Барабашка

- Игорь, - прозвучал требовательный голос мамы, - ты почему не убрал за собой постель?
- Ой, мам, сейчас…
Через полчаса мама вышла на широкую веранду дома, где мы играли в барабашку, ну это, когда наши желания исполняет барабашка, а его роль мы разыгрываем перед началом игры…
- Постель не заправлена, Игорек, марш в спальную комнату!
- Я побежал, - сказал Игорь, мой младший брат.
А мы рассмеялись.
- Что здесь смешного? – удивилась мама.
- А он сегодня играет за барабашку, - ответила Вера, наша старшая сестра.
- Ну и что?
- А барабашка выполняет все наши желания! А теперь побежал выполнять твоё.
- Я теперь стала барабашкиной мамой? – удивилась и улыбнулась она.
Мы засмеялись. Стало совсем весело и празднично.
- Сегодня приезжает ваш дедушка, не забыли? - напомнила мама.
- Ура, наконец-то! - закричали мы. Степан Семёнович много знал, часто рассказывал нам обо всем на свете и называл нас по кличкам, которые он давно дал. Я был у него Шпилем, за высокий рост, а Игорь – Пташка. Почему, не знаю, может потому что легко бегал и прыгал? Веру он звал ласково - Лучиком.
К полудню к дому подкатила машина, сначала вышел папа, он подошел к задней двери и открыл её для дедушки. Степан Семёнович вышел высокий, стройный, в старой военной форме, которая начиналась пилоткой, а заканчивалась начищенными до блеска сапогами. Он приветливо здоровался со всеми и улыбался.
Это было в нашем детстве, когда дедушке исполнилось 87 лет. Сегодня, то есть тогда, в том весеннем всплеске детства, у него как раз был день рождения.
Выйти на улицу нам не разрешили, и мы встретили его на веранде. Мы подготовили ему различные подарки. Вера сшила, под руководством мамы солдатский кисет для махорки. А мы показали дневники, в которых были только хорошие отметки.
День пролетел быстро, к вечеру все вышли в сад. Дед сидел в кресле в отдалении от всех и курил самокрутку. Но вот встал и подошёл к нам:
- Ну что приуныли, ребятишки? Наигрались?
- Нет, - громко сказал Игорь, - Мы хотели пригласить тебя поиграть в барабашку.
- Нук-нук, расскажите? Я читал, что это явление, когда вещи сами двигаются и падают.
- Нет, мы за него это делаем. Назначаем по счету и тот за всех всё делает! Я сегодня даже за себя заправил постель, когда был барабашкой!
- Надо же, эта невидимая тварь живёт с вами! – удивился Степан Семёнович. - И как? Порядок навела у вас?
- Да мы всё понарошку, дед, - засмеялись мы.
- Понарошку? Бывает. А вот и на войне такие игры случалось мне наблюдать. Помню Миша Буслаев, разведчик, так играл, что нам было очень интересно, что же получится у него? Выживет или нечто сыграет с ним жизнь?
Миша пришёл к нам в 43-ем году, когда мы уже вышли к Европе. Молодой и очень начитанный. Он собирал книги и с удовольствием раздавал, если сам все прочитал. Так вот, когда мы брали Будапешт, он нашёл в развалинах то ли библиотеки, то ли какого института небольшую книжонку на немецком языке. А этот язык он учил парнем и в школе обычной, и в школе разведчиков.
«О чем эта книга?» – спросили мы тогда. «Ой, ребята, не пойму, заумная, много непонятных слов, явно медицинская. Но имеет практическое применение. Наверное, для лечения психически больных людей. Я вот поспрашивал у Эмилии Львовны, что в штабе переводчиком работает, как что переводится. Сказала, что суть: лечение от раздвоения личности».
Одним словом, Миша был у нас упорным парнем, прочитал всю книгу полностью, и мы стали замечать за ним после этого новые черты. Например, дают ему команду или поручение, а он отвечает, что не сделает, а сделаем, как будто весь взвод с ним рядом. Однажды командир взвода позвал меня и попросил посмотреть, что сейчас будет.
Мы подошли к Мише.
- Ефрейтор Буслаев, - скомандовал лейтенант, - отнесите это ведро с известкой старшине батальона.
- Есть! – отвечает Миша, но сам даже и не думает идти.
И при этом у него взгляд какой-то отсутствующий и даже пугающий.
Но потом наш Миша вдруг берет ведро и несётся из траншеи в траншею и приносит это ведро по месту назначения. Быстро возвращается и, как ни в чем не бывало, занимается своими делами.
Лейтенант берет меня с собой, и мы подходим к Буслаеву:
- Ефрейтор Буслаев, выполнили поручение?
- Так точно, он отнес.
- Кто?
- Ну я.
- А без «ну»?
- Без этого не получилось бы. А вдвоем веселее!
- С кем?
- Со мной.
- Да что это такое?
- Это игра такая, товарищ лейтенант. Как будто нас двое.
- К врачу тебе, Буслаев надо идти, а не в атаку.
- Нет, как раз и нельзя, если в атаку. Миша Первый бежит впереди меня. У него это лучше получается. А я уж догоняю и вместе в окоп прыгаем. Уж сколько раз говорил ему, что рисковый он парень, нарвется на пулю или осколок. «Ничего, - отвечает, - дело такое, что надо рисковать. А если что, ты, мол, меня подстрахуешь».
- Да, беда с парнем, - сказал я. - Это он ту книгу начитался. Вот и свихнулся!
- А может до врача, ты бы с ним погуторил, Семён?
- Можно. Но осторожно. Мозги - это дело неизвестное…
Вышло мне с Михаилом в наряд встать через неделю. На некий секретный объект полагалось вдвоем быть.
Стоим и глядим на зарево перед собой. Там что-то интересное наши затеяли, вдруг перед наступлением вспыхнул яркий свет, как оказалось потом, от сотен прожекторов, яростно заработала артиллерия и начался кромешный ад. Для немцев, конечно.
- Как думаешь, - спросил меня Миша, - снимут нас с поста? Ведь явно всё это перед наступлением наши заварили кашу!
- А ты как пойдёшь? Один или с другом, которого никто не видит? – спросил я.
- Конечно, с ним. Вот вы думаете, что я с катушек слетел, придумал себе второго Мишку. Да? Нет, дорогие мои, мне так легче жить. Да, если меня убьют, то и моего Мишку – тоже. Но вот в чем дело. Между этими смертями я успею понять, правильно ли я жил? Послать привет Дарье, жене своей, весточку мысленно. Пусть помнит меня, тогда я и вернусь. Правда в другом виде, в чужом теле. Но с моими мыслями и моей любовью…
Странно, подумал я, но не успели мы с ним толком поговорить. Действительно, пост сняли и нас отправили на танках в атаку. Мне довелось сидеть у башни Т-34 в обнимку с каким-то кольцом вместе с моими ребятами и Мишей Буслаевым. Трясло и подбрасывало знатно. Но скорость машина не сбавляла.
На крутом повороте Миша схватился за меня.
- Держись! – ору я.
- Держимся, Семёныч! – услышал в ответ.
Когда остановились и спрыгнули, Буслаев посмотрел куда-то назад.
- Ты что Миша, потерял что? – спросил я.
- Да нет, Степан. Миша первый, всё-таки, не удержался тогда, на повороте. Исчез в темноте.
- Ну и что теперь, в атаку не пойдешь?
- Ну что ты! За него гадов буду бить!
Мы тогда хорошо погнали фашистов. Они не смогли опомниться до самой победы! Нас с Мишей представали тогда к наградам.
Но, вот что дальше было, удивило всех. Мы были уже  в Потсдаме, что прямо под Берлином. Посылают нас за языком. Идём, за деревьями и заборами прячемся, видим дом стоит. Вроде целый и его окна освещены. Ну, как, занавески полностью не прикрывают свет.
- Явно там фрицевский офицер богатый живет, - говорит, вернее, шепчет мне Миша. Пошли проверим?
Пошли. Ворвались в дверь, гранаты в руках, автоматы направили вперед. А в комнате у стола сидит семья, пьёт, то ли чай, то ли какой другой напиток. Мужчина лет шестидесяти, женщина тех же лет и девушка. Обомлели при виде нас:
- Нихт, нихт! – залопотала старая женщина.
Видим, что толку от них не будет, опустили автоматы, спрятали гранаты.
- Гутен абенд, - сказал Миша. И мы уже хотели развернуться, чтобы уйти.
- Найн, битте, -  остановил нас немец. И показывает на стол, мол, садитесь с нами. А девушка достает еще две чашки с блюдцами.
Мы подумали, может они подскажут, где у немцев здесь штаб или что-то похожее на него. Подсаживаемся. Пьём. Обстановка напряжённая, но не критическая. Миша пытается с ними о чём-то говорить, и, когда залез в шинель и достал свою книжку, у мужчины загораются глаза, вышло, что он, как раз и автор этой работы. С грехом пополам Миша и Герхард, так его звали, врача-учёного, разговорились и Буслаев сумел рассказать, что у него как раз и случилось некое раздвоение. И его «друг» потерялся во время атаки.
Немец сразу понял его проблему. Он усадил Мишу подальше от стола и достал блестящий шарик на нитке и завел камертон.
Сеанс получился коротким.
Мы молчали. Я не понимал в чём дело, а семья привычно с обожанием глядела на Герхарда.
Вскоре мы вышли и наткнулись на пост у их штаба. Связали немца, вышедшего покурить. И уволокли его к нашим.
Когда доставили «языка» к своим, и его знание дел помогло штабу полка построить ход дальнейших действий, наш лейтенант похвалил за работу, но с ехидцей спросил:
- Немца вязали втроём?
- Третий потерялся, - тотчас же сообразил Миша и улыбнулся. – Сами справились…
Дед с улыбкой посмотрел на нас:
- Ну вот и все ребята. А со всем в жизни справляйтесь сами. Никакой «барабашка» вам не поможет!