Хроники Митинея - Таинственная пещера 4

18+


     Милик удивленно приподнял брови:

     - Но зачем? Зачем тебе это надо? Ты никогда об этом не задумывался? Просто потому, что так повелела королева, о которой я никогда не слышал? Это очень странно, непонятно. Она попросту нерадивого и ненужного паренька выгнала, не больше и не меньше. Очень редко кто усыновляет чужих детей. Обычно так никогда не делают. Поскольку все желают своих детей.  Тебя всю жизнь обманывали, юноша. Не больше и не меньше. Плюс ты мне кого-то очень напоминаешь. И волосы, и глаза, и лицо. Очень странно. Похож на одного моего друга. Но не будем сейчас об этом. Да и фигура почти как у него. Но не будем сейчас о плохом. Пойдем ко мне в замок. Накормлю, напою. Проси, что хочешь. Ничего не пожалею.


     Они скоро шли по большим, широким коридорам и залам многовекового замка, сыну Клэи все, абсолютно все было безумно интересно. А император шел спокойно сзади, по-доброму, по-отечески и одновременно дружески, улыбаясь. Да уж, паренек не видел в этом мире абсолютно ничего, вот и удивляется всему, как маленький ребенок. Хорошо, что жена и сын его не видят, а то бы в шоке были. С огромным любопытством, нескрываемой жадностью юноша рассматривал огромные, неописуемой красоты картины, читая надписи на них. Кто правил, как и с какого по какие годы. Одетый в изорванные лохмотья, несчастный был несказанно рад помощи самодержца. А Милик, прекрасно зная, что на ближайших границах неспокойно, не собирался сына Фитэма гнать.

     - Я никогда не видел таких прекрасных картин, император Милик! Огромное спасибо вам, я никогда не забуду вашей доброты!

     - Я всегда рад принимать в своем замке путников, оставшихся без крова, без родителей и родных. Я бы хотел знать, какого ты рода, кто твои родители. Не может быть, чтобы такой прекрасный юноша жил в дикой пещере, питаясь пять лет сырым мясом. Можешь некоторое время пожить у меня, я все дам необходимое. Никто тебя и пальцем не тронет. Надо будет сообщить Митинею, кто ко мне пришел. И позвать его сюда. По мере возможности. Судя по всему, слава о моем родственнике гремит повсюду. Как раньше гремела слава о моем родном отце. Который также, как и ты, прибился к замку. Но прием там был очень плохой. Спасла его любовь Лимы. Моей матери. Они давно не правят Силирией. Тебе несказанно повезло: если бы одежда была немного поновее, то мои пограничники бы нашпиговали несчастного Флавера на границе ливнем стрел. Даже я не смог бы ничего сделать. А они очень суровые. Я уже молчу про лесных воинов… Те вообще убивают всех, кто с вражеским помыслом зайдет в лес или страну. Спастись просто невозможно от них.

     Внук Митинея спокойно стоял у портрета Минея, говоря все это. Рядом висел портрет Лимы, дальше – портрет ее отца – Физара, зверски жестокого императора. Настолько жестокого, что тот не оставлял шансов на жизнь никому из иностранцев. И вешал любого возле замка, как только ловил. Но вот его дочь, прекрасная Лима, дочь Елены, была полной противоположностью. Добрейшая полуэльфа, привечающая всех незнакомцев, оставшихся без крова, в беде, правда, прятать их приходилось то на чердаке, то еще где. А потом или их находил отец, ил вылетал в окно несчастный путник, получив еды, воды, но не интима. Интим ей был не нужен. Не приветствовалось такое до свадьбы. Никак. Только в браке. И до двадцати семи лет нельзя было ни с кем ложиться в постель, даже ради любопытства.

     - Я рад, что познакомился с тобой. Ты очень, так сказать, неплох. Просто не повезло в жизни. Что ж, бывает. Я уже молчу, что творилось в древности, когда Силирия была совсем маленькой страной… Сколько таких гибло на дорогах, в междоусобицах… Не счесть вообще. А теперь любуйся дальше моими прекрасными коридорами, залами, все покажу. Слуги потом все отмоют. Не переживай. И, кстати, в Цветочной стране я был. Там все резко, очень резко и кардинально отличается от Силирии, Фиреи, остальных стран, которых ты и в глаза не видел никогда.

     - Но чем же? – Флавер был несказанно рад, его глаза блестели от радости, любопытства, и нескрываемой благодарности. Как же теперь благодарить доброго самодержца? Неизвестно. Может, поступить к нему на службу? И действительно, почему именно Цветочную страну указала королева? И Митинея, о коем все знают, даже в глухих местах. – Там выращивают сады, парки существуют, или еще что-нибудь? Расскажите мне, пожалуйста!

     Милик перед тем, как ответить, достал из кармана яблоко, и принялся грызть. Он был голоден. Флавер свалился на его голову резко, внезапно, кубарем. Также он достал из второго кармана еще одно яблоко, и кинул гостю, поклонившись. В знак уважения. Юноша был польщен. Никогда еще ни один самодержец ему не кланялся, при всем воображении. Многое еще ему предстояло узнать. 

     - Предлагаю нам перейти на «ты». В отношении меня, несмотря на мой титул. Не против? Я уже называл тебя на «ты».

     - Нет, конечно, не против! Вы так добры ко мне!

     Милик улыбнулся, склонив голову набок, вправо, подняв указательный палец:

     - А я же говорил… Ты слишком долго сидел в своем мире, тебе не  обьяснили, как вести себя в обществе. Несчастный Флавер, не ведающий отцовской и материнской любви. Но ты можешь познакомиться с моим сыном, если захочешь. Вы станете друг-другу братьями, лучшими друзьями. Потом тебе невесту найдем. Да уж, КАК же ты похож на моего друга, которого я видел давно!!! Я не могу даже представить… Одно и то же лицо, вот честно, только с некоторыми отличиями. Но ничего, всякое бывает. Двойник по ходу. Ничего страшного. Теперь перейдем к нашей теме. Цветочная страна - это чудесное место, на корню отличающееся как природой, так и культурой местных жителей. Общее у наших мест, как и с Фиреей – там стоит вечное лето, никогда не бывает холодно и морозов, никогда не выпадает снег. Там никогда нет войн, царит вечный мир. Но должен, кстати, в некоторых вещах тебя просветить. Я говорю о нашем времени, современном. А тогда, в далёком прошлом, там были войны. Там совсем не было нас, полуэльфов. Лишь бабочки и прочие насекомые, ростом с меня, исполинских размеров. Новая раса, такая непонятная. Правил там тиран Кабо, никто не находил на него управы. Это был таракан, их правитель и король, умеющий говорить, как остальные там насекомые, что удивительно. Жили тираны-хищники, уничтожающие всех и все на своем пути, строящие свои машины. Но случилось, совершенно случайно, чудо. В одно утро, или даже ночью, стало все сиять на озере, не давая спать местным, от слова вообще. Потом был нанесен всего лишь  один удар - и всё это сгинуло: войны исчезли, тиранов убили, а хищники вымерли. Этот смертоносный удар нанёс герой, который воспет навсегда, в веках. В веках его никогда не забудут. Поскольку подобных ему никогда не рождалось, тем более из самого цветка Лотоса, который там считается священным. Нет, это вовсе не те Лотосы, которыми тебя вскармливали, милый юноша.

     Флавер от изумления аж глаза вытаращил:

     - Но… Но… Откуда ты узнал, Милик?

     - Милик-Силириец… - Правитель вновь улыбнулся, присев за ближайший круглый столик, причудливо расписанный на белом фоне. Роспись изображала цветы, пионы, различные травы, в особенности колокольчики и мышиный горошек. Кто же рисовал настолько искусно? Неизвестно. Хотелось точно также научиться рисовать. Если, конечно, будет желание и время. – Продолжим. Вижу, тебе все нравится, Флавер. Я же все примечаю… Он был первым красавцем в Цветочной стране, нет более прекрасного полуэльфа ни там, ни тут. Никто не превзошел его небесную, необъяснимую красоту. Даже его дети. Также он прекрасно поет. Словно божество, вот честно. Также хорошо дерётся на шпагах, мечах, а также хорошо стреляет из лука, и самое необычное…

     - Что? – Юноша весь трепетал от восторга. Ему не терпелось познакомиться с этим героем.

     - То, что он может светиться. Добрый он очень, хороший, также смелый. Сравниться с ним по храбрости могут только наши силирийцы, не более. Словно он рос среди наших. Также он женат, на бабочке. А чего тут удивляться? Не было до него вообще там полуэльфов и в помине, не было, да и сородичей герой никогда не видел. Вот и прикипел к Аэле, дочери тамошнего правителя на то время, дочери Великого Мастера. Потом у Митинея спустя время появилось шестеро детей, такие же прекрасные. Кстати, я тоже могу светиться. Ведь я - сын Минея, а это кто? Это – сын  Митинея, и когда ты с Митинеем познакомишься, он тебе столько хорошего расскажет… Ах, ну как же ты похож на одного воина, которого я знал лично!

     - Чтоооо?! Ты – его родственник?! Ничего себе! Я почту за честь разговаривать с тобой! Можешь надеяться на мою помощь! Всегда помогу, если надо!

     Милик тепло улыбнулся, уголки его губ мило поползли вверх. 

     - Я буду не против. Мой замок для тебя всегда открыт, мой дорогой друг.

     При этом он подозрительно сощурил глаза, принявшись рассматривать пришельца в его сад дальше. Росло в нем явное подозрение и предположение, что тот и есть тот самый пропавший сын Фитэма и Клэи. СЛИШКОМ похож на отца и мать. Даже чересчур. Неужели он выжил?! Да и амулет на шее слишком напоминает тот, который носила беременная Клэя, эта прекрасная воительница. Она носила его и до свадьбы, просто никогда не снимала. Неужели…

     Сын Минея решил твердо проверить свою гипотезу, задав в лоб вопрос и поставив эксперимент у себя на озере. Какой – пойдет речь немного дальше ниже. А вдруг сработает?
 
     А сын Клэи преобразился до неузнаваемости от неописуемого счастья. Он весь трепетал, жадно выслушивая, хлопая в ладоши. Настолько переволновался, что даже его крылья дрожали, как в нервном тике, или словно в мышцы крыльев всадили слишком толстую иглу.

     Продолжая трепетать дальше, забыв даже о такте, юноша продолжал просить. Как голодный хлеба, как в пустыне просят страдающие от жажды воду:

     - Пожалуйста, расскажи одну из историй, из твоей жизни! Мне так все интересно, правда! Давай делиться рассказами друг-друга о своей жизни! Мне так это нравится! 

     Милик тоже был счастлив. Он любил так беседовать со всеми, в том числе и со своими подданными. О его безграничной доброте ходили самые настоящие легенды.

     - Сначала мы отправимся в морю столовую, я тебя накормлю, напою. Но перед этим ты отправишься в ванную, я дам все принадлежности, отмоешь с себя всю грязь. Негоже мне так принмать гостя, тем более, в таком виде. Поэтому сейчас я позову слуг, они проводят в ванную комнату. Можешь находиться там ровно столько, сколько пожелаешь. Я на самом деле желаю тебе добра. Скоро ты будешь благоухать, как роза. Пойдем же!

    Он подозвал к себе нескольких слуг, которые, улыбаясь, спокойно провели несчастного парня до ванной комнаты. Там было довольно уютно, даже окошко кто-то при строительстве сделал. На окне висели прозрачные, прекрасные тюлевые занавески. Стояла удивительная теплота. Повлюду зажжены свечи. Рядом, на самой ванне, лежал букет лекарственных трав: ромашки, крапивы, донника, василька и зверобоя, еще несколько. Все это излучало настолько упоительный аромат, что не хотелось отсюда выходить вообще.

     Флавер наконец- то сорвал, именно сорвал с себя разлезшиеся в клочья шмотки, швырнув их на изумительно красивый, выложенный мозаикой и кафелем, пол. Сам удивился, насколько долго они продержались. Стало по-настоящему стыдно. Перед Миликом, перед собой. Но жизнь есть жизнь. Больше не будет никакой сырой рыбы, ненавистных устриц, и всего остального. Все, старая жизнь навсегда закончилась. Теперь можно понежиться в водичке. Он положил ароматный букет в ванну, принявшись с наслаждением отмывать себя от старой, вонючей грязи.

     Потом встал, принявшись с интересом рассматривать свое тело и новый вид. Волосы перестали быть непонятной мочалкой, рядом лежал гребень. Чтобы расчесать их. В той, старой жизни, не до своего тела было. А теперь, перед большим зеркалом, можно и крыльями помахать. Красивый юноша, темноволосый, с мудрым, неестественно взрослым взглядом. Непомерно сильный. И безумно прекрасный, стройный, руки без мускулов, грудина ровная. Да уж, и как он раньше мог так себя не замечать? Он от удовольствия начал аж очень часто, быстро шевелить своими длинными, бабочкиными усиками, и почувствовал внутри неописуемую боль. Да уж, слежались. И тем более, не шевелились довольно долго. Даже голова заболела.

     Ничего, потом с ними разберемся. Лишь бы девушкам потом нравилось, если повезет. Главное, сын Клэи наконец-то нашел своих сородичей. А усики не оторвут, не оторвутся, они очень прочные. Хитин как кость. В качестве защиты, ведь там были также и нервы, и кровеносные сосуды. Правда, когда мальчик стал превращаться в юношу, причем резко, луковицы очень болели. Вместе с головой. Да и девушки стали видеться как-то по-особому при этом. Действительно, сколько чудес бывает на свете!
   
     Пока он так на себя любовался, кто-то из слуг, юношей конечно, или  взрослых мужчин, положил ему на табуретку чистую одежду, рядом стояли совершенно новые сапоги. Подпрыгнув пару-тройку раз от неописуемых радости и восторга, Флавер реально не знал, как же отблагодарить Милика-Силирийца. Лишь бы не обидеть. Отмыв всю застарелую грязь, прополоскав волосы, поменяв, конечно, при этом воду на чистую, счастливый полуэльф вытерся большим полотенцем, немного повисел в воздухе, суша свои большие крылья, и перекувыркнулся в полете. Дальше принялся одеваться. От былого заморыша не осталось и следа. В зеркале перед ним стоял самый настоящий красавец.

     - Ай да спасибо! Будь славен в веках, император Милик, за свою доброту, и твои слуги! Всю жизнь буду помнить твою доброту! Никогда еще никто так ко мне не относился! Я полжизни прожил в той холодной пещере, точнее, подземном дворце королевы! Которая даже мне матерью настоящей не была! Дикари, да и только! А здесь – самое настоящее блаженство!

     Из зеркала на него смотрел самый настоящий его отец. Невозможно отличить, разве что на десять процентов расхождения. После Флавер приоделся в новую, чистую одежду, поблагодарил стоящих за дверью слуг, хотя те стояли смирно и с каменными лицами, как на карауле, хотя на самом деле так оно и было, и те после повели его к Милику.

     То, что Милик, увидев его в новом обличье, отпрянул, закрыв рот ладонями, это ничего не сказать. Когда несчастный вышел из-за угла в коридоре, с расчесанными и убранными волосами, немного подзавитыми в волны, скатывающимися по спине, император отскочил, вытаращив от шока глаза. Из его уст вырвался один только крик:

     - Фитэм?! Это ты?!

     Высказывание повергло сына Клэи в тупик.

     - Кто? – Спокойно спросил он. – Я не Фитэм, я Флавер. Я не знаю никакого Фитэма. Извините. Если напугал вас тут.

     Даже придворные изумленно переглянулись, от шока.

     - Ты точно не Фитэм? Правда? – Спросил Милик. Приходя в себя от шока, вытаращенными глазами пялясь на полуэльфа. Одно лицо, одна и та же фигура.

     - Я не знаю его. Правда.

     Милик, немного успокоившись, еще раз внимательно посмотрел на сородича и родственника. Сомнений не оставалось. Это он, пропавший сын Клэи и молодого фирейца. Копия. Приложив палец к подбородку, бессмертный еще раз внимательно пригляделся.

     «Как же ты выжил, милый»? – Пронеслась невольно мысль в его голове.

     - Что случилось, император Милик? – Забеспокоился юноша. – Я тебя испугал чем-то?

     - Нет, я, кажется, ошибся. Ты копия Фитэма, Флавер. Так звали того моего друга, воина, с которым мы бок о бок сражались и воевали с врагами. Прости меня. Все хорошо.

     - Ничего, бывает. Не беспокойся. – Улыбнулся молодой полуэльф, и в знак одобрения слегка встряхнул крыльями за спиной, подбадривая сородича. Он и не заметил, как один из трех слуг забрал его грязную одежду и передал императору еще во время мытья.

     - Теперь мы пойдем в столовую, кушать и угощаться всевозможными яствами. Некоторые ты даже и не пробовал никогда.


     Минут через двадцать-тридцать они весело угощались яствами с императорского стола. Чего тут только не было: и яблоки, и груши, ви виноград, сливы, вишня, различные варенья, мед, роса, соки, простая вода, душистый хлеб, салаты, овощи даже. И, конечно, как дорогому гостю, подана была жареная ящерица – типа игуаны или крупной прыткой, но в разы крупнее. Уложена она была листьями салата, яблоками, виноградом и изюмом, приправлена специями. Сверху лежали кусочки апельсинов и лимонов. Роскошный стол вызывал зверский аппетит. На краю стола, на большой тарелке, расположился шикарный торт.

     А вот и император – весело, с улыбкой наблюдает, как вытаращил глаза сын Фитэма, благоухающий чистотой. Действительно, как ребенок радуется. Почему бы не позаботиться о несчастном? Интересно, читать-писать он умеет? По крайней мере, язык, на котором Флавер говорит, международный, диалект из Цветочной страны с примесью незнакомого. Значит. не так далеко он и был. И никто не нашел, как ни странно, за все шесть лет.

     - Я рад, очень, что тебе один вид еды моей нравится. У меня самые лучшие повара. Угощайся, не стесняйся! У меня еще шмели огромные есть, но они в сарае, мы на них ездим, потом покажу. Не переживай. Но ездить на них надо научиться, с непривычки это оой как страшно. Ведь это насекомое развивает скорость до двухсот километров в час. Не больше и не меньше. Также их тщательно вычесывают, моют, заботятся. Так что они совершенно ручные. Не бойся. Не укусит. Но вот дикий, может запросто руку оттяпать, по крайней мере, кисть. Случаи бывали. 

     Гость с нескрываемым любопытством обнюхивал все, что только можно. Протянул руку к груше, и стал с аппетитом жевать. Просто шикарная, медовая! Обалденно! Божественно!!! По сравнению с тем, чем кормили у пещерных эльфов, это шикарно. Еда у королевы показалась едой для узников, или для простых бедняков.

     - Кушай, наслаждайся. Ты слишком настрадался в мире и в жизни. Осталось только как следует отоспаться. Не переживай, я все сделаю. Проси у меня, что хочешь. Повторюсь, жену я тебе найду, и хорошую. Плохих у нас, в Силирии, не бывает. Так вот, что я хотел сказать сейчас… Продолжаем разговор. О Цветочной стране, куда ты так рвешься с нетерпением попасть. Так вот, там растут гигантские цветы, исполинских размеров, высота некоторых достигает в тридцать или двадцать метров. В них в прямом смысле можно жить. Поверь, это так. Они громадные. Здесь такие не растут. Там своя, непонятная, природная аномалия. Ее не могут разгадать несколько веков. Там живут племена насекомых, которые очень, очень люто свою территорию охраняют. По-своему, они отстали от нас по развитию на несколько тысячь лет. Ходят с копьями, живут в шалашах, как первобытные племена. Чем дальше в страну, вглубь, туда, куда мы еще не залетали, тем одичалее народ, то бишь их собратья. Убьют только так, и не моргнут. Летишь, например, летишь, и тут – прилетает копье, снизу. И ты падаешь мертвым, на землю. А что будет дальше – неизвестно. Даже представлять страшно. По крайней мере, наших они не едят. Это точно известно. Но то, чего они натворили с сыном моего родственника – уму непостижимо! Украли. Как я уже говорил, ненавидят любого, кто посягает на их территорию. Убили похоже. Жаль, очень жаль. Младенец также мог погибнуть от голода, от натуги собственного крика, много факторов. Шесть лет прошло. Слушай, а сколько тебе на самом деле лет?

     Флавер, взявший румяный пирожок с блюда, несколько растерялся. Он не знал, что и как ответить на этот вопрос. Глаза его забегали.

     Милик, увидев, как тот испугался, понимая, что его могут просто высмеять, продолжил:

     - Говори. Не бойся. Мне вообще еще совсем мало, по меркам жизни полуэльфа. Тем более, я никогда не умру. Я бессмертен, как мой отец, как Митиней. Как и все потомки мои. И возлюбленные нашей династии. Никогда еще, нигде бессмертных правителей и династей на троне не было. Мы первые. Так что, у меня фактически две Родины. Одна – Силирия, где я родился, а другая – Цветочная страна. Вот так. Так говори, я ругаться не буду.

     - Ну… Шесть лет недавно исполнилось. Это слишком мало. Пещерные эльфы живут, по крайней мере, лет семьсот- восемьсот пятьдесят, как я по крайней мере знаю. Не больше. Но часть гибнет либо на поверхности, я сам видел, или от болезней, или от простой сырости. В тот подвал, как я теперь называю тот тамошний замок, я больше не вернусь. Никогда. Мне хватило. И пещеры тоже.

     - Понимаю… - Милик смягчился, тоже взяв пирожок и откусив кусок. – Шесть лет? А как так получилось, что тебе шесть, а на самом деле выглядишь, как на семнадцать-двадцать? В шесть лет обычные полуэльфы так не выглядят, как ты знаешь. Они маленькие. Тут что-то не так, что-то от тебя скрыли. Чем тебя кормили, когда ты родился? Только честно. Получается, ты и как мужчина созрел, и можешь размножаться. Не больше и не меньше. Поэтому у тебя видимо, при виде девушки, кончики усов и болят… - Сын Минея лукаво и хитро улыбнулся. – Я прекрасно знаю, для чего они предназначены. Проще говоря, без них тебя бы и не было. Только так. Но так быстро вырасти, за столь короткий срок… Чем тебя кормили?

     Флавер ощутил ком в горле. Да уж, про такие интимнейшие подробности он вообще не знал. От слова совсем. 


                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.