Неотправленное письмо

Ну, здравствуй, папка! Писем от тебя полгода нет,
непросто к нам добраться «треугольнику».
Сегодня мне исполнилось уже двенадцать лет,
прошусь на фронт, но не пускают школьника.
И мамка не пускает. Мы мечтаем с ней о том,
чтоб ты с Победой к нам пришёл здоровеньким.
Мы будем обниматься, целоваться, а потом
помолимся в единственной часовенке.
Накроем царский стол: отварим мясо и лапшу,
достанем и конфеты, и печенье,
а после чая сладкого я, пап, тебя спрошу:
«О чём ты говорил в то воскресенье?»
Тогда сказал ты мне немного странные слова:
«Ты знаешь, наша жизнь – рубашка белая.
И если даже раз её испачкаешь едва,
то чистою её ничто не сделает.
Носи её, не пачкая, до старости, сынок,
не грех, что будет выглядеть поношенной».
Ты, помню, выпил рюмку, прошептав «на посошок»…
и закусил зелёною горошиной.
Пишу и вижу: Надька-почтальон стучится в дом.
Сейчас отдаст письмо твоё желанное.
Бегу читать скорей, а допишу тебе потом…
И про Надюху, что сегодня странная.
..................
Прошло семь лет. Я всё же допишу тебе, отец,
и, как живому, обо всём поведаю.
Все живы, пап. Всё тот же дом. Войне давно конец.
Работаю. Сдружился с сигаретою.
В историю уходят и «ежи», и блиндажи.
Я, папка, буду в зной и в снежном крошеве
поверх своей донашивать подаренную жизнь,
доставшуюся мне почти неношеной.


....