Голос с небес

В судьбе нашего земляка сплелись и история, и география нашей огромной страны: Харьков, Башкирия и Оренбуржье; голод и великая война; сотни километров огненных дорог войны и сотни ночных полетов над линией фронта...  Все это стало основой почти что вековой жизни простого крестьянского мальчишки.

Школьник из Малороссии

Для исторической памяти большинства жителей Оренбуржья хорошо известен термин «переселение»: тысячи больших крестьянских семей наших прадедов и прапрадедов пришли в степи Южного Урала с огромной территории России - от Полтавы и Новгорода до Терека и Тамбовщины. Одной из них была семья харьковчан Кирилла Ильича и его жены Домны Макаровны Ширини, первоначально направивших свои стопы в северную Бащкирию, но позже решивших изменить маршрут и поселиться южнее – в серверных степях, основав вместе с двумя десятками односельчан на берегу р.Кошки деревню Малороссия. С  интересом осматривал новое место жительства и младшенький в семье – их сын Кирилл. 
Рос мальчик. Рос и появившийся через два года в десяти километрах от их деревеньки ставший вскоре одним из крупнейших в стране совхоз-гигант им.Электрозавода. С ним на долгие годы и переплелась жизнь юного Кирилла: именно здесь пошел он в открывшуюся в 1931г и вскоре ставшую лучшей в Новосергиевском районе школу - московские шефы совхоза и хотели, и могли сделать для нее все необходимое. В истории народного образования района навечно остались имена ее учителей - преподавателя русского языка и литературы Александра Гаранина, «географа» Степана Мосина, учителя математики Марии Муратовой… В разные годы все они были учителями и наставниками Кирилла.
Надо сказать, подросток жил в интересное время смелых педагогических экспериментов - современное ЕГЭ просто «отдыхает» по сравнению с ними! Чего стоит один лишь «бригадный метод обучения», когда поделенный на четыре бригады класс бубнит решение своих задачек, сидя по разным углам небольшой комнаты. Завершается же этот галдеж докладом «бригадиров» о результатах: если неправильно решили - всем «двойка»!
Не менее оригинальным был и некий «Дальтон-план», когда вместо предметов вводилось комплексное обучение по темам: животноводство, растениеводство, тяжелая промышленность и т. д. При этом если шло изучение, скажем, по теме животноводство, даже в математических задачах речь непременно должна была идти о животных; литература же подбиралась из  стихотворений о животных и отрывков «Холстомера» Л.Н.Толстого с примерами о том, что думают животные о людях!
К чести тогдашних учителей нужно сказать, что на каждый эксперимент ушло от двух недель до месяца - все они были дружно отвергнуты, и школа перешла к классическим формам обучения.
Юноша успешно окончил в совхозе девять классов, проявляя большие способности в русской литературе, немецком языке и математике. Однако для формирования выпускного, десятого, класса детей не хватило; и ему с другом пришлось доучиваться в Новосергиевке. Получив в 1939г. «красный аттестат» отличника, Кирилл опоздал с поступлением в Ленинградский кораблестроительный институт: пришлось довольствоваться годичными учительскими курсами в областном центре - в Чкалове.

Солдат на привязи

Однако и здесь история внесла в его жизнь свои суровые коррективы: в условиях надвигавшейся войны всех студентов призывного возраста мобилизовали в Красную Армию.
Служба Кирилла Ширини началась в дислоцировавшемся в г.Боброве 660 полку 185 стрелковой дивизии. В июне 1940г. это воинское подразделение вошло в ставшую одной из советских республик Литву. Здесь молодого солдата и застала Великая Отечественная война. Он был определен в связисты, и начались его беспрерывные перебежки и переползания с катушкой телефонных проводов и починкой под огнем противника перебитых снарядами линий. В шутку товарищи по оружию называли таких, как он бедолаг «солдатами на привязи» - связисты были лакомой добычей как для вражеских снайперов, так и для «вольно охотящихся» немецких истребителей. Дважды К.Шириня спасался от немецких самолетов, перебегая на разные стороны железнодорожной насыпи и закрывая голову катушкой с проводом, пока, наконец его военная судьба круто не изменилась: Кирилла перевели в 32-й отдельный полк связи и включили в экипаж МГУ.
Удивленного читателя, у которого эта аббревиатура вызвала ассоциацию с известным московским университетом, хочу сразу успокоить: к вузу она не имеет ровно никакого отношения и расшифровывается, как «мощная громкоговорящая установка», предназначенная для пропагандистского вещания на врага, а также… для создания шумов тяжелой боевой  техники. Вторая из названных задач стала для МГУ почти единственной: лязг гусениц танковых колонн и артиллерийских тягачей не раз умиротворяюще действовал на немцев, которые вместо продолжения наступления, на день-два, срочно переходили к обороне. Это давало передышку нашим войскам для закрепления на очередном рубеже.

Уговорить врага

С весны 1942г. сержант Кирилл Шириня стал полным хозяином переносной звукоустановки, «кочуя» с которой по позициям наших войск вдоль всей линии Северо-Западного фронта, а затем с помощью выделенных из подразделения солдат устанавливая ее на ничейной полосе в ста пятидесяти-трех ста метрах от передовой, в течении пятнадцати минут зачитывал текст на немецком языке о действительном положении дел на фронте. После этого, самое трудное было вернуть аппаратуру обратно, так как немцы отвечали на передачу бешеным огнем. Эффект же этой «политинформации» был очевидно мизерным, и потому Кирилл постоянно просил вернуть его в окопы простым связистом. У начальства мнение было другое - «ты тут нужнее!».
В начале 1943г. старший сержант К.Шириня попал на курсы инструкторов политотделов дивизии, состоявшие из младших офицеров. Главным предметом был разговорный немецкий язык, который, кстати, старший сержант неплохо знал еще со школы. В марте того же года Кирилла направили в специальную авиа эскадрилью, где после краткого обучения штурманскому делу он стал «авиа агитатором» на самолете 313 ночной ближнебомбардировочной авиа дивизии.
Эскадрилья «агитаторов» состояла из пяти в просторечии именуемых «кукурузниками» самолетов У-2, в которых дикторы-операторы располагались позади за пилотов на месте штурманов. Работа была не просто опасной, а отчаянно рискованной: самолет выходил на расположение вражеских войск ночью на высоте тысячи шестисот-тысячи семисот метров, выключал мотор(!) и, планируя небольшими кругами, опускался до высоты пятисот-шестисот метров. За это время оператор успевал передать музыкальное вступление с пластинки (чаще всего любимую немецкими солдатами «Лили Марлен») и зачитать на немецком языке текст. После этого нужно было спешно включать мотор и живо убираться восвояси!
Успех дела целиком и полностью зависил от мастерства летчика; и оно, к счастью, не подводило. Однажды утром, на обратном пути, «кукурузник- пропагандист» атаковал «мессершмитт». Отбиваться от него можно было, разве что из пистолетов. Однако радость фашистского аса, увидевшего «небесный тихоход», оказалась преждевременной: У-2 снизился чуть не до верхушек деревьев и начал кружить вокруг колокольни заброшенной церкви. «Мессершмитт». имевший втрое большую скорость, никак не мог в попасть в «рус-фанер», и несколько раз, проскочив мимо, улетел ни с чем.
Кирилл вспоминает, что был случай, когда его спасли…  собственные листовки! В один из вылетов их самолет попал под сильный обстрел. Каково же было удивление связиста, когда по возвращении на базу он вдруг обнаружил, что лежавшие под его сиденьем пачки листовок превращены осколками в труху! Неунывающие товарищи после этого, шутя,  посоветовали ему класть для надежности под сиденьем  чугунную сковороду…

Плоды победы

Война для Кирилла Ширини завершилась там, где началась - в Прибалтике. Одним из последних запомнившихся ему ее эпизодов стал захват группы немецких парашютистов-диверсантов в январе 1945г., когда большинство из приземлившихся уже не оказывали сопротивления, а двое даже заявили, что полетели на задание лишь для того, чтобы сдаться в плен. Запомнился также  случай и с пленением немецкого батальона после ликвидации «Курземского котла» в Латвии, когда вражеские солдаты и офицеры  считали себя не пленными, а… интернированными, то есть оказавшимися разоруженными на территории зарубежного государства военнослужащими не участвующей в конфликте страны!  Они даже не предполагали, что в ближайшие пять лет им придется жить за колючей проволокой лагерей и восстанавливать разрушенную ими же страну.
Что же до Кирилла Ширини, то его желанию тотчас вернуться на родину, в Оренбуржье, тогда так и не довелось сбыться: в разгромленной Германии необходимо было создавать гражданскую администрацию, а для этого нужны были люди со знанием немецкого языка. Среди множества поручений, которые старшине пришлось исполнять в Германии, ему запомнилась по сути капитанского уровня работа в качестве референта по печати Берлинского отдела информации Советской Военной Администрации в Германии (СВАГ), предусматривающая подготовку для руководства комендатуры Берлина ежедневных обзоров шести немецких газет.  Как вспоминает К.Шириня, - «Многомесячная практика написания обзоров западноберлинских газет требовала работы мысли. А значит, учила, обогащая знания и умения. Жалеть о потерянном при этом времени мне никогда не пришлось».
В этот период перед двадцати четырех летним Кириллом встал вопрос, какое образование получить? Он уже давно писал неплохие стихи, и многие сослуживцы прочили ему литературную карьеру; но, вместе с этим, его очень интересовала история. Потому именно профессия исследователя прошлого стала его карьерой - в 1947г. старшина поступает на исторический факультет МГУ (уже вуза, а не агитационной аппаратуры!).
С этой профессией была связана вся дальнейшая судьба ветерана войны,  кавалера ордена Красной Звезды, двух Орденов Отечественной войны второй степени, ордена Знак почета, медали «За победу над Германией» доктора исторических наук, заслуженного деятеля науки РСФСР, Кирилла Кирилловича Ширини - выходца из простой крестьянкой семьи оренбургской деревни Малороссия.