пройти  в любви Екатерина.
- О боги! Я прошла лишь треть. Порвала платье. Половина! Не выдержали башмаки.
А с зади, на почтенном расстоянии, Орлов с десятком слуг идут.
Они дрожат за жизнь богини, ведь высоко ещё идти.
- Супруг мой милый. Для тебя готова я терпеть лишенья, как ты терпел уколы шпаг и униженья.

Прошла ещё, уже ползком, передсобой клала сосуд, потом к нему тащила тело.
И рвань, что платьем было ране, с себя как кожу содрала и на последнем издыханье, ступень последнюю взяла.
Ползком, избила в кровь колени, но всё же добралась до цели.
А на вершине пирамиды коврами устлан весь бетон.

Предусмотрительный Орлов в корзинах снеди разложил.
Там есть вода и фрукты, мясо и даже кресло притащил.
Екатерина на коленях, ползла к злачённому столу и на него поставила сосуд с Циклопом! Чудо!
На солнце мёд в нутри сосуда, прозрачным стал и глаз супруга, богине словно подмигнул.

Екатерина чувств лишилась. Орлов не слыша как дела богини, набрался храбрости и сам залез на верх.
 - Без чувств! Хватай бутылку и водой лицо богине ты умой.
Не зря в пустыне долго жил и знал премудрости людей спасенья.
Глаза богиня приоткрыла. Воды немного попила. Вернулась к глазу. Он на неё смотрел с любовью.
Но срам богини не прикрыт. Орлов свой китель отдаёт, а сам в пустыню смотрит.

Ужас! Он увидел, что из пустыни к ним идёт ужасный смерч - в пустыне буря!
В низ тысяча ступеней - не успеть.
Орлов ковры хватает и на треногу накрывает. Под стол царицу посадив, верёвками он вяжет узел.
Песок пришёл и жуткий ветер. Орлов с трудом палатку крепит. Слуг крики их тела летят и чувствует, что ветер сильный его подымет, унесёт, но главное, что для богини успел он домик сорудить.

Но тут рука его хватает и властно тянет на себя. Она его в палатку тащит. Он в забытьи увлечь себя не возбраняет.
В палатке тесно и темно. С наружи ветер страшно воет, песком засыпать норовит.
И перепугана девица прильнула к телу храбреца, что как и муж её спасает.
Тепло и радость на душе. Уж ветер стих. Богиня вышла из палатки.

- Отец небесный! Благодарю за милость чудного спасенья. И за любовь благодарю.
А солнце уж клонит к закату. Жара спадает.
- Мой супруг! Любимый! Прости что камень от тоски я под твоим столом забыла.
Циклоп смотрер без укоризны. Мёд медлено, но загустел и глаз не видно уж в сосуде.

- Богиня! Долг велит спустить тебя без опасенья. Но потом палачь меня лишит главы за это оскорбленье.
- Видать забыл ты божье повеленье - возлёг с девицей так женись. Буть доб - муж мой. Соберись и на рассвете ты со мной в столицу завтра отбываешь.
 - И не забут свою ты челядь - детей и жён с собой возми.