Часть 10. Ответ на главный вопрос

Сквозь дрёму пробивался равномерный шум стиральной машины, своим ритмом убаюкивающий сознание. Мира лежала с закрытыми глазами, ощущая, как тепло постепенно возвращается в её тело и вытесняет ночной холод. За окном тихо шелестели листья, потревоженные давно уже не утренним ветром. Минутка личного покоя, пока дома никого, а машинка справляется с уликами в виде сырых вещей.
Воспоминание о дождливой аллее, сырости и прохладе ночного приключения контрастировало с теплом мягкой постели и уютом родной комнаты. Казалось, даже одеяло стало нежнее и теплее, чем было ещё вчера.
«Вот уж действительно, всё познаётся в сравнении.» — Девушка улыбнулась своим мыслям и чуть глубже уткнулась щекой в подушку, наслаждаясь моментом.
Тихий, но настойчивый сигнал телефона окончательно вытянул её из полудрёмы, возвращая в реальность нового дня:
Улыбашка [14:19]
Жива? Учти, ты должна мне кофе и чизкейк, так что до того никаких происшествий.
Улыбашка [14:19]
Так что, встречаемся?
Улыбашка [14:20]
Мне надо тебя придушить.
Улыбашка [14:20]
С любовью.
«Хоть что-то в мире неизменно», — Мира тихо усмехнулась, чувствуя, как внутри неё ворочается странный клубок из облегчения и вины, переплетённых между собой так крепко, что не разобрать, где заканчивается одно и начинается другое.
Она перевернулась на спину. Солнечные блики плясали по всей комнате пока ветер играл с ветвями деревьев и редкой листвой на них. Откуда-то снизу, с улицы, доносился негромкий шум машин и звонкий смех детей, видимо, отправившихся на прогулку в ближайший парк.
Немного подумав, Мира набрала ответ:
Мр [14:29]
Жива) Жду тебя через 2 часа на веранде. Кофе и обед за мой счёт.
Улыбашка [14:31]
Что? Даже не социальная столовая? (;;;) А сразу целая кофейня?
Улыбашка [14:32]
Видимо, действительно случилось что-то из ряда вон.
Улыбашка [14:32]
Ну всё, готовь кошелёк, я уже собираюсь.
Уголки губ Миры непроизвольно поползли вверх, превращая лёгкую улыбку в искренний, беззвучный смех. Девушка наконец-то откинула одеяло, мягко коснувшись босыми ногами прохладного пола, и сладко потянулась, будто стряхивая с себя остатки сна. Сегодняшний день обещал быть интересным.
Горячий душ придал ей бодрости, а поток воздуха из фена выдул все лишние мысли из головы, оставляя только приятную, чистую пустоту. Когда Мира вернулась, в комнате во всю хозяйничал день: солнечные лучи лежали на полу и мебели, изредка подрагивая от порывов ветра. Они заботливо прикрывали уютом беспорядочный интерьер спальни, тихонько золотя обложки книг на полке, пока тучи не прогоняли их.
Она кинула взгляд на стул, и сердце привычно ёкнуло. Там невозмутимо и свободно расположился Друг. Всё такой же размытый силуэт зверя, будто сотканный из сумерек и тонких нитей тьмы и света. Его тело едва заметно подрагивало, словно изображение на старом телевизоре с плохим сигналом, а шерсть по привычке струилась дымкой.
— Пожалуй, я останусь, — спокойно сообщил он, не отрывая взгляда от найденного старого блокнота Миры. Его голос, низкий и чуть хриплый, звучал непривычно громко после утренней тишины.
— Нет уж. Чёрта с два ты тут останешься, — решительно отозвалась девушка, натягивая на себя толстовку. Одну из тех, что когда-то выбрала в секонд-хенде за необычный крой и внушительное утепление.
Сейчас дома никого не было, а значит, некому закатывать глаза и сетовать на то, как сильно она позорит своих мать и отца, выходя на улицу в подобном виде. Последствия такого решения предстояло разгребать «вечерней Мире», но пока можно было не думать об этом.
Призрачный силуэт Друга с интересом поднял голову, а его глаза блеснули любопытством.
— Мы пойдём вместе, — спокойно продолжила Мира, поправляя взъерошенные воротником волосы. — И я наконец получу ответ на вопрос о том, кто сошёл с ума: я или весь чёртов мир.
Зверь тихо вздохнул — звук был почти осязаемым и удивительно человечным. Спорить он не стал. На секунду его фигура заколебалась, размываясь подобно отражению в воде, потревоженной порывом ветра, после чего бесшумно растворилась вместе со светом, вырванным из комнаты надвигающейся тучей.
Девушка коротко выдохнула, всё ещё сомневаясь в своём здравомыслии. Проверила ключи в кармане и, бросив последний взгляд на опустевший стул, вышла навстречу новому дню.

***

Тепло уютного помещения кафе, которое местные заботливо, но наперекор вывеске, называли «Веранда», игриво показывало язык осеннему холоду и моросящему дождю сквозь мокрое окно. Мол, смотри, у меня есть фикус, тёплый свет, звон посуды, шелест голосов и аромат свежего кофе. А что есть у тебя кроме красивых листьев, которые уже со дня на день превратятся в разноцветную мяшу под ногами прохожих, спешащих спрятаться от тебя?
Холод молчал и поглядывал на всё через мелкие капли дождя с обратной стороны стекла. Потом фыркнул градом брызг, вырвавшихся из-под колёс проезжающего мимо автомобиля, и пошёл по своим делам. В отличие от запертого в своих домиках уюта, он был свободен. Ему принадлежал весь мир.
Оля постукивала ноготками по пустой столешнице, как бы намекая, что тут явно чего-то не хватает. Заметив приближающуюся Миру, девушка расплылась в широкой улыбке и театрально повела глазами на пустое пространство стола.
— Несмотря на распирающее меня любопытство, я считаю, что разговор будет куда легче, если у нас будет, что перекусить, — подруга кокетливо подмигнула девушке, которая усаживалась напротив, стягивая капюшон, рюкзак и хмурую мину.
Мира выглядела слегка растерянной и явно поглощённой собственными мыслями. Её взгляд то и дело скользил по кафе, будто она ожидала увидеть что-то необычное, прячущееся среди посетителей или за соседними столиками. Ольга мгновенно уловила эту непривычную взволнованность.
— Прекрасно тебя понимаю и полностью поддерживаю, — наконец ответила Мира, вздохнув и заставив себя сосредоточиться на подруге. — Ты уже выбрала? Если нет, то поторопись, мне не терпится получить от тебя ответ на очень важный вопрос.
— Так, это я тут пришла за ответами! Что за перевод стрелок? — Девушка повертела в руках брошюру с перечнем небольшого, но достаточно изысканного ассортимента. — Для начала я буду имбирный латте, булочку на пару и классический чизкейк. — Она перевела взгляд на Миру, которая то и дело бросала тревожные взгляды за огромный горшок фикуса, стоявший в углу, недалеко от их стола. — Зай, у тебя всё хорошо?
— А? Да, всё супер. Так, зелёный чай, чесночная булка и конфета. Запомнила. Сейчас всё будет. — Мира хищно улыбнулась, поднялась из-за стола и направилась в сторону кассы.
— Только попробуй!
Оля бросила скомканную салфетку в спину подруги. Та удивлённо обернулась, посмотрела под ноги, подобрала новообразованный мусор и укоризненно покачала головой. Девушка за столом показала язык.
За смертью Миру посылать, конечно, не стоило — рано или поздно они бы точно вернулись вместе, весело болтая ни о чём. Однако несмотря на то, что в кафе было не слишком людно, обслуживание почему-то затягивалось. Чтобы не скучать, Оля принялась лениво разглядывать завитки на деревянной столешнице, а потом и вовсе задумалась, поглядывая в окно на прохожих, спешащих укрыться от промозглого дождя.
Спустя вечность, Мира наконец вернулась, неся в руках поднос с двумя кружками кофе и парой аппетитных булочек.
Оля окинула взглядом принесённое угощение и недоуменно подняла глаза на подругу:
— А где сладкое?
— Что? — Мира замялась. Лёгкая растерянность коснулась её лица, и голос стал неуверенным. — Я… я не знаю. Я собиралась взять два кусочка… но…
Она повернула голову в сторону кассы. Её взгляд замер на мужчине в белом костюме, слишком чистом для такой погоды, который стоял к ним спиной у витрины с десертами. Он двигался медленно, почти незаметно, будто изучал меню на вывеске или просто прислушивался к негромкому разговору за соседним столиком. По телу Миры пробежал неприятный холодок, а глаза неожиданно заслезились.
Мира быстро моргнула, пытаясь избавиться от странного ощущения, потёрла уголки глаз и отвела взгляд.
«Что за ерунда?»
Она почувствовала, как сердце учащённо забилось в груди. Звуки кафе вдруг стали приглушёнными, будто накрытыми ватой. Мире показалось, что мужчина вот-вот обернётся и посмотрит прямо на неё, и она совсем не хотела знать, что произойдёт дальше.
Мужчина замер прислушиваясь, а потом медленно пошевелился, будто принюхивался.
Неожиданно за барной стойкой с глухим звоном разбилась кружка. Бариста тихо, но отчётливо выругался. Почти одновременно из тени за огромным горшком с фикусом донеслось низкое рычание — глухое и напряжённое, едва уловимое, но достаточно отчётливое, чтобы от него по коже побежали мурашки.
Этого хватило, чтобы на миг Мира забыла про мужчину в белом. Когда она снова подняла взгляд, его уже не было. Словно он растворился в воздухе, оставив после себя только странное чувство тревоги.
— Чертовщина какая-то… — пробормотала Мира, устало выдыхая и возвращаясь к Оле. — Давай сначала расправимся с булочками, а потом я схожу за чизкейком. Кажется, бедолаге сейчас не до нас. — Она кивнула на парня за стойкой, который уже подметал осколки и старательно протирал пол, бросая извиняющиеся взгляды в сторону посетителей.
— Твоя правда. — Оля поставила локти на стол, сложила пальцы в замок и опёрла на них подбородок. Сейчас ей не хватало только настольной лампы, направленной прямо в лицо провинившейся студентки. — Ну, рассказывай. Только давай без вот этих вот фирменных: «ты не поверишь» или «не знаю, с чего начать». Просто. Расскажи. Всё.
И Мира рассказала. Всё. Про «битву» за рюкзак, про существо, которое словно сбежало из фантастического рассказа, про ночные откровения, сон в парке и странную утреннюю встречу с мамой.
Оля слушала, не перебивая, не опуская своих рук и внимательно разглядывая лицо подруги, пытаясь понять, не шутка ли всё сказанное, не затянувшийся ли розыгрыш. Но в какой-то момент сомнения начали испаряться — в голосе Миры было слишком много искренности, слишком много тихой растерянности и внутренней борьбы, чтобы быть просто фантазией.
Наконец, Оля тихо спросила:
— И этот... «Друг»… он сейчас с нами? В этом помещении?
— Ты мне скажи… — Мира кивнула в сторону тени за фикусом.
Оля посмотрела на тень. Тень посмотрела на Олю.
— Ой… — Тихо констатировала Оля.
Сначала она видела только игру полутонов и мельтешение в глазах бликов от ламп. Но затем начала проступать форма, очертания фигуры. Яркие, слишком живые зелёные глаза возникли словно бы сами по себе, из ниоткуда. Их даже не было видно в привычном смысле слова, просто вдруг появилось знание: они там. Они смотрят и видят насквозь.
Ещё через мгновение можно было разглядеть шерсть, которая медленно струилась и клубилась, обволакивая контуры создания мягкой дымкой, заставляющей усомниться в реальности происходящего.
Оля медленно повернулась обратно к подруге. Глаза девушки были широко раскрыты — то ли от ужаса, то ли от восхищения.
— Значит с нами… — Заключила Мира. — Добро пожаловать в клуб.
— Что вообще я сейчас увидела?
— Знакомься, мой новый друг.
— Совершенно не смешно, — пробормотала Оля, нервно сжимая пальцы.
— Я в курсе. У меня плохо с комедийным жанром.
— А если я скажу, что ты всё выдумала?
— Я-то с радостью соглашусь, но что на счёт него?
Обе девушки одновременно повернулись к волку. Тот тяжело вздохнул — совершенно по-человечески — и неспешно исчез в воздухе.
— Он что, только что… — Неуверенно начала Оля.
— Ага, — Мира сделала глоток кофе, — он только что закатил глаза и исчез.
Остаток вечера прошёл в пространных разговорах ни о чём. Обеим было необходимо принять тот факт, что увиденное хоть и подходит под десяток известных медицине заболеваний, но вряд ли лечится таблетками.
Когда на столе осталась лишь пара пустых кружек и крошки от чизкейка, а чайник чая, сменивший кофе, давно остыл, Оля отложила салфетку с наброском таинственного зверя в тени растения и со вздохом заключила:
— Что ж, добро пожаловать в новую реальность…
Мира тихо улыбнулась, чувствуя, как медленно, но уверенно жизнь меняется, встраивая в себя новые вводные и не оставляя выбора, кроме как смириться и принять их.
А самое приятное — она была не одна.