Литовцы и славяне Великого княжества Литовского

ПРЕДИСЛОВИЕ

Я не литовец и никогда не бывал в Литве.  Среди моих предков, о которых я знаю, все – славяне, в основном – русские…
Какое мне дело до литовцев?..
По самосознанию я, во многом, советский интернационалист, и мне со школы была интересна не только русская история, но и история других народов России и народов советских республик.
А ещё мне обидно за славян вообще и за русских в частности. Очень хочется, чтобы среди нас было как можно больше хорошо воспитанных, культурных, умных людей, чтобы нас уважали. Очень хочется, чтобы и среди других народов было как можно больше достойных людей…
К сожалению, мы живём в период упадка, близкого к деградации, когда процветают невежество и хамство…
Может быть, я и не совсем прав. Как говорится, не нужно обобщать. Но подобная тенденция всё-таки имеется, в том числе и в спорах об истории.
И если об историческом пути многих других неславянских народов у нас просто ничего не знают, но, по крайней мере, молчат, то о литовской истории частенько говорят вздор…
В 1991 году была опубликована весьма интересная статья историка С.В. Думина «Другая Русь (Великое княжество Литовское и Русское)». [3] Я не согласен с основными выводами С.В. Думина, но считаю, что эта статья и сейчас может стать хорошим «началом знакомства» с историей Великого княжества Литовского (далее – ВКЛ). Но для некоторых историков и популяризаторов «эпохи Интернета» вышеназванная статья оказалась «последним словом», в котором можно найти ответы на все вопросы, касающиеся истории ВКЛ…
Недавно в Интернете прослушал две лекции «Русь Литовская: потерянная возможность» А.Г. Дугина и «Беларусь в Литве или Литва в Беларуси. Великое княжество Литовское» Т.Н. Эйдельман.
Авторы вроде бы совсем не похожи друг на друга. А.Г. Дугин – почти официальный идеолог, а Т.Н. Эйдельман наоборот – вполне официальный «иноагент». Но их отношение к литовцам практически одинаковое. Немного перефразируя Гешу Козодоева можно сказать так: «Про литовцев – это неактуально».
Дугин вообще договорился до того, что «современная Литва… имеет очень далёкое отношение к тому огромному… государству… которым было Великое княжество Литовское до Кревской унии». (Смею утверждать, что подобное невежественное хамство сродни русофобским высказываниям о том, что «современная Россия имеет очень далёкое отношение к доордынской Киевской Руси»...)
Что же касается литовских историков, то в Литве происходят те же процессы, что и у нас.
Я знаю лишь одну очень хорошую книгу литовского автора об истории ВКЛ. Это «История Литвы с древнейших времен до 1569 года» профессора Эдвардаса Гудавичюса [4] – серьёзная монография объёмом более шестисот страниц, насыщенная фактическим материалом. Конечно, в этой «Истории» много спорного, но спорить с Э. Гудавичюсом интересно…
А в 2013 году в Вильнюсе «по заказу Министерства иностранных дел Литовской Республики» была издана «История Литвы» [5] под общей редакцией А. Эйдинтаса. Раздел о ВКЛ написан профессором Вильнюсского университета А. Бумблаускасом. Интеллектуальный уровень этой «Истории» крайне низкий, при том, что А. Бумблаускас считается в Литве довольно авторитетным человеком.) Основные достоинства «Истории» Эйдинтаса «и компании»: небольшой объём и наличие цветных картинок. Но и в этой книге можно найти интересные факты…
Не буду утомлять читателей перечислением всех авторов с публикациями и выступлениями которых я познакомился в ходе работы над этой статьёй. Кроме русских и литовцев среди них есть и белорусы, и поляки. Было интересно сравнивать разные мнения, разные подходы. По многим вопросам люди одной национальности спорят между собой. Но существуют и «национальные точки зрения» на некоторые события и некоторых исторических деятелей.
Например, Кревскую унию 1385 года и Люблинскую унию 1569 поляки оценивают положительно, а большинство литовцев – отрицательно. (Субъективно правы и те, и другие.)
Ещё пример: Поляки положительно относятся к Владиславу Ягайло, а для большинства литовцев и русских это одиозная личность. И в данном случае нельзя сказать, что у всех своя правда. По крайней мере, русским Ягайло ничего плохого не сделал.  Просто у него «дурная репутация»…
Известный российский блогер и популяризатор истории К.А. Жуков, критикуя «польские выдумки», в одном из видео весьма эмоционально «объяснил», кто такой Ягайло: «Это был матёрый упырь, просто по-другому его не назвать! Матёрый уголовник, бандит, убийца…»  (Как говорится, с такой характеристикой даже в тюрьму не возьмут. Явно нужны серебряная пуля и осиновый кол…) С учётом того, что Клим Саныч, – как называют Жукова его поклонники, – окончил исторический факультет СПбГУ по кафедре истории Средних веков, он, наверное, всё-таки мог бы назвать Ягайло как-то по-другому. И вообще историки, – да и вообще все люди, – должны стараться сдерживать отрицательные эмоции, а не выплёскивать их на окружающих. (Тем более, что в конкретном случае была, скорее всего, имитация «праведного гнева»...)
Конкретно К.А. Жуков обвиняет Ягайло всего в одном преступлении: убийстве своего дяди Кейстута в ходе борьбы за власть.
Конечно, это очень плохой поступок, это преступление, на для Средних веков такие преступления – дело довольно обыденное. (И Жуков знает об этом…)
Но действительно ли Ягайло приказал убить родного дядю? Поляки в этом сомневаются. И если непредвзято обратиться к фактам – основания для сомнений имеются…
У меня есть своя версия этого средневекового убийства. Считаю, что Ягайло невиновен. Конечно, ничего нельзя утверждать категорически: сохранилось слишком мало информации. Но каждый человек, и живой и мёртвый, имеет право на защиту своего честного имени…

ЛИТОВЦЫ. ЛИТВА И ЖЕМАЙТИЯ. «ЛИТВА МИНДОВГА»

Современные литовцы – это балтоязычный народ, коренное население республики Литва. «Ближайшими родственники» литовцев по языку являются латыши. Других балтоязычных народов на сегодняшний день нет.
Не позднее XIII века образовались две автономные исторические области: собственно Литва и Жемайтия (Нижняя земля, Жмудь.) (Можно предположить, что слово Жемайтия – это самоназвание, а слово Литва придумали соседние народы.) Трудно сказать, когда они объединились в единое целое.
В 1549 году появилось первое издание «Записок о Московии» Сигизмунда фон Герберштейна. Автор упоминает и о землях Великого княжества Литовского, где «только две нерусские области – Литва и Жемайтия; расположенные среди русских». [2]
(Автор очень интересовался славянскими языками и называл «русскими» всех восточных славян.) А во времена позднего СССР я служил в Советской Армии вместе с литовцами и знаю с их слов, что и тогда жемайты в Литве не утеряли автономное самосознание… Но о современности многие литовцы могут рассказать лучше меня, а в данной статья я буду в большинстве случаев называть литовцами коренных жителей и Жемайтии, и собственно Литвы.
Предки литовцев были отважными воинами-язычниками, воевавшими с немцами и славянами. В XIII веке им удалось создать своё первое государство, первым руководителем которого стал князь Миндовг (Миндаугас).
Профессор Э. Гудавичюс пишет об этом так: «В 1235 г. русский летописец упомянул о "Литве Миндовга". Следовательно, в то время была и "Литва не Миндовга", т. е. всей Литвой Миндовг еще не правил. Около 1245–1246 г. немецкий хронист (автор Ливонской рифмованной хроники) назвал Миндовга «верховным королем», а это свидетельствует, что Литва уже была объединена. Всё это показывает, что Миндовг как первый властитель выдвинулся около 1240 г.» [4]
Я полагаю, что логика Э. Гудавичюса в данном случае небезупречна. Слова в живом языке имеют свойства иногда менять своё значение, а слова может быть несколько значений. Так что слова русского летописца можно понимать и в том смысле, что до 1235 года словом «Литва» называли земли, населённые языческими племенами предков литовцев, а в тексте 1235 года это слово обозначает новое государство, возглавляемое князем Миндовгом. И уже здесь в составе Литвы могли быть не только земли язычников, но и земли христиан, подчинявшихся князю Миндовгу. (Я не считаю этот вопрос существенным: образовалось Литовское государство в 1235,  в 1246 году или немного раньше – непринципиально.)
Согласно официальной литовской истории главное событие XIII века – это коронация Миндовга 6 июля 1253 года. (Дата определена сравнительно недавно при личном участии Э. Гудавичюса. (Белорусы сомневаются, что дата определена правильно.) Коронация произошла в белорусском городе Новогрудке. (Так утверждают белорусы. Литовцы, естественно, сомневаются и в качестве альтернативы называют местечко Кярнаве, разумеется, на территории нынешней Литвы…)
Что касается меня, то я сомневаюсь в том, что коронация Миндовга – это очень важное историческое событие. Это была всего лишь неудачная попытка католического Рима расширить сферы своего влияния. В 1253 году был коронован не только Миндовг, но и Галицко-Волынский князь Даниил Галицкий (+1264). Королевскую корону предлагали и Александру Невскому (+1263), но последний отказался. Эти мероприятия не имели важного долговременного значения.
Что касается Миндовга:  он «заплатил за корону» уступкой части Жемайтии Ливонскому ордену. Жемайтам это очень не понравилось. Они объединились и в 1260 году нанесли Ливонскому ордену поражение у озера Дурбе. Это была крупнейшая победа над крестоносцами, одержанная в XIII веке. В бою погибли Ливонский магистр и 150 полноправных рыцарей. [1]
Много это или мало?
Судите сами: в знаменитом «Ледовом побоище» 1242 года ливонские рыцари потеряли всего 26 рыцарей (20 убитых и 6 раненых). Магистр в битве не участвовал… [1]
Я полагаю, что битва при Дурбе была более важным историческим событием, чем коронация Миндовга.
В 1263 году, через 10 лет после коронации, Миндовг был убит заговорщиками. Более века после гибели Миндовга никто из литовских князей не принимал католического крещения. Князья были, в основном, язычниками, некоторые принимали православие…
Миндовг был типичным сыном своего времени. Умный, энергичный, жестокий, честолюбивый. В «Литву Миндовга» на момент его смерти входили не только литовские, но и некоторые восточнославянские земли, включая вышеупомянутый Новогрудок и город Гродно. Это были небольшие центры удельных княжеств, обособившиеся от более крупного Туровского княжества. В таких удельных княжествах и военные дружины тоже были небольшими, а у «менее культурных» язычников умело воевать практически всё взрослое мужское население. Естественно, силы были неравными. Литовцы требовали сравнительно небольшой дани и вхождение славян в «Литву Миндовга» происходило достаточно мирно, хотя воевал Миндовг много. За время его правления было совершено более 30 походов на земли славян… [4]

ГЕДИМИН

Я не стану перечислять всех великих литовских князей, расскажу лишь о наиболее известных.
Гедимин (Гедиминас) (1316-1341)* продолжал увеличивать земли Великого княжества Литовского. [Звёздочкой отмечены годы правления великих князей, а без * указаны годы жизни, иногда предположительные. Прим. А.Л.]
Гедимин был одним из лучших государственных деятелей своего времени, сочетавший способности полководца, администратора и дипломата. За четверть века его княжения территория ВКЛ увеличилась примерно в 2 раза, за счёт земель восточных славян. На новых землях ВКЛ действовал принцип «Не разрушать старины, не вводить новизны», что вполне устраивало славянских подданных Гедимина.
Традиционно считается, что Гедимин в 1323 году основал город Вильнюс, как столицу ВКЛ, но есть данные, что Вильнюс был основан ещё в XIII веке. (Вильнюс – это современное литовское название города. Русские историки обычно называют его Вильно, поляки – Вильна, белорусы – Вильня. Я считаю, что допустимы все 4 названия.)
Гедимин проводил активную внешнюю политику, заключал династические браки своих детей с соседями. Одну из дочерей он выдал замуж за старшего сына Ивана Калиты, будущего великого московского князя Симеона Гордого.
Гедимин был язычником, не умевшим писать и читать. Дипломатическую переписку вёл через секретарей и переводчиков. Сохранились копии шести писем Гедимина на латыни 1323-1324 годов, адресованных римскому папе, властям ганзейских городов, францисканцам и доминиканцам. Гедимин ругал крестоносцев, утверждал, что хочет креститься и приглашал в ВКЛ зарубежных специалистов…
Когда в Вильнюс прибыли легаты римского папы для проведения таинства крещения, Гедимин очень удивился и объяснил легатам, что про крещение он ничего не писал. «Это, наверное, секретарь что-то перепутал. Я с ним разберусь. Потом…»
По этому поводу у историков существуют два мнения: одни считают, что Гедимин хотел крестится, но но ему помешали неизвестные нам обстоятельства; другие считают, что это изначально было дипломатической игрой с целью продления на некоторое время мирных отношений с католическими соседями. (Мне ближе вторая точка зрения.)
В целом о Гедимине можно сказать, что это был один из лучших государственных деятелей Средних веков.

ОЛЬГЕРД И КЕЙСТУТ

После смерти Гедимина началась не очень кровопролитная борьба за власть между его сыновьями. В итоге соправителями стали два брата: Ольгерд (Альгирдас) и Кейстут (Кейстутис). Ольгерд (1345-1377)* получил права верховного князя и восточные земли ВКЛ. Он продолжал политику расширения государства за счёт присоединения новых славянских земель. Кейстут контролировал западную часть страны. Его основной задачей была борьба против натиска крестоносцев. Большинство литовцев, в том числе все жемайты, жили на землях Кейстута. До конца жизни братья сохранили дружбу между собой. Кейстут, как младший брат, безоговорочно принимал верховенство Ольгерда, но и Ольгерд считался с младшим братом. При этом они были очень разными.
Кейстут (+1382) – фактически последний языческий князь-витязь, со своим кодексом чести. За время княжения Кейстута на литовские земли было совершено около 100 крупных походов  крестоносцев. Кейстут возглавил около 40 ответных походов. (К сожалению, ему не пришлось погибнуть на поле боя.) «Кейстут был не только враг, но и достойный соперник крестоносцев: любой из них почитал за честь пожать ему руку, но не всякому он её подавал». [4]
Сохранились литовские предания о Кейстуте и его жене Бируте. Она была вайделоткой – языческой жрицей, охранявшей священный огонь. Вайделотки давали обет безбрачия, но влюблённый Кейстут похитил Бируту и женился на ней. Они прожили долгую совместную жизнь…
Практически все историки отзываются о Кейстуте с уважением. Мнения об Ольгерде противоречивые…
Русский историк С.В. Думин пишет о нём с восторгом: «Великий князь Ольгерд Гедиминович относится к числу наиболее выдающихся деятелей нашей истории и, к сожалению, к категории тех, чье имя незаслуженно забыто, более того – включено в список врагов, разорителей земли русской. Этот человек, за два десятилетия до Дмитрия Донского одержавший ряд блестящих побед над ордынцами, освободивший из-под ханской власти множество русских земель, объединивший под своим скипетром большую часть исторической территории Киевской Руси и вполне реально претендовавший на то, чтобы завершить этот процесс и на Северо-Востоке (при активной поддержке Твери), в трудах большинства российских историков оказывается коварным завоевателем, "находником"...
Благодаря ему силы ордынцев были подорваны, уменьшилась территория ханских владений, и, вероятно, в будущем успехе Дмитрия Донского была и заслуга его литовского соперника.
Даже летописи Северо-Восточной Руси, казалось бы, заинтересованные в том, чтобы очернить врага Москвы, говорят об Ольгерде с уважением: "...он не пил ни вина, ни пива, имел великий разум и подчинил многие земли, втайне готовил свои походы, воюя не столько числом, сколько уменьем". Талантливый человек, порой вспыльчивый, но великодушный и щедрый, отважный воин, блестящий дипломат, действительно великий князь, государь Литвы и Руси». [3]
Литовец Э. Гудавичюс пишет об Ольгерде с нескрываемой неприязнью. Например, он рассказывает, как в 1345 году Ольгерд возглавлял поход литовцев в Ливонию. «В Сигулде великого князя встретили восставшие против Ордена ливы. Их вождь просил литовцев о помощи и обещал признать их власть... Узнав, что ливы желают изгнать немецких господ, литовский правитель велел отрубить их вождю голову и прибавил, что деревенщине не бывать королем… Отношение к восставшим ливам продемонстрировало политическую ограниченность Ольгерда. Вельможное чванство, презрение к простонародью и поверженным племенам, упоение победой и погруженность в заботы текущего дня, – всё это затмевало грядущую перспективу и сущность событий. От Гедимина Ольгерд унаследовал державу и державное мышление, однако часто не усматривал скрытых возможностей, чем особенно выделялся его отец...
Для Ольгерда сила была – всё и вся. Ценность и ущербность применения силы для достижения желаемого прогресса, историческую необходимость ее обуздания – Ольгерд не смог оценить или же оценил недостаточно». [4]
Я в конкретном вопросе солидарен с Э. Гудавичюсом. Хотя бы потому, что С.В. Думин не приводит конкретных примеров великодушия Ольгерда, а у Э. Гудавичюса пример отсутствия у Ольгерда великодушия достаточно яркий…
Бесспорно то, что в результате деятельности Ольгерда территория ВКЛ увеличилась ещё раза в два, за счёт земель Руси. Для восточных славян это, может быть, было хорошо. А для коренных литовцев и жемайтов?
С.В. Думин отвечает на этот вопрос так: «Некоторые современные историки упрекают Ольгерда в "нереалистичности". В частности, В. Т. Пашуто удивляется, "как можно было отрывать силы для походов на Русь, когда немецкие рыцари... ежегодно... опустошали земли Понеманья и Подвинья, коренной Литвы и подвластной ей Белоруссии".
И все же подобный подход не учитывает основных целей политики Ольгерда. Разумеется, защита своих владений от Ордена оставалась одной из его важнейших задач, но для победы над объединенным рыцарством, за плечами которого в тот момент стояла вся католическая Европа, требовалась поддержка боярства русских земель. Лишь общерусская программа гарантировала сохранение Великого княжества Литовского и Русского как единого государственного организма.
В преимущественно славянском государстве Ольгерд часто должен был ставить на первое место интересы своих русских владений; при этом порой он мог временно пожертвовать интересами далекой окраинной Жмуди или собственно Литвы. Сам характер Великого княжества – мощного, динамичного балто-славянского государства – диктовал его лидерам активную объединительную политику, в конечном итоге вполне отвечавшую страте¬гическим интересам и Литвы, и Руси». [3]
У меня сложилось впечатление, что защитой земель ВКЛ от нападений крестоносцев Ольгерд занимался довольно мало, передоверив эту работу Кейстуту. В «объединительной политике» Ольгерд не очень заботился о налаживании прочных связях между балтами и славянами. Здесь тоже всё держалось на Кейстуте. Наличие общих стратегических интересов у Литвы и Руси далеко не очевидно. Главным стратегическим противником Жемайтии и коренной Литвы были крестоносцы, а Руси – Золотая Орда. Поддержка со стороны «русского боярства» не давала литовцам возможности блокировать помощь Ордену со стороны «всей католической Европы». (Здесь было разумнее искать поддержку со стороны католической Польши, также воевавшей против Ордена…)
Об Ольгерде, как и о большинстве исторических деятелей, можно спорить долго. Я не собираюсь никому навязывать свои взгляды. Решайте сами, уважаемые читатели, где больше правды …

РУСИНЫ И РУССКИЕ

Большую часть населения ВКЛ составляли православные восточные славяне, предки современных белорусов, и части русских и украинцев. Этих славян Герберштейн называл «русскими», А.Г. Дугин называет «западными русскими»…
Я полагаю что слово «русский» в данном случае немного затуманивает общую картину. Вполне допустимо называть «русскими» средневековых новгородцев, псковитян, тверичан, рязанцев потому, что их потомки считают себя русскими. Но называть «русскими» предков белорусов и украинцев – это не совсем правильно.
Поэтому в тех случаях, когда затруднительно определить «современную национальность» восточных славян ВКЛ, я буду использовать термин «русины».
Во времена Ольгерда и Витовта русинов, возможно, было больше, чем русских. Но не всё решает «количество», важнее «качество». И здесь явное преимущество было на стороне русских. Русины находились в состоянии духовного и культурного упадка, а русские «под татарами» оказались способны на духовный подъём.
Упадок XIII-XV веков чётко прослеживается в истории Беларуси. В XII веке здесь прославились святые Евфросиния Полоцкая (1104-1167), прожившая жизнь «словно луч солнечный, просветивший землю Полоцкую» и Кирилл Туровский (1130-1182), «Златоуст, паче всех воссиявший нам на Руси». В XVI веке оставил о себе благодарную память первопечатник Франциск Скорина (1490-1551). Из деятелей ВКЛ XIII-XV веков к этим именам добавить некого.
А на землях России в XIV веке жили святители Сергий Радонежский (1314-1392), «игумен земли Русской» и Стефан Пермский (1340-1396), креститель народа коми. Современником Витовта Великого был преподобный Андрей Рублев (1360-1430), один из величайших иконописцев…
Уважаемые читатели, Вы согласны со всем вышесказанным или в чём-то сомневаетесь?
Я кое в чём сомневаюсь. Сведения об отдельных великих людях XII-XVI веков изложены верно. Мы действительно не знаем ни одного великого русина XIII-XV веков… Но этой информации недостаточно для того, чтобы с уверенностью сравнивать уровень духовного развития русских и русинов.  Обобщения частенько бывают ошибочными…
Мы очень мало знаем о людях того времени, даже о «публичных людях». Один из ярких примеров – Владислав Ягайло.

ЯГАЙЛО

В 1377 году этот человек, после смерти своего отца Ольгерда, стал великим литовским князем. В 1386-1434 годах он был королём Польши. Его потомки правили в Польше, ВКЛ, Венгрии и Чехии…
Историки не знают точно, в каком году он родился. И речь идёт не о погрешности в 1-2 года. Одни называют 1350 год, другие – 1362 год…
Может быть, это не важно?
Важно. Если Ягайло стал великим князем в 27 лет – логично выглядит одна реставрация событий, если в 15 лет – немного другая. Точно известно, что в 1377 году Ягайло ещё был не женат, а князья обычно женили своих сыновей достаточно рано.
Истории не знают точно, почему именно Ягайло стал преемником Ольгерда. Иногда в качестве причины называют то, что он был «любимым сыном». Весьма сомнительное объяснение: Ольгерд сам в молодости участвовал в междуусобной борьбе за власть и отлично понимал, что главное не получить престол в качестве «любимчика отца», а удержаться у власти. К тому же у нас нет никаких свидетельств о том, что Ягайло был «любимчиком». Это всего лишь одно из предположений…
В дошедшей до нас летописи названы конкретные имена слуг Ягайло, по приказу своего хозяина задушивших в 1382 году князя Кейстута. Летопись написана в Смоленске через несколько десятков лет после преступления. Но откуда смоленский летописец мог узнать конкретные имена исполнителей? (Смоленск вошёл в состав ВКЛ в 1404 году…)
Можно продолжать рассказ о разных версиях и их недостатках, но лучше я изложу свою версию, имеющую не меньшее право на существование, чем другие.
******
Князь Ольгерд был женат дважды. Первый раз на Анне (или Марии) Витебской, а после её смерти на Ульяне (Иулиании) Александровне Тверской (1330-1391), матери Ягайлы (1362-1430). (Есть мнение, что Ольгерд был женат не дважды, а трижды, но в любом случае последней женой была Ульяна Тверская.)
У Ольгерда было более 20 детей, почти все православные. Ягайло не был старшим сыном Ольгерда и Ульяны, но он был старшим сыном-язычником.
Старшим сыном Ольгерда и Ульяны, а следовательно, старшим братом Ягайло был Скиргайло (1354-1397). (Некоторые историки утверждают, что Скиргайло был язычником, но он похоронен в Киево-Печерской лавре, где хоронят только православных.)
Литовцы-язычники были очень недовольны принятием православия многими Гедиминовичами, поэтому Кейстут, ставший после смерти старшего брата главой рода Гедиминовичей и самым могущественным человеком в ВКЛ, поддержал кандидатуру племянника-язычника. (Возможно, Ягайло и не был крещён в отличие от своих старших братьев потому, что об этом был уговор между Ольгердом и Кейстутом.) Личность Ягайлы в качестве номинального литовского великого князя была приемлема и для литовцев, и для русинов. Но насколько реальной была власть Ягайлы?
Дяде Кейстуту он, естественно, что-либо приказывать не мог. У Кейстута были поддержка литовского войска и слава. Русины более симпатизировали православным братьям Ягайло. В родной семье Ягайло был «младшим». Хотя и не «самым младшим», но с матерью и старшим братом приходилось считаться. Тем более, что по характеру Ягайло не был лидером, в отличие от матери и брата Скиргайло. Он был человеком не очень амбициозным, не очень решительным, не склонным к быстрому принятию решений…
Этот конфликт в ВКЛ выходил далеко за пределы рода Гедиминовичей. Ухудшились взаимоотношения между православными и язычниками, между большинством православных и вдовой Ольгерда и её сыновьями. С.В. Думин пишет о смерти и похоронах Ольгерда: «Ряд источников свидетельствует, что умер он православным. Тверские летописцы утверждали, что княгиня Ульяна похоронила мужа в православном соборе, основанном ею в Вильно. В действительности новокрещеный князь Александр, в монашестве Алексей Гедиминович, был, в соответствии с литовским обычаем, похоронен по языческому обряду. Его тело было возложено на погребальный костер, и в жертву Перуну было принесено 18 боевых коней». [3]
Станислав Владимирович человек городской. Он, вероятно, искренне недопонимает значение похоронного обряда для людей традиционного общества. Если Ольгерд умер православным, его православные сыновья во главе со Скиргайло и вдова Ульяна Тверская были обязаны похоронить покойника так, как это принято у православных. В конкретном случае, вероятно, «последнее слово» оказалось за Кейстутом и это было не только его личное желание, но и желание его языческих подданных: великого князя литовского нужно хоронить по литовским обычаям, также, как и его отца… Княгине Ульяне и Скиргайло была нанесена очень жестокая обида, а Ягайле, как язычнику, никакого бесчестья в этом не было. Но молодой великий князь оказался «между молотом и наковальней»: с одной стороны – могущественный дядя-язычник Кейстут, с другой стороны – православные родственники…
Аргументированным сомнениям можно подвергнуть достоверность едва ли не всех дошедших до нас письменных источников о первых годах «великого княжения» Ягайло. Известно, к примеру, что он заключил какой-то антимосковский договор с бекляри-беком Мамаем и в 1380 году шел на соединение со своим союзником. Ягайле «не хватило одного перехода» для того, чтобы принять участие в знаменитом Куликовском сражении. (Прямо, как типичному студенту перед экзаменом не хватает одного дня для подготовки.) Историки не уверены в том, что Ягайле просто не хватило времени. Возможно, была какая-то другая причина…
Нельзя не сказать нескольких слов о действиях Ягайло после Куликовской битвы. Э. Гудавичюс пишет, что «Ягайло удалось нанести удар по по арьергарду уходящего русского войска и захватить обильную добычу, но это был несущественный успех». [4] Должен заявить, что здесь уважаемый профессор некритически воспользовался утверждениями некоторых своих советских и российских коллег. В средневековых русских летописях и сочинениях «Куликовского цикла» нет никаких упоминаний о нападении литовцев на русский арьергард после Куликовской битвы. Об этом «смутно сообщают немецкие хроники». До того «смутно», что на эти сообщения можно просто не обращать внимания…
Вернёмся к внутренним литовским делам.
Здесь продолжалась «подковёрная борьба» между православными и язычниками. Некоторое время видную роль в ней играл некий Войдило (Вайдило, Войдыла) (+1381). По одним сведениям он был пекарем, по другим – боярином. Можно предположить, что это был литовец, принявший православие. Летом 1377 года Войдило женился на сестре Ягайло Марии. Некоторые российские историки пишут, что «Ягайло выдал замуж свою сестру», но я полагаю, что здесь больше дело семейное, чем государственное, и решающее слово было не за Ягайло, а за Ульяной Александровной. (Желание Марии в те времена могли вообще не спрашивать.) В 1381 году Кейстут отстранил от власти Ягайло, сам стал великим князем литовским и вскоре приказал повесить Войдило. Вдова и дети Ольгерда не пострадали.
Победа Кейстута оказалась недолговечной. Вскоре он был свергнут, заключён в Кревский замок и в августе 1382 года задушен… (Практически одновременно с убийством Кейстута хан Тохтамыш захватил и разорил Москву…)
В этом убийстве обычно обвиняют Ягайло. Но Кревский замок был под контролем Скиргайло, у которого был личный мотив для убийства – месть за языческие похороны отца…
О последующих событиях Э. Гудавичюс пишет: «Официально было объявлено, что Скиргайло по возвращении обнаружил Кейстута наложившим на себя руки. Из Крево останки славного воина были перевезены в Вильнюс и торжественно сожжены. Ягайло отдал дяде должные почести и как бы остался в стороне, что не помешало расправиться с попавшими в его руки близкими Кейстута: Бирута была утоплена, а ее дядя Видмонт и двоюродный брат Бутрим – замучены. Ягайло удовлетворил жажду кровной мести своей сестры Марии за повешенного Вайдилу, а заодно избавился от вдовы Кейстута, внушавшей ему опасения». [4]
И многие другие историки пишут о том, что так было «официально объявлено». Но что значит в конкретном случае «официально»? Как это было? Все мои попытки найти пояснения этого «официально» закончились неудачей. Возможно, разные авторы просто переписывают слова друг у друга. (Такое, к сожалению, бывает и у крупных специалистов, каким, бесспорно, является профессор Э. Гудавичюс.)
Версия о причастности Ягайло к гибели Бируты и её родственников вообще ни на чём не основана. Никаких прав на власть у Бируты не было. Какие она могла «внушать опасения»?
Бирута, её дядя и двоюродный брат были язычниками. Но ведь и Ягайло тоже был язычником! Как относился Ягайло к Войдиле мы не знаем. (Почти бесспорно, что Войдиле покровительствовала его тёща, Ульяна Александровна…)
Ну а фраза о том, что «Ягайло удовлетворил жажду кровной мести своей сестры Марии» – это даже не версия, а художественная фантазия, допустимая в приключенческом романе, но не в монографии…
Я не могу категорически утверждать, что Ягайло не причастен к убийству Кейстута. Здесь вообще ничего нельзя утверждать категорически. Недостаток информации даёт право на существование различных версий. (Некоторые польские историки считают, что убийства вообще не было, а Кейстут умер в заключении от старости и болезни.)
Но я против того, что историками часто пропагандируется лишь одна версия, а другие замалчиваются. А в отношении Ягайло явно преобладает обвинительный уклон как у Э. Гудавичюса, так и у некоторых других литовских и русских историков.
******
Смерть Кейстута не обеспечила Ягайло прочной властью. Против него выступил Витовт (Витаутас)(1350-1430), старший сын Кейстута. Ягайло и его сторонники пытались найти поддержку в Москве. «В 1384 г. был заключен договор с Дмитрием Донским, предусматривающий брак Ягайло с дочерью великого князя Московского. Его дополняло отдельное соглашение Ульяны с Дмитрием, касавшееся подготовки православного крещения Ягайло и признания верховенства великого Московского князя». [4]
Возможно, это была всего лишь дипломатическая игра, но сам факт весьма интересен. (Несмотря на разгром Москвы Тохтамышем, Дмитрий Донской оставался весьма влиятельной фигурой. Его поддержки искал и Витовт. В 1386 году единственная дочь Витовта была помолвлена с сыном Дмитрия Донского Василием…)
Женитьба Ягайло на дочери Дмитрия Донского не состоялась, тексты вышеупомянутых документов не сохранились и мы можем лишь высказывать субъективные мнения о том, к чему привела бы реализация подобных планов.
Я полагаю, что не было бы ничего хорошего. В Великом княжестве Литовском «православная партия» во главе с Ульяной Александровной преследовала свои цели, полностью игнорируя интересы литовских язычников. Уже более века стратегическим противником литовцев были крестоносцы. (Первое крупное сражение между ними произошло в битве при Сауле 1236 года. Жемайты в союзе с земгалами, – предками латышей, – разгромили Орден меченосцев.) «Собирание Руси» литовцам было просто не нужно. А Москве были необходимы внутренняя стабильность и постепенное освобождение от власти Золотой Орды. Крестоносцы «не мешали» Дмитрию Донскому, у которого хватало проблем и без участия в «разборках» между литовцами и русинами…
Я стараюсь придерживаться принципа: «История не терпит сослагательного наклонения». Конечно, не нужно этот принцип абсолютизировать, как и большинство друг принципов. Но когда мы точно не знаем, а можем лишь предполагать, «что было», все рассуждения на тему «что было бы» превращаются в пропаганду субъективных убеждений, симпатий и антипатий… Вернёмся к тому, «что было»…
В 1385 году Ягайло заключил с польскими аристократами Кревскую унию, в соответствии с которой он женился на малолетней польской королеве Ядвиге (1374-1399) и провозглашался польским королём, оставаясь при этом и великим князем Литовским, и проводил католическое крещение литовских язычников…
Кревская уния 1385 года была выгодна многим. Ягайло получил польскую корону и фактическое освобождение от материнской опеки. Польские аристократы получили короля, который не будет пытаться как-либо ограничивать их права, поскольку королю не на кого опираться среди местного населения. Польша получила короля, у которого нет в стране кучи родственников, старающихся побольше урвать для себя. (Такое часто бывало в разных странах в разные эпохи. Да и в наше время кое-где иногда бывает…) Поляки и литовцы получили союз против давнего стратегического противника – Тевтонского ордена.
Конечно, не все были довольны Кревской унией. К примеру, согласия Ядвиги на свадьбу с Ягайло никто не спрашивал. «Что она, девчонка, может понимать в большой политике?»  Католическое крещение литовцев были невыгодно для православных русинов…
Мы не знаем, кто именно был инициатором Кревской унии: литовцы или поляки. И вообще мы много чего точно не знаем, поэтому легко и соблазнительно представлять того или иного исторического деятеля или «национальным идолом», или «матёрым упырём»…
Владислав Ягайло не входит в число «великих исторических деятелей человечества». Но он был вполне приличным человеком своего времени, а по своим моральным качествам по крайней мере не уступал своему двоюродному брату и сопернику Витовту. В борьбе за власть Витовт несколько раз заключал союз с Тевтонским орденом и пролил немало крови своих соотечественников, но Витовту это «великодушно прощается, за великие исторические заслуги», а Ягайло многие стараются «пнуть», особо не задумываясь, в чём его вина…
Ягайло и Витовт здесь, конечно, не исключение. Не они первые и не они последние…

КРЕЩЕНИЕ ЛИТВЫ

В феврале 1386 года в Кракове, тогдашней столице Польши, были крещены сам Ягайло, несколько его братьев и придворные. (Скиргайло среди крещёных братьев нигде не упоминается.) «Крещение Ягайло официально означало крещение народа и государства». [4] Через год Ягайло вернулся в ВКЛ и там провёл соответствующий комплекс мероприятий. О результатах было своевременно доложено римскому папе. В 1389 году ВКЛ было официально признано папой католическим государством…
У нас нет данных о каких либо серьёзных конфликтах между католиками и язычниками в ходе массового крещения. Вполне возможно, что конфликтов действительно не было…
Э. Гудавичюс мельком упоминает о факте, которому лично он не придаёт большого значения: «Крестоносцы не признали крещения Литвы. Тевтонская пропаганда объявила его показным и недействительным». [4]
Действительно, кто же будет верить заявлением пропагандистов?..
Но в конкретном случае и победные рапорты о крещении тоже  являются заявлениями пропагандистов. Почему мы должны верить польско-литовской пропаганде, а не тевтонской? Любая пропаганда иногда сообщает правду, когда это выгодно…
Я полагаю, что крестоносцы были правы. Ягайло проводил крещение Литвы… «без фанатизма». В значительной мере это была показуха… Но критиковать всегда легче, чем что-то делать самому. В то время под контролем крестоносцев находилась Жемайтия и там никаких успехов в искоренении язычества тевтонцы не достигли. Так что у них не было морального права критиковать других…
После поражения Тевтонского ордена в Великой войне 1409-1411 годов Жемайтия окончательно вошла в состав ВКЛ (Великого княжества Литовского, Русского и Жемайтского).  В 1413 году здесь началось крещение «с учётом накопленного опыта» в ходе крещения коренной Литвы…
Даже в кратком рассказе о крещении Литвы обязательно необходимо, с моей точки зрения, вспомнить святого Казимира (1458-1484). Он был внуком Владислава Ягайло, сыном великого князя Литовского и короля Польши Казимира Ягеллона.
Получил очень хорошее домашнее гуманитарное образование. «По свидетельствам современников, Казимир отличался скромностью, благочестием и заботой о бедных, которых оделял щедрой милостыней. Часто ранним утром он приходил к храму и молился перед еще закрытыми дверями. Особо почитал Пресвятую Деву Марию». [6] Держал обет целомудрия.
Казимир родился и прожил бОльшую часть земной жизни в Польше, но последние годы жизни провёл в Вильнюсе, где и похоронен. Скончался святой в городе Гродно на 26-м году жизни, предположительно от туберкулёза. Почитается католиками, как небесный покровитель Литвы и Польши.
Святой Казимир содействовал распространению католичества личным примером, а не административными методами. Наука не может ответить на вопрос о том, какое влияние молитвы святых людей на нашу земную жизнь. (Материалисты подобное влияние вообще отрицают.) Но если молитвы имеет значение, то роль святого Казимира в истории весьма значительна.

ВИТОВТ ВЕЛИКИЙ

Витовт (Витаутас) (1392-1430)* – самый успешный и самый знаменитый из великих литовских князей. При его правлении ВКЛ достигло пика своего могущества. Формально Витовт признавал верховную власть Ягайло, но фактически он был правителем независимого государства. Держава Витовта простиралась от Балтийского до Чёрного моря. В сфере его влияния оказались Псков, Новгород, Москва… Ещё при жизни Витовта стали вполне заслуженно называть Великим.
Некоторые «общеизвестные факты» о жизни Витовта довольно сомнительны. (Вероятно, это оборотная сторона славы. Поклонники идеализируют, недоброжелатели очерняют, острословы придумывают анекдоты…)
Все литовцы и белорусы, а также многие русские, «знают» о том, что спасая свою жизнь Витовт бежал из заключения, переодевшись в женское платье служанки. Стражники не заметили, что в женское платье одет «мужчина за 30»… Может быть так и было, особенно если стражников предварительно подпоили… Но весьма вероятно, что это выдумка.
Ради власти Витовт помирился с Ягайло, которого многие литовцы считали (и до сих пор считают) убийцей Кейстута и Бируты. Такое примирение естественно вызвало возмущение у некоторых людей. Это возмущение и породило рассказ о том, как Витовт спасал себя, переодевшись в женское платье…
Это всего лишь моя версия, имеющая право на существование.
Ещё один факт, отражённый в Википедиях, который я считаю сомнительным. Витовт, который по воспитанию был язычником, трижды крестился: первый раз в 1382 году по католическому обряду, второй раз в 1384 году по православному обряду, третий раз в 1386 году вновь по католическому обряду.
Я считаю, что у Витовта не было серьёзной причины для перехода из католичества в православие. Православные жители ВКЛ поддерживали сыновей Ольгерда и у Витовта не было шансов стать лидером русин. Есть версия, что Витовт сделал это «под принуждением Ягайло». Но с какой стати Ягайло, бывший в 1384 году язычником, стал кого-либо  заставлять принять православие?
Почти точно известно, что Витовт в 1385 году поддержал Кревскую унию. Так что, скорее всего, он крестился в 1382 году по католическому обряду один раз и навсегда.
И ещё один пример очень сомнительного утверждения: «Витовт, с раннего детства близко дружи[л] с Ягайло (отцы обоих двоюродных братьев видели в этой дружбе залог продления их договоренности)». [4]
Но о жизни Ягайло до 1377 года вообще нет никакой информации. Эта гипотеза исходит из того, что Витовт и Ягайло были одногодками – оба родилсь в 1350 году. Однако весьма вероятно, что Витовт был на 12 лет старше, чем Ягайло. В этом случае Витовт никоим образом не мог «с раннего детства» дружить с человеком, который ещё не родился…
15 июля 1410 года неподалеку от селения Грюнвальд (по-литовски «Жальгирис», по-русски «Зелёный лес») в Пруссии состоялось знаменитое генеральное сражение между Тевтонским орденом и объединенным войском Польши и ВКЛ. Побоище завершилось одной из крупнейших побед в истории Польши и крупнейшей победой в истории ВКЛ. Антитевтонские силы возглавлял Витовт. В бою он проявил незаурядное личное мужество…
Литовцы считают Витовта своим национальным героем, «символом национального величия». У меня здесь нет ни вопросов, ни возражений. Конечно, при желании можно предъявить много претензий к деятельности Витовта. Но у разных народов примерно одинаковые критерии оценки своих исторических деятелей и литовцы здесь ничем не отличаются от других народов…
Гораздо интереснее отношение к Витовту белорусов…
Здесь мы переходим от конкретных фактов к оценочным суждениям, поэтому единого мнения скорее всего никогда не будет.
Одни белорусы считают Витовта «своим», другие – «чужим».
В белорусском городе Гродно производится водка «Князь Витовт». В Минске, столице Беларуси, поставлен балет «Витовт». (Я не люблю водку и не являюсь большим ценителем балета, но знатоки хвалят и водку, и балет.)
При этом, судя по интернет-источникам, для многих белорусов Витовт «чужой», а некоторые вообще не знают, кто это такой…
Я согласен с теми белорусами, для кого Витовт – «чужой». (Своё мнение никому не навязываю, у меня и возможностей для этого нет…)
Ещё в конце Х века на землях Беларуси начинает распространяться православное христианство. В 992 году образована Полоцкая епархия, в 1005 – Туровская епархия. Вполне естественно, что абсолютное большинство предков современных белорусов «при Витовте» были православными. При этом в течении всего правления Витовта православные были ограничены в правах по сравнению с литовцами, принявшими католичество.
Начало было положено ещё при Ягайло, а Витовт позднее «усилил» это неравноправие. Привилеи (законодательные акты) 1387 и 1413 годов «провозглашали католичество господствующей религией. Сословные и имущественные права были гарантированы только католикам. Только они могли занимать новые высшие должности в монаршем домене. Действовал запрет на браки католиков с православными (за исключением случаев, когда православный переходил в католичество)». [4] В 1432 году, через 2 года после смерти Витовта, поляками был издан привилей «о равных правах католиков и православных Великого княжества Литовского». [4]
Было бы абсолютно неисторично упрекать за это Витовта. Неравноправие между последователями государственной религии и приверженцами других религий считалось «нормой» и существовало везде: и на Западе, и на Востоке, и на Руси. Но и считать Витовта «своим для белорусов» тоже не могу...
Довольно интересный вопрос: сколько в эпоху Витовта в ВКЛ было литовцев и сколько – славян?
Точных данных у нас нет. Некоторые авторы утверждают, что литовцев было 5-10%, другие пишут о 10-20%...
Понятия не имею, откуда взялись 5%. (Возможно, кому-то просто «так хочется».) О 10% говорят, исходя из того, что коренные земли Литвы и Жемайтии занимали около 1/10 территории ВКЛ. Но плотность населения была очень неравномерной. Населённые славянами южные территории ВКЛ (Киевщина, Подолия, Причерноморье) были сравнительно слабо заселены… Поэтому 10-20% – вполне вероятная оценка.
Это не мало…

ПОСЛЕ ВИТОВТА

Витовт Великий умер в 1430 году. После его смерти международное значение ВКЛ стало довольно быстро падать. Уже через несколько десятилетий Великое княжество Московское стало заметно сильнее, чем Великое княжество Литовское. [См.: http://proza.ru/2025/02/08/1683 ]
А внутри ВКЛ постепенно, но неуклонно ослабевало влияние литовцев. Если в 1430 году литовцы были привилегированным меньшинством, то спустя века полтора их уже можно назвать «угнетаемым» меньшинством. Большинство литовцев превратились в крепостных крестьян, подвластных славяноязычным феодалам.
Произошло это без внешних поражений, без громких социальных катаклизмов…
Однажды в Интерненте мне попалось высказывание литовца: «После Витовта Литва заснула и проснулась лишь при Басанавичюсе». [Йонас Басанавичус (1851-1927) в 1918 году подписал Акт восстановления литовской независимости. Прим. А.Л.] Цитирую по памяти. Автора этой метафоры не знаю, но сказано хорошо.
О том, как наступил этот «летаргический сон» я попытаюсь рассказать…

СВИДРИГАЙЛО ОЛЬГЕРДОВИЧ И СИГИЗМУНД КЕЙСТУТОВИЧ

После смерти бездетного Витовта (его единственная взрослая дочь Софья стала московской княгиней, а это «отрезанный ломоть») наступил очередной династический кризис, переросший в гражданскую (феодальную) войну 1432-1438 годов между Свидригайло и Сигизмундом, младшими братьями Ягайло и Витовта.
По мне все такие войны похожи одна на другую: сплошные безобразия и ничего созидательного. Но после феодальной войны, при благоприятных условиях, страна может довольно быстро восстановить свой потенциал и даже достичь новых успехов… В этом случае благоприятных условий не было. Победил Сигизмунд Кейстутович, опиравшийся в основном на литовцев и помощь Польши, но в 1440 году он был убит заговорщиками.
Престол великого князя вновь оказался вакантным.

ЯГЕЛЛОНЫ И ЛИТОВСКИЙ ЯЗЫК

Вскоре литовской аристократии удалось сделать своим великим князем тринадцатилетнего сына Владислава Ягайло, Казимира Ягеллона (1340-1392)*. Казимиру наследовали его сыновья Александр Ягеллон (1492-1506)* и Сигизмунд I Старый (1506-1548)*. Бездетный Сигизмунд-Август (1529-1572)*, сын Сигизмунда Старого, был последним великим князем Литовским из династии Ягеллонов. За исключением двух небольших периодов 1440-1447 и 1492-1501 годов все они одновременно были и польскими королями. (Сигизмунд-Август стал королём Польши после смерти отца.) При этом оба государства могли проводить самостоятельную политику, в том числе внешнюю, так что должного внимания «совместителям» на обе страны не хватало. Особенно не хватало внимания для ВКЛ и, более конкретно, для литовского народа.
«Высшей целью каждого Ягеллона был польский трон… С точки зрения обретаемого менталитета, каждый Ягеллон, воспитывавшийся и пребывавший преимущественно в Польше (где культура была выше, а европейские связи шире) становился поляком. Литва ему была нужна, но в ней не существовало польских удобств, и ее дела выглядели как тягостная повинность…». [4]
У литовцев в языческую эпоху не было письменности. Да она, вроде бы, и не нужна была… «Письменность применялась почти исключительно для внешних сношений. В XIII веке такие потребности были ничтожны». [4] Нерегулярные обязанности писцов выполняли немцы или русины. После заключения Кревской унии часть документов стали составлять писцы канцелярии польского короля. Скоро основным языком княжеской канцелярии стал русинский.
Князь Витовт был умным человеком, но любой человек в чём-то ограничен. Воспитанный в языческой семье Витовт мог не понимать важного значения письменности. Сам он, возможно, не умел ни читать, ни писать. (Для такой работы есть слуги.)
Витовт мог не понимать необходимости развития литовской письменности, а Ягеллонов литовский язык мало интересовал.
«Прибывшего в Литву тринадцатилетнего Казимира паны-советники [литовская аристократия] тут же обучили литовскому языку и местным обычаям. Однако вскоре Казимир перебрался в Польшу. В конце XV в. в великокняжеском кругу еще говорили по-литовски, однако не реже слышался польский или русинский язык. Своих детей Казимир I литовскому не научил. Даже будучи только великим князем Литовским (1492–1501 г.), Александр II обошелся без литовского языка. Из великокняжеского дворца польский и русинский языки распространялись по дворянским имениям. Русинский язык торил себе дорогу как письменный язык и средство общения большинства жителей». [4]
Польский язык был придворным языком и, следовательно, «модным».
А русинский язык был не только «канцелярским языком», но и «языком законодательства». Для литовцев, опасавшихся усиления польского влияния на ВКЛ, русинский язык стал инструментом для отстаивания своей независимости…
После принятия католичества среди элиты появлялось всё больше людей, знающих латынь – язык науки, культуры и межнационального общения в католическом мире…
Польский, русинский и латинский языки были письменными языками. После изобретения Иоганном Гутенбергом в 1445 году книгопечатания значение письменных языков закономерно стало возрастать.
А что происходило с литовским языком?..
Я уже упоминал имя великого русского просветителя, святого Стефана Пермского (1340-1396). Он проповедовал православное христианство среди финно-угорского народа коми, создал для языка коми алфавит и перевёл на этот язык ряд церковных сочинений…
Литовский язык гораздо ближе к славянским, чем язык коми. Но ни в  XIV, ни в  XV веках людей, подобных Стефану Пермскому, в Великом княжестве Литовском не нашлось…
Зато приобщение литовской элиты к латинской культуре породило в XV веке «научную легенду» о римском происхождении литовцев. Вроде бы ничего плохого… Но элита изучала не только латынь, но и логику и сделала вполне логичный вывод: «Если литовцы произошли от римлян, значит латынь – это исконно литовский язык. а тот язык, на котором говорят простолюдины – всего лишь испорченная латынь. Благородному человеку зазорно говорить на испорченной латыни, нужно знать лишь правильную…»
Творческие фантазии интеллигенции иногда дорого обходятся народу. Внешне литовский язык вроде бы похож на латынь, в основном окончаниями слов. Но на самом деле (как утверждают лингвисты) они относятся к разным языковым группам…
«В начале XVI в. литовский язык по большей части оставался на положении слаборазвитых наречий. Поскольку литовский язык не успел дорасти до уровня, необходимого для поглощения обильной и многообразной письменной продукции, и не сумел включиться в процесс создания такой продукции, – началось его вытеснение из административных, общественных и церковных инстанций. Прежде всего это совершалось при великокняжеском дворе». [4]
А теперь вернёмся к Ягеллонам.
Казимир Ягеллон (1427-1492), как мы помним, стал великим литовским князем в 1340 году. После того, как его старший брат, король Польши Владислав Варненчик (1434-1444)* погиб в битве с турками, Казимир в 1447 году был избран ещё и польским королём, после чего переехал в Краков и в Вильнюс наведывался довольно редко. Казимир был хорошим польским королём, чего нельзя сказать о нём, как о великом литовском князе. «Всю жизнь Казимир подчеркивал, что он является наследником и продолжателем дела своего великого дяди Витовта», [4] но слова государственных мужей иногда расходятся с делами. Похоже, Казимир Ягеллон до конца жизни так и не понял, что у Витовта появился настоящий наследник и продолжатель, его правнук Иван III Великий. Политические программы Витовта и Ивана III можно сформулировать одинаково: «Хорошо всё, что служит усилению могущества моего княжества». (Только княжества были разные: у прадеда – Литовское, у  правнука – Московское.)
Александр Ягеллон (1461-1506) просто был слабым правителем. Он старался, но результаты правления оказались печальными: две проигранные войны с Москвой и разорённая казна.
Его младший брат Сигизмунд Старый (1467-1548) был человеком совсем иного склада. (Правда в конце жизни он «попал под каблук» своей жены Боны Сфорца и впал в маразм, но мы говорим о лучших годах его жизни. «Он хорошо разбирался в экономике, неплохо ориентировался в человеческих качествах, умел прибегать к необходимым мерам, не оставлял государственных дел ради развлечений…» [4] Сигизмунд, будучи католиком, понимал, что необходимо считаться с интересами православных русин, способных, в случае недовольства, «уйти в Москву» вместе с землёй, на которой они живут. Именно при Сигизмунде Старом в ВКЛ начинается «Золотой век белорусской истории». (Рассказывая о XVI веке многих выдающихся «русинов», начиная с Франциска Скорины, можно с чистой совестью называть «белорусами». Это деятели, на которых русские и украинцы «не претендуют».) Сигизмунд Август (1520-1572) был добряком и эстетом, чего явно недостаточно для того, чтобы успешно руководить страной. «Сызмала не зная ни в чем отказа, он был не в состоянии обуздывать внезапно возникшие желания и в чем-либо себя ограничивать. Если Сигизмунд Старый отличался трудолюбием и умением взять быка за рога, то именно этих качеств недоставало его сыну… Ему хватало воли, но эта воля была твердой лишь в удовлетворении естественных желаний и не касалась жизненной необходимости. В таком же духе он разбирал дела, откладывая то, что представлялось неинтересным или требовало напряженной работы. Среди современников он получил прозвище по одному из своих излюбленных словечек ("послезавтра").» [4]
При Сигизмунде-Августе в 1569 году была заключена Люблинская уния – объединение Польского королевства и ВКЛ в одну федерацию (с элементами конфедерации), известную как Речь Посполитая…
Здесь мы коснулись вопросов, о которых до сих пор спорят между собой белорусы, литовцы и поляки.

РЕЧЬ ПОСПОЛИТАЯ

Речь Посполитая – федеративное государство, созданное в результате Люблинской унии 1569 года и ликвидированное в 1795 году в результате раздела её земель между Австрией, Пруссией и Россией.
Литовский профессор А. Бумблаускас пишет: «В Польше Литву традиционно считают частью Польши даже до Люблинской унии, а созданное в результате этой унии государство называют не Речью Посполитой Обоих Народов, а Речью Посполитой Польской. Но такой алогизм традиционной польской исторической мысли вызывает улыбку: если уния представляет собой "священный брак", то где тогда второй супруг? А может, это вовсе и не уния, а только идея польской цивилизационной миссии, может, Польша стремилась просто поглотить Литву? Вот почему в литовской исторической памяти отрицательный образ польской «культурной миссии» затмил положительные стороны унии. Там, где литовцы традиционно видели эрозию литовского государства и его культуры, поляки усматривали цивилизационную победу Польши». [5]
Лично у меня вызывает улыбку (саркастическую) высказывание о том, что «уния представляет собой "священный брак"». Уния – это политическое понятие, а в политике нет ничего «священного».
Не секрет, что у части поляков, в том числе знаменитых, среди предков есть и белорусы, и евреи, и литовцы, и немцы, и татары... В этом поляки ничем не отличаются от многих других народов, в том числе от русских. Людей, для которых польский язык является родным языком, многие поляки считают «своими», не вдаваясь в генеалогические и генетические изыскания.
Многие знатные потомки средневековых литовцев ещё до Люблинской унии признали родным именно польский язык. И поляки считают этих людей поляками. (Я согласен именно с таким подходом, хотя он и не является абсолютно общепризнанным.) Добровольное ополячивание части литовской политической элиты – это факт. А называть этот факт «эрозией культуры» или «цивилизационной победой» – это уже «дело вкуса».
Что же касается термина «Речь Посполитая» – дословно его можно перевести, как «общее дело» или «общая вещь».
Была Речь Посполитая «Польским общим делом» или «Общим делом Двух Народов»?
Слово «народы» здесь употребляется не в современном смысле, а как синоним привилегированных сословий Польши и ВКЛ. То есть «народ» – это магнаты и шляхта, а крестьянство, составлявшее в то время более половины населения Речи Посполитой, очень далеко от «народа»…
Лично я за то, чтобы называть это государство применительно к XVI веку просто Речью Посполитой, не вдаваясь в споры о том, чьё именно это «общее дело».
К моменту Люблинской унии литовский язык в ВКЛ уже не был языком «народа». Но и польский язык ещё не был безусловно господствующим «в народе». Здесь полякам могут аргументировано возразить белорусы. После Люблинской унии «языком законодательства» в ВКЛ оставался язык восточных славян. И это говорит о достаточно высоком социальном статусе языка. В 1588 году был принят и вскоре огромным по тем временам тиражом напечатан Третий Статут (свод законов) ВКЛ. (Первые два Статута приняты в 1529 и 1566 годах, т.е. до Люблинской унии.)
Можно сказать, что польский и белорусский языки ещё долго «соревновались» между собой. Подробностей мы не знаем, но без сомнения это было «мирное соревнование», без применения недозволенных методов принуждения.
В итоге «победа досталась» польскому языку. В 1697 году он стал единственным официальным языком ВКЛ. С этого времени можно безоговорочно называть всю страну Речью Посполитой Польской.

НЕСКОЛЬКО СЛОВ О КНИГОПЕЧАТАНИИ В XVI ВЕКЕ

В XVI веке жили и трудились два великих деятеля национальных культур: белорус Франциск Скорина (1490-1551) и литовец Мартинас Мажвидас (1510-1563).
Франциск Скорина, родившийся в Полоцке, издал свою первую книгу на «руськом» языке ещё в 1517 году, в Праге. Но в 1520 году он переехал в Вильнюс, основал первую на территории ВКЛ типографию, где с 1522 года начал печатать  «старобелорусские» книги.
В 1532 году у Скорины был серьёзный конфликт с кредиторами. Несколько месяцев Франциск Скорина просидел в тюрьме, но потом в дело лично вмешался польский король и великий литовский князь Сигизмунд Старый. Скорина был освобождён, полностью оправдан и получил от монарха два привилея, защищавшие первопечатника от возможных неприятностей…
Мартинас Мажвидас родился в ВКЛ, но, будучи лютеранином, был вынужден эмигрировать в лютеранскую Пруссию. Здесь, в Кенигсберге, он в 1547 году напечатал первую книгу на литовском языке, «Катехизис». Книга была напечатана на средства первого герцога Пруссии Альбрехта.
А в Великом княжестве Литовском первая книга на литовском языке было издана лишь 48 лет спустя, в 1595 году. Это был «Катехизис» католика Миколаюса Даукши (1527-1613). В 1599 году Даукша издал ещё одну книгу на литовском языке, «Постиллу католическую». В предисловии к этой книге, написанном на польском языке, Даукша обращался к «народу»: «Где же, говорю я, есть на свете такой народ, столь жалкий и презренный, чтобы не имел этих трех своих словно бы и врожденных вещей: земли, обычаев и языка предков?» Это воистину «крик души».
Даже А. Бумблаускас, старающийся подретушировать неприятные для литовцев исторические факты, вынужден сказать о Даукше: «Его уникальная деятельность осталась гласом вопиющего в пустыне». [5]
Литовский язык не интересовал сильных мира сего в ВКЛ.
Но в Пруссии для развития литовской культуры оказалось больше возможностей. Здесь, на территории так называемой Малой Литвы, сформировалась литовская лютеранская диаспора. Именно Пруссия стала родиной первого классика литовской поэзии Кристионаса Донелайтиса (1714-1780).
Ирония истории: почти два века литовцы воевали против немцев. А потом победители оказались ненужными в своей стране и их культура нашла приют и поддержку у потомков злейших врагов. Нужно ли было воевать?

ПОСТСКРИПТУМ

Ну вот вкратце и всё, что я хотел рассказать уважаемым читателям о литовцах, славянах и Великом княжестве Литовском.
Зачем это нужно?
Мне было интересно.
А уж если обязательно искать пользу, можно вспомнить вопрос, сформулированный Денисом Ивановичем Фонвизиным (1745-1792), потомком рыцарей Ливонского ордена и замечательным русским человеком: «Как истребить два сопротивные и оба вреднейшие предрассудки: первый, будто у нас все дурно, а в чужих краях все хорошо; вторый, будто в чужих краях все дурно, а у нас все хорошо?»
К несчастью оба этих предрассудка, как сорняки, цветут и по сей день. Я полагаю, что в борьбе с ними может принести пользу честное изучение истории не только своего, но и других народов.

КРАТКИЙ СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

[1] Рифмованные хроники Ливонии. – М.: Русская панорама, 2023.
[2] Герберштейн С., Московия. – М.: АСТ: Астрель, Владимир: ВКТ, 2008.
[3] Думин С.В., Другая Русь. (Великое княжество Литовское и Русское). // История Отечества: люди, идеи, решения. Очерки истории России IХ – начала ХХ в. – М.: Политиздат, 1991. – Стр. 76-126.
[4] Гудавичюс Э., История Литвы с древнейших времен до 1569 года. – М.: BALTRUS, 2005.
[5] Эйдинтас А., Бумблаускас А., Кулакаускас А., Тамойшис М., История Литвы. – Вильнюс: Eugrimas, 2013
[6] КАЗИМИР [Электронный ресурс] // Православная энциклопедия. URL: https://www.pravenc.ru/text/1319872.html (Дата обращения: 08.05.2025).