Одинокие души

           НАТАЛЬЯ РОГОЖИНА











            


                ОДИНОКИЕ ДУШИ

















                ТАШКА
В моё окно опять прокрался ласковый солнечный лучик, который в ясную погоду будил меня уже на протяжении 10 лет с тех пор, как мы переехали в эту квартиру. Проникал он ко мне через маленькую дырочку в шторе, сначала поглаживал мой лоб, потихоньку передвигался к носу, затем ласково и нежно касался губ, как будто обводя их по контуру тёплым пальчиком, потом приближался к подбородку и, наконец, опускался мягким и лёгким шарфиком на шею. В этот момент я всегда открывала глаза и некоторое время просто лежала, ощущая неземное блаженство от этого тактильного таинства и дожидаясь, пока из кухни, где уже колдовала моя мама, на всю квартиру прозвучит её голос:
– Подъём, мелкие!
Так мама будит нас – меня и моего старшего брата Оболтуса.
Мне кажется, сейчас самое время мне с вами познакомиться.
Итак, она звалась… Нет-нет, не будем тревожить Пушкина. Не Татьяна. Меня зовут Наталья. Для друзей я Таша, Ташка или, как они меня ещё «ласково» зовут, Заноза.
Да я и впрямь Заноза, так как не стерплю ни одну несправедливость, влезу во все разборки, если вижу, что это необходимо. Ну, и естественно за словом в карман не полезу, выскажу всё, что думаю, прямо в лицо, не постесняюсь. Вот такой у меня характер. Папа мой говорит, что я пошла в деда. А он у нас был генералом. Так что наследственность соответствующая, командирская.
Теперь немного о моём братце.
Оболтус – это его домашняя кликуха. И мне кажется, она ему дана не зря. Мальчику уже 22 годика, а ведёт он себя прям как принц заморский. Да, красив, не спорю. Рост хороший – 185 см, это не я – пигалица 160 см в прыжке. Широкоплеч. Это и от природы, и от того, что он у нас днём и ночью пропадает в качалке, тренируя своё тело. На кой ляд – не знаю. Может, куда готовится, но пока не признается. Все мои подруженции от него восторженно пищат. Хотя по мне ничего такого супер-пупер в нём нет. Мы с ним вообще-то неплохо ладим. Когда надо, всегда друг друга поддержим и прикроем, иногда делимся секретами, ну, которые можно рассказать, конечно. Ой, забыла сказать, за пределами семьи его зовут Влад. Вот и познакомила с ним.
Теперь про моих родителей. Они у меня вполне стандартные. Мама врач-педиатр, причем очень хороший. Это я знаю не понаслышке. Город наш, конечно, не миллионник, но достаточно большой, и все, кто к ней попадал с детьми, просто слагают легенды о её профессионализме. Она, без шуток, спасла уже не одну жизнь ребёнку, это точняк. А папа у нас полковник и преподает в военном училище.
Вот и всё о моей семье.
Теперь ещё чуть-чуть обо мне самой.
Как я уже выше вам сказала, я очень бурно реагирую на несправедливость, и это мне всегда приносило только одни неприятности. У меня вообще многое с приставкой «не». Не очень высокая, не очень красивая, не очень умная. Хотя мои подружки считают, что я себя недооцениваю.
В этом году я заканчиваю 11 класс, то есть я выпускница. Через три месяца мне стукнет 18 лет. Ещё не взрослая, но уже и не ребёнок, как говорит моя мама. Возможно, она и права. Как говорится, на детские глупости уже нет времени, а на взрослую жизнь ещё не наскребла опыта. Но жизнь – она такая штука, не знаешь, где она
выстрелит тебе в голову или приложится кирпичиком по этой самой головушке. Или даст тебе пинка под пятую точку. Да так, что будешь лететь и думать, как бы где быстрее приземлиться и не слишком больно треснуться. И преподносить сюрпризы она тоже умеет достаточно неожиданно.
Вот так и со мной это случилось. Ничто не предвещало, что наступивший день у меня сложится настолько необычно, да ещё и с долгоиграющими последствиями.
Полежав после маминых призывов пару минут, я поднялась с постели и побрела в одну из ванных комнат. Да, у нас большая квартира и две ванные комнаты. И это прямо то, что нужно, в нашей семье, особенно с таким братом-акробатом. Поглядев на себя любимую, я опять отметила синяки под глазами.
Н-да, красотка, прям скажем... Что-то я стала очень быстро утомляться. И голова часто болит. Может, это переутомление? Не припомню что-то, чтобы раньше я так страшненько выглядела. Ай, да ладно! Не на приём же я иду к королеве. А в школу и так сойдёт.
Вот на такой позитивной ноте я вышла из ванной комнаты и пошла одеваться. Придя к себе в комнату, я ещё раз взглянула в зеркало. После умывания, вроде, уже и получше стало. Сейчас ещё припудрю носик, как говорит моя мама, и буду вообще принцессой. Ой, нет, королевной, вот!
Проделав нужные действия по максимальному улучшению своей внешности, я натянула свои любимые джинсы, надела свою любимую худю, закинула на плечо свой рюкзачок (тоже любимый) и пошла на кухню за завтраком. За столом уже сидело всё наше семейство и смачно жевало приготовленную мамой еду. Как же здорово, что она у нас есть! Без неё мы все померли б с голодухи, не иначе. Да и вообще, чтоб мы без неё делали!..
Поговорив обо всём и ни о чём, мы шумной гурьбой вывалились в коридор и стали натягивать на ноги, кто что. Я лично в спешном порядке обулась в свои кроссы (относительно любимые) и ринулась к двери. Но мой шустрый братец, отпихнув меня, выскочил из квартиры, издевательски мне подмигнул и, перепрыгивая через две ступени, скрылся в глубине лестничного пролета.
Вот гадёныш! Всегда так! Ну, ладно мы ещё посмотрим, кто кого. Прокричав родакам, что уже убегаю, я ринулась вниз. И вот кто бы сомневался – вылетев на улицу, я увидела только дым от мотоцикла. Вот же утырок! Увёл-таки мой байк! Теперь мне придётся ехать на автобусе, фуууу какая гадость! Ну, не любитель я общественного транспорта, хоть убейте! Ненавижу, когда меня касаются посторонние люди. А запахи в этих автобусах – отдельный вид раздражения! Теперь придётся это терпеть только из-за того, что Оболтус слямзил у меня из-под носа моё средство передвижения. Между прочим, точно моё. Байк мне подарили родаки на день рождения в 16 лет, и с тех пор я всегда была на колёсах. Только вот в последнее время его оккупировал мой брательник-гадёныш. Ну погоди, придёшь ты домой! Я тебе такую устрою «Вальпургиеву ночь», что икать будешь долго!
Вот с такими не очень гуманными мыслями я двинулась в сторону остановки. Подошла к ней, и у меня буквально отвисла челюсть. Народу было немеряно. Это чё за столпотворение?
Не успела я об этом подумать, как подъехал автобус, и все ринулись в него как на «Титаник». В салон меня, можно сказать, просто занесли на руках. Так как я небольшого роста, да ещё и мелкого телосложения, то оказалась зажатой между двумя мужиками. Они честно, но не очень успешно пытались стать так, чтобы не раздавить меня своими телесами, за что я им была очень благодарна. Когда все как будто уместились, автобус, пыхтя, тронулся с места. Вот тут и началось самое интересное. На всех лежачих полицейских (а их было достаточно много), на всех ямах, которые практически преследовали наш автобус, два моих невольных соседа по автобусному нутру, оказывались в затруднительном положении. Я так понимаю, они чувствовали между своими спинами что-то мелкое, подскакивающее на каждой выбоине и поочередно к ним прижимающееся. А их в тоже время толпа прижимала со всех сторон ко мне. И вот как быть в такой щекотливой ситуации? Вот представьте: со всех сторон давят, а посередине что-то перманентно рандомно подпрыгивает. Я предпринимала искренние попытки изменить ситуацию, но безуспешно. В конце концов решила максимально прижаться к той спине, запах которой мне больше понравится. Отдав предпочтение той из них, от которой исходил запах хорошего импортного мыла и лаванды с мускусом, я уместилась на ней, легонько обвила рукой «хозяина» (ну за что-то же мне надо было держаться) и, уютно уткнувшись в него, тихонько засопела. Мне было так хорошо, что я даже ненадолго прикрыла глаза. А когда очнулась – совершенно оторопела! Автобус был почти пуст, а в середине салона стояла я и тот мужчина, к которому я так удачно прислонилась. Ойкнув, я отскочила от него и ринулась на выход.
«Боги, я что уснула на этой спине и проехала свою остановку?! Вот дура полоумная! Мама моя дорогая, я с ума сошла! Стыдно-то как! Хорошо, что он меня толком не рассмотрел. Ну, я на это очень надеюсь, а то будет совсем уж тошно», – думала я, мчась на всех парах в школу, ничего не замечая вокруг себя.

                ДАНЯ
Выскочив из автобуса за этой девушкой, я побежал за ней, сам не понимая, для чего. Ноги сами несли меня. Затормозил я только, когда увидел, как она залетела в здание школы.
Ёшь твою клёшь! Она что учится в этой школе? Она ребёнок, что ли? Ну блин, когда она ко мне прижалась, засопела, а потом, как я понял, ещё и уснула, мне показалось, что она далеко уже не ребёнок. Придерживая её руку на своём животе, который она обвила, пока автобус был полным, я был в шоке и от её уже недетских форм и от её поступка.
«Боже, о чём я думаю! Утырок, успокойся! А если она несовершеннолетняя, что скорее всего, ты тоже будешь искать её, чтобы познакомиться?!» – лихорадочно думал я, озадаченно глядя на школьные двери. 
Постояв немного, я уже хотел развернуться и уйти, когда услышал тихий разговор двух пацанов, которые, не обращая ни на кого внимания, обсуждали свои подростковые секреты. Говорили они о какой-то девушке, которая их очень интересовала, и интерес их был совсем нескромным. Я, естественно, не мог знать, о ком именно идёт речь, но что-то меня зацепило в их беседе, и, как впоследствии оказалось, не зря. Я никуда не торопился и поэтому решил погулять недалеко от школы до того времени, когда девчонка из автобуса отправится домой, и проследить, чтобы с ней ничего не случилось. Не знаю, что на меня нашло, но мне не очень нравились эти двое. Наверное, это профессиональное.
Я сел на лавочку неподалёку, достал планшет, листая рабочие файлы и иногда прохаживаясь по дорожке. Так я дождался момента, когда она вышла из школы с двумя подругами и зашагала в сторону кафе, которое находилось через дорогу. Они болтали и не замечали никого и ничего.
Я тихонько пошёл вслед за ними, поглядывая на девочку, которую мысленно уже называл «своей». Она была миленькой. Я не скажу, что красавица, но в ней было какое-то просто зашкаливающее очарование. Милое личико, улыбка с ямочкой на левой щёчке, алые пухлые губки. Надеюсь, ещё нецелованные.
Девчонки перешли дорогу и подошли к кафе, когда на её мобилу кто-то позвонил. Отстав от своих подруг, она остановилась поговорить. Она то кивала головой, то улыбалась, то хмурила свои бровки, а я любовался ею и не мог оторвать глаз. Закончив разговор, она заскочила в кафе и присела за столик, за которым уже разместилась вся их девчачья компания и плюсом те самые стрёмные пацаны. Присев недалеко от них и кидая время от времени взгляды в их сторону, я в какой-то момент обратил внимание на странные пасы руками, которые проделывали мальчишки: один из них скрытно передавал что-то в руки тому, который сидел ближе к заинтересовавшей меня девчонке. Пацаны с показной увлечённостью начали какое-то бурное обсуждение и вдруг… незаметно подсыпали в её сок что-то белое! Я уже хотел вмешаться и сказать, чтобы она не пила, когда услышал странный звук, очень характерный – как будто кому-то ломали пальцы. Пацан, который колдовал с её стаканом, закричал и скорчился от боли. Над ним нависала моя девочка и что-то негромко говорила ему на ухо. Его дружок попытался кинуться ему на помощь, но две её подруги встали со своих мест и закрыли ему проход.
Я с интересом наблюдал, что же будет дальше. В кафе стало тихо, и все посетители с любопытством наблюдали за развитием событий. Моя девочка, вывернув захватом руку этого пацана, сказала, что уже вызвала полицию. И действительно практически в ту же секунду дверь кафе распахнулась, и вошли четверо полицейских. Они быстро скрутили мальчишек и вывели их на улицу. Стаканы со стола были взяты на экспертизу.
Моя девочка стояла в стороне и что-то рассказывала мужчине в штатском, периодически кивая головой. Тот внимательно слушал, делая записи в блокнот. Так прошло минут сорок. Когда полицейские с задержанными уехали, девчонки снова уселись за свой стол. Им принесли чай с пирожными, и они с удовольствием всё это ели, смеясь и дурачась.
А я сидел и любовался только ей. Интересно, сколько ей лет? Хоть бы ей уже было 18, а то как-то стрёмно. Мне-то уже 25 стукнуло. Я, может, для неё буду старым дедом, и она близко ко мне не подойдёт. Да ещё и пошлёт как можно дальше. Она это, судя по всему, может.
Размышляя об этом, я чуть не пропустил момент, когда они вышли из кафе. Подхватившись, я ринулся на улицу и увидел её на противоположной стороне улицы. Она сидела на скамейки и ждала автобус. Молясь, чтобы как можно быстрее зажегся зелёный свет, я перебежал дорогу и сел рядом.
– А я думала, что вы не успеете, – поворачивая голову в мою сторону, сказала она.
Я оторопел! На меня смотрели потрясающее глаза! Бездонные, серо-голубые, с зелеными крапинками, с необычными голубоватыми белками – совершенно завораживающие. Теперь я абсолютно точно знаю, что выражение «утонуть в глазах» – никакая не фигура речи. Я вот без всякого сомнения утонул.
Сначала я даже не понял, что она мне сказала. Но через секунду улыбнулся во все свои 32 белых безупречных зуба и произнес:
 – Я очень старался успеть. И у меня получилось.
Мы молча улыбнулись друг другу. Подошёл автобус, и мы зашли внутрь. И она сделала что-то невероятное: хотя давки уже не было, она опять обхватила меня своими руками за живот, уткнулась мне в спину носом и тихонько засопела, как утром. Как бы это попоэтичнее сказать то, что со мной произошло? А, вот так:  в мой живот прилетела целая стая прекрасных бабочек.
Так проехав до её остановки, мы вышли и, взявшись за руки, пошли к её дому. По дороге она мне объяснила ситуацию, произошедшую в кафе. В их школу кто-то приносил наркоту, и поймать этих негодяев было трудно. К школьникам обратились ребята из полиции и попросили помочь, что им с девочками сегодня и удалось. Я слушал её и невероятно ей гордился.
Погуляв ещё чуть-чуть, мы с ней обменялись телефонами, и договорились о встрече. Я пока ничего о себе не рассказывал. Только так, по мелочи, чтобы она знала, что я уже достаточно взрослый человек. Когда мы расставались, даже не попытался поцеловать её. Хотя хотелось до зубовного скрежета, но я сдержался. Пугать пока не надо.

                ТАШКА
А я бежала, нет, летела домой на крыльях любви. Той самой, с первого взгляда. Вот и меня накрыло, как сказали бы подруги. Я ведь заметила его ещё тогда, утром, когда он бежал за мной от автобусной остановки. Можно сказать, учуяла по запаху. Сначала испугалась, а потом мне стало интересно, и, забежав в школу, я наблюдала за ним из окна. Видела, что он прислушивается к разговору этих пацанов, что он не ушёл далеко от школы. Даже на уроках я, иногда выглядывая из окна, замечала, как он гуляет или сидит на лавочке, изредка посматривая на дверь школы. А потом видела, как он издалека смотрел на меня, когда мы с подругами шли в кафе.
И сейчас, лёжа у себя в комнате, я вспоминала его запах, его сильную спину… И мне так хотелось, чтобы он был рядом! Вот сейчас девчонки сказали бы, что я кукухой поехала. Как можно влюбиться в человека за несколько часов? Это невозможно, да и не нужно. Ведь сейчас все её мысли должны быть устремлены на школу, это выпускной класс и тэдэ и тэпэ, а у неё в животе разлетался рой этих пресловутых бабочек. Хотя какие к черту бабочки, когда впереди экзамены в школе и поступление!
Вот я своим родителям между прочим очень даже благодарна за то, что они меня никогда не ограничивали ни в чём. Я занималась тем, чего хотела в конкретный момент моя душа. Я неплохо рисовала, ходила в танцевальный кружок, затем пошла на вокал и, между прочим, недурно пела. А вот чем хочу на самом деле заняться, ну, в смысле профессии, пока не определилась. Может, и правильно говорят, что 18 лет – это странный возраст. Ты уже как бы не маленькая, но ещё и не взрослая. Сделать серьёзный шаг или хотя бы определиться со своими желаниями и мыслями очень трудно. Трудно, потому что боишься сделать ошибку в своём выборе. Да ещё и гормоны играют вовсю.
Вот так я лежала и думала, пока сон не свалил меня. Мне снился он, и сон был на столько горяч, что проснулась я от своего же стона.
Фу, совсем башкой поехала. Хорошо, что я одна в комнате. Фу, фу, фу!
«Ой, а чё стесняться-то?» – сказали бы мои подружайки. Они уже всё это давно прошли, и забыли, как страшный сон. А почему, собственно, страшный, мне так и не объяснили, сказав, что я ещё маленькая. Вот гадюки!
Ну, как говорится, всему своё время, торопиться с этим не буду. Очень хочу, чтобы это было красиво и с любимым человеком. А не по любопытству или по пьяни, как получается во многих случаях.
Ох, что-то я совсем расклеилась, надо и, правда, думать, куда поступать. Полежав ещё чуть-чуть, я пошла в ванную комнату приводить себя в порядок. Приняв душ и почистив зубки, я решила сегодня надеть свою юбку-карандаш и очень красивую блузку с кардиганом, который мне привезла мама из Парижа. Да, любит она меня баловать этими тряпочками с брендованными бирочками, хоть я и отношусь к одежде совершенно спокойно. Но иногда вместо своих любимых джинсов с худи или брюк с пиджаком, надеваю то, что, как сказала бы мама, делает меня девушкой. Собрав свои шикарные волосы (не побоюсь этого слова, они и правда у меня очень красивые, с каштановым переливом) в элегантный хвост, я ринулась завтракать, так как мамин традиционный клич уже был произнесён. Позавтракав и прихватив с собой ещё и завернутый для меня ссобойчик, я выскочила из дома, прокричав всем «До вечера».
Выбежав на улицу, я ринулась на автобусную остановку, когда, просигналив, возле меня остановилась шикарная машина, и из неё вышел молодой человек. Не обращая на него внимания (очень уж спешила!), я попыталась продолжить свой кросс, но была остановлена чьей-то сильной рукой. Ойкнув, я подняла глаза и оторопела – возле меня стоял мой вчерашний знакомый, Даниил. Да, это был именно он!
– Извини, но я очень хотел тебя увидеть, – сказал он бархатным голосом, и в моей голове образовался вакуум, в том смысле, что её покинули все мысли до одной. Кивнув, я смотрела на него во все свои глаза, мысленно отметив его обращение на «ты». Вчера-то он ещё «выкал». Ну ладно, так проще. 
Улыбаясь, он открыл мне дверь машины и, прикрывая мою голову рукой, помог усесться. Сам обошел машину и сел за руль. Я не верила своим глазам, и сидела молча, наблюдая почему-то за его руками. А там было на что посмотреть! Большие ладони, пальцы, как у пианиста, длинные и красивые, чуть выпирающие вены… И у меня перехватило дыхание. Заведя машину, он повернул ко мне голову и, усмехаясь, попросил выдохнуть.
– А я что не дышала, что ли? – спросила я, покраснев, как переспевший помидор. Но потом гордо подняла голову и задала ему встречный вопрос:
– А ты что тут делаешь?
Ответ пришел незамедлительно:
– Тебя жду. Тебе же в школу, а опаздывать нехорошо. А на автобусе ты ездить не любишь, я заметил, – сказал он, выруливая и направляя свою машину к школе.
По дороге он рассказывал мне какие-то байки, но я их от волнения почти не слышала. Подъехав к школе, он спросил, будет ли ему позволительно встретить меня после занятий. Вот именно так церемонно и спросил.
Гукнув что-то нечленораздельное и кивнув головой, я вылетела из его машины, словно пробка из-под шампанского, и устремилась к школьным дверям. Хорошо хоть, что моих девок не было. Ведь закидают вопросами! А я сама ещё толком не разобралась, чё ему от меня надо.

                ДАНЯ
Когда за ней захлопнулась дверь школы, я со всего размаха саданул по рулю своей машины. «Мудак, ****ь, что ты тут делаешь, а? – задал я себе вопрос. –Что, хочешь, чтобы её по частям в коробочке на праздники тебе присылали, а? Ты забыл, *****, для чего тебя сюда прислали? Напомнить? Что молчишь? Ответить нечего? В штанах так тесно стало, что мозги напрочь отпали? Ты понимаешь, что ты не только её, но и всю её семью ставишь под удар? Всю операцию срываешь, мудила хренов! Заводи машину и вали отсюда, пока ещё не поздно».
Вот так, ругая себя на чём свет стоит, я быстро завел машину и сорвался с места.
Благо, что каждый день меняю номера. Если был хвост и засекли, то есть надежда, что не успеют пробить. Мчась от школы как чёрт от ладана, я соображал, как устранить неприятности, если они возникнут.
Как я не подумал об этом? Эта девочка и в самом деле свела меня с ума, если я даже забыл, с какой целью сюда прибыл. Охххх, и достанется мне по шапке, если там узнают, что я сотворил. Так, теперь надо собраться, выработать тактику по этому гнилому делу, доложить наверх, что я уже практически у цели, осталось еще чуть-чуть и операция будет завершена.
А потом я найду её и постараюсь уже больше не терять.
Ага, подумай ещё о возрасте, кобелина! Сколько ей и сколько тебе?! У неё вся жизнь впереди, ей надо сдавать экзамены, потом думать, куда поступать, а ты тут такой красивый и мудрый со своей любовью.
Ха! И пошлёт она тебя далеко-далеко. И будет права на все сто.
Н-да, какая-то уж очень печальная перспектива вырисовывается.
Размышляя так и поглядывая в зеркала, я вдруг заметил ничем не приметную машинку, которая, я так понял, давно меня пасла.
Вот, а теперь быстро выбрасывай всё из своей головы и думай, когда они сели тебе на хвост. Если возле школы, то это хреново, и даже очень хреново! Если они тебя зацепили недавно, то думай, где ты прокололся.
А машина упорно не хотела от меня отцепиться, и я начал уже закипать, как электрочайник.
Ну, блин, я вам сейчас такой пилотаж устрою, что вы меня ещё лет пять будете помнить!
Нажав на газ, я начал отрываться от этой долбаной тачки. Петлял по шоссе как заяц, а потом увидел маленький и очень узкий переулок. Вот только незадача – мне надо было перестроиться и пересечь двойную сплошную линии на этой дороге. А, была не была! Что я теряю? Ничего. И, резко развернувшись, я нырнул в этот закуток. Позади меня был слышен скрип тормозов, но я уже не обращал на это внимания, а просто гнал, как сумасшедший. Въехав в какой-то двор, я остановил машину, открыл заднюю дверь, схватил другие номера, которые у меня всегда были с собой, и, быстро поменяв их, свинтил как можно скорее в направлении своего жилья.
Приехав, сходил в душ и, сев за комп, быстро наладил связь с нашей базой. Обрисовав всё произошедшее и получив нагоняй, лёг, как говорится, на дно. Сейчас наши ребятки начнут операцию по захвату мэра этого города. Он тут, гад такой, устроил себе нехилую жизнь: взятки, наркота, проституция несовершеннолетних девочек, педофилия… Этот ублюдок думал, что, если он мэр, то ему ничего не будет. Ага, щас! «Следи за подачей, большой теннис»! Ему сейчас впаяют такой срок, что навряд ли он вообще выйдет из тюрьмы. Там ребятки уже жду его. Вот повеселятся! Они любят новеньких.
Ох, ладно. Я свою работу сделал, мне сейчас надо сваливать в Москву. А так не хочется! А очень хочется увидеть её. Она, наверное, обиделась, что я не приехал к ней, как обещал. Но подставлять её не хотелось от слова совсем.
Сев на диван и обхватив голову руками, я думал горькую думу. Ведь правда, я старше её. И намного. Она только-только вступает в эту чертову взрослую жизнь. Вправе ли я её сейчас впутывать в свои проблемы и забивать ей голову своей любовью? Вот как тут поступить: и терять её не хочу, но и навязываться как-то стрёмно. А вдруг пошлёт? Или, наоборот, влюбится, потеряет голову, не захочет никуда поступать, завалит экзамены.
Ой, слышь ты, супермен! Возомнил, блин, о себе чёрт знает что! Да она тебя уже, может, забыла, как страшный сон в ночи. А ты тут сидишь и мечтаешь! Хорош сопли разводить! Лучше утрись и сконцентрируйся на операции. Что-то они мне не сообщают как всё прошло, а пора бы.
И только я так подумал, как пришла шифровка. Открыв её, по коду прочитал, что операция прошла успешно, хотя пару человек всё-таки ушли. Но думаю, что поймать их будет для наших ребят – раз плюнуть.
Облегченно выдохнув, я опять подумал о своей девочке. Ну, не выходила она из моей уже опухшей от мыслей головы.
Как поступить? Как?!

                ТАШКА
Выйдя на улицу и не увидев машины, я разочарованно, но в то же время облегчённо выдохнула. Фууу, пронесло!
Мы с подружками шумной толпой ринулись в кафе на свои девичьи посиделки. Влетев в зал, заказали вкусностей и от души пощебетали о своём о девичьем. Я все-таки время от времени поглядывала в окно, думая, а вдруг он приедет. Но знакомой машины не было, от чего стало немного грустно.
«Может с ним что-то случилось или на работе задержали? Да мало ли что могло произойти! Почему сразу о плохом думаешь? Он что должен тебе что-то? Ну, сказал, что приедет, а вот нет его. Так что, головой об стол стучать будешь? Успокойся уже, и не нагоняй мглы. Не приехал – и не надо. А сердечко-то всё равно неровно стучит. А почему? Да потому что он тебе понравился! Влюбилась ты, девочка моя! Да, да влюбилась. И не отрицай очевидного», – кружились в моей голове сумбурные мысли.
Вот вы, наверно, подумаете, что я неуравновешенная. Но это не так! Просто моей одинокой душе наконец-то кто-то понравился. А его нет и от этого становится тошно.
Грустно размышляя о нем и его отсутствии, я шла, опустив голову к остановке автобуса. И вдруг уперлась лбом в чью-то спину.
– Ой, извините, я вас не заметила, – начала было оправдываться я. А подняв глаза, увидела улыбку чеширского кота. Даниил!
– Опа! Не ожидала? – сказал он и, подхватив меня под локоток, повел во дворы, где, я так поняла, была припаркована его машина.
От такой неожиданной встречи я потеряла дар речи (о, рифма нарисовалась!), и позволила Дане (я теперь про себя его так зову, сама не знаю почему, но мне нравится его имя именно в такой интерпретации) тащить меня за руку.
– Ты думала, что я не приеду? – спросил он, посадив меня в машину.
Ну, как ему сказать, о чём я думала? Сказать правду – подумает, что с головой не всё в порядке. Соврать тоже не вариант, он человек уже взрослый и всё поймёт. А сказать-то что-то надо, не молчать же всю дорогу. Попыхтев, как ёжик в тумане, я наконец-то развернулась к нему… и оторопела. Его глаза смотрели на меня с такой любовью и нежностью, что все мои слова остались невысказанными. Да и что тут можно говорить? Тут надо обнимать и целовать. Что я и сделала. А было ли это ошибкой? Я, как Скарлетт, подумаю об этом завтра.
А Даня от такого поворота задохнулся от счастья. Подхватив и усадив меня к себе на колени, он старался, я видела, сдерживать себя, но ему это удавалось с большим трудом. Выцеловывая каждый миллиметр моего лица и шеи, он, как сам потом мне рассказывал, терял разум и ему всё сложнее и сложнее было удержать себя в руках и не напугать это милое создание (меня!), которое сидело у него на коленях, и ёрзало по нему, как пылесос по ковру. Оторвавшись наконец от моих губ, и, задыхаясь как на горной вершине от нехватки кислорода, он глухо проговорил мне в ушко:
– Если мы сейчас не остановимся, я возьму тебя прямо здесь, в машине.
Вздрогнув, я открыла глаза и обомлела. Это я сейчас сижу у него на коленях! «Мама моя дорогая! Девочка моя, ты потеряла разум?! Голову и душу отдала дьяволу в обличии Даниила?!» – задала я себе мысленный вопрос, на который не смогла ответить, так как смотрела в его глаза и тонула в море неожиданно нахлынувших на меня чувств.
Меня колотило и подкидывало, как на качелях, я хотела большего и боялась этого большего. Да, я знала все нюансы этого процесса, но никогда не позволяла даже думать об этом, поэтому меня и накрывало сейчас нехило. В этот патетический момент зазвонила моя мобила. Мама! Как будто почувствовала!
Пока я разговаривала, стараясь унять дрожь в голосе, Даня утешительно гладил меня по спине. Потом он осторожно снял меня с колен, одернул на мне юбку, которая очень уж неприлично задралась, и, повернув к себе, сказал, что нам надо серьёзно поговорить.
Конечно, надо! Я же сама первая на него накинулась. Ну, а какой нормальный мужик откажется от такого? Правильно, никакой. Поэтому ты сейчас и получишь первокласных звездулей от этого мужика. И он будет прав. Откинувшись на своё сиденье, я ждала от него нравоучений и была ошарашена, когда он заговорил. А начал он издалека. Рассказал о себе, немного о работе, потом сказал, что хотел бы познакомиться с моими родителями. При этом он смотрел на меня, не отрываясь. Замолчал ненадолго, и продолжил после паузы:
– Теперь о главном. Я старше тебя, и намного. Знаю, что сейчас у тебя выпускной класс. Знаю, что тебе через несколько месяцев будет 18 лет. Догадываюсь, что я у тебя первый мужчина, и надеюсь, что последний. Поэтому и не хочу спешить со всем таким… ну, ты понимаешь. Мне хочется верить, что мы с тобой не расстанемся ни при каких обстоятельствах. Я могу ждать тебя столько, сколько нужно. Помогу тебе справиться со всеми проблемами в твоей жизни, буду помогать в учёбе, когда поступишь. Я только хочу услышать от тебя одно слово: я нужен тебе или нет?
Господи! Да мне никто никогда не говорил ничего подобного! Нужен ли он мне? Да я дышать без него не могу! И он ещё спрашивает об этом! Обнимая его и целуя лоб, глаза, скулы, нос, губы, подбородок, шею, я выдохнула только одно слово: «Да!!!» И повторяла его раз за разом: «Да, да, да, да!»
Оторвавшись друг от друга, мы счастливо смотрели глаза в глаза, ничего не замечая вокруг себя.
– А я думал, что ты меня пошлёшь куда подальше и скажешь, что такие старые дядьки тебя не интересуют.
Я, счастливо смеясь, представила его рожицу, если бы я сказала ему такое. На душе было спокойно и уютно. Я находилась рядом с мужчиной, о котором можно только мечтать. И не страшно, что мы не особо знаем друг друга, для этого у нас с ним вся жизнь впереди. У меня вообще было такое ощущение, что мы как две половинки одного целого. Мы встретились и моё одиночество закончилось! Теперь у меня есть ОН – человек, который будет защищать и оберегать меня от всякого зла, помогать мне во всём.
Осталось дело за малым – познакомить его с моими родителями.
А вот как это сделать, я пока не знаю. Может, поговорю сегодня вечером за ужином.

                ДАНЯ
Я не верил своему счастью! Вот появилась моя личная слабость, которая теперь будет рядом со мной. Я буду оберегать это маленькое счастье, которое так доверчиво льнуло ко мне. Она целовала меня, повторяя только одно слово, от которого щемило сердце, а душа улетала в небеса.
Но всё же надо взять себя в руки. Слава богу, на этот раз я справился. Я хотел, чтобы её первый раз был не в машине, а остался в памяти как что-то прекрасное и незабываемое. Хочется сделать для неё сказку. Поэтому я не имею никакого права торопиться. Хотя внутри всё горело таким пламенем, что остановиться было очень трудно. Хорошо, что у неё зазвонил телефон, потому что, я видел, что Таша тоже была на пределе своих возможностей, и отчаянно молил небеса дать мне силу воли и терпения, чтобы не сорваться и не натворить глупостей. «Держи себя в руках, Даня, держи. Иначе будешь потом всю свою жизнь сожалеть, если сорвёшься. Не бросайся на неё, как животное на кусок мяса. Она же девочка ещё. Ты же чувствуешь её реакцию на тебя, кобелина ты паршивая!» – вот как-то так ругая себя, я вдруг заметил, что Таша неуверенно притихла и выжидательно смотрит на меня своими невероятными глазами.
– Что-то случилась, милая? – спросил я её немного хриплым от внутреннего напряжения голосом.
– Ты не будешь против, если мы сейчас поедем к нам домой на ужин? Да не пугайся ты так! Просто мама приготовила ужин и пригласила тебя. Ты же слышал, я ей сейчас сказала, что встречаюсь с молодым человеком, то есть с тобой. И она хочет познакомиться. Так поедем или нет?
У меня от неожиданности пропал дар речи. Вот так просто приехать и познакомиться?! А чёрт, была не была, когда-то же это всё равно должно было случиться. Так почему бы и не сейчас?
Заведя машину, мы тронулись в путь. Заехав в магазин, я купил для будущей тёщи и тестя (будем считать, что уже могу называть их так) хорошую бутылочку коньячка, букет цветов и фрукты. Так, считаю набор для знакомства нормальный. Должен же я произвести на них впечатление. Подъезжая к дому своей девочки, я заметил тонированную машину, которая стояла недалеко от Ташиного дома.
Так, а это ещё что такое? Что им нужно здесь, чего забыли и как нашли меня? Вот столько вопросов возникло в моей голове. Не вовремя они сюда приперлись, совсем не вовремя.
Заглушив мотор, я попросил Ташу посидеть в машине, пока я поговорю со своими ребятами. Заблокировав её на всякий случай, я направился к ним.
– Ну, и чего припёрлись? – спросил я, открывая дверь машины и заглядывая внутрь.
Ребята сидели какие-то притихшие и потухшие.
– Не понял. Перепили или переспали? – спросил я их. – Ну, что молчите? Я кого спрашиваю?
Опять тишина.
– Да что случилось-то?!
Наконец Паша, оторвав руки от руля, посмотрел на меня с какой-то жуткой тоской в глазах.
– Ты только не горячись… – сказал он и замолчал.
И вот после этих слов мне стало страшно.
– Что случилось, ребята? – спросил я их.
Все трое смотрели на меня с болью в глазах.
– Мы не знали, когда пришли брать их, что там будет такое сборище. Они были подготовлены. Их кто-то предупредил.
Сказали ребята и опять замолчали.
Только сейчас до меня стало доходить, что я не вижу среди них моего Костяна.
– А где Костя?
Ребята переглянулись и опять замолчали. Вот теперь до меня стало доходить, что с моим напарником, можно сказать с моим братом, случилась беда.
– Где он?!
Ребята опять переглянулись. Паша, глотая слёзы, сказал, что он в больнице, надежды особой нет, но за него борются. Хлопнув дверью, я направился к своей машине.
Вот, блин, и познакомились с тёщей и тестем! Как объяснить это моей девочке, я не знал, но и сидеть сейчас за столом, когда мой друг борется за свою жизнь, я не мог. Таша как почувствовала, что что-то случилось.
– Беда? – спросила она тихонько.
– Таша, ты меня извини, но, к сожалению, я не смогу сегодня познакомиться с твоими родителями. Ты передай им это от меня, а сейчас мне нужно срочно уехать. Ты пока меня ни о чём не спрашивай, хорошо? Я, как только решу свои дела, приеду к тебе.

                ТАШКА
Пока он это говорил, я видела, что он еле сдерживает себя.
Может, я могу помочь тебе, – спросила я его с надеждой.
Но нет, помощи моей ему пока было не нужно. Да я и сама понимала, что мало что могу сделать для него. Но остаться в стороне и сделать вид, что ничего не случилось, я тоже не могла. Видела, что у него случилась беда и, конечно, очень переживала за него.
Поцеловав меня, он вышел из машины, передал мне пакет и цветы и, пока я шла к подъезду, смотрел мне вслед. Кивал головой, как будто говоря, что всё хорошо и он будет рядом со мной, что бы ни случилось. Закрывая дверь подъезда, я обернулась и увидела, как он, быстро открыв дверь машины и вскочив в неё, резко стартанул из моего двора. Вторая машина последовала за ним с такой же скоростью. Войдя в нашу квартиру я услышала разговор родителей на кухне. В гостиной был накрыт стол.
Улыбаясь и стараясь не выдавать своей обеспокоенности, начала объяснять, почему я явилась одна, без обещанного молодого человека.
Сначала я рассказала, как мы познакомились, ну, конечно, без особых подробностей. Затем – про историю с пацанами из нашей школы. А про его сегодняшнее отсутствие сказала, что это форс-мажор на работе.
Не знаю, что подумали родители, но подарки приняли с уважением и пониманием ситуации. Я облегчённо выдохнула и хотела уже сообщить им о том, что меня ещё сильно волновало – о возрасте Дани, но тут мама начала говорить что сегодня вся больница на ушах: привезли тяжело раненного, и все врачи сегодня на дежурстве. Даже выдержанный и не особо говорливый папа обеспокоенно произнес, что была проведена спецоперация, и есть раненные ребята.
Я сидела притихшая и подавленная этими событиями. Мне стало понятно, куда Даня так поспешил, ничего мне не сказав. Видно, побоялся меня травмировать. Хоть бы у него там всё было в порядке!
С такими мыслями я прошла к себе в комнату, прилегла на кровать и выключилась. Последняя моя мысль была о нём.
Проснулась я от звука смски и вскочила, увидев, от кого пришло сообщение. «Как мои подарки? Я надеюсь, твой папа оценил коньяк?» – лихорадочно прочитала я несколько строк на экране.
Ой, блин, какой коньяк! Я тут извожу себя, а он мне про коньяки спрашивает! Но его смска успокоила меня. Значит, там не так всё страшно, если он шутит. Мы переписывались с ним достаточно долго. Он писал, что сейчас находится в больнице, и пока его другу не будет легче, он не сможет быть рядом со мной. Меня, конечно, это очень огорчило, но я понимала, что обстоятельства вынуждают нас подождать и отложить встречи. Вот на такой условно позитивной ноте мы с ним и закончили нашу переписку.
Утром я расстроилась, не увидев в телефоне никакой весточки от Дани, хотя умом понимала, что ему сейчас не до меня. Позавтракав, я не спеша вышла из дома. Направляясь к остановке автобуса, я никого не замечала вокруг. Задумавшись, я даже не сразу обратила внимание, как возле меня остановилась машина. А зря! Внезапно её задняя дверь машины открылась, и, когда я проходила мимо, оттуда показалась рука, которая схватила меня и потащила в салон. Машина так резко рванула от остановки, что стоявшие там люди даже не поняли, что произошло. А я, ударившись головой и упав на заднее сиденье, вообще потеряла дар речи.
В машине сидело два человека. Один за рулём, а второй держал меня за руки и прижимал своим телом к сиденью машины.
«Что за фигня происходит? Меня что, похитили, что ли?!» – задавала я себе вопросы без ответов. Мужик, который давил на меня своим телом, чутка ослабил хватку, и я смогла глотнуть немного воздуха. Пошевелившись, я увидела чёрные злые глаза, которые при этом смотрели на меня с явным интересом.
«Ну, и чё уставился?» – подумала я. Конечно, мне было жутко страшно. Но я старалась сдержать нервную испуганную дрожь, понимая, что заметь они мою трясучку, узнаю я и место зимовки раков, и имя кузькиной матери. Да, я старалась сама себя ободрить таким вот грустным юмором. Интересно, что им от меня надо?
И только я об этом подумала, как державший меня мужик усадил меня вертикально и стал обшаривать мои вещи. Найдя мобильник, он ткнул мне его в руки и, когда я непонимающе уставилась на него, злобно произнес:
– Набирай его номер!
– Чей? – не поняла я.
– Ты за идиота меня считаешь?! – заорал он.
Я вздрогнула и покачала головой, не соображая все-таки, что именно он от меня хочет. Когда он назвал имя Даниила, все встало на свои места. «Так вот кто меня похитил!» – подумала я, немного испуганно тыкая в телефон.
Даня долго не отвечал, и я уже собиралась отключиться, когда услышала его хрипловатый голос.
– Что случилось, малышка?
Я не успела ничего ему сказать, так как мой телефон вырвал сидящий рядом со мной мужик. Этот гад орал в трубку, что если Даня не поможет им уйти из города, то сильно пожалеет об этом, так как я у них, и они оторвутся на мне в случае чего по полной программе. Он давал Дане 24 часа на выполнение их условий. Отключив телефон, он повернулся ко мне и стал похотливо осматривать меня с ног до головы. Потом, обращаясь к своему подельнику, заявил с мерзкой ухмылкой:
–А тёлка-то у него ничего! К вечеру можно будет развлечься и утешить такую красотку.
И, захохотав в голос, он хотел было меня погладить по голове, но я резко дернулась от него.
– Во, да она ещё и строптивая! Люблю таких приручать, – и опять хотел меня погладить, уже по ноге, но я его отпихнула, за что и получила удар в живот.
Скрутившись и тихо застонав, я начала думать, как выбираться из этой ситуации. Мой папа с братом всегда учили меня постоять за себя, и я могла дать отпор своим сверстникам, но вот с двумя взрослыми мужиками я, конечно, не справлюсь. Значит, надо брать их своей непредсказуемостью и хитростью. Они же не знают, что я умею делать. Вот я и покажу им свои способности! Так просто я не дамся! Вот так размышляя, я и не заметила, как мы выехали за город.
«Вот черт! И куда же они меня везут?» – подумала я, и тут мы начали съезжать к какому-то ангару. Подъехав к воротам, машина остановилась. Тот, что сидел за рулем, вышел, осмотрелся и, не заметив ничего подозрительного, подошел к ангару и заглянул внутрь. Потом махнул рукой сидевшему рядом со мной бугаю. Тот перелез на переднее сиденье, завёл машину и быстро въехал в ангар. Вылезая из машины, он что-то шепнул напарнику, и тот, посмотрев на меня, покачал головой, а затем звучно треснул своего «коллегу» по спине. Вдвоеём они отправились вглубь ангара.
Я сидела в машине и ждала, когда они выволокут меня наружу, но пока, видимо, никто этого не собирался делать. И вдруг я подумала, что у меня есть возможность ускользнуть. Эти болваны не знают, что я умею водить, раз так смело оставили меня в салоне, даже не вынув ключ из замка зажигания. И этим можно воспользоваться, только нужно как-то, не особо привлекая внимание, перелезть на переднее сиденье. Потом заблокировать двери, завести машину и рвануть из этого чертового ангара.
Господь, наверно, услышал мои молитвы, так как мои похитители закопошились где-то глубине помещения. Я, как змея, переползла вперёд, поставила блок на двери. Я старалась действовать осторожно. Это на байке я катаюсь очень даже лихо, а вот с машинами дело обстоит похуже. Надо завестись и тронуться с первого раза. Если заглохну, второго шанса у меня может и не быть.
Ааа, была не была! Тихонько повернув ключ зажигания, я сняла машину с ручника, плавно выжала сцепление и нажала на газ. Машина дернулась и, заворчав, начала двигаться вперед. Ой, блин! А мне-то надо выехать из ворот, то есть двигаться задом. Так, не тупи, и не бойся. Задняя передача, газ, руки трясутся, как в лихорадке... Сцепив зубы, я жуткими галсами (ну не умею ездить на машине задом!) рванула из ангара. Ко мне со всех ног бежали эти два придурка.
Не ребята, я так просто вам не дамся!
За воротами я переключила передачу, вывернула руль и, втопив педаль газа, стремительно повернула машину к дороге, по которой мы приехали. Когда под колесами я почувствовала асфальт, то, выдохнув, уже было решила, что мне крупно повезло. Но тут услышала выстрелы и (честно признаюсь) чуть не обделалась.
«Они что, по машине стреляют? Или по мне? Что так, что этак – ничего хорошего! Да ну на…, мы так не договаривались! Жизнь меня к такому не готовила!»
Я газанула так, что машина почти подпрыгнула. Ничего, миленькая, не бойся, я сама боюсь. Я летела на такой скорости, что если бы за мной гнались все черти ада, то, наверно, им не удалось бы меня догнать. Уже никто не стрелял, никто не догонял, а я не могла остановиться, не могла успокоиться.
Только на въезде в город я взглянула мобильник. Там уже было сто пятьсот сообщений и столько же звонков. Но говорить я пока не могла, страх гнал меня все дальше от страшного места.
Подъехав к дому, я притормозила и возле подъезда увидела картину Репина «Приплыли». Целая толпа мужиков, в форме и в штатском, суетилась возле крылечка. И среди них – мой папа и мой Даня. Они нервно что-то обсуждали, но увидев меня, выходившую из той тачки живой и невредимой, просто лишились дара речи. Первым ко мне кинулся Даня. Подхватив меня на руки, он целовал меня и обнимал так, как будто, если он разожмёт объятья, мир рухнет. Потом к нам подошёл папа, и Дане пришлось поставить меня на землю, но он всё равно держал меня за руку и обнимал за плечи.
– Папа… – я уже начала свою речь, когда в наш переулок на всей скорости въехала тонированная машина, и оттуда посыпались выстрелы. Вот же гады! Нашли еще одну тачку! Видимо, где-то в глубинах того ангара.
Их тут же начали блокировать со всех сторон, Даня, стараясь спрятать, втолкнул меня в машину, на которой я приехала, и пригнул головой к сиденьям… И тут я увидела кровь на его плече. Вот сволочи, задели!
Оперативники быстро успокоили этих двоих придурков. Когда их выводили из машины, я заметила каким жутким взглядом на меня смотрел один из них, тот черноглазый. Оказывается, его кличка Зверь. В нем, и правда, было что-то зверское. Представляю, что бы он сделал со мной!
Рана у Дани оказалась не очень значительной. Пуля прошла по касательной, как сказала мама. Она сделала ему перевязку, и сейчас вся наша семья сидела на кухне за столом. Перебивая друг друга, мы делились впечатлениями об этих бурных событиях. Основное внимание была, конечно, на мне. Я подробно рассказывала всем, что со мной произошло. При этом было очень заметно, что мама расстроена и обеспокоена, а вот Даня, папа, и брат очень горды мной. Мужчины раз за разом повторяли, какая я молодец. Ага, знали бы они, какая я молодец! Что я там чуть не обделалась от страха. Но этого же я им рассказывать не буду, правда?
Так прошло много времени, и я уже начала клевать носом, когда почувствовала, как меня кто-то отрывает от стула, и я оказываюсь в воздухе. А потом чьи-то руки бережно несут меня в мою комнату. Даня… Открыв ногой дверь, он положил меня на кровать и присел рядом.
– Господи, – услышала я его шепот. – Как же я испугался за тебя! Как же я испугался!!!
Он повторял и повторял эти слова, и под звук его голоса я окунулась в забытье. Страшный сон приснился мне ночью. Я кричала, но крика моего никто не слышал, я звала, но ко мне никто не приходил, пыталась встать, но не могла. От такого ужаса я проснулась вся в холодном поту. Хотела встать, но руки, которые меня крепко обнимали, не дали этого сделать.
«Боже, что происходит? Кто это?» – подумала я. И увидела крепко спящего Даню.
«Так вот кто меня всю ночь душил в своих объятьях!» – подумала я с улыбкой и начала устраиваться поудобней в этих крепких руках. И даже не заметила, как опять провалилась в сон.
Утром меня разбудил мой знакомый лучик солнца. Он опять проник ко мне в спальню через маленькую щёлку и ласково прыгал у меня по лицу. Потянувшись, я уперлась лбом в массивную грудь. И тут до меня дошло, что я спала не одна, что со мной в моей кровати находился мужчина! Открыв глаза, я увидела сияющее лицо моего Дани. Он ласково гладил меня по голове и улыбался самой своей счастливой улыбкой.
– Доброе утро, моя любимая девочка, – сказал он и поцеловал меня в лоб.
Ууууу, вот это утро! Да за такое утро я готова на всё!
Уткнувшись ему в грудь, я вдыхала его запах и, зажмурив глаза, представляла, что так будет каждое утро в моей жизни. Неосознанно я начала целовать и обнимать его. И почувствовала, как его тело напряглось, и он стал тяжело дышать.
Вот дура малолетняя! Что я делаю?! Он же ранен, а я на него навалилась, да ещё и лезу с целовашками и обнимашками!
Чуть отстранившись, я попыталась встать, но Даня не дал мне этого сделать.
– Полежи ещё так чуть-чуть, – шепнул он мне на ушко. И, крепко прижав к себе, поцеловал меня в губы. Моё сердечко сделало кульбит и на несколько секунд почти перестало биться.
Я ничего не успела сказать, потому что в нашу комнату постучали.
Мама сообщила из-за двери, что завтрак уже готов, и она хотела бы перевязать Данину рану, и поговорить с нами обоими. Отскочив друг от друга, мы в спешном порядке начали одеваться.
Даня, прыгая на одной ноге, всё никак не мог попасть второй ногой в джинсы. Это было так уморительно, что я не выдержала, засмеялась и от хохота упала на кровать. В этот момент в комнату вошла мама с бинтами в руках и, увидев всю эту картину, улыбаясь, подошла к Дане, помогла ему справиться с одеждой и занялась его раной и перевязкой.
Блин, ну я и дура! Забыла, что он был ранен, и ему, конечно, надо было бы помочь. А я об этом не подумала! Вот курица!
На кухне мы с аппетитом умяли всё, приготовленное мамой. Внезапно за столом стало нарастать напряжение, которого мы с Даней не могли понять. Папа смотрел на нас и переглядывался с мамой. Брат тоже как-то странно косился в нашу сторону. Удивлённый и немного смущённый, Даня смотрел то на меня, то на родителей. Не выдержав всей этой пытки, я заговорила первой.
– Так, мои дорогие родители, – начала я. – Вы уже в курсе всех событий. Да, Даня старше меня. Да, у него опасная профессия. Что ещё может вас смущать? Говорю сразу: что бы вы ни сказали, я от него не отрекусь.
Папа с мамой переглянулись и, улыбаясь, в два голоса сказали, что никто от меня этого и не ждёт. Просто они хотели бы уточнить наши планы. И подумать, как быть в сложившейся ситуации. Ведь школу и выпускные никто не отменял, поступление тоже. И что мы вообще думаем о будущем?
Даня, выслушав этот взволнованный родительский спич, успокоительно сказал, что торопить меня ни с чем не будет, это первое. Второе, с поступлением поможет, но в Москве, где мы и будем жить. И, третье и главное, он всегда поддержит и позаботится обо мне.
Мама, конечно, была против Москвы, а вот папа, молодец, поддержал Даню. Вечером вся наша семья уже дружно обсуждала мои экзамены, поступление и свадьбу. Свадьбу! Мои подруженции разорвут меня, когда узнают. Особенно за то, что не рассказала им всё сразу и в подробностях.
Вечер завершился, прям скажем, неожиданно. Мы не только напились как «Бэля» (привет от родственников из Беларуси, там это обычное выражение, что-то вроде русского «в зюзю» или «в хлам»), но еще успели с Даней сходить в караоке, где сорвали свои голоса, распевая, как умалишённые. То есть вечер и часть ночи прошли отлично. Но вот утро… Проснувшись, я почувствовала некий дискомфорт.
Во-первых, я была не дома.
Во-вторых, это не моя спальня.
В-третьих, это не моя кровать.
Ну, блин, и где же я? Куда меня занесло?!
Думай, девочка, думай. Тебе ещё придётся давать отчёт Дане. И что ты ему скажешь? Прости, дорогой, сорвалась? Боги, да где же я всё-таки? Дааа, пить тебе, матушка, совсем нельзя. Так можно и ещё кое-что потерять, кроме головы. И тут до меня дошло, что лежу-то я, ну, как бы не совсем одетая. Блиин, только этого мне и не хватало! Я окончательно протрезвела и аж зажмурилась от нахлынувшего ужаса.
Откинувшись на подушку, я услышал, что кто-то вошел в комнату, осторожно посмотрела в щёлочку между веками и… наткнулась на холодные серо-голубые глаза Дани.
Вот, блин, приплыли! Я что, у него в гостях? Ну да, в гостях, полуголая и полупьяная, ага! Надеюсь, что хотя бы ничего страшного я вчера не натворила.
Даня молчал, и это мне совсем не нравилось. Уткнувшись носом в подушку, я пропищала, что прошу прощения и что больше так делать не буду. Даня медленно подошел к кровати.
– Вставай, я тебя наказывать буду, – сказал он и взял в руки ремень.
– Ещё чего! – возмущенно подпрыгнула я на кровати. – Да меня мама никогда не била, не говоря уже про папу.
– А что ты предлагаешь? Как мне тебя наказать за твоё поведение? – поинтересовался Даня, вертя в руках ремень.
– Ну, как-нибудь по-другому, – не задумываясь, ответила я.
– Как?
– Ну, ласково и нежно. Тогда я точно запомню, что так делать нельзя.
Говоря всё это, я тихонько сползала на пол с другой стороны кровати, поближе к двери. И уже была готова выскользнуть, но не тут-то было! Даня оказался куда проворнее, чем я. Схватив меня на руки, он повалил меня на кровать и начал щекотать. Я заходилась от смеха и уже начала икать, когда он остановился и начал целовать меня бережно и осторожно. Его поцелуи становились все более несдержанными, а его руки (о боги, его руки!) были везде, по всему моему телу. Он то гладил, то сжимал меня. То зацеловывал, то зализывал. И мне становилось все труднее и труднее контролировать и сдерживать себя. Я хотела большего, и всё мое тело кричало и стонало ему об этом.

                ДАНЯ
Я был на пределе своих сил. Хотел эту девочку до скрежета зубов, хотел её всю – от макушки до розовых пяточек, которые вчера целовал, пока раздевал её. Ну вот как тут можно себя сдерживать и контролировать?! А ведь я обещал её родителям, что буду ждать её совершеннолетия, которое наступит чуть больше чем через два месяца. Но сил моих уже не хватает, а она не помогает, а, наоборот, провоцирует меня! И как тут быть, блин?
Сцепив зубы, я перевернулся на спину и положил её на себя.
– Полежи так тихонько, – шепнул ей на ушко.
Таша послушно замерла и, тяжело дыша, улеглась на мне, посапывая в шею. Так мы и заснули почти до вечера. Я лежал и гладил её спинку. Всё, осталось потерпеть всего две недели, и мы уедем в Москву. Я помогу ей с поступлением, будем жить в моей квартире. И всё будет хорошо. Ведь я так долго ждал своего счастья. Моя одинокая душа наконец-то нашла свою половинку. Так неужели мне не дадут насладиться этим счастьем!
Тем вечером я ещё до конца не осознавал, как всё обернется, когда мы переедем в Москву. Как будет нелегко объяснять моей девочке всю сложность моей работы. Как трудно она будет привыкать к моим отлучкам и разъездам. К ночным телефонным звонкам, иногда – к ранениям, которые, естественно, случались, с моей-то работой. Как тихонько будет молиться за меня, провожая в очередную командировку и подкладывая иконку Божьей Матери мне в карман, чтобы она оберегала от пули и злых людей. Всё это будет в нашей жизни. А главное будет ЛЮБОВЬ!
А сейчас я накормил её и отвез домой. Мне давно нужно было возвращаться в Москву. Мои ребята уже там, Костю тоже перевезли в московский госпиталь, а я всё тянул время.
Но вот наконец она сдала все выпускные экзамены. Могла бы и лучше, ну, да ладно, и с такими поступим. И мы собрались в Москву.
Я запомнил этот день на всю жизнь, ждал его и готовился, как никогда. Её родные поздравили с окончанием школы и отпустили нас, как мы и договаривались.
В Москву мы приехали вечером, и сразу же отправились ко мне на квартиру. Перед этим я попросил друзей всё там приготовить к нашему приезду, и сейчас он ужасно волновался, всё ли в порядке, успели ли ребята, понравится ли жилище моей девочке. Открывая дверцы машины и помогая ей выйти, подставил руку к её голове, чтобы она не ударилась.
А Таша так устала, что даже не обратила никакого внимания на эту заботу. Я видел, что она находилась в каком-то полусонном состоянии и мало что замечала вокруг себя. Конечно, на неё столько навалилось в последнее время, что она еле-еле стояла на ногах.
Подхватив её чемодан и сумку, я закрыл машину и повел её к подъезду, открыл его спецключом, вошел и вызвал лифт.
Мы поднимались на 17 этаж, я смотрел на уставшую Ташку, и мне становилось как-то не по себе. Вот сейчас я заведу её к себе домой уже в наш совместный дом. А вдруг ей не понравится? И что тогда делать?
Я так переволновался, что, когда мы вышли на нужном этаже, не сразу смог попасть ключом в замочную скважину. Чертыхаясь, я наконец-то открыл дверь, взял Ташку на руки и перенёс её через порог дома. Таша была обескуражена, но ей очень это понравилось. Обхватив меня за шею, она уткнулась в меня и трогательно засопела.
Я в это время осматривал свои владения и мысленно хвалил своих пацанов за красоту, которую они навели в моей холостяцкой берлоге. Поставив Ташу на ноги, я втащил вещи в коридор и закрыл дверь на все замки.
– Вот здесь мы и будем жить. Ты будешь ходить в универ, а потом и на работу. Здесь будем проводить дни рождения и праздники с друзьями..., – пробормотал я и смущенно смолк.
– Мне кажется, я всю жизнь этого ждала. Ждала тебя, Даня, – произнесла она, и напряжение наконец немного отпустило меня, а на душе стало тепло и хорошо, как никогда в жизни.
– Ну, иди пройдись по квартире, полюбопытствуй.
И Таша отправилась оглядывать свое первое взрослое жилье. А я тихо наблюдал за своей девочкой.
Вот она обошла стол в гостиной (молодцы ребята, накрыли красиво!). Вот подошла и посмотрела в окно, и по её оживлённому лицу я понял, что ей понравился красивый вид, открывающийся с высоты 17 этажа. Вот открыла балкон и вышла на него, постояла немного, любуясь московским простором. Потом вернулась в комнату и пошла по коридору. Заглянула в ванную комнату, прошла на кухню. Наконец, открыла дверь спальни и задохнулась от смущения и красоты, которую увидела там. Весь пол был усыпан лепестками роз, кровать разобрана, и на белоснежных простынях из лепестков роз выложены три слова: «Я люблю тебя».
Я и сам не придумал бы лучше! Даже не ожидал от ребята такого! Во дают, ну молодцы, конечно!
Таша, обернулась ко мне, подошла и, крепко обняв, тихо сказала:
– И я люблю тебя, Даня.
Боги, мне показалось, что это самое красивое признание, которое я когда-нибудь слышал. Крепко обняв, я долго целовал её, а когда оторвался, то увидел её затянутые поволокой глаза и опухшие губы, которые снова тянулись ко мне. Подхватив её на руки и положив на эту прекрасную кровать, я начал тихонько раздевать мою девочку. Я не торопился. Ведь теперь я каждую ночь смогу проводить этот ритуал, старый, как сама жизнь, и в тоже время сказочный. Я медленно стащил с неё платье, а затем и все остальное. Когда она осталась обнажённой, то засмущалась, ведь я-то всё ещё был одет. Обняв за шею, она притянула меня к себе и прошептала:
– А почему ты сам не раздеваешься?
Я отстранился от неё и, глядя в её затуманенные глаза, начал снимать с себя рубашку, затем ремень и брюки, а когда потянулся, чтобы снять и всё остальное, моя девочка закрыла глаза и покраснела, как маленький помидорчик.
Я с трепетом рассматривал её. Таша была хороша. Небольшая грудь, как раз в мою ладонь. Ноги маленькие, размер 36, наверное, гладенькие и красивые. Хотя она и была небольшого роста, но в ней всё было очень гармонично, для меня – просто идеально. Я не мог оторвать глаз от этого чуда, мне хотелось зацеловать каждый миллиметр её тела. И я перестал сдерживаться…
Когда я дошел до её груди, Таша выгнулась, как гибкая лозовая ветка. Ага, возьмём на заметку: её эрогенные зоны – это шея, мочка уха, потом грудь. Запоминай, Данька, чтобы не оплошать. А потом мне самому снесло крышу, и я уже не мог контролировать себя и остановиться. Целуя ее везде и вылизывая все её складочки, я убедился, что моя девочка была совсем неопытна и стыдлива. И я постарался дать ей понять, что всё происходящее между нами здесь и сейчас, это и есть любовь, одно из основных её проявлений, и стесняться совсем не надо. Просто надо любить. Любить друг друга так, как будто мы живем последний день на земле.
Доведя её до оргазма своим языком, я достал презерватив и, раскатал его на своём члене. Чувствуя, какая буря происходит с моей девочкой, я, как мог, старался не торопить события. Ждал, когда она сама проявит инициативу. И дождался. Таша обняла меня за шею и сжала ноги на моей талии.
Этого бы не выдержал уже никто. Я хотел её так давно и ждал этой минуты так долго! И больше не мог терпеть, не мог откладывать, не мог даже щадить её…
Когда я своей головкой уперся в её плеву, то резко дернул её на себя и глубоко вошёл, все-таки замерев на минуту, давая ей привыкнуть к новым ощущениям и не решаясь сделать ей ещё больнее.

                ТАШКА
Когда Даня положил меня на кровать, я молчала и смотрела на него во все глаза. Вот тот момент, которого я так боялась и так ждала. Именно сейчас я стану женщиной для этого мужчины… Смогу ли я быть ему хорошей женой и матерью для наших детей, ведь я сама ещё не чувствую себя полностью взрослой. Все эти мысли бродили у меня в голове, пока Даня снимал с меня одежду. А потом они полностью вылетели из моей головы. Остались только его руки, губы, его любовь…
Я даже не поняла, когда произошло то, самое главное, так хорошо мне было после оргазма. Да, девчонки были правы, это надо делать только с любимым человеком. Я почувствовала легкую резь и что-то достаточно большое внизу живота, но и только. Странно, а почему мне не очень больно? Да, дискомфорт есть, но не более того. «Так, и тут эти заразы наврали! Ну подружки, я вам ещё выскажу всё, всё вам припомню», – неожиданно пришла мне в голову совсем уж неуместная мысль.
Я почувствовала, что он остановился, видимо, боясь причинить мне боль. Благодарность и любовь захлестнули меня, и я рванулась к нему навстречу. Ну, а Даню не пришлось долго упрашивать, он старался на славу. Наш любовный танец длился и длился. Он любил меня медленно и страстно, то убыстряя, то замедляя свои движения. Казалось, ловил каждый мой стон и вздох, каждое движение… И кончили мы в одну и ту же секунду, выкрикивая имена друг друга.
А потом наступило утро, мы лежали, обнявшись, сплетясь, как две лозы, и смотрели друг другу в глаза, и не могли оторваться.
– Я тебе так благодарна за всё, Даня! Я никогда не забуду эту ночь! Спасибо тебе! – произнесла я, поцеловала его и начала подниматься с постели, но вдруг увидела, что творится на нашем ложе любви, и стыдливо юркнула обратно под одеяло.
– Девочка моя, – прижимая меня к себе, сказал Даня, – не смущайся! Это всё отстирывается, а если нет, то выбрасывается. Стесняться не надо, это всё естественно.
Погладив меня по голове и поцеловав в шею, он поднял меня на руки и понес в ванную комнату.
Когда я вернулась в спальню, на кровати уже была застелена новая простынь. Найдя в сумке и накинув на себя халат, я прошла на кухню, где Даня что-то колдовал возле холодильника. А на столе стоял роскошный завтрак! Я даже не поняла, откуда он взял продукты. Это потом Даня рассказал мне, что это по его просьбе подсуетились его ребята, обеспечив нам возможность неделю не выходить из дома. Мы и не выходили, а любили друг друга практически 24/7. Так изголодались, так заждались, что никак не могли насытиться.
А потом пошли обычные, но такие счастливые будни. Я готовилась к поступлению, Даня занимался своей работой. Несколько раз мы ездили к родителям, которые были рады, что их чадо поступило и учится там, где хотела. Смотрели на меня с радостью, и с тревогой на Даню, зная специфику его работы, но молчали, и мы были им за это благодарны. Когда наступило мое 18-летие, мы решили тихо расписаться, поставив моих и Даниных родителей уже перед фактом. Мы оба не хотели шумной свадьбы, а просто пригласили всех своих родных и близких на вечер в ресторан, где и объявили им о своей росписи. Во было шума! Мы только улыбались и принимали поздравления. А потом был небольшой медовый месяц на море. Такой счастливый, такой медовый…
Так и протекала наша совместная жизнь. В ней было всё: учеба, быт, прогулки, наши ночи, мои страхи за Даню, его операции с ранениями, к счастью, не очень серьезными. Я болезненно реагировала на все них, но понимала, что это его работа. Знала, за кого выходила замуж. Были и недопонимание и ссоры, но мы старались не усугублять такие моменты и быстро их заканчивали страстными поцелуями и шикарным сексом. А на последнем курсе я преподнесла мужу подарок в виде картинки с неясными еще очертаниями нашего первенца.
Надо было видеть ошалелые от счастья Данины глаза.
– Ташка, я так счастлив! Я так рад, что судьба забросила меня в твой городок! Так благодарен моей вовремя сломавшейся машине и автобусу, куда мне пришлось из-за этого сесть! Благодарен случаю! Нет, судьбе! – шептал мне Даня, переполненный любовью и благодарностью.
А я… Я теперь точно знаю, что случайности не случайны. Судьба приготовила для нас встречу с нашей судьбой. Вот такой жизненный каламбур! А от судьбы бегать совершенно бесперспективно. Если суждено, то суждено, и вы встретитесь. По любасу! Я могу так выражаться! Я еще молодая! Намного моложе мужа! И это отлично!