Козьи проделки и Лёхина любовь

В нашей деревне компании мужиков – это особый клуб, в который без бутылки не вступишь. Вот собрались как-то Петрович, Вовка “Шпала”, Колька “Шпрот” и Лёха. Петрович — главный по самогону, его аппараты варят зелье так, что и трактор заведёшь, и корову научишь танцевать. Вовка “Шпала” — бывший железнодорожник, который по пьяни однажды заблудился на путях и пришёл к себе домой на следующее утро, за тридцать километров от села. А Колька “Шпрот” — рыбак, который за всю жизнь поймал одну щуку, но так эту историю разукрасил, что каждый раз слушать смешнее.

Лёха же был известен в деревне как “бабник”. Сам он уверял, что в его “послужном списке” вся деревня. Хотя на самом деле даже продавщица Зинка из магазина ни разу не поддалась на его уговоры. Но Лёха никогда не унывал: как только выпьет пару стаканов, снова заливает про свои “победы”.

И вот сидят они у Петровича в сарае, пьют самогонку и закусывают огурцами с запахом чеснока, на четвертом круге начались разговоры о женщинах.

– Вот вы, мужики, всё говорите, что с бабами сложно, а я к любой подход найду! – хвастается Лёха, размахивая руками.
– Ну ты даёшь, Лёха! – заржал Вовка, утирая слёзы от смеха. – Тебя даже Зинка в магазин не пускает, когда ты трезвый! Какой подход?

Мужики за столом попадали от хохота, а Петрович, хватая воздух, еле выговорил:
– Лёха, а давай поспорим! К любой бабе ты, говоришь, подход найдёшь?
– Конечно! – выпячивает грудь Лёха.
– Ну так давай начнём с козы! – вставил Колька, и все снова заржали.

– С козы?! – Лёха даже поперхнулся.
– А чего? Если ты такую скромницу, как коза, подоишь, то и Зинка твоя! – подмигнул Вовка.

– Слабо, Лёха? Или всё только на словах? – Колька хлопнул его по плечу.

– Да я её как по нотам подою! – Лёха встал, пошатываясь, и потянул всех за собой к хлеву дяди Васи. Мужики, похохатывая, потопали следом, кто-то даже бутылку с собой прихватил – “для вдохновения”.

У дяди Васи в хлеву стояла Матильда — коза вида грозного, с такими рогами, что комар мимо не пролетит. Но Лёху это не смутило. Он хлопнул её по боку и бодро крикнул:
– Ну что, Матильда, будем знакомиться?

Мужики прыснули от смеха. Вовка захлёбывался в хохоте:
– Лёха, только адрес её спроси, вдруг телефончик даст!

Лёха, не слушая издёвок, присел на низенькую скамеечку, схватил ведро и попытался найти, за что дергать. Вот тут-то и начались приключения.

Сначала Лёха не мог понять, где у неё “это самое”. Ходил вокруг, заглядывал под неё, хлопал по бокам.
– А тут где вообще? – пробормотал он, почесав затылок.

– Ты у неё спроси! – хохотал Петрович.
– Да ты в глазки ей посмотри, вдруг моргнёт в нужную сторону! – добавил Колька, держась за живот.

Лёха, вспотевший как будто лошадь боронил, наконец, сел, нащупал что-то похожее на “нужное место” и дернул.

И вот тут-то Матильда посмотрела на него с таким презрением, что даже у коз в стойлах мурашки побежали. И, не долго думая, испустила “пар” прямо на Лёху.

– Ой, мамочки! – взвизгнул Лёха, но было поздно. Коза, видимо, решила, что утро на ферме — лучшее время для туалета. Пахнуло так, что мужики у хлева попадали на землю, катаясь от хохота.

– Ты бы цветы ей сначала подарил, что ли! – Вовка еле выговорил сквозь смех.
– Слушай, Лёха, а у вас на следующую встречу свидание назначено? – вторил Колька.

Лёха, шлёпнувшись в жидкую “ароматную массу”, отчаянно пытался выбраться, но Матильда поддала ему рогами, как будто прогоняла непрошеного ухажёра.

В этот момент в хлев вошёл участковый. Он посмотрел на эту картину и, вытирая слёзы от смеха, пробормотал:
– Ну что, мужики, нарушаем?
– Нарушаем? – хохотал Петрович. – Да мы здесь семейную драму наблюдаем! Лёха не к бабам ходит, он к козам клеится!

На том и порешили. А Лёха с тех пор зарекался даже на ярмарке к животным близко подходить. Говорил, что “не готов он к серьёзным отношениям”.