Русалка

Лунная ночь, неожиданно, как ему показалось, сменилась на рассвет.
В просветах деревьев, что на берегу, чуть выглянуло солнце.
Мотор лодки нудно зарычал и стал покашливать, как простуженный.
Владислав вышел из долгой задумчивости.
- Чёрт! Что такое? Неужто что-то с мотором или топливо кончается? – С досадой подумал и только сейчас заметил, что не узнаёт местность.
Слева от него берег, а справа небольшой остров. Вокруг огромные глыбы камней, торчащие из воды.
Я здесь ещё не был, отметил Влад и с интересом стал разглядывать местность, забыв о проблеме чихающего уже мотора. На берегу увидел небольшой домик и чуть в сторонке, другие домики, но уже кособокие, в преддверии развала.
Боковым зрением заметил светло-голубой силуэт, на высоком валуне вблизи острова. Силуэт соскользнул с валуна и аккуратно вошёл в воду, не создавая обычных брызг, как это бывает.
Влад, не выключая двигателя, чуть привстал, это было глупо. Повернулся к мотору, пытаясь понять причину капризов. Лодка резко с хрустом остановилась, наткнувшись на что-то.
Влад взмахнул несколько раз руками, пытаясь удержать равновесие, и вывалился за борт. Ударившись при этом головой, о камень, который и был причиной внезапной остановки.
На мгновение в глазах потемнело, но перед падением в воду он успел набрать воздух в лёгкие. Открыл в воде глаза. Увидел перед лицом пузыри, с окрасом крови. Попытался всплыть, но это не удалось, ни руки, ни ноги не подчинялись. Осознал, что это явление от удара головой и возможно временно. Ждал, воздух в лёгких заканчивался, тело медленно погружалось ниже, а руки ещё не подчинялись. Грудную клетку сжало, хотелось вдохнуть полной грудью, но понимал, что это будет вода и, непременно смерть. Он не двигался, пытаясь дождаться активации конечностей, ну хоть чуть. Но, нет. Понял, что придётся вдохнуть в лёгкие воду и умереть, другого уже не дано. И!
Перед глазами мелькнуло, чья-то ладонь зажала ему одновременно нос и рот, и неведомая сила потянула вверх.
Темнота…
 
Владислав открыл глаза, первое ощущение — жуткая головная боль. Попытался привстать, стало ещё больнее. Повернул голову влево, увидел знакомый домик. Влад лежал на берегу, в траве. Между травой и телом брезент. Сделал попытку встать, застонал от боли.
 - Сынок, лежи, тебе нельзя сейчас вставать, опасно это. Полежи немного.
Влад повернул голову на голос. Неподалёку от него на камне сидела бабушка, лет семидесяти, может, чуть больше.
- Где я?
- На берегу реки, у хутора.
- Название хутора?
- Хутор. Так и называется. И всегда был хутором. Только о нём уже никто не знает. И нигде не числится. Я последняя из жильцов. Кто уехал, когда была возможность, другие умерли.
- Как я здесь оказался? Я же вроде тонул.
- А что ты помнишь?
- Помню, что кто-то меня потянул вверх, зажав нос и рот. И всё. Теперь вот здесь.
- Ясно, она тебя вытащила – бабушка, сказав это, указала рукой на островок.
А я нашла тебя здесь, и простынку организовала, земля холодная, сырая.
- Кто она?
- Русалка – ответила вяло старушка, словно ей приходится отвечать на одни и те же вопросы каждому встречному. Ей было явно скучно это говорить.
- Настоящая? С хвостом? – Попытался Влад пошутить, глядя на старушку, оценив её шутку. Но голова не особо позволяла шутить, улыбка с трудом давалась. Боль ограничивала.
- Эх, люди. Навыдумывают себе чёрт-те что. Хвосты, крылья, чешую – она усмехнулась, повеселев немного.
Обыкновенная! Как ты и я, без чешуи. Руки, ноги, глаза. А хвоста и плавников нет, увы. Она развела руками улыбнувшись. Но глаза. Глаза у неё особенные. Старушка подчеркнула значение этих слов, пальцем, указав куда-то в небо.
Посмотрит – не забудешь.
Ты бы помолчал, милок. Лежи и молчи, а я пока проверю состояние шва и черепа. А то, когда зашивала, не особо было понятно, что там у тебя с черепом, кровь мешала. Она с трудом встала, кряхтя по-старчески, причитая о возрасте.
Влад машинально ощупал голову и место, где ощущал зуд и жжение.
Пальцы через повязку нащупали рубцы от шва, лесенка. Также нащупал концы грубой нити. Торчащие из-под повязки.
- Вы хирург?
- Ой, господи, тоже мне определение. Я женщина прежде всего, и шить умею как должно. Вот и всё. Хирург, что ему здесь делать-то?
Она подошла к Владу, тщательно ощупала голову, в некоторых местах слегка постучала пальцем
- Так больно?
- Нет.
- А здесь?
- Нет.
А здесь?
- Нет.
Ну и славно, сынок ты везунчик. Череп вроде цел, сотрясение, конечно же было, иначе бы не терял сознание.
Поживёшь здесь месяц-другой, сил наберёшься, окрепнешь. И потом будь здоров – домой, туда, откуда прибыл.
 
Кстати, чего ты в этих местах забыл? В такую-то глушь забрался? Здесь ни людей, ни работы, ни жилья.
- Погодите, бабуль, какой месяц? Я должен быть дома через две-три недели. А вы про месяцы говорите.
Бабуся сосредоточилась на лице Влада.
- Сынок, если ты слишком рано начнёшь суетиться, то всё может окончиться для тебя весьма плачевно. Сотрясение мозга нельзя игнорировать.
Покой нужен некоторое время. Это я тебе, как врач хуторской говорю. Старушка хитро улыбнулась при этом.
Неужто тебе не хочется взглянуть на свою русалку, тьфу ты, то есть спасительницу я хотела сказать, — вновь загадочно улыбнулась.
Владислав подумал немного: а почему бы и не задержаться? Воздух, тишина, природа, водоём рядом. А также таинственная русалка…
Бабуля ухватила его, используя хитрую наживку, в образе некой русалки. Ему даже смешно стало.
- А где мне жить-то здесь? Он развёл руками, охватывая полуразвалившиеся домики.
- Где хочешь, сынок! Оживилась бабуся. Любой дом выбирай. Ты не смотри, что они кривые. Там, внутри всё прилично, чисто, опрятно. Я за этим смотрела бдительно. Вандалам здесь неоткуда взяться, чтобы грабить и рушить.
- Я согласен – ответил Влад и стал было подниматься.
- Нет, нет! Лежи. Не спеши. До вечера полежи. Я принесу что-то более тёплое постелить и приготовлю тебе за это время помещение. Сама выберу. А ты пока ленись, раз есть возможность. И бабуся, кряхтя, встала, чтобы уйти подбирать жильё, новоявленному постояльцу.
И ты, сынок не ответил – Зачем ты здесь оказался? В такой-то дали и глуши от мира?
- Ничего себе! – у бабуси память — удивился Влад.
- Я исследователь, проверяю состояние всех притоков и русла Волги. Вот и добрался до вашей глуши. Плюс немного задумался, да и заблудился, где-то в темноте не в то малое русло завернул или протоку. Возможно, на моей схеме что-то напутано. Здесь оказался впервые. Хотя должен бы это место знать, судя по моей схеме.
 
- Понятно. Ну я пошла, отдыхай. И потопала, покачиваясь, в сторону строений. Остановилась, обернулась
 – и не вздумай вставать! Знаю я вас, мужиков! Погрозила пальцем, удалилась.
Естественно, — Влад попытался встать. И тут же упал, голова закружилась, потемнело в глазах и потерял ориентацию в пространстве.
- Бабушка права, нужно быть осторожным, — понял наконец Влад и согласился со своим положением. Лежать так лежать.
 
Ближе к вечеру, с помощью бабушки, Владислав был уже в доме.
Вполне приличный домик внутри. Снаружи покосившийся, а внутри, всё нормально. Видимо, хозяева были хорошие.
- Ну вот, как видишь, сынок, здесь всё в ажуре, как говаривала Клавдия, это её домик. Ушла.
Так что пока поживи здесь. Я скоро приготовлю ужин и занесу, а ты лежи. Я видела, как ты вставал. И результат не заставил себя ждать. Думаю, сам понял. Голова сынок не жопа, уж прости за сравнение. Её беречь надо и уважать. Вот так, да.
Кстати, как тебя зовут? Пришелец, ты мой – улыбнулась бабуля.
- Владислав меня зовут.
- А меня бабой Маней кличут. Кликали, когда здесь люди жили. Мария, Маша, баба Маня.
Ну вот и познакомились.
Баба Маня раскланялась и ушла готовить ужин.
Влад осмотрел помещение, пока было время до ужина. Кровать, небольшой диванчик, кресло, плетённое из тальника. Стол добротный, древний. Посуда алюминиевая, и чугунная сковорода. Кружка деревянная, грубая, видимо, сама Клавдия вырезала, или её муж. Печка русская. Ничего лишнего.
Осторожно встал. Приоткрыл входную дверь, тепло, поправил тюль, защита от насекомых. Прилёг обратно на кровать, устал. Сотрясение всё-таки давало о себе знать.
 
Через часик пришла баба Маня.
- Переживает – пропыхтела она устало, входя в открытую дверь, с кастрюлей в руках.
- Кто переживает?
- Русалка твоя – хитро улыбнулась, посмеиваясь бабуля.
- О чём?
- Ни о чём, а о ком. О тебе сынок. Видела я, знаю, откуда она может наблюдать за нами. Глазищи то «о» какие! Не спрячешь — баба Маня изобразила руками размер глаз, поставив кастрюлю на стол.
 Достала две тарелки с полки, вилки, ложки. Разложила, картофель, жареную рыбу и присела за стол.
- Ну что, теперь пора и поужинать, присаживайся, я составлю тебе компанию, если ты не против.
- Спасибо, я не против, конечно.
И они приступили к трапезе.
- Неужто неинтересно? Спросила баб Маня, вглядываясь в глаза Владу, пережёвывая беззубым ртом картофель.
- Что именно?
- Я про русалку. Ты пока ни одного вопроса не задал про неё.
- А, вот вы о чём. Интересно, но я пока держу дистанцию, для приличия. Ведь ещё не знаю ничего о ней. Не видел. Вот когда увижу и вопросы появятся, но, скорее всего, у неё спрошу. Нежели у сведущих соседей – улыбнулся Влад, с аппетитом проглатывая кусочек рыбы.
- Не скажет она тебе ничего, Владик. Не скажет. Она не разговаривает.
- В смысле немая? Или глухонемая?
- Точно не знаю, но думаю, что нет, не это причина молчания. И она не глухая. Просто не разговаривает. Но ответы даёт всегда. Молча. Смотрит на тебя, и ты её понимаешь.
- Даже так. Уже интересно. Телепатия? И почему вы её называете русалкой, если она обычная, как и все? Без хвоста, чешуи и плавников – Влад улыбнулся, ожидая ответа.
- Она может очень долго находиться под водой, очень долго.
Простой человек на это неспособен, однозначно утонет. И живёт она, непонятно где.
Так, никто и не выяснил, пытались. На островке стоял домик, в котором она жила с родителями. Жили обособлено. Отдельно от всех.
Они умерли, давно. Домик развалился. Молодёжь это проверяла, ходили на остров, искали, без результатов.
 Выходит, на валуны, всегда из воды и уходит в воду. А где живёт, так и не узнали. Может, в воде где-то, но вряд ли, а может, в пещере какой-нибудь в островной. Но жильё у неё, судя по тому, как она одевается, обычное, человеческое, не нора. Она в платье, сарафане, как и полагается нормальной девушке. На контакты не идёт. Дикая. Не всякого подпустит для общения, если можно это назвать общением. Если не хочет контакта — просто уходит в воду с валуна. А если решила кого-то подпустить, то выходит на нижние камни, те, что ближе к берегу.
У нас был профессор, Макар Тимофеевич, очень образованный и умный мужик. Строго настрого запретил всем, её тревожить.
Вмешиваться в её жизнь и тем более ходить на островок. И ни в коем случае не разглашать миру о её существовании. Она феномен. Узнают — сожрут! Как он говорил. Журналисты, учёные всех мастей, жабры начнут искать.
Пусть спокойно живёт. Никому не мешает и ничего не требует.
 Ну а теперь уже некому разглашать и мешать. Только ты да я.
Правнучатый племянник приезжает изредка, что-то из продуктов привозит, но он не знает о ней ничего и не видел, не тонул – улыбнулась. И не жил здесь.
Вот, как-то так, сынок. А вон и она, легка на помине, обернись, глянь в окно.
Влад обернулся назад и увидел на знакомом уже валуне девушку, в светло-голубом сарафане. Девушка смотрела в их сторону.
Он встал, подошёл к окну, чтобы разглядеть лучше. Девушка заметила, и сразу же соскользнула в воду, тихо, без единого всплеска и брызг.
Только светло-голубая ткань была видна несколько секунд на поверхности воды и вскоре исчезла вслед за хозяйкой.
Владислав испытал лёгкий шок. Теперь он видел, о чём говорила баба Маня. И это не просто слова древней старушки.
- Не переживай, ты для неё чужой, хотя и знакомый. Дикая, стесняется.
- Я не переживаю, баб Мань. Просто до этого момента все ваши рассказы про неё, воспринимал как нечто художественное. А сейчас увидел, это произвело впечатление естественно.
- Владик – старушенция заглянула ему в глаза. Только не нужно мне врать, ладно? В тебе интерес мужской проснулся. Да, ты её ещё не видел толком, но у вас, мужиков, это на подсознательном уровне происходит. Увидел светло-голубой женский силуэт на камне и всё мужское заговорило. Ага. Знаю я вас. Она погрозила пальцем – улыбаясь.
А если серьёзно, спаси тебя бог от соблазна такого. Не навреди девочке. Она мне как дочь. Если причинишь ей эту боль, я буду молить бога до гробовой доски, чтобы он тебя наказал. Бойся обидеть её.
- Баб Мань, не волнуйтесь так. Не обижу я её, не трону.
- Ладно, убедил. Знакомиться-то к ней пойдёшь завтра?
- Вы же запретили.
- Эх, сынок, ты одно с другим-то не путай. Вас жизнь уже познакомила. Она тебе жизнь спасла. Сходи, поблагодари, может, и пообщаетесь, если захочет.
- Как это сделать?
- Утром после завтрака выйдешь к берегу, поближе к камням и поймёшь. Если она захочет, то выплывет поближе к тебе, а нет, то и не увидишь её. Либо сразу в воде скроется, как только тебя заметит.
- Понятно. Баб Мань, а чем она питается?
- Хорошо, что спросил, картошечки ей завтра сварю, угостишь, она любит картошку. Если не подойдёт близко, то на камне там оставишь. Мы вот так поддерживаем с ней отношения. Она одна, и я одна. Я картошечкой с ней делюсь, а она мне рыбку приносит. Утром встаю или днём после сна, смотрю, а в ведре у берега, рыбка плещется. Угощаем друг друга. Ведро дежурное там всегда стоит. Ты думаешь, эту рыбку я ловила? - Нет, она угостила.
Чем она питается, видимо, тем же, что и мы. Она же всё-таки человек, хоть и особенный.
- А как же она зимой живёт? Ведь морозы лютые бывают, реки замерзают.
- А вот на этот вопрос, Владик, я не знаю, что ответить. И никто не знал, из живущих здесь. Тайна. Зимой её нет. Словно куда-то перемещается, как перелётные птицы. А когда лёд сойдёт и становится тепло, она здесь.
- Да, загадка, интрига. Интересная девушка – пробубнил задумчиво Владислав.
- Я думаю, сынок, у неё есть жилище на острове. Возможно, природное, тёплая пещера или ещё что-то. Но как можно всю зиму жить, в помещении и не выходить. Здесь у меня ума не хватает, чтобы понять. Я же говорю тайна.
 По поверьям народным, русалки на зимний период уходят в другой мир, а по другим поверьям, они впадают в зимнюю спячку. Но ведь она всё-таки человек. А может, и не человек вовсе. Просто в образе человека, но — русалка! Наша русалка! И не будем ломать головы над этим. Это её тайна.
Кто знает, может, ты эту тайну узнаешь. Вдруг откроется тебе, мало ли.
Но смотри! Осторожнее с ней. Не обидь. И баба Маня усердно стала шептать молитву, бухтя себе под нос, и креститься.
 
Утро. Влад проснулся от стука в дверь. Встал поспешно, голова закружилась. Замер, держась за спинку кровати. Спал одетым.
- Да, входите, открыто. Вошла баба Маня, поприветствовала.
- Доброе утро, сынок. Я вам уже картошечки сварила, и тебе, и твоей русалке… Ой, прости господи, заговариваться уже стала – посмеялась бабуля. Уже прилепила вас. Усмехнулась. Может, неспроста? Баба Маня хитро посмотрела на Владислава. Ох, не к добру это всё – стала снова причитать. Не дай бог, слюбитесь, ох не к добру это.
Тебе ведь, сынок, уезжать надо так или эдак, ты мирской человек, работа, ответственность. А она, местная, речная, и, возможно, единственная в мире. У неё, кроме меня, никого нет. Да вот тебя ещё нелёгкая принесла.
 Надо с этим что-то решать – выдохнула она, присев наконец на стул у стола.
- Баб Мань, ну а что решать-то? Я это я, она это она. У каждого из нас своя жизнь. Уж какая есть.
Она речная, а я сухопутный, городской – Влад улыбнулся.
- Ну не знаю. Предчувствие у меня. Недоброе.
 Боюсь я за неё. Может, зря переживаю, а может, скоро помру, потому и переживаю. Она ведь одна останется тогда. Даже картошечки некому будет сварить и угостить.
Да и человек, когда рядом, в такой-то глуши, хоть и старый, всё-таки легче. Хоть переглянуться с кем есть. А умру, никого ведь не будет. Вот и переживаю.
Ой, да чего это я раскудахталась. Вот картошечка, завтракай и неси ей. А я здесь посижу, понаблюдаю, как она тебя встретит и признает ли. Мне интересно, это лучше, чем телевизор смотреть, которого сто лет, как нет у меня. Ешь.
Влад поспешно позавтракал, взял кастрюльку для русалки.
- Баб Мань, а как же она кастрюльку под водой будет нести?
Картошка ведь в воде может рассыпаться. Может, в баночку?
- Не рассыплется, не успеет. Она её там у берега съест, не впервой – улыбнулась бабуля.
- Страшно мне, волнуюсь – почти шёпотом сообщил Влад. С русалками ещё не общался.
- Ну, сынок. Это не страшнее, чем головой камни бить. Иди, с богом. И похлопала, подбадривая, по спине.
Владислав выдохнул, как на помосте перед штангой, поправил повязку на голове и пошёл, держа в руках кастрюльку с тёплой картошкой. Через несколько шагов покачнулся, голова закружилась, остановился.
- Не спеши и не волнуйся – услышал напутствие от бабы Мани.
И осторожно продолжил свой путь.
 
Майя.
Подойдя к указанному баб Маней месту, с валунами у берега, остановился. Постоял недолго, вошёл в воду и поставил кастрюльку на камень. Подождал ещё немного, развернулся, чтобы уйти.
- Владик, не спеши, погоди, она здесь рядом — услышал Влад совет бабы Мани.
Повернулся обратно и увидел неподалёку от валунов лёгкое волнение на поверхности воды. Появилось лицо.
- Глазищи! – Вспомнилось выражение бабы Мани, Влад мысленно улыбнулся, согласившись с её определением. Лицо слегка улыбнулось в ответ, словно понимая его мысли.
Девушка вышла из воды ближе к берегу, подошла к камню, на котором стояла кастрюлька, и молча смотрела на Влада. Словно чего-то от него ожидая.
- Здравствуй. Пришёл поблагодарить тебя за спасение, меня зовут…
- Я знаю. Майя – представилась девушка, не открывая рта.
Влад знал, она не разговаривает, но, не ожидал, что получит ответ так скоро и настолько понятно, прямо в сознание. Был слегка шокирован этим явлением.
- Откуда ты знаешь моё имя?
- Я слышала ваш разговор с бабой Маней.
- Так вот, ты какая – подумал Влад, разглядывая Майю.
- Да, ни хвоста – она показала ногу, вынув из воды. Ни плавников – показала руки улыбнувшись
 
- Баба Маня картошечку передала, угощайся – Влад указал на кастрюльку.
Майя подошла к камню, взяла кастрюльку, понюхала, вдыхая аромат картошки, и приступила к трапезе, с аппетитом быстро съела, выгребла оставшиеся крошки со дна кастрюльки, доела.
Ополоснула в воде кастрюльку, намочила ладонь, вытерла рот, довольно улыбнулась и, сделав два шага навстречу Владу, протянула ему кастрюльку.
- Спасибо.
- Пожалуйста. Влад не знал, как ему себя вести, волновался.
Майя наклонила голову влево, пытаясь увидеть место травмы. Влад понял и повернулся к ней этой стороной. Она потрогала повязку, ощупала осторожно, удовлетворённо кивнула, согласившись с чем-то. Видимо, с качеством повязки и состоянием шва.
- Ну я пойду?
- Иди – кивнула Майя.
- Тогда до встречи?
- До встречи – улыбнулась едва заметно.
Владислав вышел из реки, остановился, обернулся.
- Майя
- Что?
- Если я тебя позову по имени, издали, ну, например, оттуда – Влад указал рукой в сторону мостика, что был у берега напротив домика. Ты меня услышишь?
- Да, услышу.
- Хорошо — Зачем спросил, сам не знаю – подумал Влад.
- Видимо, позовёшь – хихикнула в сознании Майя в ответ.
Влад улыбнулся и пошёл в сторону домика, откуда за ними наблюдала баба Маня. Он был рад, контакт состоялся без форс-мажоров.
 
- Ну вот, а ты боялся. Вышла, признала, значит, будете общаться. Ну как общаться. Не будет от тебя прятаться, вот и всё общение. Баба Маня была довольна не меньше Влада.
Ну а ты теперь отдыхай, я пойду хозяйничать в свой дом. Дела всегда есть. И старушка, не спеша, ушла.
Влад спохватился — Документы!
 Документы его исследований в лодке, он про них забыл совсем. А они играют огромную роль. Будет ли будущее у этого уголка природы, либо не будет этого места вообще. И озаботился, думая, что делать-то теперь.
Баба Маня, на следующее утро, когда принесла завтрак, заметила этот момент, молчание в себя.
- Сынок, что-то случилось? Ты сегодня неровный, неспокоен. Что за мысли тебя терзают?
- Баб Мань, я забыл совсем. У меня в лодке документы важные. А лодка где-то на дне, я даже не могу точно сказать, где именно. Где-то там – он грустно указал в сторону реки.
- Неужто настолько важные, чтобы так себя изводить? Утонули и утонули, несчастный случай. Что поделаешь.
- Нет, баб Мань. Не тот случай. Здесь собрались строить ГРЭС. Огромный участок будет уничтожен. А это заповедные земли. Кто-то из больших людей, решился на стройку. ГРЭС на самом деле здесь не настолько важна. В округе нет таких организаций, заводов, количества жилья. Скорее вообще не нужна на этом месте. Но это же большие деньги выделены будут, а значит, можно попилить их, карманы свои набить до отказа.
Но, к счастью, есть и другие люди, думающие о стране, её природе. Это организация, в которой я работаю.
От результатов моих исследований зависит будущее этой территории, и вашего хутора, естественно.
А строить здесь нельзя, нарушится экосистема. Мне необходимо эти документы доставить куда следует. И это нужно сделать в своё время. Тогда стройку запретят. Время пока есть.
- Владик, они же в воде, размокли, скорее всего, за это время, это же бумага.
- Нет, баб Мань, не размокли. Они в герметичном кейсе, вода туда не попадёт никоим образом. Разве что кейс пострадал от удара, раздавлен, но вряд ли. Лежит в металлическом ящике под сиденьем. Да и корпус у него толстый, надёжный.
- Ой Владик, — улыбнулась старушка, — страхов то сколько. У тебя же знакомая русалка есть. Попроси. Объясни, где этот кейс лежит и как его достать. И всё, для неё это пара пустяков.
- Я чего-то и не подумал об этом. Вот сейчас и проверю связь – улыбнулся загадочно Влад.
- Какую связь, сынок? Здесь отродясь телефонов не было. Баба Маня потрогала лоб у Влада. Вроде не горячий. Ты о какой связи говоришь?
- Сейчас проверю – пробубнил Влад, встал и пошёл к реке. Зашёл на мостик, присел на корточки у края. Баба Маня вышла вслед за ним и встревоженно наблюдала за действиями.
- Майя! – Обратился Владислав. Ты меня слышишь? Мне нужна твоя помощь, выйди ко мне, пожалуйста.
И удобно усевшись на краю мостика, стал ждать.
- Ой господи – залепетала испуганно старушка, подозревая неладное с его головой, и перекрестилась. Сынок, ты с кем разговариваешь?
Влад не ответил, ждал.
- Владик, что с тобой? Ты кого зовёшь-то? Что за Майя?
- Баб Мань, не переживайте вы так. Вашу русалку, зовут Майя.
- А, вон оно как! Не зря я переживала, не зря. Она тебе открылась. Только тебе понимаешь. Даже я не знала её имени. И никто не знал. Русалка и всё, так о ней и говорили. А обращаться к ней никто и не обращался, чтобы вот так, как ты. Ой господи, так я и думала. Неравнодушная она к тебе, стало быть, неравнодушная.
А это к беде. Ты ведь уедешь скоро, у тебя дела, лес надо спасать, документы везти. А потом и не приедешь, у тебя своя жизнь. А как же она? Ой господи, не зря переживала я.
Старушка, не переставая, причитала. Владу это уже на нервы стало действовать, прикрикнул бы, да возраст уважил. Нельзя так.
Через две минуты у мостика выглянули испуганные глазищи Майи. Влад улыбнулся сразу, настроение улучшилось.
- Что случилось? – Прозвучал её вопрос в голове.
- Доброе утро – поприветствовал, улыбаясь Влад, чтобы разрядить её напряжение.
- Доброе утро – ответила Майя. Так что случилось, зачем я понадобилась?
- Ты знаешь, где лежит моя лодка?
- Конечно.
- Сможешь до неё добраться, это не очень глубоко?
- Смогу. Но она сильно разбита, там огромная дыра в ней. Её не починить.
- Чинить её не нужно. Там важные документы. Их необходимо достать.
- Где они лежат? Объясни.
- Под сиденьем, в железном ящике он не закрыт, только крышка. В ящике лежит кейс, нужно достать. Очень важные документы, я бы сам попробовал, но, Влад указал на голову.
- Я поняла. Жди меня здесь.
И русалка, она же Майя, скрылась под водой. Влад посмотрел на часы, запомнив время.
- Что она ответила? Поинтересовалась баба Маня
- Ждать её здесь. А вы не слышали её ответа?
- Нет. Её понимает только тот, к кому она обращается.
Старушка немного успокоилась, уже не причитала. Владислав то и дело поглядывал на часы. Он хоть и наслышался о возможности Майи, но волновался, непривычно долго она под водой. Уже прошло семнадцать минут, а её пока нет.
- Не переживай, для неё это нормально. Баба Маня заботливо поправила Владу сползающую повязку на голове.
Она вынырнула неожиданно, прямо у мостика перед Владом. Встала, положила кейс перед ним.
— Вот, твой кейс. Лодку течением немного сдвинуло, зажало между валунами, поэтому долго возилась – оправдалась она перед Владом, понимая, что он волновался. На его лице это было написано.
- Спасибо, Майя.
- Ты скоро уедешь? Майя смотрела Владу в глаза.
- Я, я позже с тобой об этом поговорю, хорошо?
- Хорошо.
Влад обратил внимание на её стройное тело. Мокрая ткань плотно прилипла, подчёркивая изгибы и выступающие части. Заметил, но не подал виду. Но Майя не пропустила его задержавшегося на ней взгляда.
И смущаясь, одёрнула в некоторых местах ткань.
Баба Маня тоже всего этого не пропустила и сделала свои выводы, незаметно улыбнувшись. И тайком перекрестившись, быстро прошептала молитву.
Владислав развернул кейс в свою сторону, набрал секретный код и открыл крышку. Документы были сухими, и с ними всё в порядке. Кейс-сейф выполнил свою роль с успехом.
- Теперь необходимо его где-то надёжно определить – произнёс задумчиво Владислав.
- Самое надёжное место, сынок, у меня в доме. Я всегда рядом, либо в доме, либо неподалёку.
- Хорошо – согласился Влад, — пусть будет у вас в доме. Захлопнул крышку кейса. И передал.
Старушка, долго не раздумывая взяла кейс.
- Вы пообщайтесь пока, без меня. А я вам картошечки сварю и отправилась по направлению к дому.
- Баб Мань! — Окликнул её Влад. Старушка остановилась, обернулась.
- Всё хочу спросить, да забываю. На чём вы готовите? Газа нет, электричества тоже нет.
- Мой дом от электричества не отключили. Мир не без добрых людей. Электрики приезжали, когда хутор исключали из всех списков. Все дома отключили, а мой оставили. И платить не нужно сказали. Один человек много не будет потреблять. Никто не заметит. Так до сих пор и живу со светом. На электроплите готовлю. Так-то, сынок. Ну всё, я пошла.
- Молодец бабушка.
- Да, она молодец – согласилась Майя
- Мне неловко задавать такие вопросы, так как мы едва знакомы. Но всё-таки интересно очень. Как ты дышишь под водой? Влад немного смутился, задав этот вопрос, он ему казался глупым.
Майя улыбнулась в ответ.
- Жабр у меня нет – она провела ладонями по своей шее, доказывая правоту своих слов, хихикнув при этом.
- Тогда как же? Я не понимаю.
- Никак, так же как и ты.
- Ты не дышишь в это время?
- Да, задерживаю дыхание.
- Но ведь так долго невозможно без воздуха.
- Можно. И мама с папой так умели. Так что я не русалка, как про меня люди говорили. Просто такая способность. Может быть, лёгкие особенные, я не знаю. Может ещё какая-то особенность. Но я обычный человек, а не рыба с руками и хвостом, и от меня рыбой не пахнет – она посмеялась.
- А где ты живёшь? Если это не секрет, конечно.
- Там – она указала в сторону острова.
- Но там нет жилья, старый дом разрушен давно.
- Ниже. Там, где стоял дом. Под ним есть пещера, просторная. Выйти и войти можно с острова, через озеро неподалёку от дома. Если в него нырнуть, то выйти можно в пещере, у меня дома. Либо с каждой стороны острова есть такие же пещеристые каналы, которые связывают озеро, реку, и по ним, естественно, можно попасть в мою пещерку — дом.
Я, скорее всего, пещерный человек, нежели русалка, — улыбнулась Майя. На все твои вопросы ответила?
- Нет, есть ещё два вопроса.
- Спрашивай, потом я у тебя спрошу.
- Как ты живёшь в зимний период, в тёплые края уплываешь? Или спячка зимняя, как у медведя? - Влад посмеялся. Баба Маня говорила, что тебя зимой не видно.
- Про медведей, хм, это про меня наверно. В пещере тепло зимой, летом прохладно. А в реке зимой вода ледяная, брр. Потому я и не появляюсь в зимний период. Питаюсь зимой исключительно рыбой, далеко плавать не нужно. Она сама приплывает ко мне. Как-нибудь покажу. Если ты не уедешь.
- И последний вопрос: почему ты предпочитаешь жить одна, в отдельности от людей? В пещере, а не в домике, хотя бы вот рядом с бабой Маней.
- Хороший вопрос Владик. Майя задумалась, видимо, собираясь с мыслями.
Видишь ли, люди общаются как лягушки – она улыбнулась. И среди них я вообще ничего не понимаю. Я могу только с одним говорить, так как я умею, ну или переключиться на второго, но по очереди. А люди, как лягушки разговаривают. Все сразу, хором или почти хором. Я не могу выделять речь каждого из них. Только одного или по одному. Даже со стороны, когда маленькой была, подбиралась к ним поближе, пробовала слушать их беседу. Ужас какой-то. Мне было даже представить страшно, оказаться среди них и общаться. Как? Разве что не слушать их. Вот и всё. Мама с папой ушли, и я привыкла одна. Иногда только с кем-то одним, пообщаюсь, с баб Маней, например, и всё моё общение с людьми. С лягушками приятней общаться, они не ждут от меня реакции, ответа. Они разговаривают, а я слушаю. Люблю по вечерам слушать лягушек. Потом привыкла, и менять ничего не хочется. Вот и всё.
- Ты уедешь? Да? Майя смотрела в глаза при этом, и Влад понял, от ответа не уклониться. Надо отвечать.
- Мне нужно обязательно отвезти эти документы, что в кейсе. Майя сникла.
- И не вернёшься?
- Я не знаю, что ответить. Не знаю того, что меня там ждёт. Но документы доставить необходимо, обязательно. Иначе вашего хутора не станет. И твоей пещеры тоже.
 
Появился едва слышимый звук моторной лодки.
За всё то время, что он был здесь, это был первый звук цивилизации. Лодка явно приближалась в их сторону, судя по звуку.
Стало неспокойно, рыбакам здесь делать нечего, глушь неведомая. Тогда кто?
- Не по мою ли душу, за результатами исследований? Влад вспомнил предупреждение шефа: чтобы кейс держал всегда при себе и что на него могут выйти посредники заинтересованных людей с заманчивыми предложениями.
. И уже выходили, предварительно, ещё в городе. Но Влад отказался от их предложений.
Вскоре из протоки появилась лодка и направилась в их сторону. Надеяться на благополучный исход встречи, было глупо, и также глупо думать, что это рыбаки или дайверы.
- Майя, уходи, пожалуйста. Возможно, этот визит не к добру. Ты будешь только мешать, и они могут использовать тебя как слабое место. Уходи.
- Хорошо – встревоженно ответила Майя и скрылась под водой. Но вскоре её глазищи появились у берега острова в прибрежных зарослях, и стали следить за происходящим. Влад это заметил, другого и не ожидал.
Баба Маня тем временем варила картошку. Услышав звук моторной лодки, посмотрела в окно и увидела, как лодка лихо причалила к мостику, на котором стоял Владислав. В лодке было два человека.
- Ох, не к добру этот визит, не к добру — запричитала старушка, поглядывая на кейс у шкафа.
- Здравствуйте, Владислав Алексеевич! Поприветствовал Влада уже знакомый по городу мужчина, тот, что предлагал заманчивые предложения с пятью нулями долларов.
- Здравствуйте – вяло ответил Влад.
— Вот решили к вам с визитом, официальным, так сказать, вы не против?
- Против или нет, вы уже здесь. Ответ тот же, что и в городе, другого не будет.
- А мы не с пустыми руками к вам. Вам вознаграждение удвоили. Может, по рукам? И вы отдаёте нам все ваши отчёты по исследованию. И вам хорошо, и нам без греха. И мы исчезнем с ваших глаз, как утренний туман.
- Нет. Можете исчезать – ответил твёрдо Владислав. Мужчина помолчал, недолго глядя вдаль, заметил у окна в доме старушку.
- Понял. Жаль. Тогда мы сами возьмём, без вашего согласия. Уж не обессудьте. – Толя – обратился он к напарнику. Видишь старуху в окне. Кейс там, скорее всего. Сходи.
Толя быстрым шагом отправился к бабе Мани. Она, заметив это, тут же отошла от окна.
Толя бесцеремонно вошёл в дом, грубо толкнув дверь, было понятно, диалога никакого не будет. Через несколько секунд вышел с кейсом в руках.
- У меня! - Показал, подняв его вверх.
Вошёл в лодку, присел, положил кейс на колени. Посмотрел на Владислава.
- Код от кейса?
- Я не имею права на разглашение. Этот кейс имеет статус государственного сейфа.
- Ну мы же всё равно откроем, вы знаете. Специалисты найдутся.
— Это будет без моего участия, и статья за хищение особо важных документов будет только на вас распространяться. А не на мне как за соучастие и раскрытие государственных интересов. Вы это знаете прекрасно.
- Ну вот, а я хотел по-доброму с вами. В таком случае нам придётся вас взять с собой. Он демонстративно вынул пистолет из кармана. Зайдите в лодку.
- Сила сейчас на вашей стороне. Влад прекрасно понимал, что против этих двоих «буйволов» у него нет шансов на сопротивление. Тем более его слегка пошатывало и болела голова. Он шагнул в лодку и присел на скамью. Перед ним сидел тот, что главный, а позади у руля Толик. Толик завёл двигатель, они отплыли далее середины реки, ближе к острову и заглушили двигатель. Главный передал Владу в руки кейс. Он взял.
- Откройте сами. Просто откройте и отдайте мне. У вас больше нет шансов на сопротивление. Это глупо в конце концов.
Владислав молча кивнул, провёл пальцами по цифровым колёсикам. Кейс был не заблокирован! Замок открыт! Когда он передавал его в руки баб Мани, то просто прикрыл, но цифры не смещал, чтобы заблокировать. Влад покрутил колёсики, сменил расположение цифр. Теперь заблокирован.
- Всё – тихо сказал Влад и вернул кейс. Главный взял, попытался открыть, не получилось.
- Не понял. Вы же сказали всё — он смотрел на Владислава, ожидая объяснения. Влад усмехнулся.
- Он был открыт. Теперь — закрыт.
— Вот сука! – Вспылил главный. Взял под рукой лежащую биту, привстал и с бешеной силой нанёс ему боковой удар по голове.
У Влада откинулась голова в сторону, он обмяк и свалился в лодку.
Толик привстал, посмотрел.
- Всё. Труп. Однозначно. Череп всмятку. Зачем?
- А! Нервы, Толян, это нервы.
- И что теперь?
- Ничего. За борт его здесь никто не будет искать, а вскоре всё перекопают.
Они перекинули Влада через борт в реку.
- Камнем пошёл – процитировал Толик, глядя на исчезающее под водой тело.
 
********
Пещера. Похожа на комнату неправильной формы. То, что это жильё, сомнений нет. Пещера оборудована для человека и человеком. Скорее всего, жилище женщины, так как наблюдался некий порядок.
Мужчина на это неспособен.
В центре комнаты, стол, крепкий, из дерева. Изготовлен человеком, не заводской. Видны следы ручных инструментов. Работа грубая, но изготовлен на века, как говорят. В центре стола лампа, керосиновая, со стеклянной колбой.
На стенах пещеры хаотично закреплены доски в виде полок. Книжных полок, в основном. Книг было очень много и темы книг разные. Художественная литература, медицина, астрология. Животный мир, рыбы и прочее.
А также посуда, на полках, разная. В углу, если можно назвать это место неправильной формы углом, стоял ещё один стол. На столе лежала и стояла хозяйственная утварь. В основном кухонная. Неподалёку диван-скамья, из дерева, такой же, как стол грубый. Рядом небольшой шкаф для белья, как и вся мебель — грубой работы. Вся мебель, похоже, изготавливалась здесь, на месте.
Напротив дивана, у стены, деревянная кровать. Аккуратно застелена, как и положено бельём, сверху подушка.
Недалеко от изголовья кровати, кресло, плетёное, из прутьев тальника.
 
В противоположном от стола углу, отверстие со ступенями вниз, диаметром примерно больше метра. Погреб? Нет. В отверстии видна вода. Бассейн? Нет, слишком мал. На воде появилось волнение, затем голова Майи и окровавленная голова Влада. Нос и рот Влада были зажаты левой Майиной рукой.
С трудом поднялась по ступеням из воды, отпустила нос и рот и, охватив тело Влада обеими руками, поволокла в сторону кровати, уложила.
Но, как поняла, все её старания были бесполезны, он не дышал.
 
Воды в лёгких не должно быть, Майя была уверена в этом. Она быстро его перехватила в воде. Травма была несовместима с жизнью. Она присела рядом и заплакала.
– Владик, не умирай, не оставляй меня – прошептала она мысленно, надеясь, что он может услышать её…
Торчащие из головы осколки черепа, тёмная кровь.
Застывший взгляд, смотрящий в неведомую даль, что должна была быть завтрашним днём.
Но завтрашнего дня, для него, увы, не будет. Он уже в прошлом.
Но кто-то вдруг решает иначе. Его сердце вздрогнуло, затем ещё раз, ещё и, стало ритмично биться.
 Появился пульс, из раны стала просачиваться кровь и сворачиваться, образовывая плотную корку, останавливающую кровотечение. Он сделал прерывистый глубокий вдох.
Правая рука дёрнулась и потянулась к голове. Пальцы соприкоснулись с тёплой, липкой, мягкой массой, вместо привычной твёрдости черепа. И неожиданно стали погружаться вглубь головы, пытаясь понять, что это.
Сознание ещё не вернулось окончательно, потому его движения были хаотичны и бессмысленны. Он ещё не понимал, что с ним происходит. И это странное ощущение, тёплое, липкое, мягкое.
Кто-то взял за руку и отвёл её в сторону, вынув пальцы из головного мозга.
- Пить…
Почувствовал на губах влагу, мокрая ткань.
 
Открыл глаза, увидел перед собой размытый голубой силуэт, осмотрелся. Судя по тому, что он смог увидеть, это помещение, но разглядеть детали не смог.
Силуэт взял аккуратно его за голову и стал оборачивать тканью, делая повязку. Боль, вспышка — темнота…
 
Открыл глаза. Перед ним сидела Майя. Наклонилась над ним, но он не понимал её, вместо привычной ясной информации в голове были слышны шумы. И снова темнота…
 
Открыл глаза. Попытался встать.
- Владик, тебе нельзя сейчас вставать, полежи – прозвучал голос Майи, в сознании. Она сидела у ног.
- Почему? – Влад не осознавал ситуацию и не помнил, что с ним случилось.
- Тебя ударили по голове. На этот раз череп не выдержал. Я почистила рану. Осколки черепа вынула, обработала острые края. Зашила.
- Ты тоже хирург, как баба Маня?
- Нейрохирург на этот раз. Приходится. Ты помолчи, не разговаривай. Если хочешь что-то сказать, просто подумай об этом. Я пойму и отвечу.
- Хорошо — подумал Влад, закрыл глаза и через минуту уснул. Организм знает, что ему нужно в данный момент…
 
Прошли сутки.
Влад открыл глаза – проснулся. Полежал, пытаясь собрать свою память. Стали восстанавливаться прошлые события. Баба Маня, Майя, «гости» с предложениями. Кейс. Удар по голове, вспышка, боль, темнота. Теперь он здесь. Потрогал рукой голову — повязка, знакомая уже лесенка шва, судя по ощущениям. Но в этом месте у головы неровность. Часть черепа отсутствует, как он понял, пока повязка, выполняла функцию черепа.
Почувствовал запах жареной рыбы. Осмотрелся.
На столе в кастрюле лежала жареная рыба, рядом стояла керосиновая лампа, освещающая помещение, в котором он находился. Это была пещера, жильё Майи, — догадался Влад.
Запах пробудил голод. Первый импульс — встать, поесть.
- Нет, Владик, лежи — услышал в сознании голос Майи. Но её не видел при этом. Повернулся в сторону изголовья, она сидела в кресле с книгой в руках.
- Лежи, я принесу в кровать. Тебе нельзя вставать ни в коем случае. Влад промолчал, согласившись, своё состояние уже осознавал.
- Где я?
- У меня дома. Я тебе говорила, что живу в пещере. Это мой дом. Ты помнишь это?
- Помню.
— Это хорошо. Память не пострадала. Майя положила в тарелку рыбу и подала Владу в кровать.
-Я давно здесь?
- Четверо суток. Трое из них был без сознания, плюс сутки спал.
- Ого. А что с моей головой?
- Череп не выдержал. Пришлось вынимать осколки, зачищать края черепа, чтобы были не острыми. В итоге получилась трепанация. Насколько хорошо, не могу сказать, так как делала это впервые. Но как смогла, старалась, поглядывая в книгу.
Было очень страшно это делать, но других вариантов не было. Хочешь не хочешь, знаешь не знаешь, но делать это нужно было. Иначе бы ты и не пришёл в сознание. Так бы и умер с торчащими костями в голове. Майя, вытерла выступившую слезу.
Я страхов натерпелась за это время, на всю жизнь. Понимала, что могу убить своими действиями.
- Ты нейрохирург?
- Нет. Мама с папой были медики по образованию. Книг по медицине очень много. Я их все прочитала. В зимнее время читаю много. Больше нечем заниматься.
- А инструменты для этого?
- Кое-что было, от родителей. Что-то использовала из обычных инструментов.
- Ты молодец, Майя.
- Страшно было очень – Майя шмыгнула носом. Ты поел? Может, ещё?
- Поел, спасибо. Достаточно.
- Что с кейсом? Похищен?
- Да, забрали. Тебя ударили, сбросили в реку и уплыли. Я наблюдала за вами и понимала, что они тебя просто так не отпустят. В то время, когда тебя сбросили, я была уже под лодкой и сразу перехватила.
- Я тебе уже дважды обязан, за свою жизнь.
- Не думай об этом. Вообще, не думай ни о чём сейчас. Просто лежи, ешь, пей, отдыхай. Дай организму восстановиться.
Я тебе сейчас компот с шиповником сварю. Майя встала и пошла к хозяйственному столу.
- А на чём ты готовишь здесь?
- На керосинке сейчас увидишь. Керосина много в запасе. Папа ещё при жизни заготовил. На случай ядерной войны, как он говорил. Он был параноик. Паранойя вообще полезная вещь. Страхов, конечно, лишних много. Но, они всегда готовы к худшему. Худшее не случилось, к счастью, но керосин пригодился дочери, то есть мне. И тебе, так же.
Майя сварила душистый компот, они попили. На душе и в теле похорошело. Пообщались какое-то время.
- Баба Маня, как там? В порядке?
- Ой. Я ведь от тебя всё это время не отходила, наверху ещё не была. Она ведь думает, что тебя убили и ты на дне реки. Как же так, забыла…
- Зря переживаешь, думаю, скорее всего, догадывается, что ты всё видела и приняла участие в моём спасении. Поэтому долго не показываешься.
- Возможно, ты прав.
 Владик, ты ничего не хочешь мне сказать? – Майя смотрела на Влада в ожидании ответа.
- А что я должен сказать? Не понимаю.
- Ты хорошо поел. Обычно человек испытывает некую потребность, после этого – она улыбалась. А ты молчишь.
- Мм, испытываю, есть такой момент.
- Но стесняешься сказать, как я понимаю.
- Да. Ну а как? Где? Я даже не могу представить такое, страшно.
- Всё, что естественно, не безобразно. Она посмеялась. Не пугайся так. В моей пещере, как в лучших домах Лондона. Всё есть, кроме туалетной бумаги. Но всё необходимое есть. И туалет есть, кстати. Не выходить же наверх из-за этого каждый раз, в особенности зимой. Ведь выйти не просто, только через озеро – она указала на проём с водой в углу.
Давай я помогу тебе встать, доведу, сам не найдёшь, заблудишься.
- И где же он у тебя?
- За шкафом есть щель – вход. Затем извилистый путь к месту. Два раза налево, один раз направо, затем налево, и два раза направо. Тупик. Там и место. Отверстие куда-то вниз в преисподнюю. Запаха нет. Всё необходимое там на месте есть, некоторые удобства тоже есть. Так что, у меня лучше, чем в домах Лондона. Майя посмеялась. Не переживай, я доведу и оставлю тебя. Потом ты меня позовёшь, обязательно, иначе заблудишься, там как в лабиринте, надо знать, где поворачивать. Природа постаралась устроить подземный лабиринт из трещин.
- И позаботилась о дырочках куда-то вниз? Владу смешно стало.
- Видимо, предусмотрела и это. Дырочка тоже трещина, как и всё остальное.
Тебе нельзя ещё вставать, но как я понимаю, на вариант с тазом ты не согласишься.
- Конечно, нет! Лучше убей меня, умереть не стыдно.
- Тогда встаём и в туристический поход до заветной цели. Держись за меня и опирайся. Я буду придерживать. Не забывай, что ты сейчас не здоров…
 
После похода по трещинам, до необходимого места и достижения цели. Майя уложила Влада на кровать.
- Как ты сейчас себя чувствуешь?
- Голова кружится, гудит, устал.
- Лежи, без надобности не вставай.
Сняла повязку. Осмотрела шов, потрогала.
- Так не больно?
- Нет.
- Всё хорошо, завтра — послезавтра можно снимать швы, я думаю.
Время шло, швы сняты. Влад уже гулял по пещере, сам ходил, в нужное иногда место. Режим инвалида закончился для него. Он стал задумываться о дальнейшем.
Майя тоже думала об этом.
- Владик, тебе нужно закрывать череп. Пластину ставить. Я бы смогла это сделать уже, если бы, не было никаких контактов с внешним миром. Можно было использовать для этого жаберную крышку от большой рыбы. Но, нет анестезии. А связь с миром есть.
- А какая у нас связь есть с миром? Разве что с баб Маней.
- К ней иногда правнучатый племянник приезжает на авто, продукты привозит, полезные вещи для жизни. Когда в следующий раз приедет, можешь с ним уехать в город, в больницу.
Надо тебя как-то эвакуировать для начала отсюда, на берег к бабе Мани. Но как я не знаю. Чтобы доплыть отсюда до реки, ты не сможешь, не хватит твоей задержки дыхания. Возможно, хватит до озера, а там потом переплыть вплавь реку. Думаю, что сможешь, но голову надо в таком случае изолировать от давления воды и контакта с ней. Шапочка нужна какая-то. Плотная. Давай подумаем над этим.
- Кастрюлька – улыбнулся Влад.
- Почему бы и нет. Только сначала обернуть голову мягкой тканью, а на ткань — кастрюльку.
- И получится скафандр, только глаза будут закрыты тканью в таком случае.
- Смотреть тебе не обязательно. Я тебя неподвижного затащила сюда. А сейчас буду только направляющим, руками и ногами будешь работать сам.
- Попробуем примерить?
- Нет, позже, когда решимся на это. Пусть пока швы и голова побудут в покое.
Майя подумала немного. Ну, разве что, просто примерить, не натягивать. Подобрать, что именно будем использовать.
В конце концов, подобрали, алюминиевую, слегка погнутую. Чуть подправив её по форме головы.
— Вот. Это твой скафандр, пусть лежит и ждёт своего часа – посмеялась Майя. Подняла палец вверх, прислушиваясь – тихо!
Меня баба Маня зовёт. Надо к ней подняться, переживает, видимо. Побудь один пока. Я к ней, скоро вернусь.
Майя собрала волосы в пучок, подвязала и погрузилась по ступеням в воду, предварительно набрав воздух в лёгкие.
 
Владислав остался один. Почувствовал разницу. Уже привык к присутствию Майи. Он тяжело вздохнул и стал исследовать пещеру. Обходя метр за метром, разглядывая практически каждый выступ и камень.
На выступающих камнях обязательно что-то небольшое лежало. Каждый выступающий камень был использован в качестве полочки.
Обычное жилище женщины и лежащие вещи подтверждали это. Также и хозяйственная утварь была разложена по камням, либо по прикреплённым в качестве полноценной полки доскам и дощечкам.
Влад обратил внимание на широкий, чуть выступающий камень. Он был не вплотную к остальным, как другие камни в пещере. Присутствует щель в тех местах, где должен плотно прикасаться с соседними.
Стал рассматривать, отметил, что камень тонкий и просунув в щель пальцы, почувствовал, поддаётся движению, можно сдвинуть и открыть как дверцу, и Влад открыл. Это была дверка. И навесы как у двери. Камень обычный, только плоский. Навесы большие, такие на гаражные двери ставят.
Заглянул внутрь, тёмное пространство, но что-то там есть.
Взял со стола лампу, посветил.
— Это помещение. Склад. В помещении по периметру стояли канистры, и половина пространства занимали они же. На всякий случай и ядерной войны – догадался Влад, вспомнив про то, что отец Майи был параноик.
На ближайшей канистре лежала лейка, рукавицы и тряпка. Присутствовал запах керосина. Он хотел было войти туда, но почувствовал, что голова негативно реагирует на этот запах. Передумал, прикрыл дверку. Походил по пещере ещё немного. Остальное не привлекло особого внимания.
Устал. Прилёг на кровать, уснул.
Проснулся, почувствовав запах варёного картофеля.
 Майя уже вернулась и готовила любимую всеми картошечку. Заметив, что Влад уже не спит, сообщила:
Вот, баба Маня передала нам гостинчик. Обрадовалась очень, что жив, и ты был прав, она догадывалась, что я тебя к себе утащила, иначе бы твоё тело всплыло вскоре. А когда этого не произошло, она всё поняла.
На днях будем тебя эвакуировать наверх.
Влад хотел было спросить — зачем баб Маня звала тебя?
- А звала меня по той причине, что по её подсчётам, скоро должен приехать правнучатый племянник, Дмитрий. И уверена, что тебе нужна медицинская помощь. Вторая травма на голове, одна за другой. Это серьёзно.
Поэтому тебя надо отправить с ним в город. Это единственный шанс добраться до города. Моторной лодки у нас нет.
Тянуть с этим нельзя.
Вот, всё сказала. Сказав это, Майя выключила керосинку, слила из кастрюли воду в рядом стоящее ведро и присев на стул, вдруг загрустила.
- Ты чего вдруг сникла?
Майя пожала плечами: не знаю, привыкла, но оставаться тебе сейчас здесь нельзя. Во-первых, нужно наверх ближе к солнцу, выздоровеешь быстрее, во-вторых, обязательно в больницу надо. Она развела руками.
Влад не знал, что ему ответить. Он тоже привык к ней, в особенности общаться, легко и просто. Она на лету улавливает его вопросы – ответы. Это облегчает общение, не нужно строить словесные пирамиды, зачастую неправильные, и они рушатся в один миг, если чуть что не так сказал. Как обычно, это бывает в жизни.
- Я поняла – Майя улыбнулась.
- Влад ответил улыбкой.
На следующее утро стали готовиться к эвакуации. Пора. Позавтракали и сразу же приступили к оформлению «скафандра» из приготовленной кастрюли и полотенца.
Надели, почти успешно, глаза не будут видеть ничего, полотенце закрывало обзор. Майя обрезала край полотенца немного. Затем скрученной тканью зафиксировала кастрюлю на голове, сделав импровизированные лямки. Чтобы кастрюля не соскочила с головы.
— Теперь всё хорошо – согласились оба.
- Ну что, пора. Я буду плыть впереди тебя, ты за мной, не отставай. Конечно, буду поглядывать. Но если что-то не так, скажи, здесь – она указала на голову. Я услышу. Говори, что именно не так – пойму.
- А если воздух будет заканчиваться в лёгких?
- Так и скажи, я поделюсь своим.
- Как?
— Вот так – Майя указала на свой и его рот, улыбнулась. Хитришь?
- Чуть-чуть – улыбнулся Влад в ответ.
- Ну, с богом и они пошли к отверстию, стали спускаться по лесенке. Влад за Майей.
- Вода тёплая, не ожидал – подумал он.
- Она всегда здесь тёплая – ответила Майя. Зимой даже рыба приплывает погреться. Тёплые ключи внизу. Сейчас будет поворот направо – предупредила и повернула в расщелину, Влад за ней.
Теперь налево и сразу вверх, Влад не отставал. Поднимаясь, хитро улыбнулся.
- Воздух заканчивается в лёгких.
- Врёшь – ответила Майя и через несколько секунд вынырнула, ещё через несколько секунд и Влад показался.
- Я пошутил – оправдался Владислав.
- Я поняла. Теперь к берегу, на юг, там лучше выход.
- Космонавт, она хихикнула, глядя на него.
Влад представил себя с кастрюлей на голове, и ему тоже смешно стало. Вышли на берег, присели на травку. Сняли «скафандр».
- Хорошо, даже не промокла голова. По краям чуть мокро, и всё. Кастрюлька бабе Мани пригодится. А теперь пешочком до берега реки и через реку вплавь.
Если аккуратно сможешь плыть, не намочив головы, то можно кастрюлю не надевать.
- Смогу, конечно. И они направились к берегу.
 
- Майя, ты разговаривать можешь? Ну, обычно, бла-бла.
- Бла-бла – так?
- Нет, языком, как люди. Бла-бла-бла — произнёс Влад быстро.
- Нет, так не могу. Язык отвалится – она хихикнула. Зачем такие сложности? Информацию передать мыслью, без посредника лживого языка, легче и достоверней. Язык — вредная штука.
- Я не согласен. У языка есть хозяин.
- Может, и так. Но, когда я была маленькой, бывало, вынырну где-нибудь, там, где меня никто не ждёт и не увидит. А место уже занято. Сидят двое, парень с девушкой или два парня, или две девушки. И общаются.
Ой, я ужаснулась. Они врут друг другу! Думают одно, говорят совершенно другое. Фу! Не хочу так.
И ещё я заметила. Девушки почему-то любят, когда им врут. Не знаю почему. Парень говорит ей всякие приятности, она слушает и млеет. А ему трудно это говорить. Не хочется. Ему даже самому не хочется врать, но ей, девушке, его враньё нравится, и она понимает, что он врёт, но ей приятно. Фу.
Язык — враг номер один. Вот.
 Я лучше буду русалкой, как меня определили здешние люди, чем как остальные. Собственно, поэтому я и живу в пещере. Мне комфортно одной, без вашего бесконечного вранья и лягушачьих разговоров хором.
Ну вот, целая исповедь получилась. Ты меня спровоцировал.
- А как ты распознаёшь враньё?
- Ну я же не глухая. Думает человек об одном, а говорит совершенно другое. То, что думает, я понимаю, а что говорит, слышу.
Они подошли к берегу.
- Присядем, отдохни, ты устал.
Присели.
- Так я и не понял, ты умеешь говорить, но не хочешь? Или.
- Нет. Не умею. И не хочу уметь.
- Теперь понял.
 
- Бла-бла-бла – что это значит по-лягушачьи? Я впервые слышу – посмеялась Майя.
— Это значит пустая болтовня.
— Вот именно! Язык, это лишнее.
- А твои мама, папа, умели разговаривать?
- Умели. Но дома мы общались только так – указала пальцем на голову.
- Дикая русалка, телепат, живущая в пещере.
- Примерно так, но я не дикая.
- Когда ты волнуешься, переживаешь, то взгляд говорит именно об этом.
- Ты про глазищи? Как баба Маня называет.
- Да.
- Ну это же «врио» временно исполняющее обязанности. А вон и баба Маня, ждёт нас. Майя подняла руку и помахала приветствуя. Старушка ответила аналогично.
 Сидела у берега на стульчике, ждала, и стульчик из дома принесла. Влад тоже помахал.
- Ну что, поплывём? Готов?
- Да, готов. Они, войдя в реку, поплыли к противоположному берегу.
 
Старушка была рада видеть Владислава живым. Здоровым, конечно, уже не скажешь, но всё же.
- Ничего, организм молодой, поправишься. Успокаивала она всех. Русалка наша не зря старалась.
- Череп сильно пострадал?
- Да баб Мань, сильно. Когда осколки черепа вынимала, очень боялась, что могу убить его по неосторожности. Руки тряслись от страха. Обошлось. 
- Ты молодец, вся в меня – улыбнулась баба Маня. Ну чего здесь стоим, идёмте в дом. Чай попьём с шиповником.
 
Устроились за столом, пили чай, беседовали. Со стороны беседа странной казалась бы. Владислав с бабушкой говорили, и нередко обращались к Майе, либо спрашивая, либо ожидая ответа. Но Майя не вымолвила ни слова. А собеседники не озадачивались её молчанием. Они друг друга прекрасно понимали и слышали.
- Владик, а ты чего загрустил, голова болит? – Побеспокоилась баба Маня, заметив, что он озадачен.
- Не поэтому баб Мань. Кейс ведь ушёл с ними. Не смог я сохранить его.
- Так ли он важен, Владик. Ты жив остался, это важнее. А кейс, да и бог с ним. Другой купишь.
Влад тяжело вздохнул: там документы важные, я говорил вам.
- Ой! Старая, забыла совсем – спохватилась старушка. Ты уж прости, Владик.
 Баба Маня поспешно открыла в столе дверку для посуды, вынула оттуда свёрток. Вот твои документы, всё, что было в кейсе, я вынула и аккуратно завернула. Можешь проверить.
А в кейс, старые газеты положила. И картошечки завернула, для вас варила. Чтоб они подавились!
Майя и Влад переглянулись, улыбнулись. Влад выдохнул с облегчением.
- Спасибо вам, баб Мань.
- Тебя, сынок, за картошку чуть не убили, а ты благодаришь.
- Вы спасли документы, ваш хутор и пещеру Майи. Скажу больше, вы спасли огромную территорию заповедной зоны. Так что я пострадал не за картошку.
 
 
Через день приехал правнучатый племянник, Дмитрий, на Лада Ниве. Продукты привёз. Влад уехал с ним.
 Въехали в город.
- Владислав – обратился Дмитрий. Куда в первую очередь нужно? В клинику или в департамент?
- Даже не знаю. Всё срочно нужно. И в департамент, и в клинику.
- Я думаю, вам лучше показаться сначала врачу, хотя если вас госпитализируют, то пройдёт время. А то, что госпитализируют, без сомнений. Операция нужна. А это не быстро. Время может поработать против вас. Поэтому: сначала в департамент, я думаю, вас там, долго не задержат. И к тому же они будут в курсе, что вы травмированы, а это значит, больница, больничный лист. Всё будет оплачено как бы.
Ну что? В департамент?
- Да пожалуй, вы правы. Едем туда сначала.
- Я вас подожду тогда, спешить мне некуда, время есть. Поработаю на благо страны.
- Хорошо, спасибо.
 
В департаменте всё прошло быстро, его давно ждали. Похищенный кейс, он же сейф, оформили как нужно.
Предложили отвезти в клинику, глядя на его «косички» швов с двух сторон. Влад поблагодарил, но отказался. Человек уже ждёт, довезёт. Официально ушёл на больничный.
 
Дмитрий отвёз в клинику.
 
 - Где трепанацию черепа делали? – спросил врач, рассматривая снимок черепа.
- На хуторе, в заповеднике.
- На хуторе есть клиника?
- Нет, откуда ей там взяться. Хутор официально уже не существует, нет его на картах.
- Тогда кто оперировал?
- Девушка, простая девушка и она не медик.
- Хм, даже так. Хотел сделать замечание по поводу качества работы, но придётся похвалить в таком случае.
Вполне сносно. Думаю, вряд ли там нужный инструмент был. Что-то подправим.
- Ну что, будем пластику дефектов свода черепа делать, то есть, закрывать. Подпишите согласие на операцию и в палату. Надежда вас проводит – он указал на медсестру. Будем готовить.
Через четырнадцать дней Владислав был выписан, с рекомендацией на отпуск, для восстановления.
В департаменте оформили отпуск и плюс дополнительный. Времени у Влада было достаточно. Он решил, его провести полнокровно. Организм молодой, восстанавливался быстро.
 Деньги были. Отпускные, больничный оплатили. Зарплата также. То чувство, когда богат — оно самое.
Позвонил своим приятелям. Узнал, где они сегодня будут «оттягиваться».
 
Влад шёл по вечернему городу, чувствуя вечернюю атмосферу. Вечер был прекрасный, погода любимая. Огни города, музыка, весёлые голоса. Но почему-то его не радовало всё это сейчас, как раньше.
Мысли были далеко от города. Где-то на небольшом острове, там, где эти глаза, которые не мог забыть. Они теребили душу. Точнее, преследовали. Он не мог объяснить причину этого чувства.
- Она красива? Да нет, не сказал бы.
Взгляд. Дикий, осторожный, пронзительный, словно она из другого мира, там, где нет добра и тепла. Но это тепло в её глазах, тепло, осторожно выглядывающее из-за укрытия глубин её таинственной души. Как-то вот так сложно, мог объяснить Влад её взгляд.
Ему хотелось бросить все прелести цивилизации, этот прекрасный город с его вечерними огнями, музыкой. И вернуться туда, где эти глаза. Пообщаться с ней, побыть рядом. Пожалеть в конце концов. Её взгляд словно принуждал к этому.
Что это? Любовь? Нет. Тогда что? Одержимость? Нет. Другое. Зов природы какой-то. Она ведь как природа. С ней можно разговаривать бесконечно. Всё понимает. Только взгляд и мысль скажет обо всём. И более доходчиво, чем словами.
Размышляя об этом, Влад не заметил, как подошёл к ресторану Докер. Увидел в беседке ожидающую его компанию.
Неожиданно для себя остановился, не доходя до беседки. – Напьёмся, замутимся с девками. А дальше то что?
Вспомнилась вдруг заезженная поговорка «я друзей на баб не меняю». Подошёл ближе к беседке.
- Мужики, вы дикую русалку когда ни будь видели? – Спросил Влад, помолчал, глядя на их изумлённые взгляды и, не дожидаясь ответа, развернувшись, пошёл в обратную сторону.
- Влад! Какую русалку? Ты чего? – донеслось ему вслед.
Но он не слушал.
 Повернул в сторону речного вокзала. Ускорил шаг и бормотал себе под нос оправдания: друзья, бабы. Какие вы друзья? Вы друзья только в барах и ресторанах, а случись, что, вас не найти. А она меня дважды из воды вынимала и штопала, спасая мою никчёмную жизнь. Это она друг! А друга, на собутыльников не меняют.
 
********
Прошло несколько лет.
Влад приехал из города, задержался. После работы заезжал оформлять документы на частное селение «Хутор».
Майя, сидя у дома, чистила рыбу, склонившись над небольшим столиком, специально сделанного для этой цели.
- А где Лиза? Почему не встречает папочку?
- Там – Майя указала рукой на реку.
- Я её не вижу. Где?
 Майя повернула палец, указывая вниз — на дне, ракушки красивые ищет для бабы Мани. Лечить её будет. Приболела она.
- Давно?
- Нет. Минут пятнадцать.
- Сколько? Пятнадцать? Майя! Она же ребёнок.
- Владик, успокойся, минут через семь появится.
- Никак не могу привыкнуть, что у меня семья русалок.
- А, вон она уже где. На твоём любимом валуне сидит, окрестность осматривает.
- Царское место, потому что – улыбнулась Майя
- Ясно. Я тебя там впервые увидел, из окна от бабы Мани, ты заметила и сразу же сбежала в реку. Как лягушка «плюх» в воду.
- Не обманывай, я ныряю аккуратно, без лягушачьих «плюх». А Лиза пока как лягушонок ныряет, позже научится.
 
Постскриптум:
Последний рекорд по задержанию дыхания совершил – Будимир Шобат (Хорватия) – 24 минуты и 37 секунд.