Музейная тайна

Вера Никитина долгое время была завучем в школе. Но в последнее время перестала любить свою работу. Все было как-то нервно и бессмысленно. Когда окончательно надоело, написала заявление об уходе. Друзья и родственники отговаривали: с работой сейчас туго, другую не найдешь.

Так и вышло: долго искала, не могла подобрать ничего подходящего. Требовались маркетологи, аналитики, программисты. Рабочие профессии тоже были в чести. Вера же из интеллигентной творческой семьи. Папа всю жизнь нес культуру в массы, трудился заведующим клубами в разных городах от Тихого океана до комариной Карелии. Даже пьесы ставил. Мама, художник по костюмам, обшивала капризных театральных актрис. И Вера выросла гуманитарием, к точным наукам интереса не проявляла.

Старая соседка Анна Сергеевна подсказала выход. Она до пенсии работала на заводе «Красный треугольник», но тоже тянулась к искусству, любила посещать различные выставки. А в музеях часто требуются смотрители.

На собеседовании соискательницу долго пытали, почему ушла из школы. Вера честно отвечала, что на предыдущей работе скучно, зато музей — ее призвание. Образованная и спокойная, Вера успешно прошла собеседование. На следующее утро ее новая начальница Марья Ивановна, полноватая, в строгих очках, со смешной фамилией Кащеева, провела необходимый инструктаж.

Теперь, после приемки и осмотра, Вера отвечала за сохранность всех экспонатов в вверенном ей зале.

Сейчас ее место было уже не за учительским столом. Вера, облаченная в униформу, скромно сидела в углу большого зала и наблюдала за нескончаемым потоком посетителей. На лацкане пиджака бейдж с фотографией. Она по-прежнему собирала светлые волосы в пучок на затылке. Приобрела такие же очки, как у начальницы, но в модной оправе, слегка тонированные. Одной рукой элегантно поправляла их, другой — мягко отстраняла самых любопытных посетителей от экспонатов.

Однажды даже спасла гостя, когда со стены сорвалась большая картина в тяжелой золоченой раме. Посетители, такие же бестолковые, как и ее ученики, только взрослые, обижались на простые замечания: не заходите за веревочные ограждения, не фотографируйте со вспышкой, не дышите на экспонаты и уж тем более не трогайте их... Кстати, за спасение человека от сорвавшейся картины ей выдали небольшую премию. Но зарплата, увы, оказалась меньше той, что обещали на собеседовании.

Осенью в городе тускло и сыро, деревья голые и усталые, все пустеет. В музее же светло и торжественно. Начищенный до блеска наборный паркет, сверкающий хрусталь люстр и жирандолей, позолота диванов и кресел с атласной обивкой невероятной сложности.

А потом в музейном комплексе в Царицыно случилась плановая перестановка смотрителей. Вера угодила в галерейную оранжерею с редкими тропическим растениями. Поначалу ее, как новенькую, не решались туда ставить. Боялись, что тут же уволится.

Утром сонный вахтер, звеня тяжелой связкой ключей, открыл ей дверь в оранжерею, и на Веру навалился упругий, мокрый, пахнущий джунглями воздух. Она даже закашлялась, прежде чем шагнуть в этот удушливый тропический лес. Толстенные лианы, словно старые корабельные канаты, переплетаясь, свисали до самого пола. Резные листья гигантского папоротника, финиковые пальмы, огромные кувшинки амазонских викторий с загнутыми краями в небольшом водоеме... Перед лицом бестолково пролетела яркая птица и уселась на какие-то игольчатые листья, медленно раскрывая и захлопывая нарядные крылья. Оказалось, что это вовсе не птица, а огромная бабочка.

«Наверно, здесь и бабуины обитают. И змеи водятся», — передернула плечами Вера. Она терпеть не могла гадов.

Но никаких обезьян и змей здесь, слава богу, не водилось.

Вера смиренно заняла свое место в небольшом тамбуре, отделенном от теплицы стеклянной стеной. В десять часов в оранжерею ввалилась группа шумных школьников. Их восторгу не было предела, когда под стеклянным потолком пролетели бабочки. Девочки визжали, мальчики махали руками.

У Веры разболелась голова. Она шутливо пригрозила, что ребята криками разбудят австралийских попугаев.

После обеда пришли пенсионерки с пластиковыми пакетами. Они демонстративно доставали оттуда воду, жадно пили, бесконечно жалуясь на жару тропиков. На то она и оранжерея. Пожилые женщины мало обращали внимание на бабочек. Они окружали цветники с крупными фиолетовыми, словно майская ночь, цветами. Налюбоваться на них не могли. И счастливые уходили домой. Вера их понимала. Эта красота завораживала.

Вечером оранжерея опустела. Вера устало подошла к цветнику. На месте некоторых растений зияли пустые лунки! Тетки незаметно выкопали редкие цветы...

Вера побежала к начальству. Кащеева даже не удивилась. Не первый раз такое случается. А за руку не поймаешь. Охрану не поставишь. Даже камеры не могут отследить. Очень хитрые эти старушки. Ладно, если для себя, чтобы дома любоваться, хвастать перед подружками. А некоторые несут на продажу в цветочные магазины. Варварство, одним словом!

И тут Вера вспомнила, как однажды в универсаме возле дома посетила небольшой цветочный магазин за стеклянной стеной. Там в пластиковых горшках продавалась всякая тропическая и субтропическая невидаль. Вера еще тогда удивилась, откуда у хозяев магазина такие возможности доставать редкие растения.

В свой выходной она пришла туда и опознала украденные цветы.

Потом было заявление от музея в полицию, допрос хозяина магазина... Оказалось, что воровка работала у него уборщицей.

Какое они понесли наказание, Вера уже не выясняла. Работала себе спокойно. Подобных краж больше не наблюдалось.

Так, иногда кто-нибудь отщипнет листочек на добрую память.