Питерские колодцы

   Питерские колодцы. Бездонные, серые, квадратные. Кто живет, жил или бывал в Ленинграде не понаслышке знает, что такое питерские колодцы. Они не являются достопримечательностью, не входят в череду бесчисленных памятников под открытым небом и, конечно, не являются частью парадного, вышколенного Санкт-Петербурга. Многие туристы, даже бывая не единожды в Питере, не догадываются о их существовании. Они живут своей не простой жизнью уже не первую сотню лет. Сумрачной, сырой, устрашающей своей сдавливающей теснотой. Из этого колодца нельзя напиться свежей студеной водицы. Питерский колодец - это только стены жилых домов, окно в окно, стена в стену. Попадая в такой колодец, ты видишь только квадрат неба, стены и окна, окна, окна. Бесчисленные окна квартир. В этих колодцах никогда не бывает ни одного зеленого кустика или деревца. Только бетон, кирпич и стекло. В дореволюционном Санкт-Петербурге в этих колодцах обитали различные маргинальные личности, встреча с которыми не сулила ничего хорошего, после в них же находила свое прибежище бесчисленная петроградская шантрапа. Да и в советский период ленинградские колодцы не славились спокойствием и законопорядком. В войну они могли служить одновременно и убежищем и могилой. После войны колодцы также неоднократно отмечались в оперативных сводках ленинградской милиции. В общем питерские колодцы не просто отдельное взятое архитектурное решение при жилой застройке, питерские колодцы, как бы пафосно не звучало - это и жизнь и смерть.

   Вот и я все летние каникулы в детстве провел в таком колодце. На Лиговском. После развода с мужем и размена двух комнатной квартиры на Кузнецовской улице моей бабушке досталась комната в коммунальной квартире на Лиговском проспекте.
Квартира была в доме, который располагался хотя и возле Московского вокзала и в двух шагах от Невского проспекта, но был классическим ленинградским колодцем, успешно пережившим и блокаду, и бомбежки, и время. При этом время  чувствовалось буквально во всем. Начиная от дверей парадной, массивных, дубовых и очень тяжелых, но уже начинавших врастать в мостовую, таких же входных дверей в квартиру и заканчивая неповторимым запахом, стоявшим на лестнице с широким и непривычным шагом ступеней, от которых так и веяло вековой стариной. Чугунные перила с причудливыми узорами и характерным зеленым налетом выглядели всегда помпезно и абсолютно диссонировали с привычными железными перилами в подъездах советских типовых многоэтажек.
   
   Дом бабушки был третьим и замыкающим в череде жилых домов, объединенных единым адресом, Лиговский проспект дом 75.  Единственное окно бабушкиной комнаты выходило как раз во двор колодца и практически упиралось в окно соседнего дома. В это окно как в телевизоре можно было наблюдать жизнь людей из соседнего дома. Как они жили, ругались, смеялись, пили чай и смотрели по вечерам телевизор. Вся их жизнь проходила перед глазами. Это окно было моим любимым местом в квартире. На  широченном подоконнике можно было разместится как на лавочке в парке и спокойно наблюдать за окружающей жизнью людей. Летом, особенно в жаркие, солнечные дни, окно коммуналки начинало жить особенной жизнью. Жизнью летнего Ленинграда. В открытое окно доносились звуки города, заглушаемые колодцем. Трели 49 трамвая, переливисто бренчащего по путям, и шум автомобилей не врывались в окно, а проникали приглушенно, словно сквозь вату. Даже солнце, летнее питерское солнце, бывающее очень редким гостем на небе, проникало в колодец как бы нехотя, осторожно будя жителей колодца своим светом.  Не спеша проспался и колодец. Люди открывали окна, где-то поливали цветы, кто-то курил в окно. То одна, то вторая, то третья двери парадных с величавым деревянным стуком начинали выпускать жителей из дома. Колодец начинал новый день.
 
   Ты, как и все жители дома, выходя в тенистый двор дома-колодца и проходя сквозь две арки соседних домов, оказывался на проспекте, который сразу захватывал и втягивал в людской поток, как в воронку. Трамваи уже не бренчали приглушенно, а грохотали по рельсам, автомобили нервно сигналили, сотни людей бежали, спешили, звуки многомилионного города тебя накрывали с бешеной силой. И ты тоже бежал, спешил вместе со всеми, в едином потоке. И только потом, возвращаясь домой и повторяя путь в обратном порядке, сначала выныривая из толпы людей, проходишь через кованные ворота первой арки дома, затем вторая и, наконец, оказывался у себя в доме-колодце.  Тихим домом с темной парадной, где даже в самую сильную жару прохладно и молчаливыми окнами, неспешно десятками лет наблюдающими как проходит жизнь людей.

   Питерский колодец. Хранитель тишины, старины и тайн, известных только ему, да городу на Неве.

   Конец.

 Уважаемые подписчики, читатели, а у вас какие истории и воспоминания про Питер, пишите в комментариях.
Подписывайтесь, до новых встреч!
Все другие истории вот тут:https://dzen.ru/id/64f67ded57f4d46624768de0.