***
Доктор Х. принимал пациентов с девяти утра до шести вечера, без выходных, кроме государственных. Он был уважаем, точен, гладко выбрит и всегда говорил: «И что вы чувствуете по этому поводу?» даже когда слушал голос навигатора в машине.
Он знал про человеческий мозг почти всё. Про дофамин, травмы детства, компенсаторные механизмы, страх смерти. Он знал, почему люди страдают, и сносно знал, почему он сам — тоже. Он думал об этом каждую ночь, лёжа на спине в темноте.
И однажды утром, в 8:46, сидя с чашкой кофе у окна, он вдруг перестал думать.
Не понял, не решил, не пережил — а именно перестал. Как будто кто-то внутри тихо щёлкнул тумблер: «Довольно».
Сначала он испугался. «Что это? Откат? Отказ? Психоз?»
Но мысли больше не шли за ним, как цепочка вагонов. Они выпадали в пустоту, как мыльные пузыри — и не взрывались, а исчезали.
Он вышел на улицу и впервые ничего не анализировал. Девочка ела мороженое — и это было просто мороженое. Мужчина кричал по телефону — и это было просто крик. Не симптом. Не перенос. Не паттерн.
Он стал гулять каждый день. Слушать ветер, птиц, шаги. Иногда плакал — без причины. Иногда смеялся — тоже без. И больше не знал, счастлив ли он — но чувствовал, что да. Без объяснений. Без диагноза.
Через полгода он продал кабинет. Пациенты писали, просили вернуться. Он отвечал коротко:
«Найдите тишину. Там вы и встретите меня.»
;
Свидетельство о публикации №225051201392