Утро, а так же день и ночь стреле

                Дела давно минувших дней,

                Преданья старины глубокой


                А.С. Пушкин

Даже если вы очень внимательно будете всматриваться в кадры фильма "Борис Годунов", то едва ли обнаружите на них мое присутствие. А между тем мне довелось принять участие в его создании! К сожалению, мой вклад в осуществление этого грандиозного исторического проекта оказался более чем скромным, но такова оказалась суровая реальность, а чья в том «заслуга» судить вам, мой дорогой, неподкупный читатель. Объективности ради придется вернуться на сорок лет назад, в 1985 год, и ознакомиться с деталями этой истории.

Началось все с того, что меня пригласили на «Мосфильм» в группу кинокартины «Борис Годунов» и, познакомившись, ближе, предложили роль стрелецкого сотника.
В чем будет состоять моя актерская задача, на тот момент было не ясно, но снятие мерок для индивидуального пошива костюма обнадеживало.
К таким действиям прибегают обычно в тех случаях, если предполагают снимать персонаж крупным планом. Время показало, что исторические костюмы, на моей ладной фигуре смотрятся органично и убедительно,
Кадр из фильма " И возвращается ветер..."
Спектакль " Я пришел дать вам волю"
А уж про военную форму и говорить не приходится!

Интерес к съемкам подогревался в мое сознании перспективой общения с мэтром советского кинематографа – оскароносцем Сергеем Федоровичем Бондарчуком.

В древнюю Кострому, где уже приступили к натурным съемкам, меня доставил из Москвы утренний поезд

Всем вновь прибывшим было предложено сложить свои вещи в номере дирекции, а самим каким -то образом скоротать время до 12 00, чтобы затем прописаться в номерах гостиницы. Мне, прилетевшему в столицу накануне из солнечного Крыма со съемок «Руси изначальной», и привыкшему к иному обхождению, сразу бросилась в глаза разница в элементарной заботе об актерах. Стараясь не зацикливаться на подобных мелочах, я отправился бродить по улицам просыпающегося города. В этой жемчужине «Золотого кольца» было чем полюбоваться. По возвращении с прогулки ситуация с «гостеприимством» только усугубилась. Меня поселили в многоместном номере. Соседями оказались провинциальные актеры из близлежащих городов, набранные для участия в массовых народных сценах.

Но главный сюрприз поджидал доверчивого артиста на следующий день, на съемочной площадке, вернее, по пути к ней.
Началось все с костюмерной, где вместо сшитого на меня роскошного кафтана, разудалые одевальщицы «ничтоже сумняшеся», выдали видавший виды зипун с чужого плеча. Не обращая внимания на мои возражения, ассистенты по актерам направили дальше, «по конвейеру», за получением холодного оружия. Здесь, по нерадивости, приняв за местного жителя, привлеченного для массовки, с меня в качестве залога потребовали паспорт. Доказывать, что мне, как участнику киногруппы из Москвы должны выдать саблю без залога, не счел нужным и направился к гримерам. Пользоваться полагающимися мне «привилегиями» не захотел и встал в конец очереди. В результате из-за нехватки времени, бороду пообещали приклеить уже на площадке. И это при том, что, по сложившимся правилам ,рядом с приглашенным на роль актером во время подготовки должен безотлучно находиться ассистент, который улаживает все возникающие вопросы, предоставив актеру возможность думать только о порученной роли.
В итоге, собрав в своем лице все косяки вспомогательных служб, и обретя по их вине неподобающий вид, я предстал перед вторым режиссером, который занимался расстановкой людей в кадре для масштабной народной сцены. Пообещав в дальнейшем разобраться, он принял решение отправить меня на стену Ипатьевского монастыря с целью «украсить» моей выразительной фигурой задний план. После всех пережитых мытарств мне уже было все равно. Интерес к съемкам окончательно угас. Хотелось поскорее освободиться и вернуться в Москву, а затем махнуть в благословенный Крым, на досъемки.
С освоенной мной верхотуры я мог беспрепятственно наблюдать за всем, что творилось внизу, на съемочной площадке, где, наконец, появился режиссер-постановщик и, прежде, чем скомандовать: «Мотор!», долго репетировал поведение людских масс в кадре. Сергей Федорович самолично показывал, как надо правильно креститься во время солнечного затмения. В соломенной шляпе и темных очках он походил на классика итальянского неореализма.
Мой же герой, предоставленный сам себе, истомившись в ожидании начала съемочного процесса, отставил в сторону выданный ему бердыш и, расстелив на каменных плитах игровой костюм, решил принять солнечные ванны, закрепляя таким образом обретенный в Крыму загар. Разомлев под ласковыми лучами весеннего солнца, я закемарил и очнулся лишь в тот момент, когда чья-то тень легла на мое лицо. Это оказался блюститель порядка. Несколько опешив от моего вольного поведения на вверенной ему территории, он строго заявил, что музей закрывается. Ничего не оставалось, как собрать манатки и покинуть свой пост. Вечером в гостинице мне, как положено, выдали билет на поезд и причитающейся по договору гонорар. На полученные деньги я устроил для своих добрых соседей отвальную. В ту же ночь ребята на автобусах разъезжались по своим городкам. Перед дорогой сидели, закусывали и делились впечатлениями о недавней работе. Вдруг в дверях появился представитель административной группы и не без доли злорадства объявил, что в связи с переходом на летнее расписание мой поезд на Москву ушел на час раньше. Вместо того чтобы опекать и контролировать процесс отправки актера он, видимо, таился под дверью в ожидании своего «звездного часа». Теперь, чтобы успеть на дневную репетицию в театр, мне предстояло на раннем автобусе добираться до столицы. В довершении своей миссии зловредный посланец дирекции известил о том, что наш номер сдан и его необходимо освободить! Поскольку ночевка на автовокзале меня не прельщала, я, объяснив ситуацию персоналу отеля, попросился переночевать в опустевшем номере. Отказа, к счастью, не последовало, и я сумел напоследок хорошенько выспаться. Все-таки народ у нас в провинции душевнее и отзывчивее, чем в столице.(На моем канале в дзене "Московская мозаика" текст проиллюстрирован фотографиями.