Телеграф

Иногда случается перечитать шутливую поэму Пушкина «Граф Нулин».  И всякий раз наталкиваешься на странности в беседе героини поэмы хозяйки дома Натальи Павловны с заезжим графом.

Как тальи носят?» — Очень низко,
Почти до… вот, по этих пор.
Позвольте видеть ваш убор…
Так: рюши, банты…. здесь узор….
Всё это к моде очень близко. —
«Мы получаем «Телеграф».

Телеграф? В пушкинское время? В эпоху дворянских поместий, крепостного права и троек с колокольчиком? При чем тут телеграф? Интернет сообщает, что «Граф Нулин» написана Пушкиным за два утра13 и 14 декабря 1825 года во время ссылки в Михайловском. А слово телеграф в моем понимании был приметой совершенно другого времени.
  Плод телеграфа – это телеграмма. Вот у Маковского: «телеграммой лети строка» Или вот письмо Ленина за июль 1919 года. «Телеграфируйте точный ответ немедленно. Предсовобороны Ленин»

Совсем другая эпоха. Почти сто лет со времени графа Нулина.  Тогда какой «Телеграф» получала Наталья Павловна?
 
А получала она журнал «Московский телеграф». Интернет нам рассказывает, что «Московский телеграф»— первый в России энциклопедический журнал, толстый, более 120 листов формата А4. Выходил он с периодичностью раз в две недели.  Издавался Николаем Полевым и  был закрыт в 1834 году по личному указанию Николая I. Предлогом послужила рецензия Полевого на пьесу Н. В. Кукольника «Рука Всевышнего отечество спасла». Полевой раскритиковал данную пьесу, указывая на её льстивый характер, в то время как императору она понравилась.
 
Небольшое лирическое отступление, в наши демократические времена журналы закрываются не личным указанием президента, а Роскомндазором. Интернет пишет, что «Роскомнадзор является уполномоченным федеральным органом исполнительной власти по защите прав субъектов персональных данных. То есть той информации, которая относится к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу.»
 
Вот Роскомнадзор как орган, защищающий права субъектов, мог бы закрыть журнал за критическую статью. Патриотическое произведение на такую актуальнейшую тему, как спасение отечества не подлежит критике. Тем более, что по заверениям патриарха хранит наше отечество «рука всевышнего». Легко Роскомнадзор мог бы закрыть журнал, попадись такой. Но нет в нашем отечестве таких пакостных журналов, позволяющих критику патриотических статей. Вымерли как динозавры. Климат не подходит. Нет, скорее выбиты как бизоны.

Ну, это к слову. Вернемся к слову телеграф. Согласно диалектическому материализму слово не живет в информационном вакууме, а обозначает какое-то существующее в мире понятие или предмет.  Коли ходило в те времена слово телеграф, значит существовало и в реальности то, что слово обозначало. Но разве телеграф отстукивал сообщения в годы Пушкина? Разве существовала такая профессия как телеграфист Ять из чеховской пьесы «Свадьба»? Не было слова телеграфист именно потому что не было такой профессии.  Она появилась гораздо позже Пушкина и графа Нулина. У Пушкина, Лермонтова, Гоголя никаких телеграфистов не найдете. Тогда откуда телеграф?

  Приходится снова нырять в интернет. Оказывается, все просто. слово было, но обозначало совсем другое. И уже позже стало обозначать тот стрекочущий аппарат, около которого мы в фильмах привыкли видеть вождя мирового пролетариата, читающего и отсылающего важные депеши.

 Нередко бывает, что слово с течением времени обозначает разные понятия. Не верите? Примеров валом. Возьмем хотя бы те слова, которые часто на слуху. Которые, постоянно слышатся с экрана телевизора. Например, слово демократия.  Или слово свобода. Или патриотизм. Или справедливость. Или конституция. Слово одно, а демократии и конституции меняются как перчатки.

 Так и с телеграфом. Понятие слова телеграф во времена Пушкина было другим, совершенно не тем, как я его понимал


Интернет рассказывает, что телеграф в принципе - это «устройство для передачи информации на расстоянии с помощью условных, закодированных сигналов. Слово «телеграф» происходит от двух греческих слов теле – далеко и графо писать. в русский язык слово пришло из французского. В конце XVII века телеграфами называли оптические и семафорные системы.»
 
Итак, дадим слово интернету.
«В конце XVII века телеграфами называли оптические и семафорные системы. Они помогали людям передавать информацию на сотни километров, используя визуальные знаки. Например, британцы кодировали сообщения с помощью системы из деревянных заслонок, различные комбинации которых означали разные буквы. Примерно, как точки в знаках системы Брайля. Собственно, и буквы шрифтов — это набор палочек и закорючек.
И только с конца XIX века телеграфом начали называть электрические устройства, которые передают сигнал по проводам или радиоканалу. Для отправки сообщений операторы в определённом порядке замыкали и размыкали электрическую цепь, посылая длинные и короткие электрические сигналы на приёмник, который преобразовывал сигналы в звук или движения пишущей головки.
Сообщения для электрического телеграфа кодировали с помощью азбуки Морзе. Она состоит всего из двух сигналов: короткого (точка) и длинного (тире). Из комбинаций сигналов складывали буквы, а из них — слова и предложения.»
Но ведь и раньше нужно было доставлять сообщения быстро и на далекие расстояния. Голубиная почта? Ненадежно? Гонцы? Помните, чем закончил гонец, известивший греков о победе при Марафоне. Он не останавливаясь пробежал 42 километра и сказал, что греки победили и упал замертво.  А в наше время людьми не разбрасываются. Человек, пробежавший марафонскую дистанцию - уже герой. А что пишет интернет?

«В доисторическую эпоху и древние времена представители разных культур передавали информацию на большие расстояния с помощью подручных средств, например, дыма, сигнальных костров, отражённого солнечного света и ритуальных барабанов.
Коренные американцы для кодирования информации использовали дымовые сигналы: один быстро исчезающий клуб дыма означал приближение чужаков, а несколько повторяющихся — сообщали о приближении большой и вооружённой группы. В сухую и безветренную погоду такие сигналы было хорошо видно за несколько десятков километров.
В Древнем Китае закодированные сообщения о приближающейся опасности днём передавали с помощью густого чёрного дыма, а ночью зажигали сигнальные факелы. Во времена империи Мин некоторые пограничные отряды для предупреждения о приближающейся армии противника применяли артиллерийские залпы. Резкий и громкий звук выстрела можно было услышать далеко от границы государства.»

«Пушки с пристани палят, кораблю пристать велят»

Тут уместно вспомнить и еще некоторые исторические факты
 
На флоте особенно важно было передавать сообщения на расстояния. Потому что даже гонца не пришлешь. Видит око, а сообщить не можешь. И флот стал одним из учреждений где заводили условные знаки.  И флаг на мачте корабля. Интернет пишет: «Морской флаг— отличительный знак (флаг) в виде полотнища правильной геометрической формы со специальной расцветкой, который может определять государственную принадлежность, ранг и предназначение корабля (судна), ранг его командира (капитана), должность определенного лица, пребывающего на корабле, выполняемое кораблем. Флаг находится на корме (задней части) судна и имеет правильный порядок расположения в течение дня. Этот порядок: топ мачты, краспица правого борта и, наконец, краспица левого борта. Существуют различные типы флагов-знамен, такие как гражданские, военно-морские или яхтенные. Каждый из них имеет свое собственное значение и отражает назначение судна.»  А вот подтверждение этих слов у Пушкина:

«Дитя расчета и отваги идет купец взглянуть на флаги.
Проведать, шлют ли небеса ему знакомы паруса»

И флаги такие разнообразные, что существует флаг, который назван «Веселый Роджер» А кроме этого на флоте применялись световые сигналы. Они и сейчас применяются. Читаем у Бунина 


Ночь будет ясная, веселая. Вдали,
На рейде, две турецких бригантины.
Вот поднимают парус. Вот зажгли
Сигналы — изумруды и рубины.

Изумруды и рубины – красный и зеленый сигналы. Они могут подсказать, в каком направлении движется судно. Интернет пишет: «Красный несут на левом борту, зеленый - на правом, а белый - на корме. Чтобы не путать на каком борту зеленый, а на каком — красный, запомните: коммунисты - левые, они же - красные.» И не только на флоте. В авиации.

 Но больше информации на флоте мог передать семафор.  Семафор - способ зрительной сигнализации, осуществляемый флажками, изменением положения рук. Чтобы передавать команды с флагманского судна другим судам. Тесно связана с подобного рода телеграфом история с испанской Непобедимой армадой. Испанская корона для нападения на Британию собрала многонациональный флот. Для координации действий нужна была надежная связь. Такая связь осуществлялась при помощи сигнальщиков с флажками. Испанцы тщательно разработали систему сигналов, команд и боевого порядка, объединившую многонациональное войско.

Но и англичане не дремали. Как только флотилия выступила из Лиссабона, сведения о ее продвижении, опережая корабли, шли в Лондон. Как шли? При помощи сигнальных костров. Агенты англичан во Франции последовательно до самого пролива зажигали костры. Когда Армада приблизилась к юго-западному побережью Англии, её уже поджидал английский флот.

 На кораблях есть еще и способ передачи сообщений посредством вывешивания специальных флажков. На праздник корабли украшены такими флагами.

В России о приближении противника сообщали звоном колокола. Это тоже своего рода телеграф. А такое у Пушкина, тоже из «Графа Нулина»: « кто долго жило в глуши печальной друзья, тот верно знает сам, как часто колокольчик дальний порой тревожит сердце нам. Не друг ли едет запоздалый, товарищ юности удалой?.. Уж не она ли?.. Боже мой!» «Колокольчик, дар Валдая звенит уныло под дугой» и за версту дает знать, что кто-то едет. А вот еще из Пушкина, другой способ передачи сведений:

«Петушок мой золотой
Будет верный сторож твой:
Коль кругом все будет мирно,
Так сидеть он будет смирно;
Но лишь чуть со стороны
Ожидать тебе войны,
Иль набега силы бранной,
Иль другой беды незваной,
Вмиг тогда мой петушок
Приподымет гребешок,
Закричит и встрепенется
И в то место обернется».

 И если этого сказочного петушка считать своего рода средством передачи информации, природным аппаратом, который бьет тревогу, то так же сработали и гуси, которые Рим спасли. Так же работает и собака, которая чует чужого на большем расстоянии чем человек.
 
И все же, такие примитивные средства людей мало устраивали.  И телеграф совершенствовался.

«Первой широко распространившейся системой визуальной связи стал семафор, созданный французскими братьями-инженерами Шаппами.
Это была оптическая система из башен-семафоров, находившихся в прямой визуальной связи друг с другом, расположенных на расстоянии обычно 1000 км. На каждой из них была установлена перекладина, рычаг длиной около трёх метров, на концах которой шарнирно прикреплялись подвижные малые рычаги. Символы передавали с помощью специальной тяги. Разные положения рычагов друг относительно друга означали разные буквы алфавита. Клод Шапп, выбрал 76 наиболее чётких и отличающихся друг от друга фигуры, каждая из которых обозначала определённую букву, цифру или знак.  Система совершенствовалась. И вскоре работе было уже 196 фигур. Границы линеек оснащались фонарями, что позволяло передавать сообщения и в тёмное время суток.
Разработка братьев Шапп приглянулась военным, и оптические телеграфы начали строить по всей Франции. Так, уже к 1794 году цепочка из 15 телеграфов связывала Париж с Лиллем, расположенным на северной границе. Это было время военного противостояния Французской республики коалиции феодальных государств. Сообщения между городами передавали последовательно от одного к другому. Во Франции к середине 19 века протяжённость оптических телеграфных линий составляла 4828 километров. Но Шато систему усовершенствовал — вместо отдельных букв и знаков каждая комбинация в его интерпретации стала обозначать фразу или конкретный приказ. Разумеется, свои кодовые таблицы тут же появились у полиции, органов государственной власти и армии.»
Это было не дешево. Хотя кто его знает, что дороже содержать фельдъегерскую службу и специальных лошадей, или обслуживающий персонал телеграфа. Зато н скорость передачи информации была выше. А страна развивалась и вступала в ту пору, когда все более понятна становилась мысль, что тот, кто владеет информацией владеет миром. Значит нужно бороться за скорость передачи информации.  Былинные времена прошли.  «Ни былин, ни эпосов, ни эпопей. Телеграммой лети строка. Воспаленной губой припади и попей из реки по имени факт» 
 «Рычажная конструкция обеспечивала передачу примерно трёх символов в минуту. Несмотря на кажущуюся медлительность, эта система связи была быстрее имевшихся в то время альтернатив.
Средняя скорость передачи данных составляла более 500 км/ч— в 50 раз быстрее лошадей, на которых передвигались почтовые гонцы, курьеры.

Вскоре линии семафоров охватили все крупные города Франции, а потом и вовсе вышли за пределы страны. Оптические телеграфы строили в Нидерландах, Бельгии, Италии и Германии. На пике своей популярности сеть состояла из 534 семафорных башен и протянулась более чем на 5000 километров. Оптические телеграфы в основном использовали для военных целей. Например, с их помощью дивизии армии Наполеона Бонапарта обменивались разведданными и получали приказы от руководства.

Хотя оптические телеграфы ускорили передачу сообщений, они имели недостатки. Система зависела от погодных условий и времени суток - в тумане, во время дождя или ночью сигналы было сложнее передавать. Кроме того, для эффективной работы требовалась сложная сеть вышек, что делало её строительство и обслуживание дорогими и трудоёмкими.
Прорыв произошёл вначале XIX

В 1800 году Алессандро Вольта создал гальванический элемент - первый химический источник постоянного тока, который мог обеспечивать стабильное питание. В отличие от статического электричества, которое до этого получали за счёт трения и не могли контролировать, батарея Вольты позволила стабильно питать электрические приборы, включая будущие телеграфные системы.

Но настоящий прорыв произошел только в сентябре 1837 года, когда в Нью-Йоркском университете Сэмюэл Морзе продемонстрировал свои ранние проекты электрических телеграфов — разборчивый сигнал был послан по проволоке длиной 1700 футов. В зале присутствовал преуспевающий промышленник Стефен Вейл, который согласился пожертвовать две тысячи долларов (по тем временам огромные деньги) и предоставить помещение для опытов при условии, что Морзе возьмет в помощники его сына Альфреда.

Морзе согласился, и это был самый удачный шаг в его жизни. Альфред Вейл обладал не только настоящей изобретательностью, но и острым практическим чутьём. В течение последующих лет Вейл во многом способствовал разработке окончательной формы азбуки Морзе. Он изобрёл также печатающий телеграф, который был запатентован на имя Морзе, в соответствии с условиями контракта Вейла и Морзе.

А что мы видим  в России? По  устройствам для передачи сведений мы не впереди планеты всей, но не отстаем.  Тем более, фельдъегерей можно надрать немало. правдо дороги подкачали. И просторы огромные.

О фельдъегерской и курьерской службе времен графа Нулина мы найдем немало упоминаний.  Фельдъегере и курьеры ездили на лошадях, в каретах, они часто уставали в долгом пути передача сведений была первостепенной задачей. Лошадей меняли на станциях. При необходимости и возможности меняли и кареты или производили мелкий ремонт.  Там же на станции отдыхали, перекусывали и меняли коней и простые путешественники. У станционного смотрителя должны были быть лошади для смены. Но лошади для курьеров –  были неприкосновенным запасом.  Всем этим: чтобы лошади имелись, и в первую очередь для, чтобы они были здоровы и сыты ведал станционный смотритель иначе губернский регистратор. Для простых проезжающих – важная персона от которого зависит их путешествие, но для важных проезжающих – человек зависимый. Такого станционного смотрителя описал в своей повести Пушкин.

Колоритно картину дорожной станции описал Вяземский в своей поэме «Станция»
 
Досадно слышать: «Sta viator!»
Иль, изъясняяся простей:
«Извольте ждать, нет лошадей», —
Когда губернский регистратор,
Почтовой станции диктатор
(Ему типун бы на язык!),
Сей речью ставит вас в тупик.
От этого-то русским трактом
Езда не слишком веселит.
……………………………..

«Так лошадей мне нет у вас?»
— «Смотрите в книге: счёт тут ясен».
— «Их в книге нет, я в том согласен;
В конюшне нет ли?» — «Тройка с час
Последняя с курьером вышла,
Две клячи на дворе и есть,
Да их хоть выбылыми счесть:
Не ходит ни одна у дышла».
— «А долго ли прикажешь мне,
Платя в избе терпенью дани,
Истории тьму-таракани
Учиться по твоей стене?»
— «Да к ночи кони придут, нет ли,
Тут их покормим час иль два.
Ей-ей, кружится голова;
Приходит жутко, хоть до петли!
И днем и ночью всё разгон,
А всего-навсего пять троек;
Тут как ни будь смышлён и боек,
А полезай из кожи вон!»

Работа фельдъегерей была не простой и требовала беспрепятственного перемещения. Вот такой эпизод описан маркизом Астольфом де Кюстином в его книге  «Россия в 1839 году»

«На той же улице увидел я конного курьера, фельдъегеря либо какого-то иного ничтожнейшего правительственного чиновника; выскочив из своей кареты, подбежал он к одному из кучеров и стал жестоко избивать его кнутом, палкой и кулаками, удары которых безжалостно сыпались тому на грудь, лицо и голову. Несчастный же, якобы недостаточно быстро посторонившийся, позволял колотить себя, не выказывая ни малейшего протеста или сопротивления — из почтения к мундиру и касте своего палача.»
«Присутствие в моем экипаже фельдъегеря производило действие неотразимое. Сей знак высочайшего покровительства превращал меня в важное лицо, и мой собственный кучер, что возит меня все то время, какое я нахожусь в Петербурге, казалось, вдруг возгордился достоинством хозяина, дотоле ему неведомым
Я с ужасом наблюдал чудесное могущество этого представителя власти и думал, что, получи он <фельдъегерь> приказ не защищать меня, а уничтожить, ему повиновались бы с той же аккуратностью.»

 Но может быть иностранец Кюстин старается опорочить Россию? Вот что пишет Фёдор Достоевский в «Дневнике писателя».

«В детстве моем я видел раз на большой дороге фельдъегеря, в мундире с фалдочками, в трехуголке с пером, страшно тузившего в загорбок ямщика кулаком на всем лету. А тот исступленно стегал свою запаренную, скачущую во весь опор тройку. Этот фельдъегерь был, разумеется, по рождению русский, но до того ослепший и оторвавшийся от народа, что не мог иначе и объясняться с русским человеком, как своим огромным кулачищем вместо всякого разговора.



Но времена понемногу становятся гуманнее. Уже в зрелые годы Пушкина система гонцов и курьеров превращалась в анахронизм.  Система семафорного телеграфа Шато, проникая в Россию, подменяла курьеров.   В 1833 году линия семафорного телеграфа соединила Санкт-Петербург с Кронштадтом. Главная телеграфная станция находилась, прямо на крыше Зимнего дворца. В 1839 году линия правительственного телеграфа была продлена до Королевского замка в Варшаве на расстояние 1200 километров. На всем пути было построено 149 ретрансляционных станций с вышками до 20 метров высотой. На вышках круглосуточно дежурили наблюдатели с подзорными трубами. В темное время на концах семафоров зажигали фонари. Линию обслуживало свыше 1000 человек. Просуществовала она до 1854 года.

Вот отрывок из поэмы Полонского «В конце сороковых годов» о механическом телеграфе:

И помнит он, как в этом мраке стали
Усталые глаза его встречать
Какие-то огни... они играли,
Качались, подымались и опять
Кувыркались. То телеграфы были,
И ум его впотьмах они дразнили:
Условные огни во все концы
Переносили вести, все дворцы
Их ожидали с жадным нетерпеньем,
А он дремал, глядел, опять дремал,
Хотел понять их и воображеньем
Газетные известья дополнял.


Но и механический телеграф в свою очередь устарел. Ему на смену пришел электромагнитный. «Первый электромагнитный телеграф создал российский учёный Павел Львович Шиллинг. Публичная демонстрация работы аппарата состоялась в квартире Шиллинга 9 (21) октября 1832 года.»

Кстати биография барона Шиллинга и диапазон его интересов крайне разнообразны. Но чтобы не отягощать статью, я об этом лишь упомянул.


  15 января 1855 года последовало высочайшее утверждение «Положения о приеме и передаче телеграфных депеш по электромагнитному телеграфу»,

И вот 13 августа 1855 Тютчев обратился к теме телеграфа.

Вот от моря и до моря
Нить железная скользит,
Много славы, много горя
Эта нить порой гласит.
И, за ней следя глазами,
Путник видит, как порой
Птицы вещие садятся
Вдоль по нити вестовой.
Вот с поляны ворон черный
Прилетел и сел на ней,
Сел и каркнул, и крылами
Замахал он веселей.
И кричит он, и ликует,
И кружится все над ней:
Уж не кровь ли ворон чует
Севастопольских вестей?


Стихотворение написано в связи с тревожным ожиданием решительной вести о сдаче Севастополя (которая последует 27 августа).
 
 В наше время есть много средств передачи информации. Но в РФ существует и по сей день государственная фельдъегерская служба. Она была основана еще при Ленине в 1921 году. Потому что правда - это конечно хорошо, и газета «Правда», конечно хорошо, но не всякую правду, государственного уровня, можно вот так просто обнародовать или открыть тем, кому открывать столь серьезную правду не следует. Например, народу. 

Мы видим, что слово «телеграф» обозначало различные системы передачи важных сведений. А поскольку сведения были не бытовыми, а тесно связанными с судьбой государства, то и системе уделялось повышенное внимание. А уж в России, где государство, а значит и государственная тайна, всегда на первом месте, система передачи государственных сведений в нужные руки и их охраны от рук ненужных была и остается по важности на первом месте.