Колокольчики судьбы

КОЛОКОЛЬЧИКИ
 СУДЬБЫ
Ирада Бахшиева
  ©Ирада Бахшиева, 2025
    Колокольчики Судьбы, 2025


"Колокольчики судьбы" — это история о памяти, любви и силе, способной оживить сердце.
Когда кажется, что всё потеряно, остаётся голос. Один-единственный. Родной.
Роман рассказывает о молодом мужчине, который прошёл через внутреннюю тьму и нашёл путь назад — к себе, к дому, к тем, кто его ждал. Это повествование о людях, которые ищут свет среди обломков, о дружбе, которой не страшны расстояния, и о любви, способной вернуть к жизни.
С тихой нежностью и глубокой человечностью книга говорит о самом главном — как сохранить себя, когда рушится всё, и как обрести дом не только на земле, но и в сердце.
 
 
 
 
 
  Колокольчики  судьбы звенят, когда мы находимся на верном пути,
ведя нас к новым возможностям или когда наступает момент выбора, но  только внимательное сердце слышит их зов. Часто мы не замечаем, как они звенят, потому что заняты шумом своих сомнений.

ГЛАВА ПЕРВАЯ
НА ГРАНИ
“И тут он понял у прибоя, что боль не повод уходить
Что кто-то может, пусть не зная, вернуть не смысл, но хоть  нить.”
Галиб стоял с обратной стороны перил и смотрел вниз на волнующиеся волны Каспия. Темно-зеленая глубина манила его, вырывая из памяти отдельные картины пережитого, поднимая в его душе волны эмоций. Колющая боль опять пронзила сердце. “ Надо только отпустить перила —и все закончится. Не будет этого чувства вины и потери.”— пронеслась мысль в его голове. Нет, прыгать он не собирался, но подходя к этой грани между жизнью и смертью он лучше понимал всю бессмысленность будничной суеты и отчетливее видел, что в этой жизни действительно ценно. Жизнь научила его этому пониманию слишком рано и продолжает преподавать ему один и тот же урок ценой потерь самых дорогих ему людей.  Сердце кричало:
— За что?!
Ответом был только всплеск волн. Галиб смотрел в никуда и пытался, отключив эмоции понять, что же ему делать дальше.
—  Скажи, ты веришь в реинкарнацию?— вдруг раздался звенящий колокольчиками голос за его спиной.
Галиб вздрогнул и поднял голову. Он не слышал приближающихся шагов и не заметил, как начало светать. Он пришел сюда затемно и мысли настолько его затянули, что он и не заметил первых лучей солнца.  Первым порывом было проигнорировать этот голос, но что-то в нем его остановило. Он даже знал что.
—Верю, —не оборачиваясь, ответил Галиб, пытаясь понять к чему клонит незнакомка,сам забыв на миг, что он выглядит со стороны как человек решивший свести счеты с жизнью.
—Тогда зачем ты  так? Просто начни все заново. Сейчас. В принципе тот же процесс. Та же боль, пустота, а потом новая жизнь. Просто без необходимости мокнуть. Ну  и.. травмировать прохожих. -  звонко заявил голос.
—Меньше всего я бы хотел травмировать прохожих.— усмехнулся он,—  на самом деле все не так как ты думаешь. — задумчиво ответил Галиб, не зная, как объяснить этой девушке зачем он туда залез. Ему сразу захотелось развернуться и перелезть обратно, но ее голос завораживал, и парень боялся пошевелиться и спугнуть это очарование. Ему хотелось только, чтобы она продолжала говорить — не важно о чём.
- Согласна, проще прыгнуть, чем преодолеть и продолжать путь. Слабые выбирают путь попроще, сильные закаляются и идут дальше. Знай, что в жизни ничего не происходит просто так. —уверенным голосом продолжала девушка. Просто подумай на тему. Ладно, я побежала дальше, а ты решай каким образом ты хочешь начать все заново.  И, между прочим, ты слабаком совсем не выглядишь, - уже ободряюще закончила девушка.
Галиб услышал убегающие легкие шаги, видно девушка выходила на пробежку. Галиб быстро и легко перепрыгнул обратно через перила.  Он посмотрел в сторону, в которую удалилась девушка и увидел быстро убегающий силуэт.  Галибу вдруг захотелось побежать за этой хрупкой фигуркой в спортивном костюме с длинными каштановыми волосами, затянутыми в высокий конский хвост, но обеспокоенный голос прохожего отвлек его от этой мысли
- Эй, брат! Тебе помочь? — ты плохо выглядишь,—сказал молодой человек, остановившись возле Галиба.
— Спасибо, все хорошо, —  попытался улыбнуться Галиб. Только попытался. Он ощущал себя одним большим комком боли как физической так  и душевной и только голос   этой девушки заставил его на какую-то минуту забыть про израненные тело и душу.
Прохожий, пожав плечами продолжил свой путь. Становилось все люднее. Приморский бульвар одно из красивейших и излюбленных мест, как  самих бакинцев, так и туристов со всего мира уже стал наполнятся звуками просыпающегося города.  Кто-то уже гулял с собакой, кто-то вышел на пробежку, а хозяева готовили свои кофейни и чайные дома к приему посетителей. Галиб, обессилев, почти рухнул на первую попавшуюся скамейку. Сжав голову руками, он пытался собрать разбегающиеся мысли воедино и успокоить сердце, мчавшееся в бешеном ритме. Картины прошлой ночи вновь встали у него перед глазами —ночи, которая перевернула и зачеркнула все в его жизни. Ему хотелось верить в чудо и думать, что это все сон, страшный сон от которого он сейчас очнется и, как всегда, услышит рядом голос Адиля. Звонок телефона вырвал его из омута тяжелых мыслей.
“Мама Зема” —высветилось на экране. Галиб смахнул слезы с глаз и с размаху швырнул телефон в глубины Каспия.
“ Может она и права. Пора начинать все заново”—подумал Галиб и быстрым шагом направился в сторону метро.

ГЛАВА ВТОРАЯ
КАК ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
“Из пепла память нас зовёт, и сердце болью отдает.
Но время не вернуть нам вспять- лишь помнить, крепнуть и восстать.”
Казалось, несчастья преследовали семью Галиба уже несколько поколений. Его отец Эльман, потерял всю семью во время Первой Карабахской Войны. Бабушка и дедушка Эльмана погибли в Ходжалинской резне, а сам Эльман вместе со старшим братом и отцом остался  защищать родной город Агдам от захватчиков. Мать Эльмана умерла от рака за пять лет до этих трагических событий. Во время одного из обстрелов Эльман был ранен и отправлен на лечение в Баку.Именно там ему посчастливилось познакомиться с матерью Галиба — медсестрой Сарой, замечательной девушкой, которая буквально выходила его.
 Эльман часто шутил:
— Ну, теперь я обязан тебе жизнью! Готова ли ты взять меня в мужья пожизненно?
Сара в ответ только смущённо улыбалась.
Но через неделю пришли плохие новости: Агдам пал, как и многие другие города. Отец и брат Эльмана погибли. В один момент он остался сиротой — без дома, без семьи.
Если бы не Сара, которая своей нежностью, мягкостью и пониманием буквально поставила его на ноги как физически, так и морально, неизвестно как бы ему удалось все это пережить. Молодые люди полюбили друг друга всей душой, но Эльман не решался говорить о браке: ему казалось, что он не может предложить Саре ничего достойного. Он честно признался ей в своих сомнениях.
Вскоре ему позвонила мать Сары и пригласила его к себе домой:
—Послушай, молодой человек, я овдовела молодой и растила Сару одна и давно знаю, что именно в этой жизни надо ценить больше всего. Если ты правда любишь мою дочь, так же как она любит тебя, то я буду только рада вашему союзу.  Если захотите, жить будете со мной, а с твоей профессией механика не будет проблем найти тебе работу, —честно и открыто разложила все по полочкам мама Сары.
Эльман с искренней благодарностью и радостью  согласился на предложение женщины и молодые сыграли скромную свадьбу. Жизнь стала налаживаться. Эльман нашел работу в автомастерской и там же вскоре познакомился с Вагифом. Вскоре они вместе открыли свой бизнес по починке и продаже машин, который сложился очень удачно и процветал, как процветала и их дружба семьями. Даже их сыновья родились в один год с разницей в четыре месяца.  Адиль и Галиб росли как родные братья с самого детства, а старшая сестра Адиля  Самира была как сестра и Галибу. Сестра, которая всегда караулила, чтобы они опять чего не натворили. А уж какие только проделки они не устраивали! Главным зачинщиком всегда был Адиль. Он всегда умел все распланировать так, что все его проделки удавались и достигали своей цели. Он был более уравновешенным и спокойным, чем импульсивный и энергичный Галиб. Адиль гордился тем, что он старше, и считал себя главным в их тандеме. Галиб же слепо доверял ему во всём и с радостью шел за ним— и в проделках, и в последующих наказаниях.  Мальчишки были почти неразлучны: вместе ходили в детский сад, затем — в один класс, оставались друг у друга с ночёвкой. Конечно, и все семейные мероприятия Земы и Сары, их мам, они тоже планировали вместе.
Мальчишки даже их и называли мама Сара и мама Зема, чтобы не путать кого из мам звать.
Беда пришла внезапно, как и всегда.
Галибу объяснили, что бабушка теперь на небе и смотрит на него оттуда, радуясь за него.
 — А она сможет с нами разговаривать? — спросил тогда Галиб.
 — Нет, — ответила Сара. — Но знай: каждый раз, как услышишь звон колокольчика — это она передаёт тебе привет и оберегает тебя.
 Мальчик с детской наивностью решил, что это очень здорово — жить на небе и разговаривать, как колокольчик. И что он не прочь был бы навестить бабушку.
 Сара тихонько всхлипывала в ответ.
— Не плачь, мам, я буду любить тебя за двоих — за себя и за бабушку! И обнимать в два раза сильнее! — говорил Галиб, бросаясь ей на шею.
— Какой ты у меня сильный! — улыбалась Сара, прижимая его к себе. — Того гляди — задушишь!
А через год трагедия отняла у Галиба и эти объятия.
 Утром он, как и много раз до этого проснулся у Адиля дома. Его родители уехали на свадьбу к друзьям в соседний город и должны были вернуться поздно, и как они часто поступали в таких случаях, оставили Галиба на попечение  Вагифа с Земой.  Наутро Галиб даже в свои семь лет сразу понял- что-то произошло. Он слышал всхлипы мамы Земы и тихий голос дяди Вагифа.
—Бедный мальчик, как мы ему скажем? Как он это переживет? Остался совсем один, - плакала женщина.
-Не один, -твердо возразил Вагиф, — у него есть мы. Галиб и наш сын тоже.
Галиб слетел с кровати и ворвался к ним в комнату. Где-то внутри он уже понимал, что произошло что-то страшное.
—Где мама с папой? Они скоро приедут? —с надеждой спросил он у Вагифа.
— Сынок... была авария. Мне так жаль...
Галиб больше ничего уже не слышал, он забился в истерике с криками , что это ложь, и что мама бы его никогда бы не оставила. Попытки говорить с ним и как-то успокоить не имели никакого успеха. Галиб не подпускал к себе никого. Никто не мог найти слов, чтобы подступиться к израненному детскому сердцу. Все внимание было сосредоточено на Галибе, и никто не заметил Адиля, стоящего в стороне и со слезами на глазах наблюдающего эту душераздирающую сцену.  В какой-то момент мальчик тихо подошел к Галибу и тихо прошептал, обнимая его:
—  Я с тобой, ты мой брат и я никогда тебя не оставлю! Мы вместе навсегда!
Галиб замолк и развернувшись медленно посмотрел на  обеспокоенные лица вокруг него, а потом опустил глаза на руку Адиля, которая крепко сжимала его ладошку. В тот момент он понял одно— весь мир пошатнулся вокруг него и единственное, что осталось неизменно — это их дружба с Адилем. Это все он уже осознал позже, когда стал старше, но в тот момент рука Адиля была как якорь, удерживающий его в пучине отчаяния и горя. Только спустя годы он осознает, что в тот день родилась связь, которую уже ничто не могло разрушить.
Картины прошлого мелькали перед глазами, пока голос в вагоне метро монотонно объявлял станции. Каждое его воспоминание окрашивалось разными эмоциями и только одно оставалось неизменно - Адиль. Каждый момент жизни Галиба и грустный и радостный был связан с ним. И несмотря на то, что Вагиф и Зема заменили ему родителей и растили его как своего родного сына, не делая между ними никаких различий,именно  Адиль был тем, кто на протяжении всей своей короткой жизни был поддержкой и стимулом для Галиба как в мелочах, так и в более серьёзных юношеских делах. Часто когда Галиб в силу своей импульсивности ввязывался в очередную драку, Адиль всегда умел его отрезвить и остановить, конечно, сначала показав что никто не смеет обижать его брата. Адиль  был единственный, который мог перенаправить его кипучую энергию в нужное или более спокойное русло. Они вместе ходили на дзюдо, на плавание и на кружок шахмат. Это Адиль учил его держать себя в руках во время очередного прилива гнева.  Теперь у Галиба осталась только зияющая дыра в сердце и эти воспоминания. А еще звон колокольчиков. Эта вера в то, что так с ним общаются его родители и бабушка осталась с ним с детства. И хоть он в свои двадцать лет прекрасно понимал, что это сказки, он каждый раз замирал, услышав любой звук даже отдаленно напоминающий колокольчик.
Монотонный голос объявил очередную остановку.  Галиб вышел из вагона и оглянулся. Никому и в голову не могло прийти, что этот высокий, красивый парень  с черными как смоль волосами,  зелеными глазами и  с синяками на лице переживает, наверное, самый тяжелый момент своей жизни.  Все вокруг спешили по своим обычным будничным делам и Галиб вдруг остро осознал, что всего лишь неделю назад он сам был одним из них, когда  спешил на учебу. А ещё   понял то,  насколько он был тогда счастливее. Вспомнил как они радовались с Адилем их поступлению в ВУЗ, вместе готовились и вместе поступили на факультет экономики и финансов и как они вместе с легкостью сдавая экзамены и зачеты отучились весь год. И вот всего сутки назад его жизнь разделилась на “до” и “после”. Авария вновь разбила, разрушила всю его жизнь до основания, и он не знал сможет ли он собрать себя вновь. Вздохнув и стиснув зубы, он ускорил шаг и в считанные минуты уже стоял у дверей военкомата.
— Повестка где? — без лишних церемоний спросил мужчина за столом.
— Нет повестки. Я студент, закончил первый курс. Но передумал. Хочу призваться сейчас, — уверенно ответил Галиб.
Мужчина внимательно посмотрел на Галиба. На его веку еще никто так спонтанно на призывной пункт не являлся. Явно с парнем, что-то стряслось.
—Сынок, твои родители в курсе, что ты здесь-то? — уже мягче спросил он.
—-Я сирота, некому быть в курсе, — твердо ответил Галиб, глядя прямо в глаза военному— и, кроме того, я уже совершеннолетний и вполне могу сам решать, что мне делать.
—Может еще подумаешь? Иди закончи учебу, а потом придешь долг родине отдавать, — спросил мужчина, понимая, что Галиб действует сгоряча.
—Не возьмете меня здесь, я пойду в другой  пункт и буду обходить все, пока меня не возьмут или сам поеду на границу, поэтому давайте сократим процесс и примите меня здесь и сейчас! — твердым голосом отчеканил Галиб и уже тихо добавил: 
-Я очень прошу, я должен....
 
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
СЕСТРЫ
Две души в одном дыханье,  мир один — но два крыла.
 Где одна — там и другая сердце — нитью обвела.
  — Сона, ты скоро? Опоздаем ведь! -раздался голос сестры за спиной у девушки.
— Где ты пропала? Опять по своему мистеру Икс сохнешь? —в  дверном проеме показалась голова сестры.
Сона и Гюнай — сестры-близнецы, которых постороннему человеку было почти невозможно различить. Но родные, конечно, никогда их не путали, включая жениха Гюнай, который безошибочно узнавал свою невесту.
— Кто бы про засуху говорил! Сама минуты без своего Рамина прожить не можешь! Только три месяца как он призвался, а ты уже места себе не находишь! — смеясь парировала Сона.
—  Девочки, скорее! Только не опоздайте!
— Мам, пожелай удачи! — чмокнув мать в щеку, девушки  побежали к выходу.
—  Ни пуха вам ни пера! Удачи! - крикнула дочерям вдогонку Рена ханум.
— К черту! - уже где-то снизу лестничной площадки послышался ответ.
— Да не волнуйся ты так, — успокаивала по пути Сона сестру, — мы же весь материал с тобой наизусть знаем! Обязательно наберем нужные баллы.
— Как ты всегда так умеешь собраться и успокоится? Медитируешь  втихаря, что ли? -  деланно возмутилась Гюнай. Веселый смех сестры был ей ответом. Сона родилась на две минуты позже, но у Гюнай всегда было чувство, что это она младшая сестра, причем с большей разницей. Из них двоих именно Сона была той сестрой, которая успокоит и  найдет выход из любых  их проблем. Она и сейчас, только взяв за руку Гюнай смогла передать ей свое спокойствие и уверенность перед этим важным вступительным экзаменом. Обе девушки с отличием закончив школу, тщательно готовились к вступительным экзаменам в ВУЗ. Также вместе решили поступать на исторический факультет Бакинского Государственного Университета— вместе, как и всё в их жизни.
  Как и предсказала Сона, они быстро и легко и уверенно справились с экзаменом и сейчас поглощали мороженое на бульваре в кафе с видом на море. Было очень жарко, хотя время уже клонилось к вечеру и прохладное лакомство оказалось как нельзя  кстати, особенно после пройденных волнений.
— Ты все надеешься его увидеть, - скорее утверждая, чем спрашивая, произнесла Гюнай, наблюдая как Сона смотрит вдоль парапета, периодически задерживая  взгляд на молодых парнях.
— Наверное… Просто хочется знать, что у него все в порядке. Я все прокручиваю в голове ту сцену на бульваре   вновь и вновь и думаю, правильно ли я среагировала? Правильные ли слова я нашла? Я не пыталась играть в психолога , просто хотела его сбить с этой мысли и дать ему шанс передумать. Я где-то читала, что достаточно иногда бывает просто перебить поток  мысли о суициде и человек забывает об этом минутном порыве. Не хочу даже думать, что заставило этого парня подняться туда. Он совсем не выглядел  слабым и неуверенным в себе. Должно быть что-то действительно серьезное с ним произошло.
— Не переживай, ты же видела— он передумал и перелез обратно. Давай будем думать, что у него все хорошо и в один прекрасный день вы где-нибудь столкнетесь и ты тогда точно сможешь допросить его с пристрастием и выяснить что он в пучине Каспия тогда потерял.
—  Да, ладно, сестренка, это уже из области фантастики. Я даже толком не знаю как он выглядит. Только и увидела широкие плечи и черные волосы, а на  меня он даже и не посмотрел,— грустно усмехнулась Сона. Она не сказала сестре, что выходя на пробежку каждое утро в то же время всегда пробегает по тому же маршруту, сама не зная на что надеясь и что бы она могла сказать парню даже бы и встретила его.
Гюнай смотрела на сестру, которая глядела вдаль, погрузившись в свои мысли. Она как будто видела кого-то очень похожего на себя и в то же время совсем другого человека. Обе девушки были очень похожи чертами лица— обе были круглолицые с большими карими глазами, обрамленными длинными, пушистыми ресницами. Несмотря на схожесть они смотрели на мир по-разному: Сона уверенным и спокойным взглядом и Гюнай —робко, нежно и со свойственной ей мягкостью. Было также  много разного в мимике и выражениях лиц. Отличались они соответственно и характерами, как бы дополняя друг друга. Сона всегда была решительна и целеустремленна и всегда брала на себя роль старшей сестры.  Она всегда умела сохранять спокойствие в любой ситуации и принимать взвешенные решения в отличие от робкой и вечно во всем сомневающейся Гюнай.  Тем не менее между сестрами была особая связь, пусть не такая телепатическая, про которую часто говорят, что  существует между близнецами, но та которая делала их не только сестрами, но и  лучшими подругами, доверяющими друг другу самое сокровенное.
— Пора домой, -  Гюнай  мягко вывела сестру из задумчивости,— надо отдохнуть, нелегкий денек у нас сегодня был.
— Тебе просто не терпится со своим красавчиком поговорить,— улыбнулась Сона, — что ж, не будем его заставлять ждать. Наверняка места себе не находит, волнуется.
— Если не хочешь возвращаться, то я могу и отсюда позвонить.
— Ну уж нет, ваше воркование это шоу не для слабонервных. Чем меньше зрителей, тем лучше. - засмеялась Сона и девушки дружно направились в сторону дома.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
РАМИН
"Даже в окопе можно найти свет."
— Эй, Рамин, тебя к телефону! — прокричали в коридоре. — Тот же нежный и милый голосок!
— Вот поймаю — без ушей останется! — проворчал Рамин, обернувшись к Галибу.
— Ты лучше поспеши к телефону, — усмехнулся тот, — а о его ушах потом вместе позаботимся.
— Я всегда знал, что ты настоящий друг! — хлопнул его по плечу Рамин и рванул к телефонному аппарату.
   Галиб иногда по-доброму завидовал своему новоявленному другу, когда он мчался в очередной раз к телефону. Рамин возвращался после очередного звонка бодрый, светящийся изнутри  словно заряжая этой энергией и Галиба. Галиб с грустью думал, что ему уже никто не звонит, хотя в этом он никого не мог винить кроме себя. Мама Зема обрывала армейский стационарный телефон каждый день, чтобы поговорить с ним, но Галиб наотрез отказывался подходить к телефону. Она, видимо, уже отчаялась поговорить с ним и перестала звонить и вовсе.  Сказать, что ему стало от этого легче он не мог, потому что оборвалась последняя ниточка, связывающая его с прошлым. Как бы он не пытался убежать от него и начать новую жизнь, но оно все равно его настигало и омывало волной боли и тоски. Теперь он и правда остался один.  Лёжа на спине в казарме, он рассматривал потрескавшийся потолок. Удивительно, что здесь в этой неприхотливой и порой опасной обстановке он начал обретать внутреннее спокойствие. Резкая смена всего его направления жизни помогла Галибу отключиться от всех его несчастий и сосредоточится на здесь и сейчас.  Он познакомился с Рамином в автобусе по дороге на базу. Вернее, словоохотливый Рамин не оставил ему ни одного шанса продолжать путь в тишине. Поначалу Галиб отмалчивался, пытаясь всем видом показать, что не заинтересован в компании, но не выдержал натиска участия и дружелюбия Рамина. Галиб сдался. За четыре часа пути он уже знал про Рамина всё, как будто провел с ним всю его жизнь. Узнал про то, что он закончил авиационную академию и что у него есть любимая девушка, на которой он женится сразу как вернется с армии. Про себя Галиб ничего не рассказывал и Рамин, как будто понимая, не настаивал. Наверное, эта его эмоциональная интеллигенция и расположила к нему Галиба и положила начало их дружбе.  За эти три месяца они уже многое успели повидать вместе и создать свой архив воспоминаний как хороших, так и не очень.
 Несмотря на то, что война находилась в замороженном состоянии, обстановку на так называемой границе между двумя, когда-то дружественными республиками, а по сути границей разделяющей исконные земли  Азербайджана, спокойной назвать никак было нельзя. Прошло уже больше двадцати  лет как начался этот конфликт, унесший жизни стольких невинных людей как с азербайджанской  так и с армянской  стороны и сколько людей изгнанных из своих кровью и потом заработанных домов,  и всё это только потому, что кому- то надо было развязать эту беспощадную, пропитанную ядом и ненавистью войну. Возвращение своих территорий, родных городов и сел стало открытой раной и живой надеждой для всего азербайджанского народа.
 
Сегодня, стоя в траншее и глядя в сторону Агдама — родного города отца, — Галиб чувствовал: находясь здесь, он вкладывает нужные пазлы в картину своей жизни. И хоть он никогда не бывал в Агдаме, ему хотелось увидеть город, за который погибли его дед и дядя, найти отцовский дом и прочувствовать дух земли, в которой вырос его отец и отец его отца.
— Когда-нибудь мы вернем всё это и ты обязательно найдешь свой отчий дом. — Как-то  сказал Рамин другу как будто прочитав его мысли.
— Или то, что от него осталось.—  невесело  добавил кто-то из солдат.
— Если это так, то я обязательно  построю  его заново, для них и для себя. — прошептал Галиб, безоговорочно веря, что так оно и будет.
— Думаю, твой отец в это верил тоже, раз назвал тебя так, — улыбнулся Рамин.
(Галиб в переводе означает «победитель». — прим. автора)
Смена Галиба и Рамина уже подходила к концу.
— Что - то совсем они расшумелись, празднуют наши с тобой полгода вместе? — Рамин прислушался к свисту пуль. — Прямо свистопляску устроили. Наверняка боеприпасов им опять подкинули.
—  Эй, ребята! Не кипятитесь, мы скоро уже будем!— смеясь, прокричал Галиб вдогонку очередному выстрелу. Ответом ему была серия новых выстрелов. Остальные ребята, находящиеся дальше вдоль траншеи услышав его,  поддержали  хохотом и улюлюканьем. Уже позже, ближе к полуночи сидя в траншее и как всегда разговаривая обо всём и ни о чём, чтобы не уснуть,  Галиб, глядя на звездное небо вдруг спросил:
— Скажи, Рамин, ты когда нибудь думал вот зачем все это?
—  Ты про что?- спросил Рамин.
—  Вот люди живут, суетятся, и все по одному сценарию: рождаются, работают, женятся, умирают и потом всё по новой, только иногда в разном порядке. А смысл?
Рамин пытался в темноте разглядеть выражение лица друга. Галиб нечасто начинал такие разговоры. Рамин давно уже чувствовал, что замкнутость Галиба — не просто черта характера. В редкие моменты, когда Галиб открывался, по обрывкам фраз Рамин понимал: его друг пережил непростой период в жизни. Но он никогда не задавал лишних вопросов. «Всему своё время. Расскажет, когда будет готов», — успокаивал себя Рамин.
— Думаю, всё в этом мире не случайно, — тихо сказал он. — За каждым, даже самым маленьким поступком, стоит смысл. Иногда мы  понимаем его сразу, иногда только спустя годы или  это так и остается загадкой для нас до конца. Не было бы смысла, мы бы и сейчас по Дарвину обезьянами ходили.  В процессе, мы и наши поступки  наверняка  влияют на картину  жизни в целом и оставляют какой то след.  Все мы имеем  какое- то значение, все мы составные элементы  этой огромной системы. Даже то, что мы с тобой здесь встретились ведь тоже неспроста. И в этом тоже  есть смысл.
 Галиб внимательно слушал. Ему хотелось  верить словам Рамина и как то оправдать все свои потери и боль от них, но все чувства внутри него яро этому сопротивлялись.
— Я знаю, что тебе непросто.— вдруг тихо произнес Рамин как будто читая его мысли. — Но тяжёлую ношу вместе нести легче, и я  готов понести её  с тобой. Просто позволь мне это сделать. На это ведь и есть друзья.
В какой-то момент Галиб,  захотел перевести тему или отмолчаться как он всегда это делал, но что-то в  интонации Рамина заставило его не задумываясь прошептать:
— Это всё из-за меня. Все кого я люблю умирают. Адиль тоже погиб из-за меня.
Галиб, уже понимая, что он сказал то, что не собирался, приготовился к шквалу вопросов со стороны Рамина, и очень удивился, когда тот спокойно продолжал смотреть в звездную синеву неба, никак не показывая, что ответ Галиба потряс его.  Галиб лишний раз убедился в тактичности друга, который всегда знал когда надо говорить, а что еще важнее, когда надо помолчать. Наверное, это и стало причиной того, что Галибу захотелось всё ему рассказать. И он рассказал. Рассказал про смерть родителей, про Адиля, как они росли вместе, как шалили в школе, как Адиль был ему  опорой и поддержкой во всем, как они вместе поступили на один факультет в один и тот же ВУЗ и про то, что случилось после...  После того как они со всеми ребятами отмечали окончание первого курса учебы.
—   Адиль  тогда выпил. За руль уже сесть не мог, поэтому машину вел я.  Я не любитель выпить. Было уже за полночь, Адиль сидел возле меня на переднем сиденье и рассуждал о планах на будущее иногда подпевая в такт песне по радио. Я смеялся.  Ничего не предвещало беду.  А потом... ему стало плохо. Его стошнило. Я отвлекся на него только на секунду, а дальше все было как показывают в фильмах: свет фар, летящих на нас, удар, наша машина, делающая кувырок и темнота.— Галиб замолчал.
           Он  не рассказал лишь о  том,  как в той темноте,  он услышал звук колокольчика, а потом увидел маму в пронзительно сияющем белом свете. Она была такой же какой он её помнил: нежной, красивой и улыбающейся.  Сара, держа за руку Адиля уводила его к свету. Галиб бежал за ними прося взять его тоже, но мама обернулась и ласково улыбнувшись  сказала:
—  Тебе пока нельзя милый. Помни какой ты сильный. Ты справишься. Я верю в тебя!  И ещё: следуй за колокольчиком!
Галиб перевёл дыхание. Он до сих пор не знал, что это было: весточка от мамы или просто видение спровоцированное ударом.
— Я  очнулся в больнице, —продолжил Галиб. — Я отделался синяками и сотрясением мозга. А Адиль…. он  не выжил.
 Галиб сделал глубокий вздох и выдержав паузу добавил:
— Я слышал, как мама Зема плачет, оплакивая своего единственного сына. И все по моей вине.  И я сбежал. Я не мог смотреть им в глаза. Не надо было мне садится за руль, надо было вызвать такси или не знаю что, но не садиться за этот проклятый руль!— в сердцах выкрикнул Галиб избегая смотреть на Рамина. Он не знал сам, что он хочет увидеть в его взгляде: оправдание или приговор. Рамин был прав. Произнеся всё это вслух он почувствовал,что это  принесло ему крупицу облегчения. Он понял, что только что сделал первый шаг навстречу самому себе и памяти Адиля, а в лице Рамина обрёл близкого и чуткого друга.
— Скажи, что бы ты сделал по-другому, если бы мог повернуть время вспять и снова оказался бы в той машине? — неожиданно спросил Рамин.
—   Не знаю, —растерялся Галиб, — может успел бы увернуться или принять удар на себя.
—    Ага. И тогда, возможно, я бы сейчас сидел с Адилем, терзающим себя   чувством вины с одной стороны и маму Зему всё равно оплакивающую одного из своих сыновей с другой. Я так понимаю у нее их двое. Потому как  несмотря на то, что ты не отвечаешь ей на телефонные звонки, она все равно справляется о тебе у командира почти каждый день.—спокойным голосом возразил ему Рамин.
Галиб потрясенно  взглянул на друга. С одной стороны его поразило знание, что мама Зема не оставила попыток достучаться до него, а ещё  его поразила  мудрость Рамина несмотря на его двадцать три года. Он одним вопросом заставил увидеть  всю его историю под другим углом.
— Я не знал…—тихо произнес Галиб.
— Я думаю, что  ты много чего еще не знаешь и не понимаешь, и когда мы закончим с тобой службу  здесь, я непременно помогу тебе заполнить все пробелы. —серьёзно заметил Рамин, а потом уже шутливо добавил: —Но только сначала ты должен мне будешь рассказать про кого ты думаешь, когда так глупо улыбаешься, уставившись в потолок казармы!
— На этом наш вечер откровений можно считать оконченным, — заявил Галиб,  в шутку смахивая шапку с головы Рамина.
Он был рад, что Рамин сменил тему, мудро дав ему время переварить услышанное.
Возвращались оба в казарму в абсолютном молчании. Галиб был благодарен  Рамину за эту тишину. Он не знал как, но он чувствовал, что ему стало на душе чуть теплее. Теплее от мысли, что мама Зема и дядя Вагиф за него беспокоятся, от того, что у него есть Рамин, тот ещё шутник, но иногда такой мудрый  и рассудительный не по годам. Уже, лежа на своей койке, в тишине ночи Галиб начинал понимать, насколько его друг был прав. Он многого не знал или просто ему было легче казнить себя за все произошедшее и закрыться в скорлупе вины и горя.  Рамин несколькими словами заставил его задуматься и увидеть все с другой стороны. Он и правда не знал виноват ли он вообще в той аварии? Знал ли он насколько его любят Зема и Вагиф и их с Адилем сестра Самира и сколько горя он им причинил своим резким побегом? Он не знал было ли у него право так  убегать не поддержав их в этот трудный момент? Было ли у него право смотреть им в глаза после всего что произошло? На каждый вопрос у него было куча вариантов ответов, но правильные ответы он должен найти сам. И ещё — он должен был найти ту самую девушку с голосом, звенящим колокольчиками. Думая о ней, сердце Галиба наполнилось теплотой и ещё каким то непонятным чувством.  И хотя он понимал насколько наивно мечтать о девушке, которую он толком и не разглядел, он чувствовал, что просто обязан ее отыскать. Он понятия не имел как она выглядит и какой у нее характер, но он помнил ту магию, которая окутала его когда он услышал ее спокойный и нежный голос. Голос, словно окутанный звоном колокольчиков. Как будто  сама судьба спроектировала их эту встречу. А раз здесь замешана судьба, то они наверняка встретятся опять и тогда он ее ни за что не упустит.  И Галиб сам того не осознавая улыбнулся своей этой мысли.
—      Я вот про эту твою глупую улыбку, —свесившись с  верхней  кровати, смеясь заметил Рамин.
        Ответом ему была летящая в него подушка. И хоть Рамин потом больше свешиваться не решался, Галиб еще долго слышал его хихиканье сверху.
 ГЛАВА ПЯТАЯ
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
“Не ждал, не звал, не отмечал — и всё ж заметил кто-то.
В казарме свет вдруг замигал —как в доме, где забота.”
  Сегодня весь день Галиб чувствовал себя не в своей тарелке. И не потому, что у него был день рождения, про который он никому не рассказывал, а потому что его целый день куда- то гоняли по всяким поручениям. Как будто все вокруг задались целью сделать из него профессионального зайца на побегушках. Надо сказать у них это здорово получалось. К середине дня он уже ног под собой не чувствовал. То надо  сгонять к траншеям проверить как обстоят дела,  потом проверить записи результатов патрулирований и других операций и наконец последней каплей было то, что его послали провести инструктаж по первой помощи и безопасности для недавно прибывших в казарму солдат. Галиб уже чувствовал, что ему самому не помешает блиц курс по медитации или новичкам придется осваивать навыки безопасности в процессе. И как назло, Рамин тоже где- то запропастился, что было на него совсем непохоже. Обычно почти каждый день Галиба начинался и заканчивался Рамином и его подтруниванием над ним,  особенно после того как он ему ценой долгих уговоров рассказал о девушке с приморского бульвара. И хотя он был рад не слышать очередных шуточек друга, он признавал, что ему его недостает весь день. После того как Галиб поделился с ним своей историей, между парнями появилась какая то особенная связь, что- то большее, чем обычная дружба соратников, то, что сделало их намного ближе. И хоть они больше никогда  не возвращались к этой теме, между ними витало понимание и поддержка.
— Ну как успехи?—вдруг услышал Галиб голос друга. Повернувшись, он увидел Рамина , стоявшего опершись плечом на открытую дверь, заслоняя своими габаритами весь проём. Мелким Рамина никак назвать было нельзя. Ростом под стать Галибу, он не уступал ему и в спортивном телосложении.  Пока он не начинал говорить изливая свое добродушие, он мог производить  на окружающих довольно устрашающее впечатление.  Рамин увидев разъяренное лицо Галиба присвистнул.
—Я вижу пора спасать ребят,- засмеялся он, — отбой всем, свободны!— сказал он обращаясь к новоприбывшим.
— И где ты пропадал? Я уже решил, что ты дембельнулся  и уехал к своей принцессе даже не попрощавшись.- с сарказмом спросил Галиб.
— Я был уже в пути, как почувствовал волны ярости, идущие от тебя и решил, что надо спасать от тебя ребят, а то у нас таким темпом страну некому защищать будет,  а  моя принцесса меня  подождет еще несколько месяцев!— в тон ему ответил Рамин.
— Ну очень смешно!— скорее оскалился, чем улыбнулся Галиб.
— Ладно, не пыхти, идем там командир всех зовет. Что -то объявить хочет,— миролюбиво похлопав Галиба  по плечу сообщил Рамин.
Подойдя к дверям комнаты досуга, Галиб с размаху открыл дверь и замер от открывшейся ему картины: в середине во всю длину был открыт стол  со всевозможной едой на нем, а вокруг стола стояли и смотрели на него  все ребята с которыми он находился почти с первых дней своей службы. Все они встретили его аплодисментами и улюлюканьем , громко поздравляя его с днем рождения. Галиб растерянно смотрел вокруг, неуклюже принимая поздравления и благодарил, пока его взгляд не наткнулся на весёлую физиономию Рамина.
—Так это все твои проделки! Мне следовало догадаться, что за всеми сегодняшними издевательствами надо мной стоишь ты! Это все твоя затея! Не знаю как ты только нашего командира уговорил это все провернуть!  Откуда ты все это взял? И только не говори мне, что кто -то из наших солдат долму заворачивать умеет!— воскликнул Галиб.
—Солдаты нет, но наш командир на все руки мастер!—ухмыляясь заявил Рамин.
—Может мне у него самого спросить?—в тон ему спросил Галиб.
—Ну уж нет, давай лучше не будем, а то тебе  твоя сегодняшняя гонка разминкой покажется,— миролюбиво  пробормотал друг, —пошли лучше есть, а то у ребят уже давно слюнки текут,  сто лет нормальную домашнюю еду никто не ел.
       Галиба посадили во главе стола . Он огляделся вокруг и все происходящее показалось ему сюрреалистической картиной. Он вдруг увидел не солдат, которые с автоматами наперевес охраняют границу и четко выполняют команды  рискуя своими жизнями каждую минуту, а простых, юных ребят с планами и надеждами на будущее. Каждый из них ждал дня когда сможет, отдав долг родине вернуться к своей обычной мирной жизни. На смену им придут другие и так будет всегда. Галиб не хотел думать о том, что может не все смогут вернуться,  что кто- то из них вернется только в белом саване, так и не познав жизнь. Только сам он не  чувствовал, что хочет вернуться к прошлой своей жизни. Жизни без брата. Жизни в которой он никогда не сможет смотреть в глаза дяди Вагифа и мамы Земы, не ощущая вины.  Галиб чувствовал, что как будто понятие чего- то ускользает от него, но он никак не мог ухватить мысль. Что - то такое отчего его сердце начинало биться сильнее.
—Откуда все это? — повернувшись к Рамину вдруг спросил Галиб.
—Позже расскажу, после того как получишь подарок.— отведя взгляд, уклончиво  ответил Рамин.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
СОНА
“ Не знаю встречу ли тебя -найду ли снова след
Но я запомню вокруг нас  тот  яркий теплый  свет.”
Несмотря на зимний январь, погода стояла теплая и солнечная не по сезону. Сона возвращалась после  учёбы домой. Как тогда она  и предсказала, обе сестры с легкостью  поступили в БГУ  на исторический факультет как они и мечтали .  Обе  девушки имели тягу к истории. Обеих интересовало  как формировались культуры, общества и государства. Они  увлеченно изучали личности и идеи, которые влияли на ход человеческой цивилизации. И конечно их споры о том как бы изменился ход истории, если бы можно было бы поменять  какую нибудь  даже малую переменную. Самое интересное в их спорах всегда было то, что каждая из них умела по своему интерпретировать и анализировать источники и у каждой имелось свое собственное мнение основанное на фактах. Иногда их споры поднимали на уши  весь дом и тогда в спор уже бывали вовлечены и их мама Рена ханум и отец Чингиз- бей. Рена- ханум всегда быстро сдавалась  ссылаясь на то, что она преподаватель литературы, а не истории, а Чингиз- бей будучи довольно известным адвокатом в городе и любителем истории обычно был тем кто умел найти компромисс в споре и найти суждение  с которым все соглашались. Вся семья любила эти их так называемые “исторические споры” в процессе которых они делились интересными фактами и открывали для себя новые аспекты событий. Эти споры не только углубляли их знания, но и укрепляли их семейные узы, делая  время, проведенное вместе увлекательным и познавательным.
 Гюнай сегодня отлеживалась дома с гриппом, а Сона ,нежась в теплых лучах солнца,  не спеша шла домой и как она часто делала в хорошую погоду  свернула в сторону  бульвара. Это уже у нее превратилось в привычку, что  все дороги  к её дому лежали через набережную, мимо здания Филармонии, Маленькой Венеции и  Площади Фонтанов. Как и  каждая ее пробежка по утрам захватывала  линию бульвара от Дениз Молла и до Парк Бульвар Молла. Именно делая этот маршрут она и  заметила его  в прошлый раз. И каждый раз проделывая его снова, девушка смотрела вдоль перил в надежде увидеть знакомый силуэт. Гюнай часто приходилось идти вместе с Соной и она, понимая чувства сестры потакала ей в этом, . Гюнай отлично понимала, что та их встреча может и совсем ничего не значить, и неизвестно  что за сумасшедший решил тогда свести счеты с жизнью, но она не хотела отговаривать сестру, давая ей самой время все переварить и сделать свои  выводы.
И вдруг — сердце Соны сделало кувырок. Там, почти на том же месте, глядя в морскую даль, спиной к ней стоял парень. Сона замедлила шаг. Примерно тот же рост и те же черные как смоль волосы. Молодой человек как почувствовав, обернулся и с любопытством посмотрел на девушку.
—Я могу чем - то помочь? —спросил он, поймав взгляд Соны.
— Я … - растерялась Сона,— Мне показалось… что мы уже встречались.
— Нет, не встречались.  Такую красивую девушку, я бы точно не забыл . Историю учишь?— спросил парень кивком показывая на учебник который Сона прижимала к груди. Она как всегда набрала кучу книг в библиотеке универа, и этот просто не влез ей в сумку.
— Да, учусь на истфаке. - ответила Сона, не зная зачем она ввязывается в этот разговор. Она уже прекрасно поняла, что обозналась.
— Никогда этот предмет меня не притягивал. Иногда прошлое на то оно и прошлое, чтобы его там и оставить ведь его анализ уже ничего не поменяет.
— Не могу с тобой согласиться, - возразила Сона.- знание истории помогает нам сделать работу над ошибками и идти вперед.
—-Я считаю, что все равно каждый предпочитает учится на своих ошибках.  Но я с удовольствием выслушаю все твои аргументы за чашечкой  горячего кофе или  чая если ты не против. Кстати, меня зовут Юсиф.— заявил парень.
Сона встрепенулась. Ему почти удалось  затянуть её в очередной” исторический спор”.  Она внимательно посмотрела на парня. Он был красив типичной красотой кавказских мужчин. Темные волосы, черные пушистые ресницы, обрамляющие большие темно карие глаза, которые  в ожидании ее ответа смотрели на нее. И она  ответила, уже направляясь дальше :
— Прости, может в другой раз, сейчас мне надо домой.
— Можно хоть твой номер телефона?  Я бы позвонил?— уже вдогонку уходящей быстрым шагом девушке прокричал Юсиф.
Обернувшись к нему Сона  издали только отрицательно покачала головой.
*****
—Я и вправду уже подумала, что это он! - закрыв лицо руками , проговорила Сона, сидя на кухне напротив сестры.
Гюнай с укоризной покачала головой.
— Ты что теперь на всех парней, хоть каплю похожих на него будешь кидаться? Пока на какого нибудь маньяка не напорешься? Забудь и успокойся! Я поддерживала эту твою  идею фикс, но это уже выходит из под контроля!
—Да ладно, не преувеличивай! Парень как парень, просто не тот.— попыталась отшутиться Сона, где то внутри понимая беспокойство сестры.
— Ага, или уже все вокруг  начнут понимать, что тебя нравятся парни, пытающиеся в Каспий спрыгнуть и будут там пачками ради тебя висеть! Как Лондонский мост закрыли из-за суицидников, сейчас у нас скоро парапет так закрывать будут!- не успокаивалась Гюнай.
— Ну ни капельки не смешно! — возмутилась Сона.
— Послушай, я серьёзно, забудь! Если судьба, так все равно встретитесь, ходишь ты по бульвару или нет. А может лучше, чтобы и не встречались. Иди знай, что за человек. Пока не поздно — отпусти это всё.  А сейчас лучше мне с домашкой помоги разобраться,а то я  ничего я не поняла, что надо делать!
Слушая сестру, Сона умом была согласна с ней, но сердце почему-то протестовало. Вздохнув, Сона кивнула и подсев поближе к Гюнай стала объяснять  пропущенные ею уроки.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
ПОДАРОК
"Иногда время не лечит, но оно учит нас ценить то, что мы теряем."
—Ну вот и пришло время подарка!—- сказал Рамин, после того как  они с другими ребятами дружно провели время за вкусным домашним ужином. Накрытый стол так и остался стоять, ожидая других  ребят  с дежурства.
— И время рассказать как ты все организовал.— внимательно посмотрев на друга сказал Галиб, когда наконец   все разошлись каждый по своим делам, кто на дежурство, кто покурить, а кто просто пошел отсыпаться, а друзья просто  вышли подышать свежим воздухом.
— Всему своя очередь, —ответил Рамин. —Итак,  мой подарок для тебя  будет виртуальный, так как  даже телепортироваться без ведома нашего командира невозможно и обычная  поездка в магазин кажется фантастикой, поэтому как я только добрался до интернета, я заказал нам  билеты в Мадрид!  С открытыми датами. Мы  выберем вместе когда летим, как только закончим отдавать наш долг родине.
Галиб в изумлении смотрел на Рамина.
— Ты, что с ума сошёл? Или может ты какой клад в траншее втихаря выкопал? Где ты столько денег взял?
— Да, ладно, не дергайся,- похлопал его по плечу Рамин.— Я  богатый, я целое состояние на чаевых заработал! Так что за мои финансы ты не переживай. Если тебе от этого легче станет, это я и себе подарок сделал. Я всегда мечтал побывать в Мадриде. Надо было только компанию подобрать. И если ты полетишь со мной, то лучшего я и пожелать не мог бы.
Галиб, тронутый до глубины души, обнял друга. В те моменты, когда он уже считал, что сердце его очерствело, жизнь все время находила способ показать ему обратное. И сегодня в лице Рамина.
— У меня есть ещё кое- что для тебя. Но только обещай, что ты откроешь конверт и прочитаешь до конца. Ради меня и нашей дружбы,—  вдруг тихим голосом произнес Рамин.
Галиб настороженно взглянул на него.
— Хорошо,-— напрягшись пообещал  он.
Рамин молча протянул ему конверт. Галиб секунду держал его в руке уже понимая от кого он.  Неуверенным движением он надорвал его и вынул его содержимое.  Теперь он держал  письмо написанное красивым ровным почерком и  дорогие мужские часы. Часы Адиля.
 Он прекрасно помнил эти часы.  У Адиля всегда была тяга к красивым и дорогим вещам и как-то гуляя с Галибом, его взгляд упал на эти часы в витрине магазина. Увидев цену, Галиб присвистнул, а Адиль тогда ему сказал:
—  Невозможное—  это только наше восприятие и оправдание своей слабости. Если у человека есть желание и намерение, то он  может всё.
— Ага и звезду с неба тоже  сможешь достать?- засмеялся тогда Галиб.
— Может быть, но начну с этих часов.
И он так и сделал, он устроился на подработку в магазин, хотя его отец никак не мог понять чего ему не хватало, слава богу, они были достаточно обеспечены, но для Адиля это было дело принципа: самому осуществить свою хоть и небольшую  мечту. Вагиф- бей только пожимал плечами, хотя в глубине души ему нравилось стремление Адиля к самостоятельности и достижению своих желаний. Галиб же, несмотря, на то что Вагиф ни в чем ему не отказывал также как и Адилю, с ранних лет  в свободное от школы время работал  в общем  бизнесе отца и Вагифа. И хотя Вагиф честно откладывал долю отца на отдельный счет в банке, Галиб все равно старался появиться в мастерской при каждой возможности, чтобы помочь, а заодно и поучиться. В какой то момент Галиб предложил Адилю купить ему эти часы, но Адиль был непреклонен. Он непременно хотел приобрести их на свои кровные.  И вот этот день настал. Адиль с гордостью застегнул на запястье блестящие часы известного бренда. Для него это была не просто ещё одна красивая безделушка, а маленькая мечта, которую он сам осуществил. Он светился гордостью и радостью. Парни не спеша шли в сторону чайханы обмыть покупку свежезаваренным чаем с вареньем как услышали как кто -то не переставая сигналит позади них. За ними  по тротуару шла девушка, а рядом с нею медленно ехал черный автомобиль. Парень сидевший рядом с шофером, забрасывал девушку комплиментами и просьбой о номере телефона. Девушка, уже сказала, что не заинтересована, но парень и не думал успокаиваться, продолжая сигналить и что- то выкрикивать. Обернувшись, Галиб увидел испуганное и обеспокоенное лицо девушки и недолго думая, рванул к автомобилю.  Он открыл дверцу и за грудки вытащил парня из машины, встряхнул его со всей силы и спросил:
— Скажи совсем  совесть и честь потерял? Тебя не научили  женщин уважать? А если бы с сестрой твоей так?
Подоспевший Адиль, зная темперамент Галиба, попытался его остудить.
—Оставь, Галиб, он наверняка уже всё понял.
Но не успел он закончить фразу как парень замахнулся на Галиба. Галиб увернулся, и удар пришелся по лицу Адиля. И тогда Галиб сорвался. Если бы не Адиль и  парень, который был за шофера, пытающиеся их разнять  и приближающиеся полицейские сирены, для парня могло бы очень плохо  закончится. Заслышав полицию, всех четверых сдуло как ветром. Адиль толкая Галиба, затянул его в один из внутренних двориков.
— Ну  из тебя политик точно не выйдет. Никак не научишься проблемы словами решать.  —  посетовал Адиль, осторожно потрогав кровоподтёк на скуле. И тут его взгляд упал на его новые, только что купленные часы.
—Только не это! Вот чёрт!- воскликнул он увидев треснутое стекло,— он мне часы разбил! Найду, все кости ему переломаю!!!
—Что ты там говорил про конфликты и слова ?—  съязвил Галиб.
—К чёрту слова! Забудь что я говорил!- проворчал Адиль.
—Хотя, если подумать,  у этих часов уже есть своя история!—  засмеялся Галиб,—  поинтереснее твоего времени  проведенного  за прилавком, чтобы на них заработать!
— У меня  с тобой, что ни день, то история! - усмехнулся Адиль вздыхая.
А на следующий день рано утром,   пока Адиль спал, Галиб тихо забрал часы в мастерскую заменить стекло. Когда Адиль проснулся его на столике  уже ждали целые часы на которых с обратной стороны было выгравировано:
“ На каждый момент своя история.” 
Грустная улыбка застыла на лице Галиба когда все эти воспоминания пронеслись перед его глазами. Столько ярких моментов они пережили вместе и он  оказался прав—  у этих часов тоже была история, как и у них. Галиб поднял  затуманенные глаза. Рамин стоя тихо в стороне внимательно наблюдал за ним, а потом заметив его взгляд, указал кивком на письмо.
Галиб взял в руки письмо. Руки его дрожали, а мысли сбились в кучу. Он ещё не понимал смеет ли он вообще общаться с мамой Земой, но он обещал Рамину.  Он сразу узнал  красивый почерк  учительницы начальных классов Земфиры ханум- мамы Земы. Глубоко вздохнув Галиб начал читать.
“ Дорогой мой сынок.  Я все это время пытаюсь с тобой поговорить. Ты  исчез из больницы, мы все очень испугались  за тебя пока искали.  Я звонила много раз, ты не подходишь к телефону. Вагиф нашёл как связаться с твоим командиром, спасибо знакомые помогли.  Я знаю, что ты чувствуешь, а еще я знаю, что ты ни в чём не виноват. Тебе не в чем себя винить. Эта  авария просто ужасное стечение обстоятельств, которое оставило на каждом из нас неизгладимый след. Шофер машины, которая  в вас врезалась перенес сердечный приступ за рулем и потерял управление . Ты бы ничего не смог изменить. Мне страшно подумать, что мы с Вагифом  могли бы потерять вас обоих. Мы все любили Адиля, но все также любим и тебя. Мы все очень ждем твоего возвращения, чтобы обнять тебя и сказать как нам тебя не хватает. Возьми эти часы, я уверена  Адиль хотел бы , чтобы они  были у тебя, как у его единственного брата и друга.
P.S. На Рамина не сердись, это он помог  нам организовать твой день рождения. Он похоже хороший парень и замечательный друг.
Вагиф и Самира тоже поздравляют тебя и передают, что тоже любят и скучают. Ждем тебя с нетерпением.
 Обнимаю и целую ,
                Твоя мама Зема.
Галиб, сам не знал сколько времени он сидел там уставившись невидящим взглядом  на письмо. Мир вокруг него  очередной раз перевернулся, но только в этот раз он понял, что сейчас он не потерял, а снова нашел свою семью. Сидя там он перечитывал вновь и вновь, пытаясь  осмыслить все  написанные мамой Земой слова и он чувствовал, как каждое из них дышало заботой и любовью к нему. И он остро понял как не хватало ему  этих бесед о работе с Вагифом, нескончаемой заботы мамы и подшучиваний старшей сестры Самиры. И сейчас он понял одну очень важную вещь: может он  и потерял Адиля, он не готов еще потерять и их, свою семью. Положив письмо в карман и надев на руку часы, Галиб обернулся. Рамина нигде не было. Наверное решил оставить его одного с его мыслями и переживаниями.  Вздохнув, Галиб решительно поднялся и пошёл в казарму. По дороге он видел Рамина рассказывающего  ребятам очередной анекдот. Может он и заметил Галиба, но не подал виду, видимо давая ему время и пространство для раздумий.   
Было уже далеко заполночь, но Галиб никак не мог уснуть. Лежа с закрытыми глазами, он слышал как  Рамин подошел к его кровати и тихо с минуту смотрел на него,  видимо пытаясь понять как он, но Галиб сделал вид, что спит. Он был еще не готов говорить с кем- то и  хотел еще побыть наедине со своими мыслями.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
ЗВОНОК
"Семья — это не просто люди одной с тобой крови, а те, кто разделяют нашу боль и радости."
— Как ты думаешь, он прочитает моё письмо? Мы достучимся до него?— с надеждой спросила Земфира -ханум у мужа. 
—Обязательно. Ему просто нужно время. Мы знаем как он был привязан к Адилю. Если бы только я тогда не дал бы им машину.. — горько произнес Вагиф бей.
Зема- ханум подошла сзади и обняв мужа произнесла:
—Ты  не мог знать, что так случится. Никто не мог. Это  кисмят- судьба.
—  Как же мне его не хватает…
—Нам всем…- ответила Зема ханум.
Наступившую тишину пронзила телефонная трель. Зема ханум поспешила взять свой мобильник.
— Странно, закрытый номер. Надеюсь к добру!  Алло?
— Мама Зема…— раздалось в телефоне.
—Галиб… сынок! Неужели это ты? - не веря прошептала  женщина.—Слава Богу ты позвонил!  — воскликнула она вытирая тут же потекшие из глаз  слезы и тут же добавила:
 —-Ты в порядке?
 Услышав разговор, Вагиф бей тут же поспешил к жене.
— Прости меня…. — проговорил Галиб и послу паузы продолжил:
—Я не должен был так исчезать.. Я не мог смотреть вам в глаза. Я должен был увернуться или сделать ещё что-то, чтобы избежать этой аварии. Я не смог. Я так виноват перед вами.
— Слушай меня внимательно Галиб, Эльман оглы! — вдруг Зема- ханум заговорила тоном не терпящим возражений. — Я хочу чтобы ты понял одну вещь: ты не мог ничего сделать! Нам всем больно и горько было потерять Адиля и мы все можем винить себя в его гибели: я- себя, за то  что пустила вас на эту вечеринку, Вагиф- за то что дал машину, а не отправил  вас на такси и ты за то, что не взмахнул волшебной палочкой и не заставил машину взлететь во время удара, но факт остается фактом: никто из нас не мог бы ничего изменить. Никто из нас не мог предвидеть, что этот человек перенесет инфаркт за рулем и это будет стоить Адилю жизни. Нам всем до боли его не хватает, но мы семья и мы должны быть сильными и должны друг друга поддерживать  и перестать заниматься бессмысленным самобичеванием. И поэтому, ты перестанешь себя  винить, соберешься и начнешь отвечать на мои звонки! Ты все понял, мальчик?
— Так точно мэм! - в голосе Галиба послышалась  улыбка.
— Сынок!— сказал Вагиф бей перехватив трубку у жены.— Ты  же знаешь, лучше с ней не спорить, когда она таким тоном говорит!
— Знаю, дядя Вагиф! Я и не спорю!
— Как ты там сынок? Как служба? Мы хотели приехать. Нам не разрешили.
— Все хорошо. Сюда не разрешают приезжать. Но может дадут увольнительную на несколько дней в следующем месяце. И тогда я обязательно приеду.
— Мы будем с нетерпением  тебя ждать!
—  Сейчас  мне пора бежать. Я ещё позвоню.  Я вас очень люблю! И еще…  я  рад, что вы у меня есть!
— Береги себя сынок! - ответила Земфира ханум до того как в телефоне послышались отбойный гудки.
Зема ханум в  радостном бессилии опустилась на стул.
— Я же говорил, он позвонит.— обняв жену произнес Вагиф бей.
— Кто позвонит?— в комнату влетела, порхая как бабочка, Самира. Она только пришла с работы. Она как и мама Зема работала в школе учительницей, только преподавала английский язык.  Смотря на неё такую хрупкую и нежную, сложно было представить ее в классе с учениками, порой выше нее на две головы. Но это до той поры пока она не заговорит, таким же не терпящим возражения тоном каким иногда разговаривала и Земфира ханум когда надо было приструнить нерадивых учеников. 
— Правда? Ну и как там мой братишка? Взял под контроль свою жизнь? И когда он здесь появится, чтобы я ему всыпала по первое число за всю нервотрепку, что он нам устроил?- спросила она.
— Да, ладно тебе, дочка.  Ты же знаешь. он во всем винил себя. Ему было плохо.— миролюбивым тоном возразила Зема ханум. 
— Нам всем было плохо, но мы же не прятались друг от друга по всей стране!- возмутилась Самира.
— Его можно понять. Хоть мы и любим его как сына, его знание, что мы его приемные родители, а не родные,  делает свое дело.- попытался оправдать Галиба в глазах  дочери Вагиф бей.
— Значит, когда он все таки здесь  появится я ему постараюсь популярно объяснить, что он тоже  полноправный член этой семьи со своими обязанностями, ответственностью  и долгом как и каждый из нас,  и в следующий раз когда он решит куда то исчезнуть, пусть сначала с нами посоветуется!- никак не могла угомонится девушка.
— Просто скажи, что ты рада, что он позвонил.- улыбаясь попросила Зема ханум.
— Конечно,  я рада, мама!- обнимая женщину прошептала Самира.- Но его  взбучку  это не отменяет!

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
СНОВА ДОМА
"Трудно вернуться туда, где тебе когда-то было хорошо, но именно там ты снова учишься быть собой."
—  Ты где пропал братец? Ты слышал? Нам увольнительную дали! Как же мне пришлось постараться, чтобы нам обоим на те же даты попасть!— Рамин  с шумом и гамом ввалился в комнату досуга, где Галиб, обдумывая следующий ход, играл в шахматы с Асифом. Выиграть хотя бы одну партию у Асифа для  Галиба превратилось в навязчивую идею. Асиф, несмотря на то, что был самым молодым солдатом среди них, во многих вопросах мог дать фору многим. Он был как ходячая энциклопедия, знающая ответы на все вопросы, владеющий четырьмя языками а также был хорошим шахматистом, имеющий много наград как на местном, так и на международном уровне. Для  Галиба, который считал, что очень неплохо играет в шахматы, Асиф оказался сюрпризом. Теперь Галиб не упускал ни единой возможности провести с Асифом пару партий и попробовать его выиграть, но пока у него не очень это получалось. Но Галиб не отчаивался.  Он аккуратно анализировал их партии и учился на своих ошибках. Старался предугадывать его действия  и планировать на несколько ходов вперед, чтобы достигнуть цели—хоть раз выиграть партию у Асифа.
Галиб, с трудом оторвав взгляд от шахматной доски с сомнением посмотрел на друга:
— Ты сейчас пошутил? 
—Даже и не думал, особенно когда ты здесь бои с гроссмейстером ведешь! —радостно заверил его Рамин.
— Когда?
— С этой самой минуты! Давай сдавайся и пошли!
 Галиб  переваривая  информацию удивленно смотрел на Рамина.
 — Шах и мат!—  тут же улыбаясь до ушей  объявил Асиф.
— Ну вот! Опять! Ничего, я еще отыграюсь!— пригрозил ему Галиб, поднимаясь со стула..
— Жду с нетерпением и уже весь дрожу от страха!—  хохотнул  Асиф.
— Радуйся пока можешь!— деланно сердясь, махнул на него рукой Галиб и поспешил за Рамином.
Чем ближе ребята подъезжали к Баку, тем больше волновался Галиб. Рамин же  говорил без умолку строя общие планы на всю неделю. Галиб молча с ним соглашался, слушая его вполуха и думая о своем. Думая о том как он будет счастлив увидеть всех, как он сходит на могилу Адиля рассказать  ему обо всем  и попросить прощения. А ещё он думал, что обязательно пойдет на приморский бульвар, и может ему повезёт и он встретит ту девушку с колокольчиками в голосе.
Уже начинало темнеть когда парни приехали на Бакинский автовокзал.  Там их пути расходились, каждый из них жил в противоположной стороне от вокзала.
— Позвони, когда выспишься, — сказал Рамин, останавливая такси для себя и для Галиба.
— Раньше вечера, даже и не жди!— рассмеявшись уже из машины прокричал Галиб.
Выйдя из такси, Галиб оглянулся. Все  было таким знакомым: и этот многоэтажный дом и детская площадка перед ним, на которой он  с Адилем проводил несчитанное количество часов. Он не был здесь всего лишь семь месяцев, а казалось, что прошла целая вечность, за время которой вся его жизнь перевернулась с ног на голову и наоборот. И он уже совсем не тот человек, который вышел отсюда больше полугода назад. Ни Рамин, ни Галиб решили родных не предупреждать. Им обоим хотелось сделать сюрприз.  Рамин с нетерпением ждал когда сможет обнять своих родителей и младшего брата, но  в отличие от него Галиб испытывал смешанные чувства. Он конечно будет рад их всех видеть, но он понимал и то, что он увидит не всю семью в сборе.
Постояв с минуту напротив знакомой двери, Галиб наконец набравшись смелости, нажал на кнопку звонка.
Самира и Земфира- ханум , сидя за столом в зале проверяли очередные пачки листиков с контрольными работами , а Вагиф бей смотрел новости по телевизору, когда раздалась трель дверного звонка.
— Кто это к нам в такой поздний час? — удивилась Земфира -ханум, поднявшись со стула.
— Я открою! — сказал Вагиф бей и направился  к двери. Посмотрев в глазок, он замер на секунду, а потом стал быстрыми и резкими движениями открывать замки на двери а открыв, тут же заключил в свои крепкие мужские объятия стройного, высокого, в рост ему,  солдата стоявшего на пороге.
— Бог мой! Галиб, сынок! Это ты? Как ты?  Все хорошо?  — не веря своим глазам воскликнула Земфира ханум и тут же вытянув его из объятий Вагифа кинулась обнимать и целовать , одновременно осматривая его с ног до головы.
— Не плачь, мама Зема, я в порядке. — Обнимая её в ответ, успокаивал Галиб.
— Мам,  успокойся, ты его задушишь и мне некому будет взбучку устраивать!—  со сверкающими в глазах слезами радости и ожидавшая своей очереди обнять Галиба, подала голос Самира.
— Сестричка моя, как же мне не хватало твоих взбучек! —  засмеялся Галиб нежно обняв сестру.
— О! За это можешь не переживать, я верну тебе всё, что задолжала за это время!- обнимая его в ответ пообещала Самира.
А потом была бессонная ночь полная разговоров обо всем. Это было своего рода замыкание круга. Это была ночь откровений и печали, которая принесла им всем возможность высказаться,  облегчить сердца и заполнить пустоту в их душах. Это была ночь воспоминаний и принятия. Каждый из них сумел принять неизбежное и  найти душевный покой. Наверно впервые после ухода Адиля, они смогли спокойнее, без слёз говорить о нем и вместе смеяться над его  с Галибом проделками.
Уже начинало светать, когда наконец мама Зема со свойственной ей практичностью разогнала всех по кроватям спать. И наверное это была первая их ночь после их утраты Адиля,  когда они смогли наконец,  забыться спокойным сном, без волнений и угрызений совести, сном который принес успокоение их душам.
Когда Галиб открыл глаза, было уже три часа дня. Минуту он пытался понять когда и как он  вновь оказался в своей прежней  кровати. И тут же в мозгу всплыли все воспоминания о прошлой ночи. Он грустно улыбнулся: несмотря ни на что, он был рад  вновь оказаться дома в кругу людей которых он любил и которые любили его.  Он потянул носом и понял, что его разбудил дразнящий аромат свежеиспеченных блинчиков, которые он так любил, а к нему примешивалось еще много всяких других идущих из кухни вкусных  запахов. Галиб принюхиваясь пытался определить, что же мама Зема готовит. В желудке громко заурчало и он понял, что уже пора начинать этот день и желательно с большой тарелки еды или лучше тазика. Дверь в его комнату приоткрылась и он увидел Вагиф- бея, который в щелку заглядывал в комнату.
—Ну наконец, ты проснулся. Мама наготовила всяких вкусностей, но никому даже прикоснуться не даёт, говорит пока Галиб не встанет. Так что ты давай вставай побыстрее пока  мы окончательно  с голоду не загнулись!— смеясь попросил он.
И хотя Вагиф -бею  смерть от голода даже издалека не грозила, Галиб решил его желудок больше на прочность не испытывать. Он быстро, по солдатски вскочил с кровати, оделся в свою же одежду, которая была заботливо выстирана и сложена в его шкафу и дожидалась его все это время и прошел на кухню.  Увидев как мама Зема суетится  у плиты, Самира нарезает  салат, а Вагиф бей вооружившись вилкой уже сидит за столом дожидаясь его появления, Галиб понял, что такое счастье. Он подошел к Земфире ханум и обняв ее сзади, поцеловал в щёку.
— Как же я по вам соскучился!— прошептал Галиб.
— Садись есть, пока горячее.— нагружая для него в огромную тарелку гору еды, сказала  она.
Дернув  Самиру за короткие косички , Галиб улыбаясь  уселся за стол.
— У некоторых привычки, даже после армии не меняются,— проворчала девушка, — а внешне вроде как повзрослел и возмужал!
—У некоторых привычки даже после тридцати лет семейной жизни тоже не меняются.— парировала мама Зема, глядя на пачку сигарет, лежащую на столе возле мужа.
Они так и завтракали шутя и подкалывая друг друга, как в старые добрые времена, поняв, что несмотря ни на что жизнь продолжается и открывает новые возможности и приносит неожиданные радости и каждый новый день дает что- то, что помогает и стимулирует двигаться вперед. После их позднего завтрака-обеда, Вагиф бей засобирался  на работу в их автомастерскую.
—  Когда захочешь, можешь составить мне компанию. Ребята по тебе соскучились и будут рады тебя видеть.—  предложил он Галибу.
—    Мне сегодня надо ещё кое-что  сделать , а завтра обязательно с тобой поеду. Я  тоже буду рад всех повидать! — отозвался парень.
А после, проводив Вагиф бея, взгляд Галиба упал на закрытую дверь комнаты Адиля. Ноги сами понесли его к двери. Замерев, он стоял  перед дверью, не решаясь ее открыть. Он не слышал как тихонько к нему подошла Самира и проговорила:
— Там все осталось, так как он и оставил. Мама не захотела без тебя ничего трогать. Она понимает, что надо бы всё разобрать, но не может. Все время говорит: “ Галиб приедет и поможет.”  Для нее время как бы застыло, с тех пор как вы оба ушли из дома. Ты вернул погасший  было в ней свет. Я давно ее такой живой не видела. Надеюсь мы теперь сможем двигаться дальше.
—  Мы обязаны,—  прошептал Галиб.—  Прости меня. Я не должен был убегать. Уходя от вас, я наказывал самого себя.
—  Забудь, все уже позади. Сейчас надо сосредоточиться на будущем и просто обещай, что ты больше никогда не будешь отдаляться от нас когда тебе плохо. Мы одна семья, и в горе и в радости. Мы поддержка и опора друг друга. И даже то, что мы с тобой не одной крови, этого изменить не может.
— Обещаю,— тихо произнес Галиб, глядя в большие черные глаза Самиры, так напоминающие ему глаза Адиля.
—  А теперь иди и сделай это, если захочешь позови, я помогу.- сказала девушка распахивая дверь в комнату Адиля.
Галиб шагнул в комнату. Все в ней напоминало о нем. Галиб привычным жестом потрогал часы на запястье. Он всегда так делал, когда вспоминал Адиля. На него тотчас нахлынули эмоции, но уже без той привычной горечи. Он прошелся пальцами по учебникам, стопкой сложенным на столе, вспоминая, как они вместе готовились к экзаменам, по медалям заработанным на соревнованиях по дзюдо. Улыбнувшись, он вспомнил об их золотом правиле никогда не бороться друг с другом даже на тренировках, чем всегда сердили и без того вечно недовольного тренера. Адилю прочили большое будущее в этом виде спорта, в отличие от импульсивного Галиба, но так  и не сумели его убедить.
— Я мечтаю в жизни о большем, чем все время кого- то мутузить.- всегда говорил он после очередной попытки тренера уговорить его.
Его мысли перебил звонок телефона.
— Ты как? Выспался?- в трубке послышался  бодрый голос Рамина.
— Вроде того, но по сравнению с тобой кажется недостаточно,- пробурчал Галиб ему в ответ.
— А если серьёзно, ты в порядке?- в голосе Рамина угадывалось беспокойство.
— Да, всё хорошо. Я был рад вернуться. —  успокоил его Галиб.
—  Ну раз так, завтра вечером идем в кино вчетвером.
—  Вчетвером? Я что- то пропустил?- удивленно спросил Галиб.
—  Ты, я, Гюнай и ее сестра близняшка Сона. Сона хорошая девушка, может тебе приглянется и мы с тобой двойную свадьбу сыграем!- нахально заявил Рамин.
—  И с каких пор ты в свахи записался?- возмутился Галиб,- прости друг, но мне сейчас не до этого.
—   Только не говори, что ты реально надеешься найти  ту девушку с бульвара.
— Может и надеюсь,— отозвался Галиб.
— Да ладно!  Ты же не серьёзно! Да ты даже ее толком и не видел. А вдруг она страшненькая и с ужасным характером? Я не говорю про то, что это нереально ее найти! Только по голосу?  Ты сказок в детстве перечитал! Как там  говорилось? “ Иди туда не знаю куда, принеси то, не знаю что”.— процитировал Рамин.
—  Давай закончим этот нелепый разговор, — рассердился Галиб.
—  Ладно, ладно, не пыхти. Расслабься. Это просто поход в кино. Я ни к чему тебя не принуждаю. Завтра позвоню.— быстро наговорил Рамин и отключился.
Галиб, вздохнув посмотрел на телефон и покачал головой. Иногда Рамин мог быть назойливым до невозможности.  Подняв голову Галиб увидел как мама Зема садится возле него на кровать, оглядывая комнату грустным взглядом и проводя рукой по покрывалу возле себя.
—  Это был Рамин?—  спросила она и после его кивка добавила: —  Он похож на хорошего парня.
— Да, пока не решит тебя словесным потоком достать.— усмехнулся Галиб.
—  Я не знаю, что с этим делать, — прошептала Земфира-ханум. — Рука не поднимается ни выбросить, ни кому отдать.
—  Значит еще не время.- тихо  ответил ей парень.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
 НОВАЯ ГЛАВА
"С потерей мы не прощаемся. Мы учимся жить заново — с пустотой внутри и светом памяти."
Стояла необычно теплая для февраля погода. Солнце светило сквозь облака, а ласковый ветерок трепал черные как смоль волосы Галиба. Он стоял напротив надгробия  и ощущал как его сердце вновь сжимается от горечи утраты.
— А вот и я. Прости, что так припозднился , — садясь на голую землю около могилы, сказал  Галиб,—я не был готов признать, что тебя больше нет. Мне казалось, если я не видел могилы, так ты вроде  все ещё жив. Мне и сейчас, даже сидя здесь  трудно это осознать.  Представляю как ты сейчас надо мной смеешься глядя сверху как я разговариваю с камнем. — Он усмехнулся. — Как же мне  не хватает твоего смеха, наших разговоров и споров. Я все еще не могу поверить, что не суждено было сбыться нашим общим планам и мечтам.  Все говорят, что такова судьба. Как люди удобно придумали это понятие, чтобы все на него сваливать. Наверное это  помогает им пережить все невзгоды и несчастья и оправдывать  потери. Не знаю во что мне верить, но я знаю одно: я многим тебе обязан. Ты был моим якорем, моей опорой и я благодарен тебе за все.  Прости, что не уберег тебя.
Галиб опустил голову на руки и закрыл глаза. Ему так хотелось верить,  что Адиль его слышит и вот вот заговорит с ним или даст какой нибудь знак.  Он замер превратившись в статую , надеясь уловить хоть что-то в воздухе.  Вокруг не было не слышно ни звука. Тишину  нарушал только вой усиливающегося ветра.  И вдруг он услышал его. Про него ему часто говорила мама в детстве и он часто его слышал, когда уже думал, что он зашёл в тупик:  звон колокольчиков.  Галиб поднял голову  осмотрелся вокруг и никого не увидев,  улыбнулся. Услышав этот звук,  он понял, что эта часть его жизни  не конец, а начало ее новой  главы.
—  Остановите здесь, пожалуйста.—  попросил Галиб у таксиста. Белое такси затормозило около здания Азербайджанской Государственной Филармонии, красотой напоминающее итальянский дворец эпохи Возрождения со множеством террас и изящных веранд, мимо которого невозможно пройти не остановившись и не полюбовавшись фасадом.  Заплатив, Галиб вышел из такси и перейдя дорогу направился в сторону приморского бульвара. Он медленно шёл  по причалу вдыхая  полными легкими морской воздух и любуясь великолепным видом на море. Впервые за долгое время он строил планы на будущее: как он закончит службу и восстановится в университете и продолжит помогать вести дела в отцовском бизнесе. Жизнь вдруг стала обретать краски и наполняться смыслом. Он наконец понял, что боль это часть роста и что страдания и жалобы ничего не меняют а  шрамы на душе, несмотря ни на что делают тебя сильнее. Галиб шел и вдруг понял, что стоит на том же месте на причале, где он услышал ее—  девушку,   с колокольчиками в голосе. Парень остановился, глядя на зеленые  волны Каспия и ему казалось, что вот вот  случиться чудо и вновь вмешается госпожа судьба и он вновь услышит ее. Он не знал сколько времени он простоял там наслаждаясь морским бризом  надеясь  и ожидая. Но  чудо не произошло.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
ЗНАКОМСТВО
— Рамин! Какой сюрприз! Гюнай, смотри кто пришел! — воскликнула  Сона, открыв входную дверь.
На ее крики примчалась Гюнай и повисла на шее у Рамина. Тут же подоспела  Рена- ханум и Чингиз- бей.
— Вот так сюрприз! Ты когда приехал и надолго ли?—тут же все засыпали Рамина вопросами.
— Дайте парню хоть в дом зайти, чаем напоите, а потом с вопросами приставайте!— тут же засуетилась Рена-ханум.
— Я только час назад приехал, поел, искупался и сразу к вам,—не отрывая глаз от Гюнай сообщил Рамин.
— Садись, сынок, — усаживая парня в кресло и усаживаясь сам сказал Чингиз бей —расскажи как твоя служба, как там  у нас на границе?
— Все так же, как и последние двадцать с лишним лет, насколько я могу судить. —ответил Рамин. — Но я уверен, грядут перемены. Так долго продолжаться не может.
—Однозначно.— отозвался Чингиз-бей.— Азербайджан уже не тот каким был раньше. Да и политическая карта вокруг уже не та. Возврат наших территорий это уже вопрос времени.
— Да ладно вам, все про войну и политику, расскажи  лучше про своего друга.  Галиб кажется? Он тоже отпуске или на службе остался?— вмешалась Рена- ханум , появляясь из кухни с полным подносом сладостей от домашнего варенья до пахлавы, следом за ней появилась Сона со свежезаваренным чаем. Гюнай тут же принялась расставлять все на столе, заботливо накладывая на тарелку Рамина пахлаву и халву.
— Да, Галиб. Мы вместе увольнительную получили на недельку. Он действительно хороший парень, мы с ним очень подружились. Завтра вечером я бы хотел, вместе с ним в кино сходить, если  вы не против я бы и Гюнай с Соной пригласил.
— Я не против. Как девочки решат.— ответил Чингиз- бей.— Твой друг и наш друг.
— Что скажете, девочки? —обернулся Рамин к Гюнай и Соне.
— Я за!— поддержала Гюнай и посмотрела на Сону.
— Ну, не знаю..У нас экзамен завтра— промямлила она.
— Вот и отметим его сдачу. А заодно и хорошо проведем время.— взялся убеждать Рамин.
— Окей. Уговорил. А фильм то какой? -согласилась Сона.
— А разве важно? В хорошей компании любой фильм пойдет!— весело заявил Рамин.
— Ну как скажешь.— с сомнением протянула девушка.
На следующий день возле университета сестер  уже ждала белая тойота Рамина. Гюнай увидев его стремглав помчалась к нему оставляя позади со смехом смотрящую на нее Сону, но только добежав до автомобиля заметила высокого черноволосого парня с любопытством наблюдавшего эту сцену. Притормозив , Гюнай смущённо глянула на Рамина.
— Привет, родная! Знакомься—это Галиб—мой друг, сослуживец и мой нарушитель покоя. — тут же приобняв ее представил их Рамин.
— Привет! Приятно познакомиться! Мы много про тебя слышали. — отозвалась Гюнай.
Галибу на секунду ее голос показался знакомым, но тут же отогнал от себя  эту мысль. Голос был похож, но это был не он.
— А это Сона, сестра близнец Гюнай. Прошу одно: пожалуйста их не путать! — попросил улыбаясь Рамин.
Наблюдая за подходящей к ним Соной, Галиб переводил взгляд своих зеленых глаз с одной девушки на другую, а потом уверенно заявил:
— Они же совсем разные, их и не спутаешь.  Рад познакомиться Сона, Гюнай!
— Вот это сюрприз! —воскликнула подошедшая к ним Сона,— еще кто-то кроме семьи видит , что мы не так уж и похожи! Впечатляет!
И в эту секунду сердце Галиба сделало кульбит и застучало как бешеное. А в мозгу взорвалась  мысль: “ Это она!  Это ее голос! Не может быть! ”- Он стоял замерев,  напротив девушки, не замечая протянутую ею для приветствия  руку.  Он смотрел на нее не отрывая взгляда и не веря, тому, что он нашел ее.
— Можешь наконец пожать ей руку и церемонию знакомства можно будет считать оконченной, — мягко вывел Галиба их оцепенения Рамин.
Смутившись, Галиб пожал руку девушке и поспешил  открыть ей  дверцу машины, пытаясь скрыть свое замешательство. Садясь в машину он пытался угомонить свои чувства. Судьба. Ещё сегодня сидя возле могилы Адиля он был уверен, что все это выдумки для успокоения, а теперь ему нечем было бить эту карту. Он вздохнул и сосредоточился на рассказе Гюнай о там как прошел их экзамен.
Для начала Рамин решил, что пора  перекусить и уже вскоре он припарковался напротив  ресторана “Шах”, того самого, про который он Галибу все время рассказывал поедая армейскую еду. Увидев название заведения Галиб от души расхохотался. Отвечая на вопросительный взгляд Соны, Гюнай объяснила:
 —  Я готова поспорить Рамин все уши Галибу прожужжал про этот ресторан. Дело в том , что Рамин большой поклонник Шаха Исмаила Хатаи как и хозяин ресторана! Да и родился он тоже как и шах Исмаил 17 июля. С тех пор как этот ресторан открылся, Рамин его постоянный посетитель и поклонник.
 — Что поделаешь? Я восхищаюсь этим человеком, умевшим в одинаковой мере держать в руках и перо и саблю!
—Просто признайся, что там кормят вкусно!—  подначил его Галиб.
—И ещё у него особая  скидка в 17 процентов есть, за то , что родился в тот же день. — засмеялась Гюнай.
—Какие вы все добрые сегодня!  Человек не может просто восхищаться? Тем более такой неординарной личностью! Кстати, я лично знаком с хозяином этого ресторана. Очень начитанный и интересный человек и  как и вы окончил исторический факультет БГУ. — парировал Рамин, помогая Гюнай выйти из машины.
—Таким темпом скоро он попросит  его Шах Рамин называть,— засмеялся Галиб, галантно  помогая Соне выйти с другой стороны машины.
—На самом деле я Рамина понимаю.— откликнулась Сона. — Есть что-то  в атмосфере этого ресторанчика. Можно вкусно поесть и проникнуться историей нашей земли и почувствовать национальную гордость за таких людей как Шах Исмаил. Скольких он уже вдохновил и скольких ещё вдохновит. О нем написано много историй, но одна меня особо впечатлила и заставила уважать его еще больше. Говорят он часто  ходил по своим землям и прислушивался к проблемам народа, а потом помогал им чем мог. Люди его за это и любили и готовы были идти и сражаться за него и с ним.
—Ну хоть кто то меня понимает! - театрально вздохнул Рамин.
Галиб с наслаждением слушал Сону, исподтишка бросая на нее взгляды. Она оказалась точно такая, как он ее себе и представлял: стройная, красивая с серьёзным умным взглядом необычайно красивых карих глаз с длинными пушистыми ресницами. Галибу  хотелось вопреки всем приличиям не отрываясь смотреть на нее.
— Рамин, друг! Как я рад тебя видеть! Добро пожаловать! —раздался голос как только они вошли . Им навстречу уже спешил хозяин ресторана Расим- мяллим и пожав руку Рамину , а потом и Галибу, жестом пригласил их внутрь.
—У тебя многое здесь изменилось с тех пор как я в  последний раз здесь был! — заметил Рамин.
— Я все время что- то добавляю и меняю.  Пытаюсь найти идеальное сочетание интерьера и содержания. Планов много, все мечтаю расшириться и сделать картинную галерею о подвигах Шаха, — с гордостью за свое детище сказал Расим мяллим  и тут же добавил,— Располагайтесь, сейчас пришлю к вам официанта сделать заказ.
—Даст Бог так и будет! — ответил Рамин, рассматривая новое внушительное панно на стене изображающее Шах Исмаила Хатаи в профиль.
—Ты знаешь, я даже сходство вижу!—  заметил Галиб переводя взгляд с Рамина на панно и обратно.
— Я даже не знаю, кому именно ты льстишь!— парировал Рамин под всеобщий смех.
Так они и обедали  в непринужденной обстановке. Компания легко общалась перепрыгивая с тему на тему. Там где находился Рамин вообще никому и никогда скучать не приходилось. Он всегда умел заразить своей энергией любую атмосферу вокруг. Он источал сплошную заботу и позитив, особенно когда дело касалось Гюнай. Они оба были как продолжение друг друга. Один начинал говорить, другой на лету подхватывал, один тянул руку за чем-то второй уже накладывал ему на тарелку, было такое чувство, что они понимали друг друга с полуслова и полувзгляда. Галиб наблюдая за ними, вдруг задался вопросом: сможет ли он тоже общаться с своей девушкой на таком уровне и как в ответ его взгляд сразу перескочил на Сону. Девушка смеялась над очередной шуткой Рамина, а Галиб не мог оторвать взгляда от ее улыбки. Он мог так смотреть и слушать ее мелодичный голос вечно . Этот голос заставлял его сердце то замирать, то скакать галопом, окатывал его волной эмоций и чувств, как и тогда в их странную первую  встречу. Галиб  ни секунды не сомневался, что это была она, и он поначалу пытался понять, узнала ли его Сона, но потом ему стало ясно, что у нее не было ни единого шанса понять, что тот парень стоявший к ней спиной и ответивший ей одной фразой и тот кто , сидит сейчас напротив нее это один и тот же человек.  Сначала у него был порыв  сказать ей, а потом он решил, что не стоит. Скорее всего она уже давно выкинула из своей памяти этот странный эпизод. Да и наверняка у нее осталось совсем неважное впечатление о нем с той самой минуты.
—А ты, что думаешь, Галиб?— вопрос Гюнай вывел его из раздумий.
Видя, что друга застали врасплох, Рамин пришел на помощь:
—Вот я ей говорю, давай сбежим тихонько зарегистрируемся и все. Зачем вся эта головная боль со свадьбой, мишурой и кучей людей, половину которых ни я  ни она не знаем? А она говорит, что все надо по правилам.
— Друг мой! Я думаю, что Гюнай права. Надо делать большую свадьбу, хотя бы для того, что дать возможность всем родственникам иногда между собой пообщаться и заодно познакомиться самим с незнакомой половиной.
— Тоже мне друг! Помог называется!— возмутился Рамин.
— Кстати, мне так никто и не рассказал как вы познакомились.— вдруг заявил Галиб, бросая взгляд на Сону.
—О, это очень классическая  история. Прямо как в фильмах.  Гюнай  тогда училась в седьмом классе. Как -то в школьном  коридоре  на нее с разбегу налетел какой-то мальчишка и сбил ее с ног. Гюнай упала, а тот мальчишка, как бежал, так и продолжил бежать, даже не обернувшись и не попросив прощения пока не споткнулся о чью-то вытянутую ногу. Хозяин этой ноги  был Рамин,  который схватил его за шкирку и почти  волоком дотащил обратно  до Гюнай и заставил извиниться. С тех пор он стал ее героем. Она день и ночь вздыхала по нему и рисовала сердечки рядом с его именем в своих тетрадках. А Рамин смотрел на нее как на какую то мелочь, которая вечно   у него под ногами путалась. Он то уже  взрослый считался, уже школу заканчивал. Ох, сколько же слез было по нему  пролито! — рассказала Сона, в то время как Гюнай с улыбкой смотрела на жениха.
— А что потом?- с любопытством спросил Галиб.
—  А потом я закончил школу и университет,- продолжил Рамин.- и как-то смотрю она  идет из школы и вдруг соображаю, что это та же девчушка, которая вечно у меня под ногами путалась, но только уже такая взрослая и такая красивая. И в ту минуту я понял, что пропал, пронзенный стрелой купидона.  Подошел, поговорили, а потом я стал ее из школы встречать и обратно провожать и в какой- то момент понял, что не хочу и дня без нее проводить,  а как она школу закончила, так я сразу предложение и сделал. —  закончил он , смотря в глаза  Гюнай.
 —  Ох ты! Мы же в кино опоздаем!  — вдруг воскликнул он переведя глаза на часы  и  со словами “ я вас догоню” кинул ключи от машины Галибу и пошел попрощаться с хозяином заведения. Он не заметил волну паники охватившей Галиба в тот момент когда ключи коснулись его руки. Это был первый раз после аварии, когда он подумал, что когда-то ему придется сесть за руль. Он тут же взял себя в руки, оторвал взгляд от ключей и тут же понял, что Сона наблюдала за ним, но отвела глаза, как только он поднял голову.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
“ Судьба прошепчет тем, кто ждёт, кто верит, слышит и поймет.”
Проснувшись утром, Галиб прокручивал в голове события вчерашнего дня. Про то как Рамин заехал за ним и повез знакомиться с его невестой и ее сестрой не оставив ему ни единого шанса отвертеться от этого похода в кино. А потом он встретил её там, где и не думал встретить. И если он до сих пор и сомневался в судьбе, то теперь он был ее и сторонник и паломник. Он никак не мог поверить, что ему выпал шанс  вновь встретить Сону в двух миллионном городе. А еще он никак не мог представить что он так попадет под ее чары.  Если бы у Галиба кто-нибудь спросил бы о чем был  тот фильм, что они смотрели, он смог бы только ответить, что  на экране маячил Капитан Америка, который наверняка опять  кого-то спасал, так как  на самом  деле  все его мысли были поглощены совсем иным. Все его нервные окончания были сосредоточены на Соне. Вот она грациозно наклонила голову, а вот повернулась что- то прошептать Гюнай на ухо, а когда она улыбалась, у Галиба сердце наполнялось теплом и начинало  биться сильнее.  И проснувшись сегодня утром, первая  его мысль была о ней. Сможет ли он ее сегодня увидеть? Корректно ли так сразу попросить ее номер телефона? Что она подумала, когда он в панике смотрел на ключи в своей ладони?   Потянувшись, Галиб резким  движением откинул одеяло, быстро оделся и вышел из комнаты. Дом  встретил его непривычной тишиной.  Галиб вспомнил, что мама Зема и Самира в школе на работе, а дядя Вагиф в автомастерской. Наверняка не будили его, чтобы он хорошо выспался. Умывшись  и почистив зубы, Галиб направился на кухню где на столе его уже ждал заботливо приготовленный  завтрак. Позавтракав и проверив телефон он обнаружил три сообщения от Рамина: “ Ты спишь?”, “ Всё ещё дрыхнешь?” и под конец нетерпеливое со многими восклицательными знаками: “ Вставай уже, надо обсудить планы на сегодня!!!”
Вздохнув, Галиб набрал номер Рамина:
—Ну наконец- то! Сколько спать можно!— послышалось на том конце телефона.
Галиб взглянул на часы и закатил глаза.
— Ты в курсе, что только десять часов утра? — спросил он.
— Гражданка тебя совсем избаловала! Когда ты на службе столько спал?— возмутился Рамин. 
—  Просто ставлю тебя в известность, что на то она и гражданка, чтобы отдохнуть и отоспаться!— сообщил ему Галиб.— Что у нас за планы, не терпящие отлагательств?
— Мы вечером приглашены в гости. Мой хороший друг отмечает день рождения. Мы с ним вместе в авиационном учились. Компания будет исключительно молодежная. И отвечая на твой незаданный вопрос- да, Сона и Гюнай идут с нами. Так получилось, что мой друг женат на их двоюродной сестре.
— Обрати внимание, что я ничего не спрашивал!- возмутился Галиб.
— А мне это не надо. Даже слепой бы увидел какие ты взгляды кидал на Сону, когда думал, что никто не видит.  Так что в шесть вечера будь при параде, а  я за тобой заеду,—  безапелляционно  заявил  Рамин и отключился.
Галиба иногда бесила эта его выходка  поставить его перед фактом и выключить телефон.  И хоть этот телефонный разговор  и  смутил его, он понял что Рамин  раскусил его,   его  все равно радовала возможность вновь провести время в обществе Соны и он с нетерпением будет ждать вечера,  а пока он навестит автомастерскую отца и дяди Вагифа.
Доехав на такси до места и стоя напротив этого детища отца и его друга, Галиб почувствовал, что он как- будто никуда и не уезжал. Он действительно любил это место и получал огромное удовольствие копаясь в моторах машин, находя и исправляя поломки. Он помнил как он ходил сюда с отцом и тот спокойно вверял ему в руки любые инструменты, показывая ему как ими пользоваться. И он будучи ещё совсем маленьким добросовестно закручивал все шурупы и гайки. После смерти отца Галиб больше не просился в мастерскую, пока ему не стукнуло шестнадцать. Тогда  Вагифу нужна была помощь в мастерской из-за эпидемии гриппа  и нужны были дополнительные руки. Тогда  он попросил ребят помочь. Поехать то они поехали помогать , но только вот Адиль шарахался от всех инструментов, а если что и делал, за ним приходилось все  переделывать, пока  все  дружно его не отправили отдыхать. У Галиба в отличие от него оказались золотые руки и он с удовольствием втянулся в работу.
— Руки у тебя как у отца. У Эльмана тоже вся работа в руках спорилась. Не было ничего, в чем он не мог бы разобраться и починить. Дар от бога у него был. Если что у кого не получалось, мы всегда звали его, он тут же находил проблему и ее решение. Я думаю он мог любую машину с закрытыми глазами разобрать и собрать. Отец бы тобой гордился.  —  сказал тогда один из мастеров, знавший Эльмана.
С тех пор Галиб каждый свободный день проводил в автомастерской. Он интересовался, учился и хоть по сути являлся одним из хозяинов мастерской, не брезговал никакой работой. Для него это была не работа, а хобби , которое приносило ему огромное удовольствие.  Работники очень любили его  не только за хорошие руки но и за его доброту  и искренность. И хотя  Галиб и отличался своим взрывным характером, он всегда  относился с уважением к каждому из них и всегда проявлял заботу, а они в свою очередь старались ему  все объяснить и научить.
— Ух ты! Глядите, кто к нам пожаловал!- раздался возглас, как только Галиб переступил порог.
—Галиб, сынок! Как мы рады тебя видеть!— тут же послышалось со всех сторон и каждый оторвался от своих дел, чтобы  поприветствовать и обнять парня.
— Что же ты так долго? У нас без тебя совсем завал, да и за кутабами нам теперь гонять некого!— улыбаясь сказал пожилой мастер.
— Что делать, Уста Али,  и в армии человек на побегушках  тоже нужен!—засмеялся Галиб, — Но сейчас я здесь, так что вводи меня в курс дела, я с удовольствием пару моторов соберу. Кстати, объявляй перерыв, я и кутабы  тоже прихватил.
— Боже парень, как же нам тебя не хватало! Без тебя и у кутабов вкус не тот!— засмеялся мужчина  похлопывая его по спине.
—  Что за шум а драки нет? А, это ты Галиб? — в дверях офиса появился Вагиф бей .И смотря как Галиб натягивает на себя рабочий комбинезон заволновался: —  Может не надо, сынок? Может отдохнул бы с друзьями лучше?
— Дядя Вагиф, вы же знаете, что это для меня лучший отдых, и так руки уже совсем заржавели, а с друзьями отдыхать  я вечером еду. Рамина друг нас в гости пригласил.
— Ну что ж, тебе виднее, как пожелаешь.—  покачал головой  Вагиф -бей, наблюдая как Галиб с головой окунается в работу.  Очнулся Галиб только в пять. Он так втянулся, что  и не заметил как время пролетело.Когда  Галиб возился  с машинами и запчастями,он забывал обо всех своих проблемах и заботах, как будто он погружался в свой особый мир, который приносил ему покой и умиротворение и окончательно терял чувство времени. И сейчас, наконец, оторвавшись от  своей работы он понял насколько важно, чтобы у каждого человека было что-то, что приносит ему истинное удовольствие, какой- то уголок где отдыхает его душа, и неважно как выглядит этот уголок: как спортзал, или как нотная тетрадь или просто сборник рецептов. В его случае это груда железа под его руками превращающаяся в рабочий автомобиль. Каждый раз когда ему удавалось, что -то починить или исправить, он испытывал истинное удовольствие и гордость. Для него это были маленькие победы, которые вместе образовывали целый триумф.
Когда Рамин заехал, Галиб уже ждал его около подъезда. Он как раз успел искупаться и переодеться.  Открыв дверцу машины  Галиб поздоровался с сестрами, задержав взгляд своих зеленых глаз на Соне.
—  Галиб, можно вопрос? — спросила Гюнай и не дожидаясь его ответа продолжила,—  как ты нас не путаешь? Ведь нас внешне, почти не отличить. В школе мы учителей не раз за нос водили, когда пошутить хотели, да и подружки нас часто путали. А ты ни разу не ошибся.
—  Как сказать? Я вижу ваши похожие черты, но я вижу и насколько вы разные: ваш взгляд, мимика, то как вы себя держите и конечно голос. —  задумавшись объяснил Галиб и обращаясь уже к Рамину добавил.—  Ты же тоже это видишь?
—  Да, по мне они тоже не очень то и похожи, но голос  я могу и спутать, особенно по телефону. Хорошо им в голову пока не пришло меня разыгрывать.—  ответил Рамин.
—  Ну это как сказать.... - сдерживая улыбку   произнесла Сона. А когда Рамин  растерянно  посмотрел на девушек в зеркало заднего вида, они вдруг разразились громким смехом.
—  Я наверное впервые вижу, что Рамину нечего сказать! —  засмеялся и Галиб.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
МИР ТЕСЕН
«Мы встречаем людей не случайно. Одни — как урок, другие — как наказание, третьи — как шанс.» — народная мудрость
Подъезжая к частному дому в Новханах, уже было понятно по количеству припаркованных машин, что  почти все гости прибыли. Не успел Рамин постучать в дверь, ее уже успел распахнуть Эмиль, хозяин дома и именинник.
—  Ну наконец-то! Мы уже заждались! Ляман уже хотела Гюнай звонить!—  громко воскликнул Эмиль.  На его возглас прибежала Ляман, жена Эмиля,  очень приятная молодая девушка,  напоминающая чертами лица Гюнай с Соной. Тот же разрез  карих глаз и полные с четким контуром губы. Сказывалось их родство.
— Как же я рада вас видеть! Заходите скорее, уже все в сборе!—  по очереди обняв девушек проговорила она.
—  Поздравляю брат! До ста лет! — Крепко обнимая Эмиля сказал Рамин,— познакомься, это Галиб.
—   Галиб! Рад  познакомиться! Много о тебе слышал! Но больше всего меня радует, что теперь энергия Рамина не только на меня одного распространяться будет. —  крепко пожав руку Галибу, с улыбкой  произнес Эмиль.
Вручив подарки имениннику,  вся компания прошла внутрь огромного зала в середине которого был уже сервирован большой  длинный  стол. Девушки тут же скрылись  на  кухне, чтобы помочь Ляман накрыть на стол, в то время как Рамин пошел знакомить Галиба с находящимися в зале парнями. В основном это были ребята учившиеся с Рамином и Эмилем в одной университетской группе. Некоторые были одни, а некоторые пришли со своими девушками, которые сейчас возились на кухне, помогая Ляман и  предоставляя им возможность пообщаться по -мужски.
—  Знакомься Галиб, это Юсиф. Звезда нашего потока и главный сердцеед,—  представил Эмиль Галибу  высокого симпатичного парня. Подняв голову, он смерил Галиба насмешливым взглядом и протянув руку сказал:
—  Ну мы вроде уже встречались, но не успели как следует познакомиться. Теперь у нас будет такая возможность.
Галиб в миг узнал в нем парня, с которым он подрался в день когда Адиль купил себе часы. Прошло пару лет, но Галиб все помнил,  как- будто это было только вчера. Видимо Юсиф тоже. Ответив на пожатие, Галиб поспешил к Рамину, про себя решив держаться от этого типа подальше. 
— Все за стол, пока не остыло!— объявила Ляман. Вся компания усевшись за столом продолжала вести оживленный разговор, не забывая восхвалять кулинарные способности хозяйки. Атмосфера царила дружелюбная и умиротворяющая и так для  Галиба было бы и дальше пока он не заметил снующий  между Гюнай и Соной взгляд Юсифа, а присмотревшись и увидев  как Сона  напряжена и избегает смотреть на него, он понял, что они знакомы. Жар ярости и страха прошелся по его телу.  Ярости за то, что этот парень смел даже смотреть в сторону Соны и страха, что может быть  она уже им очарована. Парень явно тип, который так любят девчонки. Яркий, лощеный и уверенный в себе и в своей неотразимости. Галиб плохо скрывая свое раздражение, сосредоточился на словах Юсифа.
—  Я тут пытаюсь понять, кого же из вас двоих я тогда на бульваре встретил с учебником истории  в руках?—  обращаясь сразу   к обеим девушкам спросил Юсиф.
Гюнай вопросительно посмотрела на Сону.
—  Это была я, —  наконец подняв свои огромные глаза на парня ответила она.
—  Мы так и не обсудили влияние истории на наши жизни.—  заметил Юсиф.
—  Нет необходимости, —  возразила Сона,—   мы уже и так поняли, что у нас разные мнения на этот счёт.
—  Я думаю нам все таки надо это обсудить,  как нибудь за чашечкой кофе, тем более судьба позаботилась, чтобы мы  встретились вновь.— настаивал Юсиф.
—Ну кроме судьбы, есть еще и воля человека, которая может изменить ее ход,—  парировала Сона.
—  Сона, пошли на кухню, пора уже чай заваривать и накрывать сладкий стол, — вдруг сказала Гюнай, подхватывая Сону из-за стола и направляясь на кухню. Галиб, слышавший весь разговор, через минуту последовал за ними.
— Держись от этого типа подальше и даже в его сторону не смотри. Я слышала от  Ляман, что он тот ещё ловелас. Его пригласили, только потому что родители Эмиля и Юсифа дружат семьями.- строго выговаривала Гюнай Соне, как вдруг заметила стоявшего на входе в кухню Галиба.
— Я слышал ваш разговор за столом. Конечно это не моё дело, но если тебе неприятны его заигрывания,  дай мне знать. Вы давно знакомы? -  попытался ненавязчиво  спросить Галиб, пытаясь скрыть как он хотел и боялся услышать ее ответ.
— Все нормально Галиб, спасибо за заботу, —ответила Сона и помедлив добавила,—  Нельзя сказать, что знакомы. Я обозналась возвращаясь домой.  На бульваре приняла его со спины за ... другого, а он тогда пригласил  меня на кофе. Я отказалась и пошла домой. На этом все.—  Сона посмотрела прямо  глядя в глаза Галиба и читая там беспокойство и что-то ещё похожее на облегчение. Она сама не понимала зачем она ему все это рассказала, но ее подкупила  его внимательность и искреннее беспокойство за нее.  На долю секунды сердце Галиба дрогнуло: обозналась? На бульваре? Если подумать, то со спины его и Юсифа можно было запросто спутать: оба высокие, хорошо сложенные и с черными волосами. Но Галиб тут же отмахнулся от этой мысли - вряд ли она будет даже вспоминать о том эпизоде. И тут же у него сорвалось:
—  Почему ты ему отказала?
— Точно даже не знаю. Не понравилась его уверенность в том , что я соглашусь, да у меня такое чувство, что он очень много этого кофе пьет!—  улыбнулась  Сона.
Галиб засмеялся, а потом с робкой надеждой спросил:
—  А если я приглашу, ты согласишься?
Сона встрепенулась как птичка пойманная врасплох и обернулась в поисках Гюнай и только тогда осознала, что  сестра уже давно вышла из кухни, оставив их одних.
—  Можешь спросить меня ещё раз завтра?- она вопросительно посмотрела на него.
Галиб улыбнулся и кивнув ей поспешил выйти  из кухни, уступая дорогу Ляман и другим девушкам, убирающим посуду со стола. Внутри он ликовал, надеясь, что Сона ему не откажет. Он понял это по тому как она озиралась в поисках сестры и что она хочет с ней посоветоваться, а это давало ему надежду на положительный ответ. Вернувшись в комнату, Галиб поймал на себе сверлящий взгляд Юсифа, сидящего в в кресле поодаль от общей компании.  Галиб, проигнорировав его присоединился к  общему разговору о последнем футбольном матче. Девушки как раз принесли на подносах  свежезаваренный чай со сладостями и фруктами.
 — Ой, девочки, я лимоны обещала дяде Чингизу с нашего дерева , кто может пойти нарвать? — вдруг вспомнила Ляман.
— Я нарву, не беспокойся. Папа будет рад, что ты про него подумала.— ответила Сона,вставая с места .
Галиб не спускающий глаз с Соны, видел как она вышла во дворик, а через минуту увидел идущего следом Юсифа.
Подойдя к окну, Галиб видел как Юсиф подошел к девушке и как от неожиданности вздрогнула Сона. Он видел его хищную, самодовольную ухмылку  и взгляд Соны брошенный на дом. Галиб бесшумно выскользнул за дверь как раз в тот момент когда Юсиф схватив за руку Сону сказал:
— Я думаю, что любую девушку можно уговорить, надо только найти нужные слова.
— Оставь ее. Она уже тебе все сказала. — заявил выросший за его спиной Галиб.
— Сона,  тебя Гюнай зовет, — сказал он уже обращаясь к  Соне, а когда она скрылась в доме развернувшись к Юсифу, продолжил,— я вижу наша последняя встреча тебя так ничему не научила?
— Не тебе меня учить. Я вижу ты  и сам глаз на нее положил, боишься конкуренции не выдержать? Ничего, может после того как я с ней закончу и тебе что перепадет. — усмехнулся Юсиф, а через секунду уже лежал сбитый кулаком Галиба. Прижав его к земле  Галиб  четко проговорил выделяя каждое слово:
— Даже не смей смотреть в ее сторону, иначе просто подпорченным личиком не отделаешься, придется ещё и учиться заново ходить !
— Галиб, успокойся, не надо!— к нему подбежал Рамин и отрывая его от Юсифа добавил,— оставь его, он этого не стоит. Не будем Эмилю день рождения портить. Девочки уже идут, мы едем домой.  А ты скажи спасибо, что мы в гостях, иначе бы я бы с удовольствием бы помог Галибу тебя приукрасить.
Галиб оторвавшись от Юсифа направился к машине в которую уже садились Гюнай и Сона.
В машине царила напряженная тишина, которую никто не решался нарушить. Галиб понимал, что опять не удержался и пустил кулаки в ход, но просто иногда  он не видел как можно еще разрешить ту или иную ситуацию. И так получалось, что каждый раз при встрече,  Юсиф умудрялся вывести его из себя. Его волновало, что о нем подумает Сона и еще  он уже приготовился услышать лекцию от Рамина про его несдержанность, как услышал:
— Спасибо, Галиб и прости, что поставила тебя в такую неловкую ситуацию, - тихо сказала Сона.
Галиб удивленно повернулся, чтобы посмотреть не шутит ли она.
—Это он вел себя по-свински, ты тут абсолютно не причем. Учитывая, что при первой нашей встрече от вел себя также, только по отношению к другой девушке, то скорее всего это его постоянное состояние. Видно у меня на роду написано каждый раз при встрече ему морду бить.— с усмешкой  добавил он.
— Ты знаешь, а я зол!—вдруг заявил Рамин, — и не потому что ты ему морду бил, а потому, что не позвал меня! Я бы тоже с удовольствием тебе помог, и пусть у тебя в привычку не входит одному развлекаться!
— Заметано!—рассмеялся Галиб.
—Кстати у многих на его счет руки чешутся, просто из уважения к его родителям никто его не трогает, вот он и наглеет, - добавил Рамин.
Рамин остановил  машину у дома Галиба и вышел из машины, а проводя его  до подъезда сказал:
— Спасибо, что был там и защитил ее.
— Это мой долг.  И кстати, я Сону пригласил встретиться, вроде как на свидание. — ответил Галиб, наблюдая за реакцией Рамина.
— И что она ответила?
— Пока ничего.
—Ты же не ждешь, что я на нее повлияю?— с усмешкой спросил Рамин.
— Да я уже понял, что  сваха из тебя никудышная,— пробормотал Галиб.
— А как же  та девушка с приморского бульвара? — с интересом спросил Рамин. В какую- то секунду Галиб уже хотел все рассказать Рамину, что он ее уже нашел, но потом решил, что пока не стоит никому говорить. Он не знал как Сона отнесется к нему если узнает, что это он выглядел как самоубийца в тот летний день.
—Значит не судьба,— ответил Галиб, пожимая плечами и отводя взгляд.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
ГАЛИБ И СОНА
«Некоторые люди входят в твою жизнь и протаптывают там тропинку так тихо, что ты не сразу понимаешь — они навсегда.»
— Что ты думаешь? — спросила Гюнай, садясь к Соне на кровать. Было уже поздно и  сестры уже готовились  лечь спать, но Гюнай прибежала к Соне в комнату  поговорить о событиях этого вечера. Родителям они решили не рассказывать о неприятном инциденте с Юсифом, но им надо было многое обсудить с глазу на глаз.
— Ты про Галиба?
— Он с тебя глаз не сводит с той самой минуты, как увидел. — заметила Гюнай.
— Не знаю, что и думать. Он меня пригласил вроде как на свидание, а я не знаю, что делать. С одной стороны мне нравится его прямота и искренность, а с другой стороны я чувствую в нем какую- то тень печали, какое- то бремя, что он несет и это меня чуть пугает. Тебе не кажется?
— Я тебе скажу две вещи. Во- первых, я уверена, что Галиб хороший парень и моя самая главная индикация - это его дружба с Рамином. Рамин  не был бы с ним  так близок, если бы Галиб не был бы порядочным и правильным человеком. А во вторых все просто- если бы он тебе не нравился, ты бы сразу отказалась  с ним куда либо идти и что-либо пить. Значит, надо пойти и разобраться, что за печали его одолевают. Я только знаю от Рамина, что он многое пережил за свои двадцать один год.
— Ты как всегда права,—  Сона обняла сестру, — он действительно мне нравится, у меня такое чувство, что нас что-то  связывает и даже в тот момент когда Юсиф меня напугал, схватив за руку, я знала, что сейчас он появится и заступиться за меня. Странно все это, но так естественно.
— Ну вот, ты сама ответила на все вопросы! — обнимая ее в ответ улыбнулась Гюнай,— а я пойду еще Рамина порасспрашиваю, может, что еще про Галиба расскажет.
Пожелав убегающей сестре спокойной ночи, Сона еще долго не могла заснуть прокручивая в голове все , что было связано с Галибом: его удивленно- радостный  взгляд, когда она впервые с ним заговорила, как он с восхищенным интересом слушал ее  когда  она рассказывала о Шахе Исмаиле и смеялся над ее детскими проделками с Гюнай. А сегодня она прямо чувствовала, что окутана его аурой, которая заботилась и оберегала ее. А еще она вспомнила необъяснимую печаль в глубине его глаз и панику, когда он поймал ключи от машины.  Она вдруг осознала , что Галиб  почти ничего про себя не рассказал и она поняла, что ей вдруг хочется узнать все об этом  черноволосом красивом парне с удивительными зелеными глазами, напоминающими глубины Каспийского  моря.
А потом ей приснился сон, где она стоит на причале и видит силуэт парня  по ту сторону перил. Она его окликает, а когда он оборачивается, она узнает эти  глаза  цвета морской волны. Но тут молодой человек  теряет равновесие и  поскользнувшись падает  вниз. Сона проснулась от своего же крика в холодном поту.
 Посмотрев на часы на столике возле кровати, Сона увидела, что у нее есть еще час времени до звонка будильника. Она лежала пытаясь успокоить быстро бьющееся сердце и  пытаясь понять свой сон. А через секунду пришло  сообщение на телефон: “ Доброе утро!  Завтра уже наступило.  Я могу встретить тебя  после учебы. Что скажешь?”
“ Тогда увидимся в полчетвертого. ” — почти не задумываясь написала в ответ Сона.  Ответ не заставил себя долго ждать: ” Буду ждать с нетерпением!”
Улыбнувшись его быстрому ответу девушка пошла собираться на учебу, ловя себя на том, что тщательней обычного подбирает себе наряд.
Весь день Сона была как в тумане. Она еле слышала о чем были лекции, так как все ее мысли были поглощены предстоящей встречей с Галибом. Она не хотела называть это  свиданием, для нее это была просто возможность познакомиться с Галибом поближе и получше узнать его, ну и конечно ее сердечко вздрагивало каждый раз когда она вспоминала взгляд его пронзительно зеленых глаз.
 Это было самое ее бессмысленное посещение занятий за все время ее учебы да и   Гюнай  тоже сегодня решила пропустить сегодня университет, чтобы побыть больше времени с Рамином, ведь до конца увольнительной осталось всего то пару дней.  Так что  им обеим потом придется проштудировать весь материал  дома. Наконец дождавшись окончания последней пары, Сона порхая вылетела  из здания и тут же остановилась от неожиданности: перед ней у входа ее уже ждал Галиб с букетом красных роз.
“ Все таки свидание.”- пронеслось в голове у девушки.
Сделав шаг ей  навстречу, Галиб протянул ей букет.
— Я не знал какие цветы  ты любишь и решил, что розы это универсальный вариант.— как бы спрашивая сказал Галиб.
— Очень красивый букет! Спасибо!— смущенно прошептала Сона погружая свое лицо в нежные лепестки роз источающие нежный аромат. Именно в эту минуту этот букет стал для нее символом чего -то особенного зарождающегося между ними.
 —Я здесь классное кафе видел. Вроде новое открылось. Его раньше здесь не было. Готова пойти опробовать?— предложил он, убирая руки в карманы, чтобы скрыть лёгкое волнение.
Сона посмотрела на него и, немного поколебавшись, кивнула. Подойдя к кафе, Галиб, чуть опередив её, открыл перед ней дверь, давая зайти первой.
Внутри пахло свежеиспеченным хлебом и в воздухе витали ароматы национальных блюд, создавая ощущение домашнего уюта. Тихая музыка наполняла пространство, создавая теплую, почти домашнюю атмосферу. Они выбрали столик у окна, откуда открывался вид на  улицу, где несмотря на зимний февральский день гуляло много народу.
— Что будешь? — Галиб открыл меню и взглянул на Сону.
— Положусь на твой вкус. — улыбнулась она, убирая прядь волос за ухо.
Галиб сделал заказ, а затем, опершись на стол, посмотрел на неё внимательным взглядом.
— Знаешь, я рад, что ты согласилась встретиться.
Сона почувствовала, как щеки предательски загорелись, но она решилась ответить честно:
— А я рада, что ты пригласил меня.
Галиб облегченно рассмеялся:
— Ты знаешь, мне легче было смелости набраться на границе стоять, чем тебя на свидание пригласить.
— Если тебе от этого станет легче, то и  мне тоже надо было набраться смелости согласиться.— улыбнулась Сона разглядывая свои руки.
 На секунду между ними повисла легкая, но приятная тишина, полная чего-то ещё невысказанного, но уже зарождающегося.
Официант принёс заказ, аккуратно расставляя тарелки   на столе.
—Знаешь, говорят, что вкусная еда делает людей счастливее. — вдруг  задорно заметила  Сона
Галиб с улыбкой наблюдал за Соной, словно стараясь запомнить каждый миг этого момента.
—Тогда, сегодня, я точно счастливый человек, — ответил он и вдруг подавшись вперед спросил:
— Скажи,  а ты веришь в судьбу?
— Не знаю… Иногда кажется, что всё случайно, а иногда — что всё уже давно предрешено. А ты?
— Думаю, некоторые встречи точно не случайны, — его голос стал чуть ниже, мягче.
Сона почувствовала, как сердце пропустило удар. Её взгляд скользнул по его лицу — теплые, заботливые  глаза, лёгкая улыбка, которая выдавала волнение.
Они много говорили, удивившись как много общего между ними. Галиб не перебивая слушал ее рассказы  о детстве, о ее хобби,  семье и наслаждался звуками ее голоса.
— Что это все только я и только обо мне, расскажи и про себя тоже. — попросила Сона.
— Что ты хочешь знать?— с улыбкой спросил Галиб.
“ Про твою грусть в глазах и страхах”— подумала Сона, но вслух только произнесла:
— Расскажи, что хочется мне рассказать.
— Я хочу рассказать все,  но боюсь одного вечера нам будет маловато. Что насчет того чтобы прогулять завтра занятия и тогда у нас будет весь день?— с надеждой спросил Галиб.
— Ого! Ты меня заинтриговал! Но прогулять занятия дорогого стоить будет!— смеясь заявила Сона.
— Я готов полцарства отдать за этот прогул. — с улыбкой подыграл парень.
— Царство оставь себе, лучше  как плату давай я выберу место  куда мы пойдем.
— По рукам!— бодро согласился Галиб протягивая ей руку для пожатия.
— По рукам! — в тон ответила ему Сона вложив свою ладошку в его огромную руку.  Они оба не могли игнорировать искру проскочившую между ними в этот самый момент.  Они оба   поняли, что этот вечер запомнится им надолго потому что стал началом чего-то по-настоящему важного для них обоих. 
Уже стемнело когда Галиб отвез Сону на такси до дома. Проводив ее до двери подъезда, он напомнил:
— Заеду за тобой завтра в десять утра.
— Хорошо. Спокойной ночи тебе!- ответила Сона, и уже сделав пару шагов внутрь подъезда, обернулась и добавила,—  спасибо тебе за чудесный вечер!
— Это тебе спасибо, — ответил Галиб, не двигаясь и не сводя с Соны взгляда, пока она не скрылась на лестничной площадке, и только когда он услышал как открылась и закрылась дверь ее квартиры, он развернулся и быстрым шагом направился в сторону такси.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Зоопарк
«Иногда путь к свободе лежит не через побег, а через принятие.»
— А мы уже заждались!— воскликнула Земфира -ханум открывая дверь Галибу.
— Прости мама Зема, что так поздно! Я не заметил как время пролетело— целуя ее в щеку ответил парень.
— Время летит незаметно в трех случаях: или когда ты занимаешься любимым делом, или  когда ты с любимым человеком или когда ты в казино. Казино у нас в стране нет, в мастерской ты был только полдня, значит остается только одно! Давай колись, Галиб, кто она? —заявила Самира как только Галиб уселся  в кресло напротив нее.
— Тебе надо было бы следователем работать в полиции, а не в школе учительницей, — заметил Галиб.
— Ты не представляешь как эти две профессии могут перекликаться, — смеясь парировала Самира.
—  А если серьезно, что меня выдало?
—  Слишком счастливый вид и эта твоя глупая улыбка.
—  А знаешь, что общего между тобой и Рамином?
— Кроме того, что мы оба тебя терпим?
— То, что считаете мою  ангельскую улыбку глупой!
—  Ты знаешь, чем дальше, тем больше мне этот твой Рамин нравится, надо обязательно с ним познакомиться.
— Я уверен вы с ним поладите. Иногда я даже думаю, моя ли ты сестра или его.
—  Опять вы словесным пинг понгом занимаетесь! Сынок, что, это правда? Ты с кем-то познакомился? Где? Кто она?— взволнованно спросила   Зема- ханум.
—  Ее зовут Сона, —  чуть помедлив ответил Галиб,—  она сестра близнец невесты Рамина. 
—  Бедный Рамин! Теперь он к тебе пожизненно привязан будет! —  захохотала Самира.
—  Тише ты, дай мальчику рассказать!—  шикнула на нее мать.
—  Так нечего рассказывать, кроме того, что она очень хорошая, особенная. Я уверен она вам понравится.
— Я не сомневаюсь, сынок. Буду рада  с ней познакомиться. —  взволнованно ответила   Земфира- ханум.
— И я с удовольствием познакомлюсь с девушкой, способной вызвать на твоем лице такую ангельско- глупую улыбку.—  засмеялась Самира, ловко увернувшись от летящей в нее подушки.
Утром Галиб встал ни свет ни заря, застав всю семью в сборе за завтраком  перед работой и тут же присоединился к обсуждению новостей и планов на день.
— Мама сказала, что у тебя планы на сегодня. Хочешь возьми мою машину, меня Али по дороге может захватить.— предложил Вагиф- бей.
Казалось, что Галиб обдумывает предложение, но  секундный флэшбэк заставил его вздрогнуть и отрицательно покачать головой.
— Я не могу  пока  сесть за руль.— тихо прошептал Галиб.
—Ничего, сынок, не расстраивайся.— заботливо  похлопал  его по плечу Вагиф-бей,— всему свое время.
— Послезавтра ты уже возвращаешься на базу и мы решили завтра все взять выходной и побыть с тобой дома.— перевела тему Самира, —  накупим сладостей, пиццу, попкорн и весь день будем смотреть телек, болтать и лентяйничать. Как тебе идея?— спросила она.
—Совсем как в детстве. Потом нам всегда  доставалось от мамы за устроенный бардак и конфетные фантики по всему дому! — засмеялся Галиб.
— Мы можем и Рамина с девочками позвать. Если не боишься Сону со своей колючей сестрой знакомить.— предложила Самира.
— Отличная идея, я только должен спросить нет ли у них других планов на завтра. И кстати, сестра у меня самая лучшая, хоть и умеет быть той ещё занозой. —  ухмыляясь заверил ее Галиб.
Ровно в десять Галиб уже ждал Сону возле ее подъезда. Написав ей, что он уже внизу, Галиб с нетерпением ждал когда он сможет  вновь ее увидеть. Он не мог оторвать от нее глаз, наблюдая как она движется в его сторону, а когда она ему улыбнулась и помахала рукой он и вовсе забыл как дышать.
— Прости, я задержалась, мне пришлось выдержать допрос Гюнай на тему куда мы с тобой идем, а я не хотела рассказывать, на случай если они с Рамином решат сделать нам сюрприз и тоже там нарисоваться.
— Я ни в коем случае не хочу подвергать тебя  еще одному допросу, но мне надо сказать таксисту куда же мы все таки едем.— с легкой улыбкой на губах заметил Галиб.
— И ты туда же! Хотя думаю уже можно тебе сказать, что мы едем в зоопарк.— безысходно вздохнула девушка.
— В зоопарк?— недоуменно спросил Галиб, но тут же увидев укорительный взгляд Соны, спохватился и покорно повторил,— в зоопарк так в зоопарк!
 Погода стояла солнечная и непривычно теплая для этого времени года и хоть Баку заслуженно называют “городом   ветров” - зимой холодных, пронизывающих до самых костей, а летом теплых  и спасающих от непереносимой жары,   сегодня  ветер решил сделать передышку и устроить себе выходной.
Прогуливаясь с Соной по зоопарку, Галиб  поймал себя на мысли, что действительно наслаждается этой прогулкой и не только благодаря очаровательной компании.  Он  помнил неприятный осадок от его последнего пребывания здесь. Как то в детстве   наблюдая за орлами, заключенными в клетку, уже тогда   он понял, как порой жестока и несправедлива бывает жизнь. Он наблюдал, как  эти гордые птицы не сдаваясь бились о стенки и  об крышу клетки, стремясь к свободе. Ему хотелось тогда помочь и выпустить этих свободолюбивых созданий, но просто не знал, как ему это сделать, и он поступил так , как  многие поступают в подобных ситуациях. “ Я хочу уйти, я не хочу здесь больше оставаться!”- заявил он тогда маме Земе и Адилю. А когда мама Зема удивленно попыталась его уговорить еще погулять, вмешался Адиль и заявил, что тоже уже нагулялся.  Маме Земе ничего не оставалось кроме, как уйти из зоопарка. И только вечером он рассказал Адилю причину своего  побега, а потом его еще несколько дней мучили кошмары, в которых он видел в клетке себя, бросающегося на стенки своей тюрьмы  не видя открытой дверцы рядом. С тех пор он наотрез отказывался посещать зоопарк и никакие силы не могли его заставить туда пойти.
К удивлению,  сегодня он не почувствовал того угнетения и жестокости в атмосфере зоопарка как тогда в детстве, скорее наоборот  в атмосфере витала детская беззаботность и приглашение к наслаждению жизнью, к тому, чтобы быть здесь и сейчас, забыв о всех заботах и просто радоваться моменту.  Галиб оглянувшись  вокруг  видел счастливых детей, показывающих пальцами на ярких птиц и их родителей с улыбками рассказывающих про них,  и на минуту ему показалось, что время остановилось. Или просто ему самому захотелось удержать этот истинный момент покоя и счастья.
— Смотри какие красавцы!— с восторгом воскликнула Сона отвлекая Галиба от его мыслей.  Подойдя к улучшенному огромному вольеру с орлами, Галиб удивился увидев этих гордых птиц сидящих на ветках и  выглядящих вполне довольными своей жизнью.
“ Наглядный пример для всех нас:  не можешь изменить ситуацию, поменяй свое отношение к ней.”—  подумал Галиб а вслух спросил:
—  И все- таки, почему зоопарк?
Ни капельки не удивившись вопросу Сона стала объяснять:
— Это наверное идет из детства. Я тогда  считала, что зоопарк -это  волшебное место. Мне казалось, что эти милые зверушки умеют говорить и по ночам выходят из клеток и общаются между собой и поэтому я подолгу останавливалась возле вольеров и пыталась с ними поговорить. Надо ли говорить, что у меня ничего не получалось? —  Сона засмеялась.—  Ты наверное думаешь, что я ужасно глупая!
—  Что может ответить тебе парень в детстве говоривший со звездами в небе?—  улыбаясь ответил Галиб.
—  Я и сейчас думаю, что  здесь особая аура, — продолжила девушка,—  мне кажется, что  здесь происходит особое волшебство когда мир животных и людей сливается в единое целое, создавая гармонию и радость. Посмотри вокруг- дети счастливы и их родители тоже наслаждаются этим чувством беззаботности, забывая о своих проблемах и заботах. Я всегда прихожу  сюда, когда чувства переполняют меня, и это место наполняет меня легкостью и отодвигает все заботы и волнения далеко за горизонт, а потом дает  силы и наполняет энергией двигаться дальше. Мне хотелось, чтобы и ты это почувствовал.
Галиб прекрасно понимал о чем она говорит и сам наслаждаясь колокольчиками  в ее  голосе, чувствовал, что тоже попадает под это волшебство и поэтому он не стал рассказывать, про то,  что для него зоопарк всегда был олицетворением неволи и безысходности для бедных животных, у которых отобрали самое ценное, что у них было- свободу. Потом он  много читал про то, что многие животные, которые находятся в зоопарках, это спасенные от гибели в дикой природе  и выхоженные людьми. Выходило, что им подарили жизнь, но лишили свободы. За них сделали выбор и никто не знает, что бы они предпочли.  Сейчас он хотел  думать, что им лучше быть сытыми и живыми в клетке, чем голодными или мертвыми на свободе, но какой из этих вариантов правилен и гуманен он тоже не знал. Ему это все напоминало мир людей. которые загоняют себя в клетки, чтобы выжить, порой теряя  и забывая про истинные ценности. 
Так они и гуляли   периодически  останавливаясь посмотреть на животных, разговаривая обо всем и ни о чем, а когда они наконец решили подкрепиться в кафе, Галиб рассказал о приглашении Самиры. Смутившись, Сона пообещала поговорить с сестрой. Внезапно погрустнев, Сона спросила:
— У нас остался только один день?
—  У нас будут еще очень много дней, много телефонных разговоров и много планов на будущее.—  заглядывая в ее грустные глаза ответил Галиб. Ему почему- то было невыносимо  видеть грусть в ее глазах.—  Но только если ты  этого захочешь.
—  А если не захочу?— с серьезным интересом спросила девушка.
Галиб подался всем телом вперед и почти гипнотизируя ее пронзительной  зеленью своих глаз  тихо проговорил:
—  Я постараюсь сделать все, чтобы ты захотела.
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
МЕЖДУ ПРОШЛЫМ И БУДУЩИМ
"И не забыть, и не стереть тот след, что сердце бережет.
И даже время не сотрет тот свет, что в памяти живет."
Утро следующего дня для Галиба началось очень рано и началось  с того, что  открыл дверь комнаты Адиля нараспашку. Наведя порядок на столе он водрузил на него фотографию в рамке на которой он с Адилем стояли в обнимку после очередного соревнования по дзюдо. За этим занятием его и застал Вагиф- бей, который тоже был ранней пташкой. Он всегда даже в выходные просыпался первый и всегда заваривал утренний чай для всех. Услышав  возню в комнате сына, он на секунду потерял ориентир и решил, что это Адиль. Галиб обернулся на звук шагов и поймал  разочарованно- опустошенный взгляд Вагиф- бея.
— Это всего лишь я. —  тихо сказал он, и отвечая на незаданный вопрос сказал,—  Я решил, что хватит прятаться, избегать этого и закрывать дверь в его комнату и делать вид, что если мы  не видим , так и не так больно. Пусть будет больно, но эта боль лечит. Мы все любили его, поэтому хватит прятать его за закрытой дверью и избегать разговоров о нем.
—  Когда ты успел?- спросил мужчина, кивая головой на фотографию.
—  Вчера, когда возвращался домой.
— Ты знаешь, я все время его вспоминаю. Когда иду на работу, когда прихожу, когда ем, когда сплю, но мне кажется как только я произнесу его имя, вскрою рану нам всем. Но ты прав - так не должно быть. Мы должны его вспоминать и говорить о нем, чтобы он тоже там наверху видел, что мы по нему скучаем.
— Я жалею, что на его месте не оказался я.—  виновато пробормотал Галиб.
— Даже не смей так думать!—  рассердился Вагиф-бей.—  Ты же сам знаешь, что я никогда не разделял между тобой и Адилем. Твои родители доверили нам самое дорогое- тебя, и кроме того, что я в ответе перед ними, ты должен знать, что ты нам такой же сын как и Адиль и мы все любим тебя не меньше.
—  Я знаю, и всегда это знал. Вы лучшее, что произошло со мной после смерти родителей.
Вагиф- бей. подойдя к Галибу и заключив его в свои крепкие мужские объятия, сказал:
—  Даст Бог, в твоей жизни будет еще много хорошего и мы будем рядом, чтобы радоваться за тебя.
— Аминь,- вдруг они услышали голос Земы-ханум, которая, вытирая с глаз слезы, наблюдала за ними у порога комнаты.
—  Опять без меня празднуете? — вдруг  как ураган в комнату ворвалась Самира.—  Ух ты какая фотка классная! И когда вы с Адилем успели ее сделать?
Самира схватила фотографию со стола и рассматривая плюхнулась на кровать.
—  Ты в курсе, что с тобой у него фоток больше чем с  сестрой, то бишь со мной? А я ведь его родная сестра !
—  Самира! —  с укоризной воскликнула Зема-ханум.
—  Может потому, что я был меньшей занозой в его жизни? —   смеясь и совсем не обижаясь парировал Галиб.
—  Учитывая твои метр восемьдесят пять, маленькой занозой тебя и не назовешь! —  не успокаивалась девушка.
Они так продолжали пикироваться, пока Вагиф-бей с Земфирой -ханум беспомощно не разведя руками не ретировались на кухню, откуда через некоторое время  запахло жареными блинами и яичницей.
—  Знаешь, —  сказал Галиб усаживаясь  напротив Самиры  в  компьютерный стул Адиля,— ты намного сильнее и мудрее нас всех. Ты за одну минуту сменила  настрой в этой комнате. Я не хочу, чтобы эта комната была мавзолеем, пусть будет местом хороших воспоминаний и радости. Я думаю Адиль бы это оценил.
— Как бы мне не тяжело это признавать, но я с тобой согласна,— грустно пошутила Самира, — Адиль был и всегда будет с нами, пока мы помним и говорим о нем.
—  Дети, завтракать! —  позвала Земфира -ханум из кухни.
—  Кто последний, тот сегодня  мусор выкидывает!—  крикнула Самира как в детстве  и со скоростью света рванула на кухню.
Галибу было ясно, что обогнать маленькую и быструю Самиру  у нет ни малейшего шанса, и поэтому  даже и не попытался этого сделать и в ответ разведя руками пробормотал:
—  Могла бы просто попросить!
Завтрак прошел за разговорами о работе, учебе и о планах на день и о планах вообще. Мама Зема рассказывала очередные школьные истории, некоторые из них смешные, некоторые не очень, но во всех них сквозила забота и беспокойство о своих учениках. Мама Зема очень любила свою работу, любила детей и достижения каждого принимала всерьёз с присущей ей заботой и добротой. Дети ее очень любили и уважали и старались изо всех сил, чтобы оправдать веру Земфиры -ханум в них.  Самира только начинала свою карьеру учителя и с удовольствием слушала рассказы матери, учась у нее и советуясь.
— Вы не против если Рамин сегодня заедет? Я его пригласил на фильм с  попкорном и пиццей.
— С условием, что и невесту с сестрой захватит.— подмигнула ему Самира.
— Конечно можно, но никаких пицц. Ладно уже  жуйте свой попкорн, но когда дома есть столько нормальной еды, никто такую  нездоровую пищу как пицца  есть не будет.
— Итальянцы бы с тобой не согласились. Они всю жизнь пиццу едят и вон какие здоровые красавчики. Их небось наша долма из баранины ужасает. — запротестовала Самира.
— Никакая пицца не сравнится с маминой долмой. Поэтому никакие возражения не принимаются. —  смеясь заявил Вагиф- бей.
—Ладно, братец, придется встряхнуть стариной и опять пиццу втихаря есть.— обреченно подвела итог Самира.
— Я не возражаю,—ответил Галиб,— долма так долма.
И хотя это был самый обыкновенный день, Галиб наслаждался своим пребыванием дома и иногда ему казалось, что он и никуда и не уезжал. Перепалки с Самирой, беседа с Вагиф- беем и извечная забота мамы Земы - все это вносило смысл и порядок в его жизнь и мысли.  В тишине и покое семейного очага, он  вдруг опять начинал видеть свое будущее и начинать строить планы, которые включали окончание университета и конечно же Сону.
Сона. При  мысли о ней его охватывало волнение, как и всегда когда он видел ее. Ему нравилось в ней буквально все: то как она говорит, как ходит, как смеется, а в ее  большие карие глаза он мог смотреть вечность.
Они приехали под вечер. Надо ли говорить, что до фильма так дело и не дошло. Несмотря на то, что все перезнакомились только сейчас, было впечатление, что все давно друг друга знают. Вагиф- бей уже вовсю обсуждал политику и рассказывал про свое дело Рамину, а девушки вовсю помогали Земе-ханум накрывать на стол параллельно обсуждая институтскую жизнь и тяжести учебы. За столом беседа текла легко и непринужденно. Вагиф-бей  продолжал разговаривать с Рамином о последних новостях и о военном положении на фронте. Зема-ханум с теплотой наблюдала за молодежью, с улыбкой подкладывая всем еду. Девушки оживленно обсуждали предстоящие экзамены, планы на будущее и преподавателей, одни из которых казались настоящими монстрами, а другие — мудрыми наставниками.
Галиб же почти не вмешивался в общую беседу. Он лишь время от времени бросал украдкой взгляды на Сону, а когда их взгляды встречались, девушка поспешно отводила глаза, краснея. Этот невидимый диалог не ускользнул от внимания Самиры, и она с легкой улыбкой тихо прошептала Соне:
— Он хороший парень. Он много перенес, но не сломался и сумел найти в себе силы идти дальше. Несмотря на все трудности, он не озлобился и не потерял себя.
—Ты про что?— удивленно спросила Сона, хотя уже давно подозревала, что не все знает про Галиба.
—Ему было шесть когда он потерял родителей в автокатастрофе. Наши семьи дружили и мои родители решили его усыновить. Мой брат и Адиль были даже больше чем родные братья.
— Были?
— Адиль погиб в аварии полгода назад, когда они с Галибом возвращались с вечеринки в честь окончания первого курса. — опустив глаза объяснила Самира.
Сона посмотрела через стол на Галиба. Он наблюдал за ней и за сестрой, понимая, что говорят про него.
— Ну все, мне конец. Я как всегда выдала все его секреты,— слабо улыбнулась она на грозный взгляд Галиба.
—То, что ты рассказала объясняет многое. Разве можно совсем не сломаться после такого? — тихо спросила Сона, глядя на Галиба.
— Можно, если у тебя есть цель. Он выбрал не застревать в прошлом, а строить будущее и то же самое заставляет делать и нас.
— Я украду Сону у тебя на пару минут, — вдруг очутившись возле них сказал Галиб,—  я хочу показать ей кое-что.
Сона встав, последовала за ним через коридор, пока он не  остановился на пороге  какой то комнаты.
— Она все тебе рассказала?
— В общих чертах. Я не знала.
— Это что-то меняет?
— Нет конечно. Но я бы хотела когда-нибудь, чтобы ты мне рассказал. Через призму твоих чувств и эмоций.
— Зачем?
— Чтобы узнать и понять тебя получше.
— Зачем?— тихо  повторил Галиб испытующе глядя ей прямо в глаза.
— Потому что ты мне небезразличен, — Сона посмотрела на него, стараясь уловить хоть какую-то эмоцию на его лице.
Галиб сжал губы, словно обдумывая ее слова, затем шагнул в комнату и жестом пригласил ее внутрь.
Сона осмотрелась. Это была  явно комната парня с кучей медалей на стене  . Она медленно подошла ближе. На снимках — двое парней  в форме дзюдо обнимающихся за плечи. Адиль и Галиб.
— Он был мне как брат, но больше, чем брат. Иногда кажется, что часть меня умерла вместе с ним. — Голос Галиба звучал ровно, но в нем чувствовалась скрытая боль.
Сона смотрела на него, чувствуя, как ее сердце сжимается.
— Но надо все равно жить дальше, ведь так?
— А что еще остается? — Галиб пожал плечами, потом устало провел рукой по лицу. — Если нет, то буду думать, что опять подвел его. Я должен думать и о нашей с ним семье.
Сона осторожно коснулась его руки.
— Я понимаю.
Он впервые за весь разговор посмотрел ей прямо в глаза.
— Правда?
— Правда.
На несколько мгновений повисло молчание.
— Я рад, что встретил тебя, ты в один миг развернула мою жизнь, — наконец сказал Галиб.
Сона улыбнулась.
— Я тоже рада.
— Можно я буду тебе звонить из армии? —  с надеждой спросил Галиб.
—  Я буду ждать твоих звонков.—  тихо прошептала Сона.
— Тогда я обещаю звонить тебе, когда только смогу, — серьёзно сказал Галиб.
Сона кивнула, опустив взгляд.
— Когда вы уезжаете? — тихо спросила она.
— Завтра утром.
Она вздохнула, сжав пальцы в замке рук.
— Когда я опять тебя увижу?
Галиб мягко улыбнулся и осторожно взял её за руку.
— Время пролетит быстро. А потом я вернусь.
— Обещаешь?
— Обещаю.
Они стояли молча, наслаждаясь последними минутами вместе, зная, что впереди долгие дни ожидания.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
ДИСЛОКАЦИЯ
«Иногда новая точка на карте — это не смена
 места, а напоминание, кем ты стал и ради чего продолжаешь путь.»
Возвращение на базу после выходных вызывало у Галиба противоречивые чувства. Казалось, что выходные пролетели в одно мгновение, оставив лишь тёплые воспоминания и море чувств и эмоций. Дорога назад тянулась дольше обычного, даже Рамин был тише чем обычно,  видно его мысли как и мысли Галиба всё ещё витали  в прошедших и насыщенных отпускных днях. Галиб вдруг понял как этот короткий промежуток времени вновь наполнил смыслом его жизнь и нарисовал планы на будущее, которые ему не терпелось  осуществить и ради которых теперь стоило жить дальше.
На базе всё было по-прежнему: строгий распорядок, привычные лица, дежурные обязанности. Но после короткого перерыва  всё казалось немного другим. Было ясно, что поменялась не служба , а его отношение к ней. Если до этого воинская служба была для него побегом от самого себя, то сегодня это был очередной и важный этап его жизни.
  Галиб был искренне был рад видеть своих соратников и даже своего строгого, но справедливого командира, один только взгляд которого мог ввести в дрожь любого. Но все кто был знаком с ним чуть дольше, твердо знали, что несмотря на жесткий нрав, он дорожил каждым своим солдатом и готов был отдать жизнь за любого из них. Окинув парней строгим взглядом, в котором проскользнула то ли улыбка,  то ли что-то отеческое, он объявил:
— Во время вы! Мы дислоцируемся. Выходим завтра на рассвете. Дорога длинная. Так что можете не разбирать свои вещички.
—  В Товузский район идем. Неспокойно там. Нужно подкрепление. —  уже добавил Асиф, когда командир скрылся из поля зрения.
 Колонна тронулась в путь в предрассветной  тишине. Армейская техника обмотанная  маскировочной сеткой, тяжело катилась по проселочным дорогам. За машинами поднимались облака пыли. Несмотря на раннее время суток и холод  лица бойцов выглядели  бодрыми  и сосредоточенными.
Передвигались медленно. Через каждые пятьдесят километров колонна делала короткие остановки — проверка техники, вода, перегруппировка и небольшой костер погреться и выпить горячего чая.
 Разведгруппа шла впереди, проверяя путь на предмет засад или разрушенных участков.
Сначала дорога шла по равнине — знакомые места Агдамской степи, затем всё чаще начинались холмы, густые перелески, узкие серпантины.
Когда подъехали ближе к горам, к границам Товузского района, рельеф стал более сложным: крутые склоны, реки, серые камни вдоль дорог. Приходилось  сбавлять скорость и быть настороже —  в этом районе в последнее время участились диверсии и надо было глядеть в оба.  Разведчики как всегда шли впереди, проверяя дорогу: искали возможные засады, разрушенные мосты и заминированные участки.
— Ты стал задумчивее,—  заметил Рамин, обращаясь к Галибу  во время их очередного  привала.
— Спокойнее, я бы сказал, —  согласился Галиб.
— Ты и  спокойный —  это как  замерзший кипяток,—  захохотал Рамин, —  неужели это Сона на тебя так действует?
—  Не знаю как Сона, но я точно знаю как ТЫ на меня действуешь—  так и хочется в твою смеющуюся рожу что-нибудь запустить!—  ухмыляясь парировал Галиб.
—  Ладно,  остынь кипяток, у меня для тебя подарок, забыл тебе передать.—  миролюбиво продолжил Рамин, вытягивая из кармана фотографию и протягивая парню.
—  И зачем мне фотка Гюнай? —  удивленно спросил Галиб.
—  Прости, перепутал,  — Рамин тут же выхватил и всунул в руки Галиба другой снимок.
—  Хотел проверить?
—  Есть такое, но честно, это идея Гюнай была, не моя. Но фотку  она тебе сделала. Это было условие и я обещал.
—  Тоже мне друг! А если бы  я не прошел проверку?
—  Я бы ей не рассказал. —  усмехнулся Рамин.
Галиб сжал в руке фотографию.  На него смотрела своими огромными красивыми глазами девушка, которая незаметно, почти случайно вошла в его жизнь — но осталась в сердце как нечто большее, чем просто мимолётное воспоминание. С тех пор всё в нем будто сдвинулось с места: его мысли, страхи, надежды.
Он убрал снимок во внутренний карман и вгляделся вдаль — туда, где за горами дымились утренние облака.
— Передай Гюнай, что я благодарен ей за этот подарок, — тихо произнёс он.
Рамин согласно кивнул, впервые за всё время не отпуская ни одной шутки.
В этот момент раздалась короткая команда — пора было снова в путь. Машины взревели двигателями, гусеницы скрежетнули по камням. Галиб поднялся, на секунду ещё раз прижав ладонью место над сердцем, где лежала фотография.
У него было чувство, что она — как талисман. Как память о том, что ждёт его за горизонтом. Он знал, что впереди будут и ночи без сна, и стрельба, и тяжесть на душе. Но теперь в нём было что-то, чего не было раньше  — надежда на будущее. И ради неё он был готов идти дальше.
Было уже далеко за полночь, когда колонна, сбив пыль с последних километров, свернула с основной дороги на узкий проселок. Вдали показались серые бетонные постройки, окруженные  забором и сторожевыми вышками. База в Товузе не казалась особенно гостеприимной — это был функциональный армейский объект: старые казармы, пустой  плац, обветренные склады.
Двигатели один за другим стихали. Вечерний воздух наполнялся шорохами: скрип открываемых дверей, глухие шаги по гравию.
Командир первым вышел из кабины и, не теряя времени, начал отдавать распоряжения:
— Разгружаемся быстро. По местам! Осмотр техники и местности. Поставить патрули, и отбой. Построение на плацу через три часа!
 Холодный ветер бил в спину, но никто не жаловался — все были слишком уставшие, чтобы говорить.
Галиб скинул рюкзак с плеч и огляделся. На фоне каменистых склонов и серого неба база выглядела как временный островок порядка на краю беспокойной зоны. Рядом медленно выползал из машины Рамин, с лицом, выражавшим смесь усталости и равнодушия.
— Ну, как тебе наши новые апартаменты? — буркнул он, глядя на здание казармы, из окон которого свисали обрывки старых штор.
— Шик, блеск, уют. Осталось только повесить картину и включить камин, — устало усмехнулся Галиб.
Они вошли внутрь казармы. В помещении пахло сыростью, пылью и чем-то ещё, давно забытым. Кровати были металлические, кое-где скрипучие, матрасы тонкие. Но для солдат это всё не имело значения. Главное — крыша над головой и сухая форма.
Пока остальные располагались, приводя в порядок вещи и обустраивая спальные места, Галиб вышел во двор. Здесьоткрывался вид на долину внизу — зелёную, но странно тихую. Он задержал взгляд на горизонте. Где-то там, за этими холмами, могла быть опасность, а могло быть и ничего — просто тишина, полная ожидания.
И всё же внутри него было спокойствие. Не из тех, что даёт расслабление, а из тех, что приходит с принятием: он знал, зачем он здесь, и знал, ради чего пойдет дальше а  если внутри себя ты знаешь, ради чего ты служишь — это уже не просто служба. Это смысл.
Сзади подошёл Рамин и положил ему руку на плечо:
 — До комфорта, конечно, далеко, но зато звезды здесь видны ярко. Будем считать, что природа компенсирует быт.
 Галиб немного помолчал, смотря на тёмное небо, и затем, не торопясь, тихо ответил:
 — Знаешь, дом — это не стены и не быт. Иногда это просто фотография в кармане и память, за которую держишься. — Он сделал паузу, как будто вчитываясь в тёмные горизонты, и добавил: — Будем надеяться, что ночь сегодня будет спокойной.

Но оба знали, что спокойствие на границе — вещь относительная и очень хрупкая.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
ДИВЕРСИЯ
“Не потому, что сильнее всех. А потому, что должен…”
Сегодня ночь спустилась особенно быстро, как будто кто-то резко выключил свет над холмами. Над базой раскинулось небо, полное звёзд — таких ярких, что казалось, они вот-вот сорвутся вниз.  Вдали ухала сова, ветер шевелил покрытые росой   кусты.
Галиб стоял на дежурстве — один, в полной боевой экипировке, с автоматом через плечо. Он не чувствовал усталости. Напротив, ночь будто очищала голову. Воздух был бодрящим и свежим.
Галиб снова окинул взглядом периметр. Всё было тихо, даже слишком. Такие ночи были самыми опасными. Когда ни одного движения, ни одного шороха. Как будто сама земля затаила дыхание.
Он присел на ящик у поста, достал из нагрудного кармана снимок — ту самую фотографию. Луна осветила тонкие черты лица на ней, и у Галиба защемило в груди. Он не думал, что сможет скучать вот так — тихо и глубоко.
— Твоя смена ещё не закончилась, а ты уже романтикой занялся? — вдруг услышал он шёпот Рамина, появившегося, как всегда, неожиданно.
Галиб  ответил не сразу. Положил фотографию  обратно и поднялся.
— Просто смотрел на звёзды, — коротко ответил он.
 — Ага, особенно на ту, с бровями и глазами, — усмехнулся Рамин. — Всё спокойно?
 — Тихо. Подозрительно.
 — Такая тишина обычно до чего-то. Будь начеку. Я проверю второй сектор.
Галиб кивнул. Они разошлись по позициям, растворяясь в ночи. Где-то далеко, почти на грани слуха, хлопнула дверца, может быть — от ветра, может — нет. Но сердце Галиба уже перешло в боевой ритм. Он не знал, что произойдёт завтра. Но сегодня он был на месте. И был готов ко всему.
Где-то в темноте щелкнуло — коротко, резко, будто сломалась ветка. Галиб мгновенно замер. Он поднял руку к рации и нажал кнопку:
— Первый пост, есть движение на юго-востоке. Проверьте сектор. Не шумите.
Несколько секунд — тишина. Потом:
— Подтверждаем. Замечено движение в овраге. Без опознавательных знаков. Возможно — одиночный.
Пальцы  Галиба легли на предохранитель автомата. Он дал отмашку двум бойцам — двигаться к флангу. Сам остался, чтобы контролировать вход в периметр. Сердце стучало глухо, но не от страха — от сосредоточенности. Всё тело слушало ночь.
 В рации снова прошипело:
— Контакт не обнаружен. Следов нет. Возможно, животное. Продолжаем наблюдение.
Галиб не ответил. Просто отпустил кнопку и снова всмотрелся вдаль. Было около четырех утра. Чувство тревоги не покидало его. В воздухе было затишье как перед бурей, только он не понимал откуда ее ждать.
А через два дня командир вызвал их к себе:
— Собирайтесь ребята, вам предстоит навестить село Гарагёль. — объявил он.—   Оно почти у самой границы и учитывая участившиеся попытки диверсий надо проверить все ли там  в порядке.  Еще пара бойцов  проверят целостность разделительной линии. Выходите через час. В гражданской одежде. Вы  на задании — так что никаких раций и телефонов. На рожон не лезть. Разведать, проверить и с любой информацией — сразу ко мне. Всё ясно?
—  Так точно! —  в унисон отозвались парни.
—  Галиб! Про «рожон»  это я тебе!
—  Так точно, товарищ командир!
Уже была середина  марта и весной пахло вовсю. Богатая природа Товузского края оживала прямо на глазах. Каждый ее уголок как будто наполнялся новыми красками и звуками принося ощущение нового начала.
Галиб шагал в ногу с Рамином подставляя лицо теплым лучам солнца и вспоминая звенящий колокольчиками голос Соны, которая рассказывала ему вчера вечером об успехах в учебе и о том как Гюнай все норовит списать у нее домашку.  Когда он слушал ее, казалось, что все его существо наполняется теплом и светом и каждый колокольчик в голосе словно ключ к его сердцу, открывающий двери в мир где царят понимание и … любовь. Он уже не мог представить и дня без её голоса или хотя бы короткого сообщения. И ему хотелось думать, что Сона чувствует то же самое.
— Скажи, Рамин, как ты понял, что Гюнай —  та самая?
—  Просто понял и всё.
—  Значит я не импульсивный переросток, если я решил с первой же минуты, что Сона моя судьба?
—  Нет, просто это значит, что нас таких двое.—  безмятежно возразил Рамин.
— Смотри, там кто -то  бежит в нашу сторону.— вдруг насторожился Галиб.
— Мальчишка. Похоже местный. К добру ли?
— Сейчас узнаем,— ответил Галиб и помахал подростку рукой.
Парнишка подбежал, весь в поту, задыхаясь, выпалил:
— Где база? Мне надо на базу! Срочно! Дедушка сказал бежать  пока не увижу солдат.
— Что случилось?— спросил Рамин.
— Только солдаты помогут, дедушка велел ни с кем не говорить, — повторял парень как заведённый.
— А ну соберись и говори четко, что происходит!— резко потребовал Галиб, встряхнув парня за грудки.
— Эй, спокойно. Мы поможем, только расскажи, что происходит, — мягко добавил Рамин.
—Они появились прошлой ночью…. дядя Ахмед их увидел и спросил кто они…..  они начали стрелять… Все боятся выходить из домов…
— В форме? Сколько их? Есть погибшие? — не обращая внимания на панику мальчишки продолжал спрашивать Галиб.
— Да, военные. Прошлой ночью около семи человек и этой ночью их прибавилось. Они ходят по селу и угрожают оружием. Наш дом самый крайний, ближе к лесу. Дедушка сказал бежать в лес и потом пробираться в этом направлении пока не найду своих.
— Почему никто не позвонил, не попросил помощи, не предупредил? — спросил Рамин.
 — Связь пропала ещё с вечера… Но никто ничего не заподозрил — у нас часто такое бывает. Потом дедушка сказал, что, скорее всего они вышку повредили или специально глушат сигнал. А ещё они сказали: кто с телефоном попадётся — стрелять будут без предупреждения…
Галиб мгновенно собрался. Всунул парню в руку ветку:
— Рисуй. План деревни. Где дом деда, где они устроили штаб. Какие дома крайние, какие ближе к лесу. И обязательно — где живут семьи с детьми.
 —  Галиб ты что задумал? Мы возвращаемся с парнишкой к командиру и ведем подмогу!
 — Нет времени! Мы не знаем, что они готовят! Я не допущу ещё одного Ходжалы!  —твёрдо сказал Галиб.
И словно в подтверждение его слов, вдалеке раздалась короткая пулемётная очередь.
 — Тогда я иду с тобой. —  заявил Рамин.
 — Мы должны доложить . Паренек нервничает. Лучше  бери пацана и  бегом на базу, приведи помощь. Не волнуйся—  я буду осторожен, постараюсь разведать тут все  и дождаться вас. —  уже более миролюбиво добавил Галиб.
 — Хорошо…. —  нехотя согласился Рамин, — обещай только не лезть на рожон.
 —  И ещё….  —  сказал Галиб, снимая с руки часы Адиля и передавая их другу.  —  Сохрани их для меня, не хочу опять разбить.
Рамин пристально посмотрел в глаза Галиба:
 — Я обязательно сохраню их для тебя.
— Я в этом уверен, — ответил Галиб, обнял его и похлопал по плечу. — А теперь — пора.
 Когда  Рамин с мальчишкой быстрым шагом почти бегом отправились в путь, Галиб быстро изучил нарисованный мальчиком план: дом деда у опушки, дальше несколько домов, а потом — площадь, где обычно собираются жители. Там же, судя по его словам, и расположились чужие. Семь человек, а потом ещё прибавилось. Это значило только одно: операция продумана. Не случайные мародёры. Не одиночки.
Галиб коротко вздохнул, будто стряхнул с себя всё лишнее. Он уже не думал — только чувствовал. В каждом шаге, в каждом движении его тела было напряжение охотника, отслеживающего хищника.
 Галиб крался вдоль лесной кромки, выбирая тень. Он четко понимал, что  каждый куст может быть и укрытием или ловушкой.
На окраине деревни стоял белый  дом  с синей крышей— похоже, тот самый, где жил дед мальчика. Окна были закрыты, не видно было никакого движения. Только патрули расхаживающие по периметру села.
“ Караулят, чтобы никто не сбежал.”— понял Галиб. Галиб замер за хлипким забором. Сердце стучало в висках. Он узнал форму на силуэтах. Камуфляж другой, оружие не по уставу, движения — быстрые, но неуверенные. Значит, не регулярные военные. Диверсанты. Слишком организованы. Слишком тихие. Он понял:  что бы это ни было — это не просто диверсия. Это что-то большее.
Галиб крался вдоль стены, почти сливаясь с тенью. Он знал, что патрульный вот-вот снова пройдёт по узкой тропке за домом. В тридцати шагах за поворотом — калитка, через которую женщины с детьми смогут выйти к лесу. Но сперва — нужно убрать того, кто мог бы поднять тревогу.
Он затаился у заброшенного сарая, прислушиваясь к шагам. Через несколько секунд в переулке показался силуэт — фигура в форме, автомат на плече, сигарета во рту.
Галиб выдохнул и выскользнул из укрытия твердо зажав в руке нож. Один шаг, второй. Он действовал беззвучно, как хищник. За миг до того, как патрульный мог обернуться, Галиб ударил — коротко и точно. Тело обмякло. Он подхватил его, уложил за бочкой, снял рацию и аккуратно выдернул батарею. Всё заняло не больше десяти секунд.
— Ты один?   — вдруг послышался  тихий, мужской голос за хлипкой изгородью.
Галиб замер:
 — Кто спрашивает?
Из-за забора появился мужчина лет шестидесяти, с седой щетиной и прищуром охотника. В руках — топор.
 — Свой. Я — Мамед. Я внука послал за помощью. Ты его случайно не встретил?
  — Встретил, он по дороге на базу с моим другом, ведут подмогу. Надо вывести как можно больше людей в лес. Начнем с женщин и детей. Есть ли ещё много патрульных?
 — Большинство из них ушли на окраину, ищут что-то… Мы не знаем.
 — Сколько их?
 — Уже больше десятка. Вчера были молчаливы. Сегодня — как хозяева.  У них техника. БТР или что-то вроде. Спрятали на северной дороге.
Галиб  посмотрел на калитку — там уже ждали. Две пожилые женщины и матери с детьми. Человек пятнадцать.
— Это не все. Все смогли прийти. Есть еще в детском саду. Я их не успел переправить—  тихо прошептал Мамед.
— Сначала, выведем их, а потом вернемся за остальными, — ответил Галиб и затем  продолжил обращаясь к остальным:
— Слушайте внимательно. У нас нет времени. Выходить будете по очереди,  без лишнего шума. Мамед, поведет всех до леса, а оттуда в сторону военной базы. Там уже безопасно. У нас свои на подходе . Я буду прикрывать.
— А если они нас заметят? — дрожащим голосом спросила женщина лет тридцати.
— Тогда я отвлеку их на себя, —  а потом добавил,— все будет хорошо. 
Мамед пошел первым. Галиб прикрывал их, пока последняя женщина не скрылась в лесу. Он понимал, что это только часть жителей. Надо попытаться вывести и остальных, хотя бы матерей с детьми.
 Он шёл осторожно, стараясь не задевать сухие ветки.  Помня объяснение Мамеда, Галиб легко нашел здание детского сада, возле которого расположились двое с автоматами наперевес.
А затем  незнакомый голос, глухой, с акцентом сказал:
— Сходи на задний двор, быстро, проверь. Что-то тихо там.  Если что сразу стреляй.
Он выждал момент, когда один из диверсантов отошёл и подкрался  ближе. Галиб прыгнул из укрытия, сбив его с ног, и ударил локтем в челюсть. Тот застонал, но не успел крикнуть .
— Ах ты... — второй заметил движение и открыл огонь.
Галиб прокатившись ему под ноги, сбил его с ног и мощным ударом заставил замолчать и его. Жгучая боль пронзила всю руку- он понял, что пуля вспорола плечо. Стиснув зубы, он открыл дверь и твердо скомандовал:
— Быстро всем в сторону дома Мамеда.Он вас выведет.
Они двигались почти бесшумно. Галиб, подобрав автомат оглянулся — женщины с детьми, прижавшись друг к другу, уже перебежали к старому амбару. Осталось только дождаться сигнала от старика, который показывал путь через кустарник к лесу.
И вдруг — треск ветки. Слева. За сараем.
Галиб успел повернуть голову — двое. В военной форме. Один из них вскинул автомат.
Галиб рухнул на землю, одновременно выстрелив. Один из диверсантов с криком повалился. Второй укрылся за каменной кладкой и открыл огонь в ответ. Пули звенели в воздухе. Галиб перекатился в сторону, но не успел.
Глухой удар. Пуля вошла куда- то под ключицу. Его отбросило назад, дыхание перехватило, мир поплыл. В ушах зашумело.
Он слышал, как кто-то кричит. Женский голос. Кто-то пытался его поднять. Пальцы сжимали кровь, беспомощно утекающую сквозь форму.
— Уводите детей… Быстро… Я прикрою — прохрипел он, захлёбываясь кровью, но продолжая отстреливаться.
Последнее, что он увидел был противник падающий на землю а потом — темнота.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
НА ГРАНИ…ОПЯТЬ
«Пока ждут — мы живы. Пока помнят — мы возвращаемся.»
— Я приехала как только смогла. Я решила пока Соне ничего не говорить. Она сейчас у Ляман. Что с ним?— взволнованно спросила Гюнай, глядя в измученное лицо Рамина.
— Его оперируют… Я просил его дождаться помощи… Должен был догадаться, что он не послушает. Надо было остаться с ним… — безжизненным голосом ответил Рамин.
Гюнай обняла его и прошептала:
— Всё будет хорошо, вот увидишь. Он сильный.
—  Я не знаю как смотреть им в глаза,—  сказал Рамин кивнув в сторону Вагиф -бея и его жены, которые  сидели в больничном коридоре  почти не шевелясь. На их лицах читалось такое отчаяние и страх, что у Гюнай защемило сердце.
Самира же не находила себе места. Она металась по коридору, вздрагивая от каждого звука, кидаясь к двери, из которой должен был выйти врач.
Наконец дверь открылась. Врач направился к ним. Все тут же встали и вглядывались в его лицо, стараясь прочесть по нему вердикт.
Оглядев всех он остановил свой взгляд на Вагиф- бее и Земе-ханум произнес:
— У него проникающее ранение грудной клетки. Мы сделали всё возможное. Сейчас он стабилен, но потерял много крови. Эти пару дней будут критическими. Надеемся, организм справится, — сказал врач, обращаясь к родителям.
— Можно к нему? — прошептала Зема-ханум.
— Пока нет. Он в реанимации. Но вы можете увидеть его через стекло. Я провожу.
Когда родители и Самира ушли, Рамин тяжело опустился в кресло. Гюнай присела рядом.
— Теперь я понимаю Галиба. Когда погиб Адиль, он винил себя. Он говорил, что не собирался прыгать тогда с парапета... Но если бы не та девушка, которая его остановила, кто знает, что было бы. — Рамин провёл пальцем по часам Галиба, надетым на запястье.
— Что ты сказал? — переспросила Гюнай, глядя на Рамина широко открытыми глазами.
— Ты о чем?
— О девушке и парапете…Сона летом рассказывала, что на пробежке увидела парня по ту сторону перил, на бульваре. Она говорила с ним, а потом ушла. Обернувшись она увидела издалека, что  он перелез обратно и долго сидел на скамейке сжав голову в руках. Она всё надеялась встретить снова и не раз возвращалась на то место, хотя она бы его все равно не узнала бы. Она видела его только со спины ... Пока не встретила Галиба.
Рамин уже стоял:
— Звони скорее Соне. Пусть приедет. Галиб сказал, что тогда её голос звучал особо, что то говорил про колокольчики и какие то ассоциации. Ах он паршивец! Он узнал ее с первой минуты! Сейчас я понимаю, почему он больше про ту девушку не вспоминал! Я уверен, что если кто заставит его очнуться- это Сона!

Тишина палаты нарушалась только равномерным пиканьем аппарата. Галиб лежал неподвижно, лицо бледное, дыхание — через трубку. Было тихо , только аппаратура напоминала, что он ещё жив. Рамин сидел рядом и держа в руке часы Галиба  и шептал:
— Ты же обещал, Галиб. Обещал вернуться. Мы спасли село. Ты спас.  Все выбрались. И диверсантов взяли. А ты лежишь тут… Проснись, слышишь? Нам ещё вместе в увольнение.
Послышался звук открываемой двери. Сона тихонько скользнула в палату. Ее красивое лицо как будто потеряло все краски  а в глазах застыла бездна тревоги.
 — Гюнай мне все рассказала.
Рамин кивнул.
— Я пойду к ней.
Сона присела на край кровати, долго и внимательно рассматривая бледное лицо Галиба.  Нежно сжав его руку она тихонько позвала:
—  Эй, не так я представляла нашу встречу. Почему ты не рассказал, что это ты? Не для того судьба нас свела, чтобы вновь разлучить. Давай, открой глаза! Мне надо столько тебе рассказать!
Её голос дрожал, но в нём звучала та же сила, что и тогда — на набережной, в  то июльское раннее утро, когда она оторвала его от края. Она продолжала говорить, почти шептать: слова её были тонкими нитями, соединяющими его с жизнью:
— Помнишь как тебе было тяжело, но ты выдержал. Тогда ты справился — и я знаю, что справишься и сейчас. . Мы все ждём. Я жду тебя
Галибу снова было шесть, ему было так хорошо вновь утонуть в объятиях мамы. Но вдруг все меняется и он снова взрослый и видит как отец хлопает его по плечу, а его губы шепчут: “ Я горжусь тобой!”. И тут он вместе с Адилем смеются над какой-то шуткой.
— Ты простил меня? — глядя в улыбающееся лицо Адиля спросил Галиб.
— Мне не за что тебя прощать. Ты был лучший друг и брат какого бы я мог себе пожелать. И я бы снова бы сел с тобой в машину.
 Ему так хорошо и так спокойно, только вот этот звон в ушах. Где-то на периферии мозга он понимает, что он что-то значит, но только вот что? Он   вместе  с родителями и Адилем на берегу моря, наслаждаются бризом, но этот звон становится все громче и громче. Галиб трясет головой, чтобы сосредоточится на этом чувстве счастья и покоя, но  вдруг понимает, что все трое ласково смотрят на него и мама погладив его по щеке говорит:
— Тебе пора, родной! Она зовет тебя. Иди на звон колокольчиков. Помни мы всегда рядом и мы тебя любим!
—Позаботься о наших родителях и Самире! — голос Адиля уже еле звучал сквозь настойчивый звон в его ушах. Галиб обернулся и сосредоточился на нем и тогда он услышал. Этот голос— такой нежный и такой родной. Голос, который не сдавался. Голос, что звал его обратно.
В этот момент Галиб чуть заметно нахмурился, как будто что-то услышал в её словах. Веки его дрогнули. Сона замерла, не дыша, а потом резко подалась вперёд:
— Галиб! Это я, Сона. Я здесь… я с тобой…
Он открыл глаза. Медленно. Взгляд его был затуманенным, потерянным, словно он продирался сквозь густой туман. Но когда он увидел её лицо — сначала непонимание, потом узнавание.
— …ты… — с трудом прошептал он. — Колокольчики…
Сона улыбнулась сквозь слёзы, сжимая его руку крепче:
— Да. Это я. Ты вернулся.
— Я  услышал тебя...
ЭПИЛОГ
«Они ушли, чтобы мы могли вернуться. Мы вернулись, чтобы они жили в нас.»
«Из памяти, боли и любви мы стараемся построить  будущее, в котором дети будут знать только мир.»
 Агдам. Спустя годы…
Тёплый ветер пробегал по улицам возрождённого Агдама, качая молодые деревья вдоль свежевыложенной мостовой. За высоким каменным забором, где когда-то стоял полуразрушенный дом, теперь возвышался аккуратный, светлый двухэтажный дом с большими окнами и широким крыльцом. Вдоль линии забора расположились молодые фруктовые деревья принося своими ветвями тень и прохладу в этот жаркий день. Но лавочка под старой грушей, все та же -пережившая  даже те годы, когда улица была пустой и мёртвой.
Галиб стоял на крыльце , прислонившись плечом к столбу, и с улыбкой смотрел, как по двору бегают два одинаковых вихря — мальчишки-близнецы, смеясь и подзадоривая друг друга.
— Адиль, не толкай брата! А ты Эльман, смелее догоняй! — раздался голос Галиба.
Сона, улыбнулась мужу:
—Еще чай?
— Я принесу, не бегай!— Гюнай поднялась с кресла и кивнув девочкам-близняшкам, скомандовала:
— Айда на кухню, поможете  мне сладости принести и папу с братишкой разыскать.
  Галиб подошёл к Соне, обнял её за плечи. Она склонила голову ему на грудь.  Он бережно провёл рукой по её округлившемуся животу.
— Ты уже решила как мы ее назовем? — прошептал он.
— Сара. В честь бабушки.— улыбнулась Сона.
Галиб  кивнул.Его глаза затуманились, но в них было не горе, а свет.
Галиб огляделся. В тот момент из дома вышла  Гюнай  с подносом с чаем, ; их с Рамином девочки помогали нести  сладости. За ними со спящим  малышом на руках появился Рамин.
Жизнь была здесь. Жизнь — настоящая, мирная.
Галиб перевёл взгляд на горизонт, где простирались поля такой родной земли. Он чувствовал: Адиль рядом. И отец рядом. И мать — тоже. Они остались в нём, в этих стенах, в голосах детей, в колокольчиках ветра среди деревьев. Но главное — в том, что теперь это было снова их место. Мирное. Домашнее.
И он знал: его дети будут расти не со страхом, а с достоинством.

«И вновь над Агдамом — не пепел, а свет,
И в каждом дыхании — память и след.
Мы жили, сражались, прощали и шли —
Чтоб дети смеялись без фальши и лжи.»