Иванов, Петров, Сийдорофф. часть 38

          Прошло несколько дней. Как-то днём во двор зашёл участковый. Иосифа и Владимира не было, они уехали в лес на мотоцикле. Мишка всё-таки уговорил их проехать по грибным местам, да и Клава пообещала сделать заготовки на зиму.
          Участковый прошёлся по двору. Анна Фёдоровна спала после обеда, укрывшись пледом, в гамаке под деревьями. Было тихо. Только из летней кухни доносился стрёкот швейной машинки. Он поднялся на ступеньку и замер. Адольф сидел к нему спиной и что-то строчил на машинке. Вокруг были разложены выкройки и смётанные вещи, которые ожидали своей очереди.
          - Так, так, - сказал Гришка. – Шьём, значит. Деньги зарабатываем, а налоги не платим.
          Адольф вздрогнул и обернулся.
          - Я деньги не зарабатываю, мне продуктами платят, - сказал он.
          - Наслышан о вас: вся деревня хочет у вас обшиваться, говорят, что вы талант.
          - Может быть… Но денег у деревенских нет, а нам жить как-то надо, питаться.
          - Это плохо, что деньги не зарабатываете, - сняв фуражку, присел Азелин на табурет. – У вас семья новая образовывается. Как без денег жить? Они всем необходимы: и вам, и нам. Деньги пойдут, крыша, опять же, нужна будет.
          - Какая крыша?
          - Чтобы вас налоговая не мучила, кто-то должен эти дела решать. Подумайте.
          - Я подумаю, - выдавил из себя Адольф.
          Участковый поднялся.
          - Я вообще-то не за этим пришёл. Ваши паспорта готовы. Завтра Мария Ивановна за товаром едет. Меня и вас подвезёт. Встречаемся в семь утра у магазина. Если дождя не будет, думаю, часа за два это бездорожье преодолеем.

          Мария Ивановна подъехала к магазину на своей машине. На ней был шикарный брючный костюм жёлтого цвета, на шее маленький шёлковый платочек в голубых и сиреневых тонах. Модная причёска и бижутерия делали её лет на десять моложе.
          - Я вас даже не узнал, Мария Ивановна, - тараща на неё глаза, сказал участковый.
          - Это всё дело рук Адольфа Ивановича, - смеясь, сказала та. – Ему спасибо. Я, между прочим, замуж выхожу!
          Мужчины радостно стали поздравлять её.
- А во всём виноват Адольф Иванович, - сказала Мария,- если бы не он, на меня мой Ираклий даже бы не посмотрел и предложение бы не сделал!
          - Он вашу душу разглядел, - сказал Ади.
          - Это верно, но сначала увидел костюм, тот, первый, помните? До сих пор вспоминает, как я вышла из машины и пошла к нему на склад на каблучках легко и красиво. Говорит, где его глаза раньше были, отчего он меня не замечал?  А походку мне Владимир Ильич ставил. Так что свадебное платье только у вас буду шить, Адольф Иванович.

          Паспортистка, сверив фото в паспорте с оригиналом, заносила данные в учётную книгу и просила каждого расписаться. Сначала документы получил Владимир, потом Иосиф, третьим, как всегда, был Адольф.
          Иосиф вышел из полиции с паспортом в руках.
          - Вот теперь, Владимир Ильич, настоящая свобода! – он помахал документом. – Теперь куда хочешь, можно ехать!
          Иосиф Виссарионович оглянулся, Ади рядом не было.
          - А где наша Сидорова коза? – удивился он.
          Из дверей показался Ади.
          - Здесь я, - сказал он, - но я не Сидоров! Не обольщайтесь, Иосиф! – и он протянул документ.
          Иосиф открыл паспорт. На него с фотографии смотрела лысая, без усов физиономия. Рядом с ней было написано Адольф  Иванович Сийдорофф.
          - А что, так можно было? – удивился Иосиф. – То есть, я мог взять себе фамилию Петронидзе или Петрошвилли?
          - Мог бы! – сказал Адольф. – Но русские так не поступают! Если уж Петров - то  навсегда!
          Ади отобрал у него паспорт и пошёл вперёд.
          - Щелкоплюй! – крикнул вслед ему Иосиф Виссарионович.
          - Опять вы начали придумывать новые слова без смысла, Иосиф! – укоризненно сказал Владимир. – Вот что вы сейчас сказали?
          - Что он на нас плюёт… из каждой щели! Вот и сейчас своей фамилией плюнул. Прямо в сердце! А вы, Владимир, не доглядели! Вам – минус!
          - Это его жизнь, пусть устраивается, как может.
          Адольф вернулся и, развернув свидетельство о рождении, сунул его под нос Иосифу.
          - Если хотите знать, - сказал он, - здесь у меня написано, что мой отец Иван Александрович – русский! И мать тоже русская! Я не немец! Я русский!
          - Ну да, русский! Особенно фамилия Сийдороф-ф-ф, - фыркнул Иосиф.
          - У отца фамилия Сидоркин, но так как я совершеннолетний уже давно, то могу изменить фамилию, которая впоследствии может стать моим брендом! – сказал Ади и пошёл к машине.
          - Тихушник! – задохнулся от обиды Иосиф. – Никому не сказал! Бренд только себе сделал! А вы, Владимир, его всегда защищаете!
          - Чего вы кипятитесь, у вас же по документам родители русские, не грузины? - улыбаясь, спросил Владимир. - И у меня тоже.
          - И у вас? – удивился Иосиф. – Я думал, вы еврейскую национальность возьмёте, чтобы потом в Израиль уехать.
          - Нет, друг мой! Наш дом Россия, и быть всем нашим потомкам русскими!
          - Опять вы начали, как тот из семнадцатого… - поморщился Иосиф Виссарионович. – А как вашего отца звали?
          - Илья Александрович Иванов.
          - И у вашего отчество Александрович?! Как у Ади?! Вы что, сговорились?
          - А вы как назвали отца? – спросил Владимир.
          - Виссарион Александрович Петров… - не глядя на Владимира, ответил Иосиф.
          - Это говорит о чём? – обрадовался Владимир и обнял друга. – Что русский дух свободы в нас уже бродит, и думаем мы одинаково!
          - Про дух свободы лучше не напоминайте!
          Из дверей полицейского участка вышел Григорий Азелин, проходя мимо них, произнёс:
          - Меня не ждите, поезжайте в Непряхино одни, - и, усмехнувшись, добавил: - Вам не Зыряново надо было деревню назвать, а Алексашино!

(продолжение следует)