Центральный Комитет Европы

Центральный Комитет Европы постановил: в праздновании 9 мая в Москве участия не принимать, ни под каким видом. Потому что сама идея празднования разгрома фашистской Германии непереносима. Понимаете? От победы Советского Союза, а, так как Россия- правопреемница СССР, то, следовательно, от победы России нам больно, очень больно до сих пор, потому что разгромили-то нас. Поэтому- участия не принимать. А тем, кто соберется в Москву, дать по рукам и не пускать.

Как это, товарищ Вучич летит в Москву?! Не пускать. Закрыть небо. Как это, невозможно закрыть все небо?! Сбить разве что его самолет и сказать, сам упал? Не пойдет, слишком откровенно, не по-европейски. Вынужденно посадить самолет товарища Вучича?! Но где?! Мы же- Европа, только разгонишься, а уже началась Россия. А посадишь самолет товарища Вучича в Литве, так он дальше на велосипеде?! 

Объявить товарищу Вучичу строгий выговор с занесением в личное дело. И не разговаривать с ним целый год. И даже рядом нигде не садиться. Принципиально. Потому что сербы знают опасные слова «суверенное государство», и словаки знают, и венгры. Но в Европе нет суверенных государств. Есть мы – Центральный Комитет Европы. И многие нас, знаете ли, поддерживают.

Нам суверенные государства не нужны. Это все российская пропаганда. Суверенитет, демократия, и так далее.  Отменить 9 мая, навсегда, и 8 мая заодно. Пусть будет 7 мая, а потом сразу - 10 мая. Мы – ЦК Европы, мы можем все. Не везде, но у себя- все.   
 
* * *

Моя страна погрузилась во мрак и хаос, а объятые ужасом люди не могли покинуть ее из-за закрытых аэропортов.

Во всяком случае, так писала западная пресса.

Ничего этого я не заметила- ни ужаса, ни паники.  Возможно, потому, что 7 мая гуляла по ВДНХ, наслаждаясь тем, как тонко и искусно воссоздают историческое отдыха, как гармонично выглядят павильоны, как прекрасны фонтаны.

Конечно, мне было тревожно. Атаки БПЛА на мою страну шли одна за другой, и я четко осознавала, что атакующие ненавидят нас, россиян, что наши жизни ничего для них не значат. Но только вот что. Меня растили деды и бабушки, прошедшие через Великую Отечественную Войну. Понимаете? Меня растили победители. Дед Николай летал на Берлин. И они никогда не вспоминали тяготы военных лет, вот что удивительно для изнеженных современных людей.

Шли атаки, и шла жизнь, повседневная жизнь.

Для нас Спецоперация — это спецоперация, а для Запада- война с Россией. Или, вернее, новый этап вечной войны с ненавистной, непонятной, изобильной Россией.

* * *

Ненависть – очень тяжелое, обессиливающее чувство, даже ненависть к человеку. Представьте, как чудовищно тяжко, непереносимо ненавидеть такую огромную страну, как Россия, всех нас вместе и каждого по отдельности.

Однако ненависть- не только тяжелое чувство. Это и бесплодное чувство, ничего не рождающее.

Любое превосходств человека над человеком, народа над народом, расы над расой- заблуждение.  Мы все равны перед Богом, и все лучшее в человеке– от Него.