Русский конкистадор Хабаров

Ерофей Павлович Хабаров-Святитский — российский первооткрыватель, путешественник, исследователь, купец.

Характер Ерофея Хабарова противоречив, оценки его личности и деятельности различаются. 
• У одних исследователей Хабаров описан как этакий «душенька-человек», «мягкий, добрый семьянин, любящий отец своих детей, покровитель казаков», которые пришли с ним на Амур-батюшку.
• Другие  исследователи представляют Хабарова «покорителем Амура» – жестоким, единственным в своем роде «законченным конкистадором» и грабителем тунгусов, якутов и русских промышленников.
• Третьи же стараются воссоздать портрет землепроходца неким «средненьким» между крайностями: он мог быть добрым и справедливым, но свирепым и безудержным в своих поступках, решениях и приговорах. Этаким непостоянным, зависящим от настроения человеком.

***

  Родился наш герой в самом начале XVII века на севере страны  - предположительно близ городка Сольвычегодск под Великим Устюгом.
Наводнение вынудило переселиться семью в деревушку Святица. Скорее всего, вторая фамилия Святитский походит из названия поселения.
 По происхождению — казак из крестьянской семьи.
В детстве и юности проживал в родных краях, где добывал пушного зверя и осваивал солеварение.

У него была крупная голова, слегка запрокинутая назад, простое лицо, обрамлённое бородой, крутой лоб, пытливый взгляд, устремлённый вдаль. 
Был он человеком  физически крепким, энергичным и весьма предприимчивым,   с явно выраженной склонностью к  поиску новых видов и форм деятельности, способных принести прибыль.
Обладая практическим складом ума и смелым, рисковым, если не сказать наглым характером, он действительно был удачлив в своих начинаниях. Это привлекало к нему людей, тоже жаждавших наживы, но не имевших таких способностей.
Удачливый торговец и путешественник обладал изобретательностью и недюжинным  умом, отвагой и силой, удивительной стойкостью в преодолении трудностей и невзгод, выдержкой, волей, смелостью, решительностью, умением постоять за себя и праведное дело, а также ненасытной любознательностью.
 Ему были также присущи:
«Властолюбие», был весьма властолюбив и не признавал никаких авторитетов. 
 «Жестокосердие», суровость и необузданность. Для Хабарова было характерно крайне жестокое обращение с коренным населением Приамурья. 
 «Корыстолюбие» - стремление к личному обогащению.
Он не привык  жалеть себя, сетовать на судьбу. Сурово относился и к себе, и к чужеземцам.  И сумел достичь поставленной цели.
В неравных схватках «как тигр был свиреп», «несломаем», твёрд и последователен. И это приносило ему победу, это делало «его казаков» такими же сильными, вселяло в них веру. Люди потому и шли за ним, повинуясь его воле, верили в его мудрость и умение найти единственно правильное решение в нестандартной ситуации.
Натура Ерофея Павловича Хабарова  была такова, что куда бы он ни пришёл и за какое бы дело ни взялся, всегда и во всём был пионером, первым.
Первым из местных жителей распахал пашню и доказал перспективность земледелия на реке Лене.
 Первым нашёл соль и организовал её добычу.
Первым перенёс в Восточную Сибирь практику самому организовать сельское поселение и стать слободчиком.
Родившийся и выросший в условиях Заполярья в удалении от  правительственных  властей, привыкший к полной свободе, и воспитанный в духе активного предпринимательства, он  критически, если не сказать – враждебно, относился к любым запретам и  ограничениям свободы. В том числе свободы предпринимательства, как и вообще чьей-либо власти над собой.
Вместе с тем он с детства на основе опыта старших своих родственников усвоил, что кроме промыслов, которые требовали немало времени и физических сил, есть более эффективные способы  обогащения, - спекулятивный (т.е. неравноценный) обмен товарами, торговля дефицитными продуктами первой необходимости, заповедными товарами и элементарный грабёж аборигенов.

***

Ерофею выпало жить во времена авантюр - только что начали покорять Сибирь, и там предприимчивому человеку было чем разжиться.
 Многих тогда сманили неведомые дали. Многие охотно срывались в неизведанные края – вперёд, за «меховым золотом», которое сулило достаток и уверенность в завтрашнем дне.

Не вытерпел и Хабаров – оставив в Устюжском уезде жену и малую дочь, в 1626 году он взял младшего брата Никифора и отправился за Урал.
Братья двинулись в «златокипящую Мангазею» – русский заполярный город, чем-то напоминающий американские городишки старателей времён «Золотой лихорадки».
Братьев Хабаровых, понятное дело,  влекла не только манящая даль.
Существовала другая, основная, причина их сибирской одиссеи. Только в первую треть XVII столетия через Мангазейскую таможню ежегодно проходило такое количество шкурок соболя, что их стоимость равнялась годовым доходам царского двора. И каждый вложенный в Мангазее рубль в случае удачи приносил охотнику-промысловику 32 рубля чистого дохода.
• Братья в этом путешествии сначала попали в Соликамск.
• Затем - в Верхотурье и Тобольск.
• В Тобольске они наняли пятерых человек и примкнули к большому каравану кочей (так в старину называли суда, приспособленные для плавания в северных морях), во главе которого шли мангазейские воеводы Г. И. Кокорев и А. Ф. Палицын. Так вместе со всеми братья пересекли Обскую и Тазовскую губы, поднялись по реке Таз и остановились в Мангазее: на севере зима приходит рано.
Перезимовав в Мангазее, весной 1629 года Ерофей и Никифор дошли по Енисейскому волоку до Туруханска.
 Оттуда по Енисею и дальше морем прошли в устье Пясины.
 А далее волоком перебрались летом на реку Хету в Хетское зимовье.
Здесь - в таможней избе - летом 1629 года Ерофей стал служить целовальником по сбору десятинной пошлины с торговых и промышленных людей. А Никифор отправился в «нехоженые» земли южной и средней части Таймырского полуострова. В этих землях Никифору Хабарову и его людям удалось добыть восемь сороков соболей (320 штук).
• Через год - весной 1630-го - братья возвратились в Мангазею.
• А оттуда летом по морскому пути – в Тобольск.
 Именно здесь ярко проявился характер молодого Ерофея Хабарова: он был организатором выступления торговых и промышленных людей против произвола воеводы Кокорева.
И действовал далее от их имени.
Дело в том, что на обратном пути с Таймыра, где были братья Хабаровы, Ерофей стал свидетелем крупной ссоры между мангазейскими воеводами.
Столкновение словесное завершилось весной 1631 года открытыми военными действиями обеих сторон.
 Хабаров с первых шагов не побоялся вступить в этот конфликт, примкнув к сторонникам А. Ф. Палицына, и стал в итоге организатором выступления против произвола Кокорева.
Он понимал, что силой ничего не докажешь. И в поисках справедливого решения вопроса ещё в январе 1631-го Ерофей Павлович отправился с братом в Сибирский приказ в Москву. По пути братья заехали в Великий Устюг.
 Никифор остался дома, а Ерофей сразу же поехал дальше, в Москву.
Там он подал челобитную на мангазейского воеводу Кокорева, в которой обвинил его:
• не только в грабеже торговых и промышленных людей,
• но и в недозволительной продаже вина, пива и мёда,
• в незаконном содержании кабаков,
• в насильственных нападках на Палицына, стоявшего на соблюдении законности,
• а также в разорении мангазейской «землицы».
 В этой челобитной на имя царя от имени «мангазейского мира» Хабаров, отстаивая «праведное дело», просил государя принять меры против произвола, «чтобы …мангазейская землица вконец не запустела».
И выиграл спор.

***

Прибыв в Сибирь, Хабаров после московской поездки подал челобитную с просьбой отправить его на Лену.
Он  нанял 27 рабочих.
 И поплыл по Ангаре и её притоку Илиму до Усть-Кутского острога.
Там этот небольшой отряд обосновался  в 1638 году.
 Оттуда они ходили по Лене к Якутску.
В это время якутский край был обжит промышленниками довольно слабо, поэтому Хабаров с артелью охотился на верхних притоках Лены: Куте, Киренге, Чечуе.
Но из-за наплыва промышленных людей это было недолго, и Хабаров задумался об изменении деятельности.
Он решил остановить свой выбор на обнаруженном им Усть-Кутском соляном месторождении.
Здесь Хабаров основал соляные варницы.
И уже к 1639 году артель хабаровцев обеспечивала потребности в соли не только близлежащих острогов, но и Якутска.

В 1641 году на речке Керенге купец построил мельницу. Одновременно он завёл соболий и рыбный промысел, распахал целину. С пашен устюжанина началось земледелие Илимско-Ленского района.
Кроме «промысловой жилки» в это время Ерофей Павлович, «ища прибыли государям» и «прибытку себе», собирал сведения о Ленском бассейне, возможностях и времени хождения по Лене под парусами и греблей до устья, «какие люди по тем рекам живут», старался получить и перепроверить данные о различных народах этого бассейна.
Кроме солевой добычи и хлебопашества, рыбного и пушного промыслов люди Хабарова занимались еще извозом через Ленский волок – от Илимского до Усть-Кутского острогов.
Бизнес стремительно развивался и процветал.
Договорившись с властями, Ерофей Павлович отдавал десятину урожая.
Однако Сибирь в 17-м веке находилась очень далеко от царского контроля, и любой местный власть имущий мог диктовать свои условия. Не удивительно, что чужая удачная торговля не давала покоя местному воеводе Головину.
Якутскому воеводе захотелось стать владельцем прибыльного бизнеса Хабарова, и он предпринял ряд мер. Сначала он  потребовал с Хабарова не одну десятину хлеба, а две. Ерофей не понял, что от него хотят, и не спешил выполнять приказ. В ответ воевода приказал упечь непокорного в тюрьму, а сам присвоил всё его богатство.
Несколько лет просидел Хабаров в четырех стенах, изнывая от одиночества и безделья.
 Ерофей Павлович вышел оттуда лишь в 1645 году абсолютно нищим.

***

А 3 года спустя в Якутске сменилось начальство.
В 1648 году вместо смещённого за злоупотребления и самоуправство воеводы Головина из Москвы прислали православного ливонского немца по происхождению  - Дмитрия Андреевича Францбекова (Фаренсбаха).
 У Хабарова появилась надежда вернуть свою собственность, обратившись с челобитной к государю. Однако, никто не мог гарантировать, что дело увенчалось бы успехом. Для этого нужно было предпринять ещё одну поездку в Москву.
Но она отняла бы уйму времени и денег.
Поэтому Ерофей Хабаров оставил эту бесперспективную идею, и решил найти для себя новое дело.
А самым прибыльным делом в тогдашней Сибири были экспедиции в неразведанные или плохо разведанные земли. Естественно, всё это делалось не в поисках научных открытий, а  исключительно по «шкурным» интересам - в погоне за ясаком и военной добычей.
Хорошим направлением для нового похода была река Амур – там уже успели побывать русские отряды. И, судя по их донесениям, земли эти оказались невероятно плодородными. Как раз то, что нужно, чтобы вырастить хлеб. А в этом деле Хабаров уже имел успешный опыт.

Святитский сразу обратился к новому воеводе с прошением об отправке его в Даурские земли. Это - регион на территории современной Бурятии, Забайкальского края и Амурской области.
Приказав снарядить отряд казаков, воевода дал согласие.
Под проценты Францбеков снабжает экспедицию деньгами.
 Было набрано 70 человек.

***

В 1649 году Хабаров и его отряд выдвинулся из Якутска вверх по Лене до даурского городка Албазино - отправился на Амур.
Эта небольшая сила должна была склонить к подчинению огромные территории, лежащие к северу от маньчжурских земель. На них проживал народ дауров - довольно мирных и безобидных людей. Они не смогли организовать сопротивления казакам, закалённым в многочисленных кампаниях и обладающим огнестрельным оружием.
 Отряд Хабарова прошёл как нож сквозь масло через всю Даурскую землю, практически не встречая никакого сопротивления.
В течение года Ерофеем Хабаровым были взяты несколько десятков городов и огромное количество сёл.
Прибыв на даурские земли, первопроходец решил сделать местное население русскими подданными, и взимать с них налог (ясак).
 Однако не вышло - его затея провалилась.
Потому как дауры были предупреждены промышленниками, с которыми у них были выгодные меновые отношения: мол  сюда идёт серьёзный отряд, прячьтесь, или обложат налогом.
Стало понятно, что «лёгкой прогулкой» дело не кончится.
Хабаров понял, что лёгкой добычи ждать не приходится. Что нужно приложить максимум усилий, чтобы закрепиться на недружественной местности.
Хабаров повелел своим людям занять опустевший городок местного князька.

***

Весной 1650 года Хабарову пришлось уехать обратно в Якутск за помощью, захватив с собой первые подробные отчёты и образцы хлеба. Он также привёз важную информацию, полученную от местных жителей. Она содержала рассказы о богатствах и изобилии амурских земель. Эти сведения внесли весомый вклад в этнографическую науку.
Воевода пошёл ему навстречу.
 Первая причина согласия – он хотел, чтобы вернулись его деньги.
 Вторая – Хабаров так красочно описывал Амур и его преимущества, что воевода понял, прибыль окажется намного больше вложенных средств.
 Он снова дал денег Хабарову, выделил 20 казаков и вооружил их тремя пушками. Сам первопроходец тоже не сидел, сложа руки. Он объявил о наборе в свой отряд. И спустя некоторое время выдвинулся в путь, ведя за собой 138 казаков.
К концу лета Ерофей прибыл к людям, оставленным в городке.
Они тоже не просто отсиживались на месте. А организовывали походы на дауров, сделали попытку овладеть ещё одним городком – Албазин. Но взять его не удалось, и русские просто взяли его в осаду. Особого успеха она не принесла.
 Но по прибытии Хабарова с подмогой, местные поняли, что им несдобровать, и бросились наутёк - разбежались, кто куда.
К тому времени в Албазине созрел хлеб. Ерофей Павлович не забывал о своём немалом долге, поэтому начал продавать припасы, выделенные воеводой. Цену заламывал приличную.
Ерофей Павлович торговал всем: казёнными пищалями, порохом, саблями. Взятые с собой в целях земледелия серпы он сдавал в аренду по баснословной цене, по окончанию жатвы – неукоснительно собирал.
 Весь захваченный хлебный запас он перегонял в алкоголь и также продавал своим товарищам. За выпивку он брал с товарищей кабальные грамоты: в довольно короткое время в кабале у него уже ходил весь отряд.
В будущем это ему пригодится – когда отряд не захочет двигаться дальше по Амуру, он напомнит: все мы, и я, и вы – по уши в долгах. Чтобы их вернуть, надо покорять новые земли.
 И отряд покорно пойдёт дальше…

***

Осенью 1650 года  путешественник продолжил сплав по Амуру.
Первопроходец открыл и исследовал более 800 км вдоль течения реки.
 Захваченное поселение Албазино стало первым русским городом в этих местах.
 На своём пути казачий отряд покорил многочисленные племена ненцев, нанайцев, дауров. Было взято в плен много людей, захвачено большое количество скота.
 Коренные народности встречали казаков недружелюбно, так как те позволяли себе бесчинства по отношению к ним. Многие бросали свои дома, хозяйства и бежали на сторону маньчжуров под их защиту.
Первопроходец был вынужден сражаться с даурами, которые никак не хотели «делиться»  драгоценными соболями, и присоединяться к русскому царю.

***

Весной 1651-го отряд зашёл достаточно далеко и оказался в маньчжурском Китае. Хабаров собирал ясак с данников  империи Цин. Вслед за этим началось прямое столкновение.
Согласно докладу Хабарова, против него выступило войско маньчжуров, численностью 600 человек и 1,5 тысячи дауров. Противник оказался прилично вооружённым – кроме луков у них имелось в наличии 6 пушек и 3 десятка пищалей.
Идея маньчжурских командиров состояла во внезапной атаке. Однако попытка на заре выдвинуться к городку окончилась тем, что воинов заметил часовой. Некоторые казаки спали в избах снаружи стен, но, услышав крики, успели выскочить и влезть в крепостицу по невысоким стенам.
В результате вместо нечаянной атаки бой превратился в расстрел атакующих пушечным и пищальным огнём. К вечеру маньчжуры смогли, прикрываясь домами, подойти ближе к острогу и вырубить топорами кусок стены. Однако Хабаров распорядился подкатить пушку к пролому, и встретил нападающих пальбой в упор. Вся штурмовая группа маньчжур сгрудилась возле узкого пролома, и ядро, пущенное изнутри, произвело жуткий эффект. Вдобавок казаки палили из пищалей. Все, кто подходил к пролому, быстро получали ужасающие раны тяжёлыми свинцовыми пулями.
 Дело довершила контратака 150 человек из крепости.
В сгущающихся сумерках маньчжуры не смогли правильно оценить их численность и на всякий случай побежали. Вскоре все войско спасало себя, оставив русским обоз с хлебом и табун лошадей.
 Более семидесяти казаков были ранены, но «от ран оздоровели».
Хабаров, несмотря на малочисленность своей группы, отбросил и дауров, и новых гостей, положив на месте более шестисот человек и отняв две пушки ценой десяти погибших.
 В битве за Ачанский острог две сотни казаков Хабарова в пух и прах разгромили маньчжурское войско.
 Эта победа окончательно определила судьбу Даурских земель и закрепила над ними власть России.

Но подкрепления в случае чего взять было неоткуда, а у Хабарова не то что Якутск, а даже Албазин находился далеко за спиной. К тому же разведывательная группа под началом Ивана Нагибы, посланная на восток, бесследно исчезла.
До казаков доходили смутные слухи о том, что маньчжуры собирают шеститысячное войско, чтобы защититься от казаков.
Поэтому Ерофей Хабаров решил свернуть дальнейшее продвижение и вернуться на укреплённые позиции в Даурии, и продолжать утверждать там свою власть.
Он повернул свой отряд обратно...

***

Результат этого похода:
• Началось присоединение Сибири и Дальнего Востока к Российскому государству.
• В даурском походе в 1651 году Хабаров составил 1-й чертёж реки Амур. Это подробная схема водной артерии с урочищами от места истока (слияние Шилки с Аргуни) до её впадения в Охотское море.
• Первопроходец обосновал и доказал необходимость закрепления России в Приамурье.
Во время походов Хабаров, как руководитель экспедиций, регулярно отправлял подробные отчёты о своих исследованиях якутскому воеводе. Письма составлял самостоятельно. По ним видно, что землепроходец был человеком умным и дальновидным. Чертежи его были выполнены точно и грамотно. Их взяли за основу при составлении карт Сибири.
Чертёж земли даурской стал важнейшим вкладом не только в русскую, но и в европейскую науку. Голландский учёный Витсен использовал её в работе над созданием карт Сибири 1688 года. Многие западноевропейские учёные воспользовались этими чертежами при написании научно-популярных и географических трудов.

***

Жестокое отношение Хабарова к местным жителям, убийства аманатов и изнасилования настроили против него, в общем-то, довольно нейтральную территорию.
• В 1652 году новый отряд, явившийся от Фаренсбаха-Францбекова, столкнулся с окончательно запуганными туземцами:
«Рады де мы вашему государю ясак давать только де вы люди лукавы, правды де в вас нет: прежде де сего в Лавкаевом городке ясак дали Ерофею Лавкай, дал ясак и Шилгиней и другие мужики хотели давать ясак все. Была у него, Ерофея, князцева жена шилгинеева в аманатех [заложниках], и он, Ерофей, хотел де к себе на постелю взять ту князцеву жену и она де не пошла к нему на постелю и он, Ерофей, ея удавил. И зимою де ходил он, Ерофей, в поход и поймал де добрых мужиков семь человек даурских и тынгуских, и те де были мужики добрые улусные и он, Ерофей, суда поделал из Албазина городка пловучи на низ наши жилишка жег и пустошил, нас, даурских людей, рубил в пень и жёны наши и дети в полон имал, лучших наших князцей, Толгу и Толончея, иных князцев кнутом забил, а иных огнём зажёг, а иных с собою увёз и наши жёны и дети на низ уплавил, не ведаем — живы, не ведаем — мёртвы».
«Рубка в пень» аборигенов, убийства аманатов создавали проблемы: ясак давать боялись.
К тому же начался рост недовольства подчинённых – люди не были в восторге от предпринимательских замашек Хабарова, загонявшего их в долги.
И как только в 1652-м из Якутска пришло новое подкрепление,  подчинённые начали выказывать своё недовольство Хабаровым.
Служилые люди обратились к Хабарову, обвиняя его в том, что тот:
• путает государственный карман со своим,
• больше озабочен ограблением края, чем его колонизацией,
• притесняет самих бойцов и ведёт себя чрезмерно жестоко, отчего сам отряд оказывается под угрозой.
Хабаров - человек жёсткий, был отнюдь не трус, и резко заявил:
«Что вам, мужики, дело до государевы казны, хотя-де яз и продаю государеву казну; взял-де государеву казну ту в Якутском остроге из государевы казны у воеводы Дмитрия Андреевича Францбекова да у дьяка Осипа Степанова, только-де по обценке в долг, и в той-де яз казне на себя запись дал и словет-де то купил, что куды-де яз с тою купою хочу, туды-де яз и пойду, хотя-де и на промысел; а вы-де мне не указывайте и не бейте челом, и подите-де вы куды хотите, вам-де что будет от государя какое жалованье, а у меня-де писано к государю моими подъёмами, а вы-де на моих подъёмах».

В итоге конфликта отряд в 132 человека во главе со Степаном Поляковым в августе 1652 года взбунтовался,  отделился от Хабарова и пошёл вниз по Амуру в земли гиляков, справлять службу «по своему разумению» - самим добывать ясак.
Хабаров не мог стерпеть это «предательство».  Он бросился им вслед.
К прибытию Хабарова бунтовщики на скорую руку возвели острог, в котором и укрылись от Ерофея.
В сентябре  Хабаров окружил их острог, и обстрелял его из пушек.
 Долго сидеть в осаде бунтовщики не могли.
 Те, кого осаждённые посылали за продовольствием, перехватывались казаками Хабарова и нещадно избивались.
В конце концов Стенька Поляков согласился сдаться под письменное обязательство Хабарова не причинять вреда пленным.
Ерофей это обязательство всё равно нарушил.
Часть беглецов были закованы в цепи, часть – забиты палками до смерти.
Это была победа Хабарова, но временная, последствия ждали его впереди…

***

Однако в Москву уже летели, одно за другим, письма и челобитные.
 В результате, в 1653 году на Амур явился посланник царя - дворянин московского списка Дмитрий Зиновьев.
Недовольные служилые люди наперебой подавали ему жалобы на жестокость и якобы ложь Хабарова.
Ничего не выяснив, чиновник отстранил его от командования отрядом, арестовал (взял Хабарова за бороду) и повёз в Москву на судебные слушания. Зиновьев всю дорогу, пока вёз Хабарова, регулярно его избивал.
Помимо этого, он отнял всё, что Хабарову удалось нажить.
Так Ерофей Святитский потерял всё своё имущество.
 
В Москву подсудимый и его конвоир попали только в 1654 году.
 Одно судебное заседание сменяло другое. Столица сразу выступила на стороне бунтовщиков, отколовшихся от Хабарова.
Находясь в Москве, Хабаров подал челобитную с жалобой на Зиновьева и его неподобающее поведение.
 В ней он напоминает о своих заслугах по устройству пашни на Лене и по покорению Даурской земли, о хлебе, отнятом П. П. Головиным, и о пожалованных, но не отданных ему деньгах.
• В заключение он говорит:
 «А ныне я... на Москве от Димитрия Зиновьева изувечен и меж дворов скитаюся и за бедностью голодом помираю. Милосердный царь... пожалуй меня, холопа своего, вели... за мои службишки поверстать, в какой чин я... пригожуся... и за подъём по прежней государеве грамоте и за службы вели... из своей государеве казне денег дать, что ты... укажешь, и чтоб мне, бедному и изувеченному за бедностью ныне на Москве голодом не помереть и в конец не погибнуть».

В итоге, Ерофею удалось выиграть процесс.
Ему вручили новое звание – боярский сын.
Нужно отметить, что факт зачисления Хабарова в «дети боярские», минуя казачью или стрелецкую службу, был большой редкостью для Сибири.
Однако возмещение Хабарову материальных убытков, нанесённых Зиновьевым, Сибирский приказ игнорировал.
По личному распоряжению царя Алексея Михайловича Ерофея Хабарова отправили в Усть-Кутскую волость (один из районов Иркутской области), которой ему и поручалось управлять.
Однако его деятельная натура требовала выхода. И Хабаров попросил, чтобы его взяли в новую экспедицию на Амур.
Но там и без него хватало проблем. Поэтому Ерофей Павлович получил отказ.

***

Хабаров в 1658 году возвратился на Лену и поселился в Киренге – своей заимке.
Вернувшись в родную деревню, землепроходец занялся благоустройством своего быта.
Он:
• поставил новый двор, «хоромы» и различные хозяйственные постройки,
• распахал под пашню 18 десятин земли на Киренском лугу, Байдановской и Русовской заимках,
• расширил свои владения на лугу,
• поставил вторую мельницу на Чечуевском волоке.
За всё это Ерофей Павлович исправно платил оброк.
Хозяйство Хабарова в Сибири было поставлено на широкую ногу и носило многоотраслевой характер.
У него сеяли хлеб, выращивали скот, занимались мукомольным, скорняжным и кожевенным промыслами.
Хабаров сумел организовать и использовать труд как нескольких зависимых, работающих за часть урожая крестьян, так и наёмных работников, которых он приглашал к себе на работу в пору страды. Этих же людей Хабаров вербовал на соболий промысел в места хорошо знакомые: Олекму, Тугирь, Тугирский волок и его окрестности.
Сам Хабаров в тайгу не ходил, так как по службе не мог отлучаться надолго. Он считался непосредственным представителем воеводской власти над крестьянами, а его полномочия, определявшиеся воеводской «наказной памятью», были очень широкими.
Как приказной человек он контролировал работу и наблюдал за государственным хозяйством, включавшим десятинную пашню и обрабатывающих её крестьян. А также при необходимости вмешивался в личное крестьянское хозяйство, если того требовала обстановка. Отвечал за моральные устои своих «подопечных»  и их общественную благонадежность.

У Хабарова была жена Василиса, дочь Наташа, имелись два сына – Андрей и Максим и внук.
Хабаров был любящим мужем и заботливым отцом. Находясь даже в самых трудных условиях, подолгу не имея сообщений из дома о своей семье, он использовал любой подходящий момент, чтобы побывать на родине.

Последние годы своей жизни первопроходец прожил в мире и спокойствии.
Умер в 1671 году.

***


Хабаров внёс существенный вклад в расширение территории России.
Результаты деятельности знаменитого первооткрывателя:
• исследовал бассейн реки Лена до Якутска;
• обнаружил месторождения соли в устье Куты;
• разыскал и начал разрабатывать новые пахотные земли в Даурии;
• составил 1-й й чертёж реки Амур;
• изучил быт и культуру местных народностей;
• составил карту даурских территорий, которая стала основой для создания карт Сибири;
• подчинил коренные племена русскому царю;
• начал сбор дани с местных народностей;
• основал первые русские города в приамурских землях: Албазин и Ачанский.
 
***

Вся жизнь этого человека — трудный путь, наполненный взлётами, падениями и многочисленными заслугами.
Он в короткий срок прошёл от Уральского хребта до побережья Тихого океана, покорив сибирские земли и положив начало заселению русскими людьми этих территорий.
Вся амурская эпопея Хабарова, как и многие начинания в Сибири, была продиктована жаждой обогащения. Он не вёл себя, как обстоятельный колонизатор – не ставил острогов на каждом шагу, не стремился построить долговременных отношений с туземцами. А стремился к быстрой выгоде. На Амуре Хабаровым руководили проценты по взятой ссуде.
Но, несмотря на все эти побуждения, наш герой сделал главное – запустил маховик русской экспансии в Приамурье. Хабаров больше не вернулся в эти земли, но его отряд никуда не делся – и царская власть начала закрепляться на этом месте. Впереди были новые столкновения с китайцами, победы и неудачи. Десятилетия спустя русским придется уйти с Амура – для того, чтобы две сотни лет спустя вернуться вновь. И вернуть утерянное.

***

31 мая 1858 года генерал-губернатор Восточной Сибири Николай Муравьёв основал военный пост Хабаровка. Название было дано в честь русского землепроходца. 21 октября 1893 года поселение было переименовано в Хабаровск.
В Амурской области есть посёлок городского типа Ерофей Павлович, названный в честь выдающегося первопроходца.
В Хабаровске и на родине Хабарова в Великом Устюге установлены памятники  первооткрывателю.