Запах чернил

На микрофоне, с помощью которого я записываю подкасты и провожу созвоны, есть несколько головок регулировки. На пультах звукооператоров помимо таких головок имеются ползунки, с помощью которых можно изменять разные параметры звука. А вот у проповедников и учителей Библии есть ползунок абстракции. И я давно думаю, как далеко следует задвигать этот ползунок. Поясню, что имею в виду.

Я каждый день читаю толстые книги по богословию и заметил, что их авторы почти всегда делают вот что. От библейских историй и заповедей переходят к схемам, от конкретики – к абстракции, переводя события в материальной и духовной реальности и довольно понятные библейские тексты на язык теологии и философии, а это формализованный язык обобщений.

Возникает вопрос: насколько оправдано абстрагирование от библейского текста и создание терминологии, которой в Писании нет? Понятно, что богословие (особенно систематическое) стремится к упорядочиванию истин Писания в единую систему, а это неизбежно требует обобщения. При этом богословие формулирует категории (например, «триединство», «супралапсаризм», «коммуникация свойств» и т.д.), которыми оперирует в дальнейшем.

Опасность заключается в том, чтобы богословие не превратилось в схоластику – игру терминами, оторванную от жизни и текста Писания. Схемы могут излишне упрощать или даже искажать Писание. Например, доктрина о предопределении, вырванная из контекста Божьей любви и человеческой ответственности, становится учением о фатализме. Разделение «закон vs. благодать» может игнорировать указания на то, что в псалмах или у пророков закон – это тоже дар Божий.

Герхардус Вос (представитель библейского богословия) критиковал систематиков за то, что они подменяют историческое откровение логическими конструкциями. Н.Т.Райт сказал: «Систематика полезна, если она следует за библейским повествованием, а не навязывает ему чуждые категории». К.С.Льюис предупреждал о том, что когда богословие начинает заменять собой живое общение с Богом, оно становится идолом.

Хорошо, когда схемы помогают нам увидеть связь между частями Писания (например, «обетование – исполнение»). Но когда в круге нашего чтения слишком много абстракций, возникает риск подмены авторитета Писания авторитетом системы и потери связи с жизнью (догматические споры о логических построениях, но без плодов Духа).

Подытожу: 1. Задача абстракции – упрощать понимание Библии, а не усложнять его. 2. Схемы должны служить тексту, а не наоборот. 3. Богословие призвано открывать нам живого Бога, и если в результате изучения теологии мы не сближаемся с Ним, надо переосмыслить свои занятия. Как говорил Мартин Лютер, богословие должно пахнуть жизнью, а не чернилами.

08.05.2025