Иванов, Петров, Сийдорофф. часть 33

          Быстро вытащив рыбу и сложив её в четыре ведра, они запрятали сеть под корягу и поплыли назад. Над рекой и над мостками всё ещё путался в тумане басовитый храп участкового, иногда переходя на теноровые трели.
          Привязав лодку, они тихо поставили вёдра на мосток и, сев по-турецки, сделали вид, что давно рыбачат. Предутренняя размеренная песня Азазелло усыпляюще подействовала на них, и, привалившись друг к другу, соседи задремали.
          Они проснулись от того, что кто-то шёл к ним по мостку. И доски под его шагами качались и шлёпали по задним местам любителей рыбы как отцовские ремни. Мишка оглянулся. К ним помятый и не выспавшийся шёл участковый.
          - О! Гриша! – притворно удивившись, сказал Михаил. – Поздно ты на рыбалку пришёл! Мы-то уже кое-что наловили! Домой собираемся.
          Гришка стоял, смотрел на четыре ведра полные рыбы, и его желваки двигались на лице, делая ещё мужественнее и без того мужественное лицо стража порядка. Сглотнув слюну, он хрипло поинтересовался:
          - И давно сидите? Четыре ведра наловили! Ночь, небось, не спали?
          - Да какую ночь! Как с тобой расстались, выспаться успели. А Ёсик никогда рыбу поутру не ловил.  Вот я и решил ему показать, какая у нас тут рыбалка бывает.
          - Место удачное выбрал, - металлическим голосом произнёс участковый.
          - Ну да, место прикормленное, - сказал Михаил. – Утром тут рыбы столько, хоть вёдрами черпай, и сетей не надо!
          - Прико-ормленное значит? – недружелюбно протянул участковый. – Уж не на хлеб ли с вареньем рыба так прёт?
          - Не, - отмахнулся Мишка, сматывая удилища, - у меня на такую рыбу свой рецепт! Рассказать не могу - достояние семьи, но ежели захочешь утром рыбки половить – милости просим! А ты,чё так рано поднялся? Дела какие подняли?
          - Дела-а, - протянул Григорий. – Рыбкой не поделитесь? Смотрю, и щука у вас есть. Ручная видать – с мостков берёт! Матери отнесу, побалую.
          - Мать – это святое, - не обращая внимания на подколы участкового, сказал Мишка, - бери. Рыба не браконьерная, собственными руками пойманная.
          Гришка наклонился и выбрал четыре щуки покрупнее. Срезав прут, он насадил рыбу на него через жабры и сказал, взглянув на Иосифа:
          - К вечеру зайду знакомиться со всеми вами. Ждите.
          И повернувшись, пошёл домой.

          Оставив ведро во дворе, Иосиф зашёл в летнюю кухню. Час был ранний, Владимир и Адольф досматривали ещё утренние сны.
          - Подъём! – негромко сказал Иосиф. – Беда у нас!
          - Какая? – мгновенно проснувшись, сел на кровати Владимир. Адольф, открыв глаза, лежал и смотрел на Иосифа с дивана.
          - Сегодня вечером к нам придёт участковый. Он сам мне сказал. Ждите, говорит, приду с проверкой.
          - Так, - задумался Владимир, - паспортов у нас нет… Все помнят легенду, которую мы придумали? Но на всякий случай надо собрать вещи.
          - На какой случай? – спросил Адольф.
          - Нам надо бежать, - сказал Владимир. – Сейчас не получится – это вызовет подозрения. Надо дождаться участкового, поговорить спокойно с ним, сказать, что мы завтра-послезавтра уезжаем, чтобы получить новые паспорта, а когда он уйдёт, бежать. Иосиф, договоритесь с Михаилом насчёт лодки. Мы на ней поплывём ночью.
          - Надо ему за неё заплатить. Он будет рад…
          - Нет! – резко оборвал его Владимир. – У нас уже почти нет денег, надо экономить!
          - Это куда же они делись? Я рыбу ловлю, Ади колбасу с мясом шитьём добывает, Клава разрешает всё в огороде брать – мы же ни на что не тратим!
          - А виниры? – сказал Владимир.
          - Так всего десять тысяч потратили! У нас же много было! – напирал Иосиф.
          - Было, а теперь нет! Обстоятельства давно складывались так, что нам надо было уйти раньше!
          - Какие обстоятельства? – удивлённо спросил Адольф.
          - Всё! Без вопросов! Собираем вещи! Потом расскажу!
          В этот момент во дворе послышались Клавины шаги. Она постучала в дверь и вошла.
          - Доброе утро всем! – радостно сказала она. – Иосиф, вы когда успели столько рыбы наловить? Всю ночь не спали?
          - Спал, Клавочка, спал, - озабоченно ответил тот.
          - Что-то случилось? - уловив напряжённость в воздухе и женским чутьём почувствовав что-то нехорошее, спросила она и посмотрела на Адольфа, но тот молчал.
          - Нам надо уехать, - сказал Владимир. – Обстоятельства требуют нашего присутствия… там…
          Женщина побледнела и начала сползать по стене. Иосиф подхватил её и посадил на стул, Ади налил в стакан воды. Клава пила воду, и зубы клацали о стекло.
          - Когда… надо… уехать? – спросила она.
          - Скорее всего, сегодня ночью, - ответил Владимир, - но про это никто не должен знать!
          Клава упала в обморок. Мужчины забегали вокруг неё, не зная, что предпринять. Наконец Ади накинул покрывало на диван, Иосиф подхватил девушку на руки и аккуратно положил. Владимир, схватив посудное полотенце, стал размахивать им над Клавой.
          Она очнулась, удивлённо глядя вокруг себя, и, вспомнив разговор, залилась слезами.
          - Какая вы, однако, тонкая натура, Клавочка, - сказал Иосиф. – Вы так близко к сердцу принимаете наш отъезд?
          - Вы приедете? – тихо всхлипывая, спросила она.
          - Не знаю, как Владимир с Адольфом, они, наверное, не смогут приехать, но я вернусь к вам, - успокоил её Иосиф.
          Клава разрыдалась ещё больше. Потом соскочила с дивана и убежала.
          - Я даже предположить не мог, - удивлённо сказал Иосиф, - что её так потрясёт мой отъезд.

          В комнате повисла тишина. Все стояли и думали каждый о своём, глядя на дверь, за которой скрылась Клава.
          - Я не побегу, - вдруг сказал Адольф.
          - Почему? – удивился Владимир.
          - У меня будет ребёнок.
          Владимир с Иосифом, не сговариваясь, сели на диван.
          - Доигрались в свободу! – произнёс Иосиф.
          - Погодите, - махнул на него рукой Владимир. – Это шутка такая?
          - Нет, не шутка, - сказал Адольф, уставившись в окно.
          - И как это у вас получится? Просветите нас.
          - Не у меня, у Клавы получится…
          - У неё-то получится - она женщина, - усмехнулся Иосиф, - а у вас-то как ребёнок будет? Или я чего-то не понимаю?
          - Я отец ребёнка, а Клава мать, - глядя им в глаза, произнёс Ади. – Поэтому я никуда не побегу! Я остаюсь с Клавой! Я никогда не брошу её и ребёнка! Бегите вдвоём, друзья!
          - Сидоров!! – крикнул Иосиф и сорвался на фальцет. – Сидоров! Сидорова коза вы, а не друг! Вот вы кто! – и обращаясь к Владимиру, сказал: -  Я так долго на Клаву смотрел, руки ей целовал, двери перед ней открывал, Анну Фёдоровну кормил, а этот тихушник взял и ребёнка сделал! Как вам это нравится?!
          - Клава меня любит, а я её! И я женюсь на ней!
          - Вы ей уже сказали об этом? – спросил Владимир.
          - Нет ещё.
          - Так чего вы ждёте? Идите и скажите.
          Адольф вскочил со стула и побежал к Клаве.
          - Вы что говорите?! – возмутился Иосиф. – Чему его учите?! Я бы её взял с ребёнком, чтобы прикрыть этот позор! Из него какой отец получится? Он детей в глаза не видел!
          - Такой же, как из нас, - задумчиво произнёс Владимир. – Я недавно узнал, что у меня тоже ребёнок через полгода родится.
          - И у вас?! – у Иосифа потемнело в глазах. – Водички дайте. Что-то слишком много информации сегодня с утра. А у вас-то кто мать? Боюсь даже спросить. Вы что-то часто последнее время бегали к Марии Ивановне в магазин.
          - Я Наденьке звоню, номер наизусть помню, а телефон у Марии Ивановны прошу. Наденька думала, что я утонул. Из-за нашего побега с работы её уволили. Она же последняя из медсестёр, кто нас живыми видел. Теперь она там одна, без работы и беременная. Она детдомовская, помочь некому.  Поэтому я и хотел бежать к ней, все деньги перевёл на её карту через Марию Ивановну. Спасибо, она хоть рассказала и показала, как это делается. На первое время Наденьке хватит.
          - Почему я всегда последний? Даже в этом вопросе?  – грустно спросил Иосиф. – Эх, Клава, Клава! Проглядела ты меня.

          Через час в летнюю кухню, держась за руки, вошли Клавдия и Адольф, оба с покрасневшими от слёз глазами. Они уже не стеснялись своего счастья, они дышали им, наслаждались вдруг появившейся свободой, никого не замечая вокруг, и буквально светились от избытка чувств. Иосиф отвернулся к окну, чтобы не смотреть на эти родные, но ставшие в одночасье какими-то чужими лица, которые его теперь раздражали. Но больше всего его угнетало то, что он почти за три месяца, что они жили здесь, ничего не заметил. Вот дурак! На глаза навернулись слёзы. Он поморгал, но слёзы предательски поползли по щеке. Иосиф вытер их незаметно ладонью и, упёршись руками в подоконник, стал рассматривать небо.
          - Друзья, - сказал Адольф, - мы с Клавой решили пожениться! Поздравьте нас!
          - Поздравляю! – воскликнул Владимир и стал пожимать им руки. – Я рад, Клавочка, за вас и за Адольфа! Адольф у нас талантище!
          Иосиф, стоя у окна, хмыкнул.
          - Да, да! Он и художник, и модельер! У него золотые руки! Вы с ним не пропадёте!
          - Спасибо! – сказала растроганно Клава. – Я уже поняла, что он хороший человек и, действительно, необыкновенный!
          Иосиф хмыкнул.
          - А ему повезло с вами! – радовался Владимир счастью друга. – Вы добрая, душевная, хозяйственная!
          Адольф улыбался, не сводя влюблённых глаз с Клавы.
          - Иосиф, поздравьте жениха и невесту, - подойдя к окну, сказал Владимир.
          - Угу, - швыркнув носом, выдавил из себя тот, не поворачиваясь.
          Клава подбежала к нему и, обняв со спины руками, поцеловала в щёку.
          - Иосиф, спасибо вам за всё, что вы сделали для нас с бабушкой! Мы этого никогда не забудем! Вы настоящий друг!
          С другой стороны подошёл Адольф и, обняв Клаву и Иосифа, сказал:
          - Как хорошо, что вы у меня есть!
          И все трое заплакали сладко-горькими слезами.