9. Свет моих очей

Гл9. Мир по имени Ирис

И вот мы уже мчимся по синей дороге, довольные, словно наевшиеся до отвала синие коты! Аль с сожалением закрыл двери.
- Дааа, было время, словно сон - мечтательно протянул Серж.
- Ах, было, было - и прошло, - поддержал его Алекс.
- Но навсегда останется всё с нами, - высказалась и я.
- Как хорошо, как здорово с друзьями, мрурр, - вдруг пронеслось в наших головах.
И мы счастливо расхохотались, а Серж, так тот загоготал прямо!
- Ты и рифмовать умеешь? - спросила я кота мысленно.
- Мрраурр, - застенчиво промякал Пьер.
И, что самое интересное, наш мысленный разговор услышали все пассажиры этой маршрутки!
- Мы что, умеем теперь мысленно разговаривать? - молча спросил Аль.
- Ну ничё себе, - подумала я.
- Вот это даа!!! - захохотал Серж внутри себя. И внутри нас.
- Но давайте, всё же, будем разговаривать, - хмыкнула я, - а то разучимся ещё...
- А давайте, когда как, по обстоятельствам, снова молча поспорил со мною Серж.
- Согласен с Сержем, - молча улыбнулся Аль, - интересно же.
- Да, да, конечно, - рассмеялась я. Мелькнула мысль о ребячестве моих спутников, о том, какие же они дети ещё, но я постаралась не додумывать эту мысль, мысленно рассмеявшись, - ведь услышат - все! И только заметила добрые, смущённые улыбки и хитренький прищур кота.
И жизнь снова понеслась в трудах и заботах. Только теперь озвученные нами книги, хроники и другие материалы мы сразу переносили на маленькие имитаторы - что-то вроде наших кассет, но без лент. Они записывали что угодно и в любых количествах. А имитаторов было у нас очень много - записывай, не хочу! И свои сочинения я тоже переносила на имитаторы. В одном таком
имитаторе могла поместиться небольшая библиотека!
Пьер решительно отказался смотреть кино в большом телеящике, ему вполне хватало ноутбука, только теперь киношками он увлекался в моей отгороженной комнатке. 
И - у нас были душ и раковина с краном! И, что самое смешное. И волшебное! В душе всегда была тёплая вода, как и в кране над раковиной! Мы-то думали, что надо будет наполнять бачок над душем из бутылей, ан нет. Когда Серж забрался наверх по небольшой лесенке, чтобы наполнить этот бачок, и плеснул туда воды, не глядя, вода разлетелась во все стороны из полного бака, намочив и Сержа, и наблюдающего за ним Пьера. Мы, конечно, похохотали, и поиронизировали немного, но были очень довольны. И не слишком-то удивились, почему-то. Волшебство продолжается.
А ещё - в самом уголке, рядом с душевой кабинкой, скромно уместился небольшой оранжевый унитаз. И из раковины для умывания туда было пристроено что-то вроде шланга.
Это было волшебное творение Мира кошек! Всё, что попадало в унитаз, бесследно исчезало уже через две минуты.
- Мы подселили туда поглов, - объяснял нам Дарр после установки этой штучки, - поглы - поглощающие. Они питаются отходами. Мусор, любой мусор, тоже можете сбрасывать, и сливать. Всё съедят!
Только руками туда не лезте! Вообще-то, поглы не трогают живое, но вы же пока - непонятно кто! И непонятно, из чего вы состоите. Так что, на всякий случай...
- А если почистить там надо будет? - спросила я.
- Мыть не требуется, - ответил, ухмыляясь, Даррин, - поглы сами всё почистят.

Когда волна спокойна, всё прекрасно,
Когда почти нет ветра, полный штиль,
Настороже будь, измеряя ясность
В туманных бликах, где мерцает жизнь.

Мы спокойно ехали, занимаясь своими делами. В окна не смотрели, смотрели в телефоны, в основном. Мне пришёл в голову удивительный рассказ и я записывала его в электронный блокнот, изумляясь, откуда берутся такие мысли и события. И почему-то казалось, что всё это происходит - то, что пишется - по-настоящему, вот прямо сейчас!
Виделось мне удивительное место - МежМирье, то место, где зарождаются Миры. Зарождаются и растут там, а когда вырастают, отделяются. Но в МежМирье остаются зеркальные двери, входы в эти выросшие Миры.
И вот вижу растерянную женщину, которая бродит между зеркалами, не в силах понять, куда она попала. Ай, да это только её сон, это душа женщины гуляет по МежМирью. И вдруг видит она - камешек. Гладкий продолговатый камешек, такие, обласканные волнами, бывают на побережьях морей. Женщина поднимает камень и искренне, от всей души, восхищается его красотой, переливами, прозрачными вкраплениями. Вот она потёрла камешек в ладонях, подула на него, мечтая о чём-то... И тут же вспоминает, что попала неизвестно куда. Дамочка пристраивает камень на пыльный пол в небольшом коридорчике. Она уже плачет, роняя слёзы, которые омывают её лицо и капают на камешек. И уходит. Но что это? Из камня поднимается тонкий росток, потом расцветает цветочек, такого же цвета, как и камень. Лепестки цветка расправляются, округляются. И вот уже со стебелька смотрит маленькое зеркало, а из него выглядывает малюсенькая девочка, очень похожая на уходящую женщину. И понимаю - это часть души, счастливая часть её души, счастливое воспоминание.

- Имя, дай мне имя, - тоненько, слабо кричит вслед дамочке малюсенькая девочка.

Но та уходит, она не слышит малышку. Уходит, уходит, тает - и исчезает совсем.

Она не дала малышке имени.

Зеркало съёживается, внутри его горько плачет маленькая девочка, с ноготок ростом...

Мне так жаль эту девочку, так жаль! И я тоже заливаюсь слезами, мне кажется, что часть моей души летит туда, в МежМирье, чтобы защитить, укрыть этого ребёнка от всех невзгод!

И вдруг взвывает Пьер. По настоящему взвывает, как никогда, - горестно и тоскливо.

Мы все подскакиваем и поворачиваемся, в нашей тесной кибитке, к нему.

- Остановите, остановите машину, - горестно воет кот внутри наших душ.

Аль бросается в кабину и глубоко утопляет синюю кнопку. Машина подскакивает, скрежещет и останавливается. Двери раскрываются. И мы все, скопом, вываливаемся наружу.

Тихо, спокойно, кругом облака... Но Пьер целенаправлено шагает назад, туда, где мы уже проехали. Мы - за ним. И вдруг видим - на краю дороги лежит что-то - то ли полуувядший цветок, то ли искарёженное маленькое зеркальце. А в нём лежит, вернее умирает - маленькая девочка. Беру зеркало, вместе с девочкой, в ладони...
- Имя, дай мне имя, - еле слышно шепчет умирающий ребёнок. Ничего не приходит в голову. Но вдруг вспоминаются ирисы, цветы, которые очень нравятся мне и которыми полон наш сад, там, дома, на Земле.
- Ирис, - говорю я, - Ирис.
Девочка слабо приподнимается - и - улыбается! Она - улыбается! И засыпает, прямо у меня в ладонях. Зеркало расправляется, из сморщенного становится более гладким, и... растёт! Уже занимает не четверть моих ладоней, а почти что свешивается с них. Друзья под руки ведут меня к машине, ведь я смотрю только на спящую девочку и не вижу дороги. Краем глаза замечаю кота, весело скачущего впереди всех. Мы усаживаемся на сиденья, Аль нажимает нужные кнопки. И машина бережно трогается с места, захлопнув двери.

- Случайность то, или душевность,
Или, лишь - чувства существа,
Что сам на грани, но волшебно
Сумел любви вернуть слова...

- Вдруг проносится в наших головах какой-то бесцветный голос.

Непонимающе смотрим друг на друга. Мы уже давно научились различать мысленные оттенки наших голосов и прекрасно знаем, кто из нас говорит, вернее, думает, в данное время. Но этот голос был абсолютно незнаком. Вроде бы женский, но почему бесцветный-то такой... Да ещё и стихами разговаривает.

- Мы бы оставили с вами Ирис, - продолжает вещать голос, но новорождённый Мир не сможет существовать, расти и развиваться без МежМирья. Тем более, что уже через несколько дней окружение Ирис будет намного больше вашей машины, это же целый огромный Мир, в нём очень быстро начнут развиваться планеты. А потом, позже, вполне возможно, Мир перерастёт во вселенную.

- Но тогда почему так, почему вы оставили её умирать? - возмущённо восклицаю я.

- Наши силы не имеют права ни во что вмешиваться, - бесцветно заявляет голос. - Но вот вы - можете! И вы вмешались. Да ещё и имя дали! И теперь новый Мир, по имени Ирис, будет жить.

- А если бы мы не вмешались, девочка умерла бы? - спрашивает Аль.

- Нет, - ответил голос, - начало дано, Мир уже родился, и он жил бы дальше, но как тёмный Мир. Или тёмная сущность. Без любви, участия и имени новорождённый Мир перерастает в темноту, его полностью поглощают, а потом и воспитывают тёмные силы.

- Ну, делаа, - вздыхает Серж.

- А с кем мы разговариваем, скажите, пожалуйста, если можно, - спрашивает Алекс.

- МежМирье, - отвечает голос, вы говорите с МежМирьем. С рассадником всех Миров, можно сказать. И светлых, и тёмных. Или, если вам так понятнее - родильный дом для Миров.

- Но как же вы заберёте её? - всхлипываю я, - понимая, что сейчас, вот прямо сейчас - у меня отнимут ещё одного моего ребёнка!

- В награду за спасение Мира Ирис, вам разрешено побывать в МежМирье и самим посадить в землю росток Ирис. А потом можете побродить по МежМирью. Кроме того, каждый из вас четверых получает право на исполнение одного желания. В любое время. Любое желание.

- Мяу? - недоверчиво спросил Пьер.

- Да, и ты, страж Пьер, тоже, - ответил голос.

Но в бесстрастности его проскользнула - смешинка? Или показалось?

- Но как?.. - изумились мы почти хором,

- Мы ведь привязаны...

- ПрОтоколы там, распорядок вещей...

- Я перенесу вас, - уже во всю веселился голос, - мне дозволено.

- А машина?

- Она подождёт вас.

И мы вмиг оказались в коридорах МежМирья. Все сгрудились вокруг меня, осматриваясь, а я всё так же держала спящую Ирис в ладонях. Но не такую бесплотную Ирис, как вначале, уже и вес чувствовался, пусть и небольшой пока.

- Мир в ладонях, - улыбнулась я.

- Да уж, - растроганно хмыкали мои друзья.

И я увидела землю, покрытую мягкой зеленью. Мох, кажется.
- А можно сюда? - спросила я.

- Куда глаза твои смотрят, туда и высаживай, - разрешило МежМирье, - твоё право.

Ребята, вместе с Пьером, выкопали ямку в поддатливой, мягкой зелени и я опустИла туда корешок. Зеркало сразу приподнялось, встряхнулось, и из него глянули на нас ярко-синие, как наше небушко, а потом сразу нежно фиолетовые, словно цветы ирисы, счастливые глазёнки маленькой девочки.

- Спасибо, - трогательно пропищала она, - Спасибо, мама. И я снова расплакалась. Слёзы неудержимым потоком хлынули из моих глаз, а с ними ушло напряжение, что таилось, кажется, всё время в моей душе, с самого дня случившейся аварии.

Ребята гладили, успокаивали меня, кот мурчал и тёрся о ноги.

- Не плачь, - сказал нежный голосок, ты ещё ни раз придёшь ко мне в гости, ты придёшь, я знаю, вместе с моими сестрёнками...

А мне так захотелось что-нибудь подарить ей, моей Ириске. Я порылась в карманах, но там ничего не было. И тут вспомнила - серёжки! Мои любимые серёжки - такие сиренево-голубые, словно глаза Ирис. Сняв серьги, я протянула их моей девочке, - возьми, сказала я, чтобы помнила, что я есть у тебя, всегда есть! Туманная ручка протянулась из уже немного подросшего зеркала, и забрала украшение.

- Спасибо, счастливо засмеялась Ириска, Спасибо!

И ребята тоже протянУли ей свои подарки, то, что было в карманах. Серж подарил ручку и листок бумаги, а Алекс - блокнот с записями.

- Чую, это будет Мир писателей, - вздохнуло МежМирье.
- Многое повторяется в реальности вещей, - непонятно добавил голос.
- Времени мало у вас, - побродИте тут немного, если хотите, а то не успеете ничего увидеть, а потом жалеть будете.

И мы отправились бродить по МежМирью.

- Смотрите к зеркалам не притрагивайтесь, а не то утянет вас, а вернуть некому будет... - снова непонятно, серебрянным колокольчиком, усмехнулось МежМирье.

И мы бродили по пыльным коридорам, рассматривая огромные, чистые, а иногда пыльные, зеркала разных форм, и в разных рамах. Изумляясь, восхищаясь и печалясь почему-то, потом вернулись к Ириске.

- Ириска, во как, - прошелестел бесцветный голос, - ну что же, можно и так...

- Ещё немного поговорив и попрощавшись с малышкой, мы, с печалью пополам, но всё же и невероятно счастливые, перенеслись в нашу машину.